Рассказы. Фрагменты из прошлого

◦ УДАЧНАЯ ОХОТА. – У этой истории. Есть пред история. И если коротенько. Начало всего происходящего, описанного ниже. Положено было удачной рыбалке моего отца. Однажды осенью он выловил в водах Иртыша, огромного осетра. Голова которого умещалась в ванной, а хвост уперся в потолок. Необходимо сказать, что мы проживали в доме Сталинской постройке, в коих потолочная высота достигала более трёх метров. Каким образом эта гигантская рыба была выловлена и доставлена в квартиру- другая история, о ней рассказ в следующий раз. – Превосходной на цвет и вкус чёрной икры с данной рыбины вышло, при посоле, пятилитровая банка. Да и славный величины кусок осетрины, прозрачный на просмотр, искрящийся с радужной прослойкой, так же не плох. Часть икры и осетрины пошло на угощение друзей. В ту пору дружили семьями и дружба была настоящей. Радость от такого необыкновенного подношения была искренней. Требующего ответного хода. А так, как друзья моего отца были завзятыми охотниками. Ими было принято решение не просто угостить моего отца дичью, а непременно пригласить его на охоту. Тем более, что приближался первый снег. И имелась возможность поохотится на диких коз по первому снегу. Есть такая забава у трапперов. – И так, как у нас не было ружей. Моему отцу временно были одолжены пара ружей 16 калибра. Четыре десятка зарядов. Два патронташа и две охотничьи сумки под странным названием ягдташ. Ружья, хотя в этом не было необходимости, вычищены, тщательно потёрты оружейным маслом. А поздно вечером, мною, (а мне было в то время тринадцать лет) в тайне от родителя, ложе ружья было покрыто подсолнечным маслом и пару – тройку капель было закапано в ствол моего оружия. Для чего это было сделано, в настоящее время мне совершенно не помнится и не понятно, ведь прошло столько лет. Зато данное действие отразилось на охоте, о чем мне помниться и по сию пору. – Ранним утром. Далеко до рассвета. Отец, два его друга и некий глубокий старики, я конечно. Прибыли на лодочную станцию. Разместились в узкой, но длинной, деревянной лодке, покрытой снаружи слоем вара. Конструкция коей сформировалась в ходе длительной эксплуатации на такой непростой и своенравной реке, как Иртыш. Мотор, как помню назывался-,,Стрела»». Маломощный. Примитивный даже по тем временам, но очень и очень надежный, хотя и не скоростной, зато потреблявший малое количество топлива. Стояла поздняя осень. Дул порывистый и холодный ветер, утро добавляло свежести. Волна была небольшой на частой. Брызги, крупными каплями падали на дно нашей посудины, мелкие капли достигали лица, часто приходилось вытирать его, прищуривая глаза. Путь предстоял не близкий, каждый устроился поудобней, хотя это было не легко в этом ограниченом пространстве. Застучал мотор, напоминающий стук ручной швейной машинке. Мы отчалили от едва освещенного берега, окунулись в тьму, но не кромешную, так как на гребне волны появлялись блёстки света от уже затухающей Луны. Трое задремали. Отец управлял рулем это значить расположился на корме, я же расположился на носу лодки пристально всматриваясь в пред рассветье, переодически поворачивая голову то на право, то на лево. И если правая сторона привлекала меня редкими огнями нашего города. То слева сплошь тьма. Любопытство мое было неистребимо и детское мое восприятие ожидало именно от тьмы чего то неведомого. Едва пройдя между двумя светящимися бакенами, которые указывали на фарватер мы очутились под навесом железнодорожного моста. Это продолжалось мгновенье, правда при этом звук работающего мотора изменился отражаясь от металлических конструкций и каменных опор моста. От этого звука один из дремавших мужчин вскрикнув при этом, что, как вовремя он проснулся. Припомнивших пол голоса, в суе, Господа Бога. Затем уже громко добавив -,, Нам же необходимо прикупить водки.»» Оказалось, что хотя водка и была. Однако не в достаточном количестве. Мужицкая хитрость, от жён. На глазах их прихватив некое малое количество алкоголя, по дороге прикупив столько, сколько это необходимо. По высокому берегу жилая застройка города закончилась. Пошли промышленные предприятия. Кожевенный завод, лесозавод, элеватор огромный, целинный. Речной грузовой порт, где находился смешанный магазин работающий круглосуточно. Форштевень лодки врезался в песок. Мы вышли разминавшие затёкшие ноги. В магазине, который расположился в старинном лабазе, был куплен ящик водки. Водки. Такой ныне нет. Белые, удлиненные бутылки. Картонная пробка, укрытая сургучом. Оранжево – белая этикетка, чёрным название продукта- Водка. Цена той бутылки, как сейчас помню. Два рубля, двенадцать копеек. Сорок градусов конечно. Десять пачек махорки завершали покупку. На мой вопрос, есть же,,Беломор «». Последовал ответ-,,Для бакенщика»». К которому мы и отправлялись. Жил тот бакенщик на острове, в километров двадцати по реке. Дорога при мощности нашего мотора была долгой и ни чем не примечательной. На руле мужики сменяли друг друга. Я же проспал весь наш путь, от того и не приметил ни чего, а по малости лет не был допущен к управлению нашего плавающего средства. – Ближе к обеду. Прибыли на остров. Он был огромен по масштабам реки. Порой крутые берега, до четырёх метров, по большей же части острова пологие песчаные берега, под названием – плесы. Сам же остров густо поросший лиственными деревьями и кустарниками. Иссечёнными обширными полянами и низинами. Низины зачастую залитые водой. Дом бакенщика удобно расположился недалеко от берега заводи с узким проходом к реке, подобное природное образование, в здешних местах называются – затоном. Совсем близко от дома находился сарай в двое больше самого дома. В нем располагались как имущество бакенщика, так и предметы необходимые для работы. Классический плетёный забор, увешанный стеклянными банками различной емкости и глиняной посудой разнообразной конфигурации, с трех сторон окружало жилище, со стороны Затона ограждение отсутствовало. Была и собака, а как же без неё. Безродная, но огромная дворняга. И видимо по традиции подобных животных с кличкой Шарик. Она враз признала в нас охотников и отнеслась к нам должным образом, то есть приветливо. Дом бакенщика состоял из холодных сеней и обширной комнаты. Большую часть которой занимала русская печь с обширными полатями. Два небольших окна дополняло интерьер помещения в центре которого расположился стол. Обрамляли стол две скамьи. На грубых полках на стенах расположилось все, что необходимо для проживаниями этом экзотическом жилищи. Да, рядом с печью стояли две табуретки. Занавесок и каких либо украшений отсутствовали. – Встреча была любезной, но не сказать что бы радостной. Свежий хлеб привезённый нами, пол мешка картошки, кульки с рожками – макаронами, трёхлитровая банка подсолнечного масла привезённые нами, расшевелили сердце хозяйки она улыбнулась. Стала разбирать припасы, что,,мурлыча»«приятное в наш адрес. Мы же вышли вместе с хозяином во двор, перенося охотничий и другие припасы. Аккуратно и неприметно для хозяйки был внесён в сени ящик водки и притулен в темный уголок. При виде такого количества водки. Глаза бакенщика алчно заблестели, рот расплылся в широкой улыбке обнажив крупные желтые от курева зубы. Махорка же привела его в истинный восторг. После всех подношений хозяева подобрели, разговорились. Словом, мы подружились. – Обед, хоть и не изысканный, зато сытный, растянулся до поздна с разговорами, воспоминаниями, рассуждениями, байками, разбавленные большим количеством алкоголя. Дым стоял коромыслом, чему способствовало курение махорки. Дым был густым и синими. Хозяйка забросив все дела, какие же тут дела. Ранехонько взобралась на печку и благополучно уснула, до той поры пока выпившая кампания не вышла на улицу. Начав расстрел банок и крынок развешенных на плетёном заборе. В белой ночной сорочке с поднятыми руками. Она напоминала фурию. Крича, что в жизни на острове каждая емкость на вес золота. Тем и прекратила нашу без славную стрельбу. Большинство емкостей остались целы, так как стрелки оказались не совсем трезвыми. Окончательно успокоило хозяйку, наше обещания прислать ей невероятное количество различных емкостей, вплоть до цистерн, так и холод. Пошёл мелкий и не частый снег. С причитаниями она зашла в дом. Мы же постояв немного также вошли в дом. Присев на скамейки, враз протрезвев от недовольства хозяйки дома. Начав в полголоса обсуждать завтрашнюю охоту. Погода нам благоприятствовала. Пошёл снег. А, как помнится охота была обещена – на коз по первому снегу. В обычных условиях козу приметить не так уж и легко, к тому же дикую. Снег же выдаёт ее, по следу можно при должном навыке, удачи, как же без неё обнаружить животное. – Было принято решение. Выступать по утру, до светла. И так как ночью должен быть прибыть родственник бакенщика. Молодой парень. Разбиться на три пары. Родственник и я. Мой отец и один из его друзей. Бакенщик и один из друзей отца. Это загонщики. Прибывший с нами древний старик, должен сидеть в засаде. Одна из множества полянок, выбранных нами, должна быть тем местом куда будут загнаны обнаруженные нами животные, где и должны быть стать нашей

добычей. План был хорош. Удача была на нашей стороне, тем более за окном посветлело от выпавшего снега. Расположились ко сну на полу. Бакенщик забрался к хозяйке на печку. Мне пришлось, часа полтора, тщательно прочищать ствол своего ружья. Так, как, если помните. Мною было закапано в ствол несколько капель подсолнечного масла. И при выстрелах по емкостям на плетне. Эти самые капли масла превратились, при первом выстреле в густой, чёрный выхлоп из ствола. Приведший в изумления присутствующих. Посыпались вопросы, неужели патроны были заряжены дымным порохом. Заглянув в ствола увидел забитый сажей канал гладкостволки. Сажа была вязкой, склизкой и с трудом удалялась. Так и провозился с этим, уснув далеко за полночь. – Мы вышли за темно. С реки тянуло свежестью. Просветленный горизонт с Востока предвещал ясный солнечный день. Снега выпало немного, каждый наш шаг оставлял темный отпечаток. Через некоторое время в в одних из зарослей была выбрана чудесная полянка. В одном из кустов было оборудовано лежбище для стрелка – охотника. Коем являлся древний старик прибывший с нами на лодке. Он оказался предком одного из друзей моего отца. Его задачей являлось задержать на этой поляне коз до нашего прихода, а при удаче и подстрелить предмет нашей охоты. По приметам известным лишь бакенщику мы шли в направлении гуляющий на природе коз. Необходимо было обнаружить их, а что они есть мы точно знали. Полностью расцвело, как и ожидалось небо стало удивительно голубым, солнечные лучи приятно щекотали щеки. Настроение, хорошее не покидало нас. Тем более в дали показалась тройка ожидаемых животных. Мы тут же разделились на пары и разошлись в разные стороны обхватывая коз в некое подобие окружения. Видимые не совсем ясно на белом фоне, светлые животные. Стремительно приближались. Мы следовали в их направлении. Сами животные по непонятным нам причинам двигались на встречу нам. Задирая головы втягивая воздух. При этом клубочки пара при выдохе явственно были видны нам. Не знаю, кто и как. Лично я предвкушал уже удачные выстрелы и явственно ощущал запах жареного мяса. Козы же неожиданно резко развернулись разбежавшись в разные стороны. Хорошо, что мы успели окружить тройку животных полукольцом и заставили их двигаться к нужную нам сторону. Хотя животные и разошлись в разные стороны. Задумка наша удалась. Козы забежали в нужные нам заросли хотя и с разных сторон. В скорости и мы зашли в те же заросли и неумолимо хоть и не очень быстро, каждая из двоек стали приближаться к месту, где устроена ловушка. Мы с напарником первыми вышли к полянке. Она была девственно чиста. Снег лежал не тронутый, белый едва – едва потянутый, чуть ноздреватый от лучей позднеосеньего Солнца. Подождав некоторое время, вдруг появятся вожделенные козы. Мы подошли к лежке нашего стрелка. Который спал беспробудным сном. С должным почтением мы разбудили старика. Он встрепенулся, открыл глаза, посмотрев на нас, как на инопланетян. Окончательно придя в себя, сообразив, что и как. Промолвил-,, Поосторожней ребята. Вы, так неожиданно появились, что я подумал не козы ли вы. Мог бы ненароком и выстрелить. «» Мы лишь рассмеялись в ответ. Кивая на его руки облачённые в огромные рукавицы с одним ответвлением для большого пальца. Ружьё же и вовсе лежало рядом с ним. Старик с грустинкой на губах улыбнулся. Изрекая с печалью и жалостью к себе-,, Всякое бывает.»» Вскорости подошли и остальные загонщики. Никто из них не встретил и даже следов тех коз. Покурив и выпив по стопочки, а может и по две. Рассуждая при этом о превратностях охоты. Облажая злополучных животных последними славами. Отдавая должное их смекалки и умению уходить от преследования. Уже не парами, толпой вышли из пролеска и на другом конце поля увидели тройку тех, а возможно и других коз. Охотничий инстинкт и злоба от нашего неумения взяли вверх. Абсолютно все вскинули ружья. Начали палить в сторону изящных животных. Полностью подтвердив поговорку-,, В белый цвет, как в копеечку «». Расстояние до цели было изрядным и думаю не одна из картечин не долетела до цели, так и оставшись лежать и по сию пору на этом острове. Или лежит на дне речном. Прошло много лет и возможно река изменила своё течение и тот заповедный остров давно исчез. Сделав по пару, тройку выстрелов. Одновременно в раз пришли в себя, поняв бесплодность своих попыток. Зато поостыв от неудачи с загоном животных в смертельную ловушку. Со всей очевидностью стало ясно, козы напуганы, ушли в густые заросли, затаились. Найти их невозможно. Встал очевидным вечный вопрос-,,Что делать?»«Не возвращаться же к дому бакенщика без добычи. После вчерашних хвалебных речей о присущей нам всем вместе и каждому в отдельности охотничей удачи. Да и видеть насмешливое лицо хозяйки нам совершенно не хотелось. Тем более, что она обязательно попеняет на расстрелянные нами, столь нужные ей банки. Необходима была реабилитация нашей неудачи. Вскорости она нашлась. Бакенщик предложил вновь разделиться. Побродить по острову и так как последние перелетные утки и возможно даже гуси ещё окончательно не покинули здешние места поохотиться на них. Вот и добыча! Вскрикнул он. Вспомнив при этом, как не далее трёх дней назад видел в одной из низинок. Там где скопилась дождевая вода, стадо отдыхавших от перелёта уток. Похваставшись при этом, что ему удалось подстрелить пару штук. Оптимизму нашему не было придела. Услышав такие слова. Вновь. Перекурив и выпив по стопочке, а то и две водочки. Мне не досталось. Мал мол ещё. Отправились вновь за добычей. Тут и собака, Шарик, прибежала. Она была заперта в сараи, так как при охоте на коз она была не пригодна. Своим лаем могла спугнуть осторожных животных. Каким то образом ей удалось освободиться от заточения. И вот она здесь. Оповещая округу своим лаем. Словно говоря-,, Освободилась, пришла на подмогу.»» И без сомнений у каждого из нас при виде радостного существа поднялось настроение. Охота на водоплавающую дичь началась. – Это была вольная охота. Без конкретной цели. В кого тебе хочется в того и стреляй. В приоритете же были утки. По словам моего напарника. Водились в здешних местах и дикие голуби. Горлинки. Южная птица, по неведомым нам причинам в те года вдруг появившаяся у нас. Впоследствии так же таинственно исчезнувшая. И хотя голубь не утка по размерам и тем более и не коза. В нашем положении и данная птица считалась знатной добычей. Вороны и сороки, коих было во множестве не удостаивались нашего внимания. Должен сказать. Высоко в небе. Очень высоко. Клином пролетели гуси, что придало нам уверенности в нашем начинании. Солнце немного пригрело. Тонкий слой снега подпаял, пригорки и едва заметные глазом возвышенности, потемнели явственно стала видна сухая трава. Коряги и пни оголились. Потянуло приятной природной прелостью. Это был один из последних дней перед ближайшими заморозками, а там и до настоящих холодов и морозов не далеко. А пока мы вошли в один из перелесков в надежде обнаружить дождевое озерцо, а в нем расположившихся на отдых перелетных уток. Удача улыбнулась нам. Было и озерко в этом пролеске. Поверхность которого полностью укрытое коречневатыми тельцами уток. Явственно проглядывались темно – зелёные с блеском головы селезней. Они сторожили, так мне показалось эту колонию птиц, так как у остальных уток головы были склонены на крыло. И так, как мы с напарником продвигались очень осторожно. Вышли к озерку незаметно не стегну даже птиц. Возможно они были просто очень уставшими. Выстрелы явились быстрыми. Целиться не было необходимыми, стреляли выражаясь по военному – по площадям. К нашему изумлению, когда птицы с шумом улетели. Последствий выстрелов мы не увидели. Изумленные, в недоумении, обратили взор на ружья. Ружья выглядели превосходно в отличии от нас. Не возможно промахнуться в таких условиях. Так подумал я. По всей видимости так подумал и мой напарник. Вокруг тишина, лишь в отдалении слыш лай Шарика, по всей видимости он побежал на звук выстрелов. С досады присев на поваленное дерево. Задумались. И, что греха таить закурили. Моему нынешнему приятелю была лет около 16—17. Ему можно. Уже. Мне то тринадцать. За курево, мог получить-,, по шапке»», как говорят в народе. Осознание, почему так произошло, пришло по мере курения. Наши ружья были заряжены картечью, охота же была рассчитана на крупную дичь. В патронташе остались заряды с дробью, те что рассчитаны на птиц. Словом облажались и поторопились. В это время подошли и остальные охотники. Мы то хоть, что то видели. Остальные не видели ничего, что бы стало предметом охоты. Время было обеденное. Решили вернуться с дому и там уж определить наши дальнейшие действия. Настолько неудача обескуражила нас, что и говорить не хотелось. И только на подходе к дому бакенщик вдруг встрепенулся. Взмахнув руками, предложил нам наловить рыбы. Знает он, одно заповедное место, где если не ранее, как сейчас установить сети. Улов без всяких сомнений будет знатный. Рыба была обещенна разнообразная и только стерлядь не упоминалась в этом разнообразии. На том и порешили. – Даже не пообедав, а только приняв по стопку и по две, зажував хлебом. Сели перекурить под насмешливым взглядом хозяйки, которая с явной издевкой напомнила нам о горшках и банках, так удачно под стреляных нами. Потому то мол и вышел весь пыл на никчёмную стрельбу. Потому то и охота не задалась. Нам приходилась только молчать понурив наши головы. —