Путь в никуда

Это был черный Glock 17, достаточно распространенный пистолет армии города, удобный, красивый, а самое главное, способен вести стрельбу под водой, из-за своего строения, и специальных пуль, выпускаемых на него, от чего дайверы берут его с собой при выходе за купол, чтобы противостоять хищным рыбам.

Потому как при нападении акулы, можно запросто пропустить выстрел гарпуна и долго перезаряжаться, а вот используя Glock, вполне можно и продлить себе жизнь. Хавьер посмотрел обойму. В магазине осталось всего пятнадцать патронов. «Нужно двигаться дальше, нельзя останавливаться. – Его больная рана снова начала жечь, причиняя жгучую боль.

И кровь понемногу просачивалась через перемотанный кусок ткани. – Нет… нет… мне нужно обработать рану, хотя бы к кому ни будь, хоть кто ни будь должен помочь.» Он наконец вышел с кустов и бегло оглядевшись ускоренным шагом направился к выходу из рощи. Выйдя, он, слегка хромая, направился дальше от ворот, намного дальше, чем они были сейчас.

Пройдя приличное расстояние он уже начал немного шататься, больная нога давала о себе знать. Подойдя к первому ближайшему дому, он принялся стучаться и просить о помощи. Никто не открывал. В доме словно не было жизни. Он побрел дальше и так, раза четыре. Голова уже по не многу кружилась, а ткань пропиталась кровью и была кроваво красной. Дойдя до пятого дома, он уже просто свалился на дверь, ударившись головой. И съехал по двери, оставляя кровавый след плечом.

Дверь распахнулась.

– Ой мамочки… бабушка! – Крикнула маленькая девочка.

***

Боль в мышцах. Шум в голове, отдающий пульсирующей болью, словно мозг просил свободы в тесном черепе. Плечо не болело, болели уже обе руки, и вообще все тело ломило при каждом движении. Хавьер лежал на кровати, детской кровати, от чего был почти скрюченным. «Зато не бетон.» прошмыгнуло где-то на секунду у него в голове. Комната была увешана детскими рисунками, и вся пестрила детскими принадлежностями. Маленький игрушечный пони, детский столик, маленький портфельчик, полки с игрушками. И что забавно, у него под мышкой тоже была игрушка, плюшевый тигренок, смотревший на него блестящими фиолетовыми глазками.

Решив встать. Он тут же пожалел об этом, потому что сразу же упал с кровати от бессилия. Грохот был на весь дом, кто-то стал бежать в комнату, и этот кто-то, распахнув дверь стал на него глядеть с удивлением, Хавьер же увидел маленькую девочку, стаявшую на против него. Они смотрели друг другу в глаза. Секундное неловкое молчание.

– Бабушка! – В комнату с фартуком и полотенцем на перевес быстренько вошла бабуля, очень старая, на вид, лет семьдесят, может чуточку больше. Седые волосы, завернутые в резинку, морщины на всем лице.

– Ой! Кто очнулся. – Она улыбнулась. – Ты успел к обеду парнишка, сейчас я позову девочек, они тебе помогут. Баронесса! Эллен!

– Да бабушка? – Синхронно произнесли они откуда-то из коридора.

– Нашему гостю нужна помощь, обработайте ему рану и поставьте на ноги!

– Будет сделано бабушка Магдалена! – Все так же синхронно произнесли они.

– Обед?.. что? Был же уже вечер… – Едва вымолвил Хавьер. Бабушка удивилась.

– Так ты сынок почти два дня пролежал без сознания.

Хавьер впал в удивленный ужас. Тут же в комнату ворвались два подростка восемнадцати лет и подняв его с пола, усадили на стул. Открыли рану и принялись заниматься медициной. Он шипел и охал от боли, но терпел.

– Тебе чертовски повезло сынок. – Продолжила старушка. – Когда мы тебя подобрали ты был уже в отключке, и прямо перед нашей дверью оставил не слабую такую лужу из крови, Баронесса устала оттирать это.

– Постойте, два дня? Так много?

– Таков твой организм малыш, признаюсь честно, это еще самое быстрое, кто-то неделями лежит, ты много крови потерял.

– А что случилось за эти два дня?

– Ну много чего, по радио сказали, что некоторые базы с беженцами, уничтожены… большая утрата.

– Уничтожены?! – Он подскочил, но боль в груди и ногах осадила его обратно. – У меня в куртке есть список адресов, скажите какие уничтожены?

Бабуля сходила за куртяшкой и взяв оттуда отрывок бумаги зачеркнула те адреса, которых больше нет, и отдала Хавьеру. Глянув на отрывок, он выдохнул, ближайшая база с беженцами возле работы Аннеты, осталась в целости.

– А тебе зачем так? Потерялся что ль?

– Нет, просто мне кое куда надо, а одна из баз рядом. Как их вообще могли прямо «уничтожить»?

– Больших новостей не сказали, однако я с местными оттуда общалась, по слухам из разгромили не люди.

Хавьер повтыкав, переспросил.

– Так, как это не людьми? – Озадаченно спросил он.

– А вот, это были нечто, огромные, синие, серые, на рыб похожи.

– На рыб… – Тихо повторил он в недоумении смотря в пустоту.

– Еще трещина стала больше на куполе.

– Насколько? – Сразу же спросил Хавьер.

– Очень сильно, в районе Паласа отвалился целый кусок, и так теперь все затоплено просто до второго этажа, а теперь вода там наполняется прямо на глазах.

Немного помолчав, Хавьер спросил.

– Вы можете сказать, где я сейчас?

– Ты сейчас в приюте тетушки Магдалены. – Ответила Эллен, миловидная рыжеволосая девушка. – Здесь восемь детей, и три девушки. Мы с Баронессой, и есть еще Лиза.

– Спасибо тебе… Эллен. – С улыбкой поблагодарил он. Девушка покраснела и смущаясь, скрылась в рыжих волосах.

– Ну, вы тут занимайтесь, потом обязательно умойтесь. Если не поднимете парня на ноги. Накажу. – С микроулыбкой сказала бабушка и удалилась на кухню.

– Есть бабушка Магдалена! – Крикнули ей в след девочки.

– На вот, глотни. – Баронесса дала ему таблетку, и стакан с водой.

– Что это? – Спросил Хавьер с удивлением.

– Успокоительное, а вместе с этим и обезболивающее. Выпей, полегчает, только предупреждаю, есть вероятность что ты расслабишься через чур, и начнешь разговаривать о многом.

– Ну, главное, чтобы помогло. – Он выпил. Через пару минут ему стало легче и спокойнее.

– Ну. Парень, расскажи о себе. – С интересом спросила Баронесса. – Пока мы тебя латаем, не сидеть же тут в тишине нам. Эллен толкнула её, зрительно упрекая в излишнем любопытстве путем использования обезболивающего.

Он слегка улыбнулся.

– Меня зовут Хавьер Гринт, я живу в богатом районе Атласа…

– Богатей что ли? – Прервала его Баронесса и с слегка жадными глазами посмотрела на него. Он слегка рассмеялся, но от боли в груди было сложно и это.

– Нее-т, после смерти родителей мне досталась их квартира, я мог бы быть богатым, но город забирает себе деньги в качестве подоходного налога и часть имущества богатеев. – Баронесса слегка поубавила жар в своих глазах. А он продолжал. – Я мог бы быть богатым… но получилось так, что-о, нет, теперь я не богат. – Хавьер опустил голову вниз.

– А-а-а… – Эллен слегка замялась.

– Ты что-то хотела? – Спросил он у нее.

– А-а-а… ты сейчас с кем-то? Или один? – Секунду спустя она поняла двусмысленность своего ответа. И тут же поспешила все исправить. – Ну, я имела ввиду ты сейчас путешествуешь с кем-то? Кто-то еще должен подойти? А не-е-е… ну-у-у… – Она совсем покраснела и замешкалась. Хавьер слегка улыбнулся, но ответил и в том, и в том случае.

– Нет, никто сюда больше не придет, но у меня есть девушка. Её зовут Аннета. – Услышав это, Эллен от небольшой грусти и злости надавила на ранку.

– Ай! Ты чего? – Скорчился от боли Хавьер.

– Прости пожалуйста, я случайно, а ты можешь рассказать еще о чем-нибудь, о районе, о родителях, пожалуйста.

– Эллен, молчи. – Баронесса прервала её потуги. – Есть девушка? Ухты, это же круто, расскажи о ней, мне интересно! – Пыл интереса снова в ней открылся.

– Я познакомился с ней на набережной, на поляне, она живет в Паласе. И когда мои родители о ней прознали, они, мягко говоря, стали очень злы, были не довольны. Мало того, что я пошел не по стопам отца, так еще и нашел себе девушку из бедного района. Работает диспетчером по предоставлению услуг по погружению в океан, в Гладиуме. Ну, и в общем, шло время, терпел я закидоны и выходки своих родителей, и нервы у меня сдали, я разругался с ними до такой степени, что собрал вещи, и ушел жить к ней в Палас. По сравнению с Атласом, это небо и земля… в хорошем смысле этого слова! Там хоть и не было так безопасно и хорошо, зато было уютно и все так по-домашнему, маленькие дома, люди выращивали еду у себя прямо во дворе, была некая сплоченность, того, чего не было даже в других районах. Он с грустью впал в воспоминания. И смотрел в пустоту.

«Ты общаешься с этой грязью! Мы должны быть выше этого! – Кричал отец.

– Папа я люблю ее! Она для меня дороже всех! Я не брошу ее ради имиджа и престижа!

– Зачем сынок? В университете полно красивых девушек, для чего тебе встречаться с той, что живет не то, что в бедности, а даже далеко? – Спрашивала мать.

– В университете. – С ехидничал отец. – Наш сын не любит жить просто, ему вечно нужно все усложнять.

– Может одумаешься? Пожалуйста сын. – Все так же настаивала мать.

– А ты думаешь он станет слушать? Он вечно делал все по-своему, это его желание что-то кому-то доказать, он даже не ставит нас в приоритет! Мы для него ничто! Знаешь сынок что у нас делают с такими как ты? Что идут против правил? Их ведут под трибунал, а затем два выбора, либо расстрел, либо в тюрьму!

– Заткнись! Хватит! – Не выдержал Хавьер. – Если вам не нравится мой выбор и, то, как я САМ, строю свою жизнь, то я больше никогда не помешаю вам!

– Что-о? – Протянул отец.

– А то! Я ухожу, я устал терпеть от вас вечные придирки и указки о том, как надо жить. Позвольте теперь я САМ поживу! Я ухожу к Ане!

– Ты не посмеешь. – Серьезно ответил он.

– Посмею, ты мне не указ. Ты мне даже не отец. – В зале воцарилась тишина, казалось даже никто не дышит. Взмах руки отца. Пощечина.

– Да как ты смеешь сопляк!? – Уже натурально орал на всю квартиру он. – Что ты себе тут возомнил?! – Снова тишина. – Когда твой отец умирал в больнице во время гражданской войны, я пообещал ему, что воспитаю тебя, подниму на ноги, и сделаю все, чтобы ты жил достойно. Я даю тебе это, а ты воротишь нос. Ты кусаешь руку, которой тебя кормят Хавьер. – Хавьер, не став дальше слушать ринулся в свою комнату и закрыв дверь, принялся собирать вещи.

– Хавьер! – Крикнула мать.

– Пусть идет… пес с ним!»

– О-го-гошеньки! Ссора с родителями – это плохо, ты с ними помирился? – Спросила Эллен.

– Не смог. – коротко ответил он. – Через три месяца они погибли, столкнувшись на скорости сто пятьдесят километров в час, лоб в лоб с машиной. – Он замолчал, и почувствовал, как его сердце слегка билось быстрее обычного. Никакая таблетка не могла заглушить это ощущение. – Их похоронили тут, в Англоруме.

– Оу… прости… я не хотела. – Она впала в стыд.

– Все хорошо Эллен. В наследство мне досталась их квартира, я думал они выписали меня из жителей Атласа, они имели полное на то право… оказалось, что нет. До самого последнего дня, официально, я жил вместе с ними. И когда приставы забрали все деньги и часть имущества, я слишком рано спохватился и не подал жалобу… Они были вредными, и их заботила репутация, но и любящими и хорошими родителями, они воспитали меня как надо, не как те, другие дети Атласа. Я бы все отдал, лишь бы еще один день провести вместе с ними… – Хавьер почувствовал, как его глаза слегка тяжелеют, и чувствовал, как слезы наполняют его глаза, быстро проведя рукой, он пресек это желание и сидел как обычно.

– Ну, я почти закончила… а ты… куда-то идешь, или что? – Спросила Баронесса лишь бы избавиться от неловкого и не приятного молчания.

– Я ищу свою девушку, она единственная кто у меня осталась. Я не могу ее потерять, это очень сильно ударит по мне.

– Я закончила. – Резко ответила Эллен. Встала, и быстро пошла за дверь. Хавьер удивился.

– Что с ней?

– Эх, чертяка, понравился ты нашей Эллен, красавчик, и не мудрено, внешность у тебя будь здоров, а тут она узнала, что девушка у тебя есть, вот и ударило ее морально слегка. – Молчание. – Ладно, мы будем ждать тебя на кухне, поспеши и помой руки. Я оставила бритву и мыло, что бы ты мог побриться. – Баронесса вышла и медленно закрыла дверь.

Минут пять он сидел просто на стуле и осознавал все, что есть, что было, и вдруг будет. Затем встал и подойдя к раковине, стал умываться.

После бритья, кожа была такая гладкая, и приятная, аж радоваться хотелось. Быстро поспешив, он принялся искать кухню, но один маленький мальчик, направил его в зал, потому что на кухне оказалось мало места для всех. Пройдя туда, там уже был накрыт стол, на столе была курица, жареная картошка, салатики, икра, и куча фруктов, колбасные нарезки, ассорти, чего только не было, казалось, что столько еды просто не влезло бы во всех, но дети демонстрировали удивительную прожорливость. Он не успел сесть за стол, как дети уже принялись поедать все съестное.

– Дети, дети, дети! – Вскрикивала бабушка Магдалена, они носились вокруг нее, но она была достаточно худощавой, и успешно лавировала между ними. – Давайте дождемся остальных! – Кое как, она смогла всех утихомирить, и они покорно ждали за столом, перешептываясь и играя, им всем было лет по шесть-семь. Вся жизнь впереди, и они даже не боялись того, что в любую секунду могут погибнуть под слоем морской воды.

– Баронесса! Вы скоро? – Крикнула бабуля. Ставя закуску на стол.

– Идем бабушка! – Крикнула она с кухни. И минуты две спустя, вошла Баронесса, и в руках она катила коляску для инвалидов. На коляске сидела девочка, пятнадцати лет, с белыми длинными прямыми волосами, и ярками золотыми глазками, у нее были впалые скулы и маленькие синички под глазами, но она была радостная, с широкой улыбкой она, сидя в коляске была в белом тоненьком халатике, и с босыми ногами. Она молча махала всем, кто кричал ей приветствия.

– Лиза-а-а! Мы рады тебя видеть – Кричали детки.

– Привет! – Со своей красноречивой улыбкой сказал Хавьер. Она помахала ему улыбчиво в ответ и принялась за курицу. Хавьер удивился ее молчаливостью и даже слегка, прямо самую малость взгрустнул. Бабушка Магдалена подошла, и села рядом с ним, взяв с тарелки салат она прошептала ему: Ты не расстраивайся, я видела твое лицо, Лиза, просто немая.

От этих слов он удивился, но старался не показать виду.

– Ох, тяжело должно быть? – Так же шепотком спросил он.

– Нет, я и девочки знают язык жестов, и её молчание никак совершенно не мешает в общении. – Ответила она, глядя на всех детей. – Они просто прекрасны, не правда ли? – Улыбнулась она. – Милые цветочки, которым еще только предстоит взойти… если предстоит. – Он опустила взгляд, и принялась есть.

Вечер. Магдалена гонялась за детьми, пытаясь уложить их в кровать, и бегала по всему дому. Хавьер же стоял у окна на втором этаже и смотрел в окно. Трещина и правда стала шире, и улицы стало потихоньку заливать водой, текло со стороны Атласа видимо клей перестал держаться и отпал. Выходит, что теперь весь район просто не пригоден для передвижения, все затоплено, значит скоро затопит и Англорум. Ему нужно было выдвигаться, он и так порядком задержался. И он решил, что с первыми лучами солнца, отправится дальше в путь. Со спины подошла бабуля и положив руку на его плечо, опустила голову, дышала она отрывисто, слегка кашляя.

– Прек… расные цветки… – Тяжело дыша сказала она. – Ты куришь?

– Да. – Она протянула ему сигарету и встав рядом с ним, дала ему и себе закурить.

– Как думаешь, что будет дальше? – Спросила она, глядя на трещину в куполе.

– Не знаю. Возможно власть примет решение и все медленно придет в норму… но я не уверен, все-таки, по всему городу ходили слухи что будет революция, бедные так и рвались в район богатых, а тут такой случай, считай, в городе переполох из-за трещин, власть не успевает за всем следить и закрывает на них глаза, и они радостные все сейчас прут с района Аймо. Через сколько они тут будут не знаю, возможно через неделю, может меньше, если военные не подоспеют вовремя.

– И не успеют.

– Почему?

– Тут в двух кварталах вертолет упал. Военный, были выжившие, но бандиты убили их, и раздели, а трупы оставили у вертолета.

– Вот оно как. – В голове Хавьера все встало на свои места по поводу тех бандитов.

– А мне кажется, уже ничего не придет в норму. – Кряхтя произнесла Магдалена.

– Почему?

– Не могу дать ответа, просто чувствую, смотрю на все это, как творится беспредел, за эти два дня случилось многое, не только разгром военных баз, но стрельба.

– Стычки мародёров?

– Хуже. Настоящие вооруженные столкновения. Я ходила за едой в магазин в трех улицах отсюда… то место было ужасно, оно было разрушено, разгромлено, где-то недалеко слышались звуки выстрелов, и… кто-то рычал. Много, часто, и топот, тяжелый…

Хавьер молча слушал и удивлялся.

– После того, как я вернулась, где-то внутри меня все сжалось, я смотрела на все происходящее, и понимала, что больше никогда не будет как раньше… даже сейчас, стоит прислушаться, я точно слышу выстрелы. – Она сделала длинную втяжку сигареты, и медленно выдохнула. – Не подумай что я пессимист, нет, я желаю тебе, и этим детям всего самого лучшего, но в такой ситуации, когда постоянно живешь под давлением смерти, хочется собрать всех своих близких и обняв их, просто закрыть глаза.

– Ну. – Сказала она, затушив сигарету. – Потом это дело решим, пойду этих успокаивать. Артур! Прекращай есть землю из горшка! Иначе заставлю выпить стакан рыбьего жира! – Она умчалась спасать Артура. А он остался стоять у окна один, но недолго. К нему пришла Эллен.

– Чего тут стоишь?

– Да думаю, как лучше будет пройти. Я завтра собираюсь пойти уже.

– Ты уходишь? – С грустью в голосе спросила она.

– Да, я задержался, но больше не могу. Время жмет как затянутый ремень. Я не могу. – Он увидел грусть на ее лице, и слегка обнял.

– Ну-ну, Баронесса мне все сказала. Эллен, ты ведь понимаешь, что я не смогу ответить тебе взаимностью? – Спокойно спросил он.

– Понимаю, но не хочу, чтобы ты уходил. – чуть всхлипывая сказала она.

«По уши втрескалась… девка.»

– Не грусти, я далеко не тот, кто тебе нужен.

– Почему? – И у него не было ответа на этот вопрос, сказать, что потому что у него есть девушка, как-то грубовато, ей и так было тяжко. Она отошла от его объятий и села на подоконник рядом с ним. – Я ухаживала за тобой, те полтора дня, ты лежал в бреду, нес что-то на своем испанском, я не все поняла. Ты красивый, высокий, у тебя короткие каштановые волосы, ты понравился мне внешне, и сегодня, когда ты помогал нам после обеда убирать сад, выдергивать сорняки, ты смешно шутил, веселил детей, и просто был дружелюбен. И ты понравился мне душевно… а потом, когда Карри упал в пруд… он чуть не утонул, ты спас его. Я помню, ты рассказывал о своем страхе воды, боишься утонуть, но спас мальчика, который тебе ничем не обязан. – Она слегка помолчала. – Точно ничего нельзя сделать?

– Нет Эллен, прости.

– Ничего, все хорошо, я переживу это… – Она снова слегка замешкалась. – А мы… мы можем быть друзьями? – Она посмотрела на него с надеждой.

– Конечно можем Эллен, конечно. – Она спрыгнула с подоконника и снова обняла его.

– Спасибо тебе за все, мы все тебе благодарны.

– Вам спасибо, вы спасли мне жизнь, это меньшее что я мог для вас сделать. – Она улыбнулась и посмотрела на него, ее лицо было красноватым, а глаза были слегка припухшими от слез. Она посмотрела на часы.

– Ох, пора спать. Я пойду, пожалуй, ты тоже не задерживайся. – Она по-дружески стукнула его кулачком и улыбаясь направилась в комнату, вытирая лицо.

«Она хорошая, она не должна быть одна. Пора и мне спать.»

Дойдя до своей комнаты. Он почти открыл дверь, но рядом распахнулась дверь в комнату Лизы. Она выехала на своей коляске, и помахала Хавьеру, что бы тот зашел. Он удивился, но вошел. В её комнате все было украшено плакатами и рисунками холодного и огнестрельного оружия, вот уж кто был помешан на оружии больше, чем его отец, так это Лиза. Имея в простом детском столике два Кольта М1911, под крышкой стола приклеенный на скотч Desert Eagle, а над собственной кроватью помповый дробовик Winchester M1912. Эту девочку, можно было не на шутку пугаться, на вопрос о том, где она все это взяла, она развела руки и с улыбкой показала жест. Что-то вроде «нашла». После чего, она подъехала к столу, и открыв крышку, достала его Glock 17, и положив на стол, пристально на него смотрела.

– Мой пистолет? – Он увидел, что она вычистила его полностью, он буквально сиял и переливался своей слегка беловатой окантовкой. – Ты его почистила… – Он уже потянулся рукой что бы взять его. – Спаси… – Он тут же прервался, когда Лиза с невероятной быстротой направила на него его же пистолет. И медленно покивала отказом.

– Ты мне не доверяешь. – Уверен был Хавьер. Но погодя она нажала на кнопку и магазин выпал из пистолета на стол. Протянув ему пистолет, она забрала магазин и взяв лист бумаги и ручку, написала: «Не полностью.»

«Не полностью… и правда, если бы она совсем мне не доверяла, она бы и вовсе меня сюда не пустила бы. Мне нет смысла получать её доверие, я все равно завтра ухожу.»

Она продолжила писать: «Завтра утром, ты уходишь, и я передам, чтобы магазин твоего пистолета, оставили в паре тройке домов от сюда, и скажут улицу. И если ты вернёшься и попытаешься сделать зло моим друзьям и близким. Предупреждаю, ошметки твоих мозгов будут окрашивать всю главную дорогу, у меня есть вещь, с помощью которой я смогу это сделать.»

– Хорошо. – Коротко и спокойно сказал он. Она, слегка улыбнувшись покивала радостно и погнала его из комнаты. Вернувшись к себе, он еще раз окинул взглядом пистолет. Красивый. Ни прибавить, ни убавить, он положил его рядом собой на тумбочку, и укрывшись принялся надеяться на то, что, хотя бы его сны немного успокоят его.

«– Хавьер! Милый, я дома! – Не услышав ответной реакции, Аннета легким шагом вошла в квартиру и раздевшись скорее побежала в комнату и прямо на ходу принялась раздеваться, словно она танцует. Она была слегонца темнокожей, в темных длинных слегка кудрявых волосах, её стройные сексуальные ножки медленно крались в сторону спящего Хавьера. Не высокая, она бесшумно передвигалась и двигала бедрами и тонкой талией в разные стороны обходя его вещи. Она заползла прямо на него. Её острый взгляд и тонкие губы смотрели прямо на спящее лицо. Она поцеловала его. Улыбнувшись, он повалил её, и был уже сверху.

– Прости, я что-то устал и захотел спать. – Спокойно и с улыбкой он смотрел на нее, на ее длинные брови, не слишком выделяющиеся ресницы, и желтоватого, почти даже золотого цвета глаза. Раньше она была голубоглазой, но из-за проблем с почками, они сменили цвет, а после замены одной из них на синтетически выращенную. Должны были вернутся как раньше, но почка прижилась не слишком быстро, и глаза остались такие, но она даже видела в этом плюс, и считала их красивыми.

– Все замечательно! Завтра меня переводят в Гладиум, я буду специалистом по работе с дайверами, ну и к тому же обслуживать заказчиков… – Она немного замялась.

– Что такое милая?

– Ну… ты хочешь быть дайвером, и выходить за купол, но ты боишься воды, ты уверен, что хочешь этого? – Она хотела отговорить его, но у неё никак это не получалось.

– Хочу. Сильно, я решил, чтобы побороть свой страх, надо с ним работать… в конце концов, мы живем под водой, а я почти что панически боюсь её. Психологи мне не помогают, значит я сам внутри себя поборю это. Ты меня не переубедишь. – Он был настроен решительно.

– Я уже бросила эти попытки, упертый ты мой. – Она немного улыбнулась и поцеловала в губы. А затем шепотом произнесла – Хочешь, я скажу тебе кое-что на ушко?

– Хочу. – Сказал он и улыбнувшись наклонился правым ухом.

– Ты грязный убийца…

– Что? – Он повернулся к ней лицом, но её уже не было, не было ничего, ни комнаты, ни вещей, ни спокойного дня, он висел в воздухе и ничего не ощущал. Секунду спустя он начал падать, стремительно и ускоряясь он проносился сквозь облака прямо вниз, бушевал гром, метали молнии. Он летел прямо в воду, и крича он остановился прямо перед самим приземлением, водная гладь задевала ему нос, и он, тяжело дыша взлетел выше, но уже не мог двигаться.

Перед ним явилась темная фигура в плаще и с закрытым лицом.

– Хавьер Гринт! Вы обвиняетесь в убийстве двух человек! – Громыхнул гром. И фигура подняла на него палец.

– Я не виноват! Я не хотел! Я просто надеялся пройти за ворота!

– Это не дает тебе права лишать людей жизни! А что ты скажешь, на то, что ты оставил маленькую девочку на произвол судьбы!