Звезда Амонтильера. Возвращение

Окинув Кириана холодным взглядом с головы до ног, он даже не удосужился ему кивнуть.

– На кого ты похож! – ледяное презрение вместо приветствия не было чем-то совсем уж необычным, но Кириан все равно зябко поежился, подавляя желание обхватить себя руками за плечи.

– Я приехал к вашему ректору по делам правительства. И, судя по тому, что я тут уже услышал, мастер Грарард вводил меня в заблуждение, уверяя, что ты первый ученик Рандара. Похоже, он просто скрывал от меня, что мой сын лентяй и тупица!

Он выдержал паузу, словно ожидая, что сын начнет оправдываться. Но Кириан отлично знал, что отец ненавидит оправдания, и поэтому промолчал.

– Как ты смеешь позорить имя Эса ди Кейрош?! Ты перестал учиться, вызывающе себя ведешь… Уж не влюбился ли ты? – взгляд отца пригвоздил Кириана к стенке. – Отвечай! Опять всему виной та девчонка?

– Я… нет… – Кириан отступил на шаг, замирая от страха, который внушал ему отец.

– Не лги мне, мальчик! – голос отца был обманчиво спокоен, но Кириан внутренне захолодел от скрытой в нем угрозы. – Я не против того, чтобы ты развлекался с девицами. Но это не должно выходить за рамки развлечения. Тем более если девчонка без роду без племени. Ты понимаешь, о чем я? – он выдержал многозначительную паузу. – Запомни это хорошенько, Кириан…

Он смотрел на сына так, как и все эти годы, – леденящим тяжелым взглядом, от которого Кир до сих пор цепенел, как и в раннем детстве.

– И уж тем более твои увлечения не должны мешать учебе, – лорд Валериан еще добавил стужи в голос. – Позор, МОЙ СЫН на последнем курсе получает взыскание! За что? За невыученные уроки. Ну так иди и получи, что заслужено. Видимо, я зря считал тебя взрослым. Будь моя воля, приказал бы высечь тебя вдвое строже, – припечатал он в заключение. – Иди. У меня не будет времени увидеться с тобой после… твоих процедур. Напишешь мне не позднее завтрашнего дня. Что ты сделал для того, чтобы исправиться.

Бессильный гнев на отца, позор предстоящего наказания, безнадежная любовь к Иллис, которая никуда не девалась, – Князь не мог бы сказать, что для него хуже.

Вечером, когда все закончилось, он уныло поплелся к себе в комнату, больше всего боясь обнаружить на подоконнике баночку, такую же, как в прошлый раз. Банки не было. Всю ночь Кириан проворочался с боку на бок, то и дело просыпаясь и проверяя окно со страхом и… надеждой? Окно оставалось пустым. И это вызывало непонятное, нелогичное разочарование. Значит, ей нет никакого дела до него, совершенно никакого…

Утром Князь чувствовал себя совершенно разбитым. Он лежал на кровати и боялся глубоко дышать, потому что каждый новый вздох отзывался болью в груди. От невыплаканных слез болела голова и глаза жгло под веками. Он старался не думать ни о чем. Он не мог думать без того, чтобы не начать думать о ней.

Он едва заставил себя подняться с кровати ближе к полудню.

Был выходной, и почти все старшекурсники уехали в город. Кириан никуда не поехал, хотя ему бы как раз не помешало развлечься. Он знал: все равно не сможет. Будет искать ее по всему городу. И если, не дай Хеллес, найдет, снова наговорит ей жестоких грубостей, которые ее совсем не заденут, но от которых ему же самому станет плохо.

«Лучше бы ты не уезжала, Иллис. Тогда я мог хотя бы ненавидеть тебя, если любить мне не хватает смелости».

Он бездумно открыл дневник и вчитался в одну из последних записей.

«Хорошо, что на старшем курсе есть возможность побыть одному. Тогда я могу смотреть на твою магографию. (Льен простит за неблагодарность, вот он как раз понимает…) В такие моменты я могу любить тебя. Как трус, тайком. Так, чтобы никто и никогда не узнал об этой моей слабости. Ведь Кейроши не бывают слабыми. И знаешь, что еще хорошо? Мне сейчас не надо следить за своим лицом. Не надо притворяться, не надо лгать. Я так устал от этого…

Сейчас я даже могу позволить себе помечтать. Что, может быть, однажды ты все узнаешь, поймешь меня, и тогда… Я не могу, просто не могу все время думать, что надежды нет. А ведь ее нет… И я сам в этом виноват».

Кириану вдруг стало тошно в комнате. Он вскочил и стремительно выбежал за дверь, промчался, прыгая через три ступеньки, по лестнице, в холл, на крыльцо и дальше, в парк. К павильону преподавателей – он знал, что Иллис часто бывает именно там, в галерее возле купален.

Ему надо было ее увидеть. Срочно. Пусть тайно, пусть от этого будет больно. Но он хотя бы поймет, что он еще жив.

Пусть она опять отвернется, пусть даже не посмотрит в его сторону. Просто… он не видел ее так давно, со вчерашнего дня! Только бы она не уехала в город!

Не успел он подумать об этом, как услышал голос, который не спутал бы ни с каким другим. И неожиданно понял, что готов. Готов сейчас прокричать на весь Рандар, что он любит ее. Снять с сердца этот камень. И будь что будет!

И тут же услышал другой голос. Мужской…

– Ты как маленькая. Так и знай, я буду носить тебя на руках всю жизнь…

Глава 8

Иллис в город не поехала. У нее были заботы поважнее. Странно, но время словно сделало круг и вернулось в ту же точку – снова, чтобы отвлечься от мыслей о Кириане, девушка загоняла себя до полусмерти изнурительными тренировками. Правда, сейчас был и другой повод – надо восстанавливаться после ранения, а если не работать – былой формы не видать, как собственных ушей без зеркала.

Вчера она промаялась весь вечер. Ну не могла она совсем на него не смотреть, хотя и делала это украдкой. А посмотрев, не могла не видеть, в каком Князь состоянии. И просидела за ширмой всю ночь, как дура, сжимая в руках ту самую злополучную банку с мазью. Нельзя нести ему сейчас – нельзя! – убеждала она себя. Он решит, что его хотят еще сильнее унизить. Дурак…

С утра, невыспавшаяся и вздрюченная, сама себя за шиворот потащила на тренировку. Конечно, все ее нынешние упражнения ни в какое сравнение не шли даже с самым легким разминочным комплексом здоровых воспитанниц Ордена, но ей хватало и тех облегченных специальных движений, что прописали лекари. Все равно было больно, все равно усталость наваливалась непереносимым грузом и гнула к земле.

Когда она заканчивала малый лечебно-растяжечный комплекс, пришел Майс. Эти умники теперь всегда появлялись как из-под земли ровно в нужный момент, чтобы не дать ей свалиться на землю.

Майс, не слушая возражений, подхватил Иллис на руки и легко понес в сторону купален. На сегодня тренировка закончена. Хватит, и так она уже полумертвая от усталости, и по глазам видно – плечо опять болит. Сильно.

– Ты как маленькая, – немного сердито и в то же время с прорывающейся нежностью ворчал он, прижимая девушку к себе покрепче. – Будешь и дальше над собой измываться – так и знай, я буду носить тебя на руках всю жизнь… – Он хотел добавить: «Как маленькую непослушную девчонку!» – но не успел.

Сердце Князя, услышавшего именно эту незаконченную фразу, еще минуту назад бившееся, как птица в силках, вдруг замерло, оставив вместо себя пустоту.

Этот мерзавец нес ее на руках, прижимался к ней, и он, возможно… Кириан задохнулся. Мысль о том, что проклятый ди Реар может быть ей больше чем другом, разодрала его изнутри. И он вдруг понял, что больше, чем кого-либо другого, ненавидит этого смазливого (слишком смазливого, торк его дери) гаденыша.

Он все это время отступал назад, пока тень от колонны не скрыла его. Он ведь уже полгода скрывается в тени, следя за этой девчонкой, глупо сейчас что-то менять… и все же не выдержал, услышав последние слова, которые этот проклятый ангелочек посмел сказать Иллис. И Князь шагнул навстречу парочке, возникая из тени как бледный призрак самого себя.

– Твои щенки не теряют времени даром… – Кириан говорил зло, не глядя на девушку и всю свою ревность и ненависть вкладывая в направленный на Майса взгляд. – Они все у тебя ездовые или только этот? Может, одолжишь одного, покататься?

Иллис вздрогнула, отпустив плечи Майса. Ей вдруг стало ужасно неловко, что Кириан видел, как ее несли на руках. Он ведь может подумать… может подумать… что?

Майс же аккуратно поставил ее на пол и профессионально оттер плечом. Закрыл от Князя, не позволяя тому даже приблизиться.

– Тебе чего неймется, убогий?

«Давай, куколка-Майсик! – бешеный восторг и предвкушение драки затопили Кириана разом. – Давай! Еще немного… еще пара фраз – и у меня будет повод разбить твою прелестную мордашку!»

Он смерил противника высокомерным взглядом.

– Глядите-ка, оно еще и тявкать умеет… Кто ты такой, чтобы я с тобой вообще разговаривал?

Майс вдруг как-то незнакомо, очень зло и по-взрослому усмехнулся, шагнув к нему поближе, и вполголоса, так, чтобы Иллис не услышала, четко произнес противнику прямо в лицо:

– Твой соперник! Счастливый. Возвращайся в свой курятник, Кейрош, и не мечтай о большем. Она не для тебя!

От этой фразы, которую он уже столько раз сказал себе сам, где-то в голове раздался взрыв. Ярость хлестнула по нервам, обжигая кипятком. Зарычав, Кириан сгреб Майса за грудки и правой въехал ему в скулу. Удар получился таким сильным, что они оба не удержались на ногах и покатились по полу.

Кейрош уворачивался, бил и уворачивался снова. Остервенело, яростно. Вот он занес руку для очередного удара по хорошенькой ненавистной физиономии, но в этот момент Майс извернулся и ударил сам. Вкус крови во рту только усилил бешеный гнев напополам с радостью. Наконец-то можно было выплеснуться в этой безумной схватке, выдавить из себя все сомнения, все сожаления, весь свой страх.

Иллис застыла на месте. Вот когда она сполна прочувствовала, что такое – потерять форму. Даже не смогла среагировать вовремя. А теперь у ее ног ворочался злобно рычащий клубок, грозящий смести все на своем пути. Невольно она отступила на шаг, но тут же опомнилась:

– Нет!!! Хватит! Прекратите!

Конечно, ее никто не слышал. Никто, кроме Норра, который повсюду разыскивал их с Майсом, слишком уж задержавшихся после тренировки. Услышав ее крик, он быстрее молнии взлетел по лестнице и, оценив обстановку, подскочил к дерущимся.

– О Хеллес… – простонала девушка, вглядываясь в переплетение катающихся по полу тел и ловя момент. – Норриан, они взбесились! Давай вместе, что ли… Одна не справлюсь.

Они с Норром начали действовать синхронно. Р-р-раз!!! Занесенную для очередного удара руку вывернуло под невероятным углом. Ее собственное потревоженное плечо при этом ответило такой болью, что на миг потемнело в глазах. Второй боец в тот же момент был схвачен Норрианом.

– Рехнулись?! – яростно сверкнула глазами девушка, отпуская Князя, который раздраженно выдернул у нее свою руку и отступил на шаг. – Какого… – она вдруг встретилась с ним взглядом и осеклась, – ты на людей кидаешься?

Кириан не ответил. Какое-то время он сверлил ее непонятным взглядом, потом резко отвернулся и скрестился взглядами с Майсом.

Тот стоял неподалеку, удерживаемый на месте ручищами Норра, тяжело дышал, но в бой больше не рвался. Разбитые губы кривились в торжествующей ухмылке, понятной только им двоим. Майс знал, кто на самом деле вышел победителем в схватке. И он был прав, торк его побери! Он попал в цель, в десятку, туда, где больнее всего! И не имело никакого значения, что досталось Майсу больше. Какая разница, если он его, Князя, уничтожил? Одним точным выверенным ударом. Заставив окончательно поверить…

Иллис невольно только подтвердила это, проследив за взглядом Кейроша и испуганно охнув:

– Майси… – тот и правда выглядел живописно. Скула разбита, губы разбиты, бровь… тоже разбита. Глаз уже начал заплывать.

Боится за него… Ну конечно…

– Норр… – беспомощно попросила Иллис, обнимая себя за плечи руками и невольно растирая сведенные мышцы плеча. – Отведи его в комнату, пожалуйста…

– А ты?

– Я догоню. Со мной хорошо все, честно!

Какое-то время Норр колебался.

– Ладно, – наконец мрачно отозвался он. – Не задерживайся. Если через пятнадцать минут ты не придешь, я вернусь за тобой. – И, кинув на Князя тяжелый предупреждающий взгляд, приобнял Майса за плечи. – Пошли, вояка…

Зачем и почему она осталась в пустом коридоре, один на один с Кирианом, Иллис и сама не могла объяснить. Возможно, хотела что-то сказать… что-то важное. Уже открыла рот…

Глава 9

Кириан прислонился к стене и машинально вытер кровь, бегущую из разбитой брови. В груди все рвалось и звенело от непонятных чувств – вот она, близко, руку протяни… ну так скажи ей! Объясни! Убеди!

Она такая бледная… теперь, вблизи, Князь вдруг с ужасом разглядел то, чего не видел раньше за пеленой собственных чувств и метаний. А еще потому, что его не подпускали близко.

Горькая складка между тонкими бровями, резко обозначившиеся скулы, поблекшее золото глаз. Эта девочка… уже не была прежним огнем, она словно остыла и подернулась пеплом. Неужели…

Вся его решимость опять пошла волнами и трещинами – он не знал, то ли кинуться и обнять, укрыть от всего мира, то ли исчезнуть к торку и не сметь тревожить и без того измученное солнышко…

И эти несколько секунд, пока Кириан не мог решить, что ему делать, неожиданно оказались роковыми. Все так неудачно сложилось. Иллис подошла на несколько шагов ближе, и дневной свет, лившийся между колоннами галереи, скользнул по ее лицу частой сменой бликов, заставив встревоженно дернуться. Именно в этот момент Кириан неудачно мотнул головой, потому что кровь из чертовой брови снова стала заливать глаз. Алые брызги сверкнули в хороводе пылинок, попав в узкий луч света, и упали на гладкий камень у ног девушки, мгновенно расплескиваясь яркими вездочками.

Иллис вдруг встала как вкопанная и побледнела так резко, что темные круги под глазами стали пугающе глубокими. Она прижала ладонь к горлу и стала медленно отступать, глядя на эти маленькие темные крапинки на белом мраморе.

Сердце дрогнуло еще за секунду до того, как он увидел ее лицо. И стены вокруг начали сжиматься, сдавливая голову, стискивая пониманием, что сделано что-то непоправимое. Им сделано.

– Илль… Иллис?! – испугался Кириан. – Иллис, я… что?!

Он замер, не договорив, а потом дернулся к ней, чтобы подхватить, потому что ему показалось, что девушка сейчас упадет.

Иллис смотрела сквозь него пустыми глазами. Золотистый огонек подернулся пеплом. Серым, мертвым. Пепельными стали губы, лицо, даже волосы, кажется, потеряли солнечную искорку.

Она больше не видела его. Исчез коридор, вместо мраморных плит под ногами жадно чавкнула напившаяся крови земля.

– Ну что, принцесска, и тут на особом положении? – Марили нарочно вспомнила ее детское прозвище, которое сама и придумала. Прошла мимо, задев ее плечом. Но сейчас ее выпад не достиг цели. Когда точно знаешь, что не вернешься, злость теряет смысл. Как и все остальное.

Потом она стояла перед строем, рядом с Анеллой, отдававшей последние приказы. Точнее, один приказ. Доставить Иллис к башне. Любой ценой. И опускала глаза вниз, не смея посмотреть на подруг, чувствуя, что виновата перед ними. Хотя какая ее вина!

А потом стало вообще ни до чего. Впереди маячил черный силуэт башни – их цель. Вроде бы недалеко, рукой подать. Если бы не огромные волны атакующих тварей. Их ждали. И она в этой игре ценный приз…

Если есть ад на земле, то это был он. Грохот, визг, рев. И они падают. Падают, падают бесконечно, одна за другой, закрывая ее своими телами, прокладывая дорогу, каждый дюйм которой пропитался их кровью и потерянными жизнями…

Дойти… успеть… дойти… чтобы они все не зря…

Дойти…

И темные капли, падающие на белый выщербленный камень полуразрушенной лестницы, ведущей к алтарю на вершине башни. Медленное «кап-кап-кап»…

Как слепая, Иллис шагнула мимо пытавшегося подхватить ее Кириана. Тело двигалось само, без участия разума. Прошлое поглотило его без остатка.

Это было страшно. Видеть, как она, такая горячая, живая, превратилась за какой-то миг в безвольную куклу. Но почему?! Что он сделал?! Он же не хотел!

Кириан опять рванул за ней, подталкиваемый в спину одной только мыслью – не дать уйти, не отпустить! Схватил за плечи, встряхнул. Торк возьми, что с тобой? Не молчи!

– Твою мать, Кейрош! – обычно Льен не позволял себе ругательств, и уже одно это сейчас говорило о многом. Он вырос словно из-под земли, и в глазах его была не просто озабоченность – настоящая тревога. – Что слу… – он еще раз всмотрелся: – Что ты натворил?!

– Не твое дело, Сайеш! – огрызнулся Кириан, пряча за злостью свое отчаяние, непонимание, растерянность и страх. – Мне надо…

Он хотел сказать «отвести ее к лекарю», но не успел. Перепуганный состоянием девушки Льен тоже потерял самообладание:

– Когда кто-то причиняет вред Иллис, это мое дело. МОЕ, уяснил?! Что ты ей сказал? Что вообще произошло?!

Кириан не знал, не понимал, что случилось. Но одно было неоспоримо: до того, как остаться с ним наедине, Иллис была в порядке. Значит… значит, вывод напрашивается сам собой. Так что на вопрос Князь не ответил, но того, как он отвел глаза, Льену оказалось достаточно. Он неверяще мотнул головой.

– Ну ты и… Отойди от нее!

Кириан сглотнул тяжелый комок в горле и сделал шаг в сторону, уступая место.

Льен со знанием дела принялся за осмотр. Пощупал пульс, оттянул веко и снова тихо выругался. Сжал зубы, задумался на секунду, а потом обернулся к Князю. И от тяжести его взгляда показалось, что на плечи опустилось небо.

– С дороги!

Князь машинально отступил назад и в сторону, давая ему пройти. А потом прижался спиной к стене. Это все, что он мог сейчас сделать, чтобы не свалиться на пол и не сдохнуть от отвращения к себе самому.

Весь его прежний опыт сыграл с ним злую шутку. Кириан привык жить, считая себя непогрешимым, и в любых неудачах всегда находился другой виноватый. А сейчас… а здесь… Здесь не было НИКОГО, чтобы обвинить и самому остаться в стороне.

Зачем он вообще приблизился к ней… еще и в драку полез, идиот. Не желал видеть ничего, кроме собственных проблем?..

Закрывая лицо руками, Кириан сполз по стене вниз, безжалостно раздирая вчерашние рубцы на спине о грубый камень.

– С-сволочь! – прошипел вдруг кто-то, заслоняя свет. – Вот ты где! Вставай, тварь!

Кириан не успел толком понять, что произошло, только вздохнул судорожно и попытался встать. Он почти не сопротивлялся, только инстинктивно прикрывал лицо, пока Норриан методично и жестоко избивал его, не разбирая особо, куда и с какой силой бьет.

*********

– Веррал из аптечки! Живо! – от двери скомандовал Льен, врываясь в комнату и бережно усаживая послушную, как марионетка, Иллис на свою кровать.

– Что?! Что случилось?! – первым опомнился Гай, оставив примочку, которую пытался приспособить на физиономию бурчащего Майса. – Иллис!

– Настойку, быстро! Вопросы потом! – рыкнул Льен, выверенными движениями растирая холодные тонкие руки девушки.

Теперь все остальные забеспокоились не на шутку и вопросительно уставились на Льена.

– Все, милая… все хорошо… – взгляд Льена молниеносно перенес Габриэля через всю комнату, и тот подхватил бессильно обмякшее тело с другой стороны, приобнял, откинув ее голову себе на плечо. Льен все еще придерживал девушку за руки, словно сосредоточенно вслушиваясь в пульс, только крикнул через плечо:

– Майс, ну чего ты там копаешься?!

Майс в спешке дернул ящик сильнее. Выдернул с корнем – по полу покатились карандаши, какие-то мелочи, пузырьки. Но никто даже не обернулся на грохот.

– Она ледяная вся! – со страхом поделился Гай, отчаянно стараясь согреть ее, кутая в наспех схваченное одеяло.

Потрясенный Норр на деревянных ногах добрел до кровати и присел на корточки рядом, тревожно заглядывая в глаза Иллис снизу вверх.

– Может, ей воды?!

Они брызнули девушке в лицо водой, и она слегка пошевелилась.

– Выпей… – Льен накапал в кружку из темного пузырька и поднес ко рту Иллис.

Она покорно глотнула, но тут же закашлялась. Наконец, в пустых глазах мелькнул проблеск сознания.

– Князь? – одними губами, беззвучно спросил Майс, и Льен, поморщившись, кивнул.

У Норриана сами собой сжались кулаки и заходили желваки на лице. У него и без того не было сомнений, кто причина состояния Иллис. Он уже трижды изругал себя, что согласился оставить ее там с этим… и теперь он бесшумно отступил к двери, пользуясь тем, что парни заняты приходящей в себя девушкой. Шаг, еще шаг… и вот он уже решительно шагает по коридору туда, где у него осталось незаконченное дело.

Глава 10

В своей комнате Иллис вдруг открыла глаза. Ее уже перенесли с кровати Льена на ее собственную, укрыли первым попавшимся одеялом.

Остатки кошмара еще пытались утащить ее обратно за барьер, но глаза глядели уже осмысленно. Лекарство действовало. Она обвела друзей мутноватым взглядом и хрипло спросила:

– Гай… где… что случилось? Где… – она обвела комнату встревоженным взглядом, еще сама не понимая, откуда эта тревога взялась. Встретилась глазами с Льеном и вдруг вскинулась, – Норриан?

Не получив ответа, она стремительно откинула одеяло вместе с заботливыми руками.

– Где Норр?!

– Ты успокойся… он сейчас вернется… выпей еще воды… – не реагируя на это успокаивающее бормотание, Иллис вскочила.

Чувство тревоги, обострившееся за три месяца войны, било в набат и не просто кричало – захлебывалось криком. Кириан!

Прежним текучим движением она ускользнула сразу от трех пар рук. Оконный замок жалобно крякнул от резкого рывка, и в комнате остался только ветер и залетевший в распахнутое окно резной лист.

Они, толкаясь, кинулись втроем к окну, и Гай уже хотел было прыгнуть следом, но Льен движением руки остановил его.

– Подожди. Подожди. Надо рискнуть.

*******

– Нет!!! – она возникла за спиной Норриана словно бы из пустоты, и в очередной раз занесенная рука застыла, скованная ее весом. А потом Принца и вовсе с неожиданной силой оттащили в сторону, и Кириан, удерживаемый на ногах лишь левой рукой Норра, бессильно сполз по стене на пол.

– Нет! – с отчаяньем в голосе крикнула Иллис, в ужасе переводя взгляд с залитого кровью лица Князя на его скрюченное от боли тело и кидаясь между парнями. – Не надо, Норр! Хватит, пожалуйста!

– Да ты в своем уме?! – заорал тот, когда прошло первое удивление. – Этот ублюдок тебя… а ты! – он снова дернулся добивать сжавшуюся у стены жертву. Но именно в этот момент Кириан открыл глаза. И то, что увидел там Норриан, заставило его опустить руку. Кейрош хотел умереть. Са

– Он ничего мне не сделал, Норриан. Оставь его и уходи, – от неожиданно ледяного тона, с которым Иллис произнесла эту фразу, словно шуршащая волна поземки прокатилась по каменному полу.

Норр медленно повернулся. Открыл рот. Закрыл. Что происходит? Почему Иллис так странно смотрит на Князя? И этот резкий тон, которого он никак не мог от нее ожидать по отношению к себе. Кейрош, кажется, не ожидал его тоже. Он медленно поднял глаза на девушку. И это был взгляд безнадежно больного человека, который уже смирился и которому вдруг сказали, что у него есть шанс на исцеление. Крошечный, но все-таки шанс. Предчувствие полоснуло Норриана не хуже ножа.

– Ты что… ты хочешь, чтобы я ушел? – с трудом выдавил он. – Из-за него? – Он презрительно дернул головой в сторону Князя. – Того, кто только и делает, что создает тебе проблемы?

– Уходи, – очень тихо, словно раздавленная непомерной усталостью, проговорила Иллис. У нее даже лицо изменилось, теперь оно застыло, как неживое. Будто бы слишком болезненную рану насильно затягивало искристой белой корочкой льда. – Уйди, пожалуйста.

Норриан, тяжело дыша, нехотя отступил на полшага. Лицо его перекосилось.

– Может, еще пожалеешь его, а? – прошипел он, не в силах совладать со злостью.

Но Иллис его уже не слушала. Она неотрывно смотрела на Князя, только на него.

И что? Что дальше? Зачем она вернулась? Здесь холодно и пусто, а того, что она себе напридумывала, никогда не было. И не будет. Мираж, сказка…

Ей было так больно, что хотелось только одного – исчезнуть, раствориться, не быть. Она вдруг отчаянно пожалела, что не осталась там, за чертой.

Кириан вдруг пошевелился, попытался встать, но, схватившись за стену, тяжело осел обратно. Иллис видела, как он болезненно скривился, как закусил губу, из которой и без того уже сочилась кровь.

И острая, обжигающая, расплавленная сталь вдруг полоснула по корке льда, за которой постепенно остывало еще живое сердце.

Совершенная ледяная скульптура вдруг пошла мелкими трещинками, не выдерживая внутреннего давления. У Иллис задрожала нижняя губа. Она оглянулась на Норриана мельком, через плечо, и снова обернулась к избитому Кейрошу.

Норриан резко выдохнул.

– Если этот подонок так дорог тебе… – теперь в его голосе звенела обида, – тогда я и в самом деле пойду.