Скверные времена

Владислав Ермаков

Скверные времена

Пролог

Социальные сети и средства массовой информации разрывались от наплыва новостей и их обсуждения. Каждая газета, все телеканалы и любой человек в стране слышали о создании исследовательской группой из Medical discovery вакцины от рака. Все обсуждали впечатляющее заявление исследовательского центра о лекарстве, и это было на всех информационных ресурсах.

– Рак – это чума двадцать первого века!

– Онкологические заболевания так и не поддались человечеству.

– Надежды есть! Зигмунд Линдстрем – величайший ученый на свете!

– Линдстрем – шарлатан и бездарь! Он тратит миллионы, а где результат?

– Линдстрем – живодер! Перестань мучить животных!

– Ходят слухи, что Medical discovery получила кругленькую сумму от государства. В частности, сам Линдстрем обзавелся хорошими апартаментами в центре города и трехэтажным загородным домом.

– Линдстрем – животное! Наживается на доверчивых гражданах.

– Вы говорите, что Зигмунд Линдстрем – живодер, убийца и шарлатан, но он хоть что-то делает для изучения болезни, и он наша единственная надежда на выздоровление дочки…

Толпа людей с плакатами против исследований Линдстрема собралась перед воротами исследовательского центра Medical discovery. Только полиция живой стеной разделяла здание и разъяренную толпу митингующих.

Операторы главных телеканалов страны выбирали нужный ракурс для съемки и настраивали камеры, ведущие завершали подготовку к эфиру. Вот-вот должна была начаться пресс-конференции, где сам Зигмунд Линдстрем даст свое первое после объявления о создании лекарства от рака интервью.

Атмосфера накалялась, толпа с нетерпением ждала появления ученого и его команды, но на крыльцо здания вышел глава исследовательского центра – ухоженный мужчина с гладковыбритым лицом и зализанными назад черными волосами. Его серый костюм с тонкими полосками и красным галстуком кричал о своей стоимости, а золотые запонки отблескивали на солнце.

Взойдя на трибуну, он просмотрел несколько листов, лежащих перед ним, и перевернул их чистой стороной вверх.

– У меня был большой, пафосный текст для этого выступления, но я решил отказаться от него. Меня переполняют эмоции, и я хочу разделить их с вами, чтобы каждый из вас почувствовал то, что приближается. И поверьте мне: вы, как и я, к этому не готовы! – оратор сделал небольшую паузу. – Нас ругали, обвиняли, донимали вопросами, но также нас поддерживали, защищали, нам помогали. Да, мы мало сообщали о своем главном исследовании, и ваш скепсис понятен, но теперь мы готовы вам все рассказать. Это революция, дорогие друзья! Встречайте! Наша исследовательская группа!

Двойные двери здания распахнулись, и под громкий недовольный гул из них вышли и выстроились в шеренгу на крыльце пять человек в медицинских халатах. Посередине стоял мужчина лет пятидесяти с ухоженной седой бородой. Он сразу выделялся на фоне своих молодых коллег. От него веяло уверенностью и превосходством. Скрестив руки за спиной и, приветливо улыбаясь, мужчина осматривал толпу, читая гневные надписи на поднятых вверх плакатах.

После короткого приветствия директор под продолжающийся злой гул толпы пригласил мужчину с бородой к трибуне.

– Здравствуйте! Хочу поблагодарить тех, кто пришел поддержать меня и мою команду. Вы, скорее всего, знаете, кто я такой, но этикет велит представиться. Меня зовут Зигмунд Линдстрем, и я ведущий специалист исследовательского центра Medical discovery.

Крики несогласных стали громче. Люди пытались перебить возгласами речь Линдстрема. Плакаты начали подниматься еще выше, каждый хотел, чтобы его мнение, выраженное на бумаге, приклеенной к палке, увидели как можно больше людей. Натиск толпы усилился, но и полицейских становилось все больше. Они укрепили заслон и начали создавать второй ряд, чтобы ловить просочившихся за живое ограждение митингующих.

Линдстрем расцепил руки за спиной и оперся на края трибуны, приблизившись к микрофону.

– В первую очередь мне хотелось бы рассказать о том, как наше лекарство воздействует на злокачественную опухоль. Препарат работает как комбинация средств химической и бактериологической терапии. Выведенные в лаборатории мелкие бактерии вводятся в организм в специальном химическом растворе. Вместе с кровью они пролетают по всему вашему телу, съедая клетки злокачественной опухоли, а оставшиеся бактерии затем защищают вас от метастазов и дальнейших воспалений.

Толпа замолкла. Журналисты, расталкивая людей, подбирались ближе к зданию, ближе к ученым, чтобы задать интересующие их вопросы.

– Скажите, а какие побочные эффекты могут быть у вашего лекарства?

– Повышенная температура, слабость, жажда, голод, но если пополнять организм всеми витаминами, часто питаться и много пить, то недели через две, а то и полторы, вы сможете встать на ноги.

– Какой ценник будет у препарата? Я же правильно понимаю, вы коммерческая организация и в первую очередь преследуете свою выгоду?

Директор, стоящий позади, подошел ближе и, наклонившись к микрофону, сказал:

– Мы преследуем финансовую выгоду, но лишь для того, чтобы делать все новые и новые открытия.

Снова гул и недовольные, оскорбительные выкрики в сторону Линдстрема. Кто-то из толпы бросил фанерную табличку в команду ученых, его примеру последовали другие, забросав своими плакатами крыльцо и лестницу исследовательского центра. Полицейские сразу же ринулись защищать директора и ученых. Прикрывая их длинными прозрачными щитами с надписью «Полиция», они сопроводили ученых и директора обратно в здание.

Толпу пытались рассеять мирно, один из высоких полицейских чинов вежливо просил людей разойтись, но они продолжали отстаивать свое мнение, пока в ход не пошел брандспойт. Мощнейшей струей воды окатывали особо яростных активистов, которые пытались пробиться сквозь живой полицейский заслон перед зданием. После этого протестующие разбежались по переулкам и улицам, утекли в метро. Дорога перед исследовательским центром быстро опустела. Остались только спецмашины и небольшое количество сотрудников полиции, следящих за порядком вблизи исследовательского центра Medical discovery.

…

– Срочное включение из центра города. Девушка, вышедшая из метро, набросилась на молодого мужчину. Пострадавшего в тяжелом состоянии увезли в больницу. Сотрудник полиции пытается успокоить потерявшую голову девушку. По имеющейся информации, она является пациенткой Medical discovery и несколько недель назад прошла лечение новым препаратом Зигмунда Линдстрема.

Внутри круга собравшихся людей находилась девушка. Зеваки снимали на телефоны, ослепляя обезумевшую вспышками камер. Она выла, будто зверь. Неестественно изгибая конечности, девушка, рыча и шипя на всех вокруг, раздирала собственную одежду и кожу длинными ногтями.

– Девушка, придите в себя! Ложитесь на асфальт, руки за спину!

Полицейский одну руку выставил перед собой, приказывая девушке остановиться, а второй взялся за кобуру на поясе.

– Последний раз говорю! Ложись, мать твою, лицом вниз! – полицейский перешел на крик.

Девушка не слушала. Она пошла ему навстречу, нелепо волоча ноги и вытянув вперед руки в стремлении дотянуться до головы стража порядка. Тот выхватил пистолет и сделал предупредительный выстрел в небо, толпа разбежалась, а девушка остановилась, но лишь на мгновение. Взглянув на полицейского сквозь упавшие на лицо волосы, она ринулась к нему, крича громче прежнего.

Один в грудь, один в ногу. Звуки выстрелов разнеслись на несколько кварталов. Девушка свалилась в метре от полицейского. Он успел поймать ее одной рукой над самым асфальтом. Придерживая тело, он дрожащей рукой сунул пистолет обратно в кобуру и аккуратно опустил труп на землю. Лицо девушки было бледной, веки опущены. Внезапно она распахнула глаза и вцепилась зубами ему в шею, оторвав от нее кусок. Укус был таким глубоким, что задел гортань. Кричать от ужасной боли у полицейского не получалось, лишь слабо хлюпала кровь, ручьем вытекающая из шеи. Повалив мужчину на землю, девушка продолжила зубами выдирать куски плоти из его тела, пока двое полицейских, прибывших на подкрепление, не выпустили в нее по обойме пуль. Издав последний вздох, она безжизненно свалилась на асфальт.

Глава 1. Добро пожаловать в Хаддерфорд

Яркие, теплые лучи заливали улицы города, а чистое голубое небо не давало и намека на плохую погоду. Двое мужчин с набитыми до отказа походными рюкзаками и одной спортивной сумкой на двоих шли посередине дороги небольшого опустевшего городка, ели шоколадные батончики и изредка оглядывались по сторонам, словно чего-то опасаясь.

– Отличный у нас все же городок! Еда не заканчивается. Бензина тоже в достатке. Главное, чтобы генератор не ломался, но пока он намеков на это не давал.

– Да, не зря я сюда переехал.

– Ты же говорил, что тебе государство квартиру выделило.

– Были и другие варианты, но я выбрал этот и оказался прав.

– Марк, я тоже рад, что ты выбрал именно Хаддерфорд. Сколько же ты нам припасов таскаешь… Это уму непостижимо.

– Перестань, Руфус. Я всего лишь пытаюсь выжить, как и все.

– Но ты помогаешь другим, и это главное. Очень важно оставаться всем вместе, не разбредаться, а наоборот, держаться друг за друга. Только так мы сможем вернуться к прежней жизни.

– Думаю, прежней жизнь мы уже не увидим, – обреченно сказал Марк.

Руфус и Марк свернули на главную улицу города. Выставленные на ней машины создавали витиеватый коридор, за которым, виднелся Дом. Так люди этого города называли административное здание. Оно казалось огромным, возвышаясь среди трехэтажных построек, а его гигантский купол был виден с любой точки города. Здание окружал забор с пиками, что мешало проникновению посторонних, а на крыльце, у основания одной из колонн, стояла пара охранников с автоматами наперевес. Они перекидывались фразами и улыбались, глядя на приближавшихся мужчин.

Неспешно неся тяжелую сумку, Марк и Руфус проходили торговой улицей. Раньше она была самым оживленным местом города после торгового центра. Только здесь было такое скопление старых, винтажных лавок, которые сохранились еще с прошлого века. В ювелирные, сувенирные, овощные, антикварные и другие магазины на этой улице приходило множество людей. Сейчас от этих заведений остались только развалины и пустующие пыльные помещения. Все товары еще в начале эпидемии расхватали владельцы и их близкие, а остальное забрали мародеры или жители коммуны города. Сейчас в эти магазины никто не суется. Все местные знают, что здания могут обвалиться в любую минуту, а искать там уже нечего.

Внезапно Марк остановился возле одной из полуразрушенных лавок. Заглянув сквозь разбитые стекла внутрь, он ничего не увидел и хотел уже пойти дальше, но тихий, протяжный скрип заставил его остаться.

– Слышал? – спросил Марк, повернувшись к Руфусу.

– Нет.

– Как будто тяжелую дверь открыли. Пойду посмотрю.

Марк снял с себя рюкзак, приставил его к колесу одной из машин, рядом положил сумку. Отцепив ремни, он достал мачете из самодельных ножен на рюкзаке и, перепрыгнув через капот автомобиля, зашел в лавку с перекосившейся вывеской «Мясная лавка Бакура».

Поваленные стеллажи, разбитые витрины, обшарпанный пол, ветхая лестница углом, уходящая на второй этаж. Марк аккуратно, пытаясь не создавать много шума, прошел к двери за сломанным прилавком. Открыв ее, он осмотрел левый угол, потом правый и двинулся дальше.

У стены стояли ржавые разделочные столы, рядом с ними висели пустые крюки. В воздухе витал отвратительный запах гнили, и мухи летали по помещению в поисках его источника. Марк одной рукой прикрыл нос от ужасного смрада, а второй направил мачете вперед. Уткнувшись лезвием в стальную дверь с надписью «Холодильная комната», он с осторожностью потянул за ручку. Закрыто. Еще раз дернул, посильнее. Закрыто. С обратной стороны что-то резко ударило по двери и начало биться, рычать.

– Мертвый? Как он там оказался? – подумал Марк.

Оставив мертвеца усыхать в холодильнике, он вышел обратно, в торговый зал, где его ждал Руфус с ножом наготове. Приставив палец к губам, он лезвием показал на второй этаж.

Переступая сломанные и явно дряхлые ступени, двое мужчин быстро поднялись наверх и осмотрели второй этаж. У стен лежали обломки витрин с рассыпанными приправами. Пустые стеллажи были свалены на середину комнаты большой горой.

– Ты уверен, что здесь кто-то был?

– Да, Марк. Оно посмотрело на меня и сразу убежало наверх.

– Мертвые обычно нападают, а не убегают.

– Может, это и не мертвый вовсе?

– Здесь кто-нибудь есть? – громко спросил Марк. – Выходите! Мы вас не тронем.

Из-за кучи сваленных стеллажей показалась поднятая рука. Затем робко приподнялась и показала себя в полный рост девушка.

– Все хорошо. Мы дружелюбные. Успокойся и пойдем с нами. У нас коммуна недалеко. – Руфус убрал мачете за спину.

Девушка с затянутыми в хвост черными волосами смотрела на Марка, ничего не говоря. Бледная кожа, уставший взгляд, потрескавшиеся губы, грязные джинсы и испещренная разнообразными пятнами трехцветная ветровка в горизонтальную полосу говорили о том, что в пути она не один день. Девушка молча кивнула и вышла из-за кучи поваленных стеллажей.

– Она пойдет с нами? – спросил Марк.

– Да, девушка напугана и, скорее всего, голодна. А лишние руки нам всегда пригодятся. Пойдемте домой. – Руфус еще раз взглянул на нее.

До дома оставалось метров двадцать. Троица прошла их без единого слова. Один из пары охраняющих вход сошел с крыльца здания и открыл ворота, пропустив прибывших внутрь. Взойдя по массивной лестнице, Руфус открыл большую двухстворчатую дверь и пропустил внутрь девушку и Марка, зайдя за ними следом.

Холл здания администрации выглядел потрепанным, но чистым и по-своему уютным. Белый верх стен приятно сочетался с остатками позолоты и блеклой изумрудной окантовкой. Плитка с витиеватым узором, кое-где разбитая, покрывала пол холла. Центральная лестница упиралась в деревянную двухстворчатую дверь и расходилась по разные стороны на антресольный этаж. Колонны украшали небольшие картины – по одной на каждую опору.

На входе их встретил один из группы охраны. Он сидел за столом, борясь со сном, и посматривал на тех, кто входит или выходит, стараясь не пропустить никого лишнего. Подняв взгляд на троицу, охранник встрепенулся, подскочил со своего места, что-то невнятно прощебетав сонным голосом.

– Что? – уточнил Руфус.

– Она с вами? Вы говорили Томми о ней?

– Нет, мы только вошли. Скажи ему сам и добавь, что если он хочет это обсудить, то пусть ищет нас в переговорной.

Марк Линдстрем скинул тяжелый рюкзак и сумку на пол возле поста охраны. Разминая спину, он окинул взглядом Руфуса и девушку.

– Справишься с ней? Я хотел бы поспать перед ужином.

– Конечно, иди отдыхай. Мы сегодня много припасов собрали.

– Давай мне свой рюкзак, я отнесу все добро Густаву.

Достав термос из бокового кармана, Руфус отдал ему рюкзак и жестом подозвал девушку. Она послушно пошла, постоянно озираясь на Марка.

Первое помещение при входе самое неприступное в здании: стальная дверь, два замка – массивный встроенный и навесной, щеколда и пост охраны вблизи помещения.

Марк быстро перенес рюкзаки и сумку в комнату за открытой стальной дверью. Он скинул сумку на пол, а рюкзак забросил на импровизированный прилавок, сделанный из приставленных друг к другу столов. Выпрямившись, он снова начал разминать спину.

– Вы наконец-то вернулись?

Густав вышел из темного прохода между металлических стеллажей позади прилавка.

– И принесли много припасов. – Марк попытался поднять сумку.

– Оставь, я потом в тележку все переложу и отвезу на склад.

– Хорошо. – Марк оставил сумку и выгнулся, снова разминая спину.

– Как думаешь, надолго нам припасов из города хватит?

– Не знаю. Пока мы не все дома зачистили, но их осталось немного. Надеюсь, Руфус отметит на карте места, где мы сегодня побывали.

– А что потом, когда дома опустеют? Еда, которую мы выращиваем под ультрафиолетом, выручает, но ее слишком мало, а земля здесь ужасная. Ничего толком не вырастишь.

– Есть фермы в округе. Обойдем их. А после можно и торговый центр прошерстить. Все же пока об этом рано думать, сейчас я хочу только отдохнуть. Сегодня был невероятно тяжелый день.

– Хорошего тебе отдыха, а я пока разберусь с этим добром.

– Увидимся за ужином.

Закрыв за собой стальную дверь, Марк спешно поднялся по лестнице и зашел в один из двух коридоров по бокам от переговорного зала. Пройдя по нему вглубь здания, он ввалился в дверь последней комнаты, тяжело вздыхая, присел на край кровати и устало стянул с себя кроссовки. Поставив обувь под кровать, он лег на подушку, предварительно как следует взбив ее, закинул ноги и через пару минут уснул.

…

– М-а-а-арк, проснись.

– А? Что такое, Санни? – Марк приподнял голову.

– Тебя Руфус зовет в переговорную.

Маленький мальчик стоял в дверном проеме, опираясь спиной на одну из стен в ожидании, пока Марк проснется.

– Скажи, что я сейчас приду. – Марк скинул ноги с кровати и сел.

– Давай быстрее. Скоро ужин.

Надев кроссовки, Марк вышел из своей комнаты, протирая сонные глаза. Пройдя по коридору, он спустился в переговорную.

Во главе большого стола, на фоне карты с надписью «Хаддерфорд», сидел Руфус с металлической кружкой в руке. Он разговаривал с девушкой слева от него. Та, обняв ладонями крышку термоса, пила слегка теплый чай. Марк открыл двери, лениво вошел в переговорную. Девушка сразу поставила чай на стол, устремив все внимание на него.

– Звал? – заспанным голосом произнес Марк.

– Да. Есть новости.

– Надеюсь, хорошие. – Марк подошел к столу и сел напротив девушки.

– Это тебе решать. – Руфус сделал небольшой глоток. – Ава прибыла к нам из столицы.

– Неблизкий путь.

– Действительно. Я ехала на машине, пока топливо в бензобаке и канистрах не кончилось.

– Значит, ты ехала сюда целенаправленно. Зачем? – постукивая по столу пальцами, спросил Марк.

– За тобой.

– Ха, и что же во мне такого особенного, что ты из самой столицы сюда приехала?

– Твой отец попросил найти тебя. Рискуя своей безопасностью, он тайно отправил меня к вам. Скорее всего, он находится в заключении где-то в столице.

– Старик еще жив…

– Зигмунд остался там, но он просил во что бы то ни стало найти тебя.

– Что ж такого случилось в столице? Военные, скорее всего, ничего не понимают в его исследованиях и не лезут к нему, а таких ресурсов, как у столицы, ни у кого нет.

– Дело в полковнике. Он отправляет в лабораторию мирных жителей, которые не могут быть военными по тем или иным причинам. Пускает их, как крыс, на эксперименты Зигмунда.

– Материал для работы есть, он должен быть в восторге.

– Он отказывается работать, поэтому полковник убил почти всех его друзей, но оставил помощников из лабораторий.

– Почему полковник не убил тебя? Ты не похожа на военного, а для ученого ты слишком молода.

– Я была помощницей Зигмунда. Ассистентка, которая просто приносила и относила инструменты и пробирки.

– Понятно.

– Так что? Когда мы сможем отправиться в столицу? – воодушевленно спросила Ава.

– Никогда. – Марк встал со стула.

– Что? – Руфус удивился.

– Почему? – Ава подняла глаза на Марка.

– Во-первых, он сам хотел работать в столице. Это его выбор. Во-вторых, машин у нас нет и лишнего бензина тоже, поэтому мы туда не доберемся. И, в-третьих, я нужен здесь. Очень много припасов приношу именно я. Подтверди, Руфус!

– Согласен, Марк, ты один из самых ценных кадров коммуны, но он твой отец и… В общем, позже поговорим. А пока что давайте спустимся вниз. Минут через десять ужин будет готов.

Девушка опустила взгляд на сплетенные в замок пальцы. Нервничая, она сжимала их все сильнее, пока Руфус не успокоил ее, положив свою ладонь сверху. Марк задвинул стул и поспешил к выходу. Поднявшись со своего места, Руфус снова напомнил Аве про ужин, махнул рукой, зазывая за собой, и пошел в сторону выхода.

Глава 2. Дилемма

За дверями, по бокам от лестницы на второй этаж, скрывался обеденный зал, где в ряд стояли большие деревянные столы и скамьи вдоль них. Залатанные полиэтиленом и картоном высокие окна начинались почти от самого потолка и заканчивались на изумрудной окантовке стены. Несмотря на многочисленные заплатки на окнах, в дневное время помещение не нуждалось в дополнительном освещении.

Бакур, повар коммуны, ловко раскладывал по тарелкам порции толченой картошки, а маленький мальчик Санни разливал по стальным кружкам воду с растворенными в ней леденцами.

Марк подошел к раздаче еды, взял картошку и напиток. Позади него вяло двигалась Ава, она также взяла порцию ужина. Прихватив столовые приборы, они прошли к свободному месту за столом и сели на скамейку. Марк ужинал не торопясь, тщательно пережевывал полученную еду и после каждой ложки подносил стакан ко рту, чтобы протолкнуть в глотку сухую картошку. Обратив внимание на Аву, которая с голодной жадностью и большим трудом глотала свою еду, Марк остановил ее вопросом:

– В столице питаются получше?

– Угу, – буркнула девушка с набитым ртом.

– Чаще запивай, и тогда будет не так трудно глотать.

Взяв стакан, она сделала несколько маленьких глотков и продолжила ненасытно уплетать картошку.

– И что ты думаешь делать дальше? – спросил Марк.

– Не знаю. Найду новых сообщников, которых смогу заинтересовать хорошей наградой, которой у меня нет.

– Ты можешь забыть про него и остаться здесь, начав новую жизнь.

– Нет. Это исключено. Зигмунд слишком много для меня сделал, и я не могу его там бросить.

– Возможно, он уже мертв. Сколько ты сюда добиралась? Неделю? Две?

– Как ты можешь так говорить о своем отце? – удивилась Ава. – Хотя про своего я могу сказать намного хуже.

– И кто твой отец? – Марк доел картошку и отставил тарелку, взяв в руки стакан.

– Военный. Умер, когда все это началось.

– Сочувствую. Мы все кого-то потеряли за эти три года.

– Но ты еще можешь спасти своего отца, он жив, я уверена в этом.

– Этот старый идиот обрек нас на такую жизнь, поэтому я его не жалею.

– И он единственный, кто сможет все исправить.

– Даже если мы достанем его оттуда, у нас нет ресурсов, чтобы он занимался исследованиями, а в столице этого добра хватает в избытке. Там больше шансов найти лекарство, чем где-либо еще, а тем более здесь, в Хаддерфорде.

– Полковник не позволит ему сделать общедоступное лекарство. Только дозы для себя и своих близких, а после уничтожит Зигмунда и всех причастных. Ему безразлична судьба обычных людей. Полковник редко спускается в лабораторию, но когда он это делает, то приходит в ярость, если твой отец не работает, и тогда на следующий день умирает мирный житель. Он приводит их в лабораторию, вкладывает пистолет Зигмунду в руку и нажимает курок. Или оставляет их для опытов, но потом все равно убивает в порывах ярости.

– Тише, к нам идут, – прошептал Марк.

Молодой парень подошел к столу, поставил тарелку, стакан и устало опустился на скамью напротив Марка.

– Приятного аппетита! – с улыбкой сказал парень.

– Взаимно, – ответил Линдстрем.

– Что сегодня нашли, Марк? – парень принялся за картошку.

– По мелочи, но много: консервы, батончики, медную проволоку, рабочие батарейки, аптечки, водку, таблетки.

– Неплохо, но у нас улов покруче будет. Представь, мы с Джесс нашли автомобиль на ходу! Только ума не приложу, куда его можно поставить.

– Можно освободить гараж напротив дома. Там довольно много места, к тому же из окна холла будет хороший обзор для охраны.

– Я тоже об этом думал, но возле него все заставлено машинами.

– Мы можем их убрать, а охрана у входа нас прикроет. Займемся этим завтра.

Встав из-за стола, Марк подошел к раздаче еды и оставил грязную тарелку рядом с Санни. Мальчишка схватил ее и шустро отправил к остальным в таз с водой. Держа в руках стакан, Линдстрем снова прошел по раздаче, остановившись возле гигантского чана с леденцовым напитком.

– Бакур, осталось что-нибудь попить? – потряхивая стаканом в руке, спросил Линдстрем.

– Осталось немного, давай стакан.

Марк взял наполненный стакан и, оглянувшись, заметил Руфуса возле двери. Сделав глоток, он не спеша подошел к главе коммуны, держа в руке напиток.

– Выдурил еще один стакан? – Руфус обратил на него внимание.

– Картошка оказалась суховата.

– Зато питательна. Что думаешь насчет Авы? – резко сменил тему Руфус.

Они оба смотрели, как девушка сидит за столом, пьет, общается с Рэймондом и его девушкой Джесс, изредка скованно улыбаясь.