Откровение. Избранные стихотворения

Завет

Слышу проповедь вслух.Внемлет тело и духПро смиренье и веру в людей.Позабыл о своем.С этой верой вдвоемИщем вещи в миру поважней.Потребляет душаБлагодать неспеша.Крест – на грудь, а распятье – на плечи.В сотый раз – на порогХрама. В нем шепчет Бог,За оградой дерзит человечье.Мыслей спутанных рой.Каждый мнит, что герой,Раз коснулся Святого Завета,Сквозь себя белый светПодведя под запретПо дороге к исконному Свету…

Снег в аду

Я с детства слышал праведную ложьИ верил ей неистово, наивно.От тех, кто прятал за спиною нож,Наказ не ощущал декоративным.Шли годы, крепли мерзостью оковы.Отверзлись двери – опустились руки.Здесь стало тесно, ясно мне и кто вы,И свой недуг открылся – близорукий.В аду пархает снег, кружит забвенно;То в лед уйдя, то пламя затмевая.Прозрение, что стало откровеньем:Я верил в ложь, но это забываю…

Художник

Картина, писаная алчущей рукой,За рамки расточает свои краскиВ пространство и любви, и ласки,Впиваясь кистью с дерзостью такой.Сюжет излюбленный, избитый красотой,В излишке бледных нитей позолоты,Как тени бедняков, глухих бульваров ноты,Пугают и пленяют простотой.Тебя рисую, ты ко мне причастно,Звучание возвышенных искусств;Художников усталых, смежных  чувств,Познать которых миру не подвластно.Безликий хаос смеют заморозитьРуками детскими с душою утонченной,Вычерчивая образ увлеченно,Спасая нежный цвет среди амброзии.

Декаданс

Задуем свечи, чтоб во тьмеУкрыться можно было лучше.Не знаю, честно ли тебеБыть в мире клоунады грустной?Люблю, когда скупые слезыСмывают с естества все краски:Пыл, как в заснеженной мимозе,Вновь возгорает, плавя маску!Когда корсет, бока спирая,Тревожит вдох и ход движений,Когда змея у древа раяВлечет наивных к искушенью.Когда смеются на погосте,Из всех на празднике одна ты,Когда томятся в скуке гости,Никто ни в чем не виноват.Когда вся истина в вине,Виной людской непринужденноСмысл обретается на дне,Чужою волей пригвожденный.

Новый день

Наступит утро солнечной армадой,Раскрасив сквозняки златой помадой,Неся котомку из безделья, суеты.Толпой смиренной смертные на игрыРабов и лизоблюдов хлынут игом,Подошвами вытаптывая скромные цветы.Нещадно их бичует наслаждение.Не важно вовсе – смерть или рождение —Свершением раскаяние гложет.Я пораженный воин, я из тех,Кто проклят ими, осужден на смех,Но даже улыбнуться вслед не может.

Будни

Осколки выходных витрин,Обрывки праздничных нарядов,Душок дешевых красных винИ смрад курительных обрядов.На пашне конь выводит кругИ сеятель псалом поет.На черный день уставших рук —Провальный сон и липкий пот.Посеем лень – получим ночь.Гремит ключами новый день.Куда идти и чем помочьСебе сумеет манекен?Придется в смелости ослабитьПетлю, толкающую в рай,И право выбора: оставитьПустой стремянку и сарай…

Катрен

В мире, где так ненавидят,Увидят…В мире, где так презирают,Признают…В мире, где так избегают,Пугают…Сблизятся в правде хромойСо мной.

Цена

Я в жизни, как на сцене.Игра людьми. Не мил.Все оттого, что ценуБольшую заломил.И будут ли одежды,В них плоть- ни дать ни взять,Которые надеждуСпособны оправдать?Которые ту ценуСпасают, что есть сил?Я в жизни, как на сцене,И оттого не мил.

Помни

Так помни вечно: нет ценыТому, чьи дни уж сочтены.От мелких дрязг я ослабею.И хворь никчемная больнее,Чем то, что в жизни я постиг;Оставь меня в последний миг!Среди невзгод – одна беда —Ничто нигде не навсегда.Любого суть великолепияСтановится гнилым отрепьем.То словом высказать нельзя.Оно, впотьмах души скользя,Сбегает в пропасть нетерпимоИ остается с ней незримо.Так помни вечно: нет цены.Не помнишь? Нет твоей вины.

Еретик

Священник пышной церкви здешнейСулит приходу ад кромешный.Все напряглись. Один из грешных«Я не пойду!» – сказал поспешно-«Вкушая просфоры святыеПо воскресеньям, нищеты яНе чувствую в душе, и ты лиМне крылья обрубил литые?»Еретиком нельзя казаться.Сам черт, задумав состязаться,В чинах и лицах стал скрываться,Чтоб в прения людей ввязаться…

В каждом доме

В каждом домеНезнакомомДогоревшая свеча.В каждом домеТесто комомТех, кого ты не встречал.В каждом доме —Ругань, гомон,Ждут с надеждами врача.В каждом домеОстов сломленИ фундамент сгоряча.

Адам

Ты помнишь, как в эдеме повстречалисьИ над земной убогостью смеялись;Что люди, пресмыкаясь, распластались,Как черви на навозе. Копошась,По головам ступая и боясьУтратить место, куче доставались?Мы были, помнишь, изгнаны из раяТвоим нелепым жестом, дорогая?Теперь лишь холод испускать вдвоем осталось…Зачем же плод вкусил я сладкий?Что сожалеть? Бесплодна лихорадка.Мы в силах позабыть, что вмиг расстались…

Сезоны ада

Лето, ты останься с намиСолнцем, зеленью, цветами!Только ветер, лист осеннийОборвав, стучится в сени.Плод созревший загнивает.Непогодой добивая,С глаз сметая все красоты,Снег внедряется в пустоты,Лед и холод насаждая.Претор зиму утверждает.По весне грехи оттают.Мытники про это знают.Лето знойное вновь с ними,С пылью, мухами мясными.И по новой: лист осеннийПадает безвольно в сени…

Хорошо!

Как хорошо любить притворно,Не нарушать ничью природу;Прогнать мечты себе в угоду.Они вернутся вновь тлетворно,Заискивая у порогаПозорной чувственностью нежной,Ложась бесстыдно комом снежным,Свободе заслонив дорогу.Они верны изменным душам.Без чувств предметы безмятежны.Я им завидую прилежно.Отрадней спать, быть камнем лучше…Как хорошо любить притворно!Не нарушать ничью природу,Стоять у озера без брода,Терзая глубину проворно…

Настал тот век

В смирении я тайну не раскрою.Да будет, что судьбой предрешено.Настал тот век, в котором люди душиМеняют на блестящее руно.У страждущих и любящих – предлоги —В признании ошибку совершить.Настал тот век, в котором люди – богиБросаются златою нитью шить.Я одинок, но не один в стремлениях.Оставьте нас с собой наедине.Настал тот век. В нем радость как мучение,Поверхность же подобна глубине.Кто на поминках изрекает тосты,Знаком с пустым наростом на нуле:Настал тот век – плоть временная горстьюСпешит вернуть долг преданной земле…

Драма

Я был забавен и хитер,Местами – без рассудка.Как мастер слова, как актер,Любил и верил – в шутку.Желтел с годами манекен,Тряпье поизносилось.Забылось, как, кому и кемСлова произносились.И театральный реквизит —У престарелой дамы.Вот только сердце злом болит,Как в старой доброй драме.Что раньше мертвым я считал,То оказалось живо.Я лгал себе, людьми играл,Во всем ища наживы.Все тщетны пред тобою, смерть!Волхвы, цари земные.Актер, судьбы чьей круговертьНашла пути иные.Все тщетно. Это не игра.Местами – без рассудка.Порою кажется – пора,Порою – просто шутка…

Плывут облака

Плывут облака, словно челн без причала.

Торопятся дни, ни конца, ни начала;

Ни знать, ни спросить, как до нас здесь бывало.

Назад захотели бы, если бы знали…

Хорошего, впрочем, нам светит немало,

Но лучшее все же уже миновало.

Волна

Нечаянна, стремглав сурова,Подземных валунов полна,Но вознести, струя, онаНа перепутье все ж готова.Пусть в каждой капле ждет потоп,Стихия гложет злые камни.Не усмирят литые ставниКаленых вод лихой поклеп.С потоком ветра научились-Кому на смех, кому на зависть-Расти на свет, скрепляя завязь,А после- всякого лишились.Дворцы и банки, капитал,Музеи, цирк, библиотеки.Живи еще хоть четверть века —Как прежде – хижины, подвал.Внутри испуганно – «Постой!» —Кричит мне голос мудрых линий,Вплетая ленту в ось уныний.Как и патрон, я холостой…С рассвета пьяный сброд резвится,На рынке лаются торговки,Продав ненужную обновкуТому, кто хочет измениться.В пылу мещанской обстановкиТот пестрый ряд я обхожу,Едва надежду нахожуДля взгляда в нужной остановке.Здесь пресно, нет для жизни места.И, маршируя на плацу,Ни слова матери, отцу,Что в сапогах кирзовых тесно!Здесь пенье птиц, как шум фабричный,Здесь человек – заочник рваный,Здесь каждый гость, за стол незваный,