Два месяца с Лилу

Аркадий Сединкин

Два месяца с Лилу

#1 Поиски яхты и удача!

В этих заметках я хочу рассказать о наших приключениях на яхте «Лилу». Это не судовой журнал, хотя я пытался вести и его, но обычно был занят чем-то более важным, и в журнал попадали только даты, время, некоторые координаты и пометки. Что-то может быть преувеличенно, а что-то добавлено бурной фантазией – стресс и десятки пересказов наших баек вполне могли повлиять на эту историю, однако, она от этого выигрывает.

Начну я свой рассказ не с гремучих волн и штормовых ветров, а с того момента, когда я твердо решил купить свою собственную яхту. Мечтал я об этом с того момента, как решил выйти в море. В этом и суть – быть самому себе хозяином и мчаться навстречу приключениям, ни на кого не оглядываясь. Первые два года я жадно набирался знаний и опыта: читал книжки о море, вязал узлы, принимал участие во всех парусных вылазках, которые мог себе позволить, и посетил доступные курсы на данную тему. Не скажу, что опыт получился колоссальным, но, как мне показалось, я был готов сделать самый главный шаг – стать капитаном!

Чтобы окончательно закрыть вопрос с теоретической подготовкой и обзавестись необходимыми документами, я записался на самые долгие и вдумчивые курсы для желающих самостоятельно бороздить моря, правда, недалеко от берега. Там же сформировалась группа единомышленников, которая впоследствии стала костяком экипажа «Лилу».

Денег на покупку набралось совсем немного, нужно было найти хоть что-нибудь на ходу и под парусом. Неделями я просматривал объявления о продаже всякого старого барахла – самый бюджетный сегмент парусных лодок. Предложения попадались настолько далеки от того, чего мне хотелось, что, удвоив возможную сумму покупки, я не увидел ничего стоящего. Продавалась рухлядь непригодная ни на что, кроме того, чтобы грустно догнивать на берегу, обрастая мхом и плесенью.

Удостоверившись, что на родине ничего подходящего мне не найти, я обратил внимание на соседнюю Финляндию. На форумах бродили легенды о том, как за сущие копейки там можно купить вполне приличную лодку. Легенды, немного преувеличивали, но выбор был несравним с отечественным. Наступала осень, торопиться некуда, и я терпеливо просматривал объявления в надежде однажды найти ту идеальную сделку, о которой шептались по дальним углам интернета.

Надо сказать, что пару раз мне попадались неплохие варианты. Во всяком случае, это были яхты, которые можно использовать по прямому назначению. Да, им требовался ремонт и доукомплектация, но от их вида не хотелось погрузиться в пучину тлена и безнадеги. Я поставил себе одно дополнительное условие: раз я покупаю приличную лодку, на ней обязан быть дизельный движок, а не какой-нибудь подвесник (такой бензиновый моторчик, который обычно крепят к надувной лодке). Звучит как абсурд, но двигатель внутреннего сгорания является самой важной частью парусной яхты. Двигатель – ваша безопасность и комфорт. Да и маневры под парусами запрещены почти во всех современных гаванях. Лодка может течь, как сволочь, у вас может не быть нужного паруса или чего-то ещё, но двигатель должен присутствовать и быть самым надежным механизмом на борту.

Усложнив задачу, я придирчиво просматривал свежие объявления примерно пять месяцев, пока однажды не увидел одно, которое сразу привело в движение весь наш маленький экипаж. Некто по имени Лари срочно продавал отличную по описанию лодку, в ней было всё, о чем можно было только мечтать за имеющиеся деньги. Надо сказать, что продавал он её дешевле в два-три раза, чем следовало бы. Подозрительно? Конечно! Стоило ли попробовать? Ещё бы!

#2 Дорога в Кеми.

В тот же день я написал продавцу, и мы условились на просмотр в ближайшее воскресенье. Я решил купить яхту на месте, если всё так, как описано или чуть хуже. Начались стремительные приготовления к поездке.

К великому сожалению, у Маши, моей жены, закончилась виза, и она не могла разделить с нами эту поездку и первый осмотр. Поэтому в дорогу отправились только трое: я, Миша и Аня. Миша – мой друг детства, втянутый мною в парусную тусовку годом ранее. Аня – наша общая знакомая по предыдущему экипажу. Все мы в дополнение были сокурсниками в парусной школе.

Перед нами стояла дилемма: наша прекрасная в теории яхта стояла не где-нибудь, а в Кеми – практически самый удаленный от Питера прибрежный поселок в Финляндии. Примерно девятьсот километров отделяли нас от заветной покупки. Существовало два способа добраться: на самолете или на машине. Из расчетов выходило, что на автомобиле будет дешевле и быстрее. К тому же, так мы сможем взять необходимые вещи.

План составили следующий: стартуем рано утром в субботу, за двенадцать-четырнадцать часов добираемся до места, ночуем в арендованной квартире, поутру делаем осмотр-покупку и сразу в обратный путь. График плотный, но реалистичный.

Маша снабдила нас напутствием и едой, и 20 января в 6:25 утра мы отправились навстречу приключениям. До границы мы добрались отлично и легко прошли российскую её часть. На финской стороне нам задали весьма стандартные вопросы «Куда?» и «Когда обратно?». Мы честно ответили, что мы в Кеми, а уже завтра планируем быть дома.

Надо отметить, что сказать финскому пограничнику «мы до Кеми и обратно за выходные хотим прокатиться» – всё равно, что сказать нашему ГАИшнику, что мы из Москвы до Владивостока и обратно по-быстрому, одна нога там, другая тут. Получалось, что за выходные нам надо проехать всю страну из конца в конец и обратно. Подобное действие в мозгу пограничника имело только один смысл – мы какие-то мутные курьеры. Кеми к тому же приграничный город. По всему выходило, что мы везем что-то из России в Швецию. И нас без дальнейших вопросов отправили на полный досмотр. Ни до, ни после я не видел, чтобы финны так обыскивали машину. Хотя позже мы возили через границу всякую дичь, в том числе и горы труб, которые делали машину похожей на систему залпового огня.

Убедившись, что мы ничего запретного не везем, нас отпустили в странное путешествие. Впереди у нас была вся Финляндия, и два возможных пути: автотрассами или через поселки, уютными местными дорожкам. По времени получалось почти одинаково, так как по трассам можно ехать быстрее, но там выходил крюк. По поселковым дорогам двигаться быстро не выйдет, зато почти по прямой. Качество дорог в Финляндии отменное в независимости ни от чего. Даже если вы заехали в самый медвежий угол по весне, всё равно будет идеально ровный асфальт. Мы выбрали прямой путь.

В теории выбранный нами маршрут значительно живописнее: он проходит через систему рек и озер под название Сайма. В водах Саймы расположен архипелаг на тысячи островов, они расположены внутри континента и окружены чистейшей пресной водой. Такое место достойно отдельного приключения, которое ещё предстоит совершить. Поскольку наше путешествие состоялось в январе, местность выглядела несколько иначе. Поначалу пейзажи действительно впечатляли, и чем дальше мы забирались на север, тем более снежными они становились. В какой-то момент и вовсе началась снежная буря, которая сопровождала нас никак не меньше половины пути. Я до сих пор восхищаюсь Аней и Мишей, которые всматривались в непроглядную стену снега и каким-то чудом отыскивали дорогу.

Снег, снег и ещё раз снег часами! Хорошо, что есть спутниковые навигаторы, иначе мы бы свернули не туда, и нас бы замело. Ехать приходилось медленнее, чем планировалось, но нас пугало не это. Дело в том, что Финляндия славится нетронутостью своей природы и изуверскими штрафами для тех, кто на эту природу посягнул, пусть и не нарочно. Причем тут мы? Притом, что лоси частенько возникают на дорогах этой прекрасной и «дикой» страны, а штраф за сбитого лося больше нашего бюджета на покупку лодки. Теперь добавьте в этот коктейль непроглядную метель в сельской местности. Думаю, дальнейшие пояснения излишни.

Нам повезло, дорогу мы осилили без происшествий, только раз пропустили нужный нам поворот. В Кеми мы нашли какой-то супермаркет, купили всё на пасту и глинтвейн. Ну, почти всё, нам не хватало сушеной гвоздики. Сложность заключалась в том, что на специях не напечатали картинки, мы не знали перевод «гвоздики» на английский или финский. Пришлось играть в крокодила с сотрудником супермаркета. У нас состоялся примерно такой диалог:

– Нам нужны специи для глинтвейна, но мы не знаем, как они называются.

– Угу, что-то ещё?

– Они сделаны из цветов.

– Цветов?

– Да, они такие красненькие (мы их ещё на могилки носим).

– Без понятия, о чем вы…

Не помню, как мы выкрутились, гвоздику мы точно не нашли. Но помню, что ужин с глинтвейном, приготовленный силами Ани, был восхитителен.

Составив список вопросов к продавцу лодки и накидав чек-лист для её проверки, мы легли спать. Завтра нас ждал важный день.

#3 Очень подозрительное приобретение.

Чтобы дать представление о том, как проходил осмотр, необходимо рассказать об особенностях местоположения и климата Кеми. Этот небольшой городок лежит на самом севере Ботнического залива, где река Кемийоки впадает в этот самый залив. Там же находится деревня Санта-Клауса, а точнее Йоулупукки.

Как вы понимаете, Рождественский Дед едва ли выбрал бы своей резиденцией теплое место. К тому же местный климат отличается чудовищной влажностью. Сочетание холода и влаги покрывает ледяной коркой всё, что осталось на улице. Выглядит шикарно, всё в инее, как в настоящей сказке.

День просмотра выдался исключительно ясным и морозным. Мы недооценили возможные холода (ошибка, которую мы ещё раз совершим в следующий визит) и оделись относительно легко. Этого вполне хватало для прогулок по Питеру и для вылазок от машины до заправки, но для длительного пребывания в «открытом космосе» Кеми не годилось.

Мы добрались первыми и нашли лодочку довольно быстро. Вообще Лари писал, что по мере сил очистит её от снега. Результат его работы нас не впечатлил.

Так выглядела яхта на момент покупки.

Лари прибыл с женой, которая предпочла остаться в машине. Начался осмотр. Длился он совсем недолго по совокупности причин. Во-первых, адски холодно. Во-вторых, большая часть палубы оставалась под снежно-ледяным саркофагом, который не поддавался никаким доступным способам очистки. В-третьих, сам Лари плоховато владел английским и про лодку знал удивительно мало – складывалось впечатление, что он ни разу и не ступал на её палубу. Общение наше проходило в формате:

– А какой объем топливного танка?

– Я не знаю, нам хватало пару дней на моторе походить.

– А что на счет пресной воды? Сколько влезает в танк?

– Тоже не знаю, она никогда не заканчивалась.

– А где этот танк находится?

– Без понятия.

– Хорошо, вот плита, на каком топливе она работает?

– На газу. (На деле же оказалось, что не на газу.)

Получить какую-либо вразумительную информацию о яхте не получалось. Скорее мы могли, осмотревшись, сами рассказать много нового Лари.

Естественно, мы осведомились, с чего он решил продавать лодку зимой. На самом деле, нам было интересно, отчего такая низкая цена, но задавать этот вопрос не разумно. Лари сослался на то, что стал семейным человеком, кивая на жену, и, мол, ему не до лодок сейчас, а деньги нужны.

По итогам осмотра борт, хоть и грубо очищенный, с виду не имел значительных дефектов. Двигатель имелся, выглядел неплохо, но о его запуске речь не шла: слишком холодно, отсутствовала стартовая батарея, рассчитывать, что лодка заправлена зимней соляркой, тоже не приходилось. Изнутри яхта показалась нам относительно ухоженной. К тому же нам показали три паруса из заявленных четырех. Проверять их на морозе сил не было, поэтому, мы поверили на слово.

Что же мы имели в итоге? Я бы сказал лотерейный билет и довольно мутную сделку. Мы радовались приличному виду лодки. За такие деньги мы бы ничего лучше в России не взяли, даже если двигатель неисправен. В конце концов, у нас остались паруса, которые сами по себе стоили не мало. Ещё на тот момент мы верили, что абсолютно все финны люди честные и законопослушные.

Что нас смущало? Конечно, цена. Мы списали её на то, что Лари ни бельмеса в лодках не понимал, боялся их, а жена хотела избавиться от конкуренции за время и деньги. К тому же, покупая лодку зимой, в разобранном состоянии и на суше, мы не могли убедиться, что она хотя бы держится на воде, не говоря о других вещах. В общем, скидка за риск.

Смущало и то, что Лари не знал названия лодки и номера двигателя. Очень смущало, так как название написано на транце и в документах. Номер двигателя же не присутствовал нигде. Нам предложили самим найти его, но эта затея не увенчалась успехом.

Отсутствовало некоторое оборудование из заявленного, но мы не смогли открыть всех ящиков, а Лари сам сказал, что часть барахла убрана на зиму в надежное место. Учитывая, что лодка не закрывалась, мы ему поверили.

Проведя быстрый совет, мы решили, что надо брать. Будто мы могли решить что-то ещё! Как нам казалось, если что, мы всегда сможем продать эту лодку за те же деньги, даже если с ней что-то не так. К тому же Лари пообещал дописать в договор пункт, гарантирующий возврат денег, если двигатель откажется работать.

Ещё в России я подготовил и распечатал подробный договор купли-продажи, в него оставалось только вписать имена, название лодки, номер двигателя и прочие детали. Однако, со слов Лари, в Финляндии есть своя специальная форма покупки плавательных средств. Она удивительно примитивная, буквально десяток полей, никакого текста договора -просто табличка, содержащая имена и адреса сторон, базовую информацию о лодке и подписи с датой. Туда же Лари от руки вписал свои обязательства насчет двигателя.

Лодка не запиралась снаружи – отсутствовали замки. Поэтому нам передали только ключи от двигателя, а также кое-какие документы и паруса.

Лари согласился подержать у себя матрасы для коек и кучу другого оборудования, которое присутствовало в объявлении, но отсутствовало по факту. По его словам, всё отсутствующее на зиму эвакуировано в гараж его родителей. Проверить мы это, никак не могли.

Аня зафиксировала на фото и видео процесс подписания документов. Финн, получив деньги, поздравил нас, пожелал удачи и исчез в неизвестном направлении.

Договор подписан, самая лёгкая часть позади.

Уезжали из Кеми мы со смешанными чувствами: вроде и успех, но ощущение, что где-то есть подвох, не покидало нас долго. Как оказалось, не зря, но об этом попозже.

По дороге домой в Аниной машине нашелся толстый журнал, с качественной печатью и картинками, где свои объявления оставляли девушки легкого поведения. Откуда он взялся, Аня нам так и не рассказала, что не мешало нам полдороги ржать над объявлениями вроде «Очаровательная русалка окунет в океан страсти. От классики до фантазий».

Где-то на безымянной заправке, по роковому стечению обстоятельств, Аня расколотила себе нос о торец входной двери при помощи Миши. В итоге значительную часть пути она провела с пакетом снега у лица, и вернули мы её не совсем в том виде, в каком забирали. В этом же путешествии у нас появилась традиция спускать мелочь в игровых автоматах, которые в Финляндии есть буквально везде. На момент написания этих строк мы проиграли в них много больше того, что выиграли, но дело ведь в азарте.

#4 Немного бюрократии и честный Лари.

В России лодки, как и машины с самолетами – недвижимое имущество, как бы парадоксально ни звучало. Значит, нельзя на коленке подписать договор купли-продажи. В Финляндии всё гораздо проще, по крайней мере, с яхтами. Можно подписать договор стандартной формы, что мы с Лари и сделали, а после зарегистрировать передачу собственности на специальном сайте без личного визита в какой-либо орган.

Звучит просто и здорово, но для этого необходимо выполнить два условия: во-первых, покупатель и продавец должны быть финнами, а точнее иметь личный кабинет в государственной электронной системе. Во-вторых, необходимо, чтобы лодка числилась в специальной базе.

Естественно, оба условия в нашем случае не выполнялись. Ни я, ни Маша не граждане Финляндии, а лодка зарегистрирована в 80-х – 90-х и в нынешней системе по каким-то причинам не существовала.

Добавьте сюда и то, что большая часть необходимой для регистрации информации на финском языке, и получите интересную задачу. Однако регистрационный орган пошел навстречу и прислал мне анкету (на финском и шведском), заполнив которую, я мог рассчитывать на получение судового билета.

Помучившись со словарем, я подготовил бумагу. На парусах яхт принято писать их регистрационные номера: места хоть отбавляй, парус белый и контрастный, поэтому видно издалека. И у нас такой номер имелся, он же присутствовал в некоторых старых документах, его я и указал в анкете.

Ответ ведомства озадачил: лодка под таким номером – совсем другое судно, даже не парусное. Дополнительно, финнов интересовало, как Лари приобрел эту лодку. Нарисовалась щекотливая ситуация. Я написал Лари.

Настал момент истины. Если мы стали жертвами мошенников, Лари достаточно не отвечать: мы в другой стране, лодка почти в тысячи километров от нас, толком никаких документов у нас нет. Но, черт возьми, Лари ответил! Он даже прислал документ о передаче лодки ему. Без цены это была скорее дарственная, но его ответы удовлетворили чиновников, и спустя время у меня в руках красовался судовой билет на нашу яхточку. Мы действительно её купили!

Не могу сказать, что чувство беспокойства меня оставило, но притупилось оно точно. Пора было начинать подготовку к переходу из Кеми в сторону России.

#5 Выбираем имя. Нормальный осмотр. Начало ремонта.

Любой приличной яхте нужно имя. На нашей было написано Veera, и нам это не нравилось.

От меня, как от капитана, поступило задание: имя должно быть коротким и легко читаемым. После некоторой дискуссии решили, что наша яхточка будет называться «Лилу», для международности – LEELOO. Наш пятый элемент (в команду входило 4 человека), всё как у Бессона. Хотели даже покрасить надводный борт кое-где оранжевой краской, но на момент написания этих строк руки до этого так и не дошли.

Каждый, кто занимался подготовкой яхты к спуску, знает: работы всегда хватает. Беда в том, что мы понятия не имели, что потребуется сделать. В задачи первой поездки входило определить масштаб необходимых доделок.

В момент покупки стало понятно, что потребуется вплотную заняться подводным бортом снаружи: Лари ободрал его немилосердно в попытках сделать лодку более привлекательной для покупателей. В первоочередные планы также входило запустить двигатель и максимально разобраться с имеющимися приборами. Для приведения двигателя и приборов в рабочее состояние мы купили две аккумуляторные батареи.

Мы понимали, что нужно будет шкурить, красить, что-то собирать и чистить. Поэтому брали с собой всё, что можно. Была даже наивная надежда спуститься на воду.

В дорогу отправились на двух машинах. В первой поехала Аня со своим бойфрендом. Во второй машине поехали я, Маша и Миша.

Выезжали мы в самом конце апреля. Погода стояла достаточно теплая, питерские яхтсмены принялись спускать лодки на воду и выходить в пробные походы. Однако с продвижением на север всё больше закрадывалось подозрение о неприятном сюрпризе. Появился снег: сначала так, кое-где, он лежал в тени домов и оврагов, но чем дальше мы забирались, тем больше его встречалось. В Кеми мы застали рыбаков, мирно сидящих на льду залива. Речь о спуске яхты даже не шла, разве что мы бы переоборудовали её под ледокол.

По прибытию на место с нами случился забавный казус, но прежде немного терминологии. Есть такое понятие «судовое время», то есть то время, по которому живет судно. В большом флоте суда постоянно пересекают часовые пояса, а бывает даже и линию смены даты. Чтобы экипаж не мучился, капитан вправе назначить любые удобные дату время. И так случилось, что почти двое суток по приезду мы жили по какому-то выдуманном времени, которое я сам для нас назначил. Дело в том, что в России то отменят переход на летнее время, то опять введут, поэтому периодически у нас случается «темпоральный разрыв» с Финляндией. Приехав, я почему-то решил, что они в данный момент живут на один час впереди. Я был настолько уверен, что перевел часы телефонов под «новый» часовой пояс и негодовал, почему они сами этого не сделали, хотя раньше всегда так и делали. Мы не могли понять, почему с утра кафешки открыты на час раньше, и почему супермаркет уже закрыт вечером. Не знаю, сколько бы мы жили по «судовому» времени, если бы нам, наконец, на глаза не попались местные часы.

Радостной новостью стало то, что яхта стояла на месте. Дело в том, что Лари перестал выходить на связь. Телефон не работал, почта молчала. Появился повод беспокоиться с новой силой. Увидев яхту, мы выдохнули с облегчением, закипела работа.

Первым делом бросились осматривать всё, что не успели проверить в январе. Одной из первых находок стал флагшток с пиратским флагом! Стало понятно, почему предыдущие владельцы яхты с регистрацией не спешили.

Йо-хо-хо, топи сухопутных крыс! На деле мы это флаг никогда не поднимали, но бережно храним – кто знает, как жизнь повернется.

В своем старании привести лодку в приличный вид Лари не только обдирал, но и красил. Части салона покрывала белая водоэмульсионная краска. К её достоинствам можно отнести разве что низкую стоимость и простоту нанесения. Такая краска практически полностью растворяется водой и отваливается от любой поверхности. Вообще непонятно, зачем её производят. К тому же Лари как попало красил всё, что видел, и брызги летели во все стороны.

Скоро вся эта краска начала облезать и размокать под ногами. Мы с Машей сфокусировались на борьбе со старой краской и разрастающейся грязью. Очищенные места приходилось заново красить.

Шкурить – основной ремонтный навык яхтсмена. Маша активно вливается.

По наводке кого-то из яхт-клуба поехали в местный хозяйственный. Кое-как объяснив, что нам нужно, мы купили белой краски для внутренних работ, белую краску для подводного борта, лак и множество мелочей. Чек вышел солидным, основную стоимость составляла краска для подводного борта. Даже растворитель для неё стоил каких-то неприличных денег. Продавец уверял, что её хватит на много лет: мол, покрасил и забыл. Как бы ни так, но об этом позже.

Зато лак, который мы купили тогда же, оказался ну очень стойким – банка так и стоит неоткрытой.

Убирая в лодке, мы непрерывно натыкались на что-то новое. Обнаружили невероятное количество веревок всех цветов и калибров, два якоря, один из которых вполне бы сгодился на яхту в два-три раза большую, чем наша, масса всяких разных рукояток, которым нам предстояло найти применение и так далее.

Я переключился на очистку борта. Всю неделю я ползал под лодкой и шкурил, шкурил, шкурил. Когда я уставал, меня сменяли Миша с Машей, ведь шкурить – любимое дело яхтсменов. Красить борт не стали – слишком уж холодно.

Миша вплотную занялся двигателем и всей электроникой на борту. С двигателем всё вышло удачно, мы быстро нашли место для аккумулятора, всё остальное присутствовало и с виду находилось в рабочем состоянии.

Когда всё было готово, я, следуя инструкции повернул ключ в замке зажигания, и двигатель запустился. С первого раза! Включил передачу – винт закрутился и раскрылся. Прибавил газу – молотит от души. Снова убавил, попробовал «заднюю» передачу – работает! Восторг, который сменился паникой. Дело в том, что двигатель должен охлаждаться водой. Эту воду качает специальный насос прямо из того водоема, в котором находится лодка, туда же эта вода и отправляется после того, как заберет часть тепла. Мы же стояли на берегу, двигатель не охлаждался, в таких условиях можно запускать его на считанные минуты. Я отчетливо всё понимал, поэтому поспешил повернуть ключ зажигания в исходное положение. Ничего не произошло, двигатель и не думал глохнуть! Потухли лампочки контроля, двигатель был обесточен, но это его не волновало совершено. Будь он бензиновым, он бы, заглох – свечи не могли бы выдать искру, а без искры нет и горения. Но дизельным двигателям ненужно ничего, кроме топлива и кислорода, если они запустились. Мелькнула идея перекрыть топливо, но его оставалось ещё много в трубках и фильтрах, пока всё сгорит – движку конец, а в инструкции не написано ни единой строчки о том, как, мать его, глушить! Спас всех Миша! Он догадался убавить газ на минимум –двигатель «чихнул» пару раз и заглох.