Долгий путь к счастью

– Здравствуйте, Карина Андреевна, – поприветствовал он меня, – мне звонил следователь и сообщил, что вы поехали сюда.

– Где они? – задала я главный вопрос.

– Карина Андреевна, дело в том, – он ненадолго замолчал, словно подбирал слова, и мне стало очень страшно. – Авария была очень серьёзная. Удивительно, что там хоть кто-то остался жив.

Кто-то? Что значит кто-то? Получается, есть погибшие, чувствую, как страх накрывает меня с головой, сердце начинает пульсировать в висках.

– Водитель, Михалёв Анатолий Викторович, погиб на месте. – Начал доктор, понимая, что ещё несколько секунд в неведении и спасать уже нужно будет меня. – Ваш муж, к сожалению, скончался несколько минут назад, не приходя в сознание.

– А мой сын, – тихо шепчу я, боясь услышать страшные слова, – мой сын жив?

– Да, ваш сын жив, но сейчас в реанимации, в крайне тяжёлом состоянии. Дело в том, что он был, не пристёгнут и это усугубило ситуацию. – Ответил доктор.

Не пристёгнут? В машине мужа? Там же есть детское кресло. Почему он его не пристегнул? Почему пренебрёг безопасностью ребёнка? Куда он так спешил?

Боже сколько вопросов и ни одного ответа. А теперь мой малыш борется за жизнь, а Юра поплатился этой жизнью.

Всё это словно страшный сон, будто не со мной всё это происходит. Хочется проснуться и увидеть рядом здорового сына и живого мужа.

Чувствую, как напряжение от неизвестности начинает меня отпускать, а его место занимает боль, отчаяние, страх. Глаза застилают слёзы, а из груди вырывается дикий, почти звериный рёв. Я спускаюсь по стене и начинаю плакать. Держать в себе всё это, больше нет сил.

– Зоя тут же подхватывает меня под руки и сажает на кушетку, а медсестра, видимо находившаяся поблизости, принесла мне воду и успокоительное.

– Карина Андреевна, – обращается ко мне доктор, когда я немного успокоилась, – на данном этапе мы сделали всё, что могли, теперь остаётся только ждать. Более того, если ваш сын переживёт эту ночь, то его шансы на жизнь увеличатся.

Что значит, если переживёт? А если нет, что тогда? Как тогда жить? Зачем?

Нет, мой малыш не может умереть! Он не должен расплачиваться за ошибки взрослых. Он ни в чём не виноват, за что ему это?! Бедный мой сыночек.

А ещё мне как-то нужно сказать Антонине Викторовне про Юру. О том, что его больше нет. И едва я это представляю, как моё сердце начинает болеть ещё сильнее. Она же мать, как она это переживёт, но я должна ей это сказать. Потому что находиться в неведении ещё хуже.

Поэтому когда доктор попросил нас прийти завтра, сославшись на то, что сегодня нас всё равно никуда не пустят, мы поехали к моей свекрови.

***

Глава 9

Карина

Пока мы ехали к Антонине Викторовне, я постоянно подбирала слова, которые должна была ей сказать, чтобы сообщить эту страшную новость. Но мне ничего не приходило на ум. А если вдруг что-то и удавалось подобрать, но они упорно рассыпались, отказываясь собираться в предложения.

Да и как сказать матери, что её сына больше нет? Как сообщить ей самую страшную новость на свете? Как подобрать эти непослушные слова?

Какие бы отношения не были между нами, у меня сейчас сердце разрывалось на части от жалости к ней. Потому что я прекрасно понимаю её, потому что сама не знаю, что будет завтра с моим сыном. Но как бы там ни было, я должна ей это сказать.

– Ты готова? – спросила меня Зоя, остановив машину.

– Не знаю. – Я растерянно пожала плечами. – Мне кажется, к такому разговору нельзя быть готовой. Я не представляю, что ей говорить.

– Да уж, – вздохнула Зоя, – я тоже не знаю, как ей можно сообщить такую новость.

– Ладно, идём. – Собравшись с духом, сказала я, тем более что другого выхода у нас не было.

Подойдя к подъезду, я подняла глаза на окна её квартиры, в которых горел свет. Она не спала, наверняка ожидая новостей от меня. Я набрала на домофоне код квартиры, послышались гудки.

– Алло. – Ответила свекровь.

– Антонина Викторовна, это Карина. – На одном дыхании выдала я.

– Заходи. – Она впустила нас в подъезд.

Антонина Викторовна жила на четвёртом этаже, поэтому я не стала пользоваться лифтом, а решила пройтись пешком. Я надеялась на то, что пока я поднимаюсь, мне всё же удастся подобрать нужные слова. Но у меня так ничего и не вышло, лишь только сердце начало биться от волнения всё быстрее и быстрее.

– Карина, ну что? Они нашлись? Известно что-нибудь? Ты с новостями? – принялась она меня засыпать вопросами с порога.

В этот момент из комнаты вышел Евгений, и я обрадовалась его присутствию здесь. Не знаю, какие у них с Антониной Викторовной отношения, но то, что сейчас ей понадобиться поддержка, это точно.

– Они нашлись? – снова задала она вопрос, а в её глазах было столько надежды, столько любви к сыну, что у меня сжалось сердце. Но я должна ей это сказать.

– Да. – Тихо ответила я, перейти к главному не хватало сил.

– Где они? Дома? Почему не приехали? Они с вами? – нервно спрашивала она.

– Антонина Викторовна, дело в том, что, – начала я, но у меня ком встал в горле, мешая говорить, – дело в том, – я тяжело вздохнула, – что они…

– Что, они что?! – крикнула она на меня. – Ну же, не молчи, что?! – Антонина Викторовна подошла ко мне и стала трясти меня за плечи точно грушу. – Что с моим сыном? Что с ним?

– Они попали в аварию, – я выдержала паузу, – Юра погиб, Ваня в тяжёлом состоянии в реанимации. – И из моих глаз обжигающим потоком хлынули слёзы.

– Что? – её руки обмякли, а в глазах мгновенно заблестели слёзы. – Как погиб? Почему погиб?

– Авария была очень серьёзной. – Ответила я. – Михалёв погиб на месте, а Юра в больнице.

– Это ты, – она сердито сощурила глаза, – это всё ты виновата. Ты виновата в том, что он уехал! Ты! Слышишь ты!! Ты не уберегла их ты! Твоя вина во всем, только твоя! Ненавижу тебя! Слышишь, ненавижу! – выкрикнула она и разразилась в рыданиях.

В это время Евгений обнял её, а нам дал знак, чтобы мы ушли.

Понимая, что он прав, и ей нужно сейчас побыть без нас, мы вышли из квартиры.

***

Прошла неделя с той страшной аварии, в которой погиб мой муж, а мой сын так и находится в реанимации в стабильно тяжёлом состоянии. И никто не давал никаких гарантий.

– Теперь мы можем только ждать. – Ответил доктор на очередной мой вопрос о состоянии Вани.

Ждать, какое это оказывается страшное слово. Раньше никогда не придавала этому значения. Ну, казалось бы, что тут такого подождать? Пустяки. Но когда к ожиданию приравнивается неизвестность, становится очень страшно.

Я всякий раз вздрагиваю от телефонного звонка. А когда вижу номер больницы, меня охватывает дикий страх.

Что же тогда произошло? Почему Юра так внезапно забрал Ваню и поехал с ним в неизвестном направлении да ещё с этим Михалёвым. Можно было бы спросить ещё раз у Антонины Викторовны, может Юра ей что-то говорил вскользь, да она тогда значения не придала. Но только после смерти сына, она стала сама не своя. И если в тот день, когда я ей сообщила эту страшную новость, она кричала и обвиняла меня, то потом просто молчала. Молчала и плакала. На похоронах Юры она была словно тень, она постарела лет на десять. И я её прекрасно понимаю, хотя мой сын жив и у меня есть надежда. И я этой надеждой живу, дышу, пока мой сыночек борется за жизнь. А у неё этой надежды нет, и Юра уже никогда не очнётся.

Я несколько раз пыталась пойти с ней на контакт, но она упорно игнорирует меня. Она замкнулась в себе и никого не подпускает. Она за все эти дни даже о Ване ни разу не спросила.

А я всё своё свободное время стараюсь проводить с сыном. Уговорив доктора, я сижу у кровати сына часами, разговариваю с ним, читаю сказки. А когда накрывает отчаяние, просто умоляю проснуться, надеясь, что он всё слышит. И мой малыш, зная, что мама рядом, будет бороться за жизнь.

– Ванечка, сыночек мой, – шепчу я ему, держа за маленькую ручку, – живи, слышишь, солнышко моё, живи. – Прошу я сына, а из глаз ручьями льются слёзы, – мама рядом с тобой, слышишь, малыш, я рядом. И больше никому тебя не отдам.

Я надеюсь, что Ванюша меня слышит, и будет бороться за жизнь, зная, как он мне нужен и как сильно я его люблю.

– Как он? – спросила Зоя, когда я вышла из реанимации.

– Всё так же, без изменений. – Тяжело вздохнула я.

– Тебе бы домой съездить, переодеться, отдохнуть. – Посоветовала мне подружка. – Ты как тень ходишь.

– А если он в себя придёт? – я посмотрела через стекло на сына, увешанного проводами и датчиками, которые монотонно отсчитывали удары его сердечка.

– Если он очнётся, тебе сообщат. – Ответила Зоя. – Поехали домой, тебе, правда, нужно отдохнуть. Ты сыну здоровая и отдохнувшая нужна.

– Может ты и права. – Частично согласилась с ней я. – Хотя бы душ приму и переоденусь.

– Ну, вот и хорошо, поехали. – Одобрительно ответила она.

***

Глава 10

Карина

Когда я вошла в квартиру, меня снова встретили пустота и тишина. Теперь только они раскрывают мне свои объятия, когда я прихожу домой. Если со мной в это время Зоя, то мне удаётся держаться, а когда я здесь одна, хочется выть и кричать от одиночества и боли.

Прохожу в комнату, беру халат, мне нужно принять душ, переодеться, а потом снова ехать к сыну в больницу.

На автомате иду в ванную, пока Зоя заботливо что-то готовит на кухне. Принимаю душ, но легче мне не становится. Иду в комнату, чтобы переодеться и в это время мой взгляд падает на вещи сына, которые я выложила из того чемодана, но так и не смогла убрать.

Подхожу к кровати, сгребаю их в охапку, прижимаю к себе и начинаю плакать.

– Ну, ты чего? – тут же прибегает ко мне подруга. – Всё будет хорошо, вот увидишь. Ванюша у нас сильный, он обязательно справится. Слышишь меня. – Успокаивающе шепчет подруга, обнимая меня.

– Я боюсь, Зой, – честно признаюсь я. – Я очень сильно боюсь его потерять.

– Всё будет хорошо. – Снова пытается приободрить она меня. – А сейчас идём на кухню, тебе поесть надо. – Она берёт меня за руку, и только я собираюсь возразить, продолжает. – Тебе нужны силы, и не спорь.

Понимая, что спорить с ней бесполезно, я встаю, и мы идём с ней на кухню. Но не успеваем мы сесть за стол, как раздаётся звонок в дверь.

– Ждёшь кого? – удивлённо спрашивает Зоя, на что я в ответ мотаю головой.

Да и кого я могу ждать? Зоя со мной, муж умер. Родители уже десять лет как погибли. Так что ждать мне абсолютно некого. Пока мы с ней теряемся в догадках, звонок повторяется.

Едва я открываю дверь, как передо мной предстают два шкафообразных мужчины с наглым выражением лица.

– Ну, здравствуй, красавица. – Ехидно улыбаясь, говорит один из них. – Вот мы и встретились.

– Кто вы? Что вам нужно? – пятясь назад, спрашиваю я.

А ещё дико корю себя за то, что открыла дверь, не посмотрев в глазок. Но мне не чего было бояться, я таких гостей к себе точно не ждала.

– Мы, красавица к твоему мужу пришли. – Отвечает второй.

– Позови его, разговор есть. – Снова вступает в разговор первый.

– Юры нет. – Отвечаю я.

– Да, и где же он? – ухмыляются верзилы. – Прячется от нас? Так не выйдет, так ему и передай, мы его везде достанем.

«А вот это вряд ли!» – тут же думаю я.

– Юра погиб в автокатастрофе. – Зачем-то сообщаю им я.

– Ну, раз его нет, значит, мы к тебе. – Припечатав меня к стене, один из них схватил меня за руки. – Теперь с тобой разговоры вести будем.

– Какие разговоры, что вам от меня нужно?! – убираю руку из руки верзилы и пытаюсь освободиться от них.

– Твой муженёк нам деньги должен и не малые, сечёшь?! – он проводит своей рукой по моему лицу, от чего меня резко передёргивает. – А ты горячая. – Он приближается ко мне вплотную, и в нос ударяет резкий запах сладковатого парфюма, от которого тут же начинает кружиться голова.

– Какие деньги? Вы о чём? – выставляю руку вперёд себя, чтобы установить границы между мной и этим шкафом.

– Большие, девочка, большие. Он взял в нашей кредитной организации два миллиона рублей, кстати, под залог вот этой самой квартиры. Поэтому, если ты не хочешь со своим сопляком на улице оказаться, советую заплатить и как можно быстрее. Потому что за полгода просрочки накапали уже хорошие проценты. – Он снова прижал меня к себе. – Часть долга можешь нам сейчас отдать. – Не двусмысленно намекнул он.

– Уберите от меня руки! – я попыталась вырваться, но тщетно, он лишь сильнее прижал меня к себе.

– Обожаю горячих девочек. – Прошептал он, крепко держа меня.

– А ну руки от неё убери! – услышала я грозный голос подруги.

– Ого, – присвистнул второй, – да их тут две.

– Круто. – Нагло усмехнулся первый.

– Я тебе сейчас дам две, сейчас как сковородкой огрею! – крикнула Зоя. – Она только с плиты, горяченькая! – она коснулась руки бугая, и он тут же отпустил меня, резко отскочив.

– Ты чего, совсем с ума сошла?! – потирая обожжённую руку, крикнул он. – Я на тебя заяву в полицию накатаю за причинение вреда здоровью. – Перешёл к угрозам он.

– Давай, давай! Я как раз им уже позвонила и с минуты на минуту они будут здесь! – не сдавалась моя заступница. – Ждать будешь?

– Идиотка! – выкрикнул он. – Вот, – он выхватил у второго какую-то папку и, покопавшись там, швырнул в меня какими-то бумагами, – это кредитный договор твоего мужика! Советую подробно ознакомиться, прежде чем что-то предпринимать. У нас всё по закону! Идём! – махнул он второму, и они вышли из квартиры.

– Да-а, подруга, – вздохнула Зоя, запирая за ними дверь, – ну и попала ты в переплёт.

Глава 11

Карина

Правильно говорят, что беда не приходит одна. Мало мне этой аварии, смерти мужа, мой сын находится в тяжёлом состоянии и каждую секунду борется за жизнь. Так теперь ещё и эта история с непонятным кредитом.

Беру договор, которым в меня кинул один из мужчин и начинаю его читать. И чем дольше я его читаю, тем сильнее у меня волосы на голове шевелятся. Юра взял деньги в этой кредитной организации с грабительскими процентами и не платил целый год. Да там такая сумма набежала, что страшно становится. А я-то ещё недавно радовалась, что смогла внести хорошую сумму за ипотеку, и нам осталось платить совсем немного. Да, недолго музыка играла.

– Что теперь делать будешь? – спросила Зоя, когда я отложила этот злосчастный кредитный договор.

– Не знаю. – Растерянно пожала плечами я. – Я даже не представляю, что тут можно делать.

– Вообще бы надо с кем-то проконсультироваться. – Посоветовала подруга. – И вообще такая организация существует.

– Теперь понятно от кого убегал Юра. – Сделала вывод я. – Только зачем он Ваню с собой забрал? – вот этого я понять никак не могла.

– Тебе здесь нельзя теперь оставаться. – Приходит к выводу Зоя. – Они снова могут сюда прийти.

– А куда мне идти? Куда мне ребёнка из больницы забирать? – сильно тру, лицо руками, в надежде, что это сон, и я сейчас проснусь.

Но тщетно, это не сон, это реальность. Суровая и жестокая реальность, в которую точно с обрыва толкнул меня мой муж.

Не успеваю я прийти в себя после визита не прошенных гостей, как мне на телефон поступает звонок от доктора.

– Карина Андреевна, – обращается ко мне лечащий врач моего сына, – Ваня только что пришёл в себя.

Я тут же выдыхаю, хоть одна хорошая новость. Ну, хоть что-то стало налаживаться.

– Но теперь у нас другая серьёзная проблема. – Выдал доктор следом плохую новость.

– Какая? – испуганно спрашиваю я, чувствуя, как моё сердце перестаёт биться от страха за сына.

– Приезжайте в больницу, я вас жду у себя в кабинете. – Отвечает доктор.

– Что случилось? Что-то с Ваней? – тут же приступает с допросом Зоя.

– Он пришёл в себя, но с ним что-то не так. – Коротко объяснила я, убежав переодеваться. – Мне срочно нужно в больницу.

– Я поеду с тобой. – Выдаёт подруга.

– А как же твоя работа? – спрашиваю я, одеваясь на ходу.

– Я отпуск взяла. Не могу же я тебя в такой ситуации одну оставить. – Призналась Зоя.

– Зоя, милая моя, спасибо тебе. – Подхожу к ней и крепко обнимаю её.

– Потом благодарить будешь, когда из всего этого выберешься. А пока я с тобой. Поехали. – Она взяла ключи от машины.

– Поехали. – Ответила я.

С тех пор, как всё это случилось, пропажа сына и мужа, потом авария, похороны, больница, я за рулём не езжу. Поэтому роль моего водителя теперь выполняет моя подруга Зоя. И я ей за это очень благодарна.

Поэтому до больницы мы доехали довольно быстро. И вот мы с Зоей уже сидим в кабинете врача и ждём ту страшную новость, которую он не стал рассказывать мне по телефону.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Карина Андреевна, я не буду ходить вокруг да около, скажу как есть. Дело в том, что у вашего сына отказала одна почка, и нам экстренно пришлось его прооперировать.– Выдал страшную правду доктор, после которой мне перестало хватать воздуха.

Увидев это, доктор налил в стакан воды, накапал туда какое-то лекарство и протянул его мне.

– Вот, выпейте, вам легче станет. – Сказал он, протягивая мне стакан. – Карина Андреевна, это ещё не всё. – Продолжил он, когда мне немного стало легче.

– Что ещё? Он жив? Мой сын жив? – я вскочила со стула.

– Да, да, успокойтесь, Ваня жив и сейчас он находится в медикаментозном сне. – Успокоил меня доктор.

– Тогда что ещё? – испуганно спросила я.

– Во время аварии ваш сын получил сильный удар, это и сказалось на его почках. Одну нам спасти не удалось, другая тоже не в лучшем состоянии. И если будет ухудшение, то вашему сыну потребуется пересадка. – Выдал он страшную правду.

… Новость бьёт как обухом, а в голове пульсирует мысль: «За что? Почему?»

Почему так произошло? За что нам всё это? Неприятности нарастали как снежный ком, норовя придавить меня своим весом.

– Какой шанс, что пересадка не потребуется? – прямо спрашиваю я, с трудом выдавливая из себя слова, подступивший к горлу ком с трудом даёт говорить.

– Очень маленький. – Вздохнув отвечает доктор. – Повторюсь, состояние вашего сына очень тяжёлое. К тому же, у него очень редкая группа крови, соответственно это усложняет поиск донора. Я, конечно, отправил запрос в банки доноров, но пока положительного результата нет.

– Я могу его увидеть? – спрашиваю я.

– К сожалению, только через стекло, ваш сын очень слаб. – С нескрываемой грустью и сожалением отвечает доктор.

– Хорошо. – Соглашаюсь я, потому что хочу не столько увидеть сына, сколько чтобы он почувствовал, что я рядом. Я верю в нашу с ним связь, поэтому надеюсь, что он почувствует моё присутствие и будет бороться.

Зою в реанимацию не пускают, даже увидеть Ваню через стекло, поэтому она уходит ждать меня в холле. Я же в сопровождении доктора иду к сыну.

Подхожу к стеклу, смотрю на моего малыша, опутанного проводами, и моё сердце начинает рваться от боли за него.

– Сыночек мой, – шепчу я, – милый мой, родной мой, борись, слышишь, борись. А я всегда буду рядом, только живи, пожалуйста, живи. – Умоляю я Ванечку, а по моим щекам ручьями льются слёзы. – Я люблю тебя, мой милый, очень сильно люблю. Поэтому, пожалуйста, живи.

– Идёмте, – зовёт меня доктор, – вам тоже нужен отдых, потому что впереди у нас долгий и трудный путь.

В ответ я лишь молча киваю и выхожу вслед за доктором, а потом спускаюсь к подруге, которая ждёт меня в холле.

– Как он? – тут же подбегает ко мне она.

– Он такой маленький, беспомощный, весь в этих проводах. – Утирая поток неугомонных слёз, отвечаю я. – За что нам всё это? За что? – вновь задаюсь я этим вопросом, мучавшим меня уже несколько дней, но опять не нахожу ответа.

Да и вряд ли хоть кто-то знает на него ответ.

***

Глава 12

Карина

Дни мучительно тянулись друг за другом, сложив из себя неделю. Но состояние моего сына по-прежнему было стабильно тяжёлым. Он по решению врачей всё так же оставался в медикаментозном сне. Доктора ссылались на то, что так моему сыночку будет проще восстановиться.

К нему меня не пускали, я как заколдованная стояла у стекла и молила моего мальчика бороться, не сдаваться, быть сильным. Конечно, он меня не слышал, но я надеялась, что он меня чувствует.

А в остальное время, я словно зомби ходила на работу и решала вопросы с многомиллионным кредитом моего покойного мужа.

Всё это время меня как могла, поддерживала моя подруга Зоя, и я ей за это очень благодарна. Домой она мне вернуться не дала, опасаясь, что ко мне вновь могут наведаться те шкафообразные амбалы. Поэтому я пока что временно жила у неё, хотя и подыскивала себе съёмное жильё.

Сегодня я как обычно проснулась, привела себя в порядок и отправилась на встречу с капризными клиентами, которые собирались покупать загородный дом в одном из элитных посёлков Подмосковья.

Мой начальник знал, какая у меня ситуация, но ссылаясь на то, что я почти всегда провожу удачные показы, отправил к ним на встречу именно меня. И пообещал при этом щедрые премиальные, если сделка состоится.

Сев в свою старенькую, но верную машину я отправилась в путь. Погружённая в свои далеко не радостные мысли я сама не заметила, как доехала до нужного места.

Остановив машину, я посмотрела в зеркало. Да уж, мой вид сейчас оставляет желать лучшего. Красные от слёз глаза, круги под глазами. Грустное выражение лица. Достаю из сумочки пудру и пытаюсь хоть как-то преобразить себя, нацепляю на лицо дежурную улыбку и выхожу из машины. У особняка меня уже ждут мужчина и женщина, приехавшие на дорогой представительской машине.

– Здравствуйте, приветствую их я. Меня зовут Карина Андреевна, я ваш риелтор. – Представилась я.

– Ну, наконец-то, – недовольно пробурчала девушка, поворачиваясь ко мне.

– Извините, просто попала в пробку в городе. – Дежурно извиняюсь я, понимая, что если я и опоздала, то не больше чем на минуту.

Потому что я стараюсь на встречу с клиентами приезжать заранее, а уж не то, что опаздывать. Таково моё жизненное кредо.

– Карина? – как-то подозрительно странно повторила моё имя девушка, на что я вопросительно посмотрела на неё. – Лакина? – назвала она мою фамилию до замужества? – я снова одарила её вопросительным взглядом. – Не узнала что ли? – она расставила руки в стороны и улыбнулась мне своей идеально-белоснежной улыбкой.

– Простите, но нет. – Честно призналась я.

– Римма Панина, ныне Добровольская. – Представилась мне она.

Я стала вглядываться во взрослые черты ухоженной девушки, и с трудом узнала нашу зазнайку в классе, которая считала себя всегда королевой. Она была всегда права, в неё были влюблены все мальчишки. В общем, ей доставалось то, что достаётся девочкам с её внешностью и статусом, потому что родители Риммы занимали высокую должность.

В восьмом классе она вместе с родителями уехала за границу, больше её никто не видел.

Надо так же сказать, что в школе мы с ней не ладили. Она была признанной первой красавицей, а я отличницей. И она почему-то открыто меня недолюбливала и не раз пыталась сделать пакости. Поэтому когда она уехала, я вздохнула с облегчением.

Поэтому сейчас, когда я поняла кто она, мне стало страшно. Нет, не потому что я её боялась. А потому, что она из вредности и прошлых обид могла сейчас мне насолить и не купить этот дом, а может и отзыв обо мне плохой оставить.

– Здравствуйте, Римма Александровна, – официально поприветствовала её я.

– Ну, Карина, давай только без этой официальности. – Она сморщила свой идеальный носик. – Давай на ты, бывшие одноклассницы как-никак.

– Хорошо, – попыталась улыбнуться ей я, – но улыбка давалась мне всё труднее. Отлично выглядишь. – Сделала я ей комплимент.

– А вот ты не очень. – Тут же ответила она, хотя в принципе ничего другого я и не ожидала от неё услышать. – Ой, прости, – тут же извинилась она, что уже было странно, – я не хотела тебя обидеть. Просто ты выгладишь какой-то уставшей, потерянной. Сама улыбаешься, а глаза грустные. – Всё точно подметила Римма. – У тебя всё нормально? – поинтересовалась она.

– Да, всё хорошо. – Ответила я.

Рассказывать Римме о себе у меня не было ни сил, ни желания. Помочь она мне вряд ли сможет, а вот позлорадствовать, как это делала раньше, так запросто.

– Пройдёмте в дом. – Я достала из сумочки ключи, и мы вошли в особняк.

– Боря, – обратилась она к мужчине, – милый, осмотрись здесь пока, надеюсь, Карина Андреевна не против, а мы пока с ней поговорим.

Мужчина послушно удалился, а Римма повернулась ко мне.

– Что у тебя произошло? – с нескрываемой ноткой сочувствия спросила она.

– Римма, – обратилась к ней я, – пожалуйста, не спрашивай меня ничего. – Стараясь, не сорваться на слёзы попросила её я. – У меня всё хорошо.