Искра богов. Не оставляй меня

Мара Вульф

Искра богов. Не оставляй меня

Marah Woolf

Gotterfunke 3. Verlasse mich nicht

© Dressler Verlag, Hamburg 2018

© Офицерова И., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Закрой, Зевес, парами облаков

Твое разгневанное небо,

И забавляйся, как мальчишка,

Сбивающий головки у волчцов,

Громи дубы и горные вершины,

Моя земля

Останется за мною,

И хижина, что создал я, не ты,

И мой очаг,

Чей жгучий пламень

В тебе тревожит зависть.

Не знаю я под солнцем ничего

Ничтожней вас, богов!

Дыханием молитв

И данью жертв

Свое величие питаете вы скудно,

И умерли бы вы,

Когда бы нищие и дети

В себе не тешили бессмысленных надежд.

Когда я был ребенком,

Когда кругом не видел ясно ничего,

Тогда в бессилии блуждающие взоры

Я к солнцу устремлял,

Как будто там вверху

Был чей-то слух, чтоб внять моим мольбам,

И чье-то сердце, как мое,

Дышало жалостью, тоскуя с огорченным.

Кто мне помог

В борьбе с надменностью титанов?

Кто спас меня от смерти,

Спас от рабства?

Не ты ли все само свершило,

Священным пламенем пылающее сердце?

И благодарностью напрасной

Не ты ли, юное, горело

Тому, кто дремлет в небесах?

Мне чтить тебя? За что?

Усладил ли ты скорби

Утомленного?

Осушил ли ты слезы

Огорченного?

И разве меня

Не создало мужем

Всесильное время

И Судьба довременная,

Мои и твои повелители?

Не мнил ли ты, что я

Возненавижу жизнь,

Бегу в пустыни,

Увидя, что не все исполнились надежды,

Не все мечты цветами расцвели?

Я здесь сижу,

Творю людей,

Подобных мне,

Я здесь творю иное поколенье,

Что будет плакать, и томиться,

И ликовать, и бурно наслаждаться,

И презирать тебя,

Как я!

«Прометей», Иоганн Вольфганг фон Гёте,

перевод К. Д. Бальмонта

I. Записки Гермеса

– Не можем же мы просто бросить его на произвол судьбы. – Я посмотрел сначала на Аполлона, а потом на своего отца. Брат сидел на ступенях дома в Монтерее. Сюда мы отступили, после того как битва закончилась ничьей. Мы до последнего надеялись, что к нам присоединятся титаны. Однако Иапет не показался в Митикасе. У Геры по щекам текли слезы. Она избегала встречаться со мной глазами, как и Аполлон. Но, по крайней мере, Агрий тоже не победил. Он заполучил скипетр, а посох как сквозь землю провалился. Это настоящая катастрофа. Без своих регалий Зевс бессилен.

– Прометей сам так захотел, – тихо произнес Зевс. – Это было его заветное желание. – Он все еще выглядел изрядно потрепанным после боя и двигался очень осторожно. – И я пообещал. Если нарушу свое обещание, то чего в будущем будет стоить мое слово? – Он отвернулся и пошел к Гере, которая стояла в дверях. Ее обнимала и поддерживала Артемида.

– Но он умрет, если ты не позволишь Аполлону его исцелить, – крикнул я ему вслед.

– Это больше не наше дело. – Отец оглянулся и застонал от боли. – Люди должны о нем позаботиться, а вам я запрещаю вмешиваться.

– Аполлон? – Я вопросительно посмотрел на брата. Его рубашка была перепачкана кровью, черные волосы торчали в разные стороны. Он сражался отважнее всех нас и, кроме того, успел перенести Джесс и Прометея в безопасное место.

– Его судьба теперь не в наших руках, – сказал Аполлон и погладил по голове Калхаса, который появился возле него. Волчица Кассандра терлась мордой о ногу Артемиды.

– Поверить не могу, что вы просто от него отказываетесь, – выругался я. – Неудивительно, что он больше не хотел быть частью этого мира.

Туман Аполлона развеялся, и сквозь джинсы я почувствовала под коленками влажный песок. Все тело покрылось мурашками. Мне стало ужасно холодно. Шум боя смолк, как и рев сражающихся. Больше никаких богов, циклопов или других чудовищ. Мы с Кейденом остались одни. Совсем одни. Позади меня волны мягко плескались о пляж.

– Кейден? – всхлипнула я. – Кейден. Пожалуйста, скажи что-нибудь. Хоть что-нибудь. – Где можно до него дотронуться, чтобы не сделать ему больно? Кровь была повсюду. На моих ладонях, руках, у него на лице. Его веки затрепетали, словно он пытался их открыть. Но ничего не вышло. Я этого не хотела. – Ты меня слышишь?

Я сидела на влажном песке рядом с ним и обеими руками зажимала его раны на плече и в боку. Больше ничего сделать не могла. Если побегу за помощью, он умрет от потери крови. А если останусь с ним, то он все равно умрет, разве что медленнее. Рана в боку, видимо, глубокая. Между моими пальцами равномерными толчками вытекала теплая кровь. Он умрет. И это моя вина. Из-за меня он стал смертным, а следовательно, уязвимым. Почему никто из богов не посчитал нужным рассказать мне, что на самом деле происходит? Почему ничего не говорили о совершенно абсурдном желании Кейдена? Я не могла поверить в то, что только что случилось.

И тем не менее сейчас сидела здесь с ним, а он буквально умирал у меня на руках. На горизонте собирались густые темно-серые тучи. Море приобрело почти черный оттенок. Тявканье тюленей, к которому я привыкла с детства, сейчас звучало угрожающе. Если разразится гроза, а Кейден к тому моменту не окажется в сухом месте, он умрет. Он уже был весь ледяной и дрожал. Что за жалкие боги! Почему они со мной так поступили? Почему он так со мной поступил? Мне стоило бы его ненавидеть. Но я не находила в себе сил. Кейден выглядел таким уязвимым и человечным, как никогда раньше. Застонав, он выгнулся. Если выживет, я потребую все мне объяснить. Он должен мне это объяснение. Почему Кейден так стремился стать смертным? Почему веками использовал девушек только ради того, чтобы осуществить эту мечту? Девушек, которые влюблялись в него, страдали, которым он разбивал сердца. Как мне. Ему было на них плевать? И на меня тоже? Судя по всему. Он позволил Гефесту сделать мне татуировку, хотя ядовитые чернила могли меня убить. Вряд ли безразличие может выражаться еще очевидней. А главная ирония заключалась в том, что именно татуировка по-настоящему пробудила у Агрия интерес ко мне. С ее помощью я смогла не только распознавать теневых богов, но и прятать себя и других под своеобразным экраном. Зевс наверняка знал, что у меня разовьется эта способность. Лишь при помощи моего экрана Агрию и его сообщникам удалось вернуться в Митикас. Но боги, конечно же, скрыли от меня эту мелочь. Единственное, что было важно Зевсу, – это чтобы я узнала теневых богов, которые бродили по Монтерею. К сожалению, мои способности развивались быстрее, чем ожидалось. Именно этим и воспользовался Агрий. Если бы боги повели себя со мной честно, Кейден сейчас не умирал бы, лежа на этом пляже. Если бы Агрий сверг Зевса, то так тому и надо. Боги играли со мной. Вот что больнее всего. За минувшие недели я правда нафантазировала себе, что Аполлон и Афина – мои друзья. Какая наивная! Богам не нужны друзья среди людей.

Я отвела со лба Кейдена окровавленные волосы. После всего что произошло в лагере, мне следовало бы понять, что ему нельзя доверять. Однажды он уже поиграл слишком легкомысленно с моим сердцем. У него посинели губы, от них практически совсем отлила кровь. Я ничего не могла для него сделать, только оставаться рядом, пока все не закончится. Чтобы не всхлипнуть, я стиснула зубы. Никто не заслуживал умирать в одиночестве. Даже он.

Кейден распахнул глаза. Зеленый цвет словно подернулся тенью.

– Джесс, – прошептал он. Я наклонилась ближе к нему. – Я этого не хотел. – Слова с трудом срывались с его губ. – Поверь мне. Пожалуйста, – умолял он из последних сил. – Я… – У него снова закрылись глаза, грудь судорожно вздымалась и опускалась. Кровь начала сильнее пульсировать сквозь мои пальцы.

– Тшшш. Успокойся, – взмолилась я. Это он сможет объяснить мне и позже. Если «позже» настанет. – Лежи тихо. Наверняка вот-вот кто-нибудь придет и поможет нам.

– Но я хочу, чтобы ты знала… – выдавил он и окончательно затих.

– Все будет хорошо, – уверяла я, хоть и знала, что это ложь. Кейден теперь лежал совершенно неподвижно. Мне даже не удавалось понять, дышит ли он еще. Почему я не сунула в карман мобильник, когда за мной пришел Матео? Тогда сейчас вызвала бы «Скорую». Наш дом отсюда хорошо видно, однако казалось, будто между нами и домом на другой стороне улицы простиралось огромное море. Мне потребовалось бы не больше пяти минут, чтобы добежать и вызвать врача. Возможно, даже Шон еще не ушел. Но даже если очень поторопиться… когда я вернусь, Кейден уже умрет. Я не могла его покинуть. У меня на лбу выступил пот. Он не должен умереть! Не здесь. Не так. Почему я вовремя не накинула на нас завесу невидимости? Почему не воспользовалась цепочкой? Ответ звучал очень просто. Я растерялась. Боги сражались друг с другом, а я оказалась между ними. Аполлон обязан был исцелить Кейдена. О чем он только думал, когда бросил его на пляже раненого? Вдруг на краю дороги кто-то появился. Наконец-то. Моему облегчению не было предела. Не важно, кто это, он должен нам помочь.

– На помощь! – закричала я. – Идите сюда! – Я размахивала рукой в воздухе, чтобы привлечь к нам внимание прохожего.

Фигура побежала, нет, она полетела. Значит, боги все-таки не оставили нас в беде! Пускай это и не Аполлон, но хоть какой-то бог лучше, чем вообще никакого.

– Как он? – Молодой человек не старше меня на вид опустился на колени рядом со мной, сдвинул мою ладонь в сторону, побледнел и подавил рвотный позыв. – Не переношу вида крови, – процедил он. – Сделай что-нибудь.

Серьезно? Он ведь бог, и по Кейдену невозможно не заметить его состояние. Мой голос дрожал от ярости, когда я ответила:

– Где Аполлон? Ему нужен целитель.

Парень сокрушенно взглянул на меня.

– Никто из нас больше не имеет права ему помогать, после того как он стал смертным. Это одно из условий спора. Больше никакого контакта с миром богов. Про сам так пожелал.

Про?

– Тогда почему ты тут? Хочешь понаблюдать, как он умирает?

Парень пробурчал что-то нечленораздельное, сдвинул меня в сторону и поднял Кейдена, хотя тот в итоге лишь еще сильнее побледнел. Как, впрочем, и сам бог.

Кейден застонал, и я с большим трудом вновь прижала руки к его ранам.

– Что ты делаешь? – сердито воскликнула я. – Ты его убьешь.

– Ну, с этим он и сам справился своим желанием, – перебил меня юноша. – Я, конечно, не разбираюсь в искусстве врачевания, но его нужно перенести в тепло.

Тут возразить нечего.

– Вон там впереди наш дом, а друг моей матери – врач, – заговорила я. – Возможно, он сможет как-то ему помочь. Либо я вызову «Скорую помощь».

– Отпусти его, – велел парень и в тот же миг взлетел.

Я побежала следом.

– Почему ты помогаешь нам, если Зевс запретил? – задыхаясь, спросила я.

– Мой отец максимум завтра пожалеет, что не помог ему. Но тогда может уже быть поздно. Зевс иногда просто не видит главного. – Значит, еще один сын Зевса. Надеюсь, он на его стороне. Никаких теней не видно. Ну, хоть что-то.

Мы добрались до дома, и я заколотила кулаком в дверь.

– А еще громче нельзя? – В дверях появилась сердитая Фиби. Затем ее губы сложились в букву «О» и она вжалась в стену, чтобы бог мог внести Кейдена.

– Шон здесь? – спросила я, но Фиби уже давно унеслась прочь, выкрикивая имя маминого друга так громко, что слышал, наверное, весь Монтерей.

Я направилась в свою комнату.

– Клади его на кровать, – скомандовала сыну Зевса я. Мне было страшно проверять пульс Кейдена. Его грудная клетка, в принципе, еще двигалась?

Шон зашел с коричневой сумкой в руках.

– Что произошло? – спросил он, разрезая рубашку Кейдена и профессионально осматривая его раны на плече и на боку. Кожа вокруг них была совсем разодрана. Мой помощник отошел к окну и тихонько боролся с тошнотой. По крайней мере, он не ушел. Я поймала себя на желании взять Кейдена за руку, словно это заставит его не уходить. Он сделал для меня то же самое. Тогда, во время поездки в лагерь. Без него мы с Робин погибли бы. Я в долгу перед ним и теперь верну этот долг. А что будет потом… Подумаю об этом, когда придет время.

– Я нашла его на пляже, – соврала я. – Он уже был ранен. Понятия не имею, что стряслось. Я просто увидела всю эту кровь.

Шон склонился ниже над Кейденом.

– Вероятно, задета артерия, иначе не было бы столько крови. – Мужчина осмотрел рану на плече.

– Он умрет? – Мой голос дрожал так же сильно, как и руки. Кровь была повсюду. От страха сердце забилось так сильно, что я боялась, как бы оно не выскочило у меня из груди.

– Нет, пока я в силах этому помешать, – ответил в этот момент Шон и повернулся ко мне. – Это твой друг, верно? Он недавно к тебе приходил.

Я кивнула.

– Ты должен его спасти, – взмолилась я. – Кейден мне не друг. Никогда им не был.

– Вызови «Скорую»! – велел мне Шон. – Этого парня надо прооперировать. Рана чересчур глубокая. Так я ничего не смогу для него сделать. И пусть поторопятся. – Прозвучало это ужасно, но по лицу Шона мне не удавалось понять, насколько, по его мнению, высок шанс, что Кейден выживет.

Всего через несколько минут парамедики уже стояли перед нашей дверью и своей сиреной привлекали внимание соседей. Все это время Шон контролировал состояние Кейдена, который больше не издавал ни звука. Я скорчилась на стуле и раскачивалась туда-сюда. Глаза горели от страха и усталости.

– Все будет хорошо, – утешал меня Шон, вот только его голос звучал глухо, будто он сам не верил в то, что говорил.

Словно в каком-то дурмане, я наблюдала, как парамедики уложили Кейдена на носилки, и на ватных ногах пошла за ними к машине «Скорой помощи». Сколько близких людей своих пациентов он уже успокаивал этой стандартной фразой?

– Можно мне тоже поехать?

– Увы, нет, – ответил Шон. – Не хватит места. Возможно, нам придется его реанимировать. Это не самое приятное зрелище.

При мысли об этом у меня закружилась голова, и пришлось ухватиться за дверь автомобиля. Он не хотел, чтобы я находилась рядом, на случай если Кейден умрет по дороге. Вслух он ничего подобного не сказал, но я знала, что это подразумевалось.

Кто-то взял меня за плечи и потянул назад.

– Он выкарабкается. Он крепкий парень.

Я кивнула, а потом услышала звук быстро удаляющейся сирены. Если бы я только могла что-то для него сделать. Меня охватил озноб, и я скрестила руки на груди.

– Кто ты вообще такой? – обратилась я к молодому человеку. Пусть бога, который ослушался приказа Зевса, не окружали тени, он все равно мог быть сторонником Агрия.

– Гермес, – ответил тот. – Ну, знаешь, парень с крыльями на ногах. Всегда готов передавать важные и неважные сообщения.

– С крыльями на сандалиях, ты имеешь в виду, – поправила его я. Могла бы и сама догадаться, кто он такой, если бы просто присмотрелась повнимательнее.

Я уставилась на трепещущие крылышки на его обуви, потом мой взгляд переместился на светлые вьющиеся волосы и симметричные черты лица. Нос усыпан веснушками. Когда я закончила осмотр, он мне подмигнул. В моем воображении посыльный богов был гораздо старше и прежде всего солиднее. Я вновь перевела глаза на дорогу, машина «Скорой помощи» уже скрылась за поворотом.

– Ты хорошо справилась, – произнес Гермес. – Гораздо лучше, чем девчонки до тебя. Как по мне, раньше у Про был крайне дурной вкус. Или у Афины, – добавил он.

Это что, комплимент? Я отказывалась думать сейчас об этом споре. Одна мысль о нем причиняла боль.

– А ты не можешь все-таки попросить Аполлона его проверить? – выдавила из себя я.

– Извини. Это не в моей власти. И мне тоже уже пора, – попрощался бог. – Нужно выслушать выволочку от отца.

– Спасибо, – тоже расстроенно попрощалась с ним я. – Без тебя у меня бы ничего не получилось.

Он улыбнулся и расправил крылья.

– Получилось бы, – заверил меня Гермес. – Ты довольно крута для человека. И, честно говоря, такой и должна быть. Кажется, будущее у вас не радужное.

Какие ободряющие слова. Так я буду гораздо увереннее смотреть на мир. Но сейчас я чувствовала себя не особенно крутой. Этот день оказался выше моих сил. Сначала Агрий угрожал убить мою семью и в каком-то смысле меня похитил, чтобы я провела его на Олимп. Потом выяснилось, что Зевс и Кейден использовали меня в собственных целях, меня чуть не прибил циклоп, а теперь я стояла здесь по локоть в крови Кейдена и понятия не имела, что будет дальше. Переживет ли он следующие несколько часов?

– Что произошло после того, как Аполлон перекинул нас сюда? – Я повернулась, но посланник богов уже испарился. Неужели Гермес не мог задержаться чуть подольше? У меня в голове крутилось столько вопросов. Ранен ли Зевс? Победили ли боги Агрия или он – их? Вернутся ли они в Монтерей или окончательно покинули мир смертных? О чем думал Кейден, когда соглашался на это пари? И каково ощутить жизнь после тысячелетий бессмертия? Если ему не повезет, он этого так и не узнает.

Когда я вошла в свою комнату, мама как раз снимала окровавленные простыни.

– Давай мне, – сказала я. – Закину в стиральную машинку.

– Лучше прими душ и переоденься, – откликнулась она. – В таком виде точно нельзя ехать в больницу, а ты же наверняка хочешь знать, как он себя чувствует.

Кровь покрывала не только мои руки. Она была повсюду. Даже на кончиках моих волос. Под душем я оттиралась до тех пор, пока от нее не осталось ни малейшего следа. Шон ведь позвонил бы, если бы Кейден умер? От этой мысли, несмотря на горячую воду, мне стало жутко холодно. Больше всего хотелось сжаться в комочек и просидеть под струями воды до конца дня. Зачем он пожелал быть смертным? Разве не знал, что это означало и каким уязвимым он в таком случае станет? Почему он вообще создал людей смертными? Вот же идиот! Наверное, думал, что сможет немного подправить каждое новое поколение и таким образом сделать его еще лучше. Провал по всем фронтам. Мы не идеальны и никогда такими не станем.

Как он в принципе представлял себе смертную жизнь? Будут ли боги соблюдать условия соглашения и оставят ли его в покое? Тогда Кейдену придется рассчитывать только на себя. Впрочем, это больше не мое дело. Он больше не мое дело. Последний визит в больницу, и на этом поставим точку. В горле образовался комок, так что мне стало тяжело сглотнуть. Я думала, что что-то для него значу. Но он обманул меня, как и тех девушек передо мной. Я доверилась ему, а он меня использовал. Опять. Неужели я совсем не училась на собственных ошибках? Впредь надежды не должны затуманивать мой взгляд на реальность.

Выключив душ, я вытерлась. Затем надела чистые джинсы и застыла. А где Посох славы? Агрий так стремился попасть в Олимп, только чтобы заполучить посох и скипетр. И теперь я просто забыла посох на пляже. Ведь Афина и Калхас велели мне не сводить с него глаз. Отлично же мне это удалось. Находился у меня в руках не дольше часа и уже пропал. Я быстро оделась. Надо найти его и спрятать, а потом позаботиться о том, чтобы Зевс как можно скорее его забрал. Ни за что не оставлю его у себя. Невзирая на весь мой гнев по отношению к богам, я прекрасно понимала, что Зевс означал для человечества меньшее зло. Пускай ему на нас наплевать, но верховный бог хотя бы не мечтал нас уничтожить. В отличие от Агрия.

Пока я бежала по пляжу, посох сверкал на солнце. Задыхаясь, я упала на колени и с облегчением прижала его к себе. По телу пробежали электрические разряды, словно он меня приветствовал, а руку, которой я его держала, окружило мягкое сияние. Я впервые присмотрелась к нему внимательнее. Без понятия, из чего он изготовлен, однако весь посох был усыпан драгоценными камнями, вокруг которых вились затейливые узоры. Кто-то очень скрупулезно вырезал их в камне. Наверняка это Гефест, бог с лапищами, как у медведя, и чувством прекрасного, как у феи. Наверху посох утолщался, переходя в набалдашник, который оплетали серебряные лозы. И куда мне спрятать такую приметную штуку?

Странно, что Гермес не забрал его с собой. Видимо, перенервничал, как и я. Когда Зевс исполнил желание Кейдена и сделал того смертным, из посоха и скипетра полился золотой свет, и Кейден вдруг стал уязвимым. Если не Зевс, а Агрий придет и потребует посох, нужно будет в обмен попросить его пощадить мою семью, и Джоша, и Леа, и Шона, и Меган, подружку Фиби, и… В отчаянии я стискивала в руках посох. Он правда истребит все человечество, как и угрожал? Кем я готова пожертвовать? Даже Робин я не желала отправиться в царство мертвых.

В кармане брюк раздался сигнал мобильного. Я захватила его, чтобы Шон в любой момент мог до меня дозвониться. Но это не Шон.

– Леа. – Никогда еще я не была так рада услышать ее голос.

– Что стряслось? – спросила она. Вероятно, ее насторожил мой панический тон.

– Все совсем вышло из-под контроля, – выпалила я. – В Митикасе произошло сражение. Зевс ранен, а Кейден в больнице. Я не знаю, что мне делать. Они просто меня использовали. Все. – Теперь я начала еще и плакать, однако воспоминание о новом предательстве Кейдена выбило меня из колеи. Почему он поступал так со мной снова и снова? – Он бы просто позволил мне умереть. Та татуировка, она могла меня убить, и вообще… С ее помощью я научилась создавать что-то вроде защитного пузыря. Это как мантия-невидимка. Я привела Агрия в Олимп, а сейчас…

– Джесс, – перебила меня Леа. – Успокойся. А потом еще раз повтори все с самого начала. Честно говоря, я абсолютно ничего не понимаю.

Я вытерла лицо рукавом свитера и всхлипнула. Разозлившись, топнула ногой по песку. Как я вообще могла быть такой глупой? Для богов я не более чем дурацкая песчинка. А их миллиарды. Но мне обязательно нужно было нафантазировать, будто им есть до меня дело. Почему я постоянно попадалась на их удочку? Ответ поразительно прост. Потому что они чертовы боги и скорее всего как-то манипулировали моим сознанием. Кейдену достаточно просто взглянуть на меня своими сияющими глазами, и я таяла. Я просто безнадежный случай. Лучше пусть киснет один в больнице.

– Джесс, – уговаривала меня Леа. – Поговори со мной. Что случилось?

– Я опять повела себя как безмозглая идиотка, – начала я. – Леа вздохнула, а потом я рассказала ей всю историю. Как Матео, который на самом деле оказался братом Кейдена Эпиметеем, забрал меня из дома. Как благодаря моим нежеланным способностям диафани Агрий и его подельники проникли в Олимп. И наконец, я рассказала ей о споре. – Все это время Кейден просто стремился стать смертным. Можешь в это поверить? – возмутилась я. – Он переспал в лагере с Робин только из-за этого тупого пари с Зевсом, а Робин не единственная его жертва, – почти кричала в трубку я. – Столько столетий подряд он лгал и использовал девушек. Ради такого безумного желания. Я… я должна была стать следующей.

– Джесс, – во второй раз перебила меня Леа. – А где сейчас Кейден?

– В больнице, – пробормотала я. – Его тяжело ранили в бою. Циклоп собирался наброситься на меня, а Кейден попытался меня спасти.

– Он поставил на кон свою жизнь, даже зная, что циклоп без проблем может его убить? Это…

– Это абсолютно ничего не значит, – остановила ее романтическое отступление я. – Кейден, как обычно, себя переоценил. А если бы хоть ненадолго задумался, то убежал бы. Но, разумеется, он по-прежнему считал себя непобедимым.

– Как скажешь. – По-моему, она как-то недостаточно негодовала из-за поведения богов. – Хочешь, приеду в Монтерей? Я тебе нужна? – осторожно спросила Леа.

– У тебя же школа, – нерешительно откликнулась я, а сама ни о чем не мечтала сильнее, чем о подруге рядом.

– Мне кажется, я приболела, а бабушка с дедушкой путешествуют на теплоходе. Как думаешь, твоя мама поухаживает за мной, пока я не выздоровею?

– Она напичкает тебя печеньем и горячим шоколадом, – ответила я. – Если тебя это не пугает, приезжай. Пожааааалйста, – заныла я.

– О’кей. Проверю, во сколько следующий поезд, и сегодня же вечером буду у тебя.

– Ты лучше всех, – с облегчением всхлипнула я. – Я действительно не знаю, что мне делать.

– Лучше пока вообще ничего, – предложила Леа. – Ступай домой и ложись в постель. Ты слишком взвинчена.

Наверно, она права.

– Леа, – тем не менее прошептала я. – Что, если он умрет? – Шею сзади начало покалывать, как будто татуировка расползалась по спине или пыталась мне что-то сказать. Я вздрогнула.

– Кейден сам так решил. Он не мог не осознавать риски, которые вытекали из его желания.

Пусть это и правда, я почти не сомневалась: Кейден рассчитывал, что его смертная жизнь продлится гораздо дольше, чем пару часов. Если бы я не привела Агрия в Олимп, ничего подобного бы не произошло. Он бы до сих пор оставался бессмертным, а я бы пребывала в полном неведении.