Чёрный монах

Вячеслав Гришанов

Трагедия русской истории. Поэма

Как будет наверху, так будет и внизу!

Умозаключение древних мудрецов.

Вячеслав Гришанов

© Гришанов В., 2015

Часть первая:

Сказание

От автора

Я не стремлюсь охватить своими

Стихами решительно всё.

Вергилий Марон ПублийЧитатель мой! Хочу для вас воспетьОтечество, оседлое пришельцем;Изложить мысли, в новом свете, весть:Как можно стать в глазах судьбы умельцем?Вознёсший в тайну смысл бытия,Мир духов, злато исцеленья,Чтоб песнь Его звучала на века,В толпе рождая отклик представленья.Чтоб в жажде вновь истории испитьБез принужденья в нашем разговоре,И чтоб в словах не прерывалась нить,Что нас роднит, порою, в нашем споре.Изложу всё, внимая суть людей,Не подвергая смысл стиха сомненью,Мой сказ о «старце» будет поновей,Но тем обязан я лишь вдохновенью.Пишу для вас без вымысла и лжи,Чтоб понят был от мала до велика;Надеюсь, Бог простит за все грехи,Что вновь взойдут с распутинского лика.Судьба даёт мне шанс во цвете лет,Сказать о многом, хоть и мир наш сложен,Но время вольно нынче дать ответ,Зачем и кем тот путь к царю проложен,Оставив в споре нам на много летИстории тяжёлое похмельеИ от руки написанный заветНа все пороки, зло и прегрешенья.Во тьме веков, тревожа сердца сон,Когда кипит, бурлит воображенье…И в тех словах услышать правды звон,А не хвалу фантазий сновиденья.И вот, друзья, мне видится портрет,А с ним и беды наши, и виденья…Звучащие из уст уж много лет,Даруя мысли тайные мгновенья.

Глава первая

Если вы хотите сделать людей

счастливыми, то ступайте к

источникам всякого счастья,

всех радостей – к чувствам.

Л. ФейербахI«Мне ль жить вдали, в тобольских далях,Ходить в обозах, ямщиках?Молить судьбу свою в печалях,Даруя сердцу только страх?Душа моя всё рвется к далиИз изб крестьянских, деревеньТуда, где радостью мне сталиМолитвы к Богу, а не лень!Хочу найти на всё ответ я,Познав и жизнь, и вечный свет,Чтоб радость вкуса просвещеньяДалась мне волею побед!Пусть будет труден час влеченья,Мне жребий выпал – то удел!Я не страшусь в мечтах паденья,Пред тайной истины я смел.Лишь Бог судья мне и учитель!Меня природа создала,Чтоб в том восторге был целитель,Вкушая радости добра.Судьбы венчанье неотступно!Не скрыть божественных трудов,России тайна мне доступнаВ усладе монастырских снов».IIТак думал, взором прославляяГерой наш весь житейский век.Детей с женою оставляяДля новых странствий и побед.Чтоб возвратиться в летах «старцем»,Познав блаженный неги час,Забыв во тьме переживанийТолпы беснующейся глас,Что возлюбила тьму без света,Любовь без горестных забот,Чтобы на многие в том летаВенчал покорствующий род.Приняв судьбу, венок свободы,И связь природы с божеством,Он, вдохновлённый, шёл под своды,Где в тайной страсти жил с грехом.III«Меня природа научилаЛюбить лишь Бога в свете том;Молитва радость подарила,Чтоб денно думалось о Нём».Так говорил себе он часто,Да и других не забывал…И в тот же миг для сладострастьяК добру и радости взывал,Надеясь в скромности монаха,Что тайна силу оживит,И да поможет ему в этом,Спустившись с неба, царь Давид!Так жил наш праведник годами,И аскетизм ему был чужд.В «трудах» живущий лишь мечтами,Не знал запретов он и нужд.IVВо всём искал он наслажденье,Даруя людям свет благой,Томя своё воображеньеДля жизни новой, непростой.И в этом чувствовал усладу,Святых отцов благодаря.В речах, взывая к миру, ладу,Чтоб всех нашла своя мечта.Нашёл он в этом утешенье,Оно указывало путьГде ждёт его определенье,Чтоб глаз в молитве не сомкнуть.И быть судьбе своей послушным,Как верный сын своей земли,Хотя и был неравнодушным,Как все, к бессмертию души.VУдел свой помня, от природыЛюбя паломнический пыл,Менял в забавах он дороги —Те, что ещё не исходил.Места святые обживая,Дошёл до греческих высот,Весь мир Христовый прославляя,Как жизни посланный оплот.Атос встречал его наградой,Иерусалим вселял мечту,Чтоб та любовь была усладойЕму в порывах одному!Смирив судьбу, он шёл, вздыхая,Чтоб где-то праздно отдохнуть,Свой дар от Бога прославляяИ чудодейственную суть.VIГерой наш знал людей, природу,Где слово Божье дух разит,И с этим даром шёл к народу,Чтоб исцеленье приносить.Те слухи стали звучным эхом,Как Богом посланная весть,Кому обидой, кому смехом,Но наш герой вкушал лишь лесть.Безукоризненно играяРоль «старца», главного жреца,Под вольный стих, грехи стяжая,В делах кружилась голова.То не мешало искушеньюДля достижения побед.Герой мятежный к воскрешеньюБыл обречён во цвете лет!VIIСудьба ему не изменила,Назначив день и скорый час…И этим «старцу» угодила,В миру, оракулом признав.Прости, читатель благосклонный,Поверьте, милые друзья!«Весь мир – театр…» благородный,И то сказал Шекспир, не я.Что остаётся в этой жизни?Лишь лицезреть нам в то окно,Чтоб вновь истории страницыПроникли в душу глубоко.Не осуждая век прошедший,Людей, и званья, и чины…Когда и кто был сумасшедшийВ те годы, может, в эти дни.VIIIВсё тот же призрак бродит рядомИ ждёт дремавшую толпу,Чтоб вновь пройтись лихим парадом,Взывая к счастью и уму.Горю я резвости счастливойИ жду в блаженстве ясных дней,Чтоб вновь душой красноречивойЗвучать и петь как соловей!За труд свой скромный жду награды —Весёлый, здравый разговор.Хотя в поэме нет услады,Но мне приятен будет спор.На том пока поставлю точку.Глава закончена в ночи.На час-другой беру отсрочку,Чтоб свергнуть бремя суеты.IXЛишь ощущая сладость утраИ разгоняя хладный сон,Вновь встреча будет мне доступна,Чтоб слышать дух, молитвы звон.В лучах зари часы сверяя,Услышу Гришкин робкий зовИз тьмы веков, не представляя,Что жить и ныне он готов;На то имеет снисхожденье,Порой язвительный упрёк,Что время ждёт его рожденья,Хоть многим это невдомёк.Но силы тьмы повсюду злые,При пышном свете суетыШагают нынче молодыеДля тех же звуков, похвалы,XПокрыв себя безмерной славой,Вселяя в общество удел…Играют с вверенной державойДля популизма, ложных дел.Народ лишь зрит, во тьме волненьяСтрашась не горести, не слёз,А в судьбах наших – преступленья,И в той измене новых грёз.Живём, молчим века и годы,И оттого повсюду взор…Свободы немощные слёзыИ русской нации позор.Прости, читатель, за начало —Смотрю на вещи свысока,Чтоб в звуках лира заиграла,Чтоб вновь воспрянула душа.

Глава вторая

Делай, что должен,

и будь что будет.

Марк АврелийIРаспутин знал, чего он хочетНа тайном, избранном пути,И в тех желаниях пророчил,Чтоб труд свой в жертву принести.В порывах страстных нет сомненья,Чтоб воздух странствий вновь вдохнуть,Для новых сил и вдохновеньяИдёт он в Киев, дальний путь,Где ищет в храмах наслажденье,Увеселенье ясных дней,В молитвах новое рожденье —Для сердца, преданных друзей.Чтоб чувства были неизменныИ освещал дорогу свет,Испепеляя все сомненьяДля новых радостных побед!IIХочу сказать я с повеленьяМинуты слабости моей:Герой был болен от рожденьяИ ждал покоящихся дней.Надеясь в крайности на Бога,На сострадание святых,Чтоб в трудный час его подмогаСмирила горести родных.«Зачем мне жить с тоской, страданьем,Забыв о сладостных годах?Проститься с радостным мечтаньем,Чтоб не узреть мне Божий знак?И хоть смиряется желанье,Но сердца жар зовёт в тех снах,Где Богоматери сказаньеЯвилось в горестных трудах»[1].IIIТак думал «старец» наш, Григорий,Природы тайной ученикИ муж язвительных историй,Тех, от которых стал велик!Но то в годах ещё прибудет,Ну а пока не жалко слов,Пусть каждый нынче в меру судитО тех, кто плох или хорош.На то и есть забавы света,Желанья, разные мечты.И тут подчас не дашь совета,Не смоешь грязные следы.Не описать всё то словами,Как не объять простора даль…Таких, как Гришка, ждут веками,Ведь то юродство всюду жаль.IVПусть вас, читатель, не смущаетМоей свободы мирный круг.Забавно то, что мир узнаетПро жизнь Распутина, досуг…Кто знает, стал ли он фигурой,Уничижающей царя,Иль суждено ему фортунойИграть роль божьего отца?Всё то лишь, господа, веленье,Как высшей истины оплот,Да церкви русской повеленье,Чтоб чтить в молитвах царский род.Узнать про многое мы сможем,Пусть всем приятна будет речь…В нарядах слов, забав поможемВсе ваши мысли, ум увлечь.V«Не ждём от жизни мы иного», —Внушал наставник Феофан[2],Представив «старца» как святого,Чем славу в свете закреплял.Давая повод для суждений,Вражды и ненависти слуг,Чтоб излечить царя от мненийСвятых невежд и прочих пут.Не утомлённый в днях трудами,Имея сказочный успех,Распутин славился делами,На протяженье многих лет.Вся жизнь казалась красотою,Ему был радостен досугПоскольку царскою рукоюОн расширял знакомых круг.VIНарод во многом сомневался,На жизнь Распутина глядя,Но за величье – восхищался!Чтоб жить в согласии, любя.Простая речь и нрав суровый,Высокий рост и ширь бровей,Всё то являло облик новыйГлазами страждущих людей.Звучал и гимн церковной власти,Являя миру новый свет,Гремя хвалой, природной страстью,Чтоб царь не знал тревог и бед.Все ждали чуда и блаженства,Чтоб избежать раздоров, смутИ в тайной страсти совершенства,Где верно любят, а не врут.VIIНет ничего, что б говорилоО той любви, счастливых днях.Везде крамола, угнетенье,Неправосудие и страх;К тому же бедность, неустройство,Разврат во власти без надеждИ то безгрешное спокойство,Что слышим в криках от невежд.В российской мгле предрассужденийВсё чаще видился позор.Где нет свободы духа, мнений,Один лишь в злости разговор.Герой наш видел то броженьеУже тогда, внимая трон…И мысль рождала убежденье,Что выше он, а не Закон.VIIIСтремленье то давало смелость,О власти думал даже в сне,Обожествляя в летах зрелость,Чтоб жить при Доме в новизне.Ни ропот скверный, униженьеНе стали страхом в тех боях —Давал обеты он, сраженья,Чтоб быть при власти и делах.Владея даром от природыПленять сознаньем высший свет,Он шёл в той жизни по дорогеНе год, не два, а много лет.И вот судьба благоволила:Императрица средь толпыЕго для дел благословила,Предвидя похоти свои.IXПродолжу в рифме стих – писанье,Испепеляя тайны страх,Сосредоточив всё вниманьеНа государственных делах.То вам не песни, не куплеты,Не славы пышный разговорИ уж, простите, не сонеты…Хотя дела те сущий вздор!Так было издревле, при власти —Дела Семьи важней всего,Какие б ни были напасти,Довлела боль лишь за своё!Переплетая тьмы красотыИ ублажая царский двор,Герой наш бравый, без заботы,Семье готовил приговор.XИ то не сказ питомца Феба,Усопшей прозы и стиха.В грехах всё зримей стыло небо,И в этом виделась вина…Деянье «старца» – несудимо,Хоть и живёт оно в годах,Но в жизни вряд ли поправимо:Ничто не учит в жизни нас.Спешить не буду, в том волненьеЯ буду радовать друзей —Того, кто рядом, кто далече,Чтоб стало лучше, веселей.Томлю своё воображенье,Внимая жизненной дали,И жду с небес благословеньяВенчать истории те дни.

Глава третья

Смотри, по фамилии твоей

и будет тебе.

Иоанн КронштадтскийIМы все чего-то ждём, надеемся, мечтаем,Чтоб в этой жизни нас хранили дни.Хотя порой мы многого не знаемО приговоре собственной судьбы.Для сильных духом это не помеха,Венчает ход событий их стезя.То говорю, друзья, не ради смеха,А ради правды, что всегда свята.Лишь с ней мы можем победить сомненье,Зажечь в сердцах божественную кровь,Вселяя силу мысли в заточенье,Чтоб не угасла верность и любовь!Та истина давно не стала тайной,Но правде, как и прежде, вновь запретИ потому нет более печальнойИстории России, с века в век.IIПозволь заметить, кстати, мой читатель!К истории той малый интерес.Я лишь поэт, немного прорицательИ в том имею свой солидный вес.Меня волнует больше мысль, чем даты,Характеры народов и умы,И те слова, что нынче так крылаты,Рождая вновь поступки без вины.Истории уроки мало учат;Внимая сказкам, жаждем сладкий сон,Что нас порою в благости той мучит,Как непокорный, грустный века звон.И вот в грехах стенаем дни печали,И увядаем в низменности дней,Чтоб в хладном свете стужи пировали,Лишь оставляя след от палачей.IIIНам нужен путь в пространствах мирозданья,Источник сил, смягчающий вражду,Чтоб колесница в пламени сияньяСлетала к нам, даруя доброту,Любовь, свободу, тайное согласье,И в силе той – желанные мечты,Чтоб наша жизнь не стала в одночасьеРаздором обезумевшей толпы.Лишь в них найдём, поверьте, утешенье,В сетях раздора собственной судьбы,Чтоб ждать любви, России возрожденье,В объятиях свободы, доброты.Дарованные нам самой природойЧтоб нам не знать ни горечи, ни зла,Чтоб в дружбе свято жили все народы,Чтоб расцветала русская душа.IVНе исключаю: жизнь дана от БогаИ мы, поверьте, все осуждены —Для жизни, продолженья родаКакой бы нам не ставили вины.Одним она дана для просвещенья,Другим для дел и сладостной игры;Великого ума и созиданья,А также для свободы и войны.Распутин был не робкого десятка,И в озаренье чувствовал свой дар,Стяжая славу божеского «старца»Он был готов принять любой удар.Но это будет позже, а не ныне,Когда Отечество в безверии слабо.Когда при гласе святости уныньеОдно без благодати проросло.VВ таких делах народ далёк от власти;Когда есть смута, незачем тужить,Ведь от болезней тех одни напасти,Но, несмотря на это, надо жить.Герой наш видел в горести волненийТоску души и святости удел,И ради пенья ангельских воззренийИмператрицу в дружестве воспел.Но это было для него начало,Где в круге тайном мыслились дела,Ведь путь к той славе время указало —Истории, для нас на все века.Мне остаётся лишь ловить мгновенья,Узреть в ночи прошедшего урок,Оставив в строках страсти, заблужденья,Вскрывая человеческий порок!VI«Бог для меня есть радость и веселье,И я не вижу жизненных преград,Лишь с ним я ощущаю пробужденьеДля новой жизни, что дарует град.Я брошусь в вихрь желаемого счастья,Мой дух надеждой, верой исцелён,И в тех объятьях ради сладострастьяСвоей судьбой я буду воскрешён.Уж коли жить, измерю все глубиныИ брошусь в шумный времени поток,Чтоб, сокрушая страсти, со стремниныМог испытать желанный жизни срок».То говорил герой наш близ престола,Когда внимал о «русском мужике»[3],Хотя в тех звуках слышалась крамола,Без ропота ведущая к беде.VII«Кто буду я, коль не достигну цели,Своих надежд, чтоб милость обрести,Стремясь к венцу при божеском уделеВо славу императорской четы?Мне многое природа подарила,Чтоб крикнуть миру: «Я сильней царей!Ведь только мне подвластна божья сила,Чтоб был здоров царевич Алексей»[4].Герой наш видел страх и боль причины,Когда от горя таяли сердца,В объятьях мук и тронной паутиныТеряя без надежды все права.Но было и сильнее в царстве горе…В грядущих днях рождался новый род,Чтоб воцариться в новеньком убореДля долгожданных, сладостных свободVIIIРоссии путь всегда был страшен мируНепредсказуемостью действий и игры,Тому, кто славил хаос, войны, силу,И тем, что в ранг врагов возведены.То не понять в природе необъятнойДарующий отчизне Дух Земли,Где не звучат струёю благодатнойНам посланные Господом дары;Всё временно, изменчиво, туманно,Нам тягостна любая в жизни новьИ потому так жизнь непостоянна,Терзая душу, разум – вновь и вновь.И в том, поверьте, нет уже сомненийСпасаемся, как можем, всей странойИспепеляя поступь жаждой мненийО жизни странной, глупой, непростой.IXНе упуская с виду жертв воззренийИмператрицы – друга и царя,Вкушал Распутин всюду эхо мнений,В семье имперской крепость возводя!Чтобы служила благом государствуВ семейных и общественных делах,А также в доле церкви и монарху,Являя страх и силу в образах.И то нашло свой свет, своё обличье —Распутин был представлен в «узкий круг»,Где младость «старца» только для приличьяВсем извещалась: «Это царский друг!»Храня при этом личные надеждыНа выгоду и будущий удел,Чтобы в словах чиновные невеждыНе усмотрели новый передел.XНо зависть, злоба всё же жгли сознаньеУ тех, кто был от власти отречён,Кого «пророк» в делах на посмеяньеЦарю, своим указывал перстом.Простить за это, был никто не в силах,Какой бы призрак в царстве ни витал,Бывало, что в беспочвенных мотивахИ друг, и враг угрозы «даровал».Найти ответ в поступках на явленьеМы вряд ли сможем нынче без вины…Ведь к тем годам у нас лишь отвращенье —От преступлений, воин, бед и лжи.Но ход событий вечных не нарушить;Кто б не стремился к этому, друзья,Дыханье времени дано и нам послушать,Как в стуже царства зрели времена.

Глава четвёртая

Об уме правителя первым делом

судят по тому, каких людей он к себе

приближает.

Никколо Макиавелли

Никто не имеет права властвовать,

но есть один человек, который

обязан нести тяжёлое бремя власти.

Н. А. БердяевIДвадцатый век. Трагичное начало…Хотя в России свеж природы ум,Послав дары, то время пробуждалоДля ренессанса атмосферу Дум!О, то была эпоха пробужденья,Подъёма, новизны и глубиныВеликих чувств, исканий, размышлений —Для новой жизни, избранной судьбы.Открыты зори, новые восходы,В стране забрезжил с чувством новый пыл.У государства множились доходы,Чем возбуждали и манили мир!И как порою в каждый век бывает,Венчал умы в надежде жизни круг,Где оккультист и мистик прославляетЭстетику всех благ – любви и мук!IIТо было время нового сознанья,Где краткий миг рождал свои плоды,Являя бедность, горе и страданьяОт царской окровавленной руки,Что в битве дня казалась всем пороком,Не в утешенье лет и ясных дней,А для того, чтоб всё казалось рокомВ невежестве и пламени страстей.Тех, что взошли над бездной потаённой,Чтоб испытать момент душевных сил,Где облик права, троном утомлённый,Отечеству родному изменил.Отдав на растерзанье разным сворам…Величие России, старины,Чтоб отразилось эхо гулким звоном,Уничтожая в памяти миры.[5]IIIКто он такой, российский император,Что боязливо предал русский трон?Суровой правды, жребия ораторИль русского народа пустозвон?То мы должны узнать не ради правды,Не ради часа вверенных свобод,Предвидя свет в пространстве анфилады,Мы лишь возвысим памяти той свод.Чтоб не давил в потёмках угнетеньем,Чтоб граждан царства волею смирил,Ведя народ России ополченьем,Не угнетая, восхваляя мир!Живя надеждой божеского дела,Я устремляю времени поток,Чтоб в душах наших истина прозрела,Отсчитывая новой жизни срок.IVЗемная милость – Царское Село!Вокруг леса, луга, поля и воды,Поэтов звучных мастерство,Что восхваляют мир природы!Родившись здесь как дар богов,[6]Внимал судьбе своей царевичПод звуки лиры, вещих снов,Чтоб правде, чувствам в жизни верить;Не знать предательства, измен,Внимать традициям покорным,Забыв про сладость перемен,Что увлекают делом скорбным.В наряде царском верным быть,Не искушать судьбу грехами,И как отец, стране служить![7]Ведь служба та не за горами.VПромчалась юность в днях лихих,Не омрачая пыл, надежды,Молились все, прося святых,Чтоб трон был крепок, как и прежде.Молитвы к Богу дали толк;Чтоб нужный долг отдать природе,Преображенский ныне полкБыл шагом к вверенной свободе!И вот уж званий череда,Хотя финал один – полковник!К тому ж медали, ордена…Которым был всегда поклонник.Не зная в том вины своей,Он был сторонник бранной славы,Хотя и слышал звук мечей,Но не для смерти, для забавы.VIКороны царской чуден блик,Как символ веры, слова, власти,Но то не вечность – только миг,Где ждут преграды и напасти.И то свершилось в праздный деньВдали Москвы на бранном поле[8],Когда толпы немая теньВнимала власти поневоле,Чтоб славен царский был венок,Как жизни новое начало,И чтоб в России был как бог,Неся свободу величаво,Даруя обществу лишь светИ хора сладкие моленья,И в вере той на много летВ блаженстве поступь просвещенья.VIIНо пробил жизни горький час,И вмиг застыло в грусти пенье,Лишь слёзы видятся из глазНа дар царя и развлеченье.Погибли тысячи людейОт рук венчального зоила.При пышном свете алтарейИм уготована могила.Но то лишь всё начало лет,Где царский трон – одни кривлянья,Где новой власти паритетДавал народу обещанья.И в тех мечтах родной приют,Восторг любви и снисхожденья,Внимая радостный салютВ душе, что ждёт освобожденья.VIIIПрискорбных дел, увы, не счесть,Хоть царь был статен и разумен,Но слабость духа, жизни лестьЗвала в тех звуках к чувствам хмурым.Где страх победный занял трон,Неволя немощные слёзы,Где в нужный час молчал закон,Сокрывшись втайне от природы.Рождая искры лжи, враждыВ сплетенье лет – души ненастье,Приблизив смерть из темноты,Отрёкшись в святости от счастья.И это был несносный грузВ наплывшей мгле предубеждений,И лишь величье милых муз[9]Пленяло в годы потрясений.IXБолезнь не знает званья, лет,Тоски, трагедии, печали…Как и не знает новых бед,Которых, вовсе и не ждали.В любви рождённый сын боговБыл новым смыслом ожиданья,Но тайной горести покровВ надеждах ждал лишь упованьяНа то, чтоб сына излечитьЛюбым путём, любой усладойГотов был золотом платитьЦарь – чёрту, дьяволу наградой.Судьба звала, искала час,И вот уж набожный поклонникСтучит в покои в сотый разКак друг семьи и «беззаконник».X«Судьбу всегда венчает нрав,Где нет и доли сожаленьяО том, что, время не поняв,Идём порой на преступленья.И в том не видится виныИ подоплёки на измену,Мы все в годах осужденыЗа ту или иную цену.Надежда – вот простой успех!И пусть поможет в этом сила —Я царь и милостив для всех,Кто свет прольёт для взора сына».Так думал в горе государь,Врата молвы приоткрывая,Ещё не ведая печаль…Семейный род уничтожая.

Глава пятая

Врагов имеет в мире всяк.

А. С. Пушкин

О женщины, вам имя – вероломство!

Вильям ШекспирIНет выше драмы в той молве,Что сыплет всюду град каменьев,Где жаждут истины в судьбеИ ждут божественных спасений.Влечёт судьбы водоворотОдних к любви, других к несчастью,Чтобы на лоне шумных вод,Взять в плен торжественною властью!Всем уготован свой приют,Для каждой пьесы будет зритель.Ведь нас всегда мечты влекут,Туда где ждёт нас покровитель!Даруя времени покой,В словах – надежду, наслажденье,И чтоб блистало в шуме волнДушевных мук выздоровленье.IIНе тешусь в горести веков,Внимаю сердцем я признаньюИмператрицы, чья любовьЯвилась похотью к страданью.Хотя не чужд был свет земнойВ кругу друзей немецкой знати,Но, посетив России зной,Осталась в ней свободы ради.Приняв религии уделИ имя рода – Александра,Императрица в скуке делЖила заботой ожиданья,Где в чувствах полнилась семья…И в тех восторгах – перемены!Где в коридорах, как всегда,Лишь зрела почва для измены.IIIНе став во свете тем, кто есть,Она была лишь иностранка,Неся по жизни грузом весть:То Николаева служанка!Интриг дворцовых всех не счесть,И жребий жизни был опасен,Но вот явился наш мудрец,Чей взор был страстен и прекрасен!В явленье радость опознав,Императрицы зов был скромен,Одно лишь виделось в слезах,Что сын царя с рожденья болен.Такое в жизни не учесть;Внимая божескому слову,Императрица благу вестьЖдала, как божию опору.IVИ чудо то произошло,Пришла к усталости награда,И счастье в Дом к чете пришлоКак дар богов, ночи услада.Ниспослан небом верный друг,Чтоб тешил души теплотоюЛучами выверенных словИ православною любовью.Хотя нарушил их покой,Чтоб всюду слышались сужденья:«Распутин вовсе не святой,И в Доме он для утешенья.Царя низложен век мужской;Иной сегодня делит чувства,То не священник, а Герой!» —Судили люди простодушно.VМолва людская без границ,Бежал поток журчаньем,Лишь привлекая новых жрицПовышенным вниманьем.То были дни больших трудовНаук и просвещенья…И где не нужно было словДля благости, веселья!Не отдавая склокам честьВ век новый, хладный, тёмный,Распутин знал, что будет местьЗа всё, рукой наёмной.Ну, а пока, внимая дарЦарицы благосклонно,Он в Доме царском исцелялУмело, непритворно!VIВлюбившись в дар целебных рукОракула-пророка,Весь царский Дом не знал уж мукОт посланного рока.Чете не грезил больше зной,Хотя «приём» был труден:«Зачем искать судьбы иной?Григорий, ты нам нужен!В тревогах жить я не хочу,Хотя влекут глубины,К тому ж царевич АлексейВам шлёт всегда посылы.Хочу сказать и от царя:Он вами не стыдится,Ведь только вам благодаряЦаревич веселится!VIIИ я, Григорий, не хандрю», —Сказав, императрицаВ мгновенье радости к лицуНа краткий миг приникла.«Лишь вас я чувствую душойИ внемлю наслажденье!Ведь вы мне дарите покой,А сыну – исцеленье!Не бойтесь строгости вестейВещателей убогих,К тому же в Доме нет друзейИ судей, хладных, строгих.Лишь здесь найдёте вы покойИ сонные виденья;Хочу просить своей слезойОт вас благословенья.VIIIЧтоб прославлять сей царский родПриверженцем основы,Где б в торжестве жил дух боговКак символ, знак короны!Лишь здесь в России мне покой,Хотя нужно терпенье,К тому ж предвижу холод, знойИ горечь преступленья.Поладим с вами мы всегда,Да что там, это проза…Быть вместе нам у алтаряВелит сама природа!Не жду в порыве я ответИ хладного ненастья,Хотя могу вам дать совет:Здесь, в Доме, ваше счастье!IXВ признанье я добавлю вслед:Мне чужда доля славы,Ведь кроме горестей и бед,Я жертва злой отравы.И то министрам не прощу —Лишь в них моя утрата,Хотя годами я молчуВ том бренном шуме свято.Внимая царской власти звон,Я вижу преступленья,Чиновной братьи произволИ царства разложенье.И пусть в борьбе той я умру,Но я верна РоссииИ в той любви всегда молю,Чтоб не было стихии.XПрошу прощение за тон,За женские страданья…Примите с Богом мой поклонИ сердца пониманье.Я не могла вам не сказать…В них боль моя и вера —Нельзя в политику игратьТак грубо, неумело.Где град каменьев лишь свистит,Из жертв венки сплетая,И где безумство говорит,В кончину лишь внимая.Сказала всё, что на душеЛежит надгробным камнем,Внимая горестной судьбе,Делам, увы, бесславным».