Хвостатый маг – 4: у трона

– Ленка молодец, – хрипло сказал я. – Ведь сколько они уже вместе? Так и не бросила, получается.

– Бросит, – уверенно сказала Оксана Георгиевна. – Должна бросить. Сто раз я ей уже говорила: она молодая, здоровая, другого найдет, семью заведет. И я не в обиде буду, совсем нет! Сколько она уже сделала, ей памятник нужно ставить. Ей и родители запрещают сюда ходить. Они ведь всегда были против Гены – слишком мы простые для них. Лена-то из какой семьи, знаешь? Там бизнес, там деньги, а она вот с Геной столько лет. Раньше еще ладно, а теперь зря она… Я тоже гоню ее отсюда, а она никак. Люблю, говорит. Даже такого, как сейчас, люблю.

– Кто бы мог подумать, – пробормотал я. Вот уж точно не знаешь, где найдешь истинную любовь. А я-то всегда считал Ленку пустой избалованной красоткой, которая только о себе думала и всего лишь позволяла Генке себя любить.

– Оксана Георгиевна! – раздался голос Лены из коридора. – Я побежала, дома ждут! – она заглянула на кухню. – Тим, пока! Приходи еще, увидимся! – она послала мне воздушный поцелуй и выскочила в коридор. Генкина мама пошла ее провожать. А на кухню зашла Наташа. Тихонько села на свободный стул.

– Ну, как? – задала она глупый вопрос.

– Никак, – ответил я. – Я посмотрел его. Тут он обречен. И я ничего не смогу сделать, даже немного поправить не смогу. Такое глубокое поражение мозга, странно, что он дышит и хоть что-то слышит.

– А в том мире ты сможешь что-то сделать?

– Не знаю, – задумался я. – С таким я еще не сталкивался. Но в любом случае, хуже я ему уже не сделаю. Только вот как уговорить Оксану Георгиевну?

– Думаешь, она будет против?

– Вот сейчас и проверим, – обернулся я на женщину, входящую на кухню.

– О чем говорите, молодежь? – она грустно улыбнулась нам, а я поразился ее выдержке: как вообще можно улыбаться, когда у тебя дома настолько больной человек? Впрочем, это ведь дело привычки, наверное.

– Оксана Георгиевна, у меня к вам важный разговор, – сразу же начал я. Время поджимало – за окном темнело, а нам еще ехать далеко за город. Если, конечно, мы получим согласие хозяйки дома. – Я хочу попробовать вылечить Генку.

– Я этого тоже хочу, – вздохнула Оксана Георгиевна, наливая себе чай. Никакой реакции на мои слова. Но это и понятно – в данной ситуации мое предложение звучало бессмыслицей.

– Вы не поняли. Я не просто хочу, я это сделаю. Я знаю как, – я увидел, что она насторожилась. В ее глазах не было ни капли веры, она просто решила, что я пытаюсь ее успокоить. Я не знал, как ее убедить. – Поверьте мне, пожалуйста, Генку можно вылечить. Но для этого я должен его забрать отсюда.

– И речи быть не может, – фыркнула она. – Его реакция на раздражители непредсказуема. У него знаешь, какие припадки бывают? Его можно перевозить только на скорой, со специальным оборудованием. Да и куда ты его собрался забирать? Не говори глупостей и не переживай обо мне, я уже смирилась с этим и тебе советую…

– Я заберу его в магический мир.

Этот взгляд несчастной женщины я не забуду никогда. Она выглядела безумно испуганной. Но испугалась она не за себя или Генку, она испугалась за меня. Видимо, решила, что я чокнулся от вида старого друга. Пришлось включать все свое обаяние и дар убеждения, немного подкрепленный остатками магии. Я как можно подробнее рассказал ей про тот мир, в котором я сейчас живу. Сняв ветровку, продемонстрировал и когти, и хвост, и крылья. Правда, я сказал, что вырастил их себе сам для удобства жизни, и в любой момент могу от них избавиться.

Мне очень помогло, что Наташа подтверждала каждое мое слово, то просто кивая, то дополняя, как она видела меня в портале. Оксана Георгиевна смотрела на нее даже чаще, чем на меня. Уж в адекватности моей сестры она не сомневалась. Мы проговорили до глубокой ночи, и я уже опасался, что придется забирать Генку силой: времени на переход оставалось не так уж много. К концу моего рассказа я увидел в глазах Оксаны Георгиевны надежду. Но поверить мне до конца ей было очень трудно.

– Как же ты его туда потащишь? – она выглядела растерянной. – Да и что я врачам скажу?

– Скажете, что я его украл. Запишем видео, это не проблема.

– Его так трудно перевозить! У него припадки бывают, там несколько медиков не всегда справляются.

– Мне бы только вывезти его в тот мир! – продолжал убеждать я ее. – Там у меня есть все приспособления для лечения, все будет хорошо.

– А если ты не довезешь его? – на ее глазах показались слезы. – Если он умрет по дороге?

– Я думаю, он будет этому только рад, – жестко ответил я, а мама Гены вскочила и бросилась в комнату. Я медленно последовал за ней. Она сидела на кровати сына и гладила его рукой по редким волосам на лысине. Из ее глаз текли слезы, она горько всхлипывала. Генка не реагировал.

– Я вылечу его, – тихо и твердо сказал я. – Обещаю, что сделаю все возможное. Я его вылечу!

– Забирай! – она вдруг обернулась ко мне и посмотрела в упор. – Сделай все, что можешь. И спасибо, что пытаешься. Но если ничего не получится, верни его, слышишь? Верни хотя бы в этом же состоянии.

– Обещаю.

В комнату вбежала сестра.

– Тим! Папа звонил! – она была несколько возбуждена. – Нам надо торопиться!

Оказывается, наши доблестные полицейские на этот раз сработали качественно. Ну, или отцы тех обиженных подростков и впрямь были большими шишками и надавили на власти как следует. Конечно, сначала мажорам никто не поверил, когда они сказали, что их лексус угнал хвостатый рыжий человек с крыльями. Их даже проверили на наркотики и алкоголь. Но потом кто-то вспомнил, что про хвостатого человека уже говорили несколько лет назад, при загадочном убийстве рядом с ночным кафе. Тогда убийцу не нашли. Но вот сейчас снова выпал шанс. И, конечно же, первым делом заявились к моим родителям, потому что я так и остался с тех времен подозреваемым номер один. Отец и мать открестились от всего на свете, но было понятно, куда теперь направятся полицейские – по бывшим друзьям. И первым был Гена. Пора было делать ноги.

Сестра включила камеру, и я быстро наговорил на нее, что я забираю Генку самовольно и нагло, без разрешения врачей и родственников. Так же при камере я взял друга на руки и вынес из квартиры. Мы с Наташей осторожно уложили друга в машину, Гена при этом что-то мычал, видно, чувствовал, что что-то происходит. Оксана Георгиевна быстро вынесла нам все необходимые вещи и лекарства. Мы наскоро попрощались, и я рванул прочь. В зеркало заднего обзора я видел, как женщина закрыла лицо руками. А когда мы выезжали со двора, я заметил полицейскую машину, которая довольно быстро подъехала к подъезду Гены. Я дал газу и мы выскочили на проспект.

Я ехал очень быстро по ночному городу, почти не соблюдая правила, лишь бы успеть, пока светит луна. Вылетел на трассу, и тут же позади взвыла сирена. Нашли все-таки! Или те, или новые, неважно. Останавливаться было нельзя – полицейские меня не отпустят, а убивать их мне очень не хотелось. Поэтому я погнал дальше. Я знал, что они не будут стрелять, пока я на значительном расстоянии от них, поэтому прибавил ходу. Я хорошо знал эту дорогу, а отцовская машина была очень быстрой, так что после каждого поворота я хорошо отрывался от преследователей. Жаль, что ненадолго: все-таки гаишники – профессионалы в гонках. Я явно не первый, кто пытается от них убежать, так что все мои попытки бесполезны. Но мне главное – добраться до нужного места, а дальше они меня точно не найдут.

Сестра, умница, сидела и молчала, хоть и вцепилась в ручку дверцы и ремень безопасности побелевшими пальцами. Генка что-то мычал сзади, но с этим я пока точно ничего не мог сделать. Мне повезло: дорога на очередном повороте была засыпана песком. Наверное, кто-то рассыпал во время перевозки. Я еле справился с управлением, но все же выбрался, а вот полицейских серьезно занесло и выбросило с трассы. Пока они вылезали из кювета, я уехал довольно далеко. У знакомого поворота резко затормозил.

Я двигался быстро и четко: отстегнуть ремень, выйти, открыть заднюю дверь, вытащить Генку, сумку в руку, бегом в лес!

– Наташка! Пока, родная моя! – успел я крикнуть на бегу вылезающей из машины сестре. – Береги родителей!

– Давай, давай, быстрее! – подгоняла она меня, обернувшись на приближающуюся белую машину с сигнальными маячками. – Позвони потом!

Я с Генкой на руках нырнул в лес. За спиной я слышал, как кричали полицейские, в основном мне. Но и Наташке досталось. Впрочем, ей-то они ничего не сделают – за рулем была не она, это все камеры подтвердят. А отец об угоне и заявлять не будет. Так что поорут и перестанут. А вот треск веток позади меня мне очень не нравился. За мной явно гнались. И уйти от преследования я не смог бы при всем желании: Генка был тяжеловат, несмотря на всю свою сухость и тощее сложение.

– Стой, сука! – услышал я в паре шагов от себя. – Стой, стрелять буду! – тут же прозвучал выстрел. Хорошо, что в воздух. Я тут же остановился. Не хватало быть убитым у финишной черты.

– Все, все, начальник, – дурашливо сказал я, медленно разворачиваясь. – Стою, слушаюсь, ничего не предпринимаю.

– Стоять, – повторил он, нацелившись на меня глянцевым ПМ. Мы сейчас странно смотрелись посреди ночного леса, залитым лишь светом луны. Генка подергивался на моих руках. Я быстро соображал, что мне делать дальше. Этот полицейский один, это хорошо. – Ты зачем инвалида украл, придурок?

– Это друг мой, я его вылечить хотел, – честно признался я.

– В лесу ночью? – хмыкнул полицейский. Я отметил, что это мужчина средних лет, старший лейтенант, судя по погонам. Невысокий, но крепкий, неудивительно, что он меня быстро догнал. Сейчас он осторожно вытаскивал наручники, не спуская с меня глаз и пистолета.

– Представь, это способ такой, честно-честно, – продолжал дурачиться я. А что еще оставалось? Тянул время, обдумывал план. – Может, отпустишь, а? Ничего я ему не сделаю, это же друг мой.