Судебная практика по делам военнослужащих. 2019—2022 года

Правовые позиции Тихоокеанского флотского военного суда во 2-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

Суммы денежного довольствия, выплаченные военнослужащему в качестве средства к существованию, не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения при условии отсутствия недобросовестности с его стороны и счётной ошибки.

Обоснование:

Апелляционным определением Тихоокеанского флотского суда в связи с неправильным применением норм материального права отменено решение Фокинского гарнизонного военного суда об удовлетворении иска командира войсковой части № к Б. Суд первой инстанции присудил к взысканию с Б. в доход федерального бюджета через лицевой счёт филиала №1 федерального казенного учреждения «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Восточному военному округу» (далее – ФКУ «УФО МО РФ по ВВО») денежные средства в размере 150 000 рублей в возмещение необоснованно выплаченной ответчику в 2015 году ежемесячной надбавки за особые условия военной службы лётного состава, выполняющего полеты по планам боевой (специальной) подготовки в составе экипажей вертолетов (далее – надбавка), а также 4 200 рублей в бюджет городского округа ЗАТО город Фокино в возмещение судебных расходов. Согласно материалам дела Б. в период с 1 января по 31 декабря 2015 года на основании приказов командующего Тихоокеанским флотом от 6 апреля 2015 года и от 5 ноября 2015 года произведена выплата надбавки в размере 70% оклада по воинской должности в сумме 234 313 рублей (с учётом удержанного налога на доходы физического лица) как военнослужащему лётного состава, выполняющего полеты по планам боевой (специальной) подготовки в составе экипажей вертолетов, и выполнившего установленные нормы налёта за истекший 2014 год. Вместе с тем, в ходе проведенной в период с 28 марта по 19 апреля 2018 года выездной проверки отдельных вопросов финансово-экономической и хозяйственной деятельности в отношении войсковой части № (в 2019 году переформирована в войсковую часть №) контрольной группой Межрегионального управления ведомственного финансово контроля и аудита Министерства обороны Российской Федерации (по Военно-Морскому Флоту) установлено, что в 2014 году норма налёта, установленная Министром обороны Российской Федерации, Б. не выполнена и оснований для выплаты ему надбавки в 2015 году не имелось. Ответчик добровольно возместил 84 313 рублей. Удовлетворяя предъявленный к Б. иск, гарнизонный военный суд пришёл к выводу о том, что поскольку выплата указанной надбавки ответчику в 2015 году произведена в отсутствие законных оснований, то неосновательно выплаченные ему денежные средства не являются денежным довольствием и не подпадают под категорию денежных средств, приравненных к заработной плате. Поэтому гарнизонный военный суд посчитал, что указанные в исковом заявлении денежные средства являются неосновательным обогащением, подлежащим возврату, и не применил к спорным правоотношениям положения п. 3 ст. 1109 ГК РФ. Эти выводы суда первой инстанции основаны на неправильном применении положений главы 60 ГК РФ, регулирующей обязательства вследствие неосновательного обогащения, а также не соответствуют обстоятельствам дела. В соответствии со ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 этого Кодекса. Таким образом, для возникновения обязательств из неосновательного обогащения необходимы приобретение или сбережение имущества за счет другого лица, отсутствие правового основания такого сбережения или приобретения, а также обстоятельств, предусмотренных ст. 1109 ГК РФ. Согласно подп. 3 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счётной ошибки. Указанные в исковом заявлении денежные средства, выплаченные ответчику в качестве надбавки в размерах, установленных приказами командующего Тихоокеанским флотом от 6 апреля 2015 года и от 5 ноября 2015 года, вопреки выводам суда первой инстанции относятся к выплатам, поименованным в подп. 3 ст. 1109 ГК РФ. Этот вывод согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в постановлении от 26 марта 2021 года №8-П «По делу о проверке конституционности подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Носаева В. А.», согласно которой положения главы 60 ГК РФ не предполагают возложения на военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, бремени негативных последствий, связанных с допущенными при начислении и выплате денежного довольствия нарушениями, в виде взыскания сумм выплаты в качестве неосновательного обогащения. Оснований для вывода о недобросовестности ответчика при получении им денежного довольствия не усматривается, поскольку его начисление производилось ФКУ «ЕРЦ МО РФ» на основании введенных соответствующим кадровым подразделением Министерства обороны Российской Федерации сведений об обстоятельствах, влияющих на размер денежного довольствия, то есть вследствие действий работодателя, а не счётной ошибки. В то же время ответчик своими действиями не повлиял на размер выплачиваемого ему денежного довольствия. Доказательств его недобросовестности суду не представлено. Исследованные судом лётная книжка Быкова и лист учёта лётной работы, которые велись и проверялись начальниками ответчика, недостоверных данных о налёте за 2014 год не содержат. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения исковых требований командира воинской части о возврате ответчиком неосновательного обогащения у суда первой инстанции не имелось. Отменив решение гарнизонного суда, флотский суд принял по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска. При разрешении подобных гражданских дел судам следует также учитывать правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенные в постановлении от 11 января 2022 года №1-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 1102 и подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А. П. Кузьмина и Г. Т. Умарсаидова»23.

2 ГЛАВА: Установление полной или ограниченной материальной ответственности военнослужащего

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Федеральный закон «О материальной ответственности военнослужащих» не предполагает привлечения к материальной ответственности лиц в случае, если ущерб имуществу воинской части ими не причинён.

Обоснование:

Начальник Пограничного управления ФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области обратился в Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд с иском о взыскании с Б. в порядке полной материальной ответственности 88 059 рублей 57 копеек. В иске указывалось, что начальник автомобильной службы отдела МТО Пограничного управления Б. принял незаконное решение о перевозке эвакуатором входящего в штат Службы в г. Выборге автомобиля КАМАЗ-6540 для его ремонта, чем причинил Пограничному управлению ущерб в сумме 37 000 рублей. Кроме того, с Б. подлежат взысканию расходы по ремонту того же автомобиля в сумме 51 059 рублей 57 копеек, так как вследствие ненадлежащего контроля ответчика за деятельностью автомобильной службы прекращены гарантийные обязательства по обслуживанию автомобиля. Гарнизонный военный суд в порядке привлечения к ограниченной материальной ответственности взыскал с Б. один оклад месячного денежного содержания и одну месячную надбавку за выслугу лет, составляющие 63 273 рубля 60 копеек, а в остальной части требований отказал. Окружной военный суд с решением не согласился, отметив следующее. Из материалов административного расследования, утвержденного начальником Пограничного управления, а также из содержания иска следовало, что истцом ставился вопрос о привлечении военнослужащего к материальной ответственности за причинение двух разных материальных ущербов: расходов в связи с транспортировкой автомашины из г. Выборга в г. Санкт-Петербург в сумме 37 000 рублей, а также расходов по ремонту той же автомашины ввиду снятия её с гарантийного обслуживания в сумме 160 815 рублей 35 копеек (с учетом привлечения к материальной ответственности других лиц с ответчика предлагалось взыскать 51 059 рублей 57 копеек). Государственным контрактом, заключённым между Пограничным управлением и ООО «РайАвтоСПб», предусматривалось, что в случае обслуживания или ремонта в г. Санкт-Петербурге автотранспорта Службы в г. Выборге доставка автотранспорта в г. Санкт-Петербург должна осуществляться силами Пограничного управления. Оплата Пограничным управлением услуг по транспортировке автомобилей контрактом не предполагалась, но была произведена в размере 37 000 рублей по решению ответчика, который, превышая предоставленные ему как сотруднику контрактной службы полномочия, согласился с включением в акт выполненных работ не предусмотренной контрактом платной услуги по эвакуации автомобиля. Поскольку о порядке исполнения государственного контракта ему было достоверно известно, Б., нарушая данный порядок, действовал умышленно, в связи с чем на основании абз. 4 ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» за ущерб в сумме 37 000 рублей он подлежал привлечению к полной материальной ответственности. Между тем ущерб в размере стоимости негарантийного ремонта автомашины КАМАЗ-6540 был причинен Пограничному управлению вследствие повреждения элементов топливной аппаратуры из-за использования некачественного топлива. Порядок эксплуатации автомобильной техники в ФСБ России определён Наставлением по автотехническому и танкотехническому обеспечению органов федеральной службы безопасности, утвержденным приказом ФСБ России от 2018 года, а порядок организации технического обслуживания автотехники в Пограничном управлении – Приложением к приказу начальника Пограничного управления от 2016 года. Согласно пункту 4 Наставления организация автотехнического обеспечения, которое в соответствии с пп. 3, 88 и 89 включает в себя и техническое обслуживание машин, осуществляется должностными лицами органа безопасности, на бюджетном учете которых имеются машины. При этом, как следует из Приложения, организация технического обслуживания автомашин, закрепленных за Службами, и контроль за его проведением осуществляется должностными лицами этих Служб. Основания и порядок привлечения военнослужащих к материальной ответственности определены Федеральным законом «О материальной ответственности военнослужащих», исходя из положений ст. 1, 2, 3 которого для привлечения военнослужащего к данному виду ответственности необходима совокупность следующих условий: наличие реального ущерба имуществу воинской части, нарушение военнослужащим нормы права (правонарушение), наличие причинно-следственной связи между совершенным военнослужащим правонарушением и наступившим реальным ущербом, нахождение военнослужащего в момент причинения ущерба имуществу воинской части при исполнении служебных обязанностей (общих, должностных, специальных), вина военнослужащего в причинении ущерба (умысел или неосторожность). По данным бухгалтерского учета автомашина КАМАЗ-6540 состоит на бюджетном учете в Службе г. Выборге, а согласно должностному регламенту начальника автомобильной службы отдела МТО Пограничного управления в его обязанности не входит организация технического обслуживания и контроль за его проведением автомашин, закрепленных за Службами. Ответчик нарушения каких—либо норм права, связанных с исполнением своих должностных обязанностей по техническому обслуживанию автомашин, состоящих на учете в Службе г. Выборга, и приведших к выходу из строя автомашины КАМАЗ-6540, не допускал, а потому оснований для привлечения его к материальной ответственности за ущерб, причиненный оплатой ремонта данной автомашины, не имелось. С учётом изложенного, окружной суд решение суда первой инстанции изменил, в порядке полной материальной ответственности постановил взыскать с Б. 37 000 рублей, а в удовлетворении остальной части иска отказал24.

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 2-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Определение вида материальной ответственности без надлежащего учёта должностного положения ответчика повлекло принятие ошибочного решения по иску командира воинской части.

Обоснование:

Командир воинской части обратился с иском о привлечении бывшего командира роты Р. к полной материальной ответственности на сумму 486 737 рублей 71 копейку за ущерб, причиненный утратой инвентарного имущества, закрепленного за ротой. Решением Петрозаводского гарнизонного военного суда иск был удовлетворен частично. Суд привлек Р. к ограниченной материальной ответственности в размере 44 745 рублей, отказав в удовлетворении остальной части исковых требований. Из материалов дела видно, что ответчик проходил службу в должности командира роты с 2015 года, а после признания его негодным к военной службе по имеющейся военно-учетной специальности 6 сентября 2019 года был досрочно уволен в запас. Утрата закрепленного за ротой инвентарного имущества на указанную в иске сумму была выявлена в октябре 2019 года в ходе передачи дел и должности командира роты и подтверждена материалами и результатами проведенного административного расследования. Размер ущерба был определен на основании данных учета воинской части по фактическим потерям с учетом степени износа, в соответствии с требованиями статьи 6 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», а сам Р. факт утраты имущества в период исполнения им обязанностей командира роты как по наименованиям, так и по количеству не оспаривал. Принимая решение по делу, суд исходил из того, что истец не представил доказательств, подтверждающих личное получение ответчиком имущества, закрепленного за ротой, в связи с чем за его утрату по неосторожности как командир роты он должен нести ограниченную материальную ответственность. Такой вывод противоречит нормам материального права, регулирующим спорные отношения. В силу статей 1, 26—28 Федерального закона «О статусе военнослужащих» статус военнослужащего определяется совокупностью общих, должностных, специальных обязанностей и установленной законом ответственности. Должностные обязанности военнослужащих и порядок их исполнения предусмотрены федеральными законами, общевоинскими уставами и иными нормативными правовыми актами. Командиры, являясь единоначальниками, отвечают в мирное и военное время за состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества. Согласно статье 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» в редакции Федерального закона от 18 июля 2017 года №170-ФЗ, действовавшей на день обнаружения утраты имущества, полная материальная ответственность наступает в случаях, когда ущерб причинен военнослужащим, которому имущество было передано под отчет для хранения, перевозки, выдачи, пользования и других целей. Обязанности командира роты по организации и руководству ротным хозяйством, осуществлением контроля за его состоянием и обеспечением военнослужащих положенными материальными ценностями, а также его ответственность за сохранность имущества роты установлена статьями 144—145 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ и пунктами 82—85, 105 Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах Российской Федерации, утвержденного приказом Министра обороны РФ от 3 июня 2014 года №333. Командир роты обязан проверять не реже одного раза в месяц наличие, состояние и учет военного имущества роты, сличая сведения с учетными данными воинской части и занося результаты в книгу осмотра (проверки) вооружения, военной техники и боеприпасов. Следовательно, в силу своего должностного положения Р. как командир роты со дня принятия дел и должности нес полную материальную ответственность за сохранность всего числящегося за ротой имущества, являвшегося составной частью ротного хозяйства, вне зависимости от того, получал он это имущество в довольствующих органах лично либо поручал совершать эти действия подчиненным. Этот вывод соответствует статье 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» в редакции Федерального закона от 1 апреля 2020 года №81-ФЗ, действовавшей на момент разрешения судом настоящего дела, согласно которой за утрату по неосторожности имущества, вверенного для обеспечения хранения и выдачи военнослужащим роты, Р. несет полную материальную ответственность. Представленные истцом копии накладных, инвентаризационных описей и книг учета имущества службы ракетно-артиллерийского вооружения части по смыслу данной нормы закона являются документами, подтверждающими передачу утраченного имущества в ведение командира роты, за сохранность которого он в силу должностного положения отвечал до сдачи дел по занимаемой воинской должности. Установив наличие условий для привлечения Р. к полной материальной ответственности, окружной военный суд иск удовлетворил, снизив с учетом конкретных обстоятельств, степени вины и материального положения ответчика размер подлежащих взысканию денежных средств с 486 737 рублей 71 копейки до 150 000 рублей25.

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Командиры (начальники), нарушившие своими приказами (распоряжениями) установленный порядок расходования денежных средств несут ограниченную материальную ответственность.

Обоснование:

Командир войсковой части 3792 обратился в военный суд с исковым заявлением, в котором просил взыскать с Кадырова в пользу войсковой части 3792 сумму причиненного материального ущерба в размере 88 218 рублей. В обоснование иска указано, что в настоящее время ответчик проходит военную службу в должности заместителя командира войсковой части 3792, а в период с 2014 года по июль 2015 года он занимал должность командира войсковой части 2665. Актом ревизии финансово-хозяйственной деятельности войсковой части 2665 от 20 июня 2016 г. выявлена переплата денежного довольствия на оспариваемую сумму военнослужащему этой же воинской части старшему сержанту Псарову. Так, Псаров приказом командира части от 15 июня 2010 г. в связи с организационно-штатными мероприятиями был назначен на низшую воинскую должность кладовщика-экспедитора (2 тарифный разряд) с сохранением должностного оклада по ранее занимаемой воинской должности, соответствующей 5 тарифному разряду. В связи с возбуждением в отношении него уголовного дела приказом от 3 апреля 2015 г. Псаров был освобожден от занимаемой воинской должности и зачислен в распоряжение командира войсковой части 2665 с 31 марта 2015 г. В последующем уголовное дело прекращено по амнистии. Вместе с тем в нарушение требований Положения о порядке прохождения военной службы Псаров не был заново назначен на должность кладовщика-экспедитора, а приказом командира войсковой части 2665 от 10 июня 2015 г. объявлено, что он приступил к исполнению своих должностных обязанностей по этой должности с 10 июня 2015 г, а приказом командира от 16 июня 2015 г. ему был сохранен оклад по ранее занимаемой им воинской должности по 5 тарифному разряду, в то время как законные основания для этого отсутствовали. В результате Псарову за период с 10 июня 2015 г. по 30 июня 2016 г. выплачено излишне денежное довольствие в размере 88 218 рублей, которые подлежат взысканию с ответчика. Московский гарнизонный военный суд в удовлетворении иска отказал. Рассмотрев дело в апелляционном порядке по жалобе истца, судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила и приняла новое решение о частичном удовлетворении иска, исходя из следующего. Гарнизонный военный суд, отказывая в удовлетворении иска, пришел к выводу, что Псаров зачислялся в распоряжение именно в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела и на срок до вынесения решения по уголовному делу, которое было прекращено по амнистии, и после этого был назначен на ту же воинскую должность, которую он занимал до зачисления его в распоряжение. Поэтому доказательства, бесспорно свидетельствующие о причинении Кадыровым ущерба государству на указанную сумму, отсутствуют. Однако без должного внимания суда осталось следующее. Согласно п. 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 17 марта 1999 года №305 «О сохранении за военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, месячных окладов по ранее занимаемым воинским должностям при переводе их на воинские должности с меньшими месячными окладами в связи с реформированием Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, в которых законом предусмотрена военная служба» Министру обороны Российской Федерации и руководителям федеральных органов исполнительной власти (федеральных государственных органов), в которых законом предусмотрена военная служба, разрешено сохранять за военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, назначенными с их согласия в связи с проводимыми организационно-штатными мероприятиями на воинские должности с меньшими месячными окладами, месячные оклады по ранее занимаемой воинской должности на время их военной службы в новой воинской должности. В развитие вышеуказанного постановления Правительства Российской Федерации и в целях его реализации приказом МВД России от 02 ноября 1999 года №869 (действовавшего на момент возникновения спорных правоотношений) предусматривалось сохранять за военнослужащими, проходящими военную службу по контракту во внутренних войсках МВД России, назначенными с их согласия в связи с проводимыми организационно-штатными мероприятиями на воинские должности с меньшими месячными окладами, месячные оклады по ранее занимаемой воинской должности на время их военной службы в новой воинской должности. При этом п. 2 Приказа предписывалось производить выплату сохраненного оклада по день сдачи дел и должности в связи с освобождением военнослужащего в установленном порядке от воинской должности. В соответствии с подп. «в» п. 2 ст. 13 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года №1237 (далее – Положение), зачисление военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, в распоряжение командира (начальника) допускается в связи с возбуждением в отношении военнослужащего уголовного дела на срок – до вынесения решения по уголовному делу.

Следовательно, после вынесения решения по делу и в отсутствие препятствий для прохождения военной службы, военнослужащий подлежит назначению на воинскую должность, а не приступает к исполнению своих обязанностей, как об этом неправильно указано в приказе командира войсковой части 2665 от 10 июня 2015 г. Поскольку Псаров после нахождения в распоряжении в соответствии с п.п. «д» п. 10 ст. 11 Положения на воинскую должность не назначался, то законных оснований для издания приказа командира войсковой части 2665 от 16 июня 2015 г, которым предписано сохранить ему оклад по ранее занимаемой воинской должности, не имелось. При таких обстоятельствах, учитывая, что Кадыров, являясь командиром войсковой части 2665, издал незаконный приказ, в результате чего Псарову было излишне выплачено денежное довольствие в размере 88 218 руб., он в соответствии с п. 3 ст. 4 Федерального закона от 12 июля 1999 года №161-ФЗ «О материальной ответственности военнослужащих» подлежит привлечению к ограниченной материальной ответственности в размере причиненного ущерба, но не более одного оклада месячного денежного содержания и одной месячной надбавки за выслугу лет, что послужило основанием для частичного удовлетворении иска на сумму 50024 руб.

Основной вывод суда:

Военнослужащий подлежит материальной ответственности в полном размере ущерба в случае невозвращения в воинскую часть инвентарного имущества, переданного под отчет.

Обоснование:

Командир войсковой части 01485 обратился в суд с иском к рядовому запаса Мулкемирову, уволенному с военной службы, о взыскании с него 75 652 руб. 60 коп. в возмещение причиненного ущерба, поскольку он не возвратил в воинскую часть материальные средства, выданные во временное пользование, а именно: два комплекта боевого снаряжения, бронежилет и общевойсковой защитный шлем. Воронежский гарнизонный военный суд в удовлетворении иска командиру войсковой части 01485 отказал, сославшись на то, что недостача военного имущества явилась следствием ненадлежащего исполнения обязанностей по его сохранности командиром роты, которому это имущество было передано под отчет, а за ответчиком оно было только закреплено. Кроме того, суд указал, что объективное разбирательство по установлению причин несдачи ответчиком имущества командованием не проводилось, требований к нему о его возврате либо о возмещении остаточной стоимости не предъявлялось. При этом доказательства произведения воинской частью каких-либо расходов для восстановления утраченного ответчиком имущества отсутствуют. Отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя иск командира воинской части, судебная коллегия исходила из следующего. В соответствии со ст. 5 Федерального закона от 12 июля 1999 г. №161-ФЗ «О материальной ответственности военнослужащих» (далее – Закон) военнослужащие несут материальную ответственность в полном размере ущерба, в том числе в случае, когда он причинен военнослужащим, которому имущество было передано под отчет для хранения, перевозки, выдачи, пользования и других целей. По смыслу приведенной нормы права, полная материальная ответственность наступает в том случае, когда при передаче имущества военнослужащему под отчёт, предусмотрена обязанность по его возврату, если обязанности, для исполнения которых оно было выдано, прекращены. В соответствии со ст. 7 Закона командир (начальник) воинской части при обнаружении ущерба обязан назначить административное расследование для установления причин ущерба, его размера и виновных лиц. Административное расследование может не проводиться, если причины ущерба, его размер и виновные лица установлены судом, в ходе разбирательства по факту совершения военнослужащим дисциплинарного проступка либо в результате ревизии, проверки, дознания или следствия. Из п. 2 ст. 14 Федерального закона от 27 мая 1998 г. №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» следует, что военнослужащие обеспечиваются вещевым имуществом в зависимости от условий прохождения военной службы, по нормам и в сроки, которые устанавливаются Правительством РФ, в порядке, определяемом Министерством обороны РФ (иным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба). Порядок владения, пользования и распоряжения вещевым имуществом определяется Правительством РФ. В силу п. 9, 10, 25 Правил владения, пользования и распоряжения вещевым имуществом, а также банно-прачечного обслуживания в мирное время, утвержденных постановлением Правительства РФ от 22 июня 2006 г. №390 (далее – Правила), имущество и технические средства вещевой службы являются федеральной собственностью и находятся в оперативном управлении или хозяйственном ведении воинских частей. Инвентарным имуществом являются предметы вещевого имущества, выдаваемые военнослужащим во владение и безвозмездное временное пользование. Инвентарное имущество, за исключением отдельных предметов, предусмотренных нормами снабжения, подлежит возврату. Пунктами 23, 24, 28, 29 Порядка обеспечения вещевым имуществом военнослужащих, граждан Российской Федерации, призванных на военные сборы, в Вооруженных Силах Российской Федерации, утвержденного приказом Министра обороны РФ от 14 августа 2017 г. №500, определено, что предметы инвентарного вещевого имущества, за исключением отдельных предметов вещевого имущества, переходящих по истечении срока носки (эксплуатации) в собственность военнослужащих, в личную собственность военнослужащего не переходят и подлежат сдаче на вещевой склад воинской части. Военнослужащие при увольнении с военной службы, сдают на вещевой склад воинской части (в кладовую подразделения) находящееся у них во владении и временном пользовании инвентарное имущество, кроме вещевого имущества, указанного в аттестатах военнослужащих. Обстоятельства выдачи ответчику вещевого имущества и его несдачи подтверждались имеющимися в деле доказательствами, в том числе копией книги учета материальных средств, выданных во временное пользование, выпиской из приказа командира войсковой части 01485 от 18 января 2019 г. «О результатах проведения инвентаризации и принятии мер по утрате материальных средств в войсковой части 01485» и выпиской из заключения по материалам административного расследования. В связи с изложенным и поскольку под утратой имущества понимается его выбывание из владения пользователя или собственника помимо их воли и желания, судебная коллегия, оценив имеющиеся доказательства и посчитав их достаточными для разрешения дела, пришла к выводу о том, что действиями Мулкемирова, несдавшего инвентарное вещевое имущество, войсковой части 01485 причинён ущерб, который подлежит возмещению ответчиком в полном размере26.