Одной нитью связаны

Тата Златова

Одной нитью связаны

Пролог

– Игорь, кто эта женщина? Что она делает у нас дома?

– Ксень, это… В общем, это моя «лю».

– «Лю»?

– Да, «лю». От слова «люблю».

Яркая картинка померкла, голоса смешались, и Ксюша, вскрикнув, проснулась.

Надо же, приснился муж! Точнее, бывший муж, уже года два прошло, как развелись. К чему бы это? Наверное, к плохой погоде.

Укутавшись в халат, выглянула в окно. И правда, погода не айс. Дождь, слякоть, люди прячутся под зонтами. Бр-р. Противный март! Ксюша поежилась и взглянула на часы.

Пора собираться. Через полтора часа важная встреча. От нее зависит будущее родного брата. Хоть бы все получилось! Ксюша молитвенно сложила ладони и немного постояла у окна. Потом понеслась в ванную чистить зубы и начала собираться, на ходу выпивая кофе. Говорят, он бодрит. Бодрость не помешает, особенно в такой важный день. Крутилась полночи, все никак не могла уснуть. Постоянно кружили мысли, а стоит ли все это затевать. Выдержит ли она такую психологическую нагрузку – родить ребенка для чужих людей? Вроде бы морально готова, и все-таки… Гложет какое-то непонятное чувство. Или предчувствие.

Ксюша отмахнулась. Это все из-за дурного сна! Сто лет не видела Игоря и, дай Бог, еще столько же не увидит. Дочку бы только забрать, тогда можно будет сказать, что жизнь наладилась.

И, конечно, брату помочь.

Сумочку схватила и пулей вылетела из квартиры. Лифт заняли, пришлось спускаться по лестнице бегом. В последний момент запрыгнула в автобус. Выдохнула… Уставилась в исчерченное дождевыми дорожками окно и задумалась.

Интересно, какие они – Клавдия и Егор Удальцовы? Супружеская чета, готовая стать родителями ребенка, которого она выносит. Наверное, жена мягкая и улыбчивая, почему-то она представлялась шатенкой с нежными чертами лица. А ее муж, возможно, старше ее лет на пять, молчаливый и интеллигентный. С усами или бородкой. А может, в очках. Неважно. Это однозначно хорошие, порядочные люди. Именно такие должны быть родители у ее будущего ребенка.

Автобус тащился еле-еле, и в итоге доехал до метро с опозданием. Слегка приуныв, Ксюша юркнула в подземку. Добравшись наконец до клиники, она замешкалась, открывая дверь. В эту самую минуту пронесшаяся мимо машина щедро окатила ее грязной лужей. Ну е-мое! Ксюша совсем расклеилась. Стыдно в таком виде показаться кому-то на глаза, а Удальцовым – тем более! Что же делать?

Идти. И будь что-будет!

Сердце забилось быстрее, когда переступила порог дорогущей клиники. Остановилась, чтобы отряхнуться, но грязь уже въелась в ткань пальто. Брюки тоже выглядели не лучшим образом. И угораздило же ее надеть белое в такую погоду!

Мысленно вздохнув, она нашла взглядом ресепшен. За стойкой сидела миловидная светловолосая девушка и с кем-то вежливо говорила по телефону. За ее спиной, на стене, висели часы, стрелки которых ясно показывали, что Ксюша опоздала почти на полчаса. Целых полчаса! Для людей, давно мечтающих о собственном ребенке и ждущим ту, которая может им помочь, это мучительная вечность. Может, они уже ушли? Скорее всего. Но лучше, конечно, узнать у администратора. Будет очень обидно, если встреча не состоится. Она ведь тоже ее ждала и тоже мечтала, что добьется поставленной цели: и людям счастье подарит, и брату поможет. Ну что за невезение…

Ксюша не сразу увидела табличку «Осторожно, мокрый пол!»

– О-ох!..

Почувствовав, что скользит нога, она попыталась удержать равновесие, но… Это сделали чьи-то руки. Они вовремя подхватили ее, не позволив упасть. Встав на ноги, Ксюша с любопытством глянула на своего спасителя.

Им оказался симпатичный блондин, одетый в полуспортивном стиле: в белый свитшот, брюки карго и кроссовки. Скрестив руки на груди, он смотрел на нее в упор и – как ей показалось – с легкой усмешкой. Да, уголки его губ чуть изогнулись, когда он взглянул на ее забрызганную грязью одежду.

От такого пристального внимания щеки Ксюши запылали.

– Спасибо, – смущенно пролепетала она.

– Осторожнее, – голос у него был красивый, бархатный, и будто забирался под кожу. Ксюша тряхнула головой. Совсем уже? И так опоздала, еще и на мужчин засматривается. Нашла время!

Она развернулась и двинулась в сторону ресепшена, мысленно проклиная скользкий пол. Вдруг чья-то рука легла на плечо, заставив замереть.

– Подождите…

Снова этот голос. Ксюша удивленно повернула голову.

– Ксения? – он убрал руку и как-то странно вгляделся в ее лицо.

– Да, – растерянно кивнула она. – А мы разве знакомы?

– Нет, но… Почти знакомы.

– Как это?

– Егор. Егор Удальцов, – он протянул руку для рукопожатия. – Отец вашего будущего ребенка.

О боже, что он сказал?!

Глава 1

– Почему ты молчала? – подняла брови Регина, накручивая на палец рыжеватый локон, который в лучах солнца красиво переливался.

Ксюша нервно поправила волосы. Она до последнего не распространялась – не хотела, чтобы обсуждали, смотрели косо, лезли с советами. И так было нелегко решиться на это. Да и мучил страх, что могут обмануть, не заплатить. Подыскивала фирму очень тщательно, собирала документы, потом – знакомство с биологическими родителями, договор, процедура переноса эмбрионов, беременность… Вроде бы и радоваться надо, что все сложилось, а все равно в душе какой-то червячок сомнения. Понимаешь, что обратного пути уже нет. Родные далеко, а единственная близкая подруга, живущая в этом городе, может, и вовсе презирает ее…

– Потому что знала, что ты начнешь меня отговаривать, – честно призналась, за что получила укоризненный взгляд.

– Ну почему, это твоя жизнь…

– Значит, ты меня не осуждаешь?

Ксюша внимательно посмотрела на подругу. Регина ей как сестра, много чего пережили вместе. С детства делились секретами, радостями и горестями, поддерживали друг друга. Неужели не поддержит и сейчас?

– Как сказать… Ты знаешь мое отношение к суррогатному материнству. От хорошей жизни да еще и бесплатно мало кто на это пойдет. Бесплатно, слышала, только родственники соглашаются выносить и родить. Для остальных – это бизнес.

– Значит, осуждаешь…

– Ну как я могу тебя осуждать? Ты ведь пошла на это ради брата…

– Да. Матвей может умереть, – сказала Ксюша, чувствуя, как задрожали губы. –Нужно делать операцию и поскорее, а она стоит кучу денег. Мне пришлось пойти на это, не было другого выхода…

Шум кафе действовал на нервы. Вокруг смеялись люди, громко разговаривали, в игровой комнате визжали дети. Особенно пристально смотрела Ксюша на детей. Вспоминала Матвея. Как он играл со своими сверстниками, как быстро уставал, синел и задыхался, и постоянно спрашивал:

– Мама, когда я выздоровею?

Помнила свой страх – потерять брата. И мысленные свои обещания, что вылечит его, хоть и не знала, как…

Регина задумчиво смотрела в окно, из которого открывался умиротворяющий вид на березовую рощу. Ксюша тоже взглянула на некогда любимый парк и сразу отвернулась. Все угнетало, даже дорогие сердцу места. Она не бросает своего ребенка на произвол судьбы, не отдает его в детдом, он будет расти в хорошей семье, сможет получить отличное образование, осуществить все свои стремления…

Именно это и объяснила Ксюша подруге, добавив:

– Мне заплатят хорошую сумму, которую я потрачу на лечение Матвея. Не на себя, не на свои прихоти, а на него. Чтобы он остался жив.

– Ну что ты оправдываешься? Я все понимаю… – Регина через стол протянула руку и стиснула ее пальцы. – Пусть все получится. Можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо! – Ксюша улыбнулась и почувствовала, как к глазам подступили слезы.

Клавдия настояла, чтобы Ксюша жила отдельно. На все ее возражения отвечала так: «Мало ли, вдруг твоя подруга будет сюда кого-то приводить. Я же не знаю, с кем она якшается. А еще у нее наверняка есть вредные привычки. Зачем мне лишний раз волноваться и думать, не навредят ли моему ребенку. Нет, все, я все решила и уже подыскала тебе квартиру. Завтра же переезжаешь! Егор поможет перевезти вещи».

Регина очень удивилась ее внезапному переезду. Тогда Ксюша еще не была готова рассказать ей правду. Сказала просто, что так сложились обстоятельства и что потом все объяснит. Решение, мол, спонтанное и не ее. Регина обиделась. И вот, спустя несколько месяцев, им наконец удалось поговорить. К счастью, подруга оттаяла и поняла ее. Хоть в душе и против всего этого, все равно готова поддержать. Чему Ксюша безумно обрадовалась.

– Но мне все равно за тебя неспокойно, – вздохнула Регина. – Я же тебя знаю. Ты не сможешь забыть ребенка. Вот так взять и отпустить. Привяжешься ведь. Что тогда делать будешь?

Ксюша не ответила. Но слова полоснули сердце, просто ударили под дых. Она старалась не думать об этом. Ну правда, что она сможет дать ребенку? До переезда в столицу ютилась в небольшом деревенском домишке вместе с родителями, братом и малышкой на руках. Уехала в поисках лучшей жизни, с надеждой, что дочка скоро тоже переберется сюда и наконец все более-менее наладится. И вроде бы начало налаживаться… Пока брату не понадобилась операция. Вот и ввязалась во всю эту историю.

Сейчас, наверное, она в очередной раз искала оправдания, потому что сердце начинало колотиться, когда представляла, как отдаст кроху в чужие руки. А Регина, пусть и не нарочно, но разбередила раны. Нет, сковырнула их будто ржавым гвоздем, так что болеть будет долго…

– Ладно, мне пора, – тихо пролепетала и, отставив кружку с недопитым чаем, поднялась. В кафе вдруг стало невыносимо душно, руки вспотели, на лбу выступила испарина.

– Прости, не хотела задеть, – спохватилась подруга, – просто волнуюсь. Не знаю, как себя вести, что говорить… Такое деликатное дело. В общем, если что – обращайся.

– Ты точно не обижаешься?

– Мне не на что обижаться.

– Спасибо тебе, – крепко обняла ее и направилась к выходу. А у самой слезы на глазах. Вытирала их с остервенением, понимая, что обратной дороги нет. Уже подписала все бумаги. Родит через полгода, получит остаток гонорара, и вычеркнет этот отрезок из жизни.

Только бы продержаться эти шесть месяцев! Не привязаться, не полюбить малыша, который живет внутри нее. Почему-то была уверена, что родится мальчик. Крепкий, сильный и своенравный. Она подарит ему счастливую жизнь, только эта мысль и утешала.

Погладив еще незаметный живот, Ксюша двинулась вперед по дорожке.

«Только бы продержаться эти полгода…» – стучало в голове.

– Ксюха, тормози!

Она замерла, услышав знакомый голос. Что здесь делает Егор?

Стоп, она же сама назвала ему адрес, когда он звонил час назад. Встречаться с ними два раза в неделю – такой был уговор. Правда, на этом настоял отец ребенка, Клавдия как-то не особо хотела поддерживать контакт, возможно переживала. Первый ребенок, как-никак. Женщина без конца читала разные статьи о беременности и при встрече всегда раздавала кучу советов, один нелепее другого.

Ксюша обернулась. Супружеская пара стояла у другого входа в парк. Егор приветливо помахал ей рукой. Как всегда, одетый в свободном стиле, позитивный, молодой, а рядом – Клавдия.

Нет, не та мягкая и улыбчивая шатенка, которая жила в воображении Ксюши до момента знакомства с Удальцовыми. Другая.

У этой волевые черты лица, жесткая линия губ. Весь образ продуман до мелочей. Как будто главное – внешность, а не то, что внутри. Чтобы обертка была красивая, фантик. А, возможно, Клавдии просто не хочется, чтобы возраст бросался в глаза. Ведь она старше Егора на одиннадцать лет. Ему тридцать один, ей – сорок два.

Впрочем, выглядит она гораздо моложе. Вьющиеся темные кудри до плеч стильно уложены, кожа гладкая, ухоженная, на которой практически не видны возрастные изменения. На женщине ярко-красные кюлоты1, которые очень удачно сочетаются с белой блузой. Темные очки, черная сумка, дорогие туфли – ничего лишнего, все к месту. И все в ней было бы безупречно, если бы не приклеенная на губы широкая улыбка, резко контрастирующая с неприязненным взглядом. Внешне – сама доброжелательность, а на самом деле…

Еще с самых первых недель беременности стало ясно: Ксюшу она презирает. Из-за неуверенности, сомнений, метаний. Клавдия ничего не говорила, но ее взгляд был достаточно красноречивым, – жестким, колючим, уничижительным. Хотелось держаться от нее подальше, бежать без оглядки, так далеко, чтобы никогда больше с ней не встречаться.

– Мы тебя уже заждались, – выдавила жена Егора, теребя золотой браслет на запястье. Яркий лак – тоже красный – невольно бросился в глаза.

– Простите, заболталась с подругой.

Женщина демонстративно посмотрела на наручные часы и сердито поджала губы:

– Почти двадцать минут тебя прождали. А ты, значит, с подругой сидишь. Никакого уважения к тем, кто тебе платит деньги и снимает жилье.

– Арендовать мне другое жилье было вашей идеей, – не сдержавшись, напомнила Ксюша. – Я ни о чем не просила. Жить мне было где.

– Ну да, ну да, – устало зевнула Клавдия. – В малюсенькой однушке на первом этаже, где в подъезде стоит мышиный запах. Просто прелестно. Я уже поняла, что это предел твоих мечтаний.

Ксюша пропустила ее колкость мимо ушей.

– Прохладно сегодня, – заметил Егор и накинул на ее плечи свою толстовку.

И правда, уже конец августа, вечера стали прохладнее. Несколько часов назад шел дождь. Ксюша так волновалась перед встречей с Региной, что забыла захватить жакет. Вспомнила о нем только в метро, ну не возвращаться же! Тем более, тогда прохлада почти не ощущалась, а сейчас уже дело к вечеру.

– Вот-вот, о здоровье совсем не думает! – возмутилась Клавдия и надела пиджак. Взяв Егора под руку, стала что-то ему рассказывать. Ксюша не вслушивалась. Она немного замедлила шаг и плелась чуть позади.

Так необычно, что на ней его вещь. Она пахнет им. И это кружит голову, туманит разум. И понимает ведь, что нельзя так на него реагировать, все равно, ничего не может с собой поделать.

Она на секунду прикрыла глаза, а Клавдия зачем-то резко остановилась, и так получилось, что Ксюша в нее врезалась.

– Она еще и не смотрит, куда идет! Эй, – женщина раздраженно щелкнула пальцами перед ее лицом, – ты где летаешь? Ты носишь под сердцем чужого ребенка. Будь любезна, соблюдай осторожность!

Не столько ее нудные нравоучения вызывали раздражение, сколько это слово «чужой». Клавдия словно нарочно подчеркивала, что Ксюша вынашивает малыша для нее, причем, не просто констатировала факт, а явно пыталась унизить – вот, мол, ты просто инкубатор, машина без чувств и эмоций, у тебя нет права голоса, делай, что говорят и молчи в тряпочку.

Иногда хотелось огрызнуться, но Ксюша, как обычно, сдержалась. К счастью, прогулка продлилась недолго. Машина Егора уже появилась в поле зрения. Ксюша прикусила губу, подавляя вздох, и забралась на заднее сиденье. Но цербер в красном и не думал умолкать:

– И как часто ты встречаешься с подругами?

– Не считала, – коротко ответила Ксюша, не собиралась делиться с ней какими-либо подробностями.

Клавдия бесцеремонно схватила ее за рукав, приблизила к ткани нос и поморщилась:

– Отвратительные духи. У ребенка не будет на них аллергии?

– Клава, ты перегибаешь, – попытался урезонить ее Егор, устраиваясь в водительском кресле.

– А что, я разве не права? Она облила себя таким резким парфюмом, что дышать невозможно, а каково нашему ребенку?

– Это не мой парфюм, – ухмыльнулась Ксюша и уставилась в окно. Созерцать насупленное лицо Клавдии было выше ее сил. Чьи духи она уловила? Вообще ничего не ощущается.

– Значит, твоей подруги! Ты сознательно травишь ребенка, раз видишься с той, которая не думает об окружающих людях.

– Ну ты загнула, – одернул ее Егор и завел мотор. – Отстань от нее. Ну увиделась она с подружкой, и что? Ничего криминального не вижу.

– Сегодня в кафешку, завтра в бар, а послезавтра…

– А послезавтра ты едешь в санаторий, – перебил ее муж и подмигнул в зеркале заднего вида. – Давай не будем портить такой отличный вечер ворчанием.

Клавдия хмыкнула и отвернулась к окну. А Ксюша нервно облизнула губы. Хорошо, что хоть с Егором они на одной волне. Уж он все прекрасно понимает и ее волнение, и страхи, всегда поддерживает. А еще он такой… такой…

Ксюша одернула себя и быстро отвела взгляд. Каким бы классным он ни был, она должна помнить одну вещь. Просто зарубить себе на носу.

Он – чужой муж. И думать о нем нельзя.

Глава 2

– Как это – не отпускает? – кипятилась Ксюша, сжимая телефон. – Она и моя дочь тоже! Если на то пошло, то у меня на нее больше прав, потому что она живет со мной.

– Ну что ты мне это высказываешь, ты лучше сама ему все скажи, – вздохнула мама. – Передать ему твои возмущения я никак не смогу. Тем более, это ничего не даст. Он стоит на своем. Не поедет – и все.

Игорь каким-то образом прознал, что дочка собирается переезжать в столицу, и теперь приходит скандалить, кричит, что против ее отъезда и никуда не отпустит. Родители и так переживают из-за брата, еще и бывший взялся им нервы мотать! Ох, как же это надоело…

Ксюша шумно выдохнула, пытаясь взять себя в руки.

– Я уже ему звонила, – выдавила из себя, – он уперся, как баран.

– И что будем делать? Аленка тебя уже очень давно не видела, ночью просыпается, зовет тебя…

У Ксюши защемило сердце.

– В конце концов, что он сделает, – рассудила она. – Я же ее не заграницу везу. Разрешения не нужно.

– Будет мотать тебе нервы там.

– А так нервирует вас. Ладно, позже созвонимся.

Ксюша поспешно отключилась, услышав звон ключей. Наверное, Клавдия вернулась. Сейчас зайдет и недовольно скажет: «Ты обязана следить за своим питанием. От этого зависит здоровье моего ребенка!»

Ксюша устало потерла виски.

Уже пятый месяц беременности. Пятый! А жена Егора продолжает ее изводить. И аргументы вроде «Это не первая моя беременность, я в курсе», «Врач разрешил» не работали. Клавдия, ни разу не рожавшая, знала все лучше любого специалиста.

«Соседи», – с облегчением поняла Ксюша, когда хлопнула соседняя дверь.

Она осторожно вышла из ванной и выглянула в коридор. На вешалке только их с Егором верхняя одежда. Значит, не пришла еще его жена. Можно немного расслабиться.

– Все в порядке? – в коридоре показался Егор.

– Да, – поспешно ответила Ксюша, не желая рассказывать ему подробности телефонного разговора.

– Клава только освободилась. На дорогах пробки, еще и ветер поднялся. Не знаю, когда она приедет. Времени у нас с тобой вагон. Не сидеть же нам как истуканам. Есть предложение.

– Какое? – с любопытством поинтересовалась Ксюша.

– Идем.

Она заинтригованно последовала за ним на кухню.

Егор достал фрукты, разлил по стаканам сок и принес какую-то коробку.

– Сыграем? – лукаво приподнял он бровь.

– Что это?

– Настольная игра. Что, не играла никогда? Не страшно, я объясню правила.

Ксюша плохо в этом разбиралась, отчего чувствовала себя неловко. Однако уже через час она уверенно делала последний ход и, кажется, побеждала. Неловкость исчезла без следа. Егор вел себя непринужденно и все так интересно рассказывал, что рядом с ним невозможно было оставаться зажатой и грустной. Ксюша поймала себя на том, что смеется. Она уже и забыла, когда в последний раз так смеялась, даже слезы на глазах выступили.

Как-то легко и быстро они дошли до финиша.

– Новичкам везет, – подмигнул Егор, собирая фишки. – Хотя, если честно, ты круто играла. Мне понравилась партия.

– Просто ты хорошо объяснял.

Он посмотрел на нее, и сердце мгновенно ухнуло вниз. Спокойно. Вдох-выдох. Сейчас отпустит.

Вовремя она справилась с эмоциями, потому что на кухне неожиданно появилась Клавдия. Как она умудрилась так тихо зайти в квартиру, непонятно. Наверное, услышала их разговоры и смех. И хоть в этом не было ничего предосудительного, лицо ее выражало недовольство. Нет, она, конечно, старалась казаться веселой и приветливой, но Ксюша уже научилась различать ее истинные эмоции. Замечать вот этот неприятный блеск в глазах и сердито опущенные уголки губ.

Сейчас женщина изменила тактику: изводила ее только тогда, когда рядом не было мужа. В итоге, когда Егор возвращался, Ксюша была уже на пределе, а Клавдия удовлетворенно улыбалась. Словно в этом и состоял ее замысел: спустить негатив, получить эмоции и снова стать белой и пушистой.

Вот и сейчас, стоило Егору скрыться из поля зрения, как она завела свою любимую пластинку:

– Ты что, ела нектарин? С ума сошла! Я тут в интернете почитала, что нектарины есть нельзя, – она выхватила у Ксюши надкушенный фрукт и выбросила в мусорное ведро.

– Так я же совсем немножко, – Ксюша вздохнула.

– Все равно нельзя!

– Между прочим, нектарины очень даже рекомендуются во время беременности, – решила она поумничать, – в них много витаминов, они низкокалорийные и вообще, помогают снизить стресс.

– Какой стресс? Тебе нельзя нервничать.

– Нельзя. Но вы как специально делаете так, чтобы я все время нервничала, – не сдержалась и все-таки огрызнулась. – Так кто из нас не думает о малыше?

Женщина вспыхнула.

– Да что ты себе позволяешь, идиотка! Я плачу тебе деньги, ты носишь моего ребенка, ты обязана меня слушать!

– Вот именно, что ношу вашего ребенка. И мое эмоциональное и психическое состояние влияет на его развитие. Если вы и дальше будете меня так третировать, у меня начнется невроз!

Клавдия насупилась и отвернулась. Ксюша обрадовалась было, что наступила тишина, но дамочка снова взялась за свое. Подойдя ближе, пропустила сквозь увешанные кольцами пальцы прядь ее волос.

– Мы же договаривались, что ты не будешь постригаться.

– Мне подравняли только кончики волос.

– Какая разница! Беременным нельзя стричься! Ты понимаешь, что ты сейчас сделала?! Ты укоротила моему ребенку жизнь!

– Господи! – Ксюша закрыла лицо руками.

Если бы она знала, что Клавдия такой энергетический вампир, ни за что бы не согласилась стать суррогатной матерью для этой семьи. Но Удальцовы при знакомстве произвели приятное впечатление, особенно Егор. Эти глаза, такие искренние, и улыбка, которая прямо в сердце…

Она быстро-быстро заморгала, прогоняя непрошеные мысли прочь.

– Ты опять ее доводишь? – догадался Егор, возвращаясь на кухню. – Может, хватит уже? Если не можешь себя сдерживать, значит, вам лучше не пересекаться.

– Прости, – вдруг потупила глаза Клавдия. – Ты прав.

Женщина замолчала и принялась разогревать еду в микроволновке, а Ксюша поймала его ободряющую улыбку. Хорошо, что хоть он может влиять на Клавдию. Наверное, она его очень ценит, раз не решается спорить. Другие ей не указ.

– Одевайся. Я тебя отвезу, – сказал он.

Ну наконец-то домой! Хотя назвать это домом язык не поворачивается. Съемная квартира, в которой она временно живет. Как только родит, дождется операции брата, – вернется к Регине. Там будет уже не так одиноко. И все эти разговоры, встречи, волнения – все это останется позади, где-то далеко, на обочине памяти. Сейчас главное выдержать этот период. Дальше будет легче.

Клавдия хмыкнула, но ничего не сказала. Опустив глаза, Ксюша поспешила в коридор собираться.

В машине ехали молча. Ксюша рассматривала красный кленовый лист, прилипший к мокрому стеклу. На фоне города, затянутого туманной дымкой, он казался большим ярким пятном. Так, наверное, и в жизни: когда все кажется серым и блеклым, нужно оглядеться. Найти что-то радостное, светлое, то, что не позволит унывать. Ведь после холодов всегда приходит солнце.

«Все пройдет. Забуду, как страшный сон, – пронеслась в голове мысль. – Зато вылечу брата и начну жизнь с чистого листа».

Ксюша вздохнула и, откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза. Но вздремнуть не удалось, поэтому она все время смотрела то на проносящиеся мимо здания, то на бесконечную ленту дороги. Лишь изредка переводила взгляд на зеркало заднего вида, тайком рассматривая лицо Егора. Такой сосредоточенный, серьезный… Наверное, ребенок будет похож на него. У него будет такие же глаза, от взгляда которых мгновенно летишь в пропасть, такой же изящный нос, с мягким и широким кончиком, такая же необыкновенная улыбка… Щеки зарделись, когда Егор поймал ее взгляд. Почему у нее всегда такая острая реакция на него? От каждого взгляда, прикосновения тело будто плавится. Наверное, это просто гормоны. Понимает же подсознательно, что носит под сердцем его ребенка, поэтому тело так и реагирует. Непроизвольно к нему тянется.

– Приехали, – приятный низкий голос оторвал ее от раздумий.

Ксюша тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Егор обошел машину, открыл дверцу и помог выбраться из салона. Свежий воздух окончательно привел ее в чувство.