Принцесса душ

Александра Кристо

Принцесса душ

Alexandra Christo

PRINCESS OF SOULS

Copyright © 2022 by Alexandra Christo

All rights reserved.

© Рысс Н., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Посвящается маме и папе, которые всегда привносили волшебство в мою жизнь

Глава 1

Селестра

Я могу предсказать чужую смерть. Все, что мне требуется, это душа человека и прядь его волос. На всякий случай.

Пропитанная смертью работа королевских ведьм Сомниатис. Всю жизнь меня учили только этому: слуга королевства, наследница семейной магии.

Ведьма, навечно связанная с Шестью Островами.

Я никогда не видела остального мира, простирающегося за стенами замка на Парящей Горе.

Заключенной меня тоже не назовешь.

Я подопечная короля Сирита и однажды стану его самым доверенным советником. Правая рука знати, наделенная свободой любых действий и передвижений.

Но лишь после смерти моей матери.

Я шагаю по каменным залам, длинные перчатки цвета слоновой кости плотно облегают кисти и руки, касаясь плечиков мерцающего платья. Перчатки создают защитный барьер между моим разумом и видениями, но иногда они больше похожи на преграду, не позволяющую мне сойти с ума.

Они сдерживают магию до нужного момента.

«Я не узница», – мысленно произношу я.

Мне просто не следует прикасаться к окружающим.

За пределами Большого зала виднеется очередь из людей, которые совсем скоро станут бездыханными трупами. Большинство одеты в грязные лохмотья, которые липнут к телу подобно второй коже, но некоторые из присутствующих увешаны драгоценностями. Бедняки смешались со знатью и представителями среднего класса.

Все они отчаянно жаждут обмануть смерть.

Фестиваль Предсказаний проводится раз в год, в месяц Красной Луны. Любой житель Шести Островов может получить предсказание от королевской ведьмы.

Очередь тянется за угол, поэтому я не вижу ее конца, но прекрасно знаю количество людей. Каждый год одно и то же: двести душ, готовых к торгу.

Я стараюсь пройти мимо них так быстро, как могу, словно тень, скользящая за пределами их видения. Но они всегда замечают меня.

Как только внимание людей переключается на ведьму, они быстро отводят взгляд.

Они не выносят вида зеленых волос и змеиных глаз – того, что отличает меня от них. Люди впиваются взглядами в пол, будто нарочно заинтересовавшись каменной кладкой.

Будто я не что иное, как ведьма, которую нужно бояться.

Не знаю, чем вызвана подобная реакция. Моя магия еще не столь сильна. В свои шестнадцать я все еще жду того дня, когда унаследую всю семейную силу.

– Не могла бы ты остановиться хоть на секунду? – спрашивает Ирения.

Ученица портнихи – и моя единственная подруга в этом замке – часто дышит и спешит навстречу, когда я наконец останавливаюсь у Большого зала.

Она разглаживает мое платье, проследив за тем, чтобы не было видно складок. Ирения превращается в самую настоящую перфекционистку, когда дело доходит до ее платьев.

– Селестра, хватит извиваться, – ругается она.

– Я не двигаюсь, – отвечаю ей. – Просто дышу.

– Ну, тогда не дыши.

Я высовываю язык и начинаю возиться с перчатками. Тяну ткань вверх, а затем опускаю ее вниз, чтобы она терлась о кожу.

Меня это успокаивает.

Это не дает мне зацикливаться на предстоящем событии.

На текущий момент мне пора бы уже привыкнуть. Я благодарна судьбе за то, что мне позволили находиться рядом с королем Сиритом в течение двух последних лет. Я отстригала волосы и наблюдала, как со всех Островов сюда устремляются люди, чтобы узнать свою судьбу.

Я должна испытывать восторг от Фестиваля и неистовое предвкушение от того количества душ, которое мы заберем на этот раз. Я должна наблюдать, как мать будет рассказывать о смерти, словно это ее давняя подруга.

Мне не стоит задумываться о тех, кому суждено умереть.

– Мы же не хотим, чтобы платье сползло во время твоего первого предсказания, – произносит Ирения. Она крепко затягивает шнуровку, и я чувствую, что девушка улыбается. – Представь, ты наклоняешься, чтобы взять прядь волос, и вдруг твоя грудь вываливается.

– Уж поверь, – я выдыхаю, – теперь я точно не смогу согнуться.

Ирения закатывает глаза.

– Ох, молчи, – говорит она. – Ты выглядишь как принцесса.

Мне хочется рассмеяться.

Когда я была маленькой – еще до того, как мать превратилась в чужого человека, – она читала мне сказки о принцессах. Сказки о скромных, бессильных запертых в башнях девах, ожидающих прекрасного принца-спасителя, который заберет их с собой навстречу любви и приключениям.

– Никакая я не принцесса, – возражаю Ирении.

Я нечто гораздо более смертоносное. Никто не спасает меня из башни.

Толкнув тяжелые железные двери Большого зала, замечаю, что он опустел.

Исчезли загромождавшие центр деревянные столы, которые были наполнены вином и звонким смехом. Музыкантов распустили, и комната оказалась лишена всяких звуков.

Невозможно даже догадаться, что всего несколько часов назад самые богатые люди королевства праздновали здесь начало Фестиваля. Из своей башни я слышала отголоски музыки. Запах коньячных кексов и меда проникал сквозь щели окна.

Этот запах до сих пор витает в воздухе. Выпечка, пламя свечи, сгоревшие фитили и сладкий дым.

Я замечаю короля в дальнем конце комнаты. Он восседает на большом черном троне, вырезанном из костей. Щедрый подарок от моей прапрабабушки.

Наши взгляды тут же встречаются, как будто он чувствует мое появление. Сирит манит меня к себе пальцем.

Я делаю вдох и шагаю к трону.

Подол платья развевается позади меня.

Ткань сверкает при свете свечи, словно усыпанное звездами ночное небо. Она синего цвета, такого же темного, как Бескрайнее море. Ворот платья обвивает шею и струится по бледной коже, точно вода. Причудливая шнуровка на спине скрыта длинной спадающей до пола накидкой.

Может, Ирения и сшила это платье, но его цвет принадлежит королю.

Надев его, я становлюсь королевским трофеем.

– Мой король, – произношу я, приблизившись.

– Селестра, – чуть ли не мурлычет он. – Как славно, что ты наконец-то к нам присоединилась.

Он откидывается на спинку трона.

Король Сирит не только правитель, но и воин. У него длинные, черные как смоль волосы, а в уши вставлены серьги из змеиных клыков. Лицо покрывают татуировки шипящих змей, Сирит облачен в меховую накидку, которая обнажает крепкую мускулистую грудь.

Все это должно придать королю устрашающий вид, но мне всегда казалось, что его вечно молодое лицо было скорее красивым, нежели пугающим.

Настоящая опасность кроется в темных глазах короля. В их глубинах таится сама смерть.

– Ты выглядишь великолепно, – говорит он.

– Спасибо.

Я заправляю прядь темно-зеленых волос за ухо.

Мне никогда не разрешали их стричь, поэтому, как и у моей матери, они спадают ниже талии. Отличие лишь в том, что мои локоны завиваются на концах, а у матери – абсолютно прямые.

Вся ее сущность несет собой резкость и боль.

– Добрый вечер, мама, – произношу я и поворачиваюсь, чтобы поклониться.

Прекрасная Теола Сомниатис восседает на сверкающем троне, расположенном рядом с королем. Черное кружевное платье облегает ее тело.

Она выглядит резкой и зловещей.

Оружие, которое король держит при себе.

И, в отличие от меня, ей не нужны перчатки, чтобы держать себя в руках.

Мать поджимает губы.

– Ты чуть не опоздала.

Я хмурюсь.

– Несмотря на неудобные туфли, я шла так быстро, как только могла, – я приподнимаю подол платья, чтобы продемонстрировать скрытые под юбкой высокие каблуки.

На ногах уже появились мозоли.

Король ухмыляется.

– Теперь ты здесь, и мы можем начинать.

Он поднимает руку, обращаясь к стражникам у двери:

– Впустите первого.

Я судорожно втягиваю воздух.

Время пришло.

Интересно, что покажет нам смерть сегодня.

Глава 2

Селестра

Двери Большого зала открываются, и я вижу, как входит первая женщина. Она нерешительно приближается к трону: двое стражников шагают по обе стороны, пока женщина медленно шаркает в нашу сторону. На ней темно-красная юбка, подол которой испачкан грязными щиколотками.

Чем ближе она подходит, тем сильнее покалывает кожу на моем затылке.

В воздухе витает смерть.

Я практически чувствую ее вкус.

Этот запах въелся в кости бедняжки.

Женщина в юбке цвета запекшейся крови и увядших лепестков роз… Я откуда-то знаю, что она не протянет и недели.

Я это чувствую.

Затем моя мать схватит душу несчастной, и король Сирит поглотит ее, как он делает уже больше века. Так он подпитывает свое бессмертие.

– Ваши Величества, – произносит женщина, как только достигает ступеней, ведущих к тронам.

Она склоняется в реверансе так низко, что ее колени касаются пола, а лодыжки трясутся от напряжения.

Незнакомка глядит на мою мать, и я вижу, как в ее глазах мелькает паника, прежде чем она склоняет голову.

Они боятся нас. Они ненавидят нас.

И это правильно.

Я вскидываю подбородок, напоминая себе, что должна выглядеть довольной.

Это единственный раз в году, когда я окружена магией. Когда ощущаю ее гул, наполняющий замок, и сила моих предков струится в воздухе, словно сладкое вино.

Когда мне не нужно оставаться пленницей башни.

Я беру ножницы со стола и спускаюсь по лестнице.

– Этими ножницами я отрежу прядь твоих волос и обеспечу тебе место на Фестивале Предсказаний, – объясняю женщине. – В месяц Красной Луны ты окажешься в списке смерти. В первую неделю она придет за тобой единожды, а затем дважды – во вторую. Предсказание, которое ты получишь сегодня, станет единственным ключом к спасению.

Слова даются мне с легкостью, я произношу эти строки с четырнадцати лет.

– Если ты умрешь, твоя душа перейдет к королю. Но если доживешь до первой половины этого месяца, то любое твое желание будет исполнено, а сделка утратит силу.

Женщина энергично кивает.

Исполнение заветных желаний превращает Фестиваль в настоящий праздник. Я слышала, что горожане даже делают ставки на того, кто выиграет, устраивают гуляния и выпивают до самого утра.

Люди идут на сделку только ради исполнения желания.

Для бедных и отчаявшихся это шанс попросить золото или лечебные эликсиры. Для богатых и высокомерных – проклясть своих врагов и сколотить состояние.

И каждый из них считает, что ради такого стоит рисковать собственными душами.

«Всего лишь три смерти, – наверное, говорят они сами себе. – Я смогу это пережить». И некоторым действительно удается. Каждый год лишь у небольшой горстки людей получается продолжить жизнь и исполнить желание. Это вдохновляет окружающих, которые впоследствии тоже захотят поучаствовать.

И ежегодно примерно сотня человек не доживает до конца.

Забавно, что их помнят гораздо хуже.

– Если во вторую половину месяца ты решишь продолжить, то будь осторожна, – зловеще произношу я. – Вместо смерти сам король получит право охотиться на тебя до конца месяца. Ибо если ты выживешь после Красной Луны, его бессмертие станет твоим.

Затылком я чувствую улыбку Сирита.

Он не боится.

Он не беспокоится, что может когда-нибудь уступить свой трон кому-то из простолюдинов.

– Эта сделка или убьет тебя, или же принесет небывалую славу, – говорю я.

Ничто не изменится. Так было всегда.

У смерти есть интересная привычка: как и наш король, она добивается своего. Я наблюдала это воочию.

Кроме того, никто из выживших даже не пытается пройти вторую половину пути. Кровожадная охота – это одно, но когда в ней участвует сам король? Еще до того, как Сирит собрал самую смертоносную армию из когда-либо живших, он был самым искусным воином на всех Шести Островах. Веками Сирит выживал, благословленный коварной магией.

Было бы безумием даже пытаться убить его.

Лучше просто принять свое желание и бежать домой в безопасное место.

– Вы принимаете эту сделку? – спрашиваю я.

Женщина громко сглатывает.

– Да, – отвечает она дрожащим голосом. – Пожалуйста, просто отрежьте.

Руками – такими же трясущимися, как и ее голос, – она указывает на свои волосы.

Я беру ножницы и отрезаю прядь. Женщина втягивает воздух, ее взгляд проясняется.

Интересно, она что-то чувствует? Часть ее души перешла к нам, это удержит ее в нашем мире после смерти.

С помощью ритуала моя мать заберет ее.

После этого душа будет принадлежать королю.

– Готово, – произношу я.

Отворачиваясь, я кладу волосы в один из двухсот стеклянных кувшинов, стоящих вдоль ступеней, что ведут к тронам.

– Подойди, – требует Теола. – И протяни руку.

Я слышу, как сбивается дыхание женщины, когда она поднимается по первым двум ступенькам и опускается на колени.

Теола, протягивая руку, изящно гладит ладонь женщины, потом закрывает глаза и улыбается хитро и зловеще.

Ведьмы Сомниатис подобны якорям. Мы втягиваем энергию и пропускаем ее через себя. Энергию, подобную смерти. Она течет по нашим венам и покалывает губы. Энергия, которая подпитывает наши видения, позволяет забирать души и питать ими короля.

Это проклятая магия, но это единственная сила, оставшаяся на Шести Островах.

Моя семья позаботилась об этом.

Теола закусывает губу, заглядывая в будущее женщины.

В глубине души мне отчаянно хочется увидеть то, что видит мать. Я хочу почувствовать силу, которая исходит от знания будущего, от раскрытия тайн судьбы и освобождения моей магии от оков.

От прикосновения к кому-то впервые за многие годы.

Но затем я вспоминаю Асдена, моего старого наставника. Я помню, что произошло, когда я последний раз прикасалась к человеку.

Я помню, как он кричал.

Эта мысль причиняет такую же боль, как и удар под дых. Я быстро выпрямляюсь, проглатывая воспоминания прежде, чем король замечает мою дрогнувшую улыбку.

Мать убирает руку и смотрит на склонившуюся женщину, чья ладонь отмечена новым клеймом в виде герба короля Сирита – черной змеей, пожирающей свой хвост.

Оно появляется на каждом, кто заключит сделку со смертью.

– На следующей неделе твоя младшая дочь скончается от болезни, – произносит Теола.

Ее твердый и холодный голос подобен льду, словно она говорит о погоде, а не о смерти.

Так было не всегда.

Однажды этот голос источал тепло.

– Она умрет, – говорит Теола. – А через несколько дней, когда ты пойдешь собирать ее любимые цветы, на тебя нападет лесное чудовище. Оно бросит твое тело гнить среди деревьев.

Женщина задыхается. Даже ее руки перестают трястись: ужас сковал все тело.

– Нет, моя дочь не может умереть. – Бедняжка качает головой, не заботясь ни о своей жизни, ни о смерти, которую моя мать предвидела для нее. – Должен быть какой-то способ. Если я доживу до середины месяца, то смогу пожелать исцеляющий эликсир и…

– Твоя дочь не продержится так долго.

Стиснув зубы, Теола сжимает кулак, а затем разжимает его. На ее ладони появляется золотая монета.

Она бросает ее в ладонь рыдающей женщины.

– Это хоть немного утешит тебя, – произносит мать. – Будь рядом со своей дочерью, пока это в твоих силах. Если выживешь, возможно, мы еще увидимся. Если умрешь, помни, что ты задолжала нам.

Женщина моргает и открывает рот, как будто хочет кричать, плакать или бороться за свое будущее. Но раздается лишь стон, прежде чем ее глаза находят меня.

Я вижу в них обвинение, когда стражники поднимают ее и вытаскивают из зала. Укор, что мне должно быть стыдно за мою чудовищную семью и зло, которому мы позволяем просочиться в мир.

Но она не знает.

Ей не понять, что значит быть ведьмой Сомниатис, связанной с королем древней кровной клятвой. Если бы перед этой женщиной поставили тот же выбор, что и передо мной, не сомневаюсь, что она поступила бы так же. Она не ведает, что может случиться, если я попытаюсь нарушить правила.

Тем не менее, как только незнакомка скрывается из виду, я тут же поворачиваюсь к матери, не в силах сдержаться:

– Думаешь, она будет избегать леса и не станет собирать цветы для дочери? – Это глупый вопрос, и в тот момент, когда я произношу его вслух, мне хочется взять слова обратно.

– Какое это имеет значение? – Голос Теолы пронизан недовольством. – Пока мы получаем необходимое количество душ, нас не должно беспокоить, кому они принадлежат.

Я знаю, что она права.

Важно, чтобы к концу месяца у нас было хотя бы сто душ. Этого достаточно, чтобы король мог сохранить бессмертие и продолжить свое правление.

– Ты не согласна, Селестра? – спрашивает мать, когда я замолкаю.

Она предупреждающе смотрит на меня, вынуждая кивнуть.

– Конечно, нет, – отвечаю я.

Искусная ложь.

– Мои ведьмы не задаются такими вопросами.

Король пристально смотрит на меня.

Его глаза чернее самой темной ночи.

– Тебе следует это усвоить, Селестра, – говорит он. – Если тебе когда-нибудь удастся стать одной из них, а не остаться простой наследницей.

Я склоняю голову и стискиваю челюсти.

Он называет меня наследницей, как будто это оскорбление. Так и есть, пока я не стану полноценной ведьмой Сомниатис.

Наследники магии бесполезны, пока им не исполнится восемнадцать лет и они не будут связаны с королем клятвой крови, готовые обучиться истинной магии после смерти старой ведьмы. До тех пор я никому не интересна.

Иногда я чувствую себя сорняком, который вырос в чужом саду и никак не может слиться с остальными растениями.

Остаток вечера проходит так же.

Стража водит людей туда и обратно, несчастные стоят на коленях, пока Теола рассказывает об их грядущей судьбе чуть ли не со скукой. Предательство со стороны верных друзей, утопление в местной реке или ранение в переулке возле таверны, которую они посещают каждый вечер.

Испуг сочится из глаз людей, когда они узнают о собственной смерти. Они ведут себя так, словно на них наложили проклятие, а не выполнили их просьбу.

На протяжении всего вечера я молчу, нарушая тишину, только когда необходимо рассказать о правилах Фестиваля. Десятки раз я отрезаю пряди, спускаюсь по лестнице и наблюдаю, как король жадно смотрит на каждого, кто вступает с ним в сделку.

Каждую новую душу он поглотит с помощью магии моей семьи.

Лишь немногие из них доживут до середины пути и исполнят свое желание.

Никто не сможет пережить второй этап испытания, даже если будет достаточно безрассуден, чтобы попытаться.

Глава 3

Нокс

Я хорош во многих вещах, но лучше всего у меня получается выживать. Это дается мне с необычайной легкостью и сопровождается едва заметными шрамами. Конечно же, я умею драться, но это еще не все.

Величайшим навыком, которому научил меня отец, было то, как расположить к себе людей. Как проникнуть в чей-то разум и убедить, что я достоин доверия.

Что во мне есть что-то особенное.

У всего есть предел, но точно не у обаяния. И теперь я нуждаюсь в нем больше, чем когда-либо.

Мы приближаемся к Парящей Горе, чтобы взобраться на вершину.

– В списке твоих самых глупых идей эта определенно занимает первое место, – говорит Мика.

Я смотрю на своего лучшего друга и товарища, солдата Последней Армии, с ухмылкой. Он поправляет меч и следит за толпой людей позади нас.

Мика всегда подозрительно относится ко всем, кроме меня.

– Ты составляешь список всех моих плохих идей?

Мы ступаем на заколдованную платформу – тонкий лист искусно обработанного золота, закрепленный возле невероятно высокого дерева.

Это самый быстрый путь на Гору. Туда, где находится королевский замок.

Мика кивает.

– Чертовски длинный список.

Я пожимаю плечами. Он прав.

– Она точно не первая, – отвечаю я. – А как же тот случай во время вступительных испытаний, когда мы решили проникнуть в каюту сержанта и украсть его…

– Ладно, ладно, – быстро произносит Мика, явно не желая, чтобы я повторял эту историю вслух. – Это вторая глупейшая идея, которая когда-либо посещала твою голову.

Он не ошибается. Не стоит отказываться от предоставленной возможности из-за потенциальных опасностей. Иногда самые рискованные идеи приносят наибольшую пользу.

– Знаешь, еще не поздно передумать, – предлагает Мика.

Заколдованная платформа начинает подниматься все быстрее и быстрее, унося нас в небесную высь. Я гляжу вниз, на людей, которые кажутся такими крошечными и едва заметными.

На острове Вистилиада король построил свою империю.

Отсюда он выглядит умиротворенным, почти красивым, в чем может соперничать с южным островом Полемистес.

Но это ложь.

Я до сих пор слышу, как волны Бескрайнего моря разбиваются о лодки и землю, словно захватчик, пытающийся прорваться внутрь. Черные воды бурлят, отказываясь замерзать даже в разгар зимы, когда улицы городов покрывает пелена снега. Люди топят лед и пьют талую воду. Даже в летние дни – как сегодня, когда палит солнце, – черная вода бурлит проклятой магией, которую влил в нее король.

– Если ты боишься, можешь не идти, – говорю я Мике.

Платформа достигает вершины, и я быстро схожу, проносясь мимо стражников на входе.

Территория замка прекрасна: она окружена бесконечной зеленью и живыми изгородями со сладкими фруктами. Даже скалы сверкают серебром. Люди говорят, что они вырезаны из падающих звезд.

Вся эта красота вынуждена сдерживать настоящих монстров.

Мика спешит следом, стараясь не отставать.

– Я не боюсь, – протестует он. – И я не оставлю тебя на растерзание волкам.

Я закатываю глаза.

– Сирит не волк. Он простой человек.

– А ведьмы? – возражает Мика приглушенным голосом. – Они не люди, и их не так легко убить, как тебя или меня. Магия защищает их даже от смерти. Ведьмы так же бессмертны, как и сам король.

– Ведьма, – поправляю я, понизив голос, пока мы идем по дорожке, окруженной стражей.

Это место представляет собой крепость.

Удивительно, но даже бессмертный король пытается защититься от возможных врагов.

– На самом деле есть только одна ведьма, – напоминаю я Мике. – Дочь Теолы еще долгие годы не раскроет свои истинные силы. С ней не будет никаких проблем.

Мика быстро переводит взгляд на стражников замка, дабы убедиться, что никто из них меня не слышит.

– Не мог бы ты говорить тише, когда рассуждаешь о заговоре, – шипит он. – Скрытность, Нокс. Скрытность.

Я качаю головой и останавливаюсь.

– Тебе действительно следует остаться снаружи.

Мика превращается в настоящую обузу, когда его нервы берут верх, а это последнее, что мне сейчас нужно.

Он выпрямляется, и его рука скользит к мечу.

– Я сказал, что не позволю тебе войти туда в одиночку, – упрямо отвечает он.

Мне правда приятно это слышать. Но такая жертвенность не обязательна.

Я возвращаю его руку в прежнее положение.

– Расслабься, солдат, – легко произношу я, дабы дать ему понять, что я не нервничаю. – Понежься на солнышке, поухаживай за симпатичной стражницей. Подожди меня здесь.

Мика закатывает глаза, когда пытается решить, слушать меня или нет.

– Если ты не вернешься через десять минут, я приду за тобой, – говорит он.

Я ухмыляюсь.

– Если я не вернусь через десять минут, от меня уже ничего не останется.

_____

Войти в королевский замок – все равно что попасть в тюрьму.

Стены высокие, черные и темные, как глаза короля. Высокие, как облака в небесах. Под потолком развеваются золотистые нити.

Мраморные полы так сильно напоминают Бескрайнее море, что я всякий раз ожидаю, что провалюсь в воду, а не наступлю на плитку.

Мои шаги звучат как часы.

Как стрелки отцовских карманных часов, которые были такими же громкими.

Тик-так.

Давай, Нокс! Быстрее!

Тик-так.

Так держать! Ты будешь лучшим в своем классе после вступительных испытаний, сынок!

Я не смотрел на эти часы много лет. Теперь они лежат в ящике, собирая пыль и паутину. Часы спрятаны за старыми бумагами и моим любимым ножом.

Мои шаги отзываются эхом их звона, но я больше не слышу воодушевляющего голоса отца. Я слышу только короля.

Тик-так. Тик-так.

Самое время умереть, не так ли, Нокс?

Я подхожу к кучке стражников у Большого зала, готовых пропустить последнего гостя.

Каждый год лишь двести человек могут заключить сделку и рискнуть своей душой. Я не знаю, почему именно такое количество. Может быть, Сирит и его ведьма заскучают, если к ним заявится куда больше желающих.