Обзор судебной практики Верховного суда РФ за 2012 год. Том 11

В обоснование своих требований истцы ссылались на то, что К., являясь наемным директором Фонда, учредил общество, после чего заключил с ним от имени Фонда договор уступки прав, по которому передал право аренды спорного земельного участка.

Между тем судом данные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, с учетом приведенной выше правовой нормы не исследовались и не проверялись на предмет наличия заинтересованности К. в совершении указанной сделки.

Заинтересованные лица обязаны соблюдать интересы некоммерческой организации прежде всего в отношении целей ее деятельности и не должны использовать возможности некоммерческой организации или допускать их использование в иных целях, помимо предусмотренных учредительными документами некоммерческой организации.

Под термином «возможности некоммерческой организации» понимаются принадлежащие некоммерческой организации имущество, имущественные и неимущественные права, возможности в области предпринимательской деятельности, информация о деятельности и планах некоммерческой организации, имеющая для нее ценность (п. 2 ст. 27 Федерального закона «О некоммерческих организациях»).

В случае если заинтересованное лицо имеет заинтересованность в сделке, стороной которой является или намеревается быть некоммерческая организация, а также в случае иного противоречия интересов указанного лица и некоммерческой организации в отношении существующей или предполагаемой сделки: оно обязано сообщить о своей заинтересованности органу управления некоммерческой организацией или органу надзора за ее деятельностью до момента принятия решения о заключении сделки (в бюджетном учреждении – соответствующему органу, осуществляющему функции и полномочия учредителя); сделка должна быть одобрена органом управления некоммерческой организацией или органом надзора за ее деятельностью (в бюджетном учреждении – соответствующим органом, осуществляющим функции и полномочия учредителя) (п. 3 ст. 27 Федерального закона «О некоммерческих организациях»).

Следовательно, для признания сделки соответствующей требованиям закона при исследовании вопроса, обладает ли лицо, совершившее от имени некоммерческой организации сделку, признаками заинтересованного лица, необходимо установление следующих обстоятельств: использовались ли возможности некоммерческой организации в иных целях, помимо предусмотренных учредительными документами некоммерческой организации; сообщило ли заинтересованное лицо о своей заинтересованности органу управления некоммерческой организацией или органу надзора за ее деятельностью до момента принятия решения о заключении сделки; одобрена ли сделка органом управления некоммерческой организацией или органом надзора за ее деятельностью.

Указанные обстоятельства также являются подлежащими доказыванию, установлению, имеющими значение для правильного разрешения данной категории дел.

Обращаясь с исковыми требованиями, истцы указывали на то, что директор Фонда К. не имел полномочий от учредителей Фонда на совершение сделки по отчуждению имущества Фонда, согласия собрания учредителей Фонда не получал, оспариваемая сделка не соответствует уставным целям Фонда.

Однако суд не исследовал и не проверил указанные обстоятельства, не дал оценки доводам истцов относительно несоблюдения требований закона при заключении Фондом названного договора.

Кроме того, судебные инстанции в своих судебных постановлениях указали на то, что самостоятельные требования о признании ничтожной сделки недействительной заявлены быть не могут.

Согласно п. 4 ст. 27 Федерального закона «О некоммерческих организациях» сделка, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением требований данной статьи, может быть признана судом недействительной.

Тем самым законодатель предусмотрел возможность обращения в суд с требованием о признании недействительной сделки, в отношении которой имеется заинтересованность.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Определение N 48-КГ12—1

Споры, возникающие из правоотношений по использованию объектов авторского права

2. Автор произведения, вошедшего в сложный объект, не обладает правом на его отзыв независимо от того, кому принадлежат интеллектуальные права на сам сложный объект.

При этом сложный объект должен представлять собой единое целое завершенное произведение, в котором невозможность использования хотя бы одной составляющей его части приведет к утрате авторского замысла создателя сложного объекта и повлечет невозможность его дальнейшего применения.

Общероссийская общественная организация «Российское Авторское Общество» (далее – РАО) в интересах М. обратилась в суд с иском к учреждению культуры о взыскании компенсации за нарушение авторских прав и судебных расходов, указав следующее.

М., являющийся членом РАО, за время своей работы в учреждении создал ряд хореографических и вокально-хореографических произведений (постановок к спектаклям). В заявлении, адресованном РАО, он просил запретить ответчику исполнять его хореографию на неопределенный срок, однако впоследствии ответчик неоднократно использовал его произведения в своих выступлениях.

Решением районного суда, оставленным без изменения кассационным определением, исковые требования удовлетворены частично.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по надзорной жалобе учреждения отменила вынесенные по делу судебные постановления с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Разрешая дело по существу и удовлетворяя заявленные требования, суды первой и кассационной инстанций исходили из того, что исполняемые ответчиком произведения являются сложными объектами, положения абз. 2 ст. 1269 ГК РФ не применяются, поскольку их создателем является не ответчик, а истец М.

Ответчиком допущено нарушение принадлежащего М. исключительного права на произведение. Доказательств того, что им получено разрешение автора на исполнение запрещенных произведений, не представлено.

Между тем в соответствии с п. 1 ст. 1240 ГК РФ сложным объектом признается объект, включающий несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности (кинофильм, иное аудиовизуальное произведение, театрально-зрелищное представление, мультимедийный продукт, единая технология), при этом лицо, организовавшее его создание, приобретает право использования указанных результатов на основании договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров, заключаемых таким лицом с обладателями исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности.

В силу п. 1 ст. 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (ст. 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

В соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 1 ГК РФ гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В силу ст. 1269 ГК РФ автор имеет право отказаться от ранее принятого решения об обнародовании произведения (право на отзыв) при условии возмещения лицу, которому отчуждено исключительное право на произведение или предоставлено право использования произведения, причиненных таким решением убытков. Если произведение уже обнародовано, автор также обязан публично оповестить о его отзыве. При этом автор вправе изъять из обращения ранее выпущенные экземпляры произведения, возместив причиненные этим убытки.

Правила данной статьи не применяются к программам для ЭВМ, к служебным произведениям и к произведениям, вошедшим в сложный объект (ст. 1240).

Таким образом, абз. 2 ст. 1269 ГК РФ представляет собой случай ограничения прав участников гражданского оборота по основаниям, установленным законом.

Авторам произведений, вошедших в сложный объект, согласно данным нормам закона, право отзыва произведения не принадлежит, при этом оно не ставится в зависимость от того, кому принадлежат интеллектуальные права на сам сложный объект.

Причиной отказа указанной категории авторов в праве на отзыв произведения является необходимость защиты прав и охраняемых законом интересов организатора создания сложного произведения, других авторов сложного объекта, поскольку без произведения, являющегося неотъемлемой частью сложного объекта, его дальнейшее использование невозможно.

Разрешая спор, суд пришел к выводу, что все произведения М. являются сложными объектами. Данное обстоятельство отражено как в решении суда первой инстанции, так и в определениях кассационной и надзорной инстанций. В судебном заседании М. также указывал, что произведения, в составе которых есть его хореография, являются сложными объектами.

Между тем в случае если хореографические постановки и вокально-хореографические произведения М. входят в состав сложного объекта, то в силу абз. 2 ст. 1269 ГК РФ истец не обладал правом их отзыва.

Вопрос о том, является ли заявление о запрете на исполнение хореографии реализацией права М. как автора на отзыв на основании ст. 1269 ГК РФ созданных им произведений с соответствующими последствиями или такой запрет сделан на основании какой-либо иной нормы закона, суд не исследовал.

Данное обстоятельство имеет существенное значение для определения возникших между сторонами правоотношений и правильного разрешения спора.

Одновременно с этим судом не было учтено, что ст. 1240 ГК РФ называет один признак сложного объекта: он включает в себя несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, однако по смыслу закона он должен представлять собой единое целое завершенное произведение, в котором невозможность использования хотя бы одной составляющей его части приведет к утрате авторского замысла создателя сложного объекта, в результате чего нарушится целостность результата интеллектуальной деятельности, и повлечет невозможность его дальнейшего применения.

Перечень произведений, являющихся сложными объектами, указан в законе. Так, к ним относятся кинофильмы, иные аудиовизуальные произведения, театрально-зрелищные представления, мультимедийные продукты, единые технологии.

Хореографические постановки и вокально-хореографические произведения сами по себе сложными объектами не являются, но могут входить в состав сложного объекта.

Какие именно произведения, исполняемые ответчиком и в которые включены произведения истца, являются сложными объектами, суд не установил, однако пришел к немотивированному выводу, что интеллектуальные права на них как на сложные объекты принадлежат М., в связи с чем последний обладал правом запретить использование своих произведений.

Определение N 45-В12—1

3. Отсутствие в лицензионном договоре, заключенном между РАО и пользователем, указания на использование конкретных произведений конкретных авторов и перечень обнародованных произведений не свидетельствует о том, что условие о предмете договора сторонами не согласовано.

Общероссийская общественная организация «Российское Авторское Общество» (далее – РАО) обратилась в суд с иском к обществу о взыскании авторского вознаграждения за переданное право на публичное исполнение произведений, пени за нарушение сроков выплаты авторского вознаграждения, расходов по оплате государственной пошлины.

В обоснование требований истец указал, что между РАО и обществом заключен лицензионный договор о предоставлении права использования обнародованных произведений и дополнительное соглашение к нему, согласно которым ответчику на условиях простой (неисключительной) лицензии предоставлено право на публичное исполнение входящих в реестр (репертуар) РАО обнародованных произведений в помещении (на площадке, территории), владельцем которого является ответчик. Договор заключен на определенный срок и является действующим. За переданное по договору и дополнительному соглашению право на публичное исполнение произведений ответчик обязуется выплачивать РАО авторское вознаграждение в согласованном сторонами размере путем перечисления на расчетный счет РАО по окончании каждого месяца. Принятое по договору обязательство по выплате авторского вознаграждения за переданное право на публичное исполнение произведений ответчик не исполнил, в связи с чем образовалась его задолженность перед РАО.

Дело судом рассматривалось неоднократно.

Решением районного суда, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, в удовлетворении иска отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев надзорную жалобу представителя РАО, отменила вынесенные по делу судебные постановления, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, по следующим основаниям.

Разрешая дело, суд первой инстанции сослался на то, что оснований для удовлетворения иска РАО не имеется, поскольку дополнительным соглашением к лицензионному договору исключен пункт, предусматривающий существенное условие о предмете данного договора (сведения о названиях фактически исполнявшихся в течение отчетного периода произведений, фамилиях и инициалах (псевдонимах) их авторов), в связи с чем лицензионный договор нельзя признать соответствующим требованиям ст. 432 ГК РФ.

С такими выводами согласился суд кассационной инстанции.

В решении суд сослался на разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 15 от 19 июня 2006 г. «О вопросах, возникающих у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах». При этом судом не было учтено, что лицензионный договор был заключен сторонами уже после введения в действие части четвертой ГК РФ, то есть на момент его заключения и обращения РАО за судебной защитой изменилось законодательство, по вопросам применения которого давались разъяснения.

Вместе с тем, как установлено судом, РАО является объединением авторов (правопреемников авторов), основанным на членстве, которое на основании ст. 1242, 1243, 1244 ГК РФ и Устава управляет правами авторов и иных обладателей авторских прав на коллективной основе в различных сферах коллективного управления, т.е. является организацией по управлению авторскими правами на коллективной основе.

В соответствии с Приказом Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия от 15 августа 2008 г. N 16 и свидетельством о государственной аккредитации организации по управлению правами на коллективной основе от 24 декабря 2008 г. РАО является аккредитованной организацией в следующей сфере коллективного управления – управление исключительными правами на обнародованные музыкальные произведения (с текстом или без текста) и отрывки музыкально-драматических произведений в отношении их публичного исполнения, сообщения в эфир или по кабелю, в том числе путем ретрансляции (пп. 6 – 8 п. 2 ст. 1270 ГК РФ).

В соответствии с п. 3 ст. 1244 ГК РФ организация по управлению правами на коллективной основе, получившая государственную аккредитацию (аккредитованная организация), вправе наряду с управлением правами тех правообладателей, с которыми она заключила договоры в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 1242 данного Кодекса, осуществлять управление правами и сбор вознаграждения для тех правообладателей, с которыми у нее такие договоры не заключены.

Таким образом, в репертуар РАО вошли все обнародованные музыкальные произведения (с текстом или без текста) и отрывки музыкально-драматических произведений, и для их правомерного публичного исполнения на территории Российской Федерации необходимо заключить с РАО лицензионный договор о предоставлении права на публичное исполнение произведений.

Согласно заключенному РАО с ответчиком лицензионному договору общество предоставило пользователю на условиях простой (неисключительной) лицензии право на публичное исполнение входящих в реестр произведений (репертуар) РАО обнародованных произведений в помещении, владельцем которого является ответчик, а ответчик обязался ежемесячно выплачивать РАО авторское вознаграждение за публичное исполнение произведений в обусловленном размере.

Таким образом, в заключенном лицензионном договоре предусмотрен предмет договора – обнародованные произведения, входящие в реестр произведений (репертуар) РАО.

Содержание понятия «реестр произведений (репертуар)» определено сторонами в преамбуле заключенного лицензионного договора как «обнародованные литературные, музыкальные произведения с текстом или без текста, отрывки музыкально-драматических произведений российских и иностранных авторов (иных правообладателей), коллективное управление которых осуществляет РАО».

В связи с этим выводы суда о том, что предмет договора не был согласован и лицензионный договор и дополнительное соглашение к нему являются незаключенными, признаны неправильными. Отсутствие в лицензионном договоре указания на использование конкретных произведений конкретных авторов и перечень обнародованных произведений не означает, что в данном договоре сторонами не определен его предмет, в настоящем случае поименованный как «произведения, входящие в реестр произведений (репертуар) РАО».

Кроме того, исключенный дополнительным соглашением пункт лицензионного договора содержал положение о том, что сведения о названиях фактически исполнявшихся в течение отчетного периода произведениях, фамилиях и инициалах (псевдонимах) их авторов предоставляются ответчиком после окончания отчетного периода и пользователь несет ответственность за достоверность и полноту представляемых сведений, находился в разделе «Финансовые условия, порядок расчетов и предоставления документации» и регулировал отношения по предоставлению ответчиком в РАО отчетной документации. Таким образом, содержащиеся в нем положения не входили в круг существенных условий, наличие которых обязательно в лицензионном договоре (п. 6 ст. 1235 и ст. 432 ГК РФ).

Определение N 18-В12—37

Практика применения законодательства о нотариате

4. Денежные средства, внесенные должником на депозитный счет нотариуса и не полученные кредитором в связи с отзывом у банка лицензии на осуществление банковских операций и признанием его банкротом, не подлежат взысканию с нотариуса при условии соблюдения им требований абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ.

С. обратился в суд с иском к нотариусу о взыскании денежных средств, переданных на хранение в депозит нотариуса. В обоснование иска указал, что он являлся акционером общества, акции которого были выкуплены другим акционерным обществом.

Согласно заявлению последнего нотариус приняла на хранение в депозит деньги для выдачи акционерам по прилагаемому списку, в том числе и денежные средства для выплаты С. Общество перечислило денежные средства за акции на депозитный счет нотариуса в банке, не известив о данном действии С. С. обратился к нотариусу с заявлением о перечислении денежных средств, принятых в депозит нотариуса, на его банковский счет.

Нотариусом было вынесено распоряжение о перечислении денежных средств с ее депозитного счета на указанный С. счет, которое было получено банком в тот же день, однако исполнено не было в связи с отзывом у банка лицензии на осуществление банковских операций и признанием его несостоятельным (банкротом).

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, иск С. удовлетворен.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации удовлетворила надзорную жалобу нотариуса, отменив судебные постановления по следующим основаниям.

Разрешая дело по существу и удовлетворяя исковые требования С., суд первой инстанции руководствовался ст. 17 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате и исходил из вывода о том, что в результате совершенного нотариусом действия по внесению принадлежащих С. денежных средств в депозит нотариуса в банке С. был причинен ущерб в виде неполучения причитающихся ему денежных средств.

В обоснование такого вывода суд сослался также на то, что нотариус приняла денежные средства и распорядилась ими, передав на депозит банка по своему усмотрению, следовательно, ущерб, причиненный гражданину, связан с нотариальной деятельностью и подлежит взысканию с нотариуса.

Между тем в соответствии с п. 1 ст. 327 ГК РФ, если обязательство не может быть исполнено должником вследствие отсутствия кредитора или лица, уполномоченного им принять исполнение, в месте, где обязательство должно быть исполнено; недееспособности кредитора и отсутствия у него представителя; очевидного отсутствия определенности по поводу того, кто является кредитором по обязательству, в частности, в связи со спором по этому поводу между кредитором и другими лицами; уклонения кредитора от принятия исполнения или иной просрочки с его стороны, должник вправе внести причитающиеся с него деньги или ценные бумаги в депозит нотариуса.

Внесение денежной суммы или ценных бумаг в депозит нотариуса считается исполнением обязательства. Нотариус, в депозит которого внесены деньги или ценные бумаги, извещает об этом кредитора (п. 2 ст. 327 ГК РФ).

Согласно ст. 87 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля 1993 г. N 4462-I нотариус в случаях, предусмотренных гражданским законодательством Российской Федерации, принимает от должника в депозит денежные суммы и ценные бумаги для передачи их кредитору. О поступлении денежных сумм и ценных бумаг нотариус извещает кредитора и по его требованию выдает ему причитающиеся денежные суммы и ценные бумаги.

В силу ч. 1 ст. 17 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате нотариус, занимающийся частной практикой, несет полную имущественную ответственность за вред, причиненный имуществу гражданина или юридического лица в результате совершения нотариального действия, противоречащего законодательству Российской Федерации, или неправомерного отказа в совершении нотариального действия, а также разглашения сведений о совершенных нотариальных действиях.

Вместе с тем лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства (абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ).

Поведение нотариуса можно считать противоправным, если он при совершении нотариальных действий нарушил правовые нормы, устанавливающие порядок осуществления нотариальных действий, в результате чего произошло нарушение субъективного права.

Принимая денежные средства должника в депозит нотариуса и размещая их на депозитном счете в банке, имеющем лицензию на осуществление соответствующих банковских операций, нотариус выполняет публично-правовую обязанность в виде нотариального действия, прямо предусмотренного ст. 87 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате. С момента внесения денежных средств в кредитное учреждение обязанность по их выдаче несет данное учреждение. Указанная обязанность сохраняется у кредитного учреждения и при его банкротстве в рамках процедуры удовлетворения требования кредиторов. На этом основании указанные денежные средства при условии соблюдения нотариусом требований абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ не подлежат взысканию с нотариуса.

Судом установлено, что нотариус своевременно и надлежащим образом исполнила обязанность по извещению кредитора С. о внесении на его имя денежной суммы акционерным обществом в депозит нотариуса. С. нотариусом было направлено извещение по адресу, указанному в реестре акционеров. Данное извещение не было вручено адресату, так как он по указанному адресу не проживает.

Статьей 327 ГК РФ предусмотрена обязанность нотариуса по извещению кредитора о внесении денег в депозит, при этом закон не возлагает на нотариуса обязанности по розыску кредитора.

На дату заключения с нотариусом договора об открытии депозитного счета нотариуса, а также на дату внесения денежных сумм акционерным обществом на данный депозит у банка имелась лицензия на право осуществления банковской деятельности. Банк был рекомендован в Нотариальном вестнике Федеральной нотариальной палаты как банк, имеющий 10-летний опыт работы с депозитными счетами нотариусов. Оснований полагать, что деятельность банка незаконна, у нотариуса на тот период не имелось.