Зараженный тьмой

– Мы нарекли Алексой. Проклятая из имперских земель. Она неизлечима и скоро отправится в мир иной. Помогает мне по хозяйству пока, − я поражалась ровному тону матушки и не понимала, как ей удавалось сохранять холодный рассудок рядом с шакалами Владыки!

– Убогая, значит, – послышался басистый голос мужчины, и я открыла глаза. Тут же встретилась с его заинтересованным взглядом. – Немая?

– Немая, господин Элизард. Немая она. Сильное проклятие и лицо изуродовало и голоса лишило. Не жилец девчонка.

Он снова втянул носом воздух, стараясь убедиться в правдивости слов ведуньи. Поморщился от смрада, выплеснутого на меня зелья, и взглянул на Аврею.

– Не чувствую шлейф проклятия…

– Так это из-за снадобий, господин. Варим их постоянно. Спасу нет от этой вони.

– Мы с воинами остановимся здесь, – прозвучало как приговор. Даже матушка вздрогнула, а рука Ларга запотела. Он переплел свои пальцы с моими.

– Приют открыт только для проклятых. У нас и мест-то свободных не осталось, – нарушил молчание ведуньи Ларг. Я слышала, как предательски дрожал его голос, и больше не могла ни о чем думать. Смотрела в оранжевые глаза Верховного демона, будто привязанная к ним неведомой силой.

– Остановимся здесь. В соседних комнатах. А сейчас вы трое накроете на стол! Мы голодны с дороги. И настойку эливы несите, – грубо бросил он матушке.

Глава 2

Алекса

Как только Элизард покинул мою комнату, а матушка отправилась вслед за ним, я бросилась на шею Ларга, уперлась лбом в его плечо и заплакала. Слезы вымывали из меня ту боль и отчаяние, что принес в келью Верховный демон, а магия энге скопилась в области груди, пытаясь вырваться наружу, чтобы объять меня защитной оболочкой. Я сдерживала ее из последних сил, а Ларг прижимал меня к себе так крепко, что дыхание обрывалось. Он пытался успокоить меня своей магией, потушить во мне порыв сил светлейших. Вскоре у него это получилось, и слезы вмиг высохли на щеках. Он и раньше проделывал со мной подобное, когда сущность энге сдержать было особенно трудно.

– Успокойся. Не думай о том, кто пришел. Внуши себе то, что они обычные гости. Путники, которых матушка привечала с дороги. Не бойся. Не выдавай себя. Мы справимся. Сейчас же спустимся и накроем на стол. Каждый час брызгай на одежду зелье. Он не почуял твой запах, иначе не стал бы мешкать и забрал бы с собой. Алекса, верь мне. Они скоро уйдут, и мы будем жить, как прежде.

Я верила его словам, но последняя фраза заставила глаза вновь наполниться слезами. Я не хотела жить, как прежде. Я жаждала свободы. Я хотела избавиться от вони Колыбели и больше никогда не сдерживать магию. Но судьба не оставила мне выбора. Стоило выдать себя, и смерть неизбежна. Я обречена на жизнь в затворничестве. Но сейчас больше всего на свете меня волновало другое. Нужно обмануть демонов любой ценой и отвадить их от приюта. Если так случится, я зареклась больше никогда не делать глупостей и держать свою магию в узде.

– Хорошо. Я все сделаю.

Оторвавшись от груди Ларга, я посмотрела в его добрые глаза и слегка улыбнулась. Но он этого не увидел. Вуаль скрывала эмоции. Зато почувствовал и улыбнулся в ответ. Заключил мое лицо в ладони, и я ощутила жар, который прожигал сначала ткань, а потом и кожу. Проявление темной магии я чувствовала, как никто другой. Иногда мне становилось дурно рядом с некоторыми проклятыми. Существовал такой вид проклятий, который источал темноту и после его наложения, поражая других. В малых испарениях он на меня не действовал. Кровь энге исцеляла. Чтобы наложить на меня проклятие, магу пришлось бы сильно постараться и то его воздействия надолго не хватало. Мы с Ларгом как-то ставили эксперимент. Собрав все свои силы, он наслал на меня проклятие черной хвори. Лицо тут же покрылось гнилыми дырами. Чувство не из приятных! Я сполна ощутила то, что испытывали постояльцы приюта. Но не прошло и двух дней, как кровь энге выжгла проклятие из моего тела.

Ларг и сейчас накладывал на меня проклятие черной хвори, чтобы у демонов не возникло подозрений, если они вдруг решат заглянуть под маску. А двух дней будет достаточно, чтобы спровадить их подальше от Колыбели.

Я стойко перенесла все неприятные ощущения и присутствие нового гнилостного запаха вокруг себя. Ощутила, как кожа покрывается вязкими дырами и рыхлится. Лучше не смотреться в зеркало. В прошлый раз я едва не потеряла сознание, когда увидела такое страшное уродство. Не зря наши постояльцы носили маски и не снимали их даже наедине с собой!

– Теперь идем, – отнял от меня ладони Ларг и указал на дверь. – Спускаемся, не смотрим на гостей. Шагаем прямиком на кухню и начинаем готовить ужин. Никаких вопросов. Между собой не разговариваем. Магией не пользуемся. Поняла?

Я кивнула, прикусив язык. Мы с Ларгом покинули комнатушку и спустились на первый этаж в небольшой холл с широким столом и деревянными стульями без спинок. Пустые стены цвета свежего молока расширяли проходную комнату. Ее украшала лишь круглая, будто пухлый шар голубая ваза с засохшими цветами. Она стояла в углу у входа в келью и смотрелась уныло. От едкого пара, что постоянно витал в воздухе, цветы вяли уже на следующий день. Поэтому матушка махнула рукой на красоту жилища и оставила лишь сухие ветки и бутоны. Кованная черная люстра висела так низко, что я постоянно врезалась в нее, пробегая мимо. На ней редко зажигались все одиннадцать свечей, но сегодня она пылала светом, как никогда, хорошо освещая три темные фигуры в капюшонах, что устроились за пустым столом.

Я отвела от них взгляд и юркнула на кухню вслед за Ларгом, где матушка суетилась у печи. Она не сразу заметила наше появление, кочергой вытаскивая котелок с супом и водружая его на деревянный стол. Поправила передник и посмотрела на меня.

– Нарезай овощи, Алекса, – тут же отдала приказ Аврея и я заняла место у подоконника, схватившись за рукоять острого ножа. – А ты тушу разделай. Будем жарить мясо, – нашла она для сына занятие. Сама же принялась нарезать на ломтики свежеиспеченный кукурузный хлеб и разливать по чаркам суп.

Каждый занимался своей работой до тех пор, пока шакалы не начали нас подгонять. Тогда матушка быстро наполнила графины эливой и понесла их в холл. Никогда я не видела ее такой растерянной и молчаливой. Напряжение витало в воздухе, и страх вновь прокрался в душу. Я достала из кармана зелье и брызнула им на платье. Скривилась от противного запаха, едва сдерживая рвотный позыв. Ларг одобрительно кивнул и уложил на противень куски мяса. Я быстро расправилась с овощами, уложив их на блюдо. Собравшись с силами, понесла угощение в холл. Старалась не смотреть на шакалов, но когда поставила блюдо на стол, Элизард схватил меня за руку. Да так сильно, что хрустнула кость. Я хотела вскрикнуть, но прикусила губу, опустив взгляд в пол.

– Налей эливы, убогая, – раздался грубый голос демона.

Матушка засуетилась вокруг, наполняя кубки коричневатой жидкостью, но демон не выпустил моей руки. Я смотрела на матовую черную перчатку и молчала. Я немая несчастная проклятая душа! Я только что брызнула на себя зловонным зельем, и он не должен учуять энге. Главное не паниковать. Так легче удерживать внутри магию светлейших.

– Покажи лицо! – раздался насмешливый женский голос и я оторопела. Никогда бы не подумала, что в свиту демонов Владыки входила женщина! Демоница скинула с себя капюшон, и я на самом деле потеряла дар речи. Рыжие, будто само пламя кучерявые волосы упали на плечи, укутанные черной мантией. Стальные глаза сверкнули острием клинка, а по бледной коже расползалась сетка тонких алых вен. – Стащи с нее эту гадость! – рассмеялась она, поглядывая на Элизарда.

Верховный демон отпустил мою руку, но не отвел взор оранжевых глаз.

– Чего пристали к девчонке? – вмешалась Аврея. – Убогая совсем. Смотреть страшно.

Но демон не обратил внимания на слова матушки. Резким движением руки он поднял вуаль и пристально посмотрел в мои глаза, а потом стал осматривать лицо.

– Фу! Кто тебя так? – скривилась девушка.

Я замотала головой, пытаясь вернуть вуаль на место, но Элизард продолжал удерживать ее навесу. Как и в первый раз нашего контакта в комнате я приклеилась к его мертвому и одновременно живому взгляду. Вокруг узких зрачков бесновалось оранжевое пламя. В нем можно было сгореть без остатка. Каждой клеточкой тела я ощущала дикий первобытный жар, который смешивался с жутким страхом внутри меня.

– Кто это сделал с ней? – бросил он ведунье, коснувшись изувеченной проклятием щеки. Я вздрогнула и вновь почувствовала, как магия энге роится в области груди, пытаясь вырваться и спасти свою хозяйку от демона. Я стиснула кулаки и часто задышала.

– Да кто его знает! В приют уже немая пришла, – отмахнулась Аврея.

Демон плавно опустил вуаль на мое лицо и поднял кубок.

– Калима, что скажешь? Чья магия? – обратился он к демонице.

– Разве здесь можно что-то почуять?! – возмутилась девушка и за один присест осушила кубок эливы. Промокнула уголки губ краем скатерти и повела плечами. – Как вы живете в этом зловонье?

Пока матушка беседовала с гостями, рассказывая длинную историю о том, что поместье ей досталось от бабки, которая держала всю округу в страхе и обладала сильной магией, я отправилась на кухню. Нужно держаться от Верховного демона как можно дальше. Калима тоже внушала страх всем своим видом, а третий шакал так и не подал голоса, жадно поглощая пищу.

Ларг заметно нервничал, когда я вошла в кухню и села у подоконника, делая вид, что перебираю овощи в корзине. Он неотрывно смотрел на мясо, что жарилось в печи, скрестив руки на груди, но я сразу уловила дрожь в его пальцах. Он молчал и вел себя так, будто в помещении кроме него никого не было. Я тоже не стала заводить разговор, прислушиваясь к происходящему в парадной. Матушка говорила без перерыва, рассказывая демонам истории, которые я слышала сотню раз. Каждый постоялец посвящался в судьбу Авреи, начиная с древних предков и заканчивая ее любимым сыном. Обо мне она не распространялась и часто уходила от ответов, когда кто-то интересовался моей персоной. Проклятым ведунья представляла меня своей младшей дочерью и на этом заканчивала рассказ. Сразу убегала от любопытного гостя, придумывая себе кучу неотложных дел. Демонов же обмануть не так просто.

В попытке прислушаться к каждому слову матушки, я не сразу заметила, что Ларг подошел ко мне и опустился на корточки. Я отвлеклась и посмотрела на него. Увидела усталость и тревогу во взгляде. Я и сама чувствовала себя разбитой и вымотанной до изнеможения. Слишком волнительный день для вечно спокойной жизни затворницы. Слишком страшно находиться под одной крышей с теми, кто жаждет тебя найти и отправить к праотцам, предварительно высосав душу. Мне не хотелось даже говорить об этом, ведь сама была виновата в том, что происходило за стеной. Из-за меня матушке пришлось заискивать перед шакалами, а Ларгу укрывать мой запах от демонов.

– Не волнуйся, Алекса, я сделаю все, чтобы они поскорее ушли.

Я кивнула и провела ладонью по его волосам, пропуская пряди между пальцами. Ларг прикрыл глаза и поджал губы, положив руку мне на колено.

Глава 3

Алекса

Демоны ели и пили столько, сколько обычному имперцу хватило бы на неделю. Я то и дело суетилась на кухне, чтобы помочь матушке в готовке, а Ларг угодил в цепкие сети шакалов. Рыжая девица усадила его рядом с собой, спаивая и завлекая странными разговорами. Я слышала лишь отрывки фраз, но и этого было достаточно, чтобы понять, что Калима откровенно соблазняла брата. Каждый раз я смотрела на реакцию Авреи и читала в ее глазах гнев. Все чаще она порывалась вырваться из кухни и наброситься на демонов, но мне удавалось смерить ее злобу. Я выхватила у нее поднос с едой и понесла в холл. Уж лучше я, чем матушка! Ситуация накалилась до предела! Я поняла это в первый же миг, когда оказалась среди шакалов.

Калима гладила Ларга по щеке, спускаясь кончиками пальцев к основанию шеи и вновь поднимаясь обратно. Другой рукой водила по ткани брюк между его ног. Приближаясь к столу, я увидела, как его достоинство вздыбилось. Отвела смущенный взгляд, пытаясь сосредоточиться на еде, но меня вновь коснулась рука Верховного демона. Он сжал мое плечо и силой усадил рядом. Третий шакал, что до этого момента молчал, обратил на меня внимание. Его затуманенный эливой взгляд хищно оглядывал мое тело. Я съежилась от страха и отвращения. А потом посмотрела на кубок Элизарда, что оставался полным. Сразу поняла, что все это время демон не пил. Почему-то стало еще страшнее.

– Алекса… – протянул он, смакуя каждую букву моего имени. – Совсем не имперское имя…

Я молчала. Он разговаривал сам с собой, поглаживая меня по руке. Демоница тем временем впилась в уста Ларга, и я отвернулась, не в силах смотреть на эту картину. Казалось, что незваные гости отняли у меня самое светлое. Странное чувство я испытывала в этот миг. Будто меня бросили и опорочили.

– Трудно осознавать, что скоро умрешь. А еще труднее чувствовать душевные муки. Ты молчишь и мне от этого хорошо. Никогда не любил болтливых женщин, – усмехнулся он и указал на Калиму, которая залезла на Ларга сверху, укрывая его черным плащом. – А ведь я могу тебе помочь. Избавить от проклятия. Хочешь жить прежней жизнью, Алекса?

Я так растерялась, что застыла без движения. Нет! Такого не может быть! Демоны никогда не помогали имперцам! Они вообще никому никогда не помогали и не сочувствовали! Я не знала, что делать. Посмотрела на брата и поняла, что опьяненный эливой он забыл обо всем на свете, наслаждаясь ласками демоницы.

Взглянула в сторону кухни, но даже тени матушки не увидела. Инстинктивно кивнула демону в ответ и сжалась в тугой комок.

Он встал из-за стола и подхватил меня на руки так легко, будто пушинку. Я едва сдержала себя, чтобы не закричать. Пыталась подать сигнал Ларгу, но он не видел ничего вокруг, кроме Калимы.

Элизард нес меня по лестнице вверх все выше, и я думала лишь о том, как закричать, чтобы матушка меня услышала. Но ком застрял в горле, не позволяя голосу вырваться наружу. Я продолжала изображать из себя немую проклятую имперку и надеялась на то, что демон в это поверит. Магия энге плескалась внутри водопадом, стараясь вырваться наружу и защитить. Я сдерживала ее, как могла, сжимая кулаки и зажмуривая глаза.

Как только мы оказались в комнате, демон одним взглядом зажег лампу и выпустил меня из рук. От дикого волнения я не смогла удержаться на ногах и рухнула на дощатый пол. Посмотрела в оранжевые глаза и замотала головой, пятясь назад. Упершись спиной в комод, застыла. Элизард приближался мягко и тихо. Его поступь отражалась в моем сознании тупой болью. Я никогда не слышала, чтобы демоны лечили прокаженных. Судорожно пыталась обуздать магию и не выдать себя, но он нещадно приближался. Присел на корточки и скинул с себя капюшон. Короткие волосы цвета темного пламени вздыбились от прикосновения, а оранжевые глаза зарделись огнем Хара-Шели. По венам под кожей его лица прокатилась лава, обжигая собой испещрения, что вмиг стали алыми.

– Сними вуаль, Алекса, – шепнул он так тихо, будто прошуршала листва. – Я помогу и уйду.

Нельзя верить демонам! Матушка всегда так говорила! Повторяла изо дня в день и только сейчас я поняла смысл ее слов. Элизард смотрел не на меня, а на куклу, чья голова торчала из-под подушки. И тут я осознала, что он понял куда попал и кого нашел!

В попытке спастись, я подскочила на ноги и бросилась к двери, но шакал схватил меня за пояс и швырнул на кровать. Я больно ударилась о пружины и замерла, когда он навис сверху всей своей глыбой с ехидной улыбкой. Расстегнул плащ и вереница амулетов разных форм и материалов, замаячила перед глазами. Он взял в руку тот, что напоминал месяц и направил на мое лицо. Снова жгучая боль на поверхности кожи заставила сжаться. Я продолжала скрывать свой голос из последних сил. А когда демон схватил меня за подбородок и посмотрел в глаза, я поняла, что пришло время смерти. Из амулета вырвались щупальца тьмы, пытаясь окутать меня черной дымкой. Я перестала держать магию в узде. В тот же миг она окутала меня защитной оболочкой. Светлой и мощной.

Сквозь мерцающую пелену я увидела, как Элизард немного отстранился, ослепленный светом, а потом его амулет пробил брешь в защите и она пала перед могуществом Верховного демона. Я ощутила, как сила моей магии прячется в груди, сжимается и тухнет.

Демон оскалился, и его глаза заискрились победоносным светом. Отныне из лап этого жестокого зверя мне не выбраться!

– Прошу, не отдавай меня Владыке. Убей сейчас, – взмолилась я, дрожа от страха.

В ответ он громко рассмеялся и наклонился ко мне так близко, что коснулся холодными и бледными губами мочки моего уха. Зашептал, будто змей:

– Долгих десять лет я скитался по империи в поисках тебя. Моя душа горела огнем в сосуде Владыки, каждую секунду причиняя мне боль. За то, что ты, поганая энге, продлила мои мучения, я буду терзать тебя весь путь до Хара-Шали, а потом с наслаждением посмотрю, как Владыка выпьет твою душу до дна, – каждое его слово сквозило пожирающей ненавистью, леденящим холодом. От ужаса, что сковывал разум, я даже не поняла их смысл. Без остановки причитала:

– Прошу. Убей. Умоляю. Сжалься. Убей. Убей. Убей меня.

– Не-е-е-т, – выдохнул он мне в лицо и приложил свою огромную ладонь к моей щеке. Я почувствовала, как наложенная братом хворь исчезает. Демон смотрел на меня с интересом, разглядывая мое лицо, изучая его, ощупывая кожу мягкими пальцами. Даже бархатная ткань перчаток не согрела его холодных рук. Казалось, что меня касалось вовсе не живое существо, а поднявшийся из могилы зверь в облике норда. − Не я твой палач, энге. Я твое страшное проклятие. Я превращу твои последние дни жизни в невыносимую пытку и буду наслаждаться твоей болью. Ты будешь гореть в сосуде вместе со мной.

Он схватил меня за горло и сжал. Я успела лишь выдохнуть последние слова перед тем, как слезы хлынули из глаз:

– За что?

– За то, что ты есть, – выплюнул он мне в лицо и поднял с кровати. Так и продолжал удерживать меня за горло, отрывая от пола, потешаясь над моей беспомощностью. Я билась в его руках, будто пойманный хищником зверек. Царапала его перчатки в попытке сорвать оковы и сделать глоток воздуха. А потом и вовсе обмякла. Приготовилась к смерти, о которой просила.

Резкий удар о пол вдохнул в меня жизнь. Я лежала в углу комнатушки и дышала, с ужасом смотрела на демона, что крушил мое жилище. Разносил мебель в щепки. От грохота я сжималась в тугой комок и гладила саднящее горло. Элизард схватил мою куклу и одним взглядом превратил ее в пепел. Беспощадно разрушил мою жизнь, и я с ужасом понимала, что это только начало.

Пронзительный крик матушки заставил меня подскочить с места и броситься к двери. Мощное тело демона каменной горой преградило мне путь. Я остановилась и уронила лицо в ладони, чтобы не видеть издевательского взгляда оранжевых глаз. А матушка продолжала кричать и звать на помощь. Мое сердце разрывалось от тревоги и бессилия. Даже Ларгу ни за что не справиться с шакалами! Мы все обречены!

Мне чудом удалось удержаться на ногах, когда Элизард ухватил меня за затылок и толкнул к выходу. Я побежала по лестнице вниз, чувствуя за спиной тяжелую поступь демона. А крики матушки стихли, и мне стало еще страшнее.

Оказавшись в холле, я обомлела. На столе, за которым недавно сидели шакалы, лежала ведунья. Из ее груди торчала рукоять ножа, а в зеленых глазах застыл мертвый блеск и ужас. Кровь стекала со стола. Бордовая лужа расползалась и впитывалась в дощатый пол, пропитывая парадную запахом смерти. От леденящего крика я едва не оглохла и не сразу осознала, что кричал не кто-то другой, а я. Это мой отчаянный крик боли разрывал перепонки и оглушал. Я упала на колени и поползла к матушке, но чья-то нога пригвоздила мое тело к полу, не давая возможности двигаться. Я посмотрела на рыжеволосую демоницу, которая скалилась и ухмылялась, потешаясь над моими жалкими попытками ползти дальше. Она надавила еще сильнее, и кости затрещали. Казалось, что она сломала мне позвоночник и больше я никогда не смогу подняться на ноги.

– Оставь девчонку, Калима. Соберите провиант в дорогу, – раздался грозный голос Верховного демона.

– Сизар собирает, – отмахнулась женщина и отошла от меня на шаг. Я судорожно искала взглядом Ларга, но не понимала, куда он делся. Может, ему удалось сбежать?

– Где мальчишка? – я замерла, прислушиваясь к ответу.

– В кухне. Эливу разливает по бутылкам. С нами пойдет, – я взглянула на женщину, которая скрыла свою рыжую голову под капюшоном.

– Почему не убила? – со злостью выплюнул Элизард и подошел ко мне. Запустил руку в волосы, намотал косу на кулак и поднял меня с пола. Заставил запрокинуть голову назад. Я видела лишь потолок и чувствовала боль. Магия зашевелилась внутри и скопилась сначала на позвоночнике, а потом у шеи, снимая боль и придавая телу сил. Но для борьбы с демоном их не хватало.

– Он забавный, – рассмеялась Калима.

– Тебе мало Сизара?

– Конечно, мало! А то ты не знаешь, как я люблю молодую плоть, – с наслаждением протянула она. – Будет варить для нас эливу по пути.

– Ладно. Убьем у границы Хара-Шели. Пора уходить.

Элизард потащил меня к выходу. Так и держал за волосы, пока вел через двор к воротам. Проклятые столпились у кельи матушки, но ни один из них не бросился мне на помощь. Все они стояли и смотрели на происходящее, как на представление.

Глава 4

Элизард

Усадив энге перед собой на коня, я дал сигнал воинам следовать за мной. Мы помчались по имперским землям подальше от приюта, который уже давно стоял у меня костью поперек горла. Я хотел расправиться со старухой хотя бы за то, что она создала проклятую эливу, от которой демоны сходили с ума. Только уговоры Калимы сдерживали мой порыв! Без этого пойла она уже не мыслила жизни. Говорила, что элива помогает на несколько часов прогнать тьму и иногда возвращает воспоминания о прошлом, до того дня, когда я подписал с ней договор на душу. Сам же я никогда не пробовал эту дрянь. Потому что знал, лишь Владыка способен вернуть мне потерянную жизнь, о которой я ничего не помнил. Почему я обрек себя на вечные муки и служение могущественному демону? Это знал лишь сам Владыка. Но он не собирался избавляться от своего верного слуги до тех пор, пока раса энге не будет полностью уничтожена. Знал ли я тогда, в дебрях леса Суману, что совершаю огромную ошибку, выбрав погоню за взрослым энге? Нет! Я даже не думал, что ребенок выживет! И не просто выживет, а пропадет на долгих десять лет, продлевая этим мои муки.

Не зря чутье подсказывало наведаться к старухе! Я потерял много времени на бесполезные поиски девчонки, а она жила под самым моим носом! От злости к ней и ее спасителям сводило скулы, а пламя ярости расползалось по венам, выжигая борозды на коже. Я ненавидел эту паршивую энге, хотел растоптать, стереть в порошок, подарить ей самую мучительную смерть! Но приказ Владыки не позволял расправиться с ней на месте. Я должен доставить девчонку в Хара-Шели живой. Только тогда Владыка вернет мне душу и я, наконец, избавлюсь от тьмы, что плескалась внутри. Я устал от той боли, что причиняло адское пламя моей запертой в сосуде душе. Вечное метание и агония. Я чувствовал их постоянно. Ни что и никто не мог избавить меня от мучений. И вот я нашел лекарство от истязания. В голубых, как ясное небо глазах я видел свое спасение. Уже успел позабыть о красоте светлого народа магов. Раньше не придавал этому значения, обезумевшим зверем убивая каждого на месте. С этой же юной энге я собирался хорошенько позабавиться. Ее чистейший запах свежести кружил голову. Не мудрено, что почуял его след с другого берега реки. Аромат невинности и истинной чистокровной светлой магии. Слабой, но красивой магии. Это как сорвать диковинный цветок, что зацветал лишь раз в жизни. Я буду его рвать и топтать! Насыщать свою тьму страданиями невинного существа. Тьма уже раскрыла свою пасть и жадно пускала слюни на хрупкую девушку с белоснежными волосами и прекрасным личиком.

Кого они хотели обмануть?! ОНИ! Маг-самоучка и старая ведьма, позабывшая все сильные заклинания! Калима тоже пожелала развлечься. Неугомонная девица имперских кровей без плотских утех и дня прожить не могла. Даже моего верного друга Сизара, который всегда предпочитал делить постель с мужчинами, вовлекла в свои безумные игры. Мне нравилось наблюдать за развратом. Особенно в те минуты, когда Калима с упоением заглатывала мою плоть, выписывая языком невообразимые пируэты, а сзади ею овладевал Сизар. Красивое и порочное зрелище подпитывало внутреннего зверя, и боль на это время отпускала.

Вот и сейчас Калима то и дело подъезжала к моему скакуну и поторапливала разбить лагерь в чаще леса, что виднелся за опушкой. Что ж, дело шло к ночи и привал нам все равно нужен. Да и энге перестала жалобно поскуливать, пригревшись на седле. Уронила на мою грудь голову и уснула. Так по-детски мило. В моих объятиях еще никто не засыпал, а вот сознание теряли многие. Никогда не понимал блаженных и глупых энге. Эти твари всегда видели лишь доброту и сеяли ее по миру, как чуму. Но скоро я искореню последний росток безумной расы сумасшедших созданий!