Хозяйки черного кота. Выстрел из прошлого

– Девочки, какие же вы умные, давайте я вас до дома провожу, – по-рыцарски предложил Федор.

– Да нам отсюда до дома всего 15 минут на автобусе ехать, – уже было отказалась Кира.

– Конечно – конечно, проводи, мало ли какие темные личности по автобусам сейчас разъезжают, – подмигнув Федору тут же вмешалась Ира и продолжила. – Вот посмотри, Кира, какой Федя джентльмен, не бросает нас посреди ночи на произвол судьбы!

Кира ничего не ответила и направилась к автобусной остановке, куда уже подъезжал нужный нам автобус. Мы сели и в теплом салоне я, подумав о том, какой "спокойный" театральный вечерок нам сегодня выпал, сразу уснул.

Глава 6

На следующий день утренние сборы на работу закончились у моих девчонок катастрофой. А именно – тем, что я отказался от колбасы, из-за того, что переел ее вчера.

– Кира, ему не плохо, он не заболел, просто переел колбасных изделий! Ты же ему всегда диетические корма даешь, а в театре было такое обилие колбасы: сначала в антракте, а потом уже после убийства во время разговора с буфетчицей. Не надо брать его с собой, и так нас ждет столько головной боли в связи с этим убийством на работе, – негодовала Ира.

– Нет, мы его возьмем! А вдруг это не переедание, а вирус? Он должен быть у нас на виду для нашего же спокойствия. Ты же хоть каплю любишь Везунчика, Ира?! – с этими словами Кира поместила меня в мою сумку и оттуда я уже приглушенно слышал слова Иры.

– Ох, вот когда начинается сентиментальная любовная тема относительно этой котейки, конечно, мне сложно устоять. Ладно, берем, вдруг он поможет нам в расследовании какой-нибудь подсказкой. Вон ключ же именно Везунчик нашел, – довольно отметила Ира.

Конечно, мне было приятно, что мои детективные способности не остались не замеченными. А также то, что я не пропущу допрос новых свидетелей, благодаря согласию Иры. Вот бывает она все-таки периодически прелестью, в такие моменты мне ее прям расцеловать хочется.

Вот так и получилось, что на работу мы отправились всей дружной компанией. Мы поднялись на второй этаж Следственного комитета, прошли мимо буфета, а затем направились прямо в кабинет следователя. Не успели мы войти, как откуда-то сверху на меня обрушился поток громогласного голоса Коновалова.

– Я ухожу по важным делам. А вы допросите вызванных мной лиц по делу об убийстве Лорийского и сами напечатайте повестки для возможных свидетелей, если что-то новое узнаете. Все. Я пошел, – сказал он и, заметив в руках Киры сумку со мной, добавил, – какой ужас, вроде молодые девушки, а ходите с такой огромной сумкой, как бабки на рынке. И в театре с ней были и вот уже на работу притащили. О времена, о нравы! – безо всякого "здравствуйте" и "до свидания" недовольно пробурчал следователь и, хлопнув дверью, ушел.

Я, конечно, хотел было возмущенно подать голос, но внезапно замяукавший большой баул, наверное, привел бы Коновалова в окончательное исступление. Так что он должен сказать спасибо, что благородный кот Везунчик сберег его оставшиеся нервные клеточки от смерти.

– Когда-нибудь этот "Мистер Вежливость" научится здороваться и прощаться, но это уже совсем другая история, – иронично и в точку подметила Ира.

– Да, уж, он просто невыносим, не нравится ему наша сумка, видите ли! Тоже мне, модник, – согласилась возмущенная Кира.

– Вот именно. Ну не будем о плохом. Лучше посмотрим, кого нам по сегодняшнему плану великого следователя Коновалова нужно допросить, – потянувшись за листком заданий, всегда оставляемым начальником, с наигранной важностью проговорила Ира.

– Да, поведай нам эту интересную информацию, это великое послание уважаемого Николая Леопольдовича, – подыгрывала подруге Кира.

– Легко, моя дорогая. Итак: "Допросить вызванных свидетелей, оформить все показания в протокол, не уходить из кабинета в буфет, обжоры, они могут прийти в любую минуту!" – процитировала следователя Ира

– Ох, какой же мерзкий тип, – с отвращением сказала Кира.

– Да, но нас эти его дурацкие приказы не волнуют, так что пойдемте в буфет. Бери котейку, вдруг он уже захотел кушать. Когда приглашенные на допрос граждане явятся, то нам, естественно, об этом сразу сообщит Петр, – спокойным и довольным тоном сказала Ира.

Петр – это наш знакомый охранник в Следственном комитете. Он, как и все, очень хорошо относится к моих хозяйкам и всегда находится с ними на мобильной телефонной связи, на случай внезапного появления их начальника Коновалова, или, как сейчас, вызванных свидетелей.

В буфете мои хозяйки, как обычно, взяли себе две чашечки чая с лимоном и принялись обсуждать вчерашнее преступление.

– Интересно, кого же Коновалов вызвал сегодня на допрос, ведь ни про грузчика, ни про дочку директора он ничего не знает, – начала рассуждать Кира.

– Скоро узнаем, кого он там вызвал. А нам еще надо выписать повестки этой самой дочке- нахалке, да и актрисе Корабельниковой, про которую буфетчица говорила, тоже, – ответила Ира.

– И к грузчику с реквизитором у нас найдутся вопросы, – напомнила Кира.

– Да, у реквизитора нужно узнать поподробнее про орудие убийства. Мне кажется подменить оружие мог только тот, у кого есть деньги, причем немаленькие, это же был какой-то редкий старинный револьвер.

– Я тоже так думаю. Значит, бедный грузчик сразу отпадает, хотя у него и был мотив.

– Но зачем он пришел на работу в свой выходной нужно все-таки выяснить, может он видел убийцу, – предположила Ира и, тут же, услышав звонок телефона, ответила. – Да, привет, Петя, что случилось?

– Судя по тому, что звонит Петя, к нам уже пожаловали свидетели вчерашней трагедии, – обращаясь скорее ко мне, чем к Ире, проговорила Кира, вставая из-за стола.

– Да, именно, не дадут спокойно чай попить. Пойдем в кабинет, нам предстоит допросить мистера Джеральдсона, режиссера из Лондона. Do you speak English, Kira? – тут же решила уточить Ира.

– Of course, my dear, – шутливо ответила ей Кира, по-русски добавив, – но не настолько хорошо, чтобы вести допрос англичанина. Если уж он совсем не понимает русский язык, попросим его написать все, что он знает на листочке, а потом пусть Коновалов сам разбирается.

Ира засмеялась, вспомнив, как их начальник "дружит" с иностранными языками и с таким веселым настоем мы направились в кабинет. Около него уже стоял высокий, модно одетый мужчина средних лет, с довольно длинными светлыми волосами, собранными в хвост. Он мне сразу не понравился. Может потому, что взгляд его показался мне каким-то липким и, одновременно, высокомерным.

Завидев нас, он тут же обратился к моим хозяйкам нежным голосом с небольшим акцентом: "О, милые лэди, не скажите, где я могу найти следователя Ко-нов-ло-ва Николас Лео-пол-дович?" – сверяясь с бумажкой, спросил он.

– А вы по какому вопросу? – решила строго уточнить Ира, про себя обрадовавшись, что режиссер вполне неплохо говорит по-русски.

– Директор театра сказал мне прийти сюда сегодня, чтобы ответить на questions.

– Мы помощники следователя Коновалова и он поручил нам задать вам все вопросы, проходите, – открыв дверь в кабинет пригласила Кира.

– Very well, very well, – удивленно и, в то же время, обрадовано произнес режиссер, с любопытством посмотрев на Иру.

Кабинет Коновалова представлял из себя небольшое помещение, вся мебель которого состояла из двух шкафов с документами, рабочего стола следователя, его же крутящегося стула, деревянного стула для посетителей и диванчика, на котором мы с Кирой и расположились, предоставив Ире право вести допрос. Укоризненно посмотрев на Киру, (мало ли, какие английские словечки употребит этот свидетель), Ира сразу же приступила к допросу.

– Итак, представьтесь, пожалуйста, для начала.

– Мое имя Томас Джеральдсон, я полгода назад приехал сюда, в Рыж-да-ркс, и начал работу над постановкой моей пьесы.

– Мистер Джеральдсон, а что вы можете рассказать по поводу вчерашнего убийства?

– Для вас, я просто Томас, – улыбаясь произнес режиссер и тут же начал свой рассказ. – Энтони, он был талантливым, я его выбрать на главную роль. Это так terribly, так плохо, что его убить прямо на сцене. Я совсем такого не хотел. Я не думать, что Савва захочет убить его из – за роли.

Кира, тем временем, выпустила меня из сумки и взяла на себя труд вести протокол допроса, при этом ей отлично было видно, какими глазами иностранец смотрит на ее любимую подругу. Ира сегодня действительно была неотразима, в черных джинсах с завышенной талией и красной водолазке, красиво подчеркивающей ее изящную фигуру.

– А с чего вы решили, что убил именно Савелий? – продолжила допрос Ира.

– Я видел это своими глазами. Савва, он несколько раз просить меня взять его на главную роль. Но я не мог, он был не то, что мне надо. И я сказал ему: "to take oneself in hand", я не знать как это по-русски.

– Взять себя в руки, – тут же уточнила Кира.

– Да, yes, но он не смог смириться.

– А у убитого был еще с кем-нибудь конфликт? – задала следующий вопрос Ира.

– Я точно не знать, но я как-то видел, как они чуть не дрались с мистером Рыбиным. Он отвечал за реквизит.

– Кстати о реквизите. А револьвер, из которого стреляли, он ведь был какой-то особенный?

– Of course, я привез его с Лондона. Это оружие 19 век, настоящий револвир. Но он был сломан, не стрелять.

– Значит, это настоящий револьвер, просто не работающий, но его можно было починить, чтобы сделать выстрел? – вмешалась в разговор Кира.

– Нет, no, там большая поломка, не найти таких деталь, это очень дорого бы стоить и занять много времени, – даже не повернувшись в сторону Киры, ответил Томас.

– Что ж, спасибо за информацию, если у нас появятся еще вопросы, мы вас вызовем. А пока, можете идти, – завершила расспросы Ира.

– Thank you very much, – улыбнулся режиссер и вдруг спросил, обращаясь прямо к Ире, – Я, я могу узнать your name?

– Ирина Вадимовна. Please, leave the room, bye, – указывая на дверь ответила Ира и подошла к нам.

– Nice to meet you. Еще увидимся, Айрин, – не обращая внимания на недвусмысленные слова Иры, продолжил Томас.

– Конечно, если снова понадобятся от вас какие-то сведения по делу, – строго ответила Ира и добавила с недоброй усмешкой, – Или если вы убийца.

Услышав это, англичанин исчез за дверью, а Ира присела к нам, на удобный диван.

– Он просто наглец, неужели только в книгах все англичане джентльмены, – тут же сказала разочарованная Кира.

Не успела Ира ответить на столь справедливое замечание подруги, как ее телефон снова зазвонил.

– Да, Петя, большое спасибо, что продолжаешь держать нас в курсе, – сказала Ира и положила трубку. – Что ж, к нашему кабинету прибывает Корабельникова Елизавета Никитична. Давай, Кир, поменяется местами, а то у меня уже горло пересохло, буду вести протокол.

Кира согласилась и мои хозяйки поменялись местами. Сразу же раздался стук в дверь, и в наш кабинет заглянула белокурая голова.

– К вам можно? Меня вызвали на допрос по-поводу убийства Антоши, – полным грусти голосом сказала девушка, отирая слезу.

– Здравствуйте. Вы, как я понимаю, Елизавета Корабельникова, главная актриса вчерашнего трагически завершившегося спектакля? – уточила Кира и после утвердительного кивка головы, участливо продолжила, – Проходите пожалуйста. Может хотите воды?

Белокурая голова превратилась в высокую эффектную блондинку в кружевном платье черного цвета и на высоких шпильках.

– Да, спасибо за воду, но пока не надо, – сдерживая рыдание проговорила девушка.

– Присаживайтесь и успокойтесь, а после я задам вам пару вопросов и вы пойдете домой, – продолжала свою деликатную речь Кира, а Ира сидела с задумчивым лицом, ожидая начала допроса. Она терпеть не могла такие сентиментальные моменты, потому что они, как правило, тоже доводили ее до слез, а она ненавидела показывать свою слабость.

– Итак, Елизавета, что вы можете рассказать о произошедшем убийстве? – начала допрос Кира. – Может вы видели что-то подозрительное до начала спектакля, за кулисами?

– Нет, я совершенно ничего не видела. Понимаете, мы были очень увлечены с Антошей друг другом, нам было ни до чего и не до кого, кроме нас и наших ролей. Это ужасная утрата, ведь я потеряла не только блестящего партнера по сцене, но и любимого человека, – после этих слов девушка залилась слезами.

– Все-таки стакан воды будет не лишним. Ира, принеси пожалуйста, а то графин совсем пустой, – попросила подругу Кира и принялась успокаивать актрису, – Елизавета, возьмите салфетку, утрите слезы, Ирина сейчас принесет воды и вам станет легче.

– Ох, спасибо вам за такое понимающее отношение ко мне, – полным благодарности голосом пропищала осипшая от слез девушка.

Кира мягко улыбнулась допрашиваемой, и перестав задавать вопросы, стала ждать возвращения Иры. Я же, как настоящий джентльмен, не могу смотреть без боли на женские слёзы и, тем более, не могу пустить мою Иру одну в буфет, вдруг она встретит по дороге этого наглого режиссеришку. И кто ей тогда поможет, кроме меня? Ну и про колбасную перспективу я, конечно, никогда не забываю.

И, действительно, кошачья интуиция снова меня не подвела. Не успели мы дойти до буфета, как тут же встретили этого англичанина. Он, как мне показалось, стоял и поджидал мою Иру специально.

Хозяйка, не обращая на него внимания, гордо прошествовала к кулеру с водой и неспешно начала набирать воду в графин. Я же, бдительности не терял и напряженно следил за тем, как этот наглый тип вальяжно подошел прямо к кулеру и, облокотившись на него, обратился к Ире нежным голоском.

– Айрин, ты совершенно необыкновенная, wonderful woman, – ожидая ее радостной реакции проговорил Томас, но увидев ее полное безразличие, он продолжил. – Ты не думать, что я несерьезный человек, я могу сделать дать тебе главную роль в моей новой пьесе. Стоит тебе только хорошо попросить.

– Моя самая главная роль это борьба за справедливость. А любимое занятие ставить наглецов на место! – зло посмотрев на него ответила Ира и отошла от кулера.

– Айрин, подожди! – не отставал он, – Я теперь стал знаменит, как убили этого Энтони, все газеты печатать что я great режиссер, что моя пьеса оживать, как у Шекспир. Ты будь моя муза.

– Так вы только рады смерти Антона, она была вам выгодна? Ну вы и лицемер! – возмущенная таким бездушием режиссера ответила Ира и быстро направилась к выходу.

– Да, меня теперь много приглашать в любые театры. Я и тебя сделаю знаменитой, – хватая Иру за локоть проговорил он и мерзким голосом недвусмысленно добавил, – если ты меня отблагодаришь.

Зря он это сказал, Ира никогда не прощала дерзости, тем более такой.

– Вот тебе моя благодарность, придурок! – выкрикнула Ира и выплеснула всю воду из графина прямо в его наглую физиономию.

– Дура! Ты еще пожалеть об этом! – визгливым тоном закричал мокрый англичанин и, что-то злобно бубня на английском, вышел из буфета.

Тем временам, Ира заново наполнила графин водой и мы пошли к заждавшимися нас Кире и Лизе. Раскрасневшаяся от злости девушка зашла со мной и графином с водой в кабинет. Чуткая Кира взволнованно посмотрела на подругу, сразу поняла, что что-то с ней произошло, но деликатно не стала выяснять подробности случившегося при постороннем человеке.

Елизавета уже не рыдала в 3 ручья, все же Кира действует на людей успокаивающе. Но Ира все равно налила ей воды, зря что ли ходила и еще натерпелась такого хамства. Актриса сделала глоток и тогда Кира продолжила допрос.

– Значит, если можно так выразиться, у вас с Антоном Лорийским был роман? – уточнила Кира.

– Да именно так и было. Когда мы увидели друг друга, то сразу случилась любовь с первого взгляда. Будто зажглась искра, притяжение и мы уже не смогли быть не вместе. Я тогда сразу призналась Мише Рыбину, что, к сожалению, мои чувства к нему стерло время и что ухожу. Я была с ним честной, ведь уж лучше так, чем гулять на стороне. Но он не простил мне, как он сказал, "предательства", и все время говорил, что я еще сама приду к нему вся в несчастье и слезах, и стану просить, чтобы он принял меня обратно. И как я только могла любить такого бесчувственного человека? Ах, какая драма! – театрально всплеснув руками закончила свой рассказ Корабельникова.

– "Вся в слезах и несчастье", хм. То есть, возможно, убийца ваш бывший возлюбленный? – размышляла Кира.

– Нет-нет, это исключено, он хоть и остр на слово, но мухи не обидит, не говоря уже об убийстве человека. В глубине души я понимаю, что все его эти гадкие слова были сказаны не им, а его израненным сердцем, – защитила свою бывшую любовь Елизавета.

– Ну что же, раз израненное сердце способно угрожать, почему бы и не взять во внимание то, что оно способно привести угрозы в действие, – ехидно заметила Ира, еще полностью не отошедшая от инцидента в буфете.

– Нет, он точно не мог! Я знаю его слишком хорошо, он на самом деле добрый, помогает приютам животных, занимается благотворительностью. И мне на самом деле очень жаль, что я причинила боль такому замечательному человеку. Но я ничего не могла с собой поделать, сердцу же не прикажешь! – со снова накатывающимися слезами выдавила из себя актриса.

– Что ж, спасибо вам за информацию, которую вы нам предоставили. И, пожалуйста, держитесь, не падайте духом, Елизавета Никитична. До свидания, – быстро, но в тоже время тактично, попрощалась с допрашиваемой Кира, чтобы та снова не впала в истерику прямо в кабинете.

– Спасибо вам за слова поддержки и воду. Я вам очень благодарна, но моя жизнь теперь сломана. Без любви ничего не имеет смысла, – с этими словами девушка, едва сдерживая слезы, изящно исчезла за дверью кабинета.

Как только актриса ушла, Кира кинулась к подруге с расспросами.

– Что случилось в буфете, Ир? Ты до сих пор сама не своя.

– Там случился беспардонный английский режиссеришка со своими непристойными предложениями! – раздраженно процедила Ира.

– Что-о-о?! Вот же гад белобрысый! – не став, в данной возмутительной ситуации, подбирать выражения, выкрикнула Кира.

– Именно! Причем теперь мокрый гад, – иронично заметила Ира, подмигнув мне в этот момент.

– Как это? Ты что, схватила со стола буфета нож? – испуганно спросила Кира, представив самый худший вариант развития событий.

– Ахаха, Кирочка, нет. Буду я еще руки марать! Я просто плеснула в его оборзевший face ледяную воду из графина, – довольно похвасталась Ира.

– Так ему и надо! – поддержала подругу Кира. – Ну вот, Ира она даже и в столовой с англичанином Ира. Ты себе не изменяешь, – добродушно подколола подругу она.

Мои хозяюшки от души посмеялись и стали потихоньку собираться домой, так как близился конец рабочего дня.

Глава 7

На следующий день, мы отправились на работу в полном составе, потому что я не захотел оставаться дома, пока мои хозяйки полным ходом вели расследование. Жизнь кота, даже такого занятого, как я, все-таки очень однообразна. Поэтому Кира, услышав мои жалобные мяуканья, согласилась снова взять меня с собой.

Когда мы пришли в Следственный Комитет, Коновалов был уже на месте и с порога начал засыпать моих хозяек упреками.

– Так, вы выполнили мои вчерашние указания? Допросили режиссера и актрису?

– Конечно, Николай Леопольдович, мы все выполнили, а показания записали в протокол и оставили у вас на столе еще вчера вечером, – спокойно ответила Кира.

– Да видел я, как вы все выполнили! Мне уже звонил этот англичанин и рассказал, как вы его тут оскорбляли! Угрожал обратиться в посольство, между прочим! Мало того, что толку от вас никакого, так еще и краснеть приходится из-за ваших выходок! – совершенно несправедливо обвинил нас Коновалов.

– Да этот режиссеришка сам нас оскорблял своими мерзкими намеками! А то, что ему была выгодна смерть Лорийского – это установленный факт! – возмущенно ответила Ира.

– Вот когда найдете доказательства его вины, тогда и будете тут мне возражать! А сейчас, быстро взяли вот эти бумаги и поехали в театр, допросите реквизитчика Рыбина и заодно извинитесь перед режиссером. Мне и без вас проблем хватает, Правдин требует доказательств вины Куницына, а он, слюнтяй, не хочет писать чистосердечное признание! – в сердцах сказал Коновалов и, хлопнув дверью, вышел из кабинета.

Нашему возмущению не было предела. Мало того, что нас необоснованно обвиняют в непрофессионализме, так еще и заставляют извиняться перед всякими наглецами.

– Я перед этим гадом извиняться не буду! Единственное, что он может от меня ждать, так это очередного холодного душа из графина! – сразу заявила Ира.

– Естественно никто не собирается извиняться перед таким ничтожеством, – спокойно заметила Кира. – Но зато мы можем найти доказательства его причастности к убийству и допросить всех, кого планировали.

– Да, ты права. Пойдем прямо сейчас и хорошо, что Везунчика мы сразу с собой взяли.

– Да, он как чувствовал, что сегодня будет непростой денек, – ласково погладив меня по голове ответила Кира и мы отправились в театр.

Там, на входе, нас встретил уже знакомый нам охранник с криво постриженными усами, который без лишних вопросов пропустил нашу троицу внутрь. В театре было необычно тихо и пустынно: ни в фойе, ни в буфете никого не было. Поэтому мы сразу отправились в кабинет директора театра, чтобы узнать, где сейчас находятся все нужные нам личности. В кабинете, который находился на втором этаже здания, нас уже дожидался сам Ромодановский, вальяжно сидевший в кожаном кресле. В кабинете так же присутствовал какой-то худощавый молодой мужчина с меланхоличным лицом.

– Добрый день, мы помощники следователя Коновалова. Он просил вас поставить подпись на протоколе допроса. Вот, ознакомьтесь, все ли правильно записано с ваших слов? – тут же вежливо начала Кира, протягивая ему документ.

– Здравствуйте, здравствуйте, девушки, сейчас я все посмотрю и подпишу, а вы пока проходите, присаживайтесь, – указывая на диванчик около стола проговорил директор.

– Спасибо, но мы постоим. Нам еще необходимо допросить вашего грузчика Аркадия Петрова и реквизитчика Михаила Рыбина, – отказалась от предложения Ира.

– О, так Михаил Артемович перед вами, вот стоит, он у нас и отвечает за реквизит, – обрадовано произнес Ромодановский, указывая на худощавого мужчину.

– Что ж, очень хорошо. Где мы могли бы спокойно поговорить?– обращаясь к нему спросила Кира.

– Да хоть в соседнем кабинете, там сейчас никого нет, вам там будет вполне удобно, – тут же предложил директор и проводил нас к комнате с номером 18. – Я сейчас и Петрова вызову, раз вам и его нужно допросить. И, если что, обращайтесь ко мне, я всегда в своем кабинете.

Мы направились в предложенную нам комнату, которая внутри представляла из себя уютный уголок для отдыха с креслами и множеством комнатных растений, которые сразу же привлекли мое внимание. Люблю я красивые цветы, особенно если они еще и на вкус ничего так.

Ира и Кира сели в соседние кресла, снова разделив обязанности по ведению допроса и его записи. А бедный Рыбин, и так не отличавшийся радостным выражением лица, совсем поник, и присел на краешек кресла, стоявшего в самом углу комнаты. Кира, наконец, вытащила меня из сумки и перешла к допросу.

– Итак, для начала представьтесь, пожалуйста, и расскажите где вы были в день трагедии.

– Хорошо. Меня зовут Рыбин Михаил Артемович, я в театре уже два года работаю, слежу за реквизитом, все готовлю и проверяю перед началом спектакля. В это воскресенье я тоже, как обычно был в театре и все проверил, все необходимое было в полном порядке и…и револьвер, тоже.

– Вы хотите сказать, что перед началом спектакля револьвер был неисправный, из него нельзя было сделать смертельный выстрел?

– Я…я, честно говоря не проверял его настолько детально, просто посмотрел, что он на месте, лежит как обычно и все, – удрученно ответил Рыбин, но тут же уверенно добавил. – Но в субботу, на генеральной репетиции все точно было в порядке. Я тогда этот револьвер даже отполировал. Он стопроцентно был не боевым, я из него пытался стрелять, так просто, на всякий случай.

– Выходит, что подменить оружие могли только в день премьеры, – задумчиво проговорила Кира.

– А где же вы были весь день в воскресенье, вы же должны были следить за реквизитом? – уточнила Ира.

– Да, я был в театре. То есть, нет… Я только за час до начала пришел. Я стоял в пробке на кольцевой, там тогда была какая-то авария, как на зло, а я же не знал и поехал именно той дорогой. Но комнату вместо меня тогда открыл Станислав Эдмундович, ключ то всегда оставался в театре, у охранника.

– Хорошо, про револьвер выяснили, а теперь, расскажите про ваши отношения с убитым, – продолжила допрос Кира.

– Никаких отношений у нас с ним не было. Он все время был на сцене и репетировал, а я готовил реквизит в своем кабинете, мы и не виделись почти.

– Неужели? У нас совсем другие сведения по этому поводу, – тут же заметила Ира.