Попутчица. Книга I

– Ох, если уж старушки в буквальном смысле купились, то у твоей Риммы не было шансов.

– Кстати, ее бесит его популярность, так что долго они не протянут.

– Вот почему ты так довольна!

– Ага, беспокоиться не о чем. И ни съезжаться, ни жениться они сейчас не планируют.

– Это она тебе сказала?

– Он. На обратном пути сидел со мной.

– А почему не с ней? Почему не с кем-то другим?

Я хмыкнула. Рома – ревнует?

– Потому что мы с ним договорились обсудить ситуацию. Обсудили.

– И тебя он тоже очаровал, так?

Ну точно. Ревнует. Этого еще не хватало.

– Ничего подобного, – поспешила заметить я. – Слишком много болтал, смущался. Но, кажется, не врал.

– Скромный арсенал для обольщения: пустая болтовня и смущенный вид. Как думаешь, а я смогу составить ему конкуренцию?

– Хочешь отбить у него пару старушек? Не зна-аю, попытайся.

– Нет, старушки интересуют меня меньше всего.

Хоть бы подыграл. Может, Рома и правда слишком серьезен иногда?

– Ну а ты чем занимался вчера и сегодня? – решила перевести тему я.

– Чем я мог заниматься? Спать уже собирался, когда ты позвонила. А до этого – не знаю… тупил. Мне очень не понравилось, как у нас все вышло.

– Да, мне тоже.

– Значит, будем исправлять.

– А как же.

– Итак, завтра в шесть утра я должен быть возле твоей гостиницы?

– Послезавтра!

– Уже завтра. Только что стукнуло полночь.

– Ой, прости, я и не представляла, что звоню так поздно. Значит, уже завтра. И не опаздывай. Будет крайне неудобно.

– Очень постараюсь.

Мы оба усмехнулись, потому что это как раз была шутка. Рома никогда никуда не опаздывал. Ни на минуточку.

– Тогда спокойной ночи? – произнесла я.

– Спокойной ночи. До скорой встречи.

Я положила трубку с легким разочарованием. Еще вчера я и сама говорила, что мы давно не влюбленные подростки, но именно теперь мне захотелось услышать от него что-то теплое и нежное. Почему он не сказал, что любит меня? Ведь мы едва не расстались, неужели нельзя было… С другой стороны, я ведь тоже не сказала.

Это глупо, он и так знает о моих чувствах, а я – о его. Наверное, это Паша с Риммой меня «заразили».

На протяжении всего дня я почти не наблюдала их вместе и лицезрела только одно объятие да ее влюбленные взгляды. Но час назад, когда спускалась в фойе, чтобы попросить полотенце, я прошла через первый этаж, мимо их номера. Дверь была приоткрыта. Может, они забыли ее запереть. И… боже, я чувствовала себя и ужасно глупо, и неловко, и в то же время мне было дико интересно.

Я не должна была заглядывать туда и раньше никогда бы этого не сделала. Вообще, что нового я могла там увидеть? Свою голую сестру и ее нового парня? Тоже мне зрелище века. Но я совершила этот отвратительный, грязный поступок.

Мой взгляд метнулся в дверную щель лишь на секундочку. И я ошибалась: Паша с Риммой были одеты. Они просто целовались. Она обвила его шею тонкими руками, он наклонился к ней, целомудренно, но нежно обнимая за талию. Оба прикрыли глаза, наслаждаясь поцелуем, и казалось, ничто в мире их не потревожит и не разлучит. Выглядело это куда более интимно, чем секс. Не помню, когда мы с Ромой в последний раз так целовались, по крайней мере, вне спальни.

Ну так они, считай, уже в спальне, сказала я себе. И встречаются всего ничего, страсти в разгаре. Сравнивать нет смысла. Но все же, все же…

Я отбросила телефон и как следует взбила подушку. Тишина в номере и успокаивала, и была какой-то подчеркнутой, точно неестественной. Может, потому, что в номере сестры и ее парня сейчас вряд ли было тихо, и, признаться, это не оставляло меня равнодушной. Но дело было уже не в безрассудстве Риммы. И не в зависти. И уж конечно не в том, что я какая-то там извращенка. Я слишком давно не находилась в обществе «свежевлюбленных».

Пары, с которыми мы иногда проводили время вместе с Ромой, были так же долго вместе, как и мы, а одни и пожениться успели. Может, если я хочу подарить нашему с Ромой роману (каламбур, который меня всегда забавлял) свежее дыхание, Паша с Риммой меня на это вдохновят. Но больше не буду нагло подглядывать.

И все же – как непредсказуема жизнь, даже моя! Могла ли я вчера подумать, что заночую с ними в гостинице и их пример покажется мне хоть чем-то полезным?!

***

Я отлично выспалась той ночью, проснулась в хорошем настроении. На редкость хорошем, прямо отличном – в детстве у меня такое бывало перед Новым годом, ведь Дед Мороз всегда оставлял под елочкой пару-тройку подарков. Сестра тогда была слишком маленькой для такого волшебства, поэтому ее поздравляли родители. Я раздувалась от гордости, когда, будучи пятилетней, получила дорогущую куклу от самого Деда Мороза, а двухлетняя Римма – всего лишь связанную мамой кофточку.

Умытая, одетая, слегка накрашенная и готовая к прогулкам по Москве, я спустилась на один этаж и постучала в номер Паши с Риммой. Постучала тихо на случай, если они еще спят – решила, не в пример вчерашнему, быть деликатной. Никто не открыл, и я стукнула кулаком в дверь чуть громче – с тем же результатом.

Озадаченная, вернулась к себе, решила подождать полчасика и попробовать снова. Теперь есть хотелось еще сильнее, чем перед сном. Я многое отдала бы за яичницу с помидорами и зеленью и чашку хорошего крепкого кофе! Но было бы неудобно отправляться завтракать в одиночестве, не дождавшись их.

Я плюхнулась на диван и включила телевизор – на музыкальном канале шло какое-то шоу, на остальных – еще более дурацкая муть, да я никогда и не смотрела телевизор. Остановилась лишь на одном канале, и то на пару минут – передавали прогноз погоды. На сегодня в Москве он был неутешительным: опять дожди.

У меня не было с собой книги – вот, пожалуй, главное, чего не хватало. Вроде бы в фойе гостиницы валялись какие-то оставленные посетителями, в мягкой обложке, но не стану же я читать этот ширпотреб! С другой стороны, там могли быть и журналы, а это уже лучше. По крайней мере, будет чем занять время: пролистать модные страницы, ужаснуться соотношению «внешний вид товара – цена товара». Мы с подружкой однажды хохотали над серыми угги от известного модельера за сто пятьдесят тысяч. Кажется, я в детстве носила такие «угги», только тогда они назывались валенками, продавались на рынке и надевались только в очень снежную погоду. Возможно, я просто ничего не понимала в моде – предпочитала одеваться не слишком дорого и практично. В моем гардеробе и обувном шкафу было все необходимое: джинсы, юбка-карандаш, джемперы и блузки с кроссовками и кедами на каждый день, пара платьев и туфли на небольшом элегантном каблуке на выход…

А вот в этом путешествии у меня не будет ничего, кроме того, что на мне надето, вдруг осознала я. Если смену белья и зубную щетку я предусмотрительно взяла, то о том, чтобы захватить дополнительную одежду, разумеется, не подумала. Покупать в дорогущих московских бутиках – нет уж, увольте. Надо просто написать Роме, чтобы привез немного моих вещей. Хорошо все-таки, что я не успела их у него забрать.

Интересно, Паша уже предложил Римме встретиться с его родителями? Уже получил невнятный, плохо обоснованный отказ? Действительно любопытно узнать… Хм, и долго они собираются спать? Если у них была бурная ночь, это прекрасно, но почему я-то должна сидеть тут как на приколе?

Спускаясь к ним во второй раз, я немного сердилась. Разве трудно набросить что-нибудь, приоткрыть дверь и сообщить мне, сколько еще ждать?!

Я прислушалась. Либо звукоизоляция была на высоте, либо в их номере царила абсолютная тишина. Я вспомнила, как удивилась этой тишине вчера в своем. Господи, да ведь я никогда не ночевала в гостинице одна. Сегодня мне снова это предстоит, и в этом что-то есть… но завтра все будет иначе.

Я спустилась в фойе. Журналов здесь было всего три, и те почему-то про вязание и фитнес. Поскольку меня не интересовало ни то ни другое, открывать их не было смысла. Опустившись в мягкое кресло с приятной на ощупь светло-синей обивкой, я скучающе полистала книгу в мягкой обложке о вампирах. Брезгливо положила на место. Глубоко вздохнула.

Видимо, заметив мои страдания (в целом меня сложно было не заметить, ведь больше в фойе никого не было), девушка на респешене дружелюбно поинтересовалась, чем может помочь.

– Ничем, спаси… – уныло начала я, но спохватилась. – О, вы случайно не знаете, кто-нибудь из шестого номера выходил?

– Да, шестой номер сдал свои ключи, – с готовностью отозвалась девушка.

– Нет, стоп. Наверное, я ошиблась. Молодая пара…

– Да, парень с девушкой. Сдали ключи и ушли. Где-то час назад.

Видя мое изумление, девушка поспешила уточнить, что в их гостинице принято сдавать ключи, уходя, а потом их без проблем выдают по паспорту, но меня, разумеется, интересовало не это.

Коротко поблагодарив ее, я вернулась в номер и схватила телефон. Пропущенных вызовов и сообщений не было. Римма взяла трубку сразу.

– Доброе утро, уже встала? – У нее был такой довольный голос, что я скрипнула зубами.

– Какого черта вы мне не сказали, что уйдете без меня?! Я попала в очень глупое положение! Могли бы хоть записку оставить!

– О, а ты думала, мы, влюбленная пара, будем тебя выгуливать? С чего это ты так решила?

– Вообще-то…

Я хотела заявить, что именно так мы и договаривались, но вдруг с ужасом поняла, что никакого уговора не было. Даже Паша ничего такого не обещал. Я сама все себе напридумывала! С чего, действительно, им гулять со мной?

Паша, наоборот, уверял, что мне не придется гулять с ними. Правда, речь шла о туре… Стоило хотя бы немного обсудить этот момент. Почему-то я чувствовала себя обманутой.

Разбираясь со своими ощущениями, я не сразу обратила внимание на то, что в трубке творится непонятная суматоха: Римма что-то недовольно и тихо вещает, а кто-то – по-видимому, Паша – отвечает ласковым, но твердым голосом.

Наконец отчетливо зазвучал его голос с дурацкими бархатными нотками.

– Доброе утро, Марта. Прости, что так вышло, Римма утверждала, что ты ни за что не захочешь с нами гулять, даже и предлагать не стоит. Нужно было тебе написать о наших планах. Я бы на твоем месте тоже был недоволен.

– С чего ты взял, что я недовольна? – рявкнула я.

– О, ну если тебя все устраивает, чего не скажешь по тону, то наслаждайся.

Я, к своему удивлению, прыснула. Слова Паши могли показаться наглыми и надменными, но то, как тепло он это произнес… кажется, если бы он посоветовал мне выпить яду и прыгнуть из окна, я бы улыбнулась. Хорошо, что Римма нашла его, он неплох. (Вроде бы неплох, ты его пока почти не знаешь, строго напомнила я себе.)

– Мы не поняли друг друга, но такого больше не повторится. Вечером встретимся в гостинице и…

– Гуляйте на здоровье, – смягчилась я.

– Мы с тобой свяжемся…

Кажется, Паша был обеспокоен. Бедняга, наверное, привык, что все в восторге от любого его шага.

– Не надо. Завтра в шесть утра в фойе. Развлекайтесь. Пока.

Положив трубку, я ощутила вкус маленькой победы над собой и своим эгоизмом, но нотка горечи в нем все же была. Но ведь это именно то, чего я не хотела, – ходить хвостиком за Пашей и Риммой весь день?

К моему удивлению, телефон вновь зазвонил. На сей раз номер был незнакомым.

– Да.

Это оказался снова Паша – видимо, со своего телефона.

– Не успел сказать: я перебронировал на ваши имена, внес твои паспортные данные, но нужны данные твоего парня, лучше до обеда. Помнишь, я вчера уже говорил.

– Да, точно. У меня они есть.

Я удивилась сама себе: почему у меня вылетело из головы, что надо передать еще и его данные? Не очень-то на меня похоже. Я должна была подумать об этом чуть ли не сразу после пробуждения.

– И, хм, я уточнил в офисе – наличкой на месте действительно можно, – слегка сконфуженно продолжил Паша. – В принципе я так и думал, но решил переспросить на всякий случай. Чаще наши сотрудники требуют заранее внести предоплату онлайн, но если отказ происходит в последний момент и нужно искать замену, идут навстречу. Такое случается редко.

Похоже, ему было неловко говорить с сестрой своей девушки о деньгах. Но ведь речь шла о его работе.

– Я все поняла, договорились, – успокаивающим тоном произнесла я. – У меня есть данные Роминого паспорта, я все пришлю. Тебе лучше в SMS или… алло, Паш? – В трубке почему-то звучали длинные гудки.

– Да-да, я здесь.

– Странно. Наверное… а.

Я не сразу сообразила, что мне звонят по второй линии. Высвечивалось имя Ромы. Попытавшись ответить, я случайно прервала при этом вызов Паши.

– Привет.

Я отлично знала Рому и все его интонации, так что по одному этому слову легко определила, что новости у него плохие.

– Что случилось? – осведомилась, зачем-то сжав в ладони пульт.

– Прости, но я не могу приехать.

– Почему я так и думала?

Проговорив это, я осознала, что, как ни пыталась представить нас вместе в этом туре, в моей голове кадры нашего будущего путешествия были какими-то ненатуральными, точно нарисованными. В глубине души я отлично понимала, что Рома не приедет. Может, поэтому и данные его не передала.

– Нет, я правда хотел, но на работе… – оправдывался он огорченно.

– Что же ты им сказал?

– Ну… что девушка решила устроить сюрприз…

– Серьезно?

Тянуло с силой швырнуть пульт в стену – вместо этого я осторожно положила его на покрывало рядом с собой и принялась буравить тяжелым взглядом.

– Март…

– Ром. Ты не поверишь. Есть случаи, когда приходится врать. И это был, блин, один из них!

– Ты злишься? – сокрушенно уточнил он.

– Нет, меня все устраивает, наслаждаюсь, – отрезала я.

– Это недоразумение абсолютно не означает, что… ничего оно не означает.

– Я понимаю. Понимаю, что как снег на голову свалилась на тебя с предложением поехать. Просто думала, это что-то исправит.

– И исправило! Теперь я знаю: ты готова на поступки ради наших отношений… и ценю. Раз ты пристрастилась к путешествиям, давай куда-нибудь съездим, например, в октябре на выходные. Я могу подобрать для нас варианты направлений.

«Нет», – чуть не вырвалось у меня. Я представила сосредоточенного Рому, склонившегося над раздутой сумкой с вещами и проверяющего, все ли мы взяли. Еще он наверняка шевелил бы губами, перечисляя: теплая одежда… пижама… фен… Точно так же, собираясь выходить из дома, он всегда проговаривал вслух: ключи, телефон, зарядное устройство, кошелек… И этот человек позавчера спросил меня, где наша спонтанность?

Раньше меня умиляла эта его привычка. Потом – немного раздражала, но я просто стояла с покровительственной улыбкой на пороге и ждала, пока Рома убедится, что ничего не забыл. Ведь это нормально. В партнере не может нравиться абсолютно все, я и сама не безупречна. Странно было бы, если бы я восторгалась каждым его жестом, а он – каждым моим.

– Почему ты молчишь? Я мог бы посмотреть для нас варианты… – повторил он.

– Да, пожалуйста, – теперь я сжимала край одеяла, под которым засыпала ночью, предвкушая романтическую поездку (или думая, что предвкушаю), – а пока я пойду погуляю.

– Так ты не обижена?

– Немного расстроилась, вот и все. Удачного тебе дня.

– И тебе хорошего дня! Я скучаю… – Рома помедлил, страдальчески подышал в трубку и наконец добавил: – Ну, пока.

Похоже, мой парень уже разучился говорить что-то приятное. Даже сейчас, когда чувствовал себя виноватым, смог выдавить из себя только «скучаю». А ведь и правда – в начале отношений мы постоянно сыпали ласковыми словечками, придумывали друг другу милые прозвища, но потом… а что потом? Непринужденность осталась, но эти нежности отошли на второй план. Как будто все остальное вдруг стало более серьезным и важным, чем мы. Как будто о нас можно было больше не просто не беспокоиться, но и вообще не вспоминать. Галочка в графе «отношения».

Почему я вообще обо всем этом думаю? Надо заниматься насущными вещами: смотреть, когда ближайший поезд или автобус, и уезжать. Римма с Пашей явно испытают облегчение. Конечно, мне хотелось посмотреть те крутые города, но… несмотря на внушительную скидку, это все-таки расточительно. Денег без того в обрез. Смогла бы я понять в этой поездке нечто важное об отношениях сестры с гидом? Вряд ли, и так уже ясно: даже жаль, но долго им не продержаться. Ну и какая тогда разница?

Значит, решено. Выпишусь из гостиницы, попрошу вернуть деньги за вторую ночь в ней, позавтракаю наконец – и поеду поскорее. Благо вещей почти нет. Наверное, и гулять не стоит, настроение не то.

Я с сожалением подумала о том, что побывала в трех городах и не купила ни единого сувенира, только злополучную банку варенья. Может, и медовуха бы пригодилась? Но рассуждать об этом было поздновато.

Приняв решение, я почувствовала себя спокойно и уверенно. Конечно, были и досада, и грусть, но все это должно было пройти, едва я сяду в автобус. Да, лучше бы в него – так дешевле, чем на поезде.

Скрестив ноги по-турецки, я устроилась на покрывале и позвонила по номеру, с которого меня набрал Паша.

– Нас прервал звонок моего парня. Он не сможет приехать, так что снимай бронь – и мою тоже. Я сегодня вернусь домой. Римму оставляю тебе, но если окажется, что ты ее обидел, тебе не поздоровится. Я знаю, где ты работаешь, и легко узнаю, где именно живешь.

– Вместо того чтобы угрожать мне, послушай, – предложил Паша, терпеливо дождавшись окончания моего монолога. – Ты можешь поехать в тур и без своего парня. Так даже будет лучше.

– Вот как?

– Пусть соскучится, посмотрит на твои фото из поездки и поймет, как много потерял.

– Почему это тебя волнуют наши отношения?

– Потому же, почему тебя волнуют наши.

– Ты думаешь, Рома – маньяк, которому нельзя доверять?

– Ты все еще считаешь меня маньяком? Нет, я о том, что я желаю тебе добра. Ты, конечно, не моя родственница, но ты сестра моей любимой девушки, и мы, надеюсь, неплохо поладили.

(– Хватит ворковать! – послышался недовольный голос Риммы.)

– Почему ты подбиваешь меня поехать в этот чертов тур? Тебе достанется часть денег с каждого туриста, так?

– А вот и нет, у меня «фикса».

– Тогда почему?

– Потому что ты этого хочешь.

– Каким образом ты залез в мою голову?

– Мне и лезть не пришлось. Марта, давай все-таки встретимся вечером в фойе и все обсудим.

– Вечером меня тут уже не будет.

– Пожалуйста. Ты все еще можешь уехать завтра. Подари себе полный день в столице с собой любимой. Ни экскурсовода, ни сестры, ни бойфренда. Один день. Разве не хорошо звучит?

– Ты где продавать научился? – хохотнула я.

– Я не учился. Послушай себя и делай так, как скажет сердце.

– Какая банальность.

– Разумеется. В восемь в фойе. Пока.

Почему он был так уверен, что я не уеду?! Странный все-таки тип.

Я слезла с кровати и сунула в сумку зубную щетку. Постиранное нижнее белье еще сушилось – при мысли о том, что придется везти его мокрым, я поморщилась. Гостиница ведь уже оплачена – может, и правда плюнуть на все и уехать завтра? Наверное, в туре мне делать и правда нечего, но по Москве-то почему не прошвырнуться? К тому же вопреки прогнозам небо вроде бы прояснилось…

«Эй, но ты же все решила», – напомнил внутренний голос, однако я от него отмахнулась. Как решила, так и передумала.

«Обычно тебя трудно переубедить». Это правда. Но то обычно. Пусть эта поездка станет маленьким исключением из моих правил.

***

Итак, один день в Москве.

Как и всякому, пожалуй, туристу, в первую очередь мне пришла в голову Красная площадь, но я тут же отбросила этот вариант. Во-первых, я там бывала, и не раз. Во-вторых, там всегда дико многолюдно, не протолкнешься, а мне хотелось чего-то камерного. Ага, камерного – в столице?..

И все-таки было бы классно найти какой-нибудь большущий парк. Много зелени, прудик, впечатляющая архитектура – и просторно, чтобы можно было погулять и час, и два. Ну и желательно, чтобы это была вроде как историческая достопримечательность. Размечталась, конечно…

На всякий случай я загуглила – и, к своему удивлению, почти сразу нашла то, что искала. Дворцовый ансамбль «Царицыно»!

Судя по информации на сайте, там были даже постройки восемнадцатого века: ансамбль создавали как загородную резиденцию Екатерины II, но ее сын Павел I (который, насколько я знала, терпеть не мог мать и вечно все делал ей назло) после ее смерти повелел прекратить строительство. Идея с резиденцией так и провалилась, теперь там осталось просто место для прогулок, причем реконструированное не так давно: еще в 1980-х большинство зданий были разрушены, и только к 2014 году ансамблю вернули максимально близкий к изначальному облик.

Однако удачно – все именно так, как я формулировала. Говорят же, что важно максимально четко обозначить желание, и вселенная его исполнит. Так, чего я еще хочу? Хорошую творческую должность? Надо будет поработать над формулировками.

Обуваясь в холле, я, приободренная, добродушно отметила, что кресла все-таки симпатичные, освещение приятное, да и девушка на ресепшене, которой я, как положено, сдала ключ, улыбнулась почти искренне. Пожелала хорошего дня. Ха, как будто может быть иначе – я ведь еду в, судя по всему, одно из самых красивых мест в столице!

Следуя к метро, я впервые со вчерашнего дня смогла как следует оглядеться в Москве, никуда не торопясь. Город казался не то что пугающе огромным, но каким-то неправдоподобно широким: автодороги – стополосными, улицы – уходящими в непроглядную даль. Людей было, разумеется, полно, но ощущения муравейника у меня не создавалось.

Я заметила, что многие идут со стаканчиком кофе и пялятся в телефон. Такое внимание к гаджетам всегда казалось мне чрезмерным (нечасто там бывает что-то действительно важное), да и кофе я любила не настолько сильно, чтобы заправляться им прямо на улице, но прохожие почему-то выглядели уютно. Меня будто успокаивало то, что во «взрослую», рабочую жизнь можно взять и то, что тебя греет, что будни можно разбавлять приятными мелочами. Для кого-то это кофе, а для меня… наверное, что-то найдется и для меня. Поставлю в офисе фотографию из грядущего путешествия – кто мне запретит?

Черт, но ведь никакого путешествия не будет.

Я поморщилась и, спускаясь в подземку, спрятала руки в карманы пиджака, хотя они совсем не мерзли.

***

Разумеется, Паша с Риммой встретили меня в холле вдвоем. Недовольное выражение прямо приклеилось к лицу моей сестры. Я вроде бы отмечала, что она у меня яркая, резкая и смешливая? Так вот, похоже, остались только яркость и резкость. В облегающем платье и на каблуках, с лежащими мягкими волнами волосами цвета жженой карамели, она была прекрасна, спору нет, но… не помню, чтобы она хоть раз засмеялась при мне со вчерашнего дня. Этот Паша так на нее влияет – или она настолько меня ненавидит?

Кстати, он по-прежнему излучал оптимизм и даже не выглядел утомленным, хотя они, видимо, прошатались где-то целый день. Даже когда Паша не улыбался, его взгляд был мягким и заинтересованным. Казалось, что бы ни сказала Римма или я, он поймает каждое слово и все это будет для него крайне важно. Может, ему стоило стать психологом?

За неимением кафе в здании гостиницы мы разместились в тех самых светло-синих креслах. Я подозревала, что они вот-вот начнут мне сниться. Девушка на ресепшене сменилась, и эта была очень занята какими-то бумагами, так что с тех пор, как мы получили ключи, даже не смотрела в нашу сторону.

– Ну? Как прошел день? – обратился ко мне Паша.

Примостившись в одно из кресел, он закатал рукава тонкого свитера горчичного цвета и положил на подлокотники руки. Я поймала себя на том, что почему-то смотрю на них, хотя ничего особенного в них не было: руки как руки, ну довольно изящные для мужчины, и что?

– Я была в Царицыне. Гуляла, пока не начала мерзнуть. Ребята, это сказочно. – Я прижала руки к сердцу, будто без этого они бы не поверили в мою искренность.

– Да, там потрясающе! – Паша слегка подался в мою сторону. – Как тебе дворцы? А башня-руина?

– Наполовину кирпичная стена – наполовину лестница? Странное сооружение, но красивое, я даже постояла посмотрела, прежде чем залезать.

– А спустилась без проблем?

– Ну, крутовато, конечно, но в принципе без проблем. Я же не на каблуках полезла.

Римма оторвалась от ковыряния невидимого заусенца и бросила на меня сердитый взгляд.

– А в девятнадцатом веке это сооружение называли «чертовой лестницей», потому что подвыпившие купцы падали с нее и разбивались. Правда, тогда ступеней было вроде бы больше.

– Интересно. Но меня даже сильнее общая атмосфера впечатлила. Не дворцы шикарные, не вот эти сооружения, а пруд, тропинки, утопающие в зелени… жаль, что я не писатель, прямо распирает это в красках описать!

– А мы гуляли по центру, сидели в кофейне, к вечеру решили поехать к родителям Паши, – внезапно с вызовом произнесла Римма.