Дело порченого. Психологический триллер

На одном из перекрестков Макс решил из центрального района города выскочить в район кирпичного. Это место лет пятнадцать назад славилось максимальным количеством наркоманов и алкоголиков. Неизвестно по какому стечению обстоятельств, но это был один из самых запутанных районов города. Незнающие, хоть и местные, горожане старались сюда не соваться без особой надобности. По улицам этого района можно было блуждать часами, но выйти на нужную тебе дорогу без подсказок местных был не вариант. «Чертов лабиринт» – так называли горожане это место. Макс знал этот район как свои пять пальцев. Должно же небезгрешное прошлое иногда приносить пользу, правда?!

К удивлению Макса, как только он решил поменять маршрут следования, его тут же встретила уже другая бригада ночных сопровождающих. Три машины уже на двухполосной полосе дороги держали его в своих плотных объятиях. Особенностью этого шоу пока был лишь один элемент – старые машины российского автопрома. Сказать, что это может быть команда таксистов, язык не поворачивался. Таксисты его города были настолько уважаемыми людьми, что уже лет двадцать как перестали ездить на подобном старье. «Ладно, мальчики, а теперь посмотрим, что вы из себя представляете?», – подумал Макс и резко свернул в один из переулков. Две машины ринулись за ним, но смогли проследовать лишь не более двух кварталов. Дорога на первой улице не была прямой, она разделялась на три стороны прямо из середины квартала. Преследователи поехали по самой широкой из предложенных дорог, наверное, из расчета, что остальные дороги не предназначены для джипа, и на втором квартале уже стало ясно, что они потеряли машину Макса. Именно эта сетка кварталов была очень хорошо освещена уличными фонарями, и отследить направление едущей машины по фарам тоже не представлялось возможным. Макс учел и этот момент.

Вынырнув из петляющей улочки на открытую полянку, он остановил машину и отключил двигатель. Хвоста не было. Ему ужасно хотелось курить. Нервный спазм от бешеного напряжения давал о себе знать. Он закурил. Сделав несколько затяжек, Макс выбросил сигарету. Только теперь он повернулся к Марии. Все это время она молчала, и он думал, что встретит сейчас на ее лице как минимум испуг. Мария смотрела прямо перед собой на обрыв, которым заканчивалась поляна. За ним виднелось какое-то дальнее селение.

– Что ты обо всем этом думаешь? – осмелился задать ей вопрос Макс.

– Номера машин нашего региона. Но, говоря по чесноку, для такой игры закупить пару десяток номеров не проблема.

– Согласен, – кивнул ей Макс.

– На местную братию не тянут. Ты лучше меня знаешь особенности почерка местной блататы. Гремим на всю Россию криминальными разборками. И знаешь, я впервые горжусь тем, что я не просто местный житель, я – имя нашего города. То есть бригада, которая катается за нами, – это не местные.

– Абсолютно с тобой согласен! Сюда не сунулись, значит, районов полностью не знают. Местная братва после потери клиента через полчаса уже бы не смогла смотреть на себя в зеркало. Ты права, они не местные. Что будем делать? Что скажешь?

Мария достала пакет с пирожными от Макса и с огромным удовольствием начала их есть. Она делала это так «вкусно», что даже у него потекли слюнки. Она не смотрела на него. Наслаждаясь вкусом чего-то слоеного и немного хрустящего, Мария смотрела прямо в темноту обрыва, который прекрасно открывался с высоты обзора лобового стекла джипа. Макс понимал, что она принимает какое-то важное решение и взвешивает варианты, прежде чем озвучить его Максу. Доев пирожное, она промокнула салфеткой губы, вытерла пальчики и убрала скомканную салфетку в пустой пакетик из-под пирожных. Повернувшись к Максу, она сказала:

– У этой игры есть какой-то смысл. Кто-то сидит сейчас дома на теплом диване и всем этим управляет. Ты же заметил, что этими двойками и тройками дирижировали? Мы за это время не видели повторяющихся машин. И передавали они нас друг другу, как эстафетную палочку. Нам демонстрируют превосходство своих сил, пытаются сеять страх. Если бы ты знал, кто за этим стоит, то уже бы набрал этому человеку. А раз ты никому не звонишь, это дает мне повод думать, что ты не знаешь дирижера этих гончих.

Предлагаю пойти им навстречу и загнать нас туда, куда они хотят. Что скажешь?

От услышанного Макс на какие-то доли секунды впал в ступор. Это было не просто красивое логическое умозаключение, он впервые задумался о том, имеется ли у этой девушки вообще страх? За все время их совместных ночных приключений он ни разу не услышал типичной «женской паники», не увидел страха в ее глазах. А последний их короткий диалог сугубо по делу вообще подействовал на него исцеляюще. Пока Мари лакомилась пирожным, он заметил то, как она держалась при этом всем и как рассуждала. В конце концов, это дало ему ту самую поддержку, которую он ждал. Сердце Макса пришло в норму.

– Скажу тебе, моя хорошая, что теперь у меня действительно не осталось никаких сомнений в том, что ты местный житель! Тебе никогда не говорили, что в твоей голове не пуля, а торпеда навылет? – Макс улыбался. Он был готов познакомиться с дирижером этой заварушки.

Черный джип выскочил из того же квартала, в который и завернул минут двадцать назад. «Вот вы, голубчики, где, соскучились по мне?» – увидев те же три машины, подумал Макс. Машины рассредоточенно были припаркованы вдоль дороги и поставлены так, чтобы видеть проезжую часть с обоих сторон. Сразу после появления на дороге джипа раздался резкий звук срывающихся с мест тимуровцев. Макс направлялся в сторону центра города. На пересеченном перекрестке двух районов джип немного поджали, давая понять об изменении маршрута. Он, повинуясь, но пытаясь по-мужски показать характер в прибавлении скорости, свернул. Его явно гнали в район нахаловки. Примечательностью этого района была «слава» местных жителей. Отличались они своей логикой и привычкой доказывать свою точку зрения. Эти люди не боялись отстаивать то, во что верили. Они не прибегали к помощи более сильных, а до конца стояли за себя сами. Причем это касалось не только мужчин этого района, но и женщин. Поэтому название «нахаловки» являлось безусловным комплиментом всего города жителям этого района.

– Мари, почему именно этот район?

– Я думаю, по нескольким причинам. В этом районе практически отсутствуют камеры наблюдения, и в нем самые темные кварталы. Оу, еще он граничит с городским кладбищем.

«Мария может преподнести всю суть коротко, но от ее краткости у меня внутри все похолодело», – подумал Макс. Да, машину Макса загоняли в район нахаловки. В середине района преследователи словно растворились. Макс проехал еще один квартал, съезжая с главной дороги, и завернул на широкую и темную улицу. Фасады перед домами были огромные, и каждый хозяин старался максимально засадить их фруктовыми деревьями или орехами. К этому времени свет в окнах уже погас, и стояла картина беспросветной мглы. Полная луна ушла за плотные облака. Макс выключил фары. Примерно через четыре квартала, если проехать дальше по этой улице, можно выехать на одну из главных дорог города. Где-то впереди мелькал свет и оживленное движение.

– Что дальше? Где они?

– Максимус, не подгоняй финал. Мы и так в первом ряду на премьере находимся. Ждем, просто сидим и ждем.

Но время тянулось мучительно долго. Они просидели в машине около десяти минут, прежде чем на квартал выскочила новая машина и стала сигналить им, как бы давая понять, «че встали, поехали». Проводив машину Макса три квартала, «погонщик» свернул, а Макс на четвертом квартале увидел припарковавшуюся вдоль дороги машину и выходивших из нее невероятно огромных воротил.

– Даже не вздумай выходить, Макс, ты слышишь меня? – В этот момент Мария почти запаниковала, увидев готовность Макса выйти и начать разговор.

– А что ты предлагаешь?

– Это исполнители, Макс. Они все это время провоцировали тебя, чтобы ты почувствовал себя ковбоем. Мы просто медленно проедем мимо них. Ты меня слышишь?

До амбалов оставалось расстояние меньше, чем в один дом. У того, кто вышел с места водителя, в руках сверкнул огромный нож, который он не спеша доставал из кожаной удлиненной куртки. Второй верзила остановился у багажника машины, как будто готовясь что-то достать из него. Макс еще больше сбросил скорость и очень медленно проехал мимо, давая себе возможность максимально их рассмотреть.

Через пять домов начиналась главная дорога, залитая светом фонарей. Почти перед главной дорогой стояла еще одна машина, но, пока не зажглись ее фары, она почти сливалась с уличными тенями. Водитель резко нажал по газам и попытался рвануть вперед так, чтобы Макс не понял, кто же сидит в машине. Машина была полностью не тонированной иномаркой и принадлежала местному таксисту. Теперь уже Макс гнал за ним как мог. Сейчас для него не существовало ни правил дорожного движения, ни препятствий на ней. Пролетев на бешеной скорости несколько светофоров, Мария, уже не выдерживая, задала ему вопрос:

– Что ты творишь?

– Ты видишь ту черную иномарку с шашечками? – глаза Макса наливались яростью.

– Безусловно.

– А знаешь, кто едет на заднем сиденье? – Макс почти орал.

– Нет.

– Там едет моя толстовка. Ты понимаешь меня, Мари? МОЯ ТОЛСТОВКА!!!

– Не совсем понимаю.

– Ира, моя обожаемая жена, едет на заднем сиденье такси в моей толстовке. Ты была абсолютно права, теперь я узрел дирижера.

На последних секундах зеленого света светофора такси все же успело нырнуть в перпендикулярный поток машин, и преследование оборвалось. Макс молчал. Молчала и Мари. Он еще минут тридцать ездил по центру города, пытаясь прояснить для себя, есть ли за ним хвост? Характер хвоста поменялся. Теперь его преследовала всего лишь одна машина, которая стабильно старалась держаться от них на некотором расстоянии. Но как ее можно не заметить? Особенно, если ты живешь в небольшом провинциальном городке, в котором после восьми вечера становится безлюдно. «Неприметный» наблюдатель был как на ладони. Макс продолжал молчать.

Мари иногда посматривала на него, и от того, что она видела, у нее сжималось сердце от боли. Пик погонь прошел, и Макс пытался принять увиденное им. Слезы жгли ему глаза, но он не позволял себе плакать. Было видно, что с ним творилось что-то страшное. Удар ножом в спину от самого близкого ему человека.

Мари надоела эта молчанка, надо было принимать кардинальные решения. Она привлекла внимание Макса, показывая жестом, что машина может прослушиваться. Он ее понял. Они начали беседовать на одну из общих тем, чтобы путь к дому Мари был хоть как-то окрашен.

– Так значит, ты предлагаешь завтра пересечься с ним и посмотреть помещение под офис? – начал разговор Макс.

– А что тянуть? После Нового года всем нужны деньги. Я думаю, что с ним можно поторговаться. Мне нравится расположение этого объекта.

– Я бы не спешил, Мари, мне кажется, будут еще предложения по центральному району.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста… – стала надувать губки Мари.

– Хорошо. Давай тогда ближе к обеду. Я постараюсь вырваться к тебе на полчасика.

Они почти подъехали к дому Марии. Она показала жестом Максу на часы и подняла указательный палец наверх, давая ему понять, что встречаемся здесь через час. Он кивнул.

Поднявшись аккуратно, чтобы никого не разбудить, по деревянным ступенькам в свою квартиру, Мари прошлась по комнатам, убедившись, что вся семья спала глубоким сном. Вымыв голову, она вытащила свой дорожный ридикюль. «Мне нужны только рабочие инструменты», – решила Мария и, двигаясь от артефакта к артефакту, стала прикидывать уровень работы, который ей предстоит сделать, и что ей может понадобиться. Вспомнив, что на Макса сильно произвели впечатления всего лишь ее черные свечи, она решила учесть и эти нюансы. Лапки лягушек, карты, атрибутика жертвоприношения остались нетронутыми. Заглянув в шкаф с одеждой, она взяла свой комплект для ежедневных тренировок, запасной свитер и брюки. Надев свой костюм для поездок, она отправила Максу сообщение «Через 15 минут набери мне». Понимая, что поездка может занять больше, чем несколько дней, Мари написала записку своим родным: «Я уехала к буддистам. Буду звонить вам сама. Не скучайте». Где ее могут не искать и отнестись с пониманием ко столь резкому отбытию? Только у верующих фанатиков. Определившись с этой версией, она решила, что это не вызовет никаких подозрений у ее семьи. Также потихонечку, на цыпочках, Мария выскользнула из дома.

Оставив Мари у ворот ее дома и убедившись, что с ней все хорошо, Макс поехал к своей матери. Еще днем он сказал Ире, что неважно себя чувствует и, чтобы не заразить новорожденного ребенка, пересидит с температурой у матери. У него действительно был небольшой насморк, но подробности о серьезности его простуды были сильно преувеличены.

Когда Макс приехал к родителям, они еще не спали. Состояние своего возбуждения он скрыть не мог. До самых ворот его провожал «почти неприметный друг». Макс бурлил эмоциями и, понимая неестественность своего состояния для этого времени суток, искал в голове повод, чтобы что-то объяснить родителям, но не вызвать в них тревоги.

Повод нашел Макса сам. Галина Альбертовна ждала сына для разговора. Она понимала, что разговоры о простуде ее чада весьма преувеличены, а то, что происходит между ним и Ириной, ей было совершенно непонятно. Но то, что сын последние несколько дней не ночует дома, уже не на шутку начинало тревожить ее. Галина Альбертовна была деловой женщиной, и стиль ее разговора был весьма конструктивный.

– Привет, мамуль, почему ты еще не спишь? – поздоровавшись, поцеловал ее в щечку Макс и сразу же постарался отвернуться, чтобы она не заметила накала возбуждения в его глазах. Он взял турку, намереваясь сварить себе натуральный кофе, и повернулся к ней спиной.

– Я обеспокоена вашими отношениями. Что происходит, сынок? – Галина Альбертовна решила задать сыну прямой вопрос в лоб.

– Ничего не происходит, мам. Я просто не хочу заразить Киру.

– Чем заразить? Воспалением хитрости? – глаза матери буравили его спину, а тон означал лишь одно: сегодня шутить она не намерена. – Я хочу, чтобы ты собрался и поехал к себе домой.

– Нет, – Макс стал понимать, что, поддержав тему скандала, он выиграет время. Больше пока ему ничего было не нужно.

– Максим, у вас семья. Не разрушай ее. Ирина, конечно, не та жена, какую я мечтала видеть рядом с тобой, но не так уж и плоха по сравнению с другими.

– Мам, ты не знаешь, о чем говоришь. Я сказал, что не поеду, – Макс наконец-то повернулся к матери лицом вместе с чашечкой кофе, и она увидела, что глаза сына горели яростью. Пока он был повернут к ней спиной, тон его голоса никоим образом ее не настораживал.

– Что происходит, ты мне можешь объяснить? Я разговаривала сегодня с Ириной, она уверила меня, что у тебя появилась любовница.

– А, она уже уверяет? Факты на стол к тебе положила? – Макс уже не сдерживал себя.

– Я хочу, чтобы ты собрался, поехал домой и помирился с женой. Кто бы у тебя ни появился – это не повод разрушать семью.

– Повод или не повод – это решать только мне, – Макс почти залпом выпил маленькую чашечку кофе.

– Ты категорически отказываешься ехать домой? – продолжая гнуть свою линию, безапелляционным, требовательным голосом спросила Галина Альбертовна.

– Нет, не категорически отказываюсь, но мне бы не хотелось, чтобы ты делала какие-то скоропалительные выводы.

Макс встал из-за стола и направился в свою комнату. Разговор с матерью принимал такой оборот, что сбор вещей как раз был ему сейчас необходим. Галина Альбертовна, не собираясь сдаваться, направилась вслед за ним. Увидев, что сын собирает вещи, и обрадовавшись, что добилась своего, она уже более мягко добавила:

– Сынок, ты молод, в семейной жизни на некоторые вещи надо реагировать более гуманно.

– Не переживай, мам, от моей гуманности ох@ еют.

Макс застегнул свою дорожную сумку, еще раз проверил документы в своем рабочем портфеле. Повернулся к матери и сказал:

– Ты хочешь, чтобы я уехал – я уеду. Но я тебя прошу, будь аккуратна в своих выводах.

Звук уведомления на телефоне Максима сообщил о приходе смс. Мари писала, что через 15 минут она будет готова. «Отлично, – решил Макс. – Очень вовремя, моя хорошая». Он вышел во двор, кинул вещи в машину, поцеловал мать и уехал. Максим понимал, что звонить в первом часу Ирине она не будет, уточняя, доехал ли сын домой. «Утром я поговорю с мамой», – решил Максим и сосредоточился на том, чтобы забрать Мари из дома.

Хвоста за ним не было. Город почти окончательно опустел и медленно стал покрываться обильным снегом. Он позвонил Мари и сказал, что подъедет к ней через пару минут, но перед воротами дома Мари он увидел дорогую тонированную иномарку. За ее домом была установлена слежка. Он снова набрал Марии и попросил, чтобы она прошла к нему навстречу полквартала. Как только Мария вышла из дома и направилась к припаркованному джипу Макса, иномарка вальяжно откатилась от ворот дома, давая возможность понять: «ребята, вы на прицеле». Как только дверца машины захлопнулась за Марией, Макс со всей силы нажал на педаль газа и, нарушая все возможные и невозможные правила дорожного движения, взял курс на выезд из города.

Иномарка, проехав за ними большую часть города, явно давала понять: «никуда вы от нас не денетесь», и шла впритык джипу Макса. Анализируя складывающуюся ситуацию, Макс осознал, что последний светофор, к которому он приближался, – это его последняя надежда. Делая вид, что он стал перестраиваться в трехполосной полосе, Макс резко свернул на гравийную обочину. Минуя три ряда машин перед собой, он на полной скорости проехал мимо мигающего светофора. Зажегся пешеходный переход, и машин двадцать остановились на перекрестке. Где-то среди них стояла и тонированная черная иномарка. Макс гнал безостановочно и больше тридцати минут постоянно посматривал на зеркала, проверяя, есть ли погоня. Убедившись, что они оторвались, он повернулся к Мари и сказал:

– Думаю, что они просто не вызвали никого себе в подмогу. За твоим домом оставили наблюдение, но того, что ты можешь выйти из дома после часа ночи и вместе со мной покинуть город, они явно не ожидали.

– Самое страшное впереди, Макс, – ответила Мари. – Скажи мне, пожалуйста, как далеко ты позволял себе уезжать из дома без супруги? Меня интересует название города.

Макс поежился от тона голоса Марии. Было понятно, что она что-то пытается просчитать и предотвратить. Сосредоточившись на вопросе Мари, он назвал город примерно в 650 км от них. Живя с Ириной, он не мог припомнить, чтобы уезжал от нее дальше этого города.

– Мы будем проезжать его примерно через шесть часов. Я подумаю, что можно будет сделать, – ответила Мари. Помолчав немного, она спросила: – Куда мы едем?

– В столицу, моя хорошая, в нашем крае я не чувствую себя в безопасности. Единственный мой друг, которому я могу доверять, уже в курсе нашего приезда. Он нас ждет. Все будем решать уже на месте.

– Хорошо, – ответила Мари. – Как скажешь.

Только сейчас Максим обратил внимание на внешний вид Марии: черный, почти облегающий, костюм подчеркивал всю сексуальность ее тела. Этот костюм немного напоминал военную спецформу, но в то же время был с определенной долей гламурного шика. В этой одежде Мари напоминала Максу наемного киллера или какого-то героя из детства, которого он сейчас не мог вспомнить. Ее волосы были аккуратно подколоты элегантной заколкой, а на руке он заметил часы и шипованный браслет. Ни одного лишнего движения. От нее исходили полная сосредоточенность и собранность. Даже в такой опасной ситуации он не мог оторвать от нее взгляд.

Макс был немного удивлен стилю и поведению Марии. Уже без подозрения, а с полной уверенностью он сделал вывод, что даже не представляет себе, КТО сидит рядом с ним. Вывод пришел к нему под звуки бешено стучащегося сердца. Она была очень знакомой незнакомкой, воплощением смелости и ужаса одновременно, его «хорошей» и его сопровождающей. За это он особенно был ей благодарен. Так ли часто в тяжелых ситуациях нам посылают «проводников»? Что хорошего он сделал в жизни, что в такой решающий момент судьба не оставила его в одиночестве? Он раз за разом отматывал последние несколько часов назад, пытаясь все проанализировать холодной головой, но юридический склад ума не позволял логически объяснить произошедшие события. Осознание срыва спланированного убийства вперемешку с ритуальностью и фактом того, что он сейчас жив, в буквальном смысле взрывали его мозг огненной болью. Страхи, ощущения, размышления неслись в его мыслях быстрее, чем он мог их осознать.

Хлопья снега бились о лобовое стекло джипа Макса. На плохо освещенной дороге он ехал, рассчитывая на свет фар своей машины. Ехал настолько быстро, насколько хватало смелости. Он думал о том, как, анализируя ситуацию, он мог признавать свою панику, животный страх, хаос мыслей настолько, насколько мог успевать за ними. Это было мерзкое ощущение подопытной безмозглой мыши. Подобно тому, как на трассе тебя контролирует погода, в счастливой жизни, оказывается, тебе отводят роль слабоумной пешки. Но роль от «главного дирижера». Честь!

Неожиданно Макс вскрикнул от пронзившей его боли. Ощущение, словно с копчика вытянули живую нить «тебя». Его затрясло, ладони вспотели, и четкость картинки перед глазами пропала на долю секунд.

Он услышал голос Мари:

– Прости, так было надо. Мы преодолели расстояние в 6 часов от дома. Я работала над фантомом твоего энергетического двойника. Те, кто с тобой сейчас работает, тебя и отслеживают. А нам с тобой надо выиграть время. Двойник отвлечет их внимание как минимум на сутки. В столице нас уже будут ждать другие события.

Макс слышал все, что она сказала. Мозг просто воспринял слова как информацию. Он не реагировал эмоционально, потому что не понимал смысла слов, сказанных ею. Ему казалось, что он просто смотрит кино со стороны. Какие энергетические двойники? О чем она только что ему поведала? Поток вопросов Макса в голове сменился физической болью. Боль по всему позвоночнику до звездочек в глазах. И ему показалось, что кто-то сверху дал ему «подзатыльник». Типа, прими информацию к сведению и не умничай.

Он повернулся к Мари и произнес:

– Прости, моя хорошая, мне не всегда понятно, о чем ты говоришь. События последних часов больше мне напоминают триллер с самим собой в главной роли. Мне не верится во все, что происходит, и я сейчас убегаю, гонимый животным страхом. Паника от того, что я не понимаю, с чем имею дело, и ощущение пешки невыносимы мне. Слишком счастливая жизнь была у меня с женой, чтобы принять то, что увидели сегодня мои глаза. Встреча с тобой полностью перевернула мое сознание, и я не хочу обидеть тебя своими сомнениями или неверием. Я рад, очень рад, что в этой ситуации именно ты пришла в мою жизнь как спасение. Мне необходимо время, чтобы во всем разобраться.

– Понимаю, – ответила Мари. Она чувствовала физическую боль внутреннего хаоса Макса. Облокотившись на холодное стекло, она откинулась на сиденье и прикрыла глаза. Мысль о курином бульоне вызвала у нее улыбку…

Глава 2

Куриный бульон

1

В один из зимних вечеров Мари пыталась принять решение. Она ходила по своей квартире и никак не могла найти, чем заняться. В огромной библиотеке своих книг она искала произведение, которое ее отвлечет. Но, прочитав пару глав, она возвращала книгу на место. Подходила к окну и ловила себя на мысли, что даже не видит зимнего пейзажа за окном.

Пыталась гулять по городу, ходить по магазинам, даже программа «блондинка в салоне» была испробована.

Безрезультатно. Ничто из перечисленного не могло ее отвлечь от тягостных мыслей о предстоящем.

Несколько недель назад ей кинули сообщение на ментал о новом клиенте. Казалось, не было ничего необычного. Просто бедолага, от которого наверху еще не отказались. Но ощущение жжения в грудине сообщало ей о плохом предчувствии. Все эти дни она пыталась понять, что происходит, проанализировать ситуацию и «подстелить соломки», как говорят в народе. Картина не менялась. Ощущение тревоги было, а информации дополнительной не было.

Приняв решение, что она берется за этого клиента, Мари вышла из дома в двенадцатом часу ночи. На календаре январь – самый разгар новогодних праздников. На улицах города не было ни души. Идя под городскими яркими фонарями, она ощущала скрежет снега под ногами, январский мороз на щеках и какую-то легкую эйфорию от принятого ею решения. Только так можно было разобраться с собственным нехорошим предчувствием – согласиться на испытание и пройти его до конца. Чтобы поздравить себя с принятием решения, Мари решила, что именно сейчас ей хочется домашнего куриного бульона. Вот так она и шагала по зимним центральным улочкам в круглосуточный магазин за куриной тушкой.

Выйдя из магазина, Мари решила, что для разнообразия маршрута она пойдет домой по другой дороге. но, пройдя полквартала, она резко обернулась на свист колес вылетевшего из туннеля позади нее черного джипа. В ближайших пятидесяти метрах по прямой начинались высокие городские елки, красиво обрамлявшие одну из центральных городских улочек. Она надеялась дойти до них раньше, чем ее заметит машина. Ходить в такое время в одиночестве по небольшому провинциальному городку с криминальной репутацией было совсем не безопасно. Но надежды Мари были в мгновение ока разрушены. Джип пролетел на огромной скорости мимо нее, и Мари заметила, что водитель махнул ей рукой. Она махнула в ответ, почитая традиции города, решив, что на этом ее тревоги закончены. Но, спустя каких-то пару секунд, Мари боковым зрением увидела, как пролетевший мимо нее джип резко развернулся в ее сторону. Нарушая две сплошные полосы под центральными камерами видеофиксации, машина резко остановилась всего в нескольких шагах от нее. Мари остановилась, освещенная яркими фарами машины. Модель и номера региона на номерах лишь подтверждали, что водитель машины не местный. Она видела через тонировку лобового стекла, что на переднем сидении двое мужчин что-то между собой обсуждают. Наконец, водительская дверь открылась, и к ней направился молодой, модно одетый парень. Мари вцепилась в куриную тушку, как в свой спасательный круг. Она напряженно наблюдала, как расстояние между ними обоими сокращается, и в конце концов парень остановился на расстоянии вытянутой руки.