Услуги некроманта

– К утру должна проснуться, – пообещал он, зевнув. – Я вколю ей стимулятор. И, видимо, это был не полный пузырек.

Ваня подумал, что на своей обычной работе его шеф так не устает. Все-таки отвечать за смерть – совсем не то, что отвечать за жизнь. А может быть, дело еще и в том, что работой своей мечты, своим призванием он занимается нелегально. И это делает его совсем другим человеком. Может быть, останься он в медицине, он и не дожил бы до своих лет.

– А если б полный? – спросил Ваня.

– Тогда пришлось бы воскрешать, – безразлично ответил некромант, глядя в потолок. Слишком безразлично.

– Ансгар Фридрихович, простите, что я задаю этот вопрос, но…

Ансгар повернулся, посмотрел в глаза.

– Да?

– Мне кажется, – осторожно начал Ваня, – что вы все еще в обиде на меня за то, что я когда-то…

– Утопился, – подсказал некромант.

– Угу.

– Может быть, – доктор кивнул. – Как и всякий человек, который видел, как то, о чем он мечтал полжизни, без сожаления выбрасывают в помойку. Я имею в виду здоровье.

– Простите меня. Если б я знал, что меня найдете именно вы, я бы не стал, – серьезно сказал Ваня. – Честное слово.

Некоторое время Ансгар изучал его лицо, а когда понял, что тот говорит серьезно, улыбнулся. Потом помрачнел.

– Какой же ты дурак… Мне даже кажется, что я остановил тебя на пути в рай.

– Туда не берут самоубийц.

– В твоем случае небесная канцелярия пересмотрела бы свои принципы.

Маруся очнулась в середине ночи. Некоторое время ей подставляли тазик, потом Ваня ее галантно сопроводил до туалета.

– Так я, – спросила она еще хриплым, пересохшим горлом, – воскрешена?

– Вы мертвы, – сказал ей Ансгар Фридрихович загробным голосом (с воскрешенными он таким не разговаривал). Сидя напротив нее в низком кресле, он упер локти в колени и не шевелился. – Ваша жизнь закончилась. Я – некромант. Вы почти как живая, но на самом деле – мертвая. Вы даже можете чувствовать боль. Но вы теперь по ту сторону жизни. К сожалению.

Маруся улыбнулась.

– Значит, жизнь после смерти…

– Только с моей помощью. Обычно там все иначе.

Маруся задумалась. Одернула кофточку. Пригладила волосы.

– И кто… оплачивал ваши услуги?

– Весь дружный коллектив вашего э… психологического театра. Они очень переживали, что ваша смерть испортит им проект. Но об этом говорить не нужно.

– Я и не буду, – Маруся отняла руку от волос, так и не завершив жеста.– Я была на том свете. Что мне до людей.

– Правильно, – кивнул Ансгар Фридрихович. – Знаете, каждый человек, побывавший ТАМ… он приносит с собой оттуда что-то. Некую вещь, которую дает ему Мироздание. Я не знаю, зачем именно ему та или иная вещь – эту загадку предстоит решить человеку… то есть, зомби. Вы ведь не обидитесь, если вас так назвать?

– Ни капельки. Это даже прикольно.

– Так вот, вещь, которую вы принесли с собой из смертного сна… она должна быть. Что с ней делать, вы должны понять самостоятельно.

Маруся отвернулась, ощупала ладонями свое «смертное ложе» и, засунув пальцы между сиденьем и спинкой, извлекла тонкий лошадиный хлыст.

– Ух ты, – сказала она.– Надо же… Впрочем, Мирозданию виднее.

– Не берусь истолковывать, – сказал Ансгар Фридрихович, – но знак довольно прозрачен. Встань и иди, Маруся.

– Называйте меня Мариной.

– Как скажете.

И они оба, зомби и некромант, проводили девушку взглядами до двери. Сцена психологической помощи была отыграна по мере их скромных возможностей. Оставалось ждать.

Ваня видел, как утром Марина вышла к людям. Уверенно, спокойно и чинно, как человек, и впрямь вернувшийся из небытия.

В руке у нее был хлыст, которым она пощелкивала себя по высоким бутафорским сапогам.

– Марусенька, – прошептала Мишель.

– Здравствуйте, – обратилась ко всем бывшая Маруся глубоким, низким голосом. – Меня зовут Марина. Надеюсь, теперь вы мне рады больше, чем в первый раз. Потому что если вы не рады – я знаю, как вас обрадовать. Я внятно излагаю?

Целую секунду никто из дружного коллектива не знал, что ей ответить.

– Теперь она окажет им всем психологическую помощь, – прошептал Ваня, пока Ансгар Фридрихович складывал ему в карман пачку купюр. – И сыграет ковбоя Длинный Хлыст.

– Длинного меча у нас под рукой не было, – Ансгар Фридрихович надевал пальто. – Зато, если я воскрешу старика Зигмунда, будет что ему рассказать.

– Но ведь на самом деле, – начал было возражать Ваня, но некромант уже согласился с невысказанным.

– Некоторые люди боятся жить, – дал он, как ему казалось, наиболее вероятное и внятное объяснение. – А когда скажешь им, что их жизнь закончилась – страх проходит, и они становятся самими собой.

– А когда она поймет, что жива?

– Вряд ли решит это исправить… Идем, мы больше здесь не нужны.

…Уходя, они слышали голос парня в белом, щелчок хлыста и голос Марины: – Еще раз обзовешь Мишель блондинкой в уничижительной форме – будешь сидеть только на треугольных стульях!

– Ансгар Фридрихович… а вы боитесь жить? – спросил Ваня, когда они вышли на улицу.

– Иногда просто до смерти, – то ли сострил некромант, то ли сказал правду – интонаций из-за сильного ветра было не разобрать. Голос господина Мерца вообще тяготел к монотонности. С таким не взяли бы ни в один психологический театр.

Глава 6. Золотое крыло

– А вас, господин Мерц, никогда не возьмут в число тех, к кому общество обязано быть терпимым, кто может наставить его на путь истинного гуманизма. Вот, смотрите список – люди с ограниченными возможностями, гомосексуалисты, иные вероисповедания… вы, собственно говоря, что-нибудь иное исповедуете?

– Ничего.

– Вот видите. Вы гомосексуал?

– И с этим как-то не повезло.

– А ваши возможности – они ограничены?

– Мои возможности неограниченны.

– Тогда заберите свой талон и не морочьте мне голову!

– Социализация провалилась, – доктор Мерц сел на кровати, аккуратно застелил сзади себя одеяло и уставился в незамысловатый узор паркета. – Надежда на что-либо иное была бы явным оскорблением порядка вещей.

– Может, посмотреть этот сон еще раз? – предложил Ваня. – Если эти дебилы сменят психолога…

– «Эти дебилы» – это мое подсознание! – заметил Мерц со своей обычной прямотой, потом набросил на плечи рубашку и начал ее застегивать. Рубашки он предпочитал только белые или черные, а пуговицы – только из настоящего перламутра. Пластику не доверял. – К тому же, я потерял талон и теперь обречен общаться только с тобой. А ты вырос в сарае с козами.

– Ну, знаете! – Ваня поднялся было, но под тяжелым взглядом шефа сел обратно.

– Что? – заинтересовался тот, расправляя воротник.

– Растяпа вы, Ансгар Фридрихович.

Доктор Мерц задумался: соглашаться или нет, но был отвлечен какой-то собственной мыслью.

– Это все энтропия, – сделал он вид, что вовсе не оправдывается, а сводит все к мировой философии. – Есть только одна структура, способная ее победить, но и она не всегда служит созиданию.

Мерц посмотрел в окно – на первые морозные узоры, захватившие снизу голубой прямоугольник стекла, на отблески яркого и холодного солнца – и продолжил одеваться дальше. На фоне блистающей зимней гармонии он выглядел, словно доходяга в бараке: торчащие на разном уровне лопатки, синие вены под тонкой кожей и мускулистые, но тоже неодинаковые плечи, скупо укрытые прямыми темными волосами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.