Разговор с детьми о Боге. Письмо психолога православным родителям

Евгения Камышева

Разговор с детьми о Боге. Письмо психолога православным родителям

Составлено из проводимых мной бесед с воцерковленными родителями в православном семейном центре «Отрада» и в церковных приходах по благословению священников Донецкой епархии.

Приветствие и немного о смысле Письма

Мы уже не способны верить, но мы верим в того, кто верит. Мы уже не способны любить, но мы любим лишь того, кто любит. Мы не знаем, чего хотим, и хотим лишь того, чего хочет кто-то.

Жан Бодрийяр «Прозрачность зла»

Здравствуйте духом и телом право, славные родители!

Воспитание – это такая отрасль психологии, в которой нельзя игнорировать воспитание души.

Вера – это движущая целебная энергия, направляющая человека в его глубины, а там вперёд – к горнему. Прекрасному и вечному. Несмотря ни на что. Назначая свои важность и ценность безусловную.

Как было бы прекрасно, если бы вера и религиозные знания создавали поле здорового пребывания в мире, а не превращались бы в очередной институт управления и надзирания. Чтобы в каждой семье преобладала сыновья любовь к Богу.

Конечно, это Письмо адресуется не только православным родителям. Оно намного шире, чем могло бы быть, будь оно отправлено людям, не имеющим отношения к какой бы то ни было вере.

В этом послании мне бы хотелось донести, что желает каждый любящий и заботящийся о своём ребёнке (детях): как понять, что необходимо для добрых отношений с собственными детьми, что отдаляет их от по-настоящему ценного и как разделить со своим ребёнком любовь к тому, что для вас важно.

Моя приятельница призналась как-то, что сожалеет теперь о своей раздражительности, с какой встречала веру своего деда. И о том, как саркастически воспринимала разговоры своего отца на духовные темы. Но теперь, через много лет, она, проходя по пути духовного возрастания и самопознания, с благодарным сердцем вспоминает терпение и мягкость своих родных. То, в чём действительно проявлена любовь, не будет попрано. Если же обстановка в семье будет больше похожа на угрюмое сообщество с множеством ограничений и угроз, если будет только формой и обрядом – это не даст тепла душе ребёнка. И в этом холоде не расцветёт его спасительная вера.

Почему я делаю акцент на то, что письмо адресовано православным? Мне с сожалением приходится сказать, что нередко, вырастая, дети православных родителей бегут прочь. Не только из церковной среды, но и из родного дома – только бы быть подальше от родителей, ограждая себя от веры в целом. Это с одной стороны. А с другой – у таких детей возникают психологические, а то и психические нарушения. Так душа мучается без подлинности и сопротивляется. Что весьма прискорбно.

Но, я уверена, что православная вера глубока, одаряет её обладателя колоссальным зарядом жизнестойкости, позволяет раскрыть в человеке весь вложенный Творцом потенциал и даёт все ориентиры для обретения смысла и чувства ненапрасности.

Цель моего вам письма – прояснить как работает психика и разъяснить некоторые психологические законы, которые ничуть не уступают по силе физиологическим. С помощью данного знания станет легче ориентироваться в поведении вашего ребёнка. Вы обретёте понимание, как помочь вам обоим: ему и себе в роли родителя.

Моё образование позволяет показать внутреннюю жизнь с позиции психологии, а также сопоставить и задать верные ориентиры через православную антропологию Её я изучала на курсах повышения квалификации в Московском институте христианской психологии у протоиерея Андрея Лоргуса.

До 2016 года я жила в Донецке, и там священники часто приглашали меня на беседы с родителями. К тому же я работала в православном семейном центре «Отрада», где ко мне обращались родители. После таких встреч мамам и папам становилось понятнее, как вести себя со своими детьми, чтобы в будущем, если и встречаться с подростковым бунтарством, то в более лёгком его проявлении. Чтобы через свой личный выбор и благодать ребенок мог бы обрести могучие крылья веры.

Мне и самой вера дала опору во многих жизненных испытаниях. Вера в ненапрасность вносила и до сих пор вносит смыслы во всё, с чем мне приходилось сталкиваться, и позволяет достойно перенести трудности. Когда я приезжала в монастыри со своими бедами, то благодаря глубокой вере мной обретался доступ к внутренней тишине, через которую открывалась любовь и свет окружающего.

В такие драгоценные моменты словно Бог проливается через твоё сердце и становится светло жить. Однажды регент Донецкого кафедрального Спасо-Преображенского собора услышала мое пение:

– Вы прихожанка нашего храма?

– Да.

– Почему вы до сих пор не на клиросе?

Так я была приглашена петь в храме, а затем и читать. Это было настоящим благословением. Время, когда пелось от души во все концы вселенной. Так мне открывался мир веры.

Я углублялась в изучение православия: начиная от богословия и учения святых отцов, общения с духовенством до собственного наблюдения. Тогда я убедилась, что не все, приходящие в храмы, добры. Оно и понятно. Чаще к месту любви и заботы прибегают как раз те, кому самому необходимо согреться. Они ждут этого, но не готовы пока искренне раздавать любовь. На этом этапе осознания во мне разгорелось желание стать насельницей монастыря. Однако игумен сказал мне, что у меня своя дорога, и она лежит через мир.

Чудеса происходят, когда человек готов к ним, когда достаточно открыт и созрел. Не через пинок, а только через вдохновение, которое и даст силы приложить усердие, где нужно.

Потому и пришла ко мне мысль, что необходимо поделиться своими знаниями и опытом. И как психолога-психотерапевта, и как православного антрополога, и как человека, имеющего свой опыт воцерковления.

Понимая возрастную психологию (а психологические законы, надо сказать, более жёсткие, чем в математике и физике), родители находят в себе силы и обретают на этом знании родительскую мудрость. Узнают, как всё устроено. Я расскажу здесь о том, как приводить ребенка в мир духовного познания и кто такие подростки и юноши. Обычно, я заменяю этот термин на «взрослые люди раннего возраста» или «молодые люди», но здесь буду использовать термин «подросток» (+– 13-17 лет) и «юность» (+– 18-25 лет). Расскажу, с какими психическими и психологическими ограничениями подростки сталкиваются на этом пути. Что бунтуют они не потому, что в них какая-то нечисть и они хотят разозлить и подразнить родных. Отнюдь. Подчас и сами себя не понимая, приходят в изумление и тихий ужас.

Так, получив подсказки, родительское бессилие сменяется ориентированием, гнев утихает, а понимание и любовь становятся ведущими в воспитании. Вера прекрасна: подчас её сила способна вывести из любой жизненной жижи, помочь принять важное решение.

Моё внутреннее кредо – верую. И это множество раз позволяло мне обрести смыслы, казалось бы, бессмысленного. С её помощью я обретала силу действовать и понять, когда нужно остановиться.

Выздоравливала, поднималась, продолжала жизненный путь, отваживалась, решалась. С помощью моего внутреннего кредо «Верую!» я училась ждать, размышлять, доверять, любить и быть, а не казаться.

Я благодарна своей матери за этот самый ценный подарок – она привела меня к вере. Поэтому мне невероятно жаль, что нередко человек обращает этот целительный бальзам в ядовитую плеть и предмет манипуляций. Пусть мир будет краше: духовен и светел. И лёд тает, когда мы светим, и сердца открываются, когда мы любим, и люди меняются, когда мы открыты, и чудеса происходят, когда мы верим.

Объединяющая разность

Мы так похожи,

ценим то же,

любим то же

и верим в те же чудеса. (с)

Многим из нас кажется, будто наши трудности и проблемы с детьми уникальны. Порой опускаются руки и начинаешь думать, что конфликты с детьми случаются только у нас. Но то, что беспокоит вас, беспокоит и других. Может быть, немного по-разному.

Опыт показывает, что и в недрах самых благополучных семей происходят маленькие и большие столкновения. Близкие люди мучаются, не понимая друг друга. И это взрослые.

А как же дети? Наши дети, которых с пелёнок знаешь, заботишься, даешь всё лучшее, а в итоге – полное непонимание. Разумеется, это приводит любого родителя в замешательство (главное, чтобы не в бешенство).

Хотя чему удивляться – когда мы становимся родителями, наша жизнь словно заново начинается. Снова учиться – и не только в школе. Наш родительский стаж исчисляется возрастом наших детей. Мы вместе с ними растём, вместе с ними совершаем ошибки. Подчас из-за стараний же и ошибаемся. Из страха ошибиться – ошибаемся. Но найдя понимание, где ошибка – снова развиваемся.

Вместе со своими детьми мы пускаемся в путешествие, и нужно быть готовым к разнообразным приключениям и опасностям. К сожалению, мы лишены возможности вооружиться точной картой, чтобы заранее предвидеть и обойти все препятствия. В кино и в книгах есть сценарий и чёткое обоснование. Но жизнь состоит из импровизаций, а заготовкой к ним является наш личный опыт и знания, которые мы весь век обновляем. А в итоге – снова всё меняется и снова нужно как-то выкручиваться и выживать. Эпоха турбулентности.

Многое, что окружающие принимают за нарушение дисциплины – капризы, дурной характер, избалованность и распущенность детей – на самом деле, может быть самым настоящим испытанием для самого подростка. Эгоист это не тот, кто любит себя. Эгоист как раз любит себя не слишком сильно. Он абсолютно несчастен. Он тщетно, усиленно пытается урвать себе кусок свободы, которым не знает, как распоряжаться. Потому что опыта не достаёт. Оттого и встревожен полным непониманием происходящего с ним.

А ещё часто у подрастающего поколения сложности с причинно-следственными связями. Усложняется это тем, что родители нередко говорят одно, а демонстрируют другое. В результате у подростка в голове каша и набор собственных алогичных заключений.

«Выучи, сдай учителю и забудь», – зачем учить?

«Соседа Ваську мы не любим, но улыбаемся из страха, чтобы ненароком не дал в ночи по голове».

«Надо быть сильным, но лучше подставить другую щеку».

Герой хочет быть героем, но он не знает как. Мы все уникальны, но социальные институты уравнивают всех под один стандарт. Инициативу проявлять неправильно, потому что «с чего бы нам тебя слушать». Ребенок пассивен, но он научился быть таким. Взрослому-то виднее.

Трудности в поведении и характере наших детей возникают по многим причинам. Они порождаются и нашими собственными проблемами. Подростки видят неладное – они чувствуют настроение родных, даже если вы прячете тревогу за спокойствием. Он не может объяснить но считывает фальшь. Если ребёнок становится невыносимым – чаще всего, ему самому при этом становится невыносимо тяжело.

Я продолжаю утверждать, что трудный ребёнок – это ребёнок, которому трудно. Можно его ещё больше раздраконить, и тогда он совершенно потеряется для вас. А можно его сломать, тогда он никогда не обретёт себя, не реализуется таким, каким его задумал Бог.

Универсального средства, способного помочь избежать или предотвратить кризисные ситуации с детьми, нет. Кризис – это момент, когда нужно прорваться из одной стадии возраста в другую. Кризис – это нормально. Важно из него здраво выйти. Точнее, перейти из одного состояние в преобразованное. Дело в том, что счастье – оно всегда там, где мы его видим. Однако ж так получается, что нередко мы настроены замечать только противоположное ему.

С одной стороны, это правильно – нам же важно исправляться и направлять. А с другой, пропуская мимо внимания доброе и чистое, мы увеличиваем то, от чего хотим избавиться. Мы как будто живём с ярлыками, выдавая своим детям штампованные нашими опасениями бирки, не понимая подчас, что лишаем их нашей родительской веры. В своих же детей!

Мы как будто учим их не доверять ни себе, ни другим, ни миру, ни Творцу. И коль уж говорить о счастье, то, несмотря на привлекательность сложных рассуждений на этот счёт, можно сказать просто: счастье – это вопрос выбора.

В нас всё намешано: и прекрасное, и уродливое. Но в общении со своими детьми становится сильным то, что родитель всегда замечает и подчёркивает. Усиливая тем самым то одно, то другое. Поэтому секрет счастья в том, когда все части встанут на свои места и объединятся. И каково будет это объединение – в красоте божественного или в уродстве дьявольского – нередко зависит от того, увидим мы в сыне/дочери прекрасное или нелепое. Так что наше родительское счастье может заключаться в этом: будем ли мы усиливать свет или тени личности ребёнка. Как будем воздействовать на потенциал ещё неокрепших крыльев: критикой и обесцениванием или поддержкой и направлением, чтобы ребёнок мог научиться владеть своей силой во благо.

Кстати, у меня есть опыт работы с нарко- и алкозависимыми. И одним из терапевтических средств с моей стороны, как психотерапевта – это увидеть в человеке его духовную чистоту и здравость. Увидеть в нём человека, как «третий Божий свет» – как говорил святой Григорий Богослов.

Если действовать из страха и возмущения, то родится попытка быстро и резко исправить другого человека. И, порождает это обычно, много суеты и чувство бессилия. А из любви – всегда лучше складывается. Это происходит от того, что в самом воспитателе недостаток сил и терпения. Потому, и ему самому нужно руководство и помощь.

Любовью нельзя испортить. Избалованный ребёнок – это как раз тот, кому не додали любви. Из самого сердца. В любви трудно избаловать – там сам Бог, сама любовь, доверие Создателю и мудрость. Жёстко запретить или потребовать всегда легче. Но это страх неудачи.

Страх быть плохим родителем. Я назвала бы это «родительской гордыней» – страх того, «что люди скажут». Но из-за этого мы, и себе вредим, и детям, и тех же людей веселим – хотя, у них свои заботы.

Потому, спросите у себя, когда вас что-то расстраивает в ребёнке вашем: «Сочувствую ли я и хочу помочь или мне за себя, горемычную, обидно?» Здесь важно распознать, что в вас проявляется – любовь в себе к сыну/дочери или потакание, вперемешку с чувством вины.

Часть I. Быть настоящим в вере

Ступени духовного возраста, или Виды страха перед Богом

Первый вид страха Божьего – рабская любовь. Здесь человек боится наказания, поэтому и придерживается всех уставов, нередко суеверен. И чем сильнее наша тревога, тем более суеверен человек.

Второй вид – наёмнический. Здесь человек утешается своей склонностью к торгу: «Ты мне – я Тебе». Он соблюдает правила, чтобы извлечь выгоду. Казалось бы, все мы в этом смысле корыстны, однако это ещё не высший уровень потенциала Души.

Третья и наивысшая ступень – Сыновья любовь. Заключается в состоянии любви ко всему миру, к себе, к другим и к Богу. Человек вместо стыда и страха испытывает любовь, доверие и благодарность. Он отзывчив и духовно опрятен. Это уровень сотрудничества.

В этих отношениях совершается синергия. Уровень СоТворчества: «Люби и делай, что хочешь» (блаженный Августин), «Я уже Бога не боюсь. Я люблю Его» (святой Антоний Великий).

Чувство вины родителя

Я и сам не сужу о себе. Судия же мне Господь.

1 Кор. 4, 4

Когда родители чувствуют свою исключительную правоту и «святость», подчас им и друг с другом ужиться нелегко. Однако и с постоянно извиняющимся родителем детям не проще.

Чувство вины лишает возможности радоваться и благодарить. И те каждодневные чудеса, что могут происходить в их жизни, становятся незаметны. Жизнь постепенно наполняется только собственной тенью, поэтому понять своего ребёнка и помочь ему – становится непосильной задачей. Чувство вины из-за того, что у моей дочери проблемы в школе или сын набил очередную шишку, что не умею расслабиться, чтобы просто поиграть с ребёнком – обескураживает, лишает эмоциональных сил и жизненной энергии, вваливает в состояние липкой унылости. За чем часто следует гневливость, раскаяние, самоедство и снова вина. И так по порочному кругу.

Порой родитель приходит с пониманием, что что-то происходит с ним самим. И тогда всё становится на свои рельсы. Тогда и лад приходит. Потому что психика – такая же нуждающаяся в уходе и внимании система, как любые органы человека. Но когда у человека больные почки – он лечится. Зуб – идёт к специальному врачу. Сломанную ногу – тоже не пропустишь. А сломанная психика может внезапно выстрелить самым страшным образом, когда уже ничего не изменишь.

Самолечение вредит вашему здоровью! Обращать внимание на психологическое состояние так же важно, как и чистить зубы. Самый сильный и «не слабак» должен следить за своим психическим здоровьем и нервной системой. Потому что родительская слабость способна нанести увечья неокрепшей психике ребёнка (подростка и, в том числе, юного человека).

Уязвимость – это то, что может случиться с каждым. Признать и исправить это – проявление мудрости и силы.

Со счастьем всегда или просто, или сложно. Хотя чаще не исключено ни то, ни другое. Сделать счастливыми всех людей мы сможем вряд ли – это сложно. Зато запросто сможем им навредить – это просто. А если мы будем и сами несчастны – это легко и сложно одновременно.

Поэтому на страницах данного письма я не только хочу рассказать вам о том, с какими трудностями сталкиваются ваши дети и поделиться научными знаниями об особенностях и закономерностях детской и подростковой психики, но и помочь вам лично житейскими подсказками и исследовательскими наблюдениями. Напоминая, уж простите, о ваших личных психологических сложностях, которые становятся препятствием на пути доброго общения с вашими детьми. Иначе говоря, увидеть брёвнышко в собственном глазу.

Как известно, родителями быть никто и нигде нас не учил, в связи с чем нередко приходится повторять те же ошибки, что повторяли и ваши родители. Но не хочется же продолжать «танцы на граблях». Хотя бывает и наоборот – своей семьёй вы гордитесь. Главное помните, как вам, будучи ребёнком, жилось в такой.

А бывает, что хочется полной противоположности: не такой семьи, из которой вы сами вышли, а идеальной. Тогда и тут большие сложности. Идеально не получится. Но вполне может выйти хорошо и ладно.

А так как ребенок не зверёк – выдрессировать можно, но только его надо бы не муштровать, а воспитывать.

Воспитывать – значит питать. Питать к восхождению. Чтобы ребёнок, взрослея, обрел истинность, а не умение делать всё правильно напоказ. «Сын мой! отдай сердце твое Мне». (Прит. 23, 26). Чтобы в ответ услышал Господь от чада вашего: «Всем сердцем моим ищу Тебя» (Пс. 118,10).

Если же родитель задастся целью всё всегда делать идеально и правильно, могу сказать, что у ребёнка не останется ни малейшего шанса повзрослеть. Поскольку идеальность родителя будет только осаживать его потуги сделать самостоятельные шаги в будущем. Потому что в норме, всякий раз, когда мы чему-то учимся, мы нередко ошибаемся. Для того, чтобы позволить себе двигаться, нужно знать, что ошибка – это норма процесса обучения. Любого.

Родительская задача – не оградить своего ребёнка полностью от сложностей жизни, но помочь ему с ними справляться, проходить через них: выслушать, утешить, поддержать, направить. Словом, создать для него безопасное пространство для того, чтобы он всегда мог поделиться с вами своими чувствами и желаниями. А его претензии к родителям – это существенная и неотъемлемая часть его взросления.

Если ваше чувство вины уже возникло, как следствие эмоционального аффекта, просто сразу же извинитесь: «Прости меня. Это совсем не тот способ проявлять свое недовольство». Глубоких долгих извинений и объяснений ему не нужно. Ребёнок ещё хуже себя чувствует, если родитель в полном смятении и самобичевании.

Ваши слабости могут сыграть вам добрую службу – если даже вы не всегда справляетесь с собой, то чего уж идеального ждать от ребёнка, который только учится быть.

Кстати, если в следующий раз, когда в вас будет зарождаться буря, попробуйте отследить её начало и уменьшиться в пространстве: сесть, лечь или обхватить себя руками, переведя внимание на дыхание, а дальше – кратко помолиться. Можно также посмотреть в окно – послушать шум снаружи, попить горячего или холодного, освежить лицо. В общем, вам нужно научиться отслеживать свои приливы и уводить мозг в нужное вам русло. Чтоб не эмоция владела вами, а вы могли наблюдать за ней.

Размышления с родителями о ребёнке в Церкви

Чтобы объективно оценить ситуацию, конечно, прежде всего, нужно успокоиться, то есть увидеть всё заново. Мы видим честно, когда видим впервые.

Гилберт Кит Честертон «Вечный человек»

Детям совсем не трудно принять духовные правила. Так в чём же состоит трудность? Почему ребёнок уходит из церковной жизни?

Отчаянная энергия, отчаянная потребность быть духовной личностью – они направляют полёт выше планки, ставят прицел выше цели. Даёшь идеал! И то, что не получилось у меня, должно получиться у моего ребёнка. Я всё могу!

Конечно, да! Однако из-за «жёсткой руки» и, между прочим, без «бархатной перчатки» у родителей, чаще всего, не то что идеала – обычного человека не получается воспитать. Поскольку ребёнок от этой руки желает увернуться, а потому либо самих родителей выживает из дому, либо бежать вздумает всеми доступными ему способами: от физических побегов из дому до психологического отстранения и пропуска учебных занятий. В общем, игнорирует родительское слово. Запретное делает назло или мимоходом, по тому принципу, когда хочешь выгнать из головы навязчивую песню, а она звучит – и всё тут.

У ребёнка формируется закрытость. Она проявляется в молчаливости, недоверии, лживости, лицемерии, пассивности, депрессивности. А, так скажем, «открытость» выражается откровенным хамством, злорадством, высмеиванием, властностью, агрессией, вороватостью и т.п. Тут уж зависит от силы характера и темперамента. Но это всё не то, о чём мечтает сердобольный родитель.

Подобный вызов, разумеется, заставляет напуганных домочадцев только усилить хватку железной руки, приговаривая: «Мы были не такими!»

Нередко для верного действия необходимо знание. Например, когда мы общаемся с кошечкой, нам известно, что как только она начала вилять хвостиком следует быть осторожнее, а в общении с собачкой – можно смело продолжать тискать её за ушком.

А вот что делать с собственными детьми, когда те ведут себя тем или иным образом, порой становится загадкой.

Секрет в том, что наши дети тоже имеют свои особенности. Мало того, что они отличаются друг от друга, они ещё и родителями своими отличаются. Мы сами замечаем, как нередко меняется наш характер, а тут ещё и гены по роду мамы и папы. Выходит очень сложная комбинация, которую порой отследить затруднительно. А усложняется всё ещё и тем, что мы помним не всех своих родственников в роду, да и не всех знаем, разумеется. Когда вы общаетесь со своим чадом, вы говорите не просто с конкретным ребёнком. В нём присутствуют все наследственные черты ваших (его) предков. Судить по себе своих детей мы не можем – у всех свои психологические особенности. Долька одной мандаринки с долькой другой мандаринки тоже имеют схожесть, но и явные отличия. Это надо учитывать.

Христос, исцеляя людей, к каждому применял особый подход, и не случайно. Одному брение из плюновения сделал, глаза помазал (Ин. 9, 6). Кровоточивой сказал (она прикоснулась к Нему): «Вера твоя спасла тебя. Иди с миром» (Лк. 8, 48). Третьего на расстоянии исцелил, когда царедворец звал Христа в дом к себе «пока сын мой не умер». Иисус же сказал ему: «Иди! Сын твой здоров!» (Ин. 4, 50). И каждое чудо, каждое воздействие было обоснованным и осмысленным. Чудесным примером необходимо пользоваться и в отношении наших детей.

Выдающийся, я бы сказала «апостол любви» в науке психологии, Эрих Фромм в своей книге «Человек для себя» пишет:

«Эгоистичные родители хотят, чтобы их дети были бы похожи на них по темпераменту и характеру. К примеру, холерического склада отец не находит взаимопонимания с сыном-флегматиком; отец, интересующийся практическими делами, не понимает и разочарован сыном, интересы которого лежат в области идейных и теоретических исследований, и vice versa. Если у отца собственническое отношение к сыну, то он воспринимает его непохожесть на него как неполноценность сына; из-за того, что он не похож на отца, сын чувствует себя виноватым и недостойным и потому старается стать таким, каким хотелось бы его отцу; но единственное, чего он таким образом добивается, – это отклонения в собственном развитии, а в итоге становится лишь слабой и несовершенной копией отца».

Родителям важно развивать своё осознанное родительство, а не руководствоваться родительской гордыней, подобно римскому императору, для которого его семья является его собственностью. Дети приходят в мир не для ублажения родительских ожиданий, чтобы те восстановили справедливость, компенсируя разочарования в их собственной жизни.