Дом наизнанку. Традиции, быт, суеверия и тайны русского дома

Но прежде – сговоры, смотрины, сваты. Оценивали невесту и по внешнему виду: хилые, тонкие, болезненные, с бесплодными родственниками в роду большим успехом не пользовались. «Выбирай корову по рогам, а девку по родам», –

говорили в Архангельской губернии. Дескать, если у самой девицы много братьев и сестер, она и сама вряд ли окажется «пустоцветом». Правда, и тут бывали осечки. В 1505 году великий князь Василий III взял в жены девицу Соломонию Сабурову из дворянского рода, потомков татарского мурзы. Была у Соломонии сестра и четыре брата, да еще четверо дядьев. Однако за двадцать лет брака Соломония Сабурова так и не смогла подарить великому князю наследника. Бесплодной оказалась и ее сестра, вышедшая замуж за князя Стародубского.

Несмотря на протесты церкви, Василий III насильно постриг супругу в монастырь и женился повторно. В том новом браке на свет появился знаменитый царь и великий князь Иван IV Грозный…

Невеста – это будущая работница и мать. Должна крепко стоять на ногах и суметь выносить многочисленное потомство. Репутация семьи тоже имела значение. Иноверцы, склочники, должники, нарушители данного слова могли долго пристраивать дочерей. С такой семьей родниться не спешили. Если девушка была иной веры – следовало принять православие. Если кто-то из семейства постоянно затевал конфликт, спорил с соседями, сутяжничал без конца, то к девушке из этого рода очередь не выстраивалась. Невеста должна быть покорной. Ей еще служить мужу и его родителям.

Только все это не означало, что муж и жена не должны были любить друг друга. Но церковь в первую очередь учила жену подчиняться мужу. А мужа – уважать и защищать жену. Даже само слово «супруги» имеет вполне понятную ассоциацию. Как две лошади в одной упряжке. Запряжены, чтобы везти за собой детей, внуков, бедную родню, которая постучалась в дом за помощью.

С древних времен повелось, что судьбу детей решали родители. Присматривали женихов, подыскивали невест. Но в XIX веке уже нередко случалось, что сами молодые делали свой выбор.

«В Олонецкой губернии замуж идут зачастую по любви, – писал в 1877 году этнограф Алексей Смирнов. – Молодцы и молодицы знакомятся на беседах, пастбищах, потом играют и пляшут вместе».

Если дочку считали еще слишком молодой для брака, родители могли вмешаться: подожди, дескать, годок-другой. В этом случае предполагаемому жениху предлагали компромиссное решение: пусть наречется! Это означало, что всей округе, всему селу будет сказано: вот появилась невеста. И вот ее будущий супруг. Отныне они связаны, пусть и не брачными узами, но наречением. А когда придет срок, то пойдут молодые под венец. В знак своего согласия девушка могла сделать для нареченного небольшой, ни к чему не обязывающий дар – платок, кушак, что-то, что она сделала сама или вышивала долгими вечерами.

Вся деревня отныне получала сигнал: девушка – уже невеста.

«Гриня с Настасьей занимается», – говорили в этом случае в Вологодском и Тотемском уездах. То есть приходит в гости, получает право позвать девушку на прогулку, на всех праздниках обязательно идет танцевать только с ней.

Заниматься можно было лишь с полного одобрения родни. От момента, когда попросили руки условной Настасьи или Аграфены, до церковного венчания могло пройти от года до трех. Редко ждали дольше – годы-то идут!

Но и за это непродолжительное время все могло перемениться. Например, девушка по какой-то причине передумала, встретила другого (или родитель подобрал партию повыгоднее). Случалось, что жених мог вызвать обиду – не пригласил на вечер, встречал и провожал другую девушку, не свою нареченную. Тогда «занятие» прекращалось. И снова Настасья была свободной и к ней мог посвататься любой парень на селе.

В Псковской губернии сказывали по-другому: «Дивит Матрена с Антипкой». Это значит, что девушка одобряет ухаживания, ее семья согласна с перспективой выдать ее замуж за Антипку.

«Дивить» – практически то же самое, что и «заниматься». Родня с того момента держала в уме, что вот-вот могут начаться приготовления к свадьбе.

А соседи и друзья понимающе кивали, если женщина говорила о дочери: «Матрена-то моя дивит!» То есть суженый уже известен, семья к нему относится с одобрением и просто отложила венчание на потом.

Если веком раньше молодые могли и не знать друг друга до свадьбы, встретиться только у алтаря, то в XIX веке уже считали иначе: надо бы сначала познакомиться да и прояснить, что за человек. Особенно если он приехал из чужого края. Специально отправлялись выяснить, нет ли в семье жениха больных или бесплодных, склочных или обремененных долгами. Свадьбы, опять же, старались устраивать на Красную горку или осенью, до Покрова, так что если предложение поступило в другое время, то откладывали венчание и по этой причине. Бывало, родня невесты хотела как следует подготовиться, приданого подобрать, чтобы девушка отправлялась в чужой дом не с пустыми руками. Или в семье кто-то умирал, и хотели выждать срок траура.

В Московской губернии говорили иначе: те, кто нравился друг другу, назывались «почетник» и «почетница». «Почетник» старался изо всех сил, чтобы превратиться в настоящего жениха.

Потому что в Московской губернии это «звание» не давало никаких особенных преимуществ: почетник – это не тот, с кем уже дело улажено. Его положение шаткое, потому что он всего лишь кандидат в женихи, один из многих. У местной красавицы почетников могло быть и пять, и шесть. Все ухаживали, проявляли себя с самой лучшей стороны, стремились показать себя. Чем больше крутится возле дома почетников – тем спокойнее на душе у родителей невесты. Значит, кровиночка не останется одна! Значит, можно не особенно беспокоиться о приданом – такую девушку с руками отрывают. А коли в семье подрастали несколько дочерей, то быстро устроенное счастье старшей практически всегда гарантировало, что и младшие не засидятся.

Иногда «заниматься» или «дивиться» начинали и с легкой руки родителей: сговорились две семьи стать родственниками, а дети друг к другу относятся прохладно. Тогда потихоньку подталкивали молодых, подсказывали, как себя вести. Подстраивали, чтобы на праздник поехали вместе. Чтобы проводить девушку до дома отправился нужный кавалер. Чаще всего это срабатывало. Понимая, что родители все равно будут настаивать, шли под венец.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Молодухами или молодицами называли молодых замужних женщин.

2

Даниил Заточник – точные даты жизни неизвестны, предположительно рубеж XII–XIII веков.

3

Адам Олеарий (1599–1671) – немецкий путешественник, автор «Описания путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию».

4

Один из ярких примеров – Рязань. Ныне известный нам город до 1778 года назывался Переяславль-Рязанский, потому что настоящая Рязань была уничтожена Батыем в 1237 году. Получается, что современная Рязань не имеет никакого отношения к тому самому городу, о котором говорится в летописях.

5

Вопреки расхожему мнению, что на Руси не было чумы, эту напасть переживали и наши предки. Одна из страшных эпидемий пришлась на 1654–1655 годы. Происхождение чумы точно неизвестно, но, предположительно, она пришла из Западной Азии и юга. Болезнь быстро распространилась на север, захватив Москву и такие города, как Казань и Торжок, Калуга и Ржев, Тула и Суздаль. Количество смертей было колоссальным, точные цифры неизвестны до сих пор.

6

Вершок – мера длины, примерно 4,45 см. Изначально вершок – это верхняя фаланга указательного пальца.

7

Справедливости ради в отсылке детей нет вины Евпраксии. Это решение было принято ее мужем, Савелием. А сам брак был устроен по велению их барина, поскольку и Савелий, и Евпраксия были крепостными крестьянами.