Водопад

– Идем, – сказал он ей, – спасибо Вам, – повернувшись к врачу спиной, они вышли за дверь.

Тот, так и остался стоять на своем месте словно вкопанный, не успев ответить.

Подъехав к воротам дома, где жила Даниэла, они вышли на улицу. Лео нажал кнопку звонка над кованной дверью, и во дворе показался Алекс.

– Добрый вечер. Даниэла? Что случилось? – встревоженно спросил он, увидев Дани с перевязанным запястьем, – Вы кто? – автоматически, Алекс потянулся к кобуре на ремне брюк, в которой лежал травматический пистолет, – что с рукой?

– Спокойно, – Лео сразу понял, к чему клонит Алекс, – я привез Даниэлу. Она, если захочет, сама Вам все расскажет.

Молча, она вошла во двор и направилась к дому, не попрощавшись и не обернувшись в сторону Лео. Он, в свою очередь, проводив её глазами, сел в то же такси, на котором они добрались сюда, и уехал.

Оказавшись дома, он принял горячий душ, в надежде расслабиться. Сев на кухне со стаканом, на дне которого мирно покоился виски со льдом, он вспоминал, как всё произошло. Думал о Даниэле. О том, как прикасался к её коже, гладкой, словно шелк, вдыхал запах её волос, пока она лежала на его плече. Думал о том, что сказал врач насчет её психологического состояния. Лео не понравились смелые высказывания седовласого старичка. Однако, его не оставляло желание глубже копнуть в душу этой девушки, подобной ангелу, заковавшему себя в черные, тяжелые цепи. Пустой стакан, по стенкам которого лениво стекали капельки спиртного, остался на столе, пропуская через себя свет от уличного фонаря, проникший сквозь ветхое деревянное окно.

8

– Я выехал сразу, как только ты позвонила, – тревожно сказал Гаспар, быстрым шагом заходя в дом, – где она?

– У себя в спальне. На вопросы не отвечает. Молчит, легла на кровать в той же одежде, в которой пришла, вся в крови.

– Что за мужчина её привез? Это он сделал с ней? Черт возьми, Эмма, для чего охрана и водители работают в этом доме? Я к вам самых подготовленных ребят приставил! – Гаспар перешел на крик.

– Я не знаю, не знаю, – эмоционально отвечала Эмма, – она уехала одна, никого не предупредив неизвестно куда.

– Как ты допускаешь такое? Твоя дочь неизвестно где, что делает – никто не знает!

Дядя громко постучал в дверь, а затем заглянул в комнату.

– Дани, я могу войти?

Она кивнула. Присев на её кровать, он сосредоточенно посмотрел на племянницу.

– Можешь мне не рассказывать подробности. Я найду его и не оставлю в живых. Одно твое слово. Тот, кто тебя привёз, это он навредил тебе?

В ту же секунду Дани, как будто пришла в себя, и ответила:

– Нет! Он… Он спас меня, – её голос дрожал.

– От кого? Расскажи. Мне нужно знать, чтоб я мог найти и наказать ублюдков.

– На меня напали трое. Хотели ограбить или убить, я не знаю. Приставили к горлу нож, я закричала громко. А он внезапно появился. Бандиты разбежались, но они успели забрать с собой папин подарок. Мою подвеску. Потом он в больницу меня отвез.

– Тебя осмотрели? Что сказали?

– Ничего серьезного. Поеду на перевязку завтра днем. Хирург сказал, быстро заживет. Шрам не останется.

– Покажи мне выписку.

– Она в сумке, на кресле. Знаешь, я не расстроюсь, даже если шрам изуродует мою руку. Больше всего я ценила кулон, который папа подарил.

Гаспар тяжело выдохнул.

– Так. Во-первых, необходимо найти этих нелюдей. Я их собственноручно задушу. Во-вторых, отблагодарить человек, что спас тебя. У нас так не принято, мы люди благодарные.

– Дядя, позволь мне самой решить этот вопрос?

– В каком смысле?

– Я заявлю сама в полицию. И, человека этого я знаю. Поговорю с ним и поблагодарю.

– Нет уж, дорогая. Мы пойдем вдвоём. Это очень, слышишь, очень серьезно! Возможно, чей-то заказ. Вряд ли они простые жулики. По поводу мужчины, Дани, он спас тебе жизнь, ты хочешь простое «спасибо» сказать? Надо ему серьёзный подарок сделать. Машину, не знаю там, квартиру купить, может? Всё, что он захочет.

– Давай обсудим это завтра. Я очень устала. Спасибо, что приехал, – Дани крепко обняла дядю, – ты всегда в трудную минуту рядом со мной.

– А ты думала, что я не приеду? – удивился Гаспар, – девочка, береги себя. У меня детей нет, мой единственный ребенок – это ты.

Выйдя из спальни Дани, Гаспар шепотом сказал Эмме:

– Не тревожь её сейчас вопросами. Пусть поспит.

Студенты, ожидавшие начала лекции, не торопясь заходили в помещение университета. Возле входа в здание остановился BMW, из которого вышла девушка в чёрных джинсах, чёрной рубашке и лёгкой накидке – болеро с длинными рукавами, прикрывающими запястья. Это было странно для такой знойной погоды. Она неслышно подошла к Лео сзади и немного стесняясь спросила:

– Лео, мы можем поговорить наедине?

– Даниэла, – он не ожидал её увидеть уже на следующее утро, после случившегося, – разумеется. Как твое самочувствие?

– Я хотела для начала извиниться. Прости, что я вчера не смогла с тобой поговорить, поблагодарить. Ты меня спас, а я даже слова тебе доброго не сказала, – опустив глаза, вымолвила она, потирая повязку на руке.

– Ты была не в том состоянии, чтоб думать о приличиях. Всё нормально.

– И всё же, я бы хотела отблагодарить тебя. Знаешь, мой дядя – влиятельный человек. Он говорит, что у нас в семье не принято оставлять без внимания добро. Он бы хотел сделать для тебя что-то…

– Добро не делают, чтоб получить презенты. На всё в этой жизни я привык зарабатывать сам. Не для этого я тебе помог, Даниэла, чтоб после – требовать благодарностей. Дяде своему передай, что ты меня уже поблагодарила, и не будем на этом акцентировать внимание.

– Я перед тобой в таком долгу, который невозможно оплатить подарками, Лео. Если я когда-нибудь буду тебе нужна, только скажи, – Дани по-детски улыбнулась.

– Кое-что, мы всё же с тобой не закончили.

– Что ты имеешь в виду?

– Давай съездим в отделение. Об этом происшествии должна знать полиция.

– Хорошо, – согласилась Дани, – если ты считаешь, что это нужно.

– Это необходимо. Неизвестно, что этим уродам было нужно, кто их туда подослал, или они давно уже промышляют в том месте. Я договорюсь с моими сотрудниками, они нас примут.

– Так, ты работаешь в полиции? – с интересом спросила она.

– Да, в следственном отделе. Учусь в ущерб работе, пропускаю, чтоб получить еще одно образование. Без него мне не дают новую должность и звание выше, чем то, которое у меня сейчас.

– Как ты все успеваешь – работа, учеба, семья?

– Не успеваю, у меня нет семьи, – коротко ответил Лео.

Далее задавать вопросы Дани не позволила природная тактичность и хорошее воспитание.

– Сможем поехать после занятий? – спросила она.

– Отлично. После занятий.

Полный мужчина в форме полицейского задавал вопросы и записывал все, что говорила Дани на большой лист бумаги.

– Вы можете описать внешность тех, кто на вас напал?

– Толком ничего не было видно. Это произошло поздно вечером, в темноте я их не разглядела. Лица закрыты масками, на руках перчатки. Глаза дикие, лишенные всякого сознания.

– С кем-нибудь в недавнее время конфликтовали?

– Нет, не имею такой привычки.

– Есть у вас вообще недоброжелатели?

– Возможно, и есть, но, ни одному из них пока не хватило смелости сказать мне в лицо о своем истинном отношении ко мне.

– Устала? – спросил Лео, еле коснувшись руки Дани, – понимаешь, это стандартная процедура. Протокольные вопросы, – объяснил он.

– Все в порядке, я ведь здесь по своей воле. Раз надо, значит, отвечу на все, что спросят.

– Я пока рассматриваю несколько версий, – сказал следователь, – мне надо составить круг подозреваемых, оттого такие вопросы. Ваша семья достаточно известна в городе. Нападение на почве зависти я тоже не исключаю. Что им удалось забрать у Вас?

– Мой мобильный. И подвеску на цепочке.

– Опишите её.

– Тонкая цепь кручёного плетения из золота, на ней висел кулон: сердце из аквамарина, обрамлённое бриллиантами. Подвеска особенная, я больше всего боялась ее потерять.

– Ясно. Будем искать. Если они смартфон в реку не выкинули, по сигналу мы сможем их вычислить.

– Боюсь, что этот вариант они уже предусмотрели, – сказал Лео.

– Согласен с тобой, майор.

– Тимурыч, отнесись с пристальным вниманием к этому делу. Я лично проконтролирую.

– Да понял я. Будем стараться. Ты нож привез?

– Да, – Лео достал запечатанный в пластиковый пакет выкидной нож со следами высохшей крови.

– Ты что, прихватил его с собой? – удивилась Дани.

– Я знал, что нож – единственная улика. Опыт работы никогда не покидает истинного полицейского, да, Тимурыч?

– Особенно такого, как ты, – засмеялся тот, – я к заявлению улику приложу. Сегодня мы с дежурными поедем на место преступления. От вас больше ничего не требуется. Только ожидание. Оставьте свой номер телефона, – обратился он к Дани.

– Так, его у меня сейчас нет.

– Тогда всю информацию я сообщу Лео.

– Вот, теперь я спокоен, – сказал Лео, покидая стены полицейского участка.

– И я. Спасибо еще раз. Тебя подвезти? Скажи, куда тебе нужно, и водитель отвезет.

– Нет, я еще должен буду вернуться. Служба зовет. А ты? Поедешь домой?

– Я на перевязку, а потом за новым смартфоном. Старый наверняка уже лежит на дне реки и покрывается планктоном.

– Скорее всего. Дани, покажи-ка мне руку, можно?

Она приподняла рукав болеро, обнажая перевязанную бинтом кисть. Лео осторожно прикоснулся к повязке.

– Не кровоточит больше? – спросил он.

– Повязку я не снимала, но следы крови не просматривались. Надеюсь, что заживает.

– Замечательно. Я могу задать еще один вопрос? В интересах следствия.

– Спрашивай.

– Чем так особенна твоя подвеска? Подарил близкий человек?

– Да. Это папа подарил на восемнадцатилетние. Я подвеску не снимала. Он, конечно, всегда дарил мне драгоценности, даже намного дороже, чем то сердце из аквамарина. Но, самое родное и любимое было именно оно.

– Понял. Ладно, до встречи. Береги себя, – улыбнувшись, сказал Лео.

9

Маршрутное такси было забито до отказа пассажирами так, что в окнах невозможно было разглядеть остановки. Оно дребезжало, словно старая повозка на скалистой дороге. Жаркая погода не отпускала, а прогноз был неутешительный. Весь мокрый от пота, Лео наконец-то покинул транспорт. Подходя к дому, он услышал в кармане звук сообщения:

«Еще раз спасибо за всё, пишу с нового смартфона. Даниэла».

Он не ожидал, что Дани появится так скоро.

«Рад был помочь. Всегда можешь на меня рассчитывать. Встретимся на занятиях», – ответ Лео не заставил себя долго ждать.

«Не сегодня. И не в ближайшие дни», – коротко написала она в ответ.

«Ты из-за руки стесняешься прийти? Давай придумаем что-то, сочиним правдоподобную версию, и никто ни о чем не догадается».

«Дело не в руке. Увидимся через несколько дней».

На это сообщение Лео не стал отвечать. Однако ему стало интересно и даже тревожно, что стало с Дани.

Открыв дверь в свою квартиру, Анри бросил взгляд на длинный коридор. Повсюду небрежно валялись множество пар брендовых кроссовок. Джинсы висели на вешалке вместе с зимними куртками, явно несоответствующими погоде и сезону в целом. А зимние свитера валялись прямо на диване в гостиной. Стойкий запах сигаретного дыма окутывал квартиру. Ему было наплевать на беспорядок, ведь его дом давно не принимал гостей, не приходила любимая девушка. Войдя в кухню, он увидел гору давно немытой посуды, а чашки и вовсе жили отдельно от остальной утвари во всех комнатах, кроме самой кухни. Впервые такой удручающий вид заставил всплыть в его памяти слова Дениз:

– Ты абсолютно безответственный. Твои мысли не в порядке, чувства не в порядке, оттого и во всем, что тебя окружает, нет порядка.

Разувшись, он прошел в спальню, в которой царила та же картина: разбросанная одежда, пустые пачки сигарет и полные окурков пепельницы. Он открыл нижний ящик прикроватной тумбы, достав оттуда пачку фотографий. Просматривая каждую, он откладывал в одну сторону те, что хотел оставить, а в другую те, от которых решил избавиться раз и навсегда. Тут ему попалась фотография Дениз. Она стояла в розовом атласном сарафане на кованом балконе его квартиры и улыбалась куда-то в сторону. Она знала, что Анри её фотографирует, но просила, чтоб фото было похоже на случайное. Анри положил фотокарточку в свою сумку, в потайной карман, решив, что там ей самое место.

– С этим надо что-то делать, – бормотал он, выбрасывая не только старые фотографии, но и кучу ненужных бумаг, какие-то старые документы и еще массу макулатуры. Несколько часов он потратил на то, чтоб придать своему жилищу надлежащий вид. Теперь одежда была разложена по полкам, как и посуда, вымытая и высушенная, отправилась на свое законное место – в кухонные шкафы. Обувь собрана по парам и аккуратно выставлена в прихожей. Даже пол блестел, а на мебели не было ни пылинки.

– Ты на удивление сегодня вовремя, – сказал Лео, присаживаясь рядом с ним на деревянную лавку в аудитории, – и не куришь? Ты не заболел часом, дружище?

– Знаешь, я тут думал много, учеба началась, мне всё-таки надо доучиться, поменять что-то в жизни. И я решил, что начну с отказа от вредных привычек. Пить, опаздывать, курить… Всё меняется, жизнь меняется. А я стою на месте и не двигаюсь ни вперед, ни назад.

– Это похвально. Становишься на пусть истинный, сын мой? Тебя на сколько еще хватит? До первой тусовки, могу поспорить.

– Лео, я уже столько всего потерял из-за своего образа жизни. Родителям не помогаю совсем. Наоборот, они меня содержат. Девушка со скандалом ушла. Убежала в другую страну, настолько я ей надоел, представляешь. А когда мы расставались, наговорила мне такого, что я надолго ушел в запой. Пару недель меня никто не видел, я не поднимал телефон, я не ел. Весь запас алкоголя в доме, даже коллекционный виски, я выдул так быстро, будто бутылку воды после силовой тренировки. Если бы мама ни приехала, ни взломала дверь, ни увидела бы меня в таком состоянии, я бы, наверное, уже умер. Теперь я понимаю, что все, сказанное Дениз, чистая правда. Она меня правильно охарактеризовала.

– Что же она сказала своему возлюбленному?

– Что я прожигаю свою жизнь в гулянках-пьянках. Что у меня отличный потенциал, и я не дурак, но управлять своей жизнью к двадцати четырем годам так и не научился. Я же учебу дважды бросал. Да, молодой, но всему должно быть время и место в жизни. Тусовкам, обучению, работе, любви… И, как она сказала, «Мое место в твоей жизни занято друзьями и бутылкой». Повернулась и «вжух», улетела в Анталью. Больше мы не общались.

– Я с ней в чём-то согласен. Вот смотри, я тоже не стал в свое время заканчивать магистратуру, и что? Теперь я, взрослый дядя, сижу за партой с вами – малышами. Уроки учу, как какой-то школьник. Оно мне надо было? А как работать, если допуск не дают? Пришлось нагонять, теперь. Не повторяй моих ошибок, братец.

– Были бы у меня родители, как у этого петуха, – показал он на Эрика, который только что вошел в аудиторию, – я бы и не думал об этом. Зачем ему вообще мозг? Папа покупает, папа дарит, папа бизнес отдаст, даже если бы он три класса образования имел. Противно смотреть, – Анри скривил «кислую мину».

– А чего он один? Где его пассия? – спросила Лео, делая вид, что не видел Дани и не знает, что с ней произошло.

– У неё мероприятие завтра. Скоро ты о нем прочтёшь на всех сайтах новостей. Я не люблю языком трепать, тем более о таких вещах. Хотя, я думаю, что ты в курсе. Этот кретин на том мероприятии тоже будет, я уверен.

– Что за мероприятие? День рождения?

– Нет, Лео… Другого характера.

– Всё подготовили? – спросил по телефону Гаспар.

– Да, дядя, цветы куплены, зал украшен, священник приедет на кладбище в час. Единственное, меня со всех сторон атакуют журналисты, но, я пока не аккредитовала ни одного. Не хочу их видеть.

– Милая, так уж выходит, что мы известная семья. Не позовем мы их сами, они тайно проберутся. Сколько бы я ни пытался от них скрыться, эти ищейки появляются без приглашения и лезут, куда не просят. Давай сделаем так: аккредитуем пару известных изданий, впустим их на официальную часть годовщины. А на семейной части, как ты правильно заметила, им делать нечего.

В большом зале выставочного комплекса, который, когда-то построил Рафаэль Бостани, были накрыты столы на двести приглашённых гостей. На стенах висели фотографии самого Рафаэля, а проектор высвечивал на большой экран видео его интервью и семейный архив, который тщательно подбирала Даниэла. Каждый желающий мог подойти к микрофону и почтить память отца Даниэлы, рассказать о воспоминаниях, связанных с ним, пособолезновать семье. Гости выстраивались в очередь, чтоб высказаться. Все запомнили Рафаэля, как достойного, порядочного и интеллектуально развитого мужчину.

– Дани, съешь хоть что-нибудь, – сказала Эмма, – ты с утра ничего не ела.

– Нет желания, – отрешённо произнесла Дани. Её голова была покрыта чёрным платком, а на глазах всё те же очки, скрывающие опухшие глаза. Она вслушивалась в слова, что говорили гости в микрофон: кто-то казался ей искренним, кто-то оказался здесь по соображениям корысти – это коллеги её дяди, желающие выказать таким образом свое почтение. Их лживые речи резали ухо Даниэлы, ей хотелось выставить их за дверь.

В конце мероприятия к микрофону подошел Гаспар:

– Уважаемые гости, друзья. Я от лица нашей семьи, хотел бы вас поблагодарить за то, что не отказали нам и присутствовали на столь печальном и трагичном для нас мероприятии. Мой брат был для меня всем: учителем, другом, соратником. Я потерял часть себя. Пусть никогда в ваши семьи не приходит такое горе, которое настигло моего брата и всех нас. Всем ещё раз, спасибо.

На следующее утро, едва проснувшись, Лео взял в руки планшетный компьютер. По запросу «новости», он наткнулся на статью, которую выдал поисковик. «Годовщина смерти влиятельного бизнесмена. Как прошло мероприятие и найден ли убийца?». Лео внимательно прочитал написанную и приукрашенную журналистом публикацию. На фото он заметил Дани. Повязка на запястье была скрыта под чёрными атласными перчатками. Лео стало как-то тепло на сердце оттого, что он знал немного больше, чем все приглашенные и журналисты, и остальные, кто увидел бы это фото. Он знает секрет, связанный с этими перчатками, их маленький секрет. К той ночи он мысленно возвращался снова и снова. Что-то изменилось в нём с того момента. Он не мог объяснить и понять, что это могло быть. Он совершенно не собирался находиться на набережной в тот вечер, но, увидев Дани, такую слабую, раненую, дрожащую, прижав её к себе, он почувствовал неумолимое притяжение. Которого сам же и опасался, и не никак мог побороть. Да и хотел ли бороться?

Он набрал в строке поиска фамилию «Бостани». Тут же ему выпал миллион статей о случившимся год назад. Все источники указывали на разные обстоятельства и разное время. И лишь один факт был общим для этих статей: виновник убийства на свободе и не найден до сих пор. Фото огромного внедорожника и мужчина, лежавший параллельно своего автомобиля. Это же фото Даниэла всегда держала в своем автомобиле, рядом с газетами, которые писали об убийстве. Среди прочих фотографий Лео попался снимок славной девочки, лет девяти, с длинными волосами, заплетенными в две косы и украшенными бантами, в розовом платье до колен и детской задорной улыбкой. На фото она держала за одну руку отца, а в другой – воздушные шарики. Как сияли её глаза! Эти глубокие, пронзительные, карие, словно топленый шоколад, глаза, были ему знакомы. Но, никогда он не видел их такими горящими, живыми, яркими. Никогда не видел этой полной света улыбки. Он сравнил два фото: это, детское, и со вчерашней панихиды. Насколько изменилась Дани, прекрасный лебедь, запертый в клетке своего горя.

– Где же ты, очаровательная девочка со старого фото? Где твоя улыбка? Разрешишь ли мне зажечь тебя вновь? – про себя произнес Лео.

10

Прошло несколько дней. Все также студенты проводили полдня на занятиях, углубляясь в учебу. Она стояла с пластиковым стаканчиком в руке, наполненным горячим шоколадом, поодаль от всех студентов и смотрела куда-то вдаль. Ее черное платье подчеркивало изящную талию и пышную грудь, хотя было скромным и закрытым. Лео наблюдал за ней, стараясь сделать вид, что не замечает её. Из ниоткуда вдруг появился Эрик и, минуя толпу студентов, быстро направился прямиком к ней.

– Дани, как ты себя чувствуешь? Тебя утомила подготовка и само мероприятие, наверное? Если хочешь, давай не пойдем и на занятия сегодня. Пообедаем в городе, сходим в японский ресторан.

– Спасибо Эрик, и за поддержку, и за предложение, но пока нет сил и желания. В голове после всего какой-то кавардак.

– Я могу показаться нахальным, но, можно вопрос?

– Задавай.

– Годовщина прошла. Траур окончен. Зачем тебе снова черная одежда? Твоя красота заметна в любом наряде, но, может перестанешь уже одеваться в черное?

– Когда будет окончен траур, я решу сама. Год пройдет, или десять лет. Дело не в сроках. И, да, твой вопрос неуместен, – резко ответила Дани.

– Прости, пожалуйста. Ты ведь знаешь, ни одно слово я не произношу с целью обидеть тебя.

Не услышав их разговор, по выражению лица Дани, Лео понял, что Эрик вновь получил отказ, да ещё и в грубой форме. Во время диалога она показывала жестами на одежду, Лео сразу догадался, что юный балбес затронул тему, которую обсуждать не стоило. Но ему тоже хотелось понять, почему же она до сих пор в черном облачении. Только узнать это он мог иным путем. Внезапно в голову ему пришла мысль, навсегда перевернувшая его жизнь и жизнь Даниэлы. Он решил рискнуть. Прозвенел первый звонок, означавший начало занятия. Дани уже собиралась войти в кабинет, как он легонько коснулся её плеча и сказал:

– Подожди, не заходи. Надо поговорить.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила она.

– Хотел узнать, как твоя рана? Заживает?

Дани подняла рукав тонкого кружевного болеро, которым прикрывалась все эти дни. Повязка уже была снята, но светло-розовый рубец был пока виден.

– Понемногу, к счастью, уже не болит.

– Послушай, помнишь, ты сказала, что в долгу у меня за этот случай? – напомнил ей Лео.

– Разве такое можно забыть?

– Тогда пришло время платить по счетам.

– Что же мне сделать для тебя? – спросила Дани.

– Поедем с тобой в одно место. Тебе понравится. Если, конечно, ты доверяешь мне. Не бойся, я никакого зла не причиню. Составишь мне компанию в одной короткой поездке?

– Когда надо ехать? – не задумываясь, спросила Дани.

– Прямо сейчас.

– Я пропустила почти неделю занятий… – засомневалась она.

– Ты не пожалеешь, если пропустишь еще один день.

– Что ж, давай поедем. Я предупрежу водителя, чтоб подъехал к входу.

– О нет, не стоит. Поедем вдвоем.

– Не знаю, почему, но я тебе доверяю. Поехали.

Сев за руль своего внедорожника, Дани спросила:

– Какой адрес вводить в навигатор?

– Никакой, я знаю дорогу без карты. Нам нужно за город, поезжай в сторону трассы, к «висячему мосту».

Дани дала по газам. Со свистом автомобиль стрелой полетел через весь город. Практически половину пути они оба молчали. Лео сидел на пассажирском сидении, рядом с Дани. Он оценил изысканное убранство салона, плавный ход и комфортную езду. Кожаные сидения цвета топленого молока и панель из цельного куска дерева.

– Ты так и не скажешь, куда мы едем, Лео? – не выдержав, первой спросила Дани.

– Я покажу тебе одно место. Истинное чудо природы. Необъяснимое явление для нашего климата и наших степных земель, региона и климатического пояса.

– Что за место такое? – Дани стало очень интересно, куда же они направляются, но сперва она отнеслась скептически, решив, что Лео преувеличивает.

– Его нет ни на одном навигаторе, на картах области тоже нет. Я его нашел случайно. Это остров посреди огромного разлива реки.

– А как мы на остров-то доберемся? – удивилась она.

– Плыть будем три дня и три ночи, сказки читала в детстве? – с серьезным лицом спросил Лео.

– Что-то меня уже пугает эта затея, но я не откажусь взглянуть на тайное место, которое никому не известно, – Дани придавила газ в пол.

– Здесь направо сверни, – указал Лео, – увидишь жёсткий спуск вниз, нам надо доехать до самого его конца, к берегу реки.

По сторонам каменистого спуска располагались ветхие, заброшенные одноэтажные дома, деревянные и саманные, очевидно, построенные ещё во времена монархии. Участки земли заросли высоким сорняком и засохшими деревьями, давно не приносящими плоды, за которыми еле-еле проглядывались низенькие постройки.

– Оставляй машину здесь, дальше пройдёмся немного пешком, – скомандовал Лео.