Левиафан

–

Тогда осталось решить одну проблему. – послышался незнакомый мне голос.

Все посмотрели на выступившего из толпы бойца с винтовкой.

–

Пыль в оружии. Лица-то Мы замотаем и очки наденем, к счастью, предупредили, что в Африку летим, но как быть, если автоматы не станут стрелять?

–

Пойдём в рукопашку. – я ответил с максимальной твёрдостью, чтобы ни у кого не возникало сомнений, что при необходимости Мы так и сделаем. – Холодное оружие есть почти у всех. Нам нужно понять, что может противник, в рукопашном бою в том числе.

–

Я понял. – боец медленно шагнул обратно.

Немного постояв в ожидании так и не поступивших вопросов, я объявил:

–

Пока свободны. Решайте, кто с какой стороны пойдёт!

Медленно развернувшись, я нашёл глазами лавку и побрёл к ней. После проведённого брифинга внутри образовалось ощущение опустошённости. К счастью, за мной никто не пошёл – люди, там же, где и стояли, начали активно переговариваться между собой, определяя места в группе. Опустившись на сидение, я закрыл глаза и погрузился в размышления.

Мне до сих пор не верилось в то, что Мы вот-вот столкнёмся с пришельцами из космоса. Отцы, оскорбление, Мёртвый – всё это плохо укладывалось в голове, особенно, если учитывать, что противник, пока что, ничего худого лично Нам не сделал. В историю, рассказанную Левиафаном, я до конца не верил… Хотя, сейчас, когда я начинал думать об этом, меня вновь захлёстывали эмоции. Чужие, тяжёлые, они медленно, но уверенно опутывали каждую мышцу моего тела, тянули её, вызывая сильное желание изо всей силы ударить по чему-нибудь. По кому-нибудь. По врагу. Я почувствовал, как от этой мысли по голове побежал жар. Нужно остановиться!

–

Высший! – я прислушался к зашумевшей в ухе рации. – Это Легион. Мы открыли огонь по врагу, и его корабли тут же ускорились! Они достигнут поверхности почти в то же время, что и Вы, то есть буквально через несколько минут!

–

На каком расстоянии от них Ты Нас высадишь?

–

Мы предполагаем, что один километр будет оптимальным вариантом.

–

Что с бурей? – мне нравилось, что у машин всё схвачено и продумано.

–

В районе посадки радиус видимости составляет около тридцати метров.

–

Хорошо, высаживай!

Легион переключился на рацию отсека и громко проговорил:

–

Отойдите от платформы! Точка сброса собак.

Тёмные силуэты бойцов Тетры быстро расступились, и дно транспорта начало опускаться, разливая по грузовому отсеку желтоватый свет. Даже в нескольких метрах от отверстия я сразу почувствовал запах пыли и невольно поморщился. Механические собаки, в количестве восьми штук, резво подбежали к платформе и начали спрыгивать вниз. Глядя на них, я вспомнил, как совсем недавно Мы прятались от псов в охотничьем магазине. Быстро же враги стали друзьями.

Дно медленно закрылось обратно, оставив Нас в былой полутьме.

–

Четыре минуты до высадки. – сообщение Легиона вывело меня из состояния вялого созерцания. Поднявшись, я пару раз подпрыгнул на месте, чтобы взбодриться, после чего громко скомандовал:

–

Маски и очки!

Люди тут же засуетились, один только Поэт, которому суждено было остаться на борту, неторопливо подошёл ко мне и протянул маску:

–

Берите мою! Она плотная и закрывает рот – не будет проблем с дыханием. Да и лицо чесаться потом не начнёт.

Я взял маску и быстро натянул её на голову.

–

Вот очки.

–

он достал тонкий ремешок, с болтающимися на нём тёмными овальными стёклами и подал его мне. – Мы тут придумали позывные каждой группе, ну, знаете, чтобы в бою не тратить время на произношение множества лишних слов. В общем, снайперы – это Трон – слева, и Рок – справа. Пулемёт – это Конь. Миномёт – Морс.

Остальные будут рядом – разберётесь.

Выровняв, наконец, очки, я покрутил головой, проверяя, не слетит ли ничего при движении, и посмотрел на едва видневшегося сквозь тёмные линзы Поэта:

–

Это всё?

–

Да, и знаете. – он покосился на остальную часть команды. – Происходящее немного скоропалительно, нет времени разложить всё по полочкам, во всём как следует разобраться, но люди понимают, что Вы готовитесь бросить вызов врагу, прибывшему из другого мира. Что бы там не случилось, Мы с Вами. Мы помним, чему Вы Нас научили, и продолжим Ваше дело.

Слова его звучали искренне, однако мне не очень нравилось, что он меня практически хоронит заживо. По Нашим ногам поехала полоса света, прорвавшаяся сквозь опустившееся дно – Мы уже были на месте. Понимая, что задерживать высадку нельзя, Поэт протянул мне руку и громко, чтобы перекричать шум бури, проговорил:

–

Удачи!

Пожав его руку, я развернулся к опускающейся с примерно половиной Наших людей платформе и, сняв автомат с предохранителя, подошёл к стоящей у края Кобре. Уже здесь чувствовался сильный ветер, со звоном бьющий крупными крошками пыли по очкам – погода была крайне неприятной, и от этой мысли по телу у меня побежал неприятный холод. Тёмный грузовой отсек разумного летательного аппарата теперь выглядел очень уютно, и покидать его мне совсем не хотелось. Но платформа, уже без бойцов, начала подниматься обратно, и, не дожидаясь, пока она дойдёт до самого верха, Мы один за другим спрыгнули вниз. Как только последний из Нас стал на ноги, дно снова поехало к земле.

Увидев Наших людей, стоящих кругом, спинами к центру, у места высадки, я взялся свободной левой рукой за край платформы и спрыгнул вниз. Ноги мягко, но слишком уж глубоко, вошли в песок. Горячий ветер, видимо, сдерживаемый на уровне платформы какими-то силовыми полями, резко схватил меня справа, так, что я даже немного качнулся в противоположную от него сторону. Теперь уже мне стало вполне очевидно, что прогулка будет не из лёгких.

Присев на колено, я приложил руку к рации и, нащупав кнопку, добавил громкости, чтобы иметь возможность разобрать слова с того конца посреди яростного шипения песка в воздухе.

–

Поэт, Ты слышишь?

–

Слышу хорошо, Высший, и вижу Вас всех на карте. – отозвался перебиваемый помехами голос. – Вы очень вовремя спрыгнули, корабли врага коснутся поверхности с минуты на минуту. Собаки уже подходят к точке.

–

Понял, ждём.

Пока было время, я решил немного осмотреться. Местность вокруг Нас была абсолютно однородна: никаких, даже самых мелких, ориентиров, только бело-жёлтый песок, подхватываемый недовольной стихией. Наспех осмотрев своих людей, я понял, что двигаться нужно будет размеренно, чтобы никто не потерялся в пучине бури.

–

Посадка через три… две… одна…

Шипение ветра продолжалось, будто ничего не случилось, однако по земле прошёл лёгкий толчок, однозначно знаменующий собой столкновение корабля пришельцев с поверхностью.

–

На два часа, тысяча сто метров! – слова Поэта прозвучали чётко и, к моему удовольствию, абсолютно спокойно. Похоже, он и правда бывалый воин, не пугающийся даже такого чужеродного врага, как армия Наших создателей.

Рывком поднявшись на ноги, я повернул на два часа и бегом двинулся вперёд. Одновременно со мной пошли и остальные члены команды – к счастью, здесь собрались профессионалы, понимающие всё без слов.

Практически вслепую, Мы успели преодолеть метров триста до того, как вновь заговорил Поэт:

–

Внимание! Собаки подходят к месту посадки противника.

Местность была пустынна, так что можно было не особенно внимательно смотреть под ноги. Это позволяло сосредоточиться на том, что происходит там, впереди.

–

Что-то есть!.. Метра два с половиной высотой, паукообразное… Четыре лапы…

–

Одна из единиц получает повреждение! – громкий возглас Легиона немного испугал меня.

–

Подведи к ней другую, посмотрим!.. – спокойно проговорил Поэт. – Ага, я вижу! Высший, враг плюётся очень едкой кислотой, повторяю, плюётся кислотой.

–

Я понял. – ответил я, почему-то радуясь тому, что Наш противник не является приверженцем высоких технологий.

Рация замолчала, и Мы продолжили идти вперёд, слушая лишь злобный ветер. Мне это не очень нравилось – в чужой пустыне, посреди бури, рядом с неизвестным врагом, Мы словно остались совсем одни. Меня подобные ситуации не пугали, но это не мешало мне беспокоиться за мораль моих людей. Оставалось надеяться, что предыдущие операции закалили их достаточно, чтобы сейчас они сохранили мужество на достаточном уровне.

Нам уже оставалось метров двести до места высадки, когда Поэт вновь заговорил:

–

Высший, Вас ждут здоровенные штуковины. С расстояния метров в тринадцать они плюются кислотой из хвоста с длинной твёрдой трубкой на конце. Ещё у них на спине есть две узкие изогнутые клешни с одной створкой. Острые, с зазубринами. Есть смысл подбираться к ним поближе – все конечности неповоротливы и опасны только на расстоянии от девяти до четырёх метров и только по фронту.

Если зайти с фланга или с тыла, то можно устроить им козла в огороде!

–

Хорошо, направляй! – выдыхая, скомандовал я.

–

Трон, возьмите девяносто шагов влево!

Рок, Вы сорок вправо и чуть-чуть притормозите! Будете стрелять наискось, чтобы в своих не попасть. Конь, держитесь рядом с Роком! Морс, отстаньте на пятьдесят метров! Высший, Вы идите прямо! Псы Легиона зашли с тыла, и пауки пытаются повернуться к ним лицом, так что Вы зайдёте им прямо в спину.

–

Предупреди за шестьдесят метров! – выкрикнул я, чуть прибавляя шагу.

–

Принял. Легион, попробуй пострелять!

Мне показалось, что я услышал выстрелы впереди, хотя при таком сильном ветре это было маловероятно. Мы пробежали ещё метров сто, и я почувствовал, как начинает нарастать напряжение.

–

Высший, они полностью развернулись! – в словах Поэта сквозило предвкушение хорошей битвы. – Вы в восьмидесяти метрах, возьмите чуток вправо! Слабые места у этих гадов находятся сразу за передними лапами, стреляйте туда! Собаки уже уложили двоих.

–

Потери? – как-то слишком легко пока что шёл бой, я даже начал подумывать об изменении плана.

–

Одну подразъело кислотой, она потеряла пару сенсоров, но ещё в строю. Вторая получила этой зазубренной лапой, и из боя вышла. Клешни очень сильные, не подходите к тварям со стороны морды!

–

Всем внимание! – я немного замедлил шаг, чтобы говорить внятнее. – Тихо подходим к врагу сзади и атакуем холодным оружием. Стрелять только по моей команде! Морс, ставьте миномёт!

Мои люди сразу же начали перестраиваться. К счастью, никто из них не испугался рукопашной схватки с пришельцами, хотя это и было очень опрометчивым решением.

Снова прибавив ходу, я всем телом ощутил прилив сил. Враг был где-то совсем рядом, и это вдохновляло. Причём не только меня одного: бойцы, бегущие бок о бок со мной, я видел, потрогали ножи, чтобы убедиться, что они на месте, и начали вырываться вперёд.

–

Шестьдесят метров! – громко проговорил в рации Поэт.

Я весь переключился на зрение. Потоки светлых песчинок шумно неслись вперёд, подталкивая Нас сзади, словно течение, закрывая собой всё пространство перед глазами. Замедлив шаг, чтобы двигаться менее заметно, я почувствовал, как крупные зёрна песка бьются о фигуры противника уже где-то совсем рядом. С толку сбивал только начавший проникать сквозь материю маски терпкий запах пыли.

Вдруг кто-то схватил меня за правое плечо. Резко повернувшись, я увидел женщину, если судить по телосложению, протягивающую мне узкий нож, длиной сантиметров двадцать. Только сейчас я осознал, что холодного оружия, которым я собирался атаковать врага, у меня нет. Я забросил автомат за спину, наискось покрепче затянул ремень и, взяв нож, поднял большой палец левой руки, молча выражая благодарность загадочной помощнице. Достав ещё одно блестящее лезвие, она посмотрела на меня через тёмные очки, после чего согнулась и плавно пошла вперёд, будто охотящаяся пантера.

Я мельком обернулся назад.

Мои люди, чьи силуэты с трудом проглядывались сквозь плотные потоки пыли, готовые к чему бы то ни было, бликуя клинками, хищно шли следом за мной. Очевидно, за их бесстрашие уже можно было не беспокоиться, так что, сжавшись, чтобы быть готовым к броску, я осторожно двинулся в сторону врага.

Время буквально остановилось, я так сосредоточился на поиске противника, что всё остальное перестало для меня существовать… И вот он, крупный тёмный паукообразный силуэт с тремя тонкими изогнутыми выростами на спине. Едва увидев его, я впал в глубокий транс: всё вокруг затихло, замедлилось, течение ветра перестало давить, только внутри мышц разошёлся яростной волной жар.

Я резко рванул вперёд, забирая чуть-чуть влево, чтобы зайти к твари с самой что ни на есть спины. С виду она была достаточно крепкой, чтобы без труда поднять в воздух легковой автомобиль. Тело её было покрыто тёмно-серыми, будто влажными, наслаивающимися друг на друга пластинами брони. Туловище, в принципе, было узким, не более полутора метров, только четыре толстые кривые лапы, расходящиеся в стороны, были как-то совсем ни к месту.

Рядом со мной с обеих сторон возникли двое людей в чёрных костюмах, в быстрых движениях которых я сразу почувствовал предельную уверенность. Они чётко видели врага и нисколько его не боялись.

Четыре неприятельские фигуры впереди, одна, я ясно ощущал её, справа, ещё две наискось влево. Уже подбегая к нависающему на толстых, длиной метр восемьдесят, лапах телу, чей вес чувствовался даже на расстоянии, я моментально нашёл глазами бледно-серый участок кожи сразу за плечевым утолщением передней конечности. Похоже, это о нём говорил Поэт!

Беззвучно обойдя медленно шагающую тварь справа, я приблизился к ней, занёс нож за спину и, рванув его вверх, изо всей силы врезал лезвие в неприкрытый, наверняка, достаточно крепким панцирем кусок кожи. В руку ударило ледяными брызгами ярко-синей крови, и я невольно вырвал лезвие обратно. Существо нервно задёргалось, понемногу отодвигаясь от меня боком, однако слева послышался вой металла, врезавшегося во что-то твёрдое, и громаду подкосило. Её тяжёлый удар о мягкий песок несколько обескуражил меня, и я отпрыгнул назад, боясь, как бы меня не придавило.

Безуспешно пытаясь упереть переднюю лапу в песок, чтобы подняться, тварь немного повернулась ко мне своей фронтовой частью, так, что я увидел её морду. Она была округлой снизу и почти треугольной сверху, тёмного цвета, со слоновой кожей, шестью идущими дугой жёлтыми круглыми глазами и серым кожным мешком, болтающимся на месте носа и рта.

Быстро сделав два шага вокруг передней лапы, я снова размахнулся и воткнул нож в практически отсутствующую шею существа. На меня брызнула холодная красная светящаяся жидкость с резким запахом, похожим на нашатырный спирт. Сбитый с толку, я отшатнулся и замер, глядя, как пришелец, заливая песок кровью, очевидно, носящейся по его организму под очень высоким давлением, начал отползать назад, лихорадочно дёргаясь от боли.

В этот момент раздался бесконечно высокий пронзительный писк, от которого сознание буквально вылетело у меня из головы. Череп прорезала жестокая боль, я изо всех сил сжал руками голову, закрывая уши, и повернулся в ту сторону, где находились остальные паукообразные твари, пытаясь найти источник звука. Люди в чёрных костюмах, группами окружившие нескольких пришельцев, припали к земле: видимо, не только я потерял ориентацию в пространстве из-за этого писка. Но в возникшей заминке была ещё только половина беды. Твари, до сих пор стоявшие к Нам спиной, начали поворачиваться. Писк, похоже, был своего рода сигналом тревоги – другого объяснения я не видел. И мне никак не удавалось определить, откуда он исходит.

Наконец, пронзительный звук смолк, и, оторвав руки от ушей, люди Тетры набросились на врага. Быстро найдя глазами ближайшего незанятого противника, уже почти повернувшегося к Нам правым боком, я с максимальной скоростью двинулся к нему, замахиваясь ещё на ходу. Сделав несколько шагов по горячему песку, я с разбегу ткнул лезвием в незащищённый участок тела твари, дёрнул его обратно и наклонился, проскакивая под брюхом громадины. Выскочив с другой стороны, я с разворота врезал нож в то же самое слабое место, но уже за левой лапой.

Существо, как подкошенное, замертво рухнуло в песок. Это всерьёз удивило меня: трудно было поверить, что два относительно небольших ножевых ранения могли быть смертельны для такого крупного паука. Однако он лежал на земле прямо передо мной и не пытался встать. Даже не двигался!

Пока я на мгновение задумался, моё внимание привлекла ещё одна деталь: на поле брани стояла подозрительная тишина, прерываемая лишь шумом ветра. Понятно, что бойцы Тетры, зайдя в спину врагу, старались, даже несмотря на поднятую тревогу, действовать беззвучно, дабы не потерять своего преимущества, но почему молчали пришельцы?

Думать об этом было некогда – оставшиеся чуть дальше пауки, до конца разобравшись в ситуации, уже повернулись к Нам лицом. Двое Наших людей, не взирая на предупреждение Поэта, побежали прямо на них, однако остальные, включая меня, успели оценить неоправданность такого риска и остались на месте. В этот момент из длинной трубки, нависшей над спиной ближайшего к Нам паука, вырвалась струя бледной белой жидкости. Выброшенная с огромной силой, она стремительно врезалась в одного из Наших людей, разбрызгиваясь на несколько метров вокруг. Капли тут же осели, и Мы с ужасом увидели, что большая часть тела Нашего боевого товарища разъедена до самых костей. Он даже не успел сообразить, что произошло!

Второй из бойцов, рванувших вперёд, не видел, что произошло с его компаньоном, и продолжал уверенно идти на пришельца. Перебросив нож в левую руку, я, дёрнув ремень, взялся за рукоять автомата и, прижав лезвие к цивью, навскидку выстрелил. В этот миг паукообразная тварь уже выбросила вперёд одну из своих длинных конечностей с зазубринами. Я не увидел, куда попала моя пуля, но пришелец дёрнулся в сторону, и его коготь сошёл с траектории, со свистом разрезав воздух в нескольких сантиметрах от Нашего бойца.

Тут же вокруг меня застрекотали автоматы других членов группы, и паук сжался под градом пуль. Стрелок Тетры, видя, что подходить к пришельцу опасно, начал отступать назад. Вот только на сородичей паука стрельба впечатления никакого не произвела – они уверенно зашагали прямо на Нас, так что огонь пришлось рассредотачивать по всей длине строя.

–

Рок, стреляйте!

Я прислушался к голосу Поэта, доносившемуся из рации.

–

Час двадцать, высота: два и три, расстояние: сто десять метров.

–

Вижу! – отозвался кто-то из команды Рока.

Прогремел выстрел из винтовки, отчётливо слышный даже в шуме боя, и с правого бока одного из отстающих от своих сородичей пришельца вырвался широкий фонтан красной и синей жидкости. Видя, что винтовка приносит реальный результат, я нажал кнопку на рации и быстро протараторил:

–

Попал, бей того, что левее!

Ударил второй выстрел, и ещё один пришелец, выбирающий кислотной трубкой цель, завалился набок.

–

Конь, огонь на одиннадцать! – от крика Поэта у меня зазвенело в ухе.

Справа грозно загремел пулемёт, и фигуры пришельцев начали дёргаться под тяжёлыми ударами. Грохнул ещё один выстрел из винтовки, перерубивший переднюю лапу одного из особенно ретивых пауков.

–

Трон, шагайте вперёд и на тридцать градусов правее, чтобы под пулю Рока не попасть!

Быстро оценив ситуацию, я обнаружил, что три паука заходят к Нам слева, как раз со стороны Трона. Пулемёт их не доставал, а автоматчики были заняты центром, так что хитрую троицу фактически никто не трогал. Найдя глазами бойца со шнуром, я подбежал к нему и, тронув его за плечо, указал пальцем на левый фланг. Быстро смекнув, что происходит, он бегом двинулся в указанном направлении, обходя тех, кого могла задеть плазма его оружия. Я последовал за ним, с осторожностью стреляя над головами своих людей, стараясь хоть как-то замедлить заходящего слева врага.

Крупных пришельцев, правда, мои редкие пули не останавливали – подойдя на расстояние метров десяти от крайних бойцов Тетры, ближайший из них выпустил из трубки длинную струю кислоты. Сидящий буквально в нескольких шагах от меня молодой человек моментально превратился в беспорядочную груду костей и мяса. Зрелище было жутким, но я, хоть не без труда, всё же сохранил самообладание. Подбежав к тому, что осталось от убитого, я подхватил его автомат с подствольным гранатомётом и быстро выстрелил в паука. Снаряд попал в нижнюю часть тела, разорвав ублюдка на куски, и высоко подбросив их вверх. Послышался громкий выстрел, после которого у второго из троицы вырвало весь правый бок, а у третьего разлетелась морда. По полосе плазмы я понял, что первый убит из шнура. Другого, очевидно, подстрелил снайпер Трона, уже подошедший к Нам в упор.

Быстро обернувшись на остальных врагов, я увидел, что большая часть пришельцев уже лежит на земле.

А оставшихся шесть-семь, подойдя вплотную, добивают Наши люди.

Вокруг двух пауков, двигающихся в конце вражеского строя, беспорядочно носились словно взбесившиеся собаки Легиона, на спинах которых без остановки трещали возвышающиеся на подвижных манипуляторах автоматы. Мы окружили врага, но это означало, что теперь нужно стрелять с удвоенной осторожностью, чтобы не попасть в своих.

Переключив автомат на одиночный режим, я прижал его к плечу и, быстро шагая прямо на оставшихся пришельцев, начал стрелять по ним, уже даже не выбирая части тела. Страх перед неизвестным и неопределённость исчезли, я ясно видел, что эти чужеродные твари Нам далеко не друзья, но, самое важное, Мы сильнее них. Они и сами понимали, что уступают Нам, однако их сопротивление от этого становилось только агрессивнее. Я признавал, что на месте врага точно так же продолжал бы бой до последней капли крови, и, тем не менее, упорство пришельцев вызывало во мне неестественную, толкающую вперёд злость. Её, похоже, чувствовали и остальные, однако, если я, заходя к пришельцам сбоку, был в относительной безопасности, то идущие прямо во фронт бойцы Тетры сильно рисковали собой. И пауки это, разумеется, использовали. Понимая, что положение их критическое, они со всем старанием, на какое были способны, превозмогая подавляющий огонь множества стволов, шагали на людей в чёрных, уже порядочно запылённых костюмах.

Расстояние между теми и другими быстро сокращалось. Выбрав момент, когда пальба немного ослабла, первый из пришельцев всем телом подался вперёд и выбросил свою зазубренную конечность в сторону Нашего бойца. Клешня моментально рассекла его, да так грубо, что даже надежды на то, что после такого удара он сможет выжить, у меня не осталось.

В этот миг передняя, ближайшая ко мне, лапа паука разлетелась на куски примерно посередине. Несмотря на то, что её практически оторвало, пришелец устоял на ногах, и эта упёртость меня по-настоящему взбесила. Опустив автомат, я бросился вперёд, на ходу переводя оружие в автоматический режим. Видя, что я иду на паука, бойцы перестали стрелять в него, чтобы не задеть меня.

Оставшись с врагом практически один на один, я подбежал к нему в упор и, не останавливаясь, используя всю инерцию, пнул тварь ногой в бок. Неуклюже завалившись на землю, она начала интенсивно двигать лапами, торопливо пытаясь встать. Направив на неё автомат, я зажал курок и, быстро водя стволом, начал пускать пулю за пулей, превращая тело твари в решето. Мелкие холодные брызги крови моментально покрыли мои руки сплошным слоем, но это меня не волновало, как и то, что паук уже перестал двигаться. Я стрелял в него и стрелял, ощущая удар каждой пули, пока автомат, наконец, не щёлкнул пустотой. Отшвырнув его в сторону, я перебросил нож из левой руки в правую и поднял глаза в поисках нового врага. Мне было мало, я ещё не готов был остановиться.

С другой стороны к трупу своего сородича спиной приближался другой пришелец, и я быстро сориентировался, как достать его.

Став левой ногой на подобие колена задней лапы убитой мною твари, я поднялся,

поставил вторую на бок трупа и, оттолкнувшись, запрыгнул прямо на узкую спину пятящегося паука. Схватившись за его хвост с мечущей кислоту трубкой, чтобы удержаться, я присел, со всего маху врезал нож в почти чёрную твёрдую кожу, и сразу же ещё раз, и ещё…

Кровь, синяя и красная, высокими фонтанами поднималась из-под лезвия, забрызгивая меня с ног до головы. Одежда быстро намокла, отяжелев и похолодев, а сквозь маску начал пробиваться вызывающий тошноту запах сырости и нашатыря. Несмотря на то, что глаза были закрыты очками, я прищурился, и с ещё большей силой продолжил наносить удары. Спина пришельца быстро превращалась в сплошное месиво, но он не издавал не звука. Это раздражало меня, злило – он словно не чувствовал боли, только неуклюже переминался с лапы на лапу, пытаясь как-то сбросить меня. Движения его становились всё медленнее, и под тяжестью очередного удара он резко рухнул в песок. Чувствуя, что теперь он точно мёртв, я выдернул нож и встал во весь рост, высматривая сквозь залитые кровью очки следующего.