Приключения по шаблону. Фэнтезийный детектив

Вася вернулся к столу и со скучающим видом стал изучать меню. Просмотрев первую страницу, Панин непонимающе изогнул бровь, после второй аппетит совсем исчез, увидев третью страницу, он пожалел, что пришел сюда, а после четвертой голодный желудок решил распрощаться со своим скудным содержимым. Фаршированные летучие мыши, мясо оборотня в горшочке, заливные из кожи дракона, рагу из свежих опарышей и кровь по 200 мл в ассортименте: все это так и мелькало перед глазами, вызывая дурноту, а тут еще к нему в собеседники стал напрашиваться отчаянно икающий маг. Он подошел так близко и был так неустойчив, что Васю не покидало ощущение, что неприятно пахнущая темно-зеленая жидкость из его стакана очень скоро может оказаться на джинсах Панина.

– Привет, – сказал Панин безо всякого энтузиазма.

– Я… дол… жен… Ик… Рас… сказать тебе… к, – начал маг.

– Ну, рассказывай, коли должен, – миролюбиво согласился Вася. Чувство полного безразличия постепенно поглощало его сознание.

Спустя пару минут рассказа Панин понял, что мужчина обладал довольно ценной информацией. «Такие долго не живут» – подумал он.

Человек поведал, что месяц назад в Тиморе объявился маньяк. Вроде бы, что такого – маньяк и маньяк. Для столь мрачного места – обычное дело: одна из среднестатистических профессий. Однако все не так просто – стали пропадать дети! Панин даже интерес потерял: ну, дети и дети. Плохо, ничего не скажешь, но на то он и маньяк: хочет – анатомию сусликов изучает, хочет – подпольный гарем устраивает, а хочет – Фредди Крюгером притворяется. И тут Васино внимание вернул один факт: дети, рожденные в Тиморе, были неприкосновенны. Смертность в городе уже много лет превышала рождаемость, и собранием темных магов было решено ввести в городе особое положение по защите детей. И вдруг кто-то начинает ломать запреты. Конечно же, в городе началась паника. Потом произошел ряд совершенно беспрецедентных грабежей и убийств, которые были настолько изощренны и серьезны, что даже видавшие виды атры забили тревогу и попрятались по домам и тавернам. Но не тут-то было! Не прошло и недели, как в Тимор приехал глава Магистериума с желанием провести Велесовы игры. Переполох в городе перерос в настоящую паранойю. Всех беспризорных подростков распределили в оперы7. На этом чрезвычайные происшествия в городе не прекратились – было совершено четыре покушения на главу Магистериума! Затем последовали смерти почтальона и двух ни в чем не повинных акушерок. Что дальше, и словами не описать… Город наводнили детективы. Толпы охранников различного калибра устраивали на улицах драки и били дубинками даже женщин, если те казались им подозрительными.

Неожиданно человек остановил свой рассказ, его глаза загорелись каким-то нехорошим, безумным огоньком.

Я знаю, кто это! Я знаю! – с гордостью и восторгом поведал он. – Я видел, как… – что видел, мужчина так и не смог рассказать. На мгновение он застыл, а потом повалился лицом на стол: из его спины ровно под лопаткой торчала стрела.

Вася поднял голову и чуть ли не схлопотал еще одну стрелу. В дверях замаячила знакомая фигура в синем плаще с устрашающим арбалетом в руках.

– Здрасьте, – глупо произнес Вася, подумав про себя, что лучше бы Синий Плащ опять пришел с серпом. – Как дела? Как настроение? Кофе хотите? Я сейчас позову бармена, – еще один выстрел, от которого Панин еле успел уйти, спрятавшись под стол, дал ему понять, что у человека строго определенные цели.

На лестнице, располагавшейся как раз напротив двери, появились весело болтающие Смерт, Фиса и хозяин трактира.

Еще один выстрел, и хозяин трактира кубарем скатился с лестницы. Смерт быстро взял шокированную Фису за руку, и, спасаясь от очередной партии стрел, они спрятались за барную стойку.

И тут произошло самое неожиданное. Человек, сидевший в углу с бокалом амброзии, встал из-за стола. Выпрямившись, он откинул капюшон – на лице мелькнула лукавая улыбка, и спустя секунду Синий Плащ застыл в крайнем удивлении.

– Господи, это же Локи8! – от неожиданности воскликнул Смерт. – Бежим!

Но было уже поздно. Идол их заметил и метнул в сторону барной стойки огненный шар, разрушающая сила которого была такой огромной, что дубовая барная стойка и стеллажи за ней превратились в кучку сажи. Помещение заволокло дымом, брызнули стекла из окон, растеклись по полу расплавленные стаканы и бутылки, а Локи все продолжал бесчинствовать.

Поняв, что никто им помогать не собирается, Панин выскочил из своего по счастливой случайности уцелевшего укрытия и быстрее пули бросился к лестнице. Как ни странно, Локи его не заметил, а продолжал играть в «вышибалы» с Фисой и Смертом. Вася стал осторожно подниматься по лестнице, но не успел он пройти и пару ступенек, как кто-то преградил ему путь. Панин поднял голову и, к своему неприятному удивлению, увидел Синего Плаща со знакомым и таким «родным» серпом, который даже заставил его на пару секунд подумать, что лучше Синий Плащ, чем Локи: хоть будет что хоронить родственникам. Потом Вася вспомнил, что родственников у него нет и что есть только Фиса, которую саму через минут пять можно будет без кремации засунуть в урну, и решил, что лучше умереть от старости, чем от Синего Плаща.

– Вы меня преследуете, что ли? Фанат, да? Как насчет автографа? – попытался отвлечь любителя синих плащей Панин. Тот не шелохнулся. – Хорошо, я понял. До-сви-и-да-ань-йа-а-а! – прокричал Вася, на бешеной скорости несясь к выходу из трактира. За ним погнались временно объединившиеся Локи и Синий Плащ.

– Помоги-и-те-е! – завопил Вася, увидев дружную компанию преследователей. – Люди добрые! Пожалейте бедного несчастного ребеночка! Я же знаю, что вы хорошие, только нервничаете много. У меня валидол и корвалол есть. Не хотите? – то ли Локи бежать устал, то ли слово «корвалол» ему не понравилось, но он полетел и догнал бы Васю, если бы сверху не послышался знакомый голос.

– Панин, руку давай, – сказала Фиса откуда-то сверху. Вася поднял голову: над ним парил новенький, начищенный до блеска велосипед со Смертом у руля и протягивающей ему руку Муромцевой на багажнике. – Велосипедов никогда не видел? – привела его в чувства Фиса, и Панин начал карабкаться на велосипед.

Такого трюка, который пришлось исполнить сейчас Васе, наверное, в жизни не делал ни один каскадер. Велосипед несся на бешеной скорости. Ветер бил по ушам, унося голоса в пустоту. Вдогонку им летели проклятия и огненные шары. Периодически на пути попадались стаи летучих мышей. А Вася держался одной рукой за Фису, второй – за багажник и пытался закинуть ноги на колесо велосипеда, но получалось у него это крайне плохо, поэтому он бесцельно болтался в воздухе, попутно мешая Смерту крутить педали и пиная его в своих попытках залезть на велосипед, и даже умудрился чуть не задушить Фису!

Только спустя несколько часов им удалось скрыться. Смерт поколесил еще какое-то время над домами и, наконец, снизился на крышу какой-то заброшенной башни, где итак собралось немало народа.

– Неужели я на земле? – воскликнул Вася. – Я на земле! А-а-а! Ха-ха! Я на земле! – закричал он во все горло, не обращая внимания на косые взгляды разбуженных обитателей крыши. Потом он успокоился, взял протянутый Смертом плед и стал устраиваться на ночлег вместе с Муромцевой и Несчастным.

Панин со Смертом заснули почти сразу, а Фиса стала разглядывать людей. Потом она перевела взгляд на Несчастного: сейчас он показался ей еще более симпатичным, чем при первой встрече. Размышляя об этом, Анфиса начала проваливаться в сон, но вдруг в сознании как будто что-то щелкнуло. Муромцева не поняла, почему ей совсем расхотелось спать, ведь всего несколько минут назад разморенная усталостью она начала засыпать, но решила не задумываться об этом, свалив все на переутомление. Анфиса укутала раскутавшегося Панина и тихо стала пробираться к стене башни. Фиса не знала, зачем она так делает, зачем карабкается на узкий и сырой выступ, но что-то манило ее туда, как магнит, что-то, что было сильнее Фисиного сознания. Все ее нутро подчинилось незримому повелителю. Появилось ощущение пустоты. Казалось, что весь мир – ненужный, плохо раскрашенный черно-белый глобус, и самое главное, возник совершенно чуждый, однако такой желанный порыв покинуть его. Ей вдруг стало так легко от этой мысли, не было сил сопротивляться. Она понимала, что это не она, но организм не желал с этим соглашаться за неимением избытка компрометирующих улик. Шаг, и Муромцева стояла на скользком закутке стены. Она не обратила внимания на бродивших где-то снизу, у самых ее ног, оборотней и спокойно прошла сквозь проклятого призрака.

Ночь раскинулась над городом тихая и звездная. Муромцева поднялась на мизерную открытую площадку, по щиколотку укрытую опилками. Теперь уже ничто не отделяло ее от свободы: ни бортиков, ни выступов. Фиса посмотрела вниз. Внизу раскинулись величественные, покрытые бесконечными лесами горы. Анфисе захотелось раствориться в их радужной задумчивости. «Стоп! Вроде бы гор не было» – закрались сомнения, но она опять их отмела. За спиной послышался шорох. Торопясь, она занесла ногу над «пропастью», и…

С криком: «Ты с ума сошла?» чьи-то сильные руки крепко обхватили ее за талию и потащили назад, на стену. Все было как в тумане. Кажется, она даже отбивалась от своего спасителя и царапалась, намереваясь пробраться к выступу. Но, к счастью, спаситель был сильнее и держал ее крепко. Затем что-то вспыхнуло, и Анфиса обмякла у него на руках, перестав вырываться. Последним, что она помнила, были крыша и пламя, пронесшееся в полуметре от ее лица.

Проснулась Фиса на рассвете. Открыв глаза, она увидела Смерта. Он шептал какие-то заклинания, чертя в воздухе одну за другой причудливые руны. Несчастный увидел, что Анфиса открыла глаза, и облегченно улыбнулся.

– Ну, наконец-то! Слава Тартару! Спящая красавица проснулась, – засиял он.

– Это тот свет или этот? – на всякий случай спросила «спящая красавица».

– Этот. Ты находишься там, где думаешь, и я тот, кто ты думаешь, – подстраиваясь под ее манеру, серьезно ответил Смерт.

– Уже неплохо. Но что произошло? Там, на крыше, был ты?

– Да, я. Я очень чутко сплю, поэтому когда ты прошла мимо меня, я проснулся. Сначала я думал, что тебе не спится, но потом понял: что-то не так. У тебя был какой-то отрешенный взгляд и движения неестественные, как у зомби. Я пошел за тобой. Мои опасения подтвердились, когда я нагнал тебя на стене: оборотни, если видеть их в первый раз – зрелище не для слабонервных, да и призрак этот… Но я успел как раз вовремя: ты готовилась к прыжку. Я долго думал, к чему это все, а потом вспомнил. Ведь это башня самоубийц. У ее подножия часто кого-нибудь находят. Эту башню в свое время прокляли какие-то князья. Здесь в Тиморе почти все проклято, особенно старые постройки. Хорошо, я мел всегда с собой ношу против таких штуковин. Начертил черно-магический круг, – Фиса посмотрела вниз. И правда, вокруг Смерта, нее и Васи был начерчен почти ровный круг. – Вроде, помогло. Но все равно надо быть осторожнее в следующий раз, – Муромцева открыла было рот, чтобы что-то спросить, но Несчастный приставил палец к ее губам и скосил взгляд на ворочающегося хоббита.

– Ты, что хочешь, чтобы они обо всем узнали? – спросил он почти одними губами. Та замотала головой. К ним повернулся молодой маг в необыкновенно заношенной мантии.

– О чем это вы не хотите, чтобы мы узнали?

– О том, что она сегодня ночью делала на крыше, – спокойно ответил Смерт. Муромцева вытаращила глаза, но Несчастный только подмигнул ей, как будто хотел сказать, что все под контролем.

– И что же она там делала, если не секрет?

– Орала во все горло, что вызывает призраков на дуэль, – нашелся Несчастный, улыбаясь.

– Каких еще призраков? Я ничего не слышал! Он говорит правду? – спросил маг недоверчиво у Муромцевой.

– Да! – ответила как можно серьезнее Фиса и, не выдержав, засмеялась. Смерт последовал ее примеру.

– Это утренний розыгрыш, да? Я так не играю!

«Сивка, которая Бурка», или Еще одно необычайное происшествие

Солнце, деревья, витрины – все тонуло в красном море заката. Друзья пожалели, что у них всего два глаза, а времени так мало. Проходя по Торговому бульвару, они пытались охватить как можно больше деталей: проносящихся с бешеной скоростью прохожих, мельтешащих под ногами мальчиков-с-пальчиков, магазины, выставленные в витринах товары, суетящихся продавцов, слепленных наскоро из воска курьеров. Из пестрого, на первый взгляд, цыганского, магазина доносилось ворчание покупателя, которого только что укусила ядовитая змея, а через неплотно закрытую дверь вырывалось пламя, перескакивавшее по шевелюрам не вовремя остановившихся у магазина нимф. «Торговый центр «Звери не для слабонервных» – гласила надпись на двери.

Здесь были магазины, которые торговали телескопами, оберегами и золотыми нитями. Между прохожими сновали вездесущие курьеры, предлагая клоунские конфетти и бородавки джиннов. За ними гонялись разъяренные джинны, что указывало на свежесть товара. Витрины были забиты перьями пегасов, игрушечными ведерками с песками времен9, ледяными стеклами, змеиным ядом, чешуей дракона, покачивавшимися «эверестами» книг с заклинаниями, глобусами Плутона, склянками с подозрительной жидкостью…

– Нам сюда, – заметил Смерт у маленького павильончика, чья вывеска гласила: «Ирсен Ляпистая. «Одежда от А до Я», снизу маркером было приписано: «Луноподобным вход воспрещен». – Тебе нужно к костюмеру. А мы пока Васе что-нибудь подыщем и проведаем хозяина «Шпионских штучек». Встретимся через час у «Магцелярских товаров», – сказал Несчастный, передавая Анфисе мешочек с золотыми монетами.

Ирсен Ляпистая оказалась пышной, добродушной магессой в бесформенных самурайских одеждах. Помещение магазина подчеркивало принадлежность хозяйки к фамилии Ляпистая – оно было пестрое и обилизировало всевозможными нагромождениями.

За прилавком магазина на невысокой табуретке стояла бледная девушка с густыми черными косами. Вокруг нее суетилась, подгоняя по росту длинные синие одежды, краснощекая волшебница.

Осведомившись о желаниях клиентки, Ирсен попросила Анфису встать на соседнюю табуретку. От нечего делать Муромцева стала разглядывать лежавшие на полу свитки с эскизами разных нарядов, каждый из которых был подписан «заказ Ульяны Шумковой». У Фисы возникла мысль, что это эскизы платья ее соседки по табуреткам, которая выглядела скорее антом, чем атром. Увидев, что ее рассматривают, любительница синего демонстративно отвернулась и начала торопить швею с выполнением заказа, который все больше становился похож на… синий плащ!

– Все, можешь слезать, твой заказ готов, – вернула ее к реальности Ирсен Ляпистая. – Так, что еще? Ага, перчатки. К сожаленью, у меня остались только из кожи дракона, остальные разобрали. Вот эти темно-зеленые пойдут? – обратилась она к Фисе. Та кивнула, не отрывая взгляда от девушки. – Еще тебе нужна шляпа. Отлично. Шляп у меня хватает – их покупают все, кому не лень.

Выбрав шляпу и отсчитав из мешочка несколько монет, Фиса вышла из павильона и спряталась за дверью ближайшего магазина. Она не могла упустить девушку в синем плаще.

Долго ждать не пришлось. Ульяна появилась спустя несколько минут и направилась в сторону книжного магазина. Муромцева последовала за ней. Книжный супермаркет с поэтическим названием «Книга – это мир», поражал разнообразием ассортимента: гигантские фолианты в переплете из кожи химеры; книги размером не больше миллиметра, которые и разглядеть-то толком было невозможно; книги с одной пустой страницей и даже книги толщиной сантиметров 30, испещренные множеством рун и иероглифов. Они стояли на бесконечных по количеству, длине, ширине и высоте полках, лежали на полу и висели в воздухе – куда ни глянь, везде были книги.

Не успела Фиса зайти в магазин, как к ней подбежал восковой курьер.

– Магвочка, не изволите ли бородавочку или клоунские конфетти? – обратился он к Фисе сладким, как сироп щедрой до сахара хозяйки, голосом.

– Извините, мне некогда! – сказала Анфиса, пытаясь высмотреть среди стеллажей Ульяну.

– Вы, берите, берите! – проявила проворность слепленная кое-как голова. – О цене потом договоримся!

– Хорошо. Сколько это стоит? – спросила Муромцева в надежде отвязаться от назойливого пересахаренного человечка.

– Синдром горения, опять контрабандой бородавок занимаемся? – раздался где-то над ухом голос Улля. «Синдром горения» с опаской посмотрел на него и испарился.

– Надеюсь, ты не согласилась, а то пиши пропало. Он хотел, чтобы ты ему законно передала свою силу мысли. Ни в коем случае не связывайся с восковыми курьерами, – серьезно сказал он, убедив Фису, ни разу не видевшую на его смешливом лице заскочивших погостить беспокойства и серьезности, послушаться совета.

– Кстати, милочка, а как ты вообще здесь очутилась? – сменил тему алхимик.

– Я ищу девушку в синем плаще. Точно такой же был на человеке, который нас преследует.

– Почему ты решила, что это она? Разве ты не знаешь, что все работники Магистериума носят синие плащи?

– Нет. Но она слишком молодая для Магистериума.

– У нее, может быть, папа-магистр, который взял ее в помощники.

– Как же нам тогда искать «правильного» Синего Плаща?

– Хороший вопрос – ищите другие зацепки, – сказал Улль и поманил ее в глубь магазина.

Вместе они прошлись вдоль бесконечных полок, купили парочку полезных, на взгляд алхимика, книг, а потом Улль куда-то делся, и Фиса вышла на улицу, где ее уже ждали Панин со Смертом. После книжного супермаркета следовал павильон «Магцелярские товары», затем лоток с котлами и супермаркет с амулетами. Следующим был магазин с многообещающей табличкой «Почтовые гарпии», где почему-то ни одной гарпии не оказалось, зато висела реклама, обещавшая 70 процентов скидки на почтовых воробьев. Дальше были аптека, огроменный гипермаркет с немыслимыми по количеству и внешнему виду везделетами, совершенно пустой подвал, оказавшийся крупной подпольной организацией, и торговый центр «Звери не для слабонервных», в котором им пытались всучить миленького щеночка, зубам которого позавидовали бы пиранья и сверло дантиста, а аппетиту – людоед. Вырывающееся изо рта пламя представляло собой нечто вроде дружеского приветствия10. А характер вообще медовый: вот ваша зверушка мирно спит, но стоит подойти к ней и погладить, предварительно не разбудив громким криком, как вы быстро и без проблем попадете в больничку на месяцок-другой. Впрочем, данная процедура отлично подойдет для мазохистов и желающих бесплатно покрасить волосы в черный цвет…

– Разойдись! – скомандовал чей-то громкий хриплый голос, когда они вышли на улицу. Муромцева посмотрела на его обладателя.

Это был высокий крепкий мужчина, одетый достаточно экстравагантным образом. На нем было странное одеяние, старые туфли и пурпурного цвета калоши XVII века. Завитые волосы незнакомца больше напоминали парик, а в руке была трость из слоновой кости с серебряной рукояткой, которая при ближайшем рассмотрении оказалась исключительно нескромным изображением Зевса в форме лебедя, похищающего красотку Леду11.

– Кто-нибудь видел эту девушку? – спросил он, поднимая над головой свежий номер газеты, на первой странице которой были запечатлены в полный рост Анфиса с Васей.

– Это же мы! – Панин недоуменно смотрел на газету.

– Так, уходим. Только не привлекайте внимания, – как можно тише сказал Смерт и поманил их за собой в сторону ближайшей подворотни. Не успел он это сказать, как какая-то старушка закричала, указывая на наших путешественников.

– Да вот же они! Ловите быстрей, а то убегут!

Толпа послушно ринулась на троицу. Смерт взял Муромцеву за руку и потащил к монументальному зданию, расположившемуся в конце бульвара. Панин помчался за ними.

Здание оказалось усадьбой. На входе их встретил домовой в накрахмаленном воротничке, на канте которого было написано «Афоня».

– Добрый вечер. Чем могу быть полезен?

– Можно у вас спрятаться? – обратился Панин к домовому, указывая на несущуюся к стенам усадьбы толпу.

– Довольно странная просьба, молодой человек. Что мне есть дело до… госпожа Анфиса? – удивленно остановился он на полуслове и тут же впустил их внутрь. – Проходите.

– Откуда вы знаете мое имя? – удивилась в свою очередь Анфиса.

– Всему свое время, дорогая, – хитро улыбнулся домовой, провожая их в гостиную, вся мебель в которой была застлана простынями.

– Здесь никто не живет? – спросил Панин.

– Сейчас только слуги, барин. Много лет назад хозяин вынужден был бежать из города, но он обещал вернуться. Мы очень ждали вас, Анфиса.

– А кто был хозяином этого дома? – продолжал расспрашивать Вася.

– Слишком много вопросов, молодой человек. Вам что-нибудь принести? У нас лучшая в городе «Нирвана», – сменил тему домовой.

– Нет, нам лучше родниковой воды, – отказался Смерт.

– Здоровье бережете? Ну и правильно, – вежливо заметил Афоня.

– А я не отказался бы от «Нирваны»! – добавил Панин.

– Хорошо. Значит, две родниковой и одну «Нирвану», – подытожил домовой, и, откуда ни возьмись, в зал влетел хоббит в наушниках. В руках хоббита был широкий, сверкающий, словно зеркало, поднос. Он поставил его на стол и передал Панину большущий бокал с темно-бордовой жидкостью. Вася подозрительно посмотрел на «Нирвану» – на его лице читалось сомнение. Но он все-таки рискнул глотнуть.

– Сними наушники, – строго посмотрел на хоббита Афоня. Тот понуро снял наушники. – Госпожа, а вы помните сказку о жизни и смерти, которую вам читал папа? – неожиданно обратился к Фисе домовой.

– Папа? – непонимающе посмотрела на него Муромцева.

– Да, твой папа – философ! Не знал, что ты из наших краев, – улыбнулся Смерт, думая, что подыгрывает Анфисе.

– Ее отец – ветер, ее мать, – начал домовой, внимательно смотря на Фису, – земля. Ее найдешь повсюду, – продолжила Муромцева, не понимая, откуда знает эти строки.

– Она – вечность, – закончили они вместе.

– Вы помните! – просиял Афоня.

– А почему не слышно толпы? Почему за нами до сих пор не пришли? – прервал его радость Смерт.

– Барин, хозяин этой усадьбы – слишком большая фигура. Местные жители и работники Магистериума обходят ее стороной.

– Уж не усадьба ли это знаменитого бога Ярило? – в восхищении воскликнул Вася, взгляд которого уже начинал затуманиваться. – Он настоящая легенда. Кроме него и младенца никому не удавалось покинуть Тимор. Я так много читал об этом, так много читал, так читал… Стоп! Младенец – это же…

– Кузьма, следи за наполнением чаш, – обратился домовой к хоббиту, который тут же поспешил налить Панину «Нирваны».

– Может быть, вам что-то нужно? – обратился Афоня к Муромцевой.

– Деньги и черный ход, – деловито ответила Анфиса.

– Ждите, – сказал Афоня и вышел из комнаты.

«Милая моя-а, солнышко лесно-ое…», – пропел Вася хоббиту и закружил его в вальсе.

– Что с ним? – удивилась Фиса.

– «Нирвана», – пожал плечами Несчастный.

По прошествии нескольких минут к ним вернулся Афоня и попросил идти за ним. Смерт потер руки в предвкушении куша. Фиса вышла в коридор за Афоней, а Несчастный поймал Панина и заставил его отпустить хоббита, после чего Вася полез к нему обниматься – пришлось так и идти.

Из коридора вели три лестницы, две из которых поднимались наверх, а одна уходила глубоко под землю. К ней путешественники и направились. Со всех сторон их окружали стены с картинами, на которых были изображены волшебники различного ранга. По пути попадались хоббиты, которые несли сундуки и сумки с золотом. Как только Несчастный с висевшим на нем Паниным наступили на последнюю ступеньку, они тут же провалились в очередной тоннель, следом за ними там оказались и остальные. Группа все летела и летела по тоннелю; казалось, он был бесконечен. Вокруг с бешеной скоростью пролетали двери, эльфы, сундуки, серебро, лица других волшебников, искусственные носы, рты и бородавки, дымящиеся джинны; мелькали окна, блестели пятки входящих в пролетающие мимо двери йогов. В общем, жизнь бурлила здесь ключом. Когда через пару секунд, они оказались в небольшом холле, ребятам не верилось, что тоннель, наконец, закончился. Со стен весело подмигивали огоньки факелов. Справа и слева – решетки, за которыми лежали сокровища. Впереди – огромная резная дверь. За ней, как оказалось, и находились Фисины сокровища.

– Вот это да! – не удержалась она. Здесь в самом деле было от чего воскликнуть.

– Ну, ты, Фиска, даешь! – воскликнул в свою очередь резко успокоившийся Панин.

Друзья стояли посреди великолепного зала, из которого выходило множество дверей. У стен расположились десятки высоких и небольших лесенок. Стены, перила лестницы, люстра, двери, пол, потолок – все доказывало, что ты находишься в сокровищнице славянских богов. На стенах показывали свои умения персонажи славянского фольклора. На потолке отчаянно спорили, кто из них нужнее, Иван Купала и Кострома. На перилах лестницы дрались на мотыгах Велес и Мокошь12, изрядно напрягая другие миниатюрные статуи, которым приходилось поддерживать не только верхнюю часть перил, но еще и их. В середине зала под потолком, удерживаемая четырьмя лестницами, которые сами, впрочем, не имели опоры, красовалась маленькая башенка, где, как позже узнали друзья, располагалась библиотека с книгами из небесной резиденции самого царя славянских богов – Перуна. Основной зал был наполнен колоннами золотых, эйфелевыми башнями бронзовых и десятиэтажками серебряных монет.