Диана без глянца

Образование Джонни Олторп получил характерное для аристократа того времени: окончил Итон, служил в Королевском полку, учился в сельскохозяйственном королевском колледже. По отзывам его знакомых парнем он был неплохим, милым и дружелюбным, однако, умом не блистал. Зато, благодаря службе при королевском дворе, свадьбу с Френсис будущий восьмой граф Спенсер сыграл в Вестминстере при скоплении огромного количества людей и в присутствии королевы. Вначале молодые люди были страстно влюблены друг в друга, что и привело к разрыву помолвки Джонни. Его невеста имела отличное происхождение, в отличие от Френсис: ее отцом являлся граф Лестер; семья владела и по сей день владеет солидным замком в Норфолке, который выглядит мрачновато, но величественно. Титул графа Лестера переходил из семьи в семью три раза. Во второй раз его носил знаменитый фаворит Елизаветы Тюдор – Роберт Дадли… Бывшая невеста Джонни была среди шести тщательно отобранных девушек, которые сопровождали королеву Елизавету во время ее коронации. Позже она, конечно, вышла замуж.

Джонни предпочел яркую и веселую Френсис. Кроме бойкого характера и красивого личика жена обладала немалым состоянием. Необходимо отметить, что аристократическое происхождение вовсе не гарантировало приличного дохода. Напротив, содержание старинных домов, участие в подобающих статусу мероприятиях (балы, охота, скачки и тому подобное), учеба в самых престижных заведениях обходились семьям чрезвычайно дорого. А приносящей соответствующие деньги работой обычно графы и герцоги себя не обременяли. Поэтому именно семья Френсис оплатила немалые свадебные расходы, а после смерти отца молодая пара переехала в Парк-Хаус.

Кроме того, Френсис подарила мужу ферму в шестьсот акров, где он и воплощал в жизнь свои сельскохозяйственные навыки. В то же время жена пыталась подарить ему наследника мужского пола. В 1955 году родилась Сара, старшая сестра Дианы, за которой сначала будет ухаживать принц Чарльз. Джейн родилась в 1957 году. Передышки молодой супруге не давали: между 1957 годом и 1961 (когда родилась Диана) у Френсис было две беременности, обе закончившиеся неудачно: в результате первой случился выкидыш, а родившийся в 1960 году сын умер, не прожив и дня. Последним ребенком в семье стал долгожданный наследник – он родился в 1964 году.

Безусловно, следовавшие одна за другой беременности вымотали Френсис как физически, так и морально. От нее постоянно требовали мальчика, а после смерти малыша даже отправляли на специальное обследование, будто врачи реально могли что-то выявить неладное в здоровье матери. В то же время Джонни оставался самим собой: его тяготила ответственность за растущее семейство, а былые беззаботные деньки канули в лету. Пропасть между супругами росла, и ни один из них не пытался ее сократить.

Диана будет постоянно вспоминать ту пору: ссоры между родителями, которые она слышала через зарытые двери, последовавший затем развод. События развивались быстро. А учитывая все еще царивший в аристократическом обществе патриархальный уклад и воспитание, полученное Френсис, они развивались просто с угрожающей скоростью. В 1964 году родился наследник титула, а уже в 1966 году мать Дианы познакомилась со своим будущим вторым мужем. Ее вновь не смущает несвободное положение избранника. Летом 1967 года Френсис и Джонни принимают решение пожить врозь, и она уезжает в Лондон. В 1968 году разводится любовник Френсис Питер Шанд-Кид. Ее собственный бракоразводный процесс начинается спустя пару месяцев; в следующем году она получает свободу, теряет детей, опеку над которыми получает Джонни, и снова выходит замуж.

За пятнадцать лет Френсис успела дважды выйти замуж, уведя женихов от других женщин, шесть раз забеременеть и родить четверых детей. Дальше ее жизнь замедлит свой бег. Счастья брак с Питером не принесет: он уйдет в итоге от Френсис, а век доживать будет под боком у первой жены…

Во время бракоразводного процесса произошел еще один инцидент: мать Френсис встала на сторону брошенного мужа. Детей недаром оставили проживать у отца: во-первых, свежи были воспоминания о недавнем участии Френсис в суде при разводе четы Шанд-Кид, во-вторых, даже мать не кинулась ее защищать, а безоговорочно поддержала покинутого супруга, в-третьих, общество пока порицало разводы – сексуальная революция пусть остается на долю наркоманов и хиппи, английского великосветского общества она касаться не должна. Сейчас мы можем лишь усмехнуться, узнав о порицании, которое высказали Френсис. Ее собственная дочь разведется с принцем, а сын трижды будет женат (Чарльз жив и здоров, что не мешает ему увеличить эту цифру).

Рут Фермой, заняв сторону зятя, настроит всю семью против дочери. Морис, давно покоившийся в могиле, не сможет встать ни на свою защиту, ни на защиту дочери: Рут будет во всем винить его американских предков, оставивших дурное наследие Френсис. Во время похорон Рут семейство Фермой сядет отдельно от Френсис, и никто не скажет ей ни слова. Она и соболезнований не будет достойна. Крайности? Однозначно. Люди, окружавшие Диану были непоследовательны, впадали в крайности и просто не обладали способностью хоть чуть-чуть сопереживать и сочувствовать.

Младшие дети, Диана и Чарльз, шести и трех лет соответственно, отъезд матери из Парк-Хауса восприняли болезненно. Им позволялось навещать ее по выходным, но еженедельное вынужденное расставание давалось им с трудом. Почему же Диана позже разведется, имея за плечами подобный личный опыт? С одной стороны, дети, пережившие развод родителей, часто страстно желают не повторить их ошибок и сохранить семью любой ценой. Однако, когда цена становится слишком высокой, они разрубают гордиев уел, прекрасно помня, что на разводе жизнь не заканчивается и счастье возможно постараться найти вторично. Тут и кроется великий конфликт: Диана пыталась строить прочное здание, одновременно расшатывая его во все стороны…

***

Ужасным последствием развода станет для Сары и Дианы булимия. Интересно, что данное заболевание в основном характерно для представительниц обеспеченных семей. Булимия отличается двумя основными признаками: приступообразное, неконтролируемое поглощение еды и после приступа очищение желудка при помощи слабительных. Болезнь часто начинает развиваться с тринадцатилетнего возраста. Девочки, страдающие булимией, одиноки и склонны к депрессиям. К сожалению, еда не приносит им желаемого облегчения – объевшись они испытывают чувство вины, а не удовольствие. Так как эти люди держат свою манию в секрете, а внешне, в отличие от больных анорексией, они ничем не отличаются от остальных, то часто окружающие не сразу узнают о мучающей их страсти к еде.

С другой стороны, по словам самой Дианы в школе не она одна страдала от неуемной страсти к еде: «Я ела и ела. Попросить меня съесть три куска копченой рыбы и шесть буханок хлеба – было одним из самых смешных развлечений в нашей школе». И еще: «Я ощущала себя какой-то изолированной, обособленной». И в этих двух высказываниях нет противоречия: страдающих булимией действительно отличает замкнутость, скрытность, вялость и пониженная энергетика. Диана, уже выйдя замуж за Чарльза и став публичным человеком, очень страдала от повышенного внимания к своей персоне. Учитывая ее диагноз, можно понять, насколько сложно ей было постоянно перебарывать в себе необщительность и депрессии. В школьные годы Диане также приходилось несладко, хотя она, как и случится впоследствии, все равно упорно боролась за место под солнцем и самоутверждалась в глазах окружающих…

***

Мать уехала неожиданно. Диана вспоминала позже, как на ее глазах мама села в машину, куда положили чемоданы, и больше не вернулась. Девочке было всего шесть лет, а брату три года. Они не понимали, что произошло, а никто не потрудился им разъяснить ситуацию. По словам матери Джонни не впустил ее в дом, когда она приехала навестить детей. Для них долгое время мать оставалась предательницей, бросившей их на произвол судьбы. Старшие дочери уже проводили большую часть времени вне дома – в Англии издавна детей с младых ногтей отправляли в школы, где они не только учились, но и жили, лишь на выходные и каникулы возвращаясь домой.

«Сара была почти взрослой, ей исполнилось тринадцать, за ней тянулась отличница Джейн, они уже учились и чувствовали себя почти самостоятельными, – вспоминала Диана. – Казалось, развод родителей их почти не задел, они не желали ездить к маме в ее новый дом. Конечно, это только казалось, но старшие сестры хотя бы понимали, что именно происходило, а мы с братом нет».

Долгое время Диана считала, что мать их попросту бросила. Френсис брала детей на выходные, а в воскресенье возвращала дочь и сына, в слезах, обратно в Парк-Хаус. Диану в данной ситуации изводило многое. Она постоянно считала себя обязанной делать выбор между отцом и матерью. Известна история про то, как и мать и отец купили ей платья на выход, но девочка решила вовсе никуда не идти, не в силах отдать предпочтение одному из нарядов. Согласно воспоминаниям навещавших в ту пору Парк-Хаус гостей Диана выглядела вполне довольным жизнью ребенком. Внутреннее смятение копилось и практически никак не выплескивалось наружу, если не считать, конечно, отклонений в еде и слез по ночам.

После отъезда матери за детьми присматривали няни. Они сменялись с удручающей частотой и вели себя по-разному, порой обращаясь с ребятами жестоко: одна подсыпала им в еду слабительное, другая била Диану по голове ложкой, третья запирала их в комнате. Дети тоже не вели себя как ангелы, постоянно бунтуя против женщин, пытавшихся, по их мнению, заменить мать.

До девяти лет Диана училась в местной школе и имела возможность жить дома. Особых талантов в ней не отмечали. Она неплохо рисовала и любила заниматься спортом, но в изучении других предметов не блистала. Кроме того, брат утверждал, что Диана частенько говорила «не то чтобы неправду, но явно ощущала потребность приукрасить действительность». Между братом и сестрой отношения постепенно накалялись – они соперничали друг с другом, и Диана, будучи старше Чарльза на три года, в мелких потасовках одерживала верх, а он всегда с удовольствием слушал высказываемые Диане замечания и радовался, когда ее уличали во лжи…

Родители заваливали детей подарками, не пытаясь иначе решить возникшие в семье проблемы. В 1969 году ситуация немного улучшилась: в жизнь Дианы и Чарльза вошел отчим, Питер Шанд-Кид. Он быстро поладил с детьми, и визиты в новый дом матери стали приносить радость и удовольствие. Однако в тоже самое время отец отправил Диану в другую школу, находившуюся вдали от дома. Девятилетняя девочка испытала очередной стресс, не понимая, зачем ее жизнь снова пытаются разрушить. Позже школа придется ей по душе, но вначале Диана восприняла перемену как наказание. В день отъезда «девочка испугано прижимала к груди плюшевого зеленого бегемота (воспитанницам разрешалось брать с собой в постель только одну мягкую игрушку), а в другой руке держала клетку с морской свинкой». Отец тот день называет кошмарным – собственный ребенок казался ему сиротливым и глубоко несчастным.

Школа, в которую отправили Диану, расположена в том же графстве Норфолк, где проживала семья Спенсеров. Она предназначена для обучения детей с двух до тринадцати лет. Начиная с семи лет дети могут жить в школе на полном пансионе. Внешне здание школы выглядит весьма солидно – это старинный двухэтажный особняк с примыкающей территорией в тридцать акров. Родителям обещают высокий уровень образования их отпрысков, а также широчайший спектр дополнительных культурных и спортивных мероприятий. Стоимость обучения при полном пансионе составляет около шести тысяч фунтов за семестр. Основные предметы, которые изучают дети, включают в себя математику, английский и иностранные языки, историю, географию, физкультуру, религиоведение, уроки музыки и компьютерную грамотность. Дополнительно можно учиться танцам и верховой езде. Кормят детей просто и без особых изысков, что, впрочем, для англичан является нормой: рыба с жареной картошкой, курица с рисом, пицца, сосиски с фасолью, омлет с грибами, лазанья…

Диана в новой школе быстро освоилась. Она увлекалась балетом, и это увлечение растянется на долгие годы. «Мне всегда нравилось танцевать, ах, как мне это нравилось! Так хотелось выйти на сцену в роли Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». Обожаю Чайковского, особенно этот балет!… Но какая из меня балерина? Я высокая, толстая и ленивая. Возможно, не будь я такой неуклюжей пышкой в детстве, займись серьезно балетом, во мне бы воспитали упорство, трудолюбие, уверенность…» В приведенных словах вся Диана: принижать свои данные и сваливать на них вину за неудавшееся будущее, или обвинять в неудачах расставшихся родителей было ее любимым занятием.

На уроках Диана вела себя тихо и скромно. Она не любила отвечать у доски, даже по тем предметам, которые ей давались хорошо. Например, девочка с удовольствием писала длинные сочинения по литературе, но устно не могла вымолвить ни слова. Про свою память позже Диана говорила так: «Когда мы отправлялись в новую страну, я, которая ничего не знала из географии или истории (в этом не вина преподавателей, они старались вложить нужные знания), спокойно прочитывала большой текст, и легко его запоминала. Но стоило закончиться визиту, как этот же текст легко исчезал из моей памяти, словно влажной губкой стирали написанное на доске. Так уж устроена моя память, она цепкая и крепкая, но недолгая и не желает подчиняться правилам».

Память также работала и в школе: Диана готовилась к экзаменам, но проваливала один за другим, и думается, проблема здесь не только в волнении (Диана утверждала, что ей было наплевать на результат), а в краткосрочном характере запоминания информации. Сестры учились куда лучше: Сара прекрасно сдавала по шесть экзаменов, а Джейн одиннадцать. При этом Диана не сдавала ни одного, даже на пересдаче. Однако она не считала, что хорошая учеба как-то помогла сестрам в жизни: «И это им пригодилось? Ничуть».

Если в классной комнате Диана слыла ничем непримечательной тихоней, то за пределами класса она отличалась веселым характером, считалась хорошей подругой и заводилой во многих мероприятиях, а частенько любила и пошалить.

Однозначного мнения по поводу состояния психи Дианы в то время нет. Некоторые считают, что ее постоянное упоминание развода родителей и своего ужасного в связи с этим положения преувеличением, той самой неправдой, которую брат называл «приукрашиванием действительности». Точнее, это не приукрашивание, а напротив, придание картинам детства мрачных тонов. Многие люди, видевшие Диану в детстве, описывают ее жизнь, как вполне счастливую и беззаботную. Слезы по ночам и внутреннюю неустроенность вспоминает сама Диана, и доказательств тому иных не существует. Причиной большей части проблем, вставших перед ней в браке с Чарльзом, принцесса считала именно развод родителей. С одной стороны, Диана осуждала бабушку, принявшую всецело сторону отца и отрекшуюся от изменницы-дочери. С другой, сама никак не готова была простить мать: «Если бы мама нас выкрала или хотя бы попыталась сделать это, я бы ее простила, но мама сразу после развода вышла замуж за своего любовника… Даже если это была горячая любовь, дети не виноваты».

Воспоминания родственников и друзей семьи Спенсеров порой тоже разнятся: то они видят перед собой тихую, печальную девочку, то веселую и озорную. Обстановку в доме описывают похожим образом: то она гнетущая, ужасная и несчастливая, то замечательная и уютная. Видимо, истина таится где-то посредине. Естественно, развод не мог не отразиться ни на жизни детей, ни на настроении отца, ни на общей атмосфере в семье. Диана, как и любой другой ребенок на ее месте, очень хотела, чтобы родители не расставались. В то же время ей не были чужды обычные детские забавы и развлечения. Она забывала о своих переживаниях, увлекаясь игрой или занятиями спортом. Другое дело, что с годами горькие воспоминания вытеснили счастливые мгновения. Кто знает, как бы сложилась семейная жизнь Дианы, если бы случилось наоборот…

***

Когда Диане исполнилось двенадцать лет настала пора опять перевести ее в новую школу. В Уэст Хит уже учились старшие сестры, и отец не стал искать лучшей альтернативы хорошему. Школа Уэст Хит открылась в 1865 году и переехала в величественный особняк Эшгроув Хаус, возведенный в 17 веке, в 1932 году. Учебное заведение имеет прекрасную историю, зарекомендовав себя среди представителей высших слоев населения. Однако интересно немного забежать вперед и рассказать в двух словах о том, чем стал Уэст Хит после гибели Дианы и Доди Аль-Файед. «Так совпало, что школа начала процедуру банкротства 1 сентября 1997 года, буквально на следующий же день после того, как к большому сожалению она (леди Диана Спенсер) и ее друг Доди Аль-Файед были убиты». Отчего подобная категоричность? Почему школьное руководство, несмотря на результаты расследования гибели Дианы, проведенного королевской семьей, пишет на сайте Уэст Хита, что она была убита?

Ответ прост: отец Доди Аль-Файеда выкупил школу, и сейчас она принадлежит его благотворительному фонду. Известно, что Аль-Файед старший не смог смириться со смертью сыны и Дианы, не признавая результатов официального расследования. Теперь Уэст Хит специализируется на детях, имеющих определенные проблемы. Некоторые из них вынужденно прервали свое обучение, и должны наверстать упущенное, кто-то страдает от определенного рода заболеваний. Перечень проблем, которые берется решать школа, широк: булимия, анорексия, аутизм, синдром дефицита внимания при гиперактивности, депрессии. Многие перенесли серьезную психологическую травму, были исключены из других школ, пытались покончить с собой. Так, благодаря знаменитой ученице школа получила вторую жизнь, а дети шанс вновь обрести себя…

***

Вернувшись опять в прошлое, мы видим, как Диана взрослеет и пытается найти свое место под солнцем. Вспоминая Уэст Хит, она будет говорить, что провела там самые счастливые дни в жизни. Школа и до того, как ее приобрел благотворительный фонд Аль-Файеда, ставила своей целью воспитать в ученицах «гражданский дух» через помощь больным и престарелым. Диана взяла шефство над старушкой, жившей неподалеку от школы. Она покупала ей продукты, помогала по дому и просто беседовала с одинокой женщиной за чашкой чая.

Кроме того, ученицы навещали умственно и физически отсталых детей в одной из больниц графства. «Им приходилось сталкиваться с такими тяжелыми больными, что вызвать улыбку на лице пациента почиталось редкой удачей… Многие новички испытывали страх перед больными, не знали, как подступиться к несчастным. Диана же, напротив, безо всякого усилия взялась за эту работу. Благодаря природному чутью ей удалось наладить контакт со многими из своих бессловесных подопечных, и достигнутый успех давал ей ощущение, что она действительно чего-то стоит».

В учебе Диана продолжала оставаться серой мышью, но увлечения спортом и танцами в полной мере компенсировали ей скуку классной комнаты. Диана получала награды на соревнованиях по прыжкам в воду, не переставала заниматься балетом, и училась играть на рояле. В Уэст Хите подобные занятия только приветствовали: школа не успела впитать в себя веяния нового времени – революции еще лишь начинались, кружа голову молодежи, но не проникнув в общество настолько глубоко, чтобы менять систему образования. А направлено образование для девушек было в основном на подготовку к браку, акцент делался на «душевном комфорте и хорошем поведении, а не на академических успехах».

Здесь надо отметить, что хорошее поведение отличало в полной степени Джейн Спенсер, в то время как Сара и Диана любили похулиганить. Особенно сумела выделиться в не самом хорошем смысле этого слова Сара: она прекрасно училась, но и хулиганила отменно. Старшая сестра, которой Диана долгое время восхищалась и подражала, любила выпить, за что ее даже выгоняли из школы. «Я пила, потому что мне было скучно, – говорила она. – Я пила все подряд…» Диана не пошла в полной степени по стопам Сары, но выговоры за дерзкие выходки получала. На них ее частенько провоцировали подруги: Диана любила что-нибудь делать на спор, будь то спор на количество еды, которую она слопает или на то, что она сможет покинуть ночью спальню и прокрасться к воротам школы в кромешной тьме.

После первых же замечаний, о которых стало известно родителям, мать Дианы призналась, что подобного поведения от дочери не ожидала. Но, видимо, лишь потому что не жила вместе с дочкой: та отчебучивала в Парк-Хаусе и не такое в попытках выставить за дверь очередную няню или просто поразвлечься, затащив пони на кухню. Однако саморазрушение не входило в планы Дианы в той степени, в которой оно повлияло на жизнь Сары. Девочка в целом учителей не раздражала, ее любили сверстницы. У Дианы хватало изобретательности не только на хулиганство, но и на добрые дела, в частности, как мы видели выше, на общение с больными детьми. «Она даже ухитрялась танцевать с больными на инвалидных колясках – катила кресло, стоя перед ним, лицом к лицу с инвалидом, а не сзади, как это делали другие».

С самого детства Диана представляла собой клубок противоречий: скованность и общительность, депрессивные состояния в противовес умению радоваться жизни, скромные успехи в учебе, но достижения в спорте и танцах, страдания из-за развода родителей, но вера в сказочную любовь, описываемую в романтических историях Барбары Картленд. Имя автора женских романов еще всплывет в этой книге. А пока лишь отметим: Диана жила во многом в мире иллюзий. Школа Уэст Хит регулярно вывозила воспитанниц в лондонские театры, и Диане посчастливилось несколько раз посмотреть свой любимый балет «Лебединое озеро». Что касается Барбары Картленд, то стоит только посмотреть на ее фото в весьма немолодом возрасте, чтобы понять – эта женщина сама является воплощением образа Принцессы из сказки. Писательница прожила ни много ни мало девяносто девять лет, издала более шестисот любовных романов тиражом более миллиарда экземпляров! Сайт Картленд похож на домик Барби – розовый мир выдуманных героев, живущих жизнью, которая не имеет ничего общего с жизнью реальных людей. Красивые платья, перья, меха, высокие прически – на фотографиях шикарная женщина, ставшая для многих кумиром и заветной мечтой…

Диана называла Барбару Картленд своей «обожаемой писательницей». С настоящим миром сталкиваться не хотелось самым категорическим образом. Даже помощь инвалидам носила характер театрального представления. Впрочем, реальность настырно, с завидным постоянством вмешивалась в жизнь Дианы, внося в нее диссонанс и, как говорят китайцы, «делая волны».

Глава 3. Леди Диана

Очередным поворотом в жизни Дианы стала смерть деда, седьмого графа Спенсера. Умер он в 1975 году, когда Диане исполнилось четырнадцать лет. Как и в стародавние времена, для семьи подобное происшествие означало целый калейдоскоп событий. Во-первых, отец Дианы теперь именовался восьмым графом Спенсером. Из милого Джонни он превратился в человека, унаследовавшего титул, а значит начал играть более значимую роль в высшем английском обществе. Его дочери соответственно превратились в леди, а сын стал виконтом и единственным претендентом на титул девятого графа Спенсера.

Если читатель подумает, что для Дианы подобные перипетии ничего не значили, то ошибется. Она напишет впоследствии: «Мне было четырнадцать, когда положение нашей семьи вдруг изменилось: отец стал восьмым графом Спенсером, а мы соответственно леди Сара, леди Джейн и леди Диана. Я – леди Диана Спенсер!» Восклицательный знак в конце поставлен неспроста: Диана вовсе не была чужда тщеславию и вполне отдавала себе отчет в том, насколько высоко на иерархической лестнице стоит ее семейство.

Вторым изменением в жизни семьи стал переезд в Олторп. Отец унаследовал дом вместе с пятью тысячами гектаров земли и многочисленными хозяйственными постройками. Ранее дети не очень жаловали семейное гнездо, но тут неудобный и помпезный замок превратился в родовое поместье, которое они обязаны были почитать, уважать и любить. Сравнения с Парк-Хаусом замок не выдерживал не по причине внешнего убранства, а потому что он был холодным, «стариковским обиталищем, соответствующим эдвардианским вкусам нашего деда»: так вспоминал Олторп младший брат Дианы. Далее он писал: «Повсюду царил запах трамперовского масла для волос и раздавалось тиканье дедовских часов. Часы тикали негромко, словно звук впитывался в дубовый паркет и гобелены на стенах». Чарльз – мастер по части художественного слова, недаром он стал писать исторические романы и сумел прославиться на этой стезе. Но большая доля истины в его словах есть.

Третьим моментом, связанным со смертью деда и передачей титула, являлось изменение положения не только новоявленного графа Спенсера, но и его детей в обществе. Конечно, Джонни, как единственный наследник по мужской линии, и ранее выглядел достойно в глазах местной аристократии. За два года до смерти деда, на балу, посвященном совершеннолетию Сары, уже было понятно, что на «сцене» появилась значимая фигура. «Бал состоялся в старинном замке Касл-Райзинг в Норфолке, и гости подъезжали в старинных каретах к парадному входу, залитому светом пылающих факелов… Никто не сомневался, что Сара сделает самую блестящую партию».