Аська

Олег Стаматин

Аська

Взрослые говорят, что мертвые не приходят к живым. Говорят, что все это чушь и нелепые сказки дворовых ребятишек. Но я то знаю, что они ошибаются и на самом деле все совсем не так. Совершенно не так.

Наша кошка, по имени Аська, умерла полгода назад. Мы похоронили её в небольшом пространстве между соседскими гаражами: Папа выкопал неглубокую яму и положил туда закутанное в наволочку, похожее на кокон неизвестного насекомого, холодное тельце, а затем слегка присыпал могилку пыльной городской землей. Вышло небрежно, да так, что над закопанным животным вспучился уродливый горбатый холмик, который всем своим естеством намекал о том, что в землю легло нечто лишнее, то чего там быть не должно.

В последующие ночи я почти не спала и много плакала, а когда слезы кончались, то подолгу сидела под одеялом, бесцельно всматриваясь в темноту, размышляя о смерти и тихонько произнося вслух сокровенное желание о возвращении к жизни любимой кошки.

Странно, но в одну из ночей мне вдруг показалось, что кто-то неизвестный подслушивает за мной. Я поняла это по тому, как в моей крохотной спальне, обыкновенно полной случайных звуков, неожиданно стало так оглушительно тихо, что я смогла расслышать шелест собственной кожи о сухую щетинистую поверхность одеяла и слабое биение красного комочка в груди. Но это был не предел, и тишина распространялась все дальше и дальше, постепенно захватывая спальню, вытесняя лишний воздух, закладывая уши непроницаемой пеленой. В один момент комната заполнилась беззвучием столь сильно, что мне неумолимо захотелось кричать, лишь для того чтобы хоть на секунду прервать это неестественное молчание. Я едва сдержалась, а вместо вопля стала тихонько произносить что-то вслух и тут же с ужасом заметила, как звуки, брошенные в пустоту, терялись и тухли в черном варенье комнатной тьмы. Тогда я поняла, что нечто ужасное чутко внимает моему голосу.

Затаив дыхание, слепыми от слез глазами я всматривалась в дальний угол комнаты, где роилась, шипела и пучилась безмолвная чернота. Она была столь глубокой и непроглядной, что казалось не ограничивалась только углом и проваливалась куда-то внутрь него, миновала стену и уходила в…

…Чарующую безызвестность.

Страха не было. Вместо него, все нутро моего тела источало странное, бессмысленное влечение. Необычное желание потрогать темноту, проникнуть в это холодящее пространство, а затем и вовсе с головой окунуться в него, обжигало мои мысли, но я никак не решалась этого сделать. Так силен был страх нарушить загадочную потустороннюю магию.

И тогда я стала говорить. Сперва тихо, а потом все громче и громче. Невольные всхлипы превращались в слова, а тонкие одеревеневшие от соленых слез губы сами протягивали в пустоту заветную фразу.

– Асенька, вернись, пожалуйста… – вырывался из гортани бесконечный шепот, а слезы нещадно капали с щек и растворялись на белоснежной постели.

Но тишина была безответна. Когда веки слипались, а голос стал слабым и тихим, из глубины бездны раздался шорох, а затем неясная тень, скользнула по полу и в одну секунду исчезла под кроватью. Находясь в полусонном бреду, я не придала этому значения и, ссылаясь на измученный разум, которому чудились странные вещи, продолжила терять взгляд в пучине темноты, что увлекала меня в какие-то глубокие доселе незнакомые уголки сознания.

Ни то от усталости, ни то от магического влияния неизвестности, поселившейся в доме, ближе к утру я все же провалилась в сон, а когда через несколько часов проснулась, то очутилась в своей привычной спальне залитой горячим полуденным солнцем, где не осталось и следа от произошедших ночью событий. В моей памяти все тоже потускнело. Теперь о странных явлениях напоминали лишь затянутые паутиной зыбкости отстраненные воспоминания, что сами собой стремились забыться.

Боль утраты постепенно ослабевала, и на смену ей скоро пришло другое отвратительное чувство. То была всеядная и неумолимая пустота. Правда, в этот раз она водилась не где-то по темным углам квартиры, а избрала своим домом мое бледное, исхудалое тело. Словно нефть, что безжалостно связывает перья птицы, не давая той взлететь и обрекая её на гибель, сумрачный вакуум проникал внутрь моей грудной клетки через солнечное сплетение и жадно поглощал живые органы, обволакивая их густой чернильной пеной, отчего каждый всхлип сердца становился приглушенным, а каждый глоток воздуха давался с едва различимым, но ощутимым каким-то неизвестным чувством тяжелым стоном. Я больше не чувствовала ни боли, ни грусти. Их место занимала страждущая и болезненная пустота, что вожделенно пожирала остальные эмоции, не позволяя им выкарабкаться наружу. Умри завтра кто-нибудь из семьи, и я не проронила бы и слова. Настолько все мне стало безразлично. Смерть крестила меня и с тех пор тенью бродила по пятам, отгоняя прочь страх замогильной жизни, который больше не смел прикасаться к моей изуродованной душе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.