Гагаузы в Молдове и Беларуси: грани идентичности и стратегия самосохранения

Поскольку после переселения в Бессарабию для гагаузов отпала необходимость противопоставлять себя родственным по языку туркам и объединяться по принципу религиозной общности с болгарами, то в этих условиях именно язык явился одним из решающих факторов, оказавших мощное влияние на рост их самосознания и этническую мобилизацию. В этот период их истории основную функцию по сохранению этничности стал выполнять гагаузский язык. Выступая в качестве носителя и хранителя народной истории, культуры и менталитета, он позволял гагаузам не только сохранять свои этнокультурные особенности, но и дифференцировать себя от проживающих по соседству православных народов Бессарабии, в том числе от болгар.

В 1897 г. при проведении Всероссийской переписи впервые численность гагаузов была зафиксирована отдельно от болгар. Как следует из представленной в переписи формулировки, она отражает в первую очередь языковую особенность, характерную для гагаузов. Речь идет о родном языке гагаузов, который фиксировался в официальных документах как турецкий. Исходя из этого, представители данной этнической группы были обозначены как «турки-гагаузы». При этом Н. Державин особо подчеркивал, что на территории Бессарабской губернии «ни сам себя этот народ, ни его соседи никогда не называли и не называют его “турками”, а всегда гагаузами, иногда булгарами» [Державин, 1937, с. 80–81].

Выявленные архивные документы, раскрывающие сложившиеся исторические условия, освещают некоторые аспекты процесса культурогенеза и формирования гагаузской этнической идентичности в конце XIX – начале XX в. Данный этап их этнической истории, характеризующийся качественными трансформациями самосознания, выражался в требовании сельских обществ о назначении в приходы священников своей этнической принадлежности, в стремлении к переводу религиозных книг на гагаузский язык, совершению богослужения на родном языке [Квилинкова, 2013а, с. 267–301, 322–330; 2016а, с. 50–51].

Известно, что наряду с другими компонентами культуры язык выступает значимым маркером этничности. Именно он дает возможность человеку идентифицировать себя в качестве члена той или иной этнической группы, и одновременно позволяет идентифицировать другого как чужого, как не принадлежащего к его собственной группе. Утверждение глоттонима гагаузский язык и идентификация своего языка как гагаузского шли одновременно или даже вслед за ростом и завершением процесса становления у гагаузов этнического самосознания.

С 1908 г. после начала издания книг (богослужебных) на родном языке гагаузы постепенно стали отходить от маргинального отношения к собственной этнической и языковой идентификации. Именно с переводом и изданием первых религиозных книг на гагаузском языке можно говорить о начале коренного изменения соотношения идентичностей – о смещении акцентов с религиозной составляющей (игравшей особую роль на Балканах в период османского господства) в сторону языковой и этнической.

Свидетельством усилившейся в народе языковой идентичности является возникновение в конце XIX – начале ХХ в. гагаузской религиозной рукописной традиции – перевод апокрифических молитв на гагаузский литературный язык, а также появление народных песен религиозного содержания (духовных стихов) [Квилинкова, 2011а; 2012а]. Таким образом, начало ХХ в. следует считать отправной точкой в процессе формирования гагаузского литературного языка.

Гагаузское духовенство (во главе с протоиереем М. Чакиром), занимавшееся переводом и изданием первых религиозных книг на гагаузском языке, выполняло миссию народных просветителей. Результатом этой деятельности, а также бурно протекавших внутриэтнических процессов стало то, что гагаузы добились права на официальное признание собственного этнонима (гагаузы), глоттонима (гагаузский язык) и права на сохранение своей этнокультурной уникальности. Это свидетельствует о том, что на территории Бессарабии в начале ХХ в. соединились все три идентичности: религиозная, языковая и этническая (культурная и социально-бытовая) [Квилинкова, 2013а, с. 594].

В работе М. Чакира «История бессарабских гагаузов», изданной в 1934 г. на гагаузском литературном языке, акцент был сделан на объединении всех трех идентичностей. Написание данной работы было вызвано протекавшими внутриэтническими процессами и, вместе с тем, она сама была призвана оказать на них воздействие. При этом он обращал особое внимание на значимость православной идентичности для сохранения гагаузского народа. М. Чакир призывал гагаузов не оставлять православной веры, наставляя их быть истинными христианами, какими были их отцы и деды, давшие клятву всегда быть православными христианами [Çakir, 2007, с. 83]. По своему значению данная работа может быть приравнена к труду болгарского просветителя и основоположника Болгарского возрождения Паисия Хилендарского «История славянобългарска» (1762), разумеется принимая во внимание различный исторический контекст написания этих работ и, соответственно, разные цели.

Надо сказать, что для гагаузов сам процесс идентификации себя в рамках собственной этнической общности происходил очень непросто и довольно болезненно. В XIX в. для инонациональных священников (и для представителей бессарабской администрации) в происхождении этого народа было много непонятного и противоречивого: их именовали в основном болгарами, но при этом все отмечали, что болгарского языка они не знают; в быту они использовали язык «тюркча», который официально именовался «турецким» («турецкое наречие»); пользовались караманлийскими книгами (чисто ортодоксального содержания, написанными на турецком языке греческими буквами); основу их христианской религии, которой они были фанатично преданы, составлял обширный языческий пласт, лишь прикрытый православной обрядностью. Да и сам путь восприятия гагаузами христианского вероучения посредством «турецкого языка» рассматривался многими представителями инонационального духовенства как неестественный, маргинальный. Нередко инонациональные священники отпускали в их адрес нелицеприятные слова и выражения («татары», «турки», «язычники», «еретики» и др.) [см.: Квилинкова, 2013а, с. 180, 593], оскорбляющие их национальные и религиозные чувства.

В защиту этого небольшого по численности, но загадочного по происхождению народа выступили исследователи – историки и филологи, проявив к ним значительный интерес в связи с их этнокультурным своеобразием. Именно этот интерес подвиг русского исследователя В. А. Мошкова на сбор обширного полевого материала, благодаря чему современные этнографы и фольклористы получили ценнейший источник по языку, фольклору, материальной и духовной культуре гагаузов [Мошков, 1900, 1901, 1902; 1904а].

О проявляемом исследователями интересе к культурному наследию гагаузов можно судить по высказываниям бессарабского историка И. Халиппы – кандидата богословия. Он писал, что Ю. Венелин, занимавшийся изучением фольклора бессарабских болгар, «первым обратил серьезное внимание на бессарабских гагаузов, столь ныне интересующих как историков, так и филологов, особенно после того как у гагаузов (правда, у Рущукских[11]) открыта была своеобразная письменность с греческим алфавитом, турецким лексиконом и чисто христианским ортодоксально богословским содержанием» [КЕВ, 1905, с. 162]. Сам же И. Н. Халиппа, возглавлявший Бессарабскую губернскую ученую архивную комиссию, в восприятии гагаузами христианства посредством тюркского языка видел их этнокультурное своеобразие, заслуживающее научного изучения: «Каждая из народностей, обитающих в Бессарабии, своеобразно восприняла свет христианства, его культуру и мировоззрение, и потому они имеют одинаковые права на внимание к ним науки» [КЕВ, 1905, с. 162].

Приведенные выше данные показывают, что на территории Бессарабии (после переселения из-за Дуная) у гагаузов усиливалась языковая идентичность и активно шел процесс духовного развития этноса, в результате которого утвердились гагаузский язык, письменность, гагаузская литература. Выявленные данные свидетельствуют о том, что свою лепту в этот процесс внесли и исследователи – историки и фольклористы.

Таким образом, этнокультурный код гагаузов исторически формировался под воздействием ряда факторов, два из которых можно охарактеризовать как абсолютно преобладающие – православие и тюркскость. Религия (христианство) и язык (тюркоязычные) – это не только специфические маркеры, объединяющие гагаузский этнос и являющиеся взаимно сопряженными, но и форма их общественной организации, а также важные составляющие их культуры и менталитета[12].

В связи с этим отметим, что гагаузы, веками жившие на Балканах, впитали в себя балканскую идентичность (подробнее об этом см. ниже). Общая история, система культурных ценностей и норм, обычаи и традиции связывают гагаузов с балканскими христианскими народами. Если рассматривать данный вопрос шире, то этногенез гагаузов продолжает оставаться «неразгаданной загадкой», которая «во многом определяется динамичным развитием их этничности и участием в этом развитии элементов различных культур» [Губогло, 2007б, с. 260]. Это объясняется тем, что большинство событий их истории «происходили на стыке тюркской, византийско-славянской и романской цивилизаций» [Губогло 2008, с. 61]. Все эти компоненты демонстрируют особенность культурогенетического кода гагаузов и их этнической истории.

Проведенные нами исследования традиционной духовной культуры гагаузов позволяют заключить, что окончательное становление их этнической идентичности происходило на территории Бессарабии. На этом историческом этапе значительную роль в активизации этнического самосознания у бессарабских гагаузов сыграл язык, который выступал в качестве основного этнодифференцирующего признака, и духовенство, выступившее в качестве просветителей и будителей этнической идентичности.

Таким образом, на Балканах и позже на территории Бессарабии гагаузы через православную и языковую идентичности поддерживали, развивали и укрепляли свою гагаузскость. Они продолжают крепко держаться за свои обычаи, обряды и язык, заботливо сохраняя их, в том числе благодаря силе общественного мнения [см.: Квилинкова, 2013а, с. 135, 144, 552, 581]. В этом, на наш взгляд, отражается не только чувство любви к освященному временем наследию предков – культурному наследию. Сохранение функциональной значимости родного языка, веры предков, а также культурнобытовых особенностей, фанатичное отношение к исполнению народных обычаев и обрядов, многие из которых исполнялись как неотъемлемая часть православной обрядности, – это, по сути, и есть их культурогенетический код, благодаря которому они сохранили себя как отдельная этническая общность, несмотря на свою малочисленность. И в этом коде, как можно видеть, важная роль принадлежит православию, гагаузскому языку и самосознанию. Эти этнокультурные компоненты тесно взаимосвязаны. Выпадение хоть одного из них приведет к исчезновению гагаузов как этноса с карты мира.

В результате культурной динамики и сформировавшегося в процессе исторического развития этнокультурного кода гагаузы оказались не только тесно связаны с восточноевропейскими христианскими народами, для которых характерна единая система культурных ценностей и норм, но и гармонично вписались и развиваются в тюркском мире. Это говорит о том, что этническое своеобразие культуры гагаузов и их менталитета объясняются историческим прошлым, сложившимся образом жизни народа и особенностями их этнокультурного кода.

Подытоживая вышесказанное, отметим, что в балканский период этнической истории гагаузов православная идентичность, в силу ряда факторов, являлась доминирующим признаком их этнического самосознания. Особое место данной идентичности в этнокультурном коде обусловлено историческим прошлым народа. Этническая история гагаузов свидетельствует о том, что «гагаузы, выбрав себе православную веру, выбрали свою судьбу» [Квилинкова, 2013а, с. 3]. Однако в Бессарабии именно через тюркскость усилилась их этническая идентичность, что в конечном итоге привело к официальному закреплению этнонима «гагаузы». В результате рефлексии гагаузским духовенством своей этнокультурной отличительности и большой работы, направленной на ее признание (через издание религиозной литературы и совершение богослужений на родном языке), укрепился глоттоним «гагаузский язык».

На основании выявленных и проанализированных архивных документов и историографического материала [см.: Квилинкова, 2013а], можно говорить о том, что в конце XIX – начале XX в. в гагаузской среде произошли «тектонические сдвиги», которые запустили процесс этнической мобилизации и привели к последующему «взрыву» этнической идентичности. Сложившиеся в Бессарабии исторические условия, появление в гагаузской среде мобилизаторов и национальных лидеров, привели в движение внутреннюю энергию этноса (пассионарность), результатом которого стал всплеск этнического самосознания. В разные годы он то усиливался, то приглушался. В конце 80-х – начале 90-х годов ХХ в. процесс этнической идентичности у гагаузов усилился, результатом которого стала борьба за создание собственной государственности. В 1994 г., с признанием Гагаузской автономии, началась новая страница истории гагаузов.

На примере своей этнической истории гагаузы показали, что процессы в области культурогенеза и степень их интенсивности зависит от состояния пассионарности этносообщества. Согласно теории этногенеза Л. Н. Гумилева, «пассионарность определяет степень интенсивности процессов этногенеза и культурогенеза, а доминанта (ментальность) – направление и своеобразие их проявления» [Гумилев, 2001; цит. по: Бондарев, 2012, с. 208].

Переплетение религиозной (христианской) и тюркской идентичностей, а также ориентация на русский язык и Россию не только выступают в качестве важных маркеров их современного самосознания [Аникин, 2009, с. 21], но и составляют особенность культурно-генетического кода гагаузов, являясь их национальным наследием. В зависимости от складывающихся конкретно-исторических условий гагаузы делают приоритет то на конфессиональной, то на языковой идентичности, что позволяет им сохраняться как народ в современном глобализирующемся мире и развивать свою национальную культуру.

1.3.3. Этнорегионалистика как новое научное направление: особенности подходов и методы исследования на примере гагаузской проблематики

Изучение вопросов формирования этнической идентичности и проблемы этногенеза невозможно без всестороннего анализа различных составляющих «исторической памяти народа». Она включает в себя коллективную память о прошлом своего народа, в том числе на межэтнические отношения, а также традиционные знания и механизмы их действия. Поддержание этой памяти обеспечивается носителями и хранителями традиции, в качестве которых выступает народ и интеллигенция. Полнота исторической информации зависит не только от объема народной памяти, но и от механизма ее селекции и интерпретации. В последние десятилетия происходящий в мире «взрыв» этничности нередко сопровождается попыткой некоторых представителей национальной интеллигенции сконструировать новую память, «прописывая» ее в качестве исторически присущих народу национальных символов. Пытаясь вернуть народу его историю, эта часть интеллигенции не опирается на исторические факты и не дает объективную оценку событиям прошлого, не анализирует реальную картину в области традиционной обрядности, а занимается мифотворчеством, используя традиционные знания, обрядность и фольклор для конструирования новой этнической или культурно-цивилизационной идентичности.

В связи с этим важным является анализ динамики развития этнической культуры и историко-культурный контекст жизнедеятельности каждой отдельно взятой этнической общности (проблема этногенеза которой не решена), а также характер ее взаимоотношений с соседними народами. Такой подход позволяет объективно рассмотреть этнокультурные процессы, результаты межэтнического взаимодействия в области традиционной обрядности и в целом динамику культурных процессов.

Если конкретизировать данную проблему в связи с изучаемым нами этносом – гагаузами, то анализ их этногенеза невозможен без рассмотрения процессов культурогенеза, без учета региональных особенностей в области языка, культуры и самосознания, свойственных различным группам этого этноса, проживающим в настоящее время в разных географических регионах и государствах. Отметим, что данная задача реализовывалась нами на протяжении более 30 лет. В результате были изданы монографии, в которых на широкой эмпирической базе во временном и пространственном разрезе, с использованием синхронного и диахронного подходов комплексно исследованы различные области традиционной духовной культуры групп гагаузов, проживающих в разных регионах.

Изучение основных компонентов традиционно-бытовой и праздничной культуры, песенного фольклора и особенностей идентификации позволило не только выявить этнорегиональные особенности в области традиционной духовной культуры у различных географических групп гагаузов, но и рассмотреть на основе полученных данных процесс динамики и трансляции культуры.

Для всестороннего исследования этнорегиональных и этнокультурных особенностей, которые являются ключом к изучению функционирования генетического механизма культуры в прошлом и к объяснению ее феноменов в настоящем, нами было разработано новое научное направление – этнорегионалистика. Предложенные нами подходы и методы, апробированные при изучении традиционной духовной культуры гагаузов, позволяют рассматривать отдельные аспекты проблемы этногенеза через культурогенез. Кратко остановимся на содержании использованных нами стратегий и методов исследования.

Прежде всего уточним, что мы понимает под терминами «региональное» и «этнорегиональное». Понятие «регионализм» стало распространяться в Европе с начала ХХ в., а в постсоветских странах региональные исследования активизировались с 80-х годов ХХ в. Данный термин имеет самые разные значения, но на слуху такие сочетания, как региональные процессы, региональные интересы, проблемы регионального развития, региональная консолидация, региональные организации, региональные конфликты и т. д. «Многие теоретики и эксперты-практики под регионализмом понимают подход к проблемам социума с позиций интересов и потребностей регионов, их учет в экономике, политике, управлении, отказ от чрезмерного централизма и унификации» [Стрелецкий, 2012, с. 9]. Таким образом, «регионализм» больше ассоциируется с международно-политическим феноменом надгосударственного уровня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

С целью соблюдения закона о персональных данных в Приложении дана используемая автором в монографии частично закодированная система ссылок на информантов (это касается фамилии, имени и отчества). В тексте при цитировании автор придерживался следующего образца: ПМА: К. И. С., г. Минск (ПМА – полевые материалы автора – Е. Н. Квилинковой, Ф. И. О. – инициалы информанта, г. Минск – место проживания). При необходимости приводятся лишь частичные данные – указывается только регион проживания информанта; в отдельных случаях ссылка делается только на ПМА. Полные биографические данные информантов представлены в материалах Архива Института искусствоведения, этнографии и фольклора им. К. Крапивы Национальной академии наук Беларуси: Ф. 6. Оп. 14. Д. 271. Л. 2–4; Д. 318. Л. 285–288.

2

«Этнофор – это представитель этноса, индивидуальный носитель определенной этнической культуры, носитель его психологических свойств и этнического сознания. <…> Его облик предполагает не только восприятие, но и интерпретацию антропологических, психофизиологических, экстралингвистических и других особенностей» [Этнофор // https:// communication_psychology.academic.ru/1092/Этнофор].

3

В настоящее время Южная Добруджа является частью Болгарии, а Северная входит в состав Румынии.

4

С 1833 г. – Попечительный Комитет об иностранных поселенцах Южного края России.

5

Название сургучи относят к одной из групп гагаузов Греции. Впоследствии этот этноним или экзоэтноним вышел из употребления. Гагаузский историк С. С. Булгар, много раз встречавшийся с гагаузами Греции, утверждает, что названия сургучи они не знают, а используют только этноним гагаузы.

6

В 1922 г., в соответствии с Лозаннским соглашением, христианское население Турции (греки и др., в том числе гагаузы) переселилось в Грецию, а турецкое население – из Греции в Турцию.

7

За исключением сел Ферапонтьевка и Русская Киселия.

8

В других источниках численность гагаузов в мире указана в количестве 220 тыс. чел. [http://gagauzinfo md/index.php?newsid=652], а в-третьих – 250 тыс. чел. [Гагаузы // https://nazaccent ru/nations/gagauzi/].

9

В годы коллективизации группа гагаузов осела в Узбекистане [http://beautifullife.7bb. ru/viewtopic.php?id=1508].

10

При написании гагаузских фамилий автор придерживался официально используемой в гагаузии традиции их употребления, согласно которой принятые в русском языке склонения по отношению к ним не всегда применимы. В таких случаях мы сохраняли оригинальное написание фамилии.

11

Рущук (тур. Rusçuk) – прежнее название г. Русе, расположенного в Северо-Восточной части Болгарии на берегу Дуная.

12

Предложенную автором данной работы дефиницию понятия «менталитет» см. в главе 2, параграф 3 «Значение российской культурно-цивилизационной идентичности в менталитете гагаузов и борьба за ее сохранение».