Полная версия
Мои слова под дождем не мокнут, или Повесть о потерянном солнце. Книга, основанная на музыке, снах и воспоминаниях
Ее рука подтерла слезу и опустилась на руль.
– За штанами я скучаю больше всего.
Я кивнула. Я тоже. Сильно-сильно.
– У нас, кстати, тоже межвременные исполнители есть. Группа «Кино», например.
Я кивнула, ожидая, что она добавит что-то еще, но она замолчала. Я подумала, что мне следовало забить в тишину гвоздь.
– Ты хочешь домой поехать?
Она поправила зеркало и сняла очки. Диск замолчал и я достала его из магнитолы.
– Поставить что-то еще? Или ты хочешь его еще раз послушать?
– Давай в тишине поедем.
Ия помолчала еще с минутку, после чего заговорила опять. Я подумала, что ей было нелегко говорить.
– Хочу съездить к дому на дереве. Помнишь, там та лестница, которую мы еще не испробовали.
Я кивнула. И все-таки, ко мне тоже кое-что липло. К ней пожимания плечами, ко мне – кивки. Да уж. Черт-те что. Сперва я положила в диск в коробочку, нежно пахнущую чем-то вроде пластмассы, но не ей – дискам принадлежал особый запах – после чего полезла в сумку за блокнотом, перекинувшись мостиком между передними и задними сиденьями (говоря на языке леса, между прошлым и будущим – и все-таки, передом мы были ближе к будущему, чем к прошлому, тогда как на середине, в районе наших голов, пряталось то настоящее, – и как вы, наверное, знаете, понять и почувствовать грань настоящего было самой трудной задачей на свете).
Я открыла блокнот на закладке. Закладкой, как и у бога, служила ручка. Я вспомнила про бога и полезла в карман за сложенным вчетверо листочком. В моей голове эта связь выглядела примерно так:
Это было что-то вроде карты. Только карты моего подсознания. Карты моей памяти. Листочек я положила закладкой между страниц. Ручку сунула в зубы.
– О самом главном его так и не спросили.
– О чем это?
– Про птиц, хотя бы. На фотографиях.
Я хмыкнула и полезла в бардачок.
– Достань-ка мне сигаретку.
Пошвырявшись, я достала ей сигарету и себе попить, после чего отдала ей сигарету и засунула жестяную баночку Dr.Pepper между ляжек – жара, все-таки, была страшная, а бардачке хоть какой-никакой холодок.
– Думаешь, что это что-то бы изменило?
– Не знаю. Об этом в принципе говорить сложно.
– Не думаешь, что фотоаппарат мог намокнуть и…
– И что?
Прикуривая, Ия зажмурилась и натянула очки. Дым постепенно сжирало окно, – так, будто тот был простыней или пододеяльником, висящим на веревке в саду. Я случайно вспомнила, как помогала бабушке снимать белье, и быть здесь мне больше не хотелось. И не то что бы только здесь. Вообще везде. Мне хотелось снимать бабушкино белье и собирать с него всяких букашек, а потом уйти на холодный двор и прикладывать к нему щеки – горячее, только-только с солнца. Почти как пирожки.
– Я вот только одного понять не могу. Они нам помогают или…
Или что?
– … или хотят, чтобы мы отвалили?
– Они бы не привели нас к богу.
– Черт-те что.
Коротко кивнув, я открыла баночку и отпила. Пузырьки ударили мне в нос.
– И какую точку он имел ввиду? Черт-те что.
Я вспомнила схему своего сознания. Возможно, птицы на фотографиях были одной из стрелочек. Или тем, что было густо обведено ручкой. Словом, – чем-то, что подводило к чему-то еще. Если он говорил про детали, следом – о том, что они должны сойтись в одной точке и занять свое место, как в какой-нибудь книжке или фильме, то тогда эта точка – главная сюжетная линия? Или я что-то путаю? Может, это звезда на ночном небе, рядом с которыми миллиард миллиардов таких же…? Травинки в огромном поле, которое он нарисовал себе вместо пляжа, где они соприкасаются друг с другом точно так же, как людские судьбы пересекаются в жизни, образуя гигантскую паутину, углы на которой – пересечения этих точек, звезд и травинок. Они беспрестанно друг друга касаются, а может, и выходят за свои границы, как майонез в ее сэндвиче с огурцом и луком выходит за пределы булки. Так, что-ль?
Она вздохнула и облокотилась на сиденье, держа руку с сигаретой в окне. Я отпила из банки еще раз. Пузырьки повторно ударили мне в нос. Что-что, а газировку я все равно не переношу. Пусть сама пьет и заедает бутербродами с огурцом и луком. Я подумала, что все было бы не так плохо, если бы она добавила туда горчицу. Тогда их еще можно было спасти. И только не говорите мне, что это не так.
– А вдруг точка это твой сэндвич с луком и огурцом?
– Что?
Она посмотрела на меня как-то странно, упершись взглядом куда-то возле, но никак у.
– Смотри.
Я нарисовала ей схему.
– Видишь?
Ия отвлеклась от дороги и взяла мой блокнот в руки. Она вернула его спустя минуту и затянулась.
– Ну что?
– Насчет точки я не уверена.
– Почему?
– Ей может быть что угодно.
– Ну.
– А судя по твоей схеме, основных точек у нас всего четыре: птицы, я, ты и бог.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Вы бы подумали, что я узнаю все ответы на вопросы, пока я не стану старым. Но я слишком много времени думал и я слишком много времени проводил. Пришло время идти. И мне нужно веселье, веселье, веселье, веселье, веселье, веселье.
2
И мне нужно веселье, веселье, веселье. В моей жизни, жизни, жизни. И мне нужна жизнь, жизнь, жизнь. В моем веселье, веселье, веселье.
3
О, я вчера прогулялся по Нью-Йорку. И я увидел что-то написанное на машине. Было написано: «Чем меньше у вас есть, тем больше у вас свободы». Чем меньше у вас есть, тем больше у вас свободы. Поэтому я пошел домой и все бросил.
4
Медленное погружение
5
Ты все равно приходишь. Ты говоришь: «Я чиста», и тебе это нравится.
6
Ты приходишь, когда тебе скучно. Ты продолжаешь говорить: «Лжец, ты как лжец, лжец»
7
Кого заботит? Господи, я помню эти дни и я помню те ночи, когда ты хотела большего.
8
Мы больше не будем проводить время. Навсегда мы вместе, мы дышим. Больше не слишком долго.
9
Ты все равно придешь. Спускайся вниз по шоссе. Оно приходит и уходит. Ты приходишь, но не убегаешь. Просто любители жизни. Приди и нет ничего удивительного, просто держи руки, держи их, пока чувство не вырастет.
10
Весь мир был охвачен пожарищем, и ты одна могла спасти меня. На что только ни способны глупцы ради воплощения своих желаний! Я и не мечтал о том, чтобы познакомиться с такой, как ты. Я даже не думал, что мне будет нужна такая, как ты. Нет, я не хочу влюбляться (Сердце будет разбито, вот и всё)
11
Ты поступила нечестно, сказав, что не испытывала ничего подобного. Ты поступила подло, заставив меня мечтать о тебе. И я не хочу влюбляться (Сердце будет разбито, вот и всё). Нет, я не хочу влюбляться (Сердце будет разбито, вот и всё). В тебя.
12
Порнографическая литература
13
«И точка». Сленговый вариант слова period, введенный в оборот девушками из гетто.
14
«Все, что мне нужно»
15
«В радугах»
16
Досл. «Радиоголова»
17
Я – мотылек, который хочет лететь на твой свет. Я – просто насекомое, пытающееся улететь из сумрака. Я хочу быть только с тобой, потому что других просто не существует.
