Невинный трофей бандита

– Что ты сделала? – прижала ладонь ко рту.

– Естественно, по камерам сразу вычислили, кто это сделал. Но пришли ко мне разбираться не Антон или его папаша. Ко мне пришел разбираться дядечка и два его охранника. Оказалось, что я перепутала машины и испортила машину совершенно постороннего человека. Сказали, если не возмещу ущерб, то придется натурой рассчитываться на панели.

– Настя! А в полицию ты ходила? – находилась в настоящем шоке от услышанного.

– А толку? – зло глянула на меня одноклассница. – Им не интересно защищать таких, как я. Они защищают тех, кто им платит. Тот мужик, чью тачку я испортила, дал мне неделю срока. А там покраска и полировка стоят как моя почка. А тут этот Адам подвернулся. Мне понравился. С таким бы я запросто могла быть. Предложила помочь мне в обмен на любую просьбу.

– А он? – позвоночник осыпало мурашками, уже зная, что попросил у нее монстр.

– Он сказал, что решит мой вопрос, если ты в понедельник придешь к нему с положительным ответом. До этого времени возьмет для меня отсрочку, – смотрела на меня оленьими глазами.

– А если не приду или приду, но с отрицательным ответом? – все внутренности скрутило от догадки.

– Тогда мой долг перед теми людьми возрастет, и стану предлагать свои дырки за деньги, но уже тем, кто сам их захочет. Это его слова, – договорила она и упала на руки, разрыдавшись и воя в голос. – Ева, – подняла на меня заплаканное лицо, – умоляю, спаси меня!

Глава 8

Постелила Насте в маминой мастерской и, закрыв дверь, села на кухне, переваривая ее рассказ. До сих пор трясло от откровений Зайки. Когда она закончила изливать на меня всю эту грязь, на какое-то время я потеряла дар речи, не зная, как реагировать на такое. Точнее, сначала мне хотелось кричать и обвинять ее в глупости, но я понимала, тем самым проблема не решится. Над Настей так же будет висеть непогашенный долг и перспектива расплачиваться за него телом. А я… Я в тупике.

Не стала ругаться на подругу и объяснять, что изначально не стоило бить чужую машину и тем более не пытаться решить свои проблемы, предлагая секс первому встречному. Логично, что последствия после подобного предложения будут не самыми приятными. Тем более если этот встречный – сам дьявол во плоти. Чем больше думала о событиях минувшей ночи, тем больше убеждалась в том, что даже если бы не Зайкино предложение Адаму, он и без этого уже знал, как надавить на нее, чтобы та повлияла на меня и поторопила с разговором с отцом. Иначе для чего мужчина устроил весь этот цирк с ВИП-комнатой и видео? У него определенно был план, и он хотел претворить его в жизнь, но Зайка сама подбросила ему еще более подходящую ситуацию.

И теперь я просто обязана надавить на отца. Но как я могу просить его сделать что-то противозаконное? Ведь очевидно, если Адам Германович пытается воздействовать на папу через меня, то у них столкновение интересов. В любом случае, самостоятельно я не смогу решить этот вопрос. И мне нужно обсудить все с папой. Он должен найти выход, иначе и быть не может.

С этими мыслями легла спать, провалившись в сон без сновидений, и проснулась лишь когда услышала щелчок захлопываемой двери. Села на кровати, насколько мгновений пытаясь понять, откуда это ощущение, что мне немедленно нужно подняться. И лишь спустя какое-то время воспоминания о минувшей ночи затопили меня, заставляя вновь леденеть от ужаса.

Подскочила на ноги, выглядывая в коридор и облегченно выдыхая. Папа вешал пальто в шкаф, когда я бросилась к нему на шею.

– Что такое, Солнышко? – обнял меня отец, поглаживая по голове.

Хватило одного вопроса, чтобы прорвало плотину. Слезы хлынули из глаз неконтролируемым потоком. От рыданий сотрясалась грудь. А папа, вернувшись из поездки, не гнал меня от себя, а терпеливо ждал, когда истерика пойдет на спад, и просто прижимал к себе и гладил по волосам.

– Ч-ш-ш, моё золотце. Все хорошо, я с тобой, – говорил со мной так же, как и в детстве, и оттого мне становилось еще тяжелее. – Что бы ни случилось, мы со всем справимся и найдем выход. Все будет хорошо.

Его слова действовали на меня как заклинание, и постепенно я успокоилась, взяв себя в руки.

– Я все. Больше не буду, – отпрянула от родителя, вытирая влагу под глазами.

– Теперь расскажешь, что случилось? – обеспокоенно смотрел на меня.

И я только теперь заметила пролегшие круги под глазами и серую кожу. Выглядел папа сегодня намного хуже, чем перед поездкой.

– Пройдем на кухню, – потянула его из коридора. – Приготовить завтрак?

Хотелось как-то порадовать близкого человека, прежде чем огорошить новостями. Да и вообще не по душе было втягивать его в эту грязь, но как мне самой разобраться с внезапно навалившимся грузом, тем более когда на кону человеческие жизни.

– Я перекусил по дороге, – устало улыбнулся отец, падая на кухонное кресло.

– Сварить кофе? – мне нравилось заботиться о нем. Приятно радовать тех, кого любишь. А учитывая то, что я собиралась на него вывалить, немного радости не помешает.

– Ты лучше сядь, – похлопал он по соседнему креслу.

Заламывая пальцы, медленно подошла к креслу и опустилась на мягкую сидушку.

– Рассказывай, по какому случаю слезы? – внимательно смотрел на меня, и внутри все переворачивалось от того, что я должна сделать.

Перевела взгляд на свои руки, нервно ковыряя ногти, а затем, набрав полную грудь воздуха, взглянула на отца.

– Мы вчера с девочками ходили на открытие ночного клуба.

– Продолжай, – слушал внимательно, стараясь не подавать вида, что серьёзно обеспокоен.

– Того огромного на Советской.

– Понял, – нахмурился отец.

– В общем, меня выцепил среди толпы охранник того мужчины, что был у тебя в пятницу в кабинете.

– Что он с тобой сделал? – краска сошла с мужского лица, и папа вцепился в столешницу с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Ничего, – испуганно смотрела на папу. – Мы только поговорили.

– Точно? – бегал глазами по моему лицу. Выискивая что-то. – Если этот подонок тебя хоть пальцем тронул, засажу его пожизненно, – сжал челюсти до хруста.

– Правда, пап. Только поговорил и отпустил.

– Что он хотел? – теперь настрой у родителя был совершенно иной, чем в начале беседы. Явно не ожидал, что мои слезы имеют отношение к этому человеку. Наверное, думал, что снова скучаю по маме. И лучше бы в самом деле это оказалось простой тоской.

– Он хотел, чтобы я надавила на тебя, и ты сделал то, что он хочет.

– Что будет, если я откажу?

Во рту пересохло, я смотрела на родителя, и язык не поворачивался произнести вслух все сказанное тем монстром.

– Ева, что он сказал?

– Сказал, что отправит тебя на нары туалет мыть… – вторую часть его угрозы так и не осмелилась озвучить. “Сделает меня своей вещью”… Но ведь так не бывает. Люди не могут принадлежать другим людям.

– Мерзавец! – поднялся папа на ноги и начал измерять кухню шагами, так же, как это делала я днем ранее. – До дочери моей добрался, подонок!

– И это не все, – прервала поток мужского праведного гнева.

– Говори, – встал посреди кухни, засунув руки в карманы брюк и хмуро смотря на меня.

– Настя разбила машину какого-то авторитетного человека, и этот Адам сказал ей, что если я не приду в понедельник с положительным ответом по его вопросу, то Настя пойдет на панель рассчитываться с долгом, – поморщилась, увидев выражение лица родителя.

В такой ярости я не видела его ни разу в жизни. Несколько минут затишья, и должен был последовать взрыв. Но папа лишь набрал в грудь побольше воздуха, прикрыл глаза и шумно выдохнул.

– Папа, кто он такой? – наконец-то задала вопрос, терзающий меня с пятницы. – Разве он действительно может выполнить все эти угрозы?

– Он, Ева… Как бы корректнее сказать… – устало провел рукой по волосам.

– Говори как есть.

– Ублюдок он. Бандит, криминальный авторитет под личиной бизнесмена.

– И что ему нужно от тебя?

– Хочет, чтобы я подпись поставил на вырубку заповедной зоны.

– Но это же незаконно, – теперь пришла моя очередь удивленно хлопать глазами.

– Именно.

– И как быть? Ты подпишешь? – сердце так громко билось в волнении, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

– Не беспокойся об этом, я решу вопрос. И, конечно, ни на какую встречу ты больше не пойдешь.

– Но он сказал… – начала спорить.

Удар кулака по столу заставил подскочить на кресле.

– Нет и точка! – сказал бескомпромиссным тоном. – Я со всем разберусь.

– А как же Настя?

– Настя? – потер переносицу, зажмурившись. – Надо с ней поговорить и узнать детали этого ее долга.

– Тогда я разбужу ее, – всполошилась, побежав в мамину мастерскую.

– Она здесь? – удивленно посмотрел на меня отец.

– Да, ночевала у нас.

– Буди и ждите меня здесь, я пока в душ, – устало выдохнул.

– Спасибо, пап! – подбежала к нему, крепко обнимая. – Ты самый лучший, – чмокнула в щеку и пошла поднимать подругу.

В тот миг мне казалось, что моим тревогам пришел конец. Но никогда в жизни я не заблуждалась больше, чем тогда.

Глава 9

– Добрый день, Ирина Алексеевна, – звонила папе в приемную, не находя себе места от волнения.

– Здравствуй, Ева!

– Папа еще на месте? Не знаете, в котором часу ждать его на ужин? – нашла самый безобидный предлог, чтобы разведать обстановку.

После разговора со мной и Настей вчера утром папа закрылся в кабинете, делая звонки, а после упорхнул из дома и не появлялся до самой ночи. Когда вернулся, сказал, что все под контролем и на встречу с Адамом поедет он сам. После чего чмокнул меня в лоб и ушел спать.

А я всю ночь маялась, волнуясь за папу, Зайку и за всех нас. Я хоть и верила отцу, что у него все схвачено и он со всем разберется. Но вот на душе скребли кошки. Казалось, произойдет что-то непоправимое, после чего жизнь не будет прежней. Мысленно прикидывала все возможные развития событий, пугаясь собственным фантазиям. Так и промучилась всю ночь, решив, уже что не засну и лучше дождусь утра и провожу папу. Но организм меня подвел, затянув в сон.

Проснулась, уже когда за окном светило солнце и папа давно был на работе. Поэтому сидела оставшееся время до часа икс как на иголках и не знала, чего ожидать. Все ждала, когда папа позвонит и успокоит. А после его возвращения домой мы будем вместе ужинать и смеяться над тем, насколько ситуация оказалась пустяковой, и тем, как мы раздули из мухи слона.

Но время встречи давно уже миновало, а от папы так и не было вестей. И все мои сообщения оставались висеть непрочитанными, словно адресат даже и не брал телефон в руки.

– Он уехал на встречу часа три назад, Ева. Сказал не дергать его по пустякам.

– Поняла, – ощутила еще большую тревогу, не находя себе места. – Спасибо, Ирина Алексеевна. Если появится, передайте, пожалуйста, что жду его звонка.

– Хорошо, Ева.

Снова и снова пыталась дозвониться до папы, но все мои попытки оказались тщетными. Тогда набрала начальника папиной охраны, но и тот какое-то время не отвечал.

Часы показывали двадцать один час сорок восемь минут, когда я увидела входящий звонок от начальника папиной безопасности.

– Алло! Вячеслав Анатольевич, здравствуйте!

– Здравствуйте, Ева Андреевна, – говорил строго, как и всегда.

– Вячеслав Анатольевич, папа не отвечает на звонки, а время уже ночь. Что-то случилось? – сердце грохотало в груди так, что казалось проломит решетку ребер.

– Ева Андреевна, вы только не волнуйтесь, – заговорил мужчина, и у меня подогнулись ноги.

Ни один человек не начнет разговор с фразы: ”Вы только не волнуйтесь”. Значит, предчувствие не обмануло меня и с папой что-то случилось.

– Что случилось? – медленно села на диван, приготовившись к удару.

– Андрея Васильевича арестовали. Сейчас он в следственном изоляторе, но адвокат работает над тем, чтобы его выпустили под залог.

Во рту пересохло и закружилась голова. Нет, нет и еще раз нет! Мой отец – самый порядочный человек в мире – просто не мог находиться сейчас в изоляторе. Это какой-то дурной сон. Сюр. Я отказывалась в это верить.

– Как такое может быть? – не укладывалось в голове, что это не шутка.

– Я его вез домой, когда позвонила секретарь и сказала, что у него обыск в кабинете. Нашли в ящике стола наркотики и какие-то документы. Уже после этого звонка, по дороге в администрацию, нас остановил патруль, забрав Андрея Васильевича.

– Что теперь? – казалось, из меня высосали все жизненные силы. – Это же определенно подстава. Папа не мог. Должны быть записи с камер.

– Ночью камеры вышли из строя, – огорошил меня Вячеслав Анатольевич.

– Очень удобно, – почувствовала, как по щеке покатилась слеза. – Что теперь делать?

– Адвокаты уже работают, Ева Андреевна. Они найдут выход.

– Что я могу сделать? – пыталась еще как-то сдерживаться, продумывая возможные варианты помощи.

– Не волноваться и ждать новостей. Завтра с вами свяжется адвокат Андрея Васильевича. Мне очень жаль, что так вышло.

– Вы здесь ни при чем, – тихо выдохнула. – До свидания.

Сбросила вызов и разрыдалась в голос, прекрасно понимая, кто виноват в случившемся. Этот подонок, оказывается, не просто угрожал. Выполнил часть угроз, значит, и выполнение остальных страшилок не заставит себя долго ждать. А что если… Настя!

Мысли о подруге пронзили так резко, что я даже перестала всхлипывать, думая о том, что Адам пообещал Зайке, если я не приду на эту гребаную встречу с положительным ответом.

Позвонила подруге, слушая в трубке длинные гудки. Настя не ответила на звонок. Набрала ее снова и облегченно выдохнула, услышав, как одноклассница сняла трубку.

– Зайка! Ты где? С тобой все порядке? – даже подскочила на ноги, в ожидании ее ответа.

– Зайка, с тобой все в порядке? – услышала низкий мужской голос, и от лица отхлынула кровь.

В трубке раздалось глухое девичье мычание, в котором я узнала голос подруги.

– Ну же, Зайка, – говорил незнакомец, и от его голоса у меня кровь стыла в жилах, – скажи подруге, как ты.

Настя что-то промычала. Было похоже, что у нее завязан рот или же она находилась под действием каких-то веществ.

– Ты кто? Что ты с ней сделал, мерзавец! – кричала в трубку, слыша, как мычание подруги становилось громче.

– Прикуси язык, сучка! – рявкнул на меня незнакомец. – Твоя подруга теперь отрабатывает долг.

– Отпустите ее! Я найду деньги, все выплачу! Только не трогайте ее! – кричала я в трубку.

– Нет, малыш! – усмехнулся он в трубку и я слышала на заднем фоне другие мужские голоса. – Теперь это дело чести. Будем учить, как нужно вести себя со взрослыми дядями.

– Подонки! – под ребрами горело, хотелось разорвать мерзавцев на мелкие кусочки.

– Следи за языком, Ева Анисимова, или последуешь за подругой, – угрожал ледяным тоном, после чего скинул звонок.

Смотрела на телефон невидящим взором, чувствуя, как меня колотит крупной дрожью. Не нужно было мне объяснять, кто стоит за всеми этими зверствами. И мне оставалось взять за случившееся ответственность на себя.

Побежала в коридор, достав сумочку и вытряхнув все ее содержимое на пол, увидела пластиковую карточку.

Адам Германович Панкратов

А ниже указан номер телефона. И все. больше никаких надписей.

Дрожащими руками набрала написанные цифры, вслушиваясь в длинные гудки.

– Слушаю, – сразу же узнала его твердый голос.

– Это Ева, – не стала здороваться и представляться полным именем. Я испытывала отвращение к этому мужчине и не собиралась проявлять никаких знаков уважения.

– Здравствуй, Ева, – так же холодно поприветствовал меня.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Жду тебя через два часа. Адрес скину сообщением, – сразу же оборвал звонок, оставляя меня смириться с тем фактом, что теперь жизни близких людей зависят от меня. И я не должна жалеть о своем решении. Кажется, я вступила в игру, правил которой мне никто не объяснил.

Глава 10

Спустя два часа сидела в такси и смотрела через окно автомобиля на заведение с красной неоновой вывеской “Жар” и изображением бокала мартини с силуэтом девушки, обвившей ножку бокала как шест.

– Выходить будете? – раздраженно спросил таксист.

– Еще минутку, – делала глубокие вдохи, стараясь унять дрожь.

После звонка Адаму я все же связалась с папиным адвокатом. И тот подтвердил, что до утра невозможно ничего сделать. Судя по его голосу, надежда на залог была мизерной, но все же он не исключал ее, хотя и дал понять, что не все так просто и кто-то постарался убрать папу с пути. Договорились держать связь.

Ходила по дому, обдумывая имеющиеся варианты. И понимала, что чем дольше я медлю, тем больше времени ускользает. Представила утренние посты в новостных группах городах и новости по местному телевидению, и меня кинуло в пот. Я должна что-то с этим сделать. И Зайка! Пока я тут сомневаюсь, с ней уже, возможно, сотворили жуткие вещи.

Оставалась надежда договориться с этим страшным человеком, пугающим меня до дрожи, выяснив, на каких условиях он оставит отца в покое. Пробила адрес, присланный сообщением, и не нашла никакой информации об объекте. На карте города постройка значилась как просто здание. Поэтому я так смело села в автомобиль, унесший меня по неизвестному адресу, находящемуся на окраине города и спрятанному среди промышленных зданий. Но вот выйти из машины никак не могла найти в себе смелость и сделать этот шаг навстречу неизвестности.

– Простите, а вы не знаете, что здесь находится? – спросила таксиста.

– Едешь работать и не знаешь куда? – хмыкнул седовласый мужчина.

– Мне назначили встречу, и я хотела бы понимать, куда иду, – игнорировала унизительные намеки таксиста.

– Серьезно не знаешь? – озадаченно смотрел через плечо мужчина.

– Судя по вывеске, стриптиз-клуб?

– И не только. На самом деле это закрытый клуб для толстосумов. Чем они там занимаются, догадаться можно, но никто не скажет точно, чем именно. Но попасть туда можно только по приглашению и за большие деньги.

– Понятно, – сердце ухнуло вниз, и теперь еще страшнее стало идти на эту встречу.

– Ты уверена, что тебе туда нужно? – теперь уже без ехидства смотрел на меня водитель. И видела в его глазах нечто, похожее на сочувствие.

А я словно застыла. Меня сковал такой жуткий страх, что я пошевелиться не могла. Словно я находилась в кошмарном сне, когда на меня нападают демоны, а я даже молитву прочитать не в состоянии, потому что рот будто с силой сжимают, мешая даже промычать священные слова. Осознавала, у меня началась настоящая паническая атака. Вжалась в спинку сидения, схватившись за дверную ручку и пытаясь продышаться.

– Эй, с тобой все в порядке? – слышала будто сквозь вату голос водителя. – Может, тебя лучше в больницу?

Дверь открылась, и мне в руки сунули бутылку воды. Придерживая ее в моих ладонях, поднес к губам, заставляя сделать глоток. В этот момент дверь клуба отворилась. Улицу заполнили звуки музыки и тут же исчезли.

– Дед, ты чего здесь трешься? Давай проваливай. Частная территория, – услышала я мужской бас.

– Уже уезжаю, – ответил ему таксист и, закрыв пассажирскую дверь, вернулся за руль.

Я не сказала ни слова, когда он трогался с места и уезжал от назначенного места встречи. Как только мы отъехали от клуба “Жар” я начала приходить в себя, думая над сложившейся ситуацией.

Отъехав на приличное расстояние и почувствовав себя в безопасности, достала смартфон, набирая номер человека, ставшего виновником наших бед.

– Нехорошо опаздывать, Ева, – хрипло проговорил в трубку мужчина, и у меня побежали мурашки по коже от его голоса.

На заднем фоне играла музыка и доносился женский смех.

– Адам Германович, а что же вы девушку для беседы в такое место пригласили? – старалась звучать твердо. Нельзя показывать страх и растерянность этому хищнику, иначе он растерзает меня. – Хотели, чтобы я зашла и без вести пропала?

– Ну отчего же такие мысли, Ева Андреевна? Мы что, разве бандиты какие-то? – хмыкнул он.

– А кто вы?

– Давайте обсудим это при личной встрече. Проходите, Ева, и я отвечу на ваши вопросы.

– Знаете, Адам, – опустила отчество, парируя его хамство. – Это даже как-то низко, заманивать беззащитную девушку в одиночестве ночью в место с сомнительной репутацией. Давайте встретимся при свете дня и обсудим все наши вопросы, – казалось, что я звучала максимально твердо и решительно.

– Наши вопросы? – переспросил он и низко рассмеялся. – У тебя был шанс обсудить все “наши вопросы”, но ты решила, что умнее меня и можешь пренебрегать моим предложением, – голос стал жестким, бескомпромиссным. Сердце застучало быстрее. Похоже, я перешагнула некую черту, после которой он больше не будет играть в вежливость.

– Теперь мне нечего с тобой обсуждать. Если решишь иначе, то знаешь, где меня найти. Удачи, Ева, – сбросил вызов.

Молча смотрела в экран смартфона, не понимая, что именно сейчас произошло. Я что, только что еще сильнее разозлила этого демона? Меня охватил озноб. Вернуться? Поговорить? Нет. Возвращаться обратно нельзя. Это равносильно самоубийству. Тогда что? Ждать суда и честного правосудия? Снова всплыло мычание Насти в трубку и мерзкие смешки ее тюремщиков. Что я наделала?

“Прости меня, Зайка. Я смалодушничала и подвела тебя. Прости”, – повторяла про себя, заливаясь слезами.

Глава 11

С отвращением смотрела на отражение в зеркале. Мерзкая трусиха и предательница. Испугалась за собственную шкуру и бросила на произвол судьбы отца и подругу. И как ты еще после этого сможешь посмотреть им в глаза?

Уехав от клуба, и даже после разговора с Адамом, я не решилась вернуться обратно. Просто не смогла. Представила на мгновение закрытое помещение, откуда не выбраться, и этого опасного мужчину, явно злого и недружелюбного, и на меня накатила паническая атака. Проревела всю ночь в подушку, мысленно извиняясь перед папой и Настей, а к утру смирилась, что придется верить в силу адвоката и справедливости. А также проконсультироваться на тему того, как вытащить из этой передряги Зайку, не навредив ей при этом еще больше.

День пролетел как в тумане. Я ездила в изолятор, напрасно надеясь, что мне позволят увидеться с папой. Никого кроме адвоката к нему не пускали. Дела обстояли серьезнее, чем мы изначально предполагали. В документах, найденных у папы в кабинете, оказались свидетельства незаконной передачи городской собственности в частные руки. А также обнаружились странные счета с астрономическими суммами. Я не верила, что папа мог все это сделать и вести двойную жизнь. Ведь никто его не знал так, как я. Да и мама бы потеряла к нему всякое уважение, узнай, что он проворачивает незаконные дела. Но даже если на мгновение допустить, что он действительно сделал все то, в чем его обвиняют, то почему не захотел пойти навстречу Панкратову.

Во всем чувствовался подлог и рука заинтересованных лиц. Но каким образом Адаму удалось подстроить все так быстро? Значит, он уже давно готовился к этой схватке. Папа не пошел навстречу планам Панкратова, и Адам убрал его с поста мэра, а на его место встанет кто-то более сговорчивый. И это именно то, что нужно мерзавцу. Но даже если папа уже не вернется в кресло градоначальника, то вытащить его из тюрьмы нужно любыми способами. Константин Олегович заверил, что сделает все возможное, чтобы снять обвинения, но дело серьезное и шансы крайне малы.

Разговор с ним добил меня окончательно. Я до сих пор не верила, что папа в тюрьме. Думала, это какой-то жуткий сон, стоит открыть глаза, и все будет, как и прежде. Чтобы немного отвлечься от разрывающей сердца темы, проконсультировалась у Константина Олеговича, папиного юриста, по поводу Зайки, и спросила у него контакты человека, который сможет мне помочь вызволить её. Проблема заключалась в том, что мы не знали, где ее держали и кому именно она задолжала.

Связавшись с человеком Константина Олеговича, столкнулась с другой проблемой – деньгами. Все папины счета оказались арестованы, и я буквально осталась без средств к существованию. О возвращении в столицу на учебу не могло быть и речи. Да и какая учеба, когда вся жизнь полетела к чертям.

Пыталась дозвониться до Насти, но теперь ее номер был недоступен. Оставалось одно, поговорить с ее мамой и надеяться на то,что та в трезвом уме и сможет отыскать необходимую сумму.

– Не знаю, где эта потаскуха, – рявкнула изрядно помятая женщина, от которой несло перегаром.

– Вы не понимаете, Настя попала в беду, – попыталась открыть глаза родительнице подруги на жуткую правду, стоя на лестничной площадке обычной пятиэтажки. – Ее незаконно удерживают бандиты.

– Допрыгалась, значит, – зло хмыкнула тетя Ира.

– Как так можно! Она же ваша дочь?

До сих пор не понимала, отчего такая ненависть к собственному ребенку. Настя говорила, что мама обозлилась, когда отец ушел к другой женщине и продолжал поддерживать дочь, встречаться с ней, забирать на выходные и каникулы в другой город. И Настя была бы рада жить с папой, но мать не отпускала. А когда дядя Паша погиб, ее мама как с цепи сорвалась. Обвиняла дочь, что та испортила ей жизнь и из-за нее она не может найти себе мужа. Постепенно начала пить, и к выпуску из школы, Настя считала дни до того момента, когда съедет в общагу.