Принося жертву

К счастью, Джессика вовремя спохватилась и сначала позвонила на работу, где от Пола услышала, что Джонатан на переговоры не явился. Потом стала прозванивать все учреждения, где мог оказаться муж: полицейские участки в округе, больницы, морги… Нигде Джонатан не числился. Вот оно как происходит: стоит человеку выпасть из социума – и его будто в мире не существует. Пришлось обратиться в Главное полицейское управление, но там своих дел хватало, особенно после нашумевшего отравления детей. Наконец Джессика не выдержала и позвонила в Госдепартамент с угрозами и обвинениями. Только после этого в системе что-то пошатнулось – Джо попал в списки без вести пропавших.

На следующий день супруге сообщили, где находится ее муж. Еще день-второй – и его бы выставили на улицу, не забыв на прощание выписать вместо справки почетного генеральского пенделя. Так здравоохранение боролось за каждого американца!

Аритмия

13 мая 2007 года, воскресенье, утро

Джессика стояла на ресепшене больницы и оформляла карточку на мужа, предоставив необходимые документы. Они долго пересматривали медицинскую страховку Джо, паспорта, сверяли по базе данных, дабы точно убедиться, что их пациент тот самый, что и в предоставленных документах. Даже пару раз вслух выражали свое удивление, что Джессике, его законной супруге, показалось унизительным. Она обещала найти на всех управу. Так яро она заступалась за мужа, не скупясь на оскорбления. Хорошо хоть не при детях, коих она отвезла к своим родителям, чтобы разбираться с Джо и перевести его в другое лечебное учреждение, где к нему будет человеческое отношение.

Прибыл медперсонал частного госпиталя и под присмотром Джессики забрал пациента к себе. Страховка делала свое дело. Никто из персонала принявшей Джо после аварии больницы даже не вышел, чтобы извиниться.

В новом месте Джонатану стало получше – здесь пахло цветами и свежестью, здесь хотелось жить. Пациенту сразу полегчало, когда он увидел приятную улыбку доктора:

– Поздравляю! Скажите спасибо вашему ангелу-хранителю!

– Что с детьми? – протянул Джо, обратившись к рядом стоявшей жене.

– Я отвезла их родителям.

– Что с детьми, которые отравились мороженым? – через силу повторил он.

– Не понимаю, о чем он, доктор?

– Не беспокойтесь, с детьми все в порядке! – успокоил пациента врач.

– Они мне спасли жизнь! – произнес Джонатан и тут же отключился.

Джесс бросилась к мужу, увидев, что тот потерял сознание.

– Не переживайте, это лекарство так действует. Ему нужно сейчас поспать.

После этого врач рассказал Джессике про общее состояние пациента: легко отделался, один перелом и пару порезов. Пустяки! Могло быть и хуже… Сделают анализы, кардиограмму и, если все в порядке, долго держать не станут.

Когда врач вышел, Джессика взяла руку Джо и заплакала. Теперь она почувствовала, насколько супруг ей дорог. Какая-то особая связь между ними существовала с самого знакомства, но Джонатан то и дело обрывал ее похождениями, относился к жене так же, как к остальным родственникам: Джо был чужим для всех и только в тяжелые минуты он шел на сближение с теми, кто оказывался рядом. Вот и сейчас, когда очередной раз пробудился, тогда и сказал любящей жене: «Прости меня, дорогая… За все прости!», чего искренне не говорил очень давно. Знала бы она, что скрывается за этим «прости», – никогда бы в жизни не простила. Даже одна измена ранит. А две? Три? Сотня измен? Разве такое вообще прощается? А простил бы сам Джо, если бы узнал, что его жена переспала с десятком мужчин?! Вряд ли… Но Джо продолжал просить прощения, скрывая за этими словами роковой обман, за который даже близко не искупил вины и не покаялся. Поэтому все самое тяжелое ждало его впереди, когда врач вернулся с анализами и провозгласил настоящую цену искупления:

– Аритмия, вызванная пороком сердца. Понадобятся дополнительные исследования. Боюсь, придется повременить с выпиской.

Глава четвертая

«Какая же я дура!»

Что мы все про папу да про папу, надо пару слов посвятить и маме нашего героя.

Матери Джо не везло с мужчинами, прямо какое-то проклятие. Сколько ни пыталась найти собственное счастье, это непослушное счастье поворачивалось к ней спиной и оборачивалось неприятностями. Не сказать, что она была дурна собой. Совсем нет. Вполне привлекательная особа, не топовая модель, которых любил Джо, но достойный кандидат, с хорошим чувством юмора. Выражаясь языком маркетологов, каждый, кто встречался на ее пути, легко нащупывал ценности, выявлял потребности, а потом давал надежду на их закрытие, но по непонятным причинам не закрывал их. Аналогичным образом разрушаются воздушные замки еще неопытных и наивных девчонок. Таким же образом обходился и Джо со своими любовницами. Например, если девушка мечтала стать актрисой, то он обязательно называл имя режиссера, с которым якобы имел знакомство, а потом как бы между прочим добавлял: «Быть может, когда-нибудь познакомлю». Естественно, девушка заглатывала наживку и питалась надеждой на скорую встречу с режиссером, представляя себя в главной роли в голливудском фильме. Так же он поступал с моделями, певицами, карьеристками, только вместо режика подставлял продюсера или генерального директора. И данный трюк забавлял Джо. Он не понимал, какой нужно быть тупой телкой, чтобы вот так легко повестись на его обещания и лечь в постель. Конечно, Джо и другими вещицами заманивал, не только пустыми надеждами, но почему-то этот трюк ему нравился больше всего, ведь он мог в любой момент сказать: «Послушай, малыш, я ведь ничего не обещал…» – застегнуть ширинку и свалить. И девушка чувствовала себя полной дурой, оставаясь сидеть у разбитого корыта. Золотая рыбка оказывалась подделкой…

Примерно так сидела мать Джонатана, правда, вместо корыта была смятая постель, со слезами на глазах и думала: «Какая же я дура!» Только она не хотела стать киноактрисой или известной фотомоделью, не искала знакомств с режиссерами или продюсерами – она искала всего-навсего простого семейного счастья. Ради призрачного счастья она и не пошла на аборт, когда забеременела, наивно полагая, что ребенок сможет удержать отца Джо. Но ребенок не помешал уйти от нее… так же безапелляционно застегнуть ширинку, отстегнуть немного зелени на первое время и свалить навсегда. Джо точь-в-точь копировал поведение папочки и проделывал с каждой девушкой то же, что и отец однажды сделал с его матерью. Сделал несчастной и озлобленной на мужиков, на судьбу и даже на Бога, создавшего мужчин по образу и подобию. Несколько раз она пыталась покончить с собой, но жизнь не отпускала ее, продолжая причинять боль новой серией измен и обманов.

Говорят, дети не отвечают за грехи своих родителей. Но бывает, что дети – продолжатели тех самых грехов. Джо причинял много боли своим любовницам, и любая из них могла быть чьей-то матерью. Такой вот получается замкнутый круг… Выбраться из него сложнее, чем верблюду пройти через игольное ушко.

Семейного счастья мать Джонатана так и не отыскала, зато нашла венерическую болезнь, которой наградил ее очередной свободолюбивый художник. Эта болезнь и подкосила ее – она оказалась смертельной. Мало кто в семье говорил о причинах смерти матери, лишь однажды отец Джо выдал: «Твоя мать всегда была шлюхой – таков окончательный вердикт!» То ли по пьяни, то ли от злости сказанул он. Уже не имеет значения, потому что эти слова навсегда останутся в памяти сына. Данный вердикт послужил главной причиной, почему Джо не пришел на похороны отца.

Последний шанс

13 мая 2007 года, воскресенье, вечер

Услышав о проблемах с сердцем, Джо впервые задумался над вопросами жизни и смерти. Они всегда миновали его, а теперь настигли врасплох, в самый неожиданный момент. Наверное, наш герой был одним из тех, кто думал, что будет жить вечно. Что без него мир скатится в тартарары и все станут ждать второго пришествия Джонатана на протяжении следующих сотен лет. Что высшие силы не заинтересованы в его скорой смерти, так как он избранный, с особой миссией. Какая чушь еще должна прийти в голову, чтобы он оправдал свое существование? Спустись я к нему сейчас в своем естественном облике, с двухметровыми крыльями и всеми атрибутами, и спроси: «Зачем ты тут нужен?», он наверняка ответит какой-нибудь заученной фразой из учебников биологии. На полном серьезе… Джо не обладал никакой идеей, не осознавал собственного предназначения, не занимался личностным ростом, не вел здоровый образ жизни, не увлекался восточными духовными практиками, не являлся примерным семьянином, да и работник из него так себе. Так зачем он нужен? Если честно, я и сам ума не приложу, почему из-за него у меня такое жесткое противостояние с темными в лице Альцены. Но этот раунд за мной. Именно поэтому он проснулся в палате, осознавая, что до сих пор жив.

Увидев перед собой Джессику, он по-иному на нее взглянул. Она казалась ему какой-то другой – почти совершенной, словно за сутки переродилась в иного человека. Перед ним сидела не просто женщина – перед ним сидела мать его детей. Насколько Джессика похожа на его маму, прямо копия. Дело даже не во внешности, хотя и здесь были едва заметные схожие черты. А в целом – такая же манера поведения, повадки, поступки, такая же манера изъясняться и выражать собственные чувства, при этом не выставлять их напоказ, на всеобщее обозрение. Ей никогда не быть киноактрисой или гламурной девочкой с глянцевой обложки журнала – она идеально в себе сочетала все необходимые качества любящей матери. Поэтому ее продюсер в этой сфере – Джонатан, и только от него зависит, по какой линии жизни она пойдет дальше. Закончит как его мать или же наконец будет счастлива. Практически вся ее жизнь в его руках. От данного осознания у нашего героя-любовника накатывались слезы на глазах, но он сдерживался до последнего, чтобы не заплакать, чтобы она не заметила, как Джонатан на протяжении часа за нею наблюдает. Таким образом проявлялась у него жалость к себе, она приходила в кризисные моменты. Обычно, переживая подобные состояния, Джо предпочитал оставаться наедине, но тут по воле судьбы ему пришлось разделить одиночество со своей супругой. Оказалось, не зря. Потому что заметные признаки перерождения происходили в нем самом, а не с окружающими людьми, словно ему не только собирались, а уже провели операцию на сердце и по ошибке заменили на сердце монаха. Знаете, действительно легче в это поверить, чем в то, что Джонатан способен измениться, полностью пересмотреть свое прошлое и настоящее. Притворяясь спящим, он много мыслей прокручивал в голове, много мимолетных слайдов, и среди них нет тех, за которые ему искренне хотелось бы порадоваться. И лишь сейчас к нему подкралось чувство сиюминутного счастья, всецелого всепоглощающего счастья.

– Знаешь, Джесси, – прохрипел он, держа ее нежную руку, – знаешь, о чем я подумал? – Ему хотелось поделиться чем-то сокровенным, божественным, потусторонним, но он до конца не осознавал, чем именно. – Я подумал о том, что нет ничего важнее момента здесь и сейчас…

Джо улыбнулся сквозь слезы и боль, и Джессика улыбнулась ему в ответ, отчего на ее лице образовались такие же ямочки, как и у его матери, точь-в-точь, не отличишь… «Как же они, черт возьми, похожи, – продолжал удивляться Джонатан. – Клянусь никогда больше ее не обидеть…» Кому он клялся, одному Богу известно, наверное, таким образом он желал искупить вину и получить прощение за все прегрешения.

Да, эта невысказанная просьба о прощении имела совершенно иной характер, более осознанный, что ли, по сравнению с теми, которые он произносил вслух. Теперь он действительно каялся, а значит, есть что-то, что способно его полностью изменить. Тогда, наверное, все небесные покровители улыбнулись и решили дать Джонатану последний шанс. А вдруг? Надобно за это его как-то поощрить – подать какой-нибудь знак…

В палату зашел врач, который сообщил Джессике, что ее муж идет на поправку стремительными темпами. Джонатан выдохнул с облегчением.

Что идет за прощением

14 мая 2007 года, понедельник

Сначала ты возвращаешь себе право на жизнь и благодаришь Бога за то, что Он предоставил тебе второй шанс. В этот момент кажется, будто ничего нет дороже самой жизни! И правильно кажется… Жаль только, данное чувство держится совсем недолго. Забывается, растворяется почти сразу, словно пару дней назад не ты висел на краю пропасти, а кто-то иной, кого ты не знаешь и знать не желаешь. Итак, после того как ты приходишь в себя, возвращаются повседневные заботы. И ты уже не просишь в слезах: «Дай, Господи, прожить день по милости твоей». Нет. Ты негодуешь: «Где, мать вашу, мобильный? Где чертов вайфай? Как? Здесь нет вайфая? Там, наверное, миллион пропущенных вызовов и три миллиона неотвеченных сообщений!» В твоей голове они похожи на снежный ком, который вот-вот тебя придавит к земле – от одной мысли о неотвеченных звонках можно свихнуться. Звонки, естественно, рабочего характера… Да, смотри как быстро ты переключаешься снова на будничные проблемы – они поглощают тебя целиком и полностью, они позволяют тебе забыть о том, где ты был совсем недавно. И от твоей благодарности не остается ровным счетом ничего. Ни следа… Скорее напротив, ты уже не благодаришь, ты готов проклясть все на свете, лишь бы от тебя отстали. Дали расслабиться, успокоиться, отвлечься… а лучше в компании с длинноногими цыпочками. Почему нет? Наплевать на прощение… наплевать на обещания… все опять возвращается на круги своя. Ситуация до боли знакома… Будто нам удалось перехитрить целый мир: всем сказали, что изменимся, а сами за старое!

Джонатан не был исключением из правил, он ведь такой же обычный человек, как и все остальные. Он ждал, пока ему принесут телефон, чтобы позвонить на работу и узнать, как прошла встреча с итальянцами. За это время продумал, о чем будет говорить с Полом. Джо полагал, что трюк с просьбой о прощении круто прокатит и с начальством. Не все, наверное, такие наивные, как наши родные и близкие, или как Всевышний, который верит людям в надежде на то, что те покаются и непременно изменятся. Но, вместо обещанного телефона, лично явился сам Пол. За несколько дней ничего не поменялось, такой же беспощадный мистер Пол.

– О-о-о-о, Джо, не ожидал тебя здесь встретить… – Такая же ехидная ухмылка.

– Я тоже… – виновато пробормотал Джонатан.

– Слушай, ты извини, что я порылся в твоем кабинете, – присел он напротив. – Мы там с филиппиночкой сделали кое-какую перестановку под open space, а тебя… – Не стал договаривать. – Думал найти там документы, да вот, кроме твоих тайных пристрастий, больше ничего не нашел. Вот тебе, – кинул он на стол кипу порнушных журналов, – чтобы не скучал. Может, подскажешь, где документы?

Данный вопрос и был объяснением, зачем явился Пол.

– Да, конечно! – совсем не сопротивляясь, ответил Джо. – Они на дороге…

– На какой дороге? – не понял тот. – На дороге личностного роста?

– На автомобильной, где я попал под колеса грузовика…

– Ты попал под колеса грузовика? – прикинулся дурачком Пол.

– Вообще-то да, Пол… Спасибо, что поинтересовался моим здоровьем… – съязвил Джо.

– Ой, прости! Не смею шутить… Просто все на работе говорят, что ты на Гавайях… – ответил он той же монетой. – Бумаги были с тобой?

Вообще, может показаться, что это глупый вопрос, но иногда в этих глупых вопросах скрывается разгадка, о которой лучше узнать сейчас, чем не узнать никогда.

Развернутый ответ на глупый вопрос

11 мая 2007 года, пятница

Прокрутим пленку обратно до момента, когда я пришел к Джо во сне и сказал о смерти. Утром Джонатан подошел к сейфу и открыл его. В сейфе, помимо бумаг, хранился револьвер и пакетик кокса. Часть он разбил и занюхнул сразу, а часть взял с собой, на случай стрессовых ситуаций. Пушку он тоже забросил в кейс, так как очень серьезно отнесся к моим словам и подумал, что не исключено покушение. Паранойя разыгралась не на шутку. Джо подумал, что его неприятели в лице Пола и Гарри готовят провокацию. Он, конечно же, не знал, где его поджидает смерть, а потому наивно делал расчет на то, что отстреляется. Хотя не припоминаю, когда Джо в последний раз стрелял и до каких чертиков его нужно довести, чтобы он осмелился нажать на курок. А вот документы он не стал брать с собой, точнее, сделал копии, а оригиналы положил обратно и поменял пароль в сейфе. Здесь он продумал все четко… Кейс тоже запаролил для безопасности. Вся подготовка заняла около пяти минут. И все же, чем бы закончилась встреча с итальянцами, если бы наш герой на нее попал?

У темных был план на все случаи жизни…

Переговоры бы провалились. Итальянцы обвинили бы компанию Пола в саботаже и обратились бы с бумагами Джо в международный суд по экономическим преступлениям. И тогда бы Пол наехал на Джонатана, дескать, зачем ты притащил эти сраные документы, которые раскрывают всю суть их преступной деятельности. Пол надавил бы на подчиненного и сказал, что Джонатан пойдет под суд и возьмет вину на себя, отсидит десять лет и вернется обратно на то же место, овальный кабинет будет его ждать. Естественно, Джо не захотел бы отдавать десять лет жизни во имя какой-то чертовой компании, независимо от будущих привилегий. И Пол пригрозил бы ему: «Не хочешь по-хорошему, тогда будет по-плохому» – и описал бы в цвете «радужные перспективы»: конфискация дома, так как фирма не захочет выплачивать штраф, жена из-за несостоятельности и банкротства мужа лишается родительских прав и отправляет детей в приют, Джо в тюрьме без защиты адвокатов. Ах да, забыли сговор с русскими ему приписать – это политическое дело, за которое с удовольствием возьмется ЦРУ, а значит, светит пожизненный срок. И тогда-то выяснилось бы, что Пол специально предоставил Джонатану кресло топ-менеджера, дал ему возможность зацепиться за итальяшек, чтобы надолго засадить за решетку. Высокая должность – это ловушка. Мало кто знает из подчиненных, сколько уже судеб покалечено Полом, сколько семей лишилось своих мужей и сколько овальных кабинетов так и не дождалось своих топ-менеджеров.

И тогда-то, после заранее приготовленного арсенала угроз со стороны Пола, Джонатан съехал бы с катушек. Он вернулся бы в свой кабинет за револьвером, чтобы засадить свинцовую пулю в голову босса, потом взял бы в заложники половину персонала, затащил их к себе, по пути размазав мозги филиппинки. Держа в заложниках до смерти запуганных сотрудников, Джо бы открыл окно и стал вести прицельный огонь по тем, кто над ним когда-либо смеялся. Таким образом, тридцать шесть жертв, павшие от его руки… и в вечерних новостях по всем телеканалам показывали бы Джо, точнее, его мертвое окровавленное тело, потому что один из полицейских, награжденный за геройскую отвагу, не промахнулся.

Такая участь ждала нашего героя, а не желтый фургон с мороженым, ехавший к детишкам. Какую из смертей предполагали темные, сложно сказать, но вторая явно в их стиле. Грузовик оказался спасительным для жизни – будем считать его направление моей заслугой. Конечно же, небесная канцелярия это не признает заслугой, но все же из двух зол выбирают меньшее. Поэтому «Джо должен был умереть» – в трех частях нашего повествования, и пусть скажет спасибо мне, иначе сейчас лежал бы в могиле.

Короткий разговор

14 мая 2007 года, понедельник, утро

Джонатан прекрасно знал, какие бумаги нужны боссу, – их оригиналы остались дома в сейфе под паролем, который известен лишь ему. «Если они сделали перестановку в моем кабинете, – размышлял Джо, – и если они временно собираются перевести меня на другое место, значит, я пойду на проклятое понижение. Наверняка они вскрыли мой сейф и нашли массу улик для компромата». Он посмотрел на порнушные журналы и хотел было заикнуться про заначку с коксом, но сдержался, вспомнив слова полицейских во время рейдов: «Это будет использовано против вас в суде». Джо понимал, чем станет манипулировать Пол, дабы получить ценные документы, – он пойдет на все. И доки ему нужны не для заметания следов рейдерского захвата итальяшек, а для того, чтобы итальянцы воспользовались ими в суде и спихнули все на Джонатана, который играл в этой постановке роль козла отпущения. Такова схема. И вместо того, чтобы подставить партнерское плечо, Пол собирался кинуть бедолагу через него. Компромат босса лишь дополнил список плохих дел подчиненного. Если бы Джо об этом знал, он бы прямо сейчас пристрелил ублюдка, но его непросто пристрелить, потому что именно за Полом стояла свора темных сил во главе с Альценой. Они пришли за Джо…

– Значит, на понижение? – осторожно поинтересовался Джонатан.

– Все только в твоих руках, друг! – ушел от прямого ответа Пол, продолжая ехидно улыбаться.

«Дразнит, мерзавец! – про себя выругался Джо. – Хочет, чтобы задницу ему полизал», – накручивал больше негатива он, ничего хорошего от босса не ожидая.

Пока между ними разворачивалась словесная перепалка, на тонком плане между мной и Альценой также нарастало напряжение.

– Дело против твоего подопечного закрутилось, – обратилась Альцена ко мне. – Назад дороги нет. Поэтому проси его все делать так, как ему говорят, и не оказывать сопротивления. Хуже будет!

– Откуда такая уверенность? – поинтересовался я.

– Мы получили разрешение от небесной канцелярии на задержание твоего дружка. Остаток жизни он будет изолирован, потому что опасен для окружающих.

– На каких основаниях?

– Он портит людям жизнь и разбивает семьи.

– Значит, дело итальянцев подстроено?

– Скажи ему, чтобы со всем соглашался, – настойчивее повторила Альцена. – Иначе его ждет смерть. Хотя если каким-то чудом твоему подопечному удастся избежать пожизненного срока, то смерть ему покажется лучшим исходом. Мы ему подготовили еще много сюрпризов…

Не желая отвлекаться на перепалку, я вернулся к разговору Джо и Пола.

– Что у тебя с рукой? – поинтересовался босс. – Писать можешь? – Достал из папки листок, ручку и протянул нашему парню.

Не глядя в содержание документа, Джонатан подписал два экземпляра и вернул их Полу. Конечно же, Джо понимал, что шефу нельзя доверять и что тот способен подсунуть на подписание даже смертный приговор. Но у него не оставалось выбора. Хуже, чем есть, уже не будет – наивно полагал наш герой. Это «хуже» на самом деле могло продолжаться бесконечно, потому что темные всерьез взялись за бедолагу. Их совсем не устраивало то положение, в котором находился мой подопечный, им необходимо было все в разы ухудшить. Поэтому Пол начал с малого.

– Один экземпляр оставь себе! – холодно распорядился шеф, бросив подписанный лист на подчиненного. – Теперь ты официально уволен! А твое место займет Гарри!

– Нет! Ты не можешь так поступить со мной… – запротестовал Джонатан, не принимая сложившиеся обстоятельства, которых давно ожидал, но до конца с ними не смирился.

Если бы одним лишь взглядом можно было убить, то шеф давно бы купался в луже собственной крови на пару с Гарри. Дай Джонатану только возможность, и он бы осуществил задуманное. Как же он их всех ненавидел! Какой-то голос провоцировал его: «Ты не сделаешь этого! Нет. Тебе не по зубам убить человека».

– По зубам, по зубам! – отвечал я темным. – Или вы желаете сделать ставки, господа?

– Как бы ни развернулся сценарий, смертельного приговора ему не избежать! – заявила Альцена.

Наперекор внутреннему голосу Джо выхватил из кейса пушку и направил на босса.

– Ты просто так не уйдешь! – сказал Джо, когда тот засобирался к выходу. – Вернись и сядь на то место, где сидел. Не выводи меня! – отвел курок он, продолжая прицеливаться.

– Ладно-ладно, Джонатан, – поднимая руки, забормотал Пол. – Только не делай глупостей… Ты же знаешь, у меня семья, дети…

– У меня тоже семья и дети, однако тебе на это минуту назад было наплевать! Садись! – прокричал Джо. – И не смей шевелиться… пока до конца не выслушаешь меня…

Признание Джо

14 мая 2007 года, понедельник, утро

И вот теперь началось самое интересное. Джонатану представился шанс высказать начальнику все, что он о нем думает. Напрямую. Не боясь ничего потерять. Все, чего следовало опасаться, уже произошло минуту назад. Теперь осталась только ненависть между ними, способная привести одного из них к тяжелым последствиям. Повисла напряженная пауза, которая могла взорваться в долю секунды оглушительным выстрелом.

– Дети, говоришь, – вполголоса произнес Джо. – Дети – это хорошо…

Он резко замолчал, так как увидел темный силуэт, пробежавший поперек палаты и шмыгнувший через форточку на улицу. Джо явно почудилось, но он старался не подавать вида, чтобы не разряжать обстановку, а вместе с тем револьвер. Тот же голос, который заставлял не брать в руки пушку, дразнил его: «Джонатан – трус», «Джо – серливый кот, никогда не пользовался пистолетом», «Брось пукалку и не позорься перед начальством», а потом опять – «Ты не сделаешь этого… даже не пытайся». И множество незнакомых голосов. Но Джо не обращал на них внимания, он просто хотел поговорить по душам, высказаться, черт побери, иначе… если этого не сделает, то точно нажмет курок, дабы проверить собственную смелость.