Вспоминая прожитое… Мемуары

Одновременно с первым классом обычной школы с успехом поступила и в музыкальную. Дома не возразили. Это была всего лишь дань моде, чтобы при случае похвастаться знакомым, вот, мол, учим. Тем более, что племянница мачехи Люба в Омске уже училась в музыкальной школе. Кстати, более заносчивого, высокомерного и эгоистичного человека как она больше не доводилось встречать. Тем не менее, мать Любы Валентина по секрету рассказала своей сестре, (моей мачехе), как одна женщина оттаскала её за волосы за то, что та путалась с чужим мужем.

Но вернусь к муз школе… Как оплошать моим, не отдать? Отдали бы учиться свою дочку Ольгу, да её лелеяли дома. Даже просто пыль вытереть или просто посуду помыть не бралась. Разве что иногда помочь мелочёвку всякую вынести из комнаты перед ремонтом. Вся её забота – книги всякие читать, телевизор смотреть, в шахматы «сам на сам» играть. Вот и всё. А затраты на обучение в муз школе по классу фортепиано для них, обоих работающих на шахте на Севере, не было особой уж проблемой. Однако, пианино они не торопились покупать. Пришлось на бумаге сперва рисовать клавиатуру пианино под её реальный размер, и так вот первое время обходиться. Или приходить раньше, искать по классам свободный инструмент, что далеко не всегда было возможно найти.

Попала я сразу в муз класс к Александру Александровичу. Коллеги-учителя величали его Сан Саныч. Средних лет. Высокий, можно сказать, высоченный мужчина. Меня очень удивляло, что в уголках глаз и губ постоянно появлялся какой-то белый налёт. Вероятно, были проблемы со здоровьем. Обратила ещё внимание на его пальцы. Неправдоподобно длинные, с широким обручальным кольцом на безымянном пальце правой руки.

Два года там проучилась, но больше уже не выдержала. Постоянные упрёки, что тратят на меня за муз школу… А заниматься не всегда у меня получалось. То я в обычной школе на своих уроках, то мачеха или отчим спят после ночной смены, то отчим пьяный домой пришёл. Так шумно обычно заявлялся домой, что уже с первого этажа доносился голос. Сразу уходила с глаз в нашу с Ольгой комнату. Вот и бросила занятия. Потом начались упрёки, что, мол, вот, столько платили, и бросила… Оказалось, и так – плохо, и так – плохо, и так – виновата, и так – опять же, виновата…

Потом инструмент тот продали. Это где-то в средней полосе проще пианино привезти, а тащить такие тяжёлые вещи на север было затруднительно. Вот местные и старались перекупать инструмент друг у друга. С 1968-го по 1993 простояло фортепиано. 25-ть лет! Четверть века, Карл! Когда забрали новые хозяева, отчим посмотрел на зияющее пустое место, засмеялся: «-Корней там твоя бандура не пустила?».

Конечно, кое-что полезным в муз школе было для меня, безусловно. Сейчас в доме у меня есть гитара, гармонь, скрипка, балалайка… но, как цыганку, больше, безусловно, тянет к гитаре. В первую очередь именно ей я уделяю своё внимание, занимаюсь самостоятельно. Гитара с неплохим звучанием, фольклорная, акустическая. Её выбрала под себя из всех, что были в продаже: какая поменьше, с узким грифом, чтоб пальцы доставали.

Да, совсем другие песни были в пору моего детства и юности. И мелодика, и тексты другие. Певцы и певицы были «штучным товаром», как и артисты, узнаваемы по голосу. По внешности. Умели достойно «подать» себя. Разве спутаешь, например, Ольгу Воронец с Клавдией Шульженко, Валентину Толкунову с Лидией Руслановой, Муслима Магомаева с Вадимом Мулерманом? А нынешние… Не сразу и узнаешь кто это. Похожие какие-то. и очень уж развелось, немеряно… О том, в каком виде позволяют себя выйти на сцену, какие тексты поют, и говорить не буду… Стыдоба! А мы с детства впитывали другие ценности…

Помню, когда нормально уже освоилась в классе обычной школы, привыкла, то носилась по коридорам. Детство вобще не может долго быть на одном месте. Бывало, что отчаянно дралась с мальчишками. А вот пусть не лезут ко мне патамушта! Ишь, взяли моду цепляться к «мелким»!

Летом на Севере круглые сутки по ночам как днём светло. Вспоминается смешной случай, когда однажды вечером, девчонкой ещё, уснула у телевизора. Просыпаюсь, и слышу, они в кухне чашками своими застучали, чаёвничать собрались, панимаешь. Встала. Посмотрела в окошко, но не могу понять, толи вечер, толи день… Прихожу в кухню, глазами растерянно моргаю, спросила у них серьёзно: «-Это ещё сегодня, или уже завтра?». Смеются.

А в деревне у бабушки, куда каждое лето ездили потом, в окошке всегда маячила моя старенькая кукла с выцветшими голубыми глазками и платьишке, будто она ждала меня вместе с бабушкой. И всё та же беспокойная рыжая подружка Лида… Как она умудрялась буквально уже через час узнавать, что приехали – не понятно… Всегда привозила ей какой-нибудь пустячок: заколку, детское колечко, бусинки, бантик, календарик. Очень тогда скучала и по бабушке, и по подружке. Где сейчас она – не знаю. Доходили вести, что после школы уехала в Омск, выучилась на акушерку. Вышла замуж. На память осталось лишь фото, где она стоит в школьном саду у большого куста.

…Да, было время… Особо о жизни в таком возрасте и не думаешь, просто живёшь себе настоящим, одним днём. Где вы есть теперь, потерянные подружки детства и юности…

Может, это и не реально кажется кому-то, но поголовно всех одноклассников помню! Осталось на память фото всего большого первого класса вместе с первой учительницей Валентиной Алексеевной.

Смешно вспомнить… Получила табель за первый класс. Одни пятёрки стояли. И тут услышала дома, что хотят его «обмыть». По наивности удивилась тогда. Зачем его мыть? Он же ведь бумажный… Подумать только… не верится… был тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год… Сама уж давно «антиквариатом» стала… Ведь антиквариатом считается срок от 50-ти лет. И самой теперь никак не верится, что столько лет пролетело…

Может, на такую хорошую успеваемость в первом классе повлияло то обстоятельство, что их дочка Ольга по болезни обучалась дома, т.е. приходили учителя надом. Я, как любопытная Варвара, пристраивалась смотреть, слушать. Ведь когда пошла в первый класс мне уже были знакомы буквы, и умела читать по слогам. Во всяком случае никто помимо этого со мной не занимался. Один гулеванил сколько желал, другая по полночи стояла у окна и ревела, в ожидании своего супружника…

В первом, втором, третьем классе, пока были просто детьми, не осознавали, что у кого-то что-то «круче», были, вроде как, все равны, в одинаковых школьных формах, фартучках. Всё казалось нормальным… Это потом, став подростками, разделились на группки… Тогда и испытала на себе первые моменты начала отчуждения.

Постепенно я становилась изгоем, потому что меня одевали как чучело, на огромный «вырост», эдакий Пьеро, с длиннющими рукавами, хотя я в росте, практически, не прибавляла, да ещё совсем как дитё, на свой вкус. А его у мачехи никогда не было, судя по тому, какие вещи покупала… И не было рядом человека, который бы научил, ввёл меня во взрослеющий мир… Вобщем, клоун клоуном. Для ровесников я осталась ребёнком, каким-то недоумком… А они все взрослели… Помнишь сказку про гадкого утёнка, как его на птичьем дворе шпыняли? Мало того, стала отставать в росте… Жуткая история произошла. Даже и сейчас вспоминать, становится не по себе…

Однажды отчим пришёл домой пьяный, злой. Видимо, поругался с кем-то в гаражах. Решил вдруг сию минуту заняться моим воспитанием. А что, самое время в таком виде и настроении! Потребовал дневник. Первые два класса я училась на одни пятёрки, это потом начались четвёрки и тройки. Но тогда в том дневнике, было написано замечание, что не ношу на урок физкультуры форму. Ну, вот не любила я физкультуру! Всякие отговорки придумывала, на какие хватало фантазии придумать. То чешки забыла дома, то резинка на трусах формы порвалась, то, якобы, кто-то нарочно намочил футболку, и рукава узлом завязал… Отчим разъярился, посадил перед собой на стул, и разбил мне нос в кровь. Бьёт и смеётся… бьёт и смеётся… Хоть и пьяный, а соображал всё же, не кулаком, пальцами бил… А я пошевелиться боюсь, всего 7—8 лет, а он взрослый мужик… Их дочка Ольга тоже его испугалась, молча стоит, вжалась в стенку, не знает, что делать. Вскоре отчим повалился, и тут же уснул, а я, как могла, остановила кровь из носа, переоделась. Платьишко спереди всё в крови было, бурое… Очень много тогда крови потеряла… красные мураши долго ещё потом в глазах мелькали…

Тут пришла мачеха с работы со второй смены. Конечно же, не могла не увидеть, увидела то окровавленное платье, и Ольга ей рассказала во всех подробностях обо всём случившемся, но никаких претензий к своему муженьку мачеха так и не высказала. Вообще никогда. Как-будто ничего не было, ничего не случилось. Как же она без мужика останется, если что? Урок жизни: мы так или иначе можем влиять на судьбу другого человека, и это вмешательство может быть не с самыми лучшими последствиями, поэтому нужно очень осторожно к этому относиться, подумать, прежде чем что-то сделать, сказать другому человеку.

Мне потом в судьбе это очень даже серьёзно аукнулось, ведь от этого едва не получила всерьёз малокровие. Естественно, весь гормональный баланс нарушился, и, как результат, впоследствии навсегда лишилась возможности иметь детей. Уже навсегда… Но такое заключение дала гинеколог тогда, когда мы вдвоём с первым мужем Станиславом пошли в больницу выяснять, почему после года супружества так и не нет беременности. Он на самом деле очень хотел ребёнка, статус отца. И вот такое разочарование. Для меня этот приговор стал тяжёлым ударом. Слава же не бросил, стойко принял неутешительное заключение медика. Никогда не упрекнул, что женился на «пустоцвете». Собственно, он не мог меня в этом обвинить, ведь я не могла об этом знать раньше, чтобы предупредить.

Когда после случая с разбитым носом на очередном школьном медосмотре в медпункте написали записку, мол, ваш ребёнок отстаёт в росте, родители, обязательно обратитесь с ней к эндокринологу, на неё (записку) не обратили никакого внимания. Ноль внимания и фунт презрения. Им было, по большому счёту, наплевать. Мало ли что там напишут… Ценное время было упущено… Это для своей дочки делали всё. А я росла тогда как придорожная трава. Замкнулась, и стала жить в своём закрытом мире. Иначе говоря, я сама себя невольно начала воспитывать. Наверное, поэтому невольно приучилась надеяться лишь на свои силы. И это по жизни очень неплохо. Научилась приспосабливаться решать свои трудности самостоятельно, а за помощью обращаться только когда точно не обойтись без неё.

Только спустя время поняла, что их дочка Ольга подслушивала, подсматривала за мной, а потом докладывала мамаше. Зачем? Просто чтоб удовлетворить непомерное любопытство, ведь с её мамашей, сколько себя помню, я так никогда и не откровенничала. Чувствовала её фальшь. Но, вместе с тем, наивная очень была в силу возраста.

Задали как-то в школе дома написать сочинение. На какую тему уже, конечно же, не помню. Задумалась, как написать во множественном числе слово. Пошла спросить у мачехи… Уж лучше бы не спрашивала… Вместо слова «стёклышки» подсказала дурацкое словечко «стекОлки». Учительница по русскому языку и литературе, проверяя задание в тетради подчеркнула красной пастой, и знак вопроса большой поставила, а потом спрашивает с усмешкой: «-Откуда ты взяла это слово? Нет такого!». Подсказала, вобщем… А ведь мачеха молоденькой девчонкой уехала из деревни жить и работать в Омск, могла бы давно уже научиться чему-то, заняться своим развитием. Только она не считала это нужным, как видно. Урок жизни: 1000 раз права поговорка «что умеешь, знаешь, на плечи не давит!» Учиться надо многому, потому что далеко не всегда можешь знать потребуется это когда-нибудь или нет. Во всяком случае обязательно учиться тому, что явно пригодится по жизни.

Не знаю до сих пор, как это расценить… Толи поиздеваться хотел, толи я понравилась ему на самом деле, (он был татарин, а я похожа на татарку), но не знал, как выразить эмоции, обратить на себя моё внимание… Был у нас в классе Ренат Мубаракшин. Невысокий, вполне себе симпатичный худощавый светловолосый парень. Мы тогда уже все подростками были. Однажды после уроков увидел, что я у крыльца школы жду девчонку-одноклассницу Шишову. Жили с ней в одном доме, только в разных подъездах. Частенько вместе ходили в школу и домой после уроков. Остановился, и наблюдает, кого это жду. Я его поначалу и не заметила. Лишь после того, когда он, удовлетворив своё непонятное любопытство, протянул: «-А-а… Шишку…».

Прошло какое-то время.

Однажды он подошёл ко мне в окружении нескольких одноклассников, и вдруг молча, ни с того, ни с сего, несильно ударил по щеке. Я ничуть не растерялась, и залепила ему в ответку смачную пощёчину. Группка та ухмылялась, а один констатировал итог этой непонятной мне ситуации: «-Обменялись!». Может, поспорил, что я просто зареву от обиды, или промолчу, или же вобще убегу, испугавшись… Может, мстил за то, что никак не обращаю внимания на него… Вот не могу понять до сих пор смысла этого поступка. Но действительно правда, не вызывал во мне никакого интереса на протяжении всего времени, пока учились вместе в одном классе.

Не помню. сколько времени прошло, он вдруг насильно захотел сесть со мной за парту на свободное место. Но я не пустила. Подумала, что пересесть решил ближе к девчонкам, которые сидели сзади меня. Но он и так сидел рядом, через проход… Я сопротивлялась, отбивалась руками и ногами, как могла. Девчонки очень недоумевали от этого, заговорили: «-Такого парня отвергла!». Не знаю, до сих пор не знаю, как расценить это его странное поведение. Никак не скажешь, что у него была «поехавшая крыша», или что был дебилом…

Вспомнился другой случчай, который произошёл ранее. Отправился однажды наш класс на какую-то несложную работу. Кажется, картошку сортировать, выбирать гнилую. И вот тогда одноклассник Игорь Горбатюк вдруг признался: «-А ты мне нравишься…». Я на это ничего не смогла вразумительного ответить. Что дальше было? А ничего. После и не общались, а потом он с родителями, видно, уехал с Севера в среднюю полосу. Просто не появился в классе на следующий учебный год.

А вот дома всё понятно. Всю жизнь они считали меня никчёмной, ни на что не годной, насмешничали. К моим словам они никогда не прислушивались вобще, только ухмылялись в ответ, отмахивались, мол, разве ЭТА может что-то умное сказать? И постепенно во мне сформировался стойкий, убивающий комплекс неполноценности, и я просто отказалась от всех мечтаний, посчитав их несбыточными. Это потом мне удалось его как-то уменьшить. Но ценное время было упущено безвозвратно. Дома насмешничали надо мной, одноклассники насмешничали… какое уж тут продолжение учёбы после школы! Быстрей бы начать жить самостоятельно! Скорей к свободе!