Беги от него

Сквозь дрему я услышала, как звякнул ключ, дверь открылась, и через пару секунд закрылась.

Я по-прежнему на руках Антона. Бедняга. Пусть ему и не тяжело, но не очень удобно таскать девушку по лифтам и прочей инфраструктуре наших российских муравейников. Неудобно, но он терпит, и не стряхивает меня с рук.

И это греет меня, обволакивает, заставляет чувствовать себя защищенной.

– Вау, – услышала я царапающий голос, – в дрова? Неси ее ко мне, Тох.

– Охренел? – рыкнул Антон. – Спать иди, быстро!

– Сам хочешь, чтобы расплатилась за гостеприимство? Понимаю, – зло прошипел Андрей. – Я так и знал!

– Не ревнуй, мальчик, – пробормотала я, похлопала по плечам Антона, чтобы он спустил меня на пол.

Ноль эффекта.

Я продолжаю висеть на нем, и пачкать обувью стену, в которую упираются мои ступни.

– Приятно вам развлечься. Устанешь от нудного Антона – моя комната не заперта, – выпалил Андрей, развернулся, и через мгновение хлопнул дверью.

***

– Садись-ка, тусовщица.

Антон опустил меня на тумбу, и начал стягивать с меня обувь. А я расслабилась, взяла, и позволила ему мне помочь.

Есть у меня такая особенность: когда мне плохо, и рядом никого нет, кто помог бы – я справляюсь сама, нахожу силы. Вот не было бы рядом Антона, и я бы не слегла с горячкой. Было бы плохо, но я не позволила бы себе валяться в кровати – убиралась, готовила, хлопотала.

А когда рядом есть кто-то сильный, кому можно довериться, я позволяю себе расклеиться, и побыть слабой. Не специально, я ведь не играю в слабую девочку.

Просто, когда чувствую, что я не одна – позволяю себе слабость. Такую слабость, что разуться сил нет.

– Твой брат – козел, ты в курсе? – усмехнулась я.

– В курсе. Он не полезет к тебе, просто характер показывает. Такой же ребенок, как и ты.

– А вдруг полезет? У тебя даже замков нет на дверях, – вздохнула я. – А у меня даже сил не будет – заорать. Мне и говорить-то сейчас тяжело.

– Да не полезет он к тебе в комнату, Маша! – раздраженно процедил мужчина. – Андрей просто целью задался – меня выбесить. Я бизнесом занимался, а Андрюху от родни к родне перекидывали, как горячую картошку. Мать погибла, отец свою личную жизнь продолжил строить. Я тоже братом не занимался, только недавно к себе его забрал, когда Андрей с отморозками связался. Вот теперь он мне и мстит.

– За что? Благодарен ведь должен быть, – не поняла я.

– Считает, что я поздно спохватился его воспитывать. Ему не очень легко пришлось, – нахмурился Антон. – Мама болела, я знал, что она умрет. Готов был к этому. И к тому, что отец другую найдет, и нами заниматься не будет. Да я уже взрослым был, в общем-то, мне опека не нужна была. И про Андрея я думал, что ему лучше с тетками-бабками расти, которые знают толк в воспитании, а не со мной или отцом. Только они нихера не воспитывали его, а пустили на самотек все, что можно. Кормили его, давали деньги на одежду, и все. Вот и привык пацан, волчонком рос – домой мог неделями не являться. Драки, тусовки, девчонки. Приводы.

В рассказе Антона я чувствую вину. Она неприятно царапает меня, но… Это не отменяет того, что младший братец Антона – то еще чудное создание.

– Не бойся его, Маш. Он хочет, чтобы я оставил его в покое, и сплавил куда подальше. Потому и ведет себя так – хочет показаться хуже, чем он есть. Но Андрей – неплохой парень, не из тех, кто слабых обижает, – мужчина хмыкнул. – Он предпочитает задирать тех, кто сильнее.

Вроде все логично, я и сама до конца не верила, что Андрей решит мне гадость сделать. Но…, но все равно тревожно.

– Можно у тебя переночевать сегодня? – спросила, зажмурившись в ожидании отказа.

Глаза закрыты, но чувства-то обострены. Лицо покалывает, коже щекотно от чужого дыхания, будто расстояние между мной и Антоном – миллиметры.

Открыла глаза, и вздрогнула. Мне не показалось. Он очень близко, уперся руками в тумбу, на которой я сижу, и мрачно изучает мое лицо.

– Что?

– Хм, трезвая. Я уж подумал, – Антон отстранился от меня.

– Разумеется, я трезвая! Просто… в общем, можно у тебя переночевать, или нет? – разозлилась я. – Могу на полу лечь.

– Снова за свои игры взялась?

– Ладно, плевать, – отмахнулась я.

Нужно просто убедить себя, что я в безопасности. И вообще, я же могу подпереть дверь стулом, и никто не войдет ко мне, ведь так?! Да и не войдет никто. Антон сказал, и я должна ему поверить. Даже если бы Андрей был сволочью – он бы не рискнул лезть ко мне при Антоне.

– Спокойной ночи. И спасибо, что нашел меня, – слабо улыбнулась мужчине, и пошла к себе.

Умоюсь завтра, сейчас просто свалюсь, и посплю. Даже раздеваться не буду. Чертова температура! Так и в замарашку недолго превратиться.

– Так, идем-ка, – мужские руки обхватили меня за талию сзади – не сильно, но направление заставили поменять.

Не к себе в комнату, а к Антону в спальню.

– Вау, меня пригласили в святилище, – не удержалась я от легкой колкости.

– Скорее, в чистилище, – не остался Антон в долгу.

Я огляделась, подошла к кровати и села на нее. Скучная спальня, как и вся квартира, в общем-то. Минимализм во всей красе, никакой индивидуальности, даже милых безделушек нет. Да я даже журналу Плейбой бы обрадовалась – он бы хоть как-то разукрасил унылую обыденность этой спальни, в которой кровать, рабочий стол со стулом, и шкаф.

– Рассказать не хочешь? – Антон, не особо стесняясь, начал раздеваться, открыв шкаф.

Я отвернулась. Не чтобы его не смущать, а чтобы самой не краснеть.

– О чем?

– Что такого с тобой случилось, раз ты так испугалась Андрея.

– Я не испугалась!

– Испугалась, Маш. Пыталась отшучиваться, даже надерзила ему, но ты именно что испугалась, – мужчина обошел кровать, присел на корточки напротив меня – уже одетый в свободную серую футболку и домашние штаны. – Расскажешь?

– Да просто, – пожала плечами, нервно сглотнув, – придурки разные приставали, вот мне и стремно, что я сейчас слабая, и защититься не смогу. Забей.

– Переодевайся, я пока в душ, – Антон положил мне на колени футболку и штаны, и поднялся во весь рост.

Я расслабилась. Допытываться не станет, не заставит откровенничать и рассказывать то, что никому знать не нужно. Да и вспоминать не хочется.

– Переодевайся, и ложись. Я скоро приду, – повторил мужчина. – И кстати, ни черта я тебе не верю. Что-то случилось с тобой, кукла Маша. Расскажешь, как будешь готова.

Он вышел, тихо прикрыв дверь, а я начала переодеваться.

Да, что-то со мной случилось. Вот только никому и ничего я рассказывать не стану. Даже Антону.

Тем более Антону!

***

Свалилась на кровать поверх одеяла.

Мне плохо, но я улыбаюсь. Мне плохо и чертовски хорошо – впервые такое.

«Невеста» – напомнила я себе, и улыбка сползла с губ. Даже думать нельзя про занятого мужчину, но… хмм, а вдруг папа сгустил краски? Вдруг эта самая Леночка всего лишь хочет быть невестой?

Я вот тоже много чего хочу.

Может, она даже не девушка Антона.

– Может, скорую? – услышала я вопрос, заданный мрачным голосом.

В нос ударил до одури приятный запах. Этот гель для душа я знаю – мужская спорт-линия, сама себе такой брала, а не цветочный. От Антона им пахнет. И еще чем-то своим.

Хочется мурлыкать, как кошке, подсевшей на валерьянку.

– Маш, давай под одеяло, – Антон подхватил меня под лопатки, приподнял, и через пару секунд на мое тело опустилось легкое одеяло, а на лоб – ладонь.

– Спасибо. И скорую не нужно, – пробормотала.

– Если утром лучше не станет – вызову.

Слежу за мужчиной, полуприкрыв глаза. Волосы влажные, на майке несколько мокрых пятен. Стоит напротив кровати и с сомнением смотрит на нее.

Вот я лежу, а у меня ноги поджимаются – еще одна загадка века, как такое возможно.

– Прости, маленькая, на полу я не лягу. Староват для подобного, – хмыкнул Антон, и лег на другой конец кровати, подальше от меня.

Укрылся, и лежит, как ни в чем не бывало.

И дышит ровно, а я тут с ума схожу. Все же, мужчина рядом, на одной кровати со мной. Волнительно до приятной жути, а ему хоть бы хны.

– Антон, спишь?

– Нет.

Нужно как-то спросить про невесту. Только как?!

– Расскажи что-нибудь, пожалуйста.

– Тебе спать надо, Маша, а не болтать. Закрой глаза, и через пару секунд улетишь в сон.

– Не хочу спать, – зевнула я. – Расскажи мне что-нибудь интересное!

– Ты привыкла под сказки засыпать? – хмыкнул он, чем здорово разозлил.

Весь сон слетел. Сказки, блин!

Хватит уже меня ребенком считать!

– Тебе напомнить, сколько именно мне лет? Или показать, что я уже давно взрослая? – я не скрывала недовольства.

– Сегодня я уже видел, какая ты «взрослая», – пробормотал мужчина. – если бы не увел тебя, ночь бы тоже закончилась по-взрослому. Спи, Маша.

– Это Стас был, и мы просто танцевали, – заспорила я. – Хотя… я ему понравилась.

Антон открыл глаза, и повернулся набок, лицом ко мне. Выглядит недовольно, и меня щекочет изнутри радость – ему не понравилось то, что я сказала.

«Или ему не нравится то, что я к нему пристаю с глупостями» – пришла в голову неприятная мысль.

– Ты красивая девушка, и многим будешь нравиться. Но не советую распыляться на всех подряд. Иначе определенное клеймо поставят, – жестко произнес он, глядя мне прямо в глаза.

Черт, разговор куда-то не туда сворачивает!

– Не поставят, – проворчала я. – Кстати, а твоя невеста не оттаскает меня за волосы за то, что мы спали в одной постели? – не удержалась я.

И с замиранием сердца стала ждать ответ. Сердце именно что замерло, кончики пальцев начало покалывать от нервов. Я так даже результаты ЕГЭ не ждала, как ответ Антона, который он не особо торопится давать.

Заснул?!

– Не оттаскает, – коротко ответил он.

Блин, это не ответ. Так есть эта невеста, или ее нет?!

– Мне папа так расхваливал твою невесту. Сказал, что она может многому меня научить, – продолжила я наседать на Антона, чувствуя неясное беспокойство – не привыкла я навязываться.

И даже не знаю, стоит ли, и нужно ли это делать.

Папа меня убьет, если узнает. Или не убьет, но мозг точно вынесет.

А Антон молчит. Пнуть его, может?

– Какая она – твоя невеста?

– Лена пока не невеста, – ровно произнес он, и я чуть не захлопала в ладоши. – Но скоро ею станет, – добавил он, и я сжала ладони в кулаки. – На днях познакомлю вас, если хочешь. Лена в командировке, приедет через три дня. И да, она в курсе, что ты у меня живешь, и совсем не против. А теперь спи.

Как тут уснуть? Сердце колотится как бешеное.

Лена – не невеста, и это отлично. Плохо то, что Антон собирается сделать ей предложение. Еще и отношения такие доверительные… бесит! Доверие – это отлично, конечно, но я бы не одобрила, если бы с моим почти-женихом жила какая-то посторонняя девица. Плюнула бы на всякие командировки, и приехала бы, чтобы выставить гостью.

А она не против. Может, она дура? А зачем Антону дура? Правильно, незачем.

Или… или меня ребенком Антон представил? «Взял маленькую дочурку друга на передержку. Любимая, она совсем еще дитя» – представила я слова Антона этой Леночке, и чуть не зарычала.

Но она ведь не невеста пока. Может, и не станет ею? Мне нужно только понять, что я сама чувствую, и стоит ли влезать. В пятнадцать я бы однозначно ответила: да, стоит. А сейчас нужно подумать, это ведь не игрушки.

Да и не факт, что получится влезть. Может, Антон эту Леночку до одури любит, и плевать хотел на остальных.

Эта мысль привела меня в бешенство, и окончательно «выключила» до самого утра. Проснулась я одна, Антона нет.

Как и температуры и плохого самочувствия. Вот что творит ночь в одной постели с мужчиной!

– Пора вставать, – пропела я, пригладила волосы, и поморщилась: – Скорее в душ.

Я выскользнула из спальни. Пахнет жареными колбасками и кофе. Наверное, Антон завтрак приготовил.

– … очень соскучилась. Хорошо, что командировку сократили, да так удачно еще с рейсом получилось. Не на поезде сюда добиралась, а на самолете. Сиди, я сама, уже почти готов завтрак. Иди, буди Андрея, – услышала я мелодичный голос.

Женский.

Черт, черт, черт!

Я, как загипнотизированная, шла на кухню, хотя не планировала появляться перед Антоном в виде немытого чучела. Но ноги сами понесли меня на этот голос, и на запахи завтрака, вдруг показавшиеся омерзительными.

– А ты ведь Маша? Та самая? Я Лена, – у окна я увидела блондинку, улыбающуюся по-голливудски – так, что можно все зубы пересчитать. И чему радуется?! – Надеюсь, мы подружимся. Ты такая милая, только тушь немного осыпалась. И все лицо в хайлайтере. Дорогая, следует смывать макияж перед сном, а то прыщики появятся и черные точки.

Лена улыбнулась мне, и кивнула на коридор, в котором я все еще стою:

– Стоит сходить в душ, наверное. А затем присоединяйся к нам, на тебя я тоже приготовлю, зайка.

Глава 5

АНТОН

– Доброе утро!

Маша не поздоровалась, а выплюнула это. Развернулась, и пошла в душ. Растрепанная и милая, в моей одежде, которая держится на ней на честном слове. И недовольная.

Можно понять.

– Милая девочка, – заметила Лена.

– Милая, – согласился я. – И не стоило так с ней.

– Ничего плохого я ей не сказала, – Лена поставила передо мной чашку с ароматным кофе, и повернулась к плите. – Девочка мне понравилась. Ты правильно сделал, что приютил ее. Одна, город новый, семьи рядом нет, – пожала она плечами, – мало ли что могло случиться. Ты у меня молодец. Солдат ребенка не обидит, так?

Девочка.

Ребенок.

В мыслях я сам Машу именно так и стараюсь называть. Вернее, приучаю себя к мысли о том, что маленькая она, и нехер даже думать в ее сторону. Но Лена-то совсем меня за дурака считает?!

– Значит, командировку сократили. Вдруг. Так?

– Так.

– И внезапно, совершенно случайно ты нашла билет на рейс?

– Конечно, – рассмеялась она, поставив передо мной тарелку.

– И Маша здесь ни при чем?

– Что, думаешь я взревновала и сорвалась к тебе? – Лена села напротив меня. – Думала, ты обо мне лучшего мнения.

Неглупая, красивая, умеет себя правильно подать. И выйти с ней не стыдно. Хороша в постели, не закатывает глаза, когда я предлагаю ей эксперименты, и мозг не выносит – вот какого я мнения про Лену. И именно потому и собираюсь сделать ей предложение, что далеко не секрет ни для кого.

Мои приятели продолжили глядеть в сторону второкурсниц в погоне за молодым мясом. Меня же это никогда не прельщало. Женщина должна быть подругой, а не ребенком, которого нужно контролировать, и за которого нужно ноги переставлять.

А еще женщина должна быть удобной. Как Лена. Никогда она не устраивала мне сцен, никогда не было дебильных «проверок на верность». А сегодня вдруг этот демарш.

– Мог бы быть поблагодарнее, Антон. Ты ведешь себя так, словно я нападаю. Защищаешься, и защищаешь, – она кивнула на коридор, в котором скрылась Маша. – Это странно. У меня всего лишь сорвалась командировка и я приехала к тебе. Соскучилась, знаешь ли. И зайке твоей ничего плохого не сказала.

– Если не считать пассивной агрессии.

Ну же, давай уже. Сорвись!

Лена поджала губы, и посмотрела на меня в упор.

– А не слишком ли много разговоров про постороннюю девчонку? Может, обо мне поговорим? Не хочешь спросить, как я съездила? Или о себе рассказать, а? Или будем про Машу беседовать?

– Она будет жить у меня не меньше месяца, потому да. Стоит поговорить.

– Ну говори, – кивнула мне Лена.

– Ничего не хочешь спросить? Давай, Лен, хватит строить из себя королеву терпения.

– Хорошо, – она резко поднялась со стула, и снова подошла к плите. – Может, удобнее будет снять девочке квартиру? Я могу заняться этим.

– Денисыч попросил, чтобы Маша жила у меня под присмотром, так что не вариант.

– Разве? – Лена начала разбивать яйца над сковородой, готовя завтрак для Маши.

Вообще, я прекрасно понимаю, что можно снять для Маши квартиру неподалеку. Даже в моем доме сдается парочка студий, и Иван Денисович бы одобрил подобное.

Отселить Машу было бы правильно и логично. Особенно если вспомнить прошлый вечер, когда я получил ее сообщение, что можно ее не ждать. Вроде и знакомы мало, и ведет она себя как типичная девочка-студентка, но не признавать очевидное я не могу – зацепила.

Зацепила так, что чуть драку в клубе не устроил, когда увидел, как Маша обжимается с каким-то молокососом. Даже имя его запомнил – Стас. Только драк в клубах мне не хватало. И ночевок в одной кровати.

Но не смог отказать ведь.

И чем зацепила-то? Красивая – да, но красивых много. Умная? Не факт.

Чертова химия. Такая, что половину ночи не спал. Тянуло разбудить Машу, и попросить доказать, какая она взрослая.

– Я могу поселить ее у себя. Зачем девочке жить с двумя мужиками? Это как-то неприлично.

– Тебя Маша не знает, Лен. Да и не с самой лучшей стороны ты себя показала, – напомнил я ей про ее «приветствие». – Только не отпирайся, ок? Не первый год на свете живу, и посыл мне ясен.

– Ладно, признаю, не сдержалась. Но меня можно понять!

– Можно. Только спрячь коготки, и Машу не обижай больше.

– Снова защищаешь ее? – зашипела Лена, затем прикрыла глаза, успокаиваясь. – Ладно, черт, прости. Просто я ожидала увидеть одно, а увидела другое. Я подружусь с девочкой, она правда милая. К тому же, она дочка дяди Вани, а это уже много значит. Только…

Лена замолчала.

– Что? – поторопил я ее.

– Тебе не кажется, что она… ну, что она могла в тебя влюбиться? Смотрела на меня как на врага. Как на соперницу, – пояснила Лена.

Я закатил глаза на это.

– Глупости.

– А вот я так не думаю, и ты – глупец, если ничего не понимаешь.

– Я понимаю, что мог понравиться Маше. Ей двадцать лет, в таком возрасте почти все нравятся. Сегодня – я, завтра – молодой преподаватель, послезавтра – голливудский актер. Но не стоит воспринимать это серьезно.

Вспомнить хотя бы самого себя в Машином возрасте. Каждая более-менее симпатичная девчонка вызывала определенные желания, только это ни разу не любовь была. У нас в семье с любовью вообще туго: мать за отца ради денег вышла, отец женился из-за того, что мама забеременела. Как только она заболела, он с чистой совестью свалил в новую семью. У меня самого были лишь одноразовые подружки, затем захотелось чего-то настоящего, и появилась Лена.

Уважение гораздо важнее любви, которая сегодня есть, а завтра ее нет.

…, а еще есть Маша.

Черт, и к чему мне это в голову пришло?!

– Ладно. Я поняла, ты прав, – буркнула Лена, и натянуто улыбнулась. – Я, как и обещала, готовлю завтрак. Садись, давай познакомимся поближе.

Обернулся, и увидел Машу. Больше не хмурится, смотрит и на Лену, и на меня спокойно и ровно. Это почему-то не нравится мне. Никакой реакции, хотя мне бы наоборот радоваться, что дурдом не ожидается.

– Спасибо, я только кофе выпью, а завтрак пусть съест Андрей, – вежливо произнесла девушка, и села за стол, чуть отодвинув стул от меня подальше.

Чтобы не быть рядом.

***

МАША

В душе я не мылась. Это больше походило на экзекуцию, и как последствие – кожу теперь стягивает. Очень уж яростно я натиралась мочалкой.

А все почему?

Потому что КАКАЯ Я К ЧЕРТУ ЗАЙКА?!

Все время подмывало забить на водные процедуры, выскочить и устроить разнос. Такой, что в пору полицию было бы вызывать. Эта блонди меня унизила, а Антон даже голову не повернул. Даже не поправил ее!

Мужичье и солдафон!

Но хорошо, что я не поддалась дури, коей у меня с избытком, и отыгралась на своей несчастной коже. Хоть не опозорилась. А то выбежала бы и разверещалась, как ополоумевшая болонка – стыда бы потом не обралась.

Нет уж! Присмотреться надо, и понять – а имею ли я вообще право? Может, там любовь неземная, а тут я с навязчивыми претензиями.

Вот только жаль я этой Лене не ответила. Обычно-то я бойкая на язык, а тут вдруг язык в одно место засунула, зато сейчас приходят остроумные ответы. Почему не сразу-то?!

– Нет, это мы отложим. И ругаться не будем, – заставила себя улыбнуться раскрасневшемуся отражению в зеркале. – Никакого хамства и агрессии, Маша.

По крайней мере, так долго, как смогу выдержать. Вот он – мой путь самурая.

Из душа я вышла, преисполненная злой радости, которая поутихла, стоило мне увидеть, как Антон уплетает еду, приготовленную Леной. Вот это больше всего обидело. Даже мама вспомнилась и наша семья, какой она была лет десять назад – как мама журила папу за ужины вне дома. Мне это такой глупостью казалось – пусть мужчина ест где хочет, к чему ревновать? К столовой?

А тут просто взбесило, и я все сразу поняла. Ох, права была мама.

Я даже отсела от Антона, и от завтрака отказалась.

«Ничего, с завтрашнего дня готовить буду я. Уж получше, чем всякие колбаски, завтраки будут» – дала себе мысленную установку.

Стоит воевать за Антона, или не стоит – с этим я разберусь, но раз мне неприятно смотреть как его кормит Лена – он будет есть то, что я приготовила. Да простят меня феминистки.

– Уже успела с мальчиками познакомиться? – улыбнулась мне Лена. – Сейчас молодежь красивее, чем раньше. Выглядят ухоженнее, старше. Иногда смотрю: с виду двухметровый бородатый мужик, а по паспорту – сопляк восемнадцатилетний. Так что, Маша, много у вас симпатичных мальчиков в универе?

Да как-то прошла моя любовь к ровесникам. Теперь я почему-то стала заглядываться на мужчин «тридцать плюс». Вернее, на мужчину.

Хм, может найти Лене симпатичного мальчика, раз она от них в таком восторге, а Антона себе забрать? Ох, язык так и чешется высказаться на эту тему, но вспомнилась установка про вежливость.

– Есть симпатичные, но вчера я всего первый день на учебе была, и не всех разглядела.

– А ты разгляди, Маша. Юность – самое прекрасное время. Нужно встречаться, целоваться, веселиться. Потом повзрослеешь, и не до того будет. Ни тебе, ни твоему мужчине, – рассмеялась Лена, а затем с укором взглянула на Антона.

Он ее взгляд проигнорировал. Сидит, хмурится, выглядит как сыч недовольный.

– Я планирую все успеть. С любимым человеком, – кивнула я Лене.

– И правильно. На кого попало не распыляйся. На всяких первых встречных, на мимолетные увлечения. А то знаешь, в таком возрасте кто угодно может показаться великой любовью, а на самом деле – гормоны бушуют, – с нажимом произнесла женщина.

Я уже перестала понимать, к чему она ведет, но точно ни к чему хорошему. Ходи на свидания, не ходи. Встречайся, не встречайся… сама разберусь.

Чтобы не нахамить, я просто кивнула Лене, и продолжила пить омерзительный на вкус кофе.

– А чем ты увлекаешься? – не отставала Лена.

– Бегом. Танцую еще, – пожала плечами.

– Антон вот тоже бегает. Я танцую, но все никак не могу его на аргентинское танго затащить, – вздохнула «почти невеста». – Там пара нужна, мужчин мало, приходится с женщинами танцевать. А мой мужчина, – выделила эти слова Лена, – на это время найти не может.

– Все эти танцы – пожалуйста, но без меня, – отрезал Антон, и Лена уже непритворно обиделась.

Да и я бы на ее месте тоже обиделась. Наверное, будь передо мной не Антон, а какой угодно другой мужчина, я бы к Лене испытывала не неприязнь, а женскую солидарность. Но что имеем, то имеем.

– Так ты бегаешь? – повернула я голову к Антону.

– Ну да.

– Можно с тобой бегать? Я город пока плохо знаю, еще забегу не туда. У меня зимние спортивки с собой, покупать ничего не нужно.

– Пробежка в шесть тридцать утра, Маш, – усмехнулся мужчина.

Я на это лишь глаза закатила. Я и в пять утра бегала – на улицах почти никого, даже машин мало, красота. Еще прохладно с ночи, пахло росой и морозцем вместо вечного городского дыма.

– Меня ранним подъемом не испугать, – подмигнула ему, о чем почти сразу пожалела.

Про Лену я каким-то чудом умудрилась забыть. Стоило с Антоном заговорить, и все – антураж и второстепенные герои неважны, софиты направлены на главного героя.

– Ты ведь болеешь, детка, – напомнила Лена. В голосе доброжелательность, а в глазах ее я явно вижу картинку, как она мечтает откусить мне голову. – Никаких пробежек, нужно ведь восстановиться. Да и всегда лучше тренажерка, я сама хожу, могу абонемент подарить.

– Спасибо, но дорогие подарки я не принимаю, – вежливо отказалась я.

Никто не отнимет у меня пробежки с Антоном. Будем просыпаться, бежать вместе, затем я буду готовить ему завтрак – картинка чудесная, и такая заманчивая, что я лужицей растекаюсь. И никакой Лене отнять это не позволю!

Ох, что ж меня коротит так?

– Конечно, мы можем бегать вместе, – кивнул мне Антон. – Сначала только с врачом посоветуемся, не вредны ли тебе нагрузки, и в каком количестве.