Дневник другого измерения

Ротный, долго и упорно, готовил нас к войне, но сам в командировку не поехал – сердце не выдержало. Сердобольный наш, видимо очень сильно за нас переволновался.   Хотя, это очень даже хорошо, что его с нами нет. С ним мы бы всю дорогу, скорее всего, провели бы на крыше вагона, да и не только мы, проводник и остальные офицеры тоже. Ведь когда он напивается, то не трогает только замполита. Все остальные, попадая под раздачу побоев, щемятся кто-куда. Как в детской считалке: «Кто не спрятался, я не виноват!».

Никогда не забуду, как ротный вылечил меня от простуды. Как-то летом, мы целую неделю жили в палатках на стрельбище. Погода была теплой, но откуда не возьмись, у меня появились озноб и высокая температура. Набрав в медчасти колес, я несколько дней провалялся в палатке. А когда рота уехала в баню, я, вместе с другими калечами, остался на стрельбище.

Кровати в наших палатках стояли в два яруса. Я лежал на первом, а на втором ярусе кто-то оставил пустой пакетик от растворимого сока «Юпи».

И вот, лежу я значит, накрывшись матрацем и несколькими одеялами, болею. Вдруг в палатку вырывается ротный. Глаза мутные и «добрые». Я думал он меня не заметит. Но к моему счастью или, к несчастью, не знаю, что лучше, ротный мимо не прошел. Заметил-таки.

Выдернув меня из-под матраца, ротный первым делом заехал мне по морде, а уж только потом спросил: «Ты кто такой? Что это тут за «Юпи – уюпи?». А когда я представился ему по форме и доложил, что у меня высокая температура, то ротный вдруг успокоился. Он тут же уложил меня обратно в кровать и бережно накрыв матрацем, приказал: “Внимание боец – команда “отдыхать”.  Потом он вышел из палатки, как ни в чем небывало.

Но, когда ротный ушел, мне было уже не до отдыха. В голове, как болиды формулы один, одна за другой, стали пролетать мысли: “А если он еще раз войдет и забудет, что у меня температура? Что тогда? Куда прятаться? Бежать?”.

Уже через минуту, я выглянул из палатки и огляделся по сторонам. Так, в столовой под навесом, я увидел замполита. Он играл в шахматы, а вокруг шахматной доски, между тем, собрался весь постельный режим, кухонный и суточный наряд в полном составе. Я совсем не удивился тому, что все оставшиеся на стрельбище бойцы, вдруг заинтересовались шахматами.  Мне тоже, резко захотелось понаблюдать за игрой, и я короткими перебежками направился к столовой. Как не крути, а столовая в тот момент, была самым безопасным местом в округе. И еще по пути к столовой, я обратил внимание, что озноба уже нет, его как рукой сняло. Известно, чьей рукой. А через несколько часов, выяснилось, что и температура прошла. Вот такие животворящие персты у нашего ротного.

Болит нога. Загноился небольшой порез. Этой случайной болячкой я обзавелся еще до отъезда, в казарме. Не суть важно, как она появилась, а проблема в том, что эта мелкая царапина, чуть ниже голени, превратилась в гнойник, и не хочет заживать уже больше двух недель. И что я только с ней не делал, и зеленку в санчасти брал – мазал, и подорожники прикладывал, и как бабушка в детстве учила – мочился на рану по несколько раз в день. Ничего не помогает.

Едем дальше.

 27 октября.

Вчера, Витя Табун предложил поиграть в составление слов как в телевикторине “Звездный час”. Смысл игры такой: кто составит больше слов из одного слова, тот и выиграл. Всем понравилось – все играют. Сегодня в эту игру, играет уже пол-вагона.

1 ноября.

Сегодня днём проезжали станицу Кавказскую. К всеобщему удивлению и радости, поезд остановился прямо напротив людного вокзала. За все время, проведенное в пути, такого еще ни разу не случалось. Мы всей гурьбой вывалили из вагона и закурили. Но, счастье длилось не долго, поскольку офицеры тут же стали загонять нас обратно в вагоны. Так, что очень скоро, побросав окурки, мы вернулись на свои места. На перроне остался только один Андрюха, ведь эта станица была его родиной. Здесь он родился, вырос, а потом и в армию призывался.

Я наблюдал за Андрюхой через окно. Смотрю, стоит такой, руки скрестил на груди и по сторонам смотрит, дескать: “Вот он я, приехал!”. Но его никто не узнаёт, и никто к нему не подходит. И от этого, его лицо стало мрачнее грозовой тучи. А когда поезд тронулся, Андрюха демонстративно сплюнул на перрон и запрыгнул на ступеньку вагона. В этот момент его глаза стали заметно влажными.

– Хоть бы одна сука подошла. Хоть бы кого встретил, – дрожащим от волнения голосом молвил он, возвращаясь в купе.

Пока поезд, неспешно стуча колёсами, ехал по Станице, увозя нас прочь в неизвестное будущее, Андрюха успел немного рассказать о своей прошлой жизни и показать нам школу, а также парк, где с девчонками гулял. А потом он замкнулся в себе и до вечера ни с кем не разговаривал.  Досадно и обидно.

С одной стороны, Андрюху жалко, а с другой можно позавидовать тому, что он увидел родные края. Мы все давно не были дома, а об отпуске можно было только мечтать.

Те счастливчики, кого все же отпустили в отпуск, обратно в часть не вернулись. Исключением был только повар Данила, то есть Данилов Артем из Челябы. Он единственный, кто отгулял свой отпуск и вернулся на службу как и положено. А из-за тех козлов, кто не вернулся, нас даже в увольнения перестали отпускать. Я даже забыл, как выглядит увольняшка. Что это такое и кто ее выдает.

Увольнительных дней в части не было, зато самоходы были более чем доступными. Уходили из части целыми отделениями и, на несколько суток.  Я, например, умудрился на сутки из Тулы смотаться в Москву, но это уже отдельная история.

Однако, ни один самоход не сравниться с законным увольнением.  И я не знаю, как бы поступил на месте Андрюхи. Возможно я, или кто-нибудь другой, в тот момент, когда поезд тронулся, вместо того, чтобы запрыгнуть в вагон, ломанулся бы прочь. Один только Андрюха знает, что его удержало от дезертирства.

Транзит через станцию «Кавказская», был замечателен еще и тем, что Пескарь, пока поезд стоял у вокзала, умудрился поменять у прохожих три, сэкономленных нами, банки консервов на бутылку водки.  При этом ему удалось совершить выгодный обмен, выдав одну из банок, в которой была рисовая каша, за банку с говядиной. Ведь банки с кашей были без этикеток и по внешнему виду, для незнающего человека, не отличались от банок с тушёнкой.

Вечер удался и всё наше купе, быстро охмелев, дружно подбадривало загрустившего Андрюху.  Но хмельное настроение быстро закончилось, и   мы снова едим в неизвестность, погрузившись с головой в свои мысли.

 2 ноября.

Мы уже где-то близко. Проехали какой-то опасный мост. А перед тем, как его проехать, поступила команда надеть бронежилеты и лечь на пол. Все окна в вагоне занавесили. Но для чего это было сделано, я так и не понял.  Всем известно, что в армии команды не обсуждают, а выполняют точно и в срок. Хоть занавески на окнах и были плотно задернуты, мне все же удалось выглянуть на улицу.  Только вот, к великому разочарованию, кроме мелькающей металлической конструкции моста, я ничего не увидел. А перед этим, взводный по секрету сказал мне, что мы въехали в Чечню.

– Разведка донесла – наш поезд ждут боевики. – словно заговорщик, прошептал мне на ухо он, и много значительно добавил, подняв к верху палец.  –  Могут напасть!

– А как мы будем отстреливаться? – спросил я. – Ведь у нас даже патронов нет.

Но в ответ, взводный только пожал плечами и быстренько ушел в купе проводника. Видимо, лежать вместе с нами на полу, ему было как-то не с руки, вернее сказать, не с живота.

Действительно, все наше оружие при нас и храниться под нижними полкам. Только вот боеприпасов, перед погрузкой никому не выдали. И никто не видел ни одного цинка с патронами. Поэтому, я думаю, что боеприпасов в эшелоне нет вообще.

Так мы пролежали около 20 минут. Поезд двигался, ну очень медленно. Все это время в вагоне была тишина. Потом поступила команда «отбой», и мы продолжили езду, как ни в чем не бывало.

В этот день, больше ничего интересного не произошло.

4 ноября.

Вроде бы приехали в пункт назначения.  Из вагонов не выпускают. Справа и слева стоят, груженные различной техникой, эшелоны. Около них часовые – загорелые такие пацаны, в камуфляжах.   Интересно, а нам комки выдадут?

Наш командир бросил пить. За сегодня уже четыре раза бегал в штаб совещаться.  Краем уха слышал, что ждем разгрузку, и что вместе с нами приехало еще два батальона. Один из Курска, а другой с Владимира, кажется.

6 ноября.

В туалетах закончилась вода, и вонь стоит невыносимая. Около вагона на улице, воняет еще хуже. К тому же еще и душно. Блин, да тут в ноябре, как у нас в августе. Но хуже всего то, что заканчиваются сигареты. А без сигарет, никакой службы нет.

Сегодня, выносили мусор из вагона, тряпки, коробки, там, всякие. А я был в роли сопровождающего – командира мусороотносного отряда.  Мне дали трех бойцов и разрешили взять, для пущего виду, автомат.

Мусорная свалка, куда нужно было отнести наше «добро», находилась на расстоянии около сотни метров от эшелона. Может и на меньшем расстоянии, но мне оно показалось неимоверно длинным.  Я видел многоэтажные дома, расположенные за железнодорожной станцией. И когда мы шли к свалке, то у меня было такое ощущение, что на каждой крыше сидит по снайперу, а через каждые пять метров, установлена растяжка. Было жутковато, и я шел, постоянно оглядываясь по сторонам. Но, свою первую боевую задачу, я выполнил точно и в срок, и без потерь вернулся в вагон.

После обеда, кто-то поджег мусорку и вагон затянуло едким дымом. Итак, от нагретых солнцем, стен вагона, душно до дурноты, так еще и этот вонючий дым прошибает до слез.  В купе, снова возник вопрос о том, почему мы поехали в командировку без противогазов и штык-ножей. А противогаз сейчас бы пригодился…

****

Брянцев, так увлекся чтением дневника, что и не заметил возникший в квартире пожар. Окутавший его дым, не вызывал беспокойства, так как ему казалось, что он сам, лично находится в том вагоне вместе с солдатами, где духота вгоняла в пот, а смрадный запах, от загоревшейся свалки, до слёз резал глаза.

Глава 4. Про кота и пожар.

Сколько времени прошло с того дня, когда в доме, что стоял на углу Большой Московской и Бояна, поселился кот, по кличке Вениамин, никто из жильцов этого дома, не помнил. Да и во всём Великом Новгороде, вряд ли отыщется хотя бы один человек, который сможет поведать, как появился на свет этот кот. А сам кот, даже если и знал историю своего происхождения, то никогда и никому, её не рассказывал.

На первый взгляд ничего особенного, мало ли в российских городах водится котов, о происхождении которых, никто и слышать не слыхивал. Но этот кот, был необычным из представителем усатых-полосатых. Во-первых, его кличку знали все, ну или почти все, жильцы дома. При этом никто из них, не мог объяснить, когда и при каких обстоятельствах произошло знакомство с усатым соседом. Во-вторых, многим жильцам казалось, что кот сам им представился при первой встрече, назвав свою кличку. Ну, а в-третьих – это внешность кота. Он был не просто большим, а огромным и не каждая собака осмеливалась не то, что залаять, но и просто посмотреть в его сторону.

Старожилы поговаривают, что хозяином кота, является никто иной, как Мишка Коржов со второго этажа. Дескать видели неоднократно, как кот выбегал из его квартиры.  Но, самого Коржова, вместе с котом, никогда и нигде не видели.  Кот же, как и положено котам, в основном гулял сам по себе, то и дело пропадая из виду на несколько дней, а то и недель. А иногда, кота можно было увидеть сидящим на подоконнике, между вторым и третьим этажом. Хозяин кота, также часто и по долгу не появлялся в доме, в следствии чего, у некоторых соседей сложилось мнение, что Михаил Коржов часто бывает в длительных командировках, или имеет еще одно, какое-то другое жилье. Но на самом деле, долгое отсутствие жильца из квартиры на втором этаже и тем более кота, замечали не многие. Ведь в наши дни, пространство вокруг граждан, захламлено различным медийным контентом, а социальные сети, все чаще и больше, подменяют собой живое, очное общение между людьми.

Сейчас еще не редко можно услышать от пожилых людей, что раньше все соседи знали друг друга по именам, а вечерами ходили друг к другу в гости. Попросить у соседа соль или луковицу, было обычным делом. А сейчас многие даже и не знают, кто живёт вместе с ними, на одной лестничной площадке. И это потому, что доставку соли на дом, можно заказать через интернет. Хотя, разобщенность общества, начала проявляться за долго до появления доступа к интернету. В подтверждение этому, можно привести в пример песню кота Матроскина из мультфильма про Простоквашино: «А я все чаще замечаю, что меня как будто, кто-то подменил. А о морях и не мечтаю, и телевизор мне природу заменил!».

В большинстве своём, люди являются социальными существами и  души их, тяготеют к общению с себе подобными.  Кто-то из философов, даже смоделировал такой вариант ада, где в наказание за грехи, человеческую душу подвешивают в некотором пространстве и на целую вечность лишают возможности общения с другими. В результате этого, изолированная от общества душа, начинает испытывать неимоверные страдания и мучения. С учетом сегодняшних реалией – это, наверное, одна из самых перспективных и удачных моделей ада. Вдумайтесь только: «Вечность! На всегда без общения. Никого и ничего не будет потом, впереди. Никогда… Навсегда… Ничего… И об этом даже рассказать некому!». Хотя, кто-то, прочитав эти строки, обязательно спросит: «А как же те люди, что сознательно избегают любого общения с себе подобными, те, что ведут затворнический образ жизни или селятся в непроходимой глуши, вдали от цивилизации?». Да, конечно, исключения в виде отшельничества и затворничества, всегда имеют место быть и бросаются в глаза. Но и это, скорее всего, можно объяснить банальным отклонением от нормы поведения, по причине душевного расстройства, либо маскировкой и сокрытием тех обстоятельств, о которых человеческое общество знать не должно. А еще, затворничество и отсутствие интереса к   живому общению, сейчас с легкостью объясняется, всё более глубоким погружением человека в виртуальную реальность. А в условиях пандемии, только общение через всевозможные гаджеты, позволяет человеку бороться с одиночеством и чувствовать себя более-менее комфортно.

Возможно, по причине полного безразличия к соседям, во всём доме не нашлось ни одного жильца, который смог бы точно сообщить, когда последний раз, он видел Михаила Коржова.  А про кота, так вообще никто не вспомнил. Оказалось, что в тот день, даже никто не видел, сидящего на подоконнике Вениамина. И только нашёлся всего один сосед, который заметил, как кот проскользнул в квартиру, через приоткрытую кем-то дверь. Фамилия этого глазастого соседа, сразу скрылась под грифом «секретно». По этим же причинам, никому доподлинно не известно, что произошло потом в этой квартире, где в тот момент, совершенно инкогнито, уже находился оперуполномоченный Алексей Брянцев

По официальной информации, распространённой в СМИ, там произошел сильный пожар со взрывом и человеческими жертвами. А неофициальные сведения говорят о том, что квартира была объята зелёным пламенем без какого-либо дыма, а последующий взрыв повлёк за собой невероятные последствия. По городу долго гуляли слухи, что со всеми жильцами, кто находился в доме, всю ночь после пожара, происходили странные вещи. Всех, без исключения жильцов, охватили страх, беспокойство и паника. Те, у кого была возможность, уходили ночевать к родственникам, другие поселились на ночь в гостинице. Были и те, кто до утра проводил время во дворе, не решаясь вернуться домой. При этом, нужно отметить, профессионально-грамотную и слаженную работу пожарных. В считанные минуты, после получения сообщения, они прибыли к месту пожара и эвакуировали всех жильцов из близ лежащих квартир. Но, несмотря на это, беспокойство обуяло и тех жильцов, что проживали в других подъездах. Даже тот, кто не знал, что в доме произошел пожар и не видел работу пожарных, поспешил покинуть в ночь своё жилище.

Беспокойной, ночь выдалась не только для жильцов дома на углу улиц Большой Московской и Бояна, но и для начальника уголовного розыска Павла Мамаева. Когда в дежурную часть поступило сообщение из пожарной части о возгорании квартиры в жилом доме, он как раз собирался уходить домой.  Экран смартфона показывал 21час 35 минут. В этот вечер, Павел Саркисович задержался на работе больше обычного времени. Супруга с детьми уехала к родителям за город и дома его никто не ждал.  Поэтому Мамаев не спешил домой и мог себе позволить просмотреть огромную кучу оперативно-поисковых дел, что накопились в его сейфе, а также привести в порядок свою личную документацию.

Придя домой, Павел Саркисович не успел даже переодеться, как ему позвонили из дежурной части:

– Саркисыч, Селезнёв беспокоит. У нас труп на пожаре, походу криминальный, – сходу сообщил дежурный и тут же спросил: – Сам приедешь или машину за тобой прислать?

– А с чего взял, что криминальный? – решил выяснить Мамаев, прежде чем дать ответ на вопрос.

– Так, пожарные сказали, что в квартире безголовый труп обнаружился… – дежурный замялся, словно от смущения. – Я и участкового…

–Может она отгорела? – перебил Селезнёва Мамаев, но сам тут же понял, что сморозил чепуху и не уверено добавил: –  Ну, голова эта.

– Не, я ж говорю, участковый, Лукьянов там. Он подтвердил, что нет. Нет головы. Ему голову оторвали до того, как он сгорел.

– А чей труп, квартира чья, Лукьянов не сказал?

– Квартира, какого-то Михаила Коржова. У нас он никак не проходил. А чей труп, не известно. Родственников то нет, опознать не кому. – Селезнев на мгновенье замолчал, как будто вспоминая, что-то, а потом добавил: – Да и нечего там опознавать. Может, то и есть труп Коржова. В той квартире, больше никто и не жил.

– Я сам приеду, а машину лучше за следователем отправь. А еще Брянцева подними – Коржов – это его клиент, – подытожил разговор Мамаев, и отключил вызов.

Через 15 минут Павел Саркисович, прикрывая ладонью нос, уже осматривал сгоревшую квартиру, неспешно ступая по золе и пеплу.  Он лично убедился в том, что у трупа действительно нет головы, а смерть потерпевшего, скорее всего наступила до того, как его тело попало в огонь. Сгоревший и обезглавленный человек сидел в кресле, а точнее на том, что осталось от кресла. Одежда выгорела полностью.

Приехав к месту пожара, Мамаев был уверен, что встретит там Брянцева. Но оказалось, что на место происшествия прибыл только дежурный опер, а до Брянцева никто дозвонится не может. Его телефон отключён, а мать сообщила, что с работы он так и не вернулся.

Подняли Андреева. Последний долго ворчал и всячески высказывал недовольство, но все же приехал в отдел и достал из сейфа заявление Натальи Гончаровой, сообщившей о без вести пропавшем брате. Телефон Михаила Коржова не отвечал, издавая при этом бесконечные длинные гудки. После этого Мамаев лично позвонил в Крым и связался с Натальей Гончаровой. Она рассказала, что больше месяца брат не берёт трубку. Что случилось с братом, она не знает, а сама приехать не может. Последний раз, когда разговаривала с братом, то от него узнала, что в тот момент у брата гостил какой-то его армейский друг из Брянска. Но имени сослуживца, брат в разговоре не упомянул.

Длинные гудки, в ответ на вызов по телефонному номеру Михаила Коржова, и слова Андреева о том, что Брянцев, намеревался посетить квартиру Коржова вечером после работы, вызвали у Мамаева тревогу и беспокойство. Ситуация с неопознанным, безголовым трупом и исчезновение молодого, перспективного оперуполномоченного, наводили Мамаева на тревожные мысли. Очевидно, труп был криминальным, но в голове не укладывалось, что Брянцев, по какому-то невероятному стечению обстоятельств, мог стать этой криминальной жертвой. “А вдруг он проник в квартиру к Коржову и увидел там нечто, из ряда вон выводящее, из-за чего его убили, обезглавили, а квартиру подожгли”, – рассуждал Мамаев, – Как еще объяснить длинные гудки в ответ на вызов Коржова и отсутствие Брянцева на дне рожденья у мамы? Парень то, ни разу не был замечен в безответственном поведении. И если отпросился на День рожденья к маме, значит должен там и быть».

По-хорошему, нужно было доложить о пропаже Брянцева высшему руководству и организовать его поиски, объявив, при этом, сбор личного состава отдела по тревоге. Но, Павел Саркисович решил подождать до утра, справедливо определив, что если труп с пожара – это останки Брянцева, то его поиски не будут иметь смысла. А если обезглавленным окажется Михаил Коржов, то Брянцев получит первый в своей жизни выговор, за халатное отношение к службе.

Глава 5. Утро в Кремлёвском парке.

Иногда, жизнь человека сравнивают с поездом, который движется только в известном, одному лишь машинисту, направлении. Каждый человек, садясь в этот поезд на станции своего рождения, сначала встречает там своих родителей. Потом, по ходу движения поезда, знакомится с бабушками, дедушками и другими близкими и дальними родственниками, которые уже давно едут в этом поезде, а многие, к тому же, и в других вагонах. Бывают и случаи, когда некоторые люди, не встречают в начале своего пути, родных и близких людей, а только случайных попутчиков. Но так или иначе, человек, попав в этот поезд, движется в перед и только вперед, поскольку назад дороги нет. Иногда, поезд замедляет ход и едет так медленно, что начинает казаться, будто бы, он не прибудет в пункт назначения никогда. Из-за этого, многим молодым людям, в начале их жизненного пути, кажется, что они будут жить вечно. Думая так, многие позволяют себе пренебрегать здоровьем и оставлять на потом незавершенные дела. А когда поезд, набрав обороты, начинает мчаться чуть ли не со скоростью света, вдруг оказывается, что те слова, которые так хотел кому-то сказать, но отложил разговор на потом, уже и говорить-то некому.  И однажды, осмотревшись вокруг, человек начинает осознавать, что многие из тех, кого он встретил в начале пути, уже сошли с поезда, а он, не успел сказать им, что-то важное, ну или спросить о чем-то таком, что не смогут рассказать оставшиеся в поезде пассажиры. От таких мыслей, поезд начинает ускорятся, а путь к станции назначения, уже не кажется бесконечным.

Оперуполномоченный Алексей Брянцев, увлеченный чтением дневника, запросто мог задохнуться угарным газом или сгореть в пожаре заживо, а квартира Михаила Коржова, куда он зашел без спросу, стала бы той самой платформой, где сходят с поезда, по прибытии на конечную станцию жизненного пути. Но поезд, каким-то чудом промчался мимо, и Алексей даже не понял, что находился на волосок от смерти. От чтения, его оторвали когти, вцепившиеся в голень и истерический, гнусавый крик: “Скорей! Скорей бежим отсюда!”.  Одновременно с криком, лицо Алексея обдало жаром от пылающих занавесок, и он вскочил с кресла, с непонятливым видом озираясь по сторонам. Всю комнату заволокло дымом, а гнусавый голос продолжал вопить: “Горим! Бежим!”. Через несколько мгновений, обуявшая Брянцева оторопь спала, и он наконец-то сообразил, что из квартиры нужно бежать. Причём бежать как можно скорее.

Выскочив из квартиры на лестничную площадку, Алексей побежал вниз по лестнице, не оглядываясь назад. Первый лестничный марш, он буквально пролетел, а потом споткнулся, упал и кубарем покатился в низ. Яркий сноп искр, высыпавшийся из глаз, после того как он ударился головой о ступеньки, мгновенно замутнил разум. Поэтому, все дальнейшие действия, совершались им уже в режиме автопилота.

Многие, наверное, знают, что именно Великий Новгород, является колыбелью Древнерусского государства и едва ли не единственным городом средневековой Европы, который управлялся по демократическим принципам. Тут, можно упомянуть и о Новгородской республике, и о всенародных Вече. Но если честно, изначально хотелось завести речь о русском композиторе Сергее Рахманинове, а измышления на тему истории Российской государственности, тут совсем не обязательны. Да и сам Рохманинов имеет весьма посредственное отношение к данному повествованию.  Фамилия этого выдающегося человека, хотя бы раз была на слуху у каждого жителя нашей страны. Поэтому, многие русские туристы, где-нибудь на задворках Европы, увидев на прилавке немецкого супермаркета, водку с названием “Рахманинофф”, обязательно воскликнут: “Это же наш композитор!”.

Да, безусловно, многие слышали о Рахманинове, но не всем известно то, что именно Новгородская земля, является родиной этого замечательного композитора, виртуозного музыканта и дирижёра. И уж точно, не многие из тех русских туристов, что обожают европейские супермаркеты, смогут показать с своих соцсетях, фото у памятника Рахманинову, что расположен в Кремлевском парке на Софиской стороне Великого Новгорода. А памятник этот примечателен тем, что он представляет собой фигуру композитора, опирающегося на массивную парковую скамью.  И если бы кто из туристов, или обывателей города, решил бы прогуляться по парку, рано на рассвете в начале августа, то он мог увидеть странную парочку, сидящую на памятнике-скамье, за спиной композитора. На одном краю скамьи, они увидели бы молодого парня с закопченным лицом, взъерошенными волосами и порванной штаниной на правой коленке. А на другом краю – огромного кота, дымчатого окраса со вздыбленной шерстью. Оба сидели молча с отрешенным видом, словно в оцепенении и совершенно не обращая друг на друга никакого внимания. Казалось, что время для них замерло, а окружающая обстановка застыла, как отключенная экологическая экспозиция в краеведческом музее.