Суббота Воскресенского

На смену разочарованию пришло принятие. Все четко по модной ныне науке психологии. А потом как-то так получилось, что Шевцов в больнице задержался, и завязалась переписка. Он хотел быть в курсе всего, а она не хотела терять этот контакт. Хотя бы на правах куратора.

Женское сердце впервые за долгое время начало стучать быстрее, Полина почувствовала, что живет, а не только работает, и не желала терять этого старого нового чувства.

Она женщина, в конце концов!

Словно в ответ на ее мысли зазвонил телефон. Шевцов собственной персоной. Впервые после отмены их ужина. Не переписка – звонок.

«Женщина, в конце концов» даже перестала дышать, увидев на экране имя абонента, а потом взяла себя в руки.

– Добрый день, – ответила приветливо-спокойным голосом.

– И правда, добрый, – баритон на том конце был умопомрачительный. – Меня наконец выписали, и я надеюсь, что мое приглашение на ужин все еще актуально.

– Я тоже на это надеюсь, – голос оставался спокойным, как у профессионального руководителя, а женское сердце сделало сальто внутри грудной клетки.

– Как насчет грузинского ресторана с проверенными хинкали и хорошим вином?

– От такого невозможно отказаться.

5

Коттеджный поселок, в котором на выходные снял дом Серега, назывался «Сосновая роща».

Дан выехал в девять утра, чтобы даже с учетом столичных пробок быть на месте в половине двенадцатого. Основная часть гостей подгребала к часу, но на Дана повесили мангал, угли и решетки для гриля. За маринованное мясо, закупку колбасок и куриных крылышек отвечали другие люди.

Выходные на природе обещали стать отличным лекарством от хандры. Никогда Дана не посещало это чувство, а тут вдруг такая тоска вечерами накатывала. Непривычная.

Но это поправимо. Из динамиков доносилась легкая, ненавязчивая музыка, девушка в навигаторе направляла Дана приятным голосом, трасса была достаточно свободная. Скопления у светофоров не в счет.

В итоге, свернув с магистрали, Дан по узкой двухполосной дороге миновал несколько поселков, затем сделал еще пару поворотов и, въехав в населенный пункт, остановился перед гаражами.

«Вы прибыли в пункт назначения», – обрадовала девушка из навигатора.

Да ладно?

Дан вышел из машины и осмотрелся по сторонам. Никаким коттеджным поселком тут и не пахло. Даже намеков на него не было. Поселок городского типа с несколькими пятиэтажками, супермаркетом и ларьками. Детская площадка, чуть дальше здание, напоминающее школу.

– Чего ищем, парень? – поинтересовался проходящий мимо щуплый мужчина, по всему – любитель принять на грудь.

– Скажите, вы не знаете, где находится коттеджный поселок «Сосновая роща»?

– Как не знать, знаю, – хохотнул он. – Много вас таких, которые технике верят. Сюда всех и привозят.

– И как же мне добраться до нужного места? – Дан застегнул куртку. Свежо, однако.

– На опохмел дашь? – сразу приступил к деловым переговорам мужичок.

– Не вопрос.

– Э-э-э… тебе надо ехать обратно до Пестрово, там свернуть и дальше прямо.

Дан отблагодарил мужика, порекомендовав на прощанье далеко не отходить, потому что таких, как он, предвидится еще не одна машина, и, пожелав хорошей прибыли, сел в автомобиль.

В итоге в «Сосновую рощу» он прибыл минут на сорок позже планируемого времени. Некоторые гости умудрились не заплутать и уже обживались в доме.

– Профессор Воскресенский! – услышал Дан знакомый голос, когда вынимал из багажника пакет с углем.

Обернулся. Перед ним стояла Кира и приветливо улыбалась.

– Сюрприз, – прокомментировал Дан.

– Сюрприз, – согласилась она.

– Ну, наконец-то! – выбежал из дома именинник. – Я уже думал, куда ты подевался!

– Будь готов, что другие тоже на время подеваются. Здесь временно базируется Бермудский треугольник, и навигатор отправляет желающих культурно отдохнуть к старым гаражам. Так, где тут мангал? Показывай.

Серега повел друга к площадке с мангалом. Кира проводила их долгим взглядом.

– Слушай, а как эта девушка сюда попала? – поинтересовался Дан, инспектируя вверенное ему хозяйство.

– Вы знакомы, да? Зачетная девочка.

– Она моя студентка. – Дан рассматривал разложенные на столе шампуры. – Веду у нее семинары.

– Теперь все ясно. Вообще, я ее первый раз сегодня вижу. Пригласил Сашку. Помнишь Сашку? Ну, тот, который в уличных гонках участвует. Она его то ли двоюродная, то ли троюродная сестра. Короче, напросилась, а он не смог отказать. Вот и…

– Ясно, – Дан взял один шампур.

– Что, какая-то проблема?

– Нет, – пожал он плечами и вернул шампур на место, – никаких проблем нет. – Потом повернулся к другу и поздравил: – С днем рождения, пацан!

Ответом ему была широкая улыбка.

Народ потихоньку собирался, большинство тоже познакомилось с гаражами и народным навигатором в виде мужика после вчерашнего.

Дом оказался просторный, двухэтажный, с большой комнатой внизу и несколькими спальнями наверху. Для желающих уединиться отличный вариант. А желающие будут – это стало сразу понятно.

Девчонки облюбовали себе кухню и уже вовсю хозяйничали – мыли фрукты и овощи, резали и раскладывали по тарелкам сыр, колбасу. Мужское население занялось инспектированием спиртного, поиском достаточного количества стульев, раздвижкой стола.

Дан занимался шашлыками. Кира вертелась все время неподалеку. Она нашла себе занятие – оборачивала фольгой картошку. Запеченная картошка входила в меню праздничного стола.

– Профессор Воскресенский сегодня молчалив, – заметила она. – Silence is golden[13].

– Как ты здесь оказалась? – спросил Дан, поправляя кочергой угли. – Это же не случайность.

– Увидела на странице брата фотографию, а там вы, Даниил Андреевич. Порасспрашивала, узнала, что намечается днюха, ну и…

– The end justified the means[14], – резюмировал Дан.

Кира довольно улыбнулась.

– Сбегай в дом, скажи, что угли почти готовы, пора приносить мясо.

Погода стояла хорошая. Не сказать что день выдался теплый, но дождя и ветра не было. Дан поднял лицо к небу. Хороший день. И вечер намечается не менее хороший.

В своих прогнозах он не ошибся. За столом было весело. Звучали тосты и шутки, шашлык удался на славу, горячая, обернутая в фольгу картошка казалась необыкновенно вкусной. Что еще для счастья надо?

Разве что немного пройтись. В какой-то момент Дан понял, что хочет на воздух. Поселок располагался на самом краю леса, который и дал ему свое название. Вечерело, но еще не было совсем темно. Подходящее время размяться. После застолья, когда гости разбрелись кто покурить, кто посплетничать, кто помыть посуду, Дан взял куртку и вышел на улицу.

До леса было рукой подать. Через десять минут он уже блуждал по опушке, наслаждаясь тишиной и покоем. Такой покой может подарить только природа. Лес пах дождем и грибами, корни сосен проступали на тропинках, переплетаясь между собой, и напоминали сосуды. Сосуды леса. В голове немного шумело от выпитого вина. Впрочем, приятно. Плюс опьянение было легким, и Дан знал, что оно скоро пройдет.

Идя по тропинке, Дан остановился перед молодым дубком – совсем еще маленьким. Его ствол напоминал пока прутик. Редкие резные листья были ярко-желтыми даже при вечернем освещении и казались золотыми. Житель столицы, Дан давно не замечал природы, даже не думал о ней. А тут – лес. Другой мир. И в этот момент Москва с ее пробками, высотками и вечным цейтнотом оказалась так далеко, будто находилась на другой планете.

– Сбежал?

Кира. И здесь его нашла.

– У меня появилась охранница? – продолжая смотреть на дубок, осведомился Дан.

– От которой ты бегаешь.

– Тебе показалось. Зачем мне от тебя бегать?

– Не знаю. Может, ты меня боишься.

Дан повернулся и посмотрел на девушку:

– Ты думаешь?

– Сейчас проверим.

И она его поцеловала. А он ей ответил. Выпитый алкоголь способствовал продолжению банкета, губы стали жадными, а руки начали блуждать по телу, пытаясь залезть под верхнюю одежду. Дан коснулся застежки ее джинсов, Кира тихо пискнула, а потом прошептала на ухо:

– Не останавливайся.

«Покажи, на что ты способен, богатенький мальчик из хорошей семьи», – раздалось в голове.

Этот внутренний голос подействовал как холодный душ. Дан отпустил Киру и привалился спиной к сосне, закрыв глаза.

Ты права, Эжени, это ошибка. Не стоит спать со студенткой, у которой ведешь занятия. Особенно если ничего к ней не чувствуешь. Это всего лишь алкоголь.

– Ты чего? – Кира стояла рядом. – Что случилось?

– Ничего, – Дан открыл глаза и отошел от сосны. – Я же тебе сказал, что не сплю со студентками. Профессиональная этика.

– Только целуешься, да?

– Нам пора выбираться отсюда, скоро совсем стемнеет.

К дому они шли молча. Кира выглядела обиженной, но Дану было все равно. Он думал о Жене и о том, что им надо встретиться и поговорить. Он не готов ставить точку.

Прошлое есть прошлое, а настоящее есть настоящее.

В дом они заходили по отдельности. Дан еще некоторое время побродил по саду, поворошил остывшие угли. Куриные крылышки решено было запечь в духовке – заниматься их приготовлением на улице уже никому не хотелось.

На яблоне висело последнее яблоко, Дан потрогал его пальцами – твердое. Ждет хозяев, наверное.

Когда он вошел в гостиную, все были в сборе – играли, поэтому его появление приветствовали вопросом:

– Правда или действие?

Обычно Дан выбирал действие, правду про себя он рассказывать аудитории не любил, тем более что вопросы, как правило, были нескромные и личные. Действия обычно тоже предлагались дурацкие, но за ними хотя бы можно спрятаться. А зачастую действия вообще заменялись спиртным. Но сегодня ни пить, ни кричать петухом Дан не хотел.

– Правда, – ответил он.

– Бери карту, – Леха показал на стопку в центре стола.

Дан взял и прочитал:

– Самый лучший секс в твоей жизни. С кем он был?

Все один к одному. И карту сменить нельзя.

– Последний, – ответил он. – С девушкой по имени Эжени. Все?

– Мы хотим подробности, – весело заявила блондинка, приехавшая с Лехой.

– Придется обойтись фантазией, – сказал Дан.

Краем глаза он заметил закусившую губу Киру. Захотелось снова на улицу, но кто-то предложил очередной тост за именинника, и Дан остался.

А ночью, теснясь с Серегой и Сашкой в одной из комнат наверху, он набирал сообщение.

«Привет. Как твои дела? Давай встретимся и поговорим».

Часы показывали три ночи. Эжени, наверное, спит, и звук сообщения ее разбудит. Дан ничего не отправил. Стер.

6

Ресторан оказался вполне приличным. И несмотря на то что Полина не опоздала, Шевцов уже был на месте. Ждал ее.

«Все-таки есть в нем что-то завораживающее, – подумала Полина, отвечая на приветствие. – Даня говорил, что студентки влюбляются поголовно. И я их понимаю».

– Хорошо, что вы поправились, – сказала она вежливо.

– Спасибо, но не будем сегодня о болячках, – не менее вежливо ответил профессор и дал знак официанту. – Здесь предлагают изумительное авторское вино. Желаете попробовать?

– Не откажусь.

Официант подошел и принес меню. Перед Полиной легла внушительная папка.

– Знаете что, – сказала она, листая страницы меню. – Я здесь в первый раз, а вы, насколько поняла, уже бывали. Закажите все на свой вкус.

Полина захлопнула папку и посмотрела на Шевцова.

– Хорошо, тогда возьмем рулетики из баклажанов с сыром и гранатовыми зернами, жаренный в панировке сулугуни и хинкали с мясом и грибами.

– Замечательно.

К этому вечеру Полина готовилась. Долго выбирала платье, остановилась на темно-синем. В нем ее рыжеватые волосы казались ярче, а глаза светлее. Да, она хотела понравиться.

Официант принес вино и рассказал легенду, связанную с его появлением. Полина делала вид, что слушает очень внимательно, но запомнила только про склон горы, украденную невесту, обагренную кровь и лозу, названную в честь погибшей девушки. Ей трудно было сосредоточиться на этом романтическом рассказе, оставалось только мило улыбаться.

Официант ушел, но вскоре вернулся с рулетиками из баклажанов. Для неспешной приятной беседы были созданы все условия.

– Здесь уютно, – сказала Полина, оглядываясь по сторонам, замечая декорированные под старую кладку стены, зелень растений в глиняных горшках и керамические панно.

– Рад, что вам нравится. И, думаю, самое время для тоста.

– За Отрадное и за удавшийся проект?

– За это мы еще успеем поднять бокал, – в уголках глазах собрались маленькие морщинки. – Давайте для начала за встречу.

– Давайте.

Вот чего у профессора не отнять, так это галантности. Их встречу он поставил выше Отрадного. Полине было приятно. Она пригубила вино.

– М-м-м… Восхитительно. Я никогда не была в Грузии, все время собираюсь и все время как-то не получается, поэтому путешествую туда только с помощью гастрономии.

– Чудесная страна, я был там несколько лет назад. Вам надо обязательно съездить в Тбилиси. И сына с собой взять.

– Боюсь, сын уже со мной не поедет. Мальчик вырос из совместного путешествия с матерью. У него для таких случаев имеется собственная компания.

Полина говорила это легким беспечным голосом, хотя в душе чувствовала небольшое беспокойство. На эти выходные Даня уехал за город на день рождения к другу. Ничего из ряда вон выходящего. Взрослый самостоятельный сын. Но что-то его тревожило. И ночевал он то у нее, то у себя. Раньше Даня так не слонялся, жил либо у Полины, либо в собственной квартире. Внешне вроде все тот же – готовил по настроению ужин, шутил, запирался в комнате с переводами, но сквозила в Дане какая-то нехарактерная для него неприкаянность.

«Это все из-за девушки, – думала Полина. – Я так и знала, что подобное знакомство до добра не доведет».

– Пожалуй. Я про это не сообразил, – Шевцов положил себе на тарелку баклажан и начал его резать. – Попробуйте, очень вкусно. К вину так вообще идеально.

Полина последовала его примеру и должна была признать правоту профессора, а тот продолжил говорить:

– Дело в том, что в Отрадном вы так дружно смотрелись вместе, что как-то в голову не пришло, что сын давно от вас отделился.

Полина улыбнулась, и Шевцов подумал, что ей очень идет улыбка.

– Дети вырастают быстро, не успеваешь оглянуться, а уже пора отпускать. Отрадное для меня самой явилось сюрпризом. Я никак не ожидала, что Даня захочет в нем побывать.

– Думаю, он захотел произвести впечатление на девушку, – предположил Шевцов.

– Наверное.

– И если мы уж все равно вернулись к усадьбе, то я хочу пригласить вас на зимний бал в Отрадном.

Полина никак не ожидала услышать подобные слова. Она отложила столовые приборы и посмотрела на Шевцова.

– Меня? На бал?

– Да. Что вас пугает?

– Я никогда не была на балах.

– Значит, самое время начинать.

– Подождите, но как бал может пройти в Отрадном, если еще не было официального открытия усадьбы? – Способность мыслить вернулась, и сразу возникли вопросы.

– Официально – нет, а неофициально… – Шевцов сделал глоток вина. – В усадебном доме уже отреставрировано несколько комнат, в том числе и бальный зал. Существуют общества любителей истории, которые устраивают костюмированные мероприятия. Это довольно забавная вещь. Администрация усадьбы дала добро одному такому обществу на проведение вечера. Бал в стиле XVIII века. К тому же каждый участник должен заплатить за билет, а это уже заработок для Отрадного. Часть вырученных средств пойдет на организацию бала, а часть – на восстановительные работы.

Полина сосредоточенно подсчитывала в уме цифры.

– Положим, часть средств пойдет на восстановительные работы. Но сколько они в итоге выручат? Копейки. Что на такие деньги восстановишь?

– Все относительно, – Шевцов поправил на переносице очки и улыбнулся. – Для реставрации мебели, допустим, этих денег не хватит, согласен. А вот для покупки семян цветов и саженцев деревьев для парка – вполне ощутимая помощь.

Принесли сулугуни. Полина воспользовалась моментом. Она пробовала сыр и молчала – думала. Наконец спросила:

– Вы туда собираетесь?

– Меня пригласили, потом попросили помочь с устройством, – ответил Шевцов. – Я ответил согласием, тем более что бал будет в стиле XVIII века. Самому любопытно взглянуть. И как куратору усадьбы, и как историку, и как человеку.

– А что означает бал «в стиле XVIII века»?

– Костюмированный.

– О-о-о…

Полина снова отложила в сторону приборы.

– То есть вот эти парики, веера… Вы хотите сказать…

– Да, все верно.

– Знаете, – она сделала большой глоток вина, – я не уверена, что готова принять в этом участие. Мне надо подумать.

– Подумайте, – согласился Шевцов.

– На всякий случай, если вдруг я все же решусь, хотя я уверена, что не решусь. Когда планируется это мероприятие и сколько стоит билет?

Снова мелкие морщинки собрались в уголках его глаз.

– Первая половина декабря, достаточно времени, чтобы подготовить подходящее платье.

Еще и платье! Нет, этот маскарад точно не для нее. И Шевцов! Не может быть, чтобы такой мужчина… занимается переодеваниями… М-да… А так и не скажешь.

– Если вы все-таки решитесь, то билет покупать не надо. Ведь я же вас пригласил.

Неслышно подошел официант, чтобы наполнить опустевшие бокалы вином.

Это было именно то, что сейчас требовалось Полине.

7

– Оригинальный танец выиграли Торвилл и Дин. Так что перед произвольным танцем все запуталось окончательно. Первыми в разминке катались мы, все прошло очень хорошо, но по оценкам было видно, что этого может не хватить для победы. Никогда не забуду, как Кристофер Дин зашел после своего проката в раздевалку и поздравил меня. В этот момент я понял, что пока мы идем первыми. Я сидел в раздевалке, ждал оценок Оксаны и Жени. Как потом оказалось, у англичан было одно первое место, у нас три, у Оксаны с Женей – пять. Двое суток мы с Майей молчали. Настало полное опустошение[15].

Женя слушала аудиокнигу и смотрела на собранный чемодан. Завтра рано утром она уезжает.

Вряд ли Питер ждет ее с распростертыми объятиями. И это взаимно. Женя не хотела возвращаться в этот город. Туда, где закончилась ее спортивная жизнь. После травмы она ни разу не ездила в Питер. Можно сказать, вычеркнула его из своей жизни. И вот теперь…

Лика и Лера были готовы. Все программы доведены до ума, костюмы пошиты, мамы настроены по-боевому. Оно и понятно – соревнования. Конечно, не чемпионат страны, но для девочек, несомненно, важный старт. Их собственная борьба с соперницами и с собой.

Когда-то Женька тоже начинала именно с этого. А теперь вот будет как тренер выводить на лед подопечных.

Людмила Борисовна отпускала ее сегодня с катка с кучей ценных указаний, хоть на диктофон записывай, при этом была уверена, что все пройдет хорошо.

– И девочек попробуешь, и себя заодно, – напутствовала она.

А что себя пробовать, если страшно даже просто туда ехать? Встречаться со своим прошлым.

Сначала Сеня с помолвкой, теперь вот Питер. Не успеваешь отойти от одной новости, за ней сразу же следует другая.

А Жене хочется просто пожить спокойно.

Она сидела на диване в своей квартире, смотрела на собранный чемодан. В руках держала Тоби – плюшевую собачку с ярко-красным клетчатым шарфом. Единственный сувенир, который остался у нее из прошлой жизни. Поклонники ведь часто забрасывают своих любимцев не только цветами, но и мягкими игрушками. Их с Сеней пара не была исключением. На лед летели зайцы, мишки, котики. Женька потом что-то оставляла себе, единичные игрушки, а все остальное передавала в детские дома. Когда же простилась со спортом, было так невыносимо, что Женя вычистила свою квартиру капитально. Чтобы ни одного напоминания. Все медали убрала в коробку и засунула в верхний ящик шкафа – подальше. Кубки отвезла маме. Для нее все это было очень важно, для Женьки – уже нет. Только боль ненужную причиняло. А вот Тоби остался. Единственная ниточка между прошлым и настоящим. Да еще коньки. Те, из спортивной жизни, она тоже почему-то не выбросила, хотя сейчас каталась в других. Купила себе новые.

Сегодня утром она звонила маме в Челябинск, сказала, что уезжает на соревнования. Мама была счастлива. Она сильно переживала за Женю, боялась, что дочь не найдет себя после спорта.

Нашла.

– Какая же ты у меня молодец, дочка, – говорила мама в трубку. – Мы с папой очень тобой гордимся.

Слова успокаивали и утешали, только… Было бы чем гордиться.

Видели бы ее сейчас родители, сидит на диване, дрожит, как самый настоящий трус. И прислониться не к кому. Одна.

Кому рассказать? Людмиле Борисовне? Такие вещи начальнику не говорят.

Ариадне? Ариадна поймет, посидит рядом, поохает. Но это не поможет собраться с силами, только еще больше ввергнет Женьку в уныние.

А ей надо взбодриться. Как-то…

Дан. Вот кто точно смог бы ее взбодрить, но… Женя сама решила с ним закончить. В итоге Дан больше не появлялся. Это значит, что первый шаг сделать должна она.

Женя даже была готова. В субботу вечером она подъехала к его дому, но… окна квартиры оказались темные. Дан проводил эту субботу где-то еще. И наверняка с кем-то.

От этой мысли стало вдруг… нехорошо. Да, почему-то даже не грустно, а именно нехорошо. Словно Женя что-то потеряла.

А что ты хотела? Надеялась, будет сидеть дома и ждать тебя? Нашлась королева.

Все, хватит распускать сопли. Надо настраиваться на Питер.

– Через двое суток меня стали посещать умные мысли. Я вдруг понял, что серебряными призерами Олимпийских игр мечтают стать 90 процентов населения планеты Земля. Если учесть, с какой болью в спине и стопе я тренировался и выступал, результат просто роскошен[16].

Глава 2

1

Поезд прибыл по расписанию. Женя заказала такси, которое отвезет всех до гостиницы. Ехать придется на двух машинах. Лера и Лика возбужденно прыгали вокруг своих чемоданов, их мамы пытались успокоить дочерей, но бесполезно.

Женя отошла немного в сторонку – к ларьку с сувенирной продукцией. Это для тех, кто ничего не успел купить в подарок в городе. Через стекло витрины она рассматривала магниты, шоколадки, открытки, кружки и футболки, читала надписи.

«В Питере жить»

«Это Питер, детка»

«Питер – это по любви»

«Счастье живет в Питере»

Одна кружка стояла неудачно, прочитать на ней ничего не удалось, зато было ясно, что изображен дождь.

Дождь и сейчас лил, хотя передавали снег. Но, выглянув из здания вокзала на улицу, их небольшая компания снег восприняла как дождь и быстро вернулась обратно. Такси лучше ждать под крышей.

Впрочем, ждать пришлось недолго. Пока грузили в багажники сумки и чемоданы, испытали на себе фирменный питерский ветер. День выдался пасмурный. Другого от этого города Женька и не ждала.

До гостиницы добирались долго, от души постояв на светофорах и в пробке. Сквозь мокрое от снегодождя стекло Женя смотрела на улицы, серые дома, низкое свинцовое небо.

Ну, здравствуй, Питер.

Не ждал?

Да и я не горела желанием вернуться. Так получилось.

Старые особняки, мостики и мосты, мокрые мостовые, люди под зонтами, предательский комок в горле.

Он не исчезал все время, пока ехали до гостиницы, размещались в номерах, выходили на улицу в поисках кафе.

Не исчез комок и на следующий день. Женька повела девочек на регистрацию – оформлялась заявка на участие в соревнованиях. Нужно было подать кучу документов, чтобы имена Леры и Лики внесли в список участников и выдали бейджи. Обязательные организационные вопросы решались долго. После них Женя, уже аккредитованный тренер, получила расписание тренировок для своих спортсменок.

Это значит – выходить на лед. Пусть не ей, пусть девочкам, но…

Сколько раз в своей жизни Женя стояла у бортика. Именно у этого бортика дворца спорта «Юбилейный». Сколько здесь прошло тренировок и выступлений. Именно на этом льду.

Лед ждал, как старый знакомый.

Комок у горла разрастался, и Женька не знала, как проведет тут свою первую тренировку в качестве тренера.

Вообще, она не помнила, чтобы боялась соревнований. Волновалась? Да, очень. И всегда. Но страх?.. Нет. Женя любила выступать, любила зрителей, любила адреналин, который обязательно сопровождал любой выход на лед. Были злость от неудачного проката, разочарование от придержанных судьями оценок, обида на себя за ошибки. Все было, но страха – нет, не было.

Сейчас был страх. От этого места и от встречи с собственной памятью. Страх до тошноты. До внутренней истерики.

Женька стояла у бортика, смотрела, как разминаются ее девочки, и не могла собраться с мыслями. А ведь надо. Кое-как нашла в себе силы сделать пару замечаний, а потом объявила перерыв и, вынув из рюкзака бутылку с водой, стала жадно пить.