Древнеславянские приключения

Голос у чудовища был очень грустным.

Пока он говорил, Алёнка понемногу успокаивалась. Вид у зверя был ужасный, а пасти такие, что он спокойно мог бы перекусить её пополам. И очень странно было слышать из средней пасти человеческую речь. Но вёл себя Дракон так, как человек разговаривал бы с человеком.

«Если бы он хотел меня сожрать, то сделал бы это ещё ночью, – вдруг подумала девочка. – А ведь ему здесь очень одиноко».

Она почти ничего не поняла из рассказа Дракона, кроме главного – ему нужна помощь.

…И не заметила сама, как спустилась на землю. Зверь лежал так близко, что заслонял собой весь лес. Алёнка протянула руку и потрогала его жёсткий бок, покрытый крупной серо-зелёной чешуёй. Ничего страшного не случилось.

– Кажется, я знаю, что тебе нужно, – сказала она. – Говорят, где-то на севере живёт Баба-яга. Она злая, люди её боятся. Но она очень много знает. И звери её слушаются. Я думаю, она сможет…

В этот момент из леса донёсся крик:

– Где ты прячешься, Змей проклятый?! Выходи на битву!

Дракон узнал голос детины с молотом.

– Ой! Это наш кузнец Добрыня, – сказала Алёнка. – Он очень добрый и смелый.

– Смелый – это точно, а насчёт того, что добрый, я сомневаюсь, – ответил Дракон.

– Вы с ним уже встречались?

– Да, сегодня ночью.

Видя, что Дракону не очень хочется снова увидеть кузнеца, Алёнка предложила:

– Давай от него убежим!

– Давай. Садись на меня верхом.

Девочка удобно устроилась у основания средней шеи.

Добрыня шёл по следу Змея. Он не сомкнул глаз всю ночь, готовя оружие, и теперь держал в руке новый большой меч. Выйдя из зарослей, он увидел чудовище, убегающее с девочкой на спине.

– Счастливо оставаться, добрый молодец! – прогремело оно.

Кузнец бросился вдогонку, но быстро отстал и повернул обратно.

Дракон отбежал подальше и остановился. Девочку немного укачало, она спустилась и села на траву.

– Алёна, а почему ты оказалась здесь, и одна?

Вопрос вернул девочку к собственным заботам, и она чуть не расхныкалась.

– А меня вчера выгнали из дома. Ходила за грибами и потеряла лукошко. Старейшина сказал, чтобы я без лукошка не возвращалась. А где же я его найду? Вообще-то, у нас все родничи – люди хорошие, пожурят, покричат, а потом жалеют.

– Родничи?

– Наша твержа называется Родник, поэтому мы так зовёмся. Ну, в Веси живут весичи, а в Роднике – родничи. Вот это, – она тронула пальцами льняную ленту на голове, – наш родовой знак.

Спереди на ленточке было вышито голубыми нитками нечто похожее на запятую или головастика.

– И все мы – из племени лессов… Но у меня нет мамы и папы.

Она рассказала Дракону историю своих родителей.

– Я думала идти до Веси, это такая деревня на севере. Там живёт тётя, мамина сестра. Правда, она ушла туда, когда я ещё не родилась, я её совсем не знаю. Но всё-таки… А ночью началась эта страшная гроза…

– Теперь у тебя есть я, – просто сказал Дракон.

Трудно вообразить себе такое чудище в роли тёти, но у Алёнки сразу потеплело на душе. Её осенило:

– Послушай! А ведь Баба-яга живёт где-то в тех краях. Пойдём до Веси вместе?

Дракон уже и сам решил провожать девочку, даже если бы она этого не предложила, поэтому радостно воскликнул во все три глотки:

– Ура!

Правда, звук произвела только средняя глотка. Алёнка ахнула и отпрыгнула в сторону: из правой пасти зверя вырвалось пламя.

– Ой, извини, я ещё плохо владею своим телом, – испугался Дракон. – И всё время забываю, что моя правая голова огнедышащая. Я не сделал тебе больно?

– Нет, всё хорошо. Я, кажется, кое-что придумала. – Девочка сняла с себя верёвочный пояс и завязала им правую морду Дракона. Пояса еле-еле хватило. С перевязанной мордой у Дракона был такой забавный вид, что Алёнка рассмеялась:

– Как будто у тебя болит зуб!

– У меня никогда ничего не болит, – сказал Дракон.

– Никогда-никогда?

– Да.

– Странно…

…Золотая Баба наблюдала за ними с самого утра, время от времени пронзая листву сверкающим цепким взглядом.

– Велес, а Велес! Появись, я же знаю, что ты здесь. Что это за чудище в лесу объявилось?

Велес бесшумно сформировался из травы рядом с Бабой.

– А я думал, это твой прислужник… Называет себя Драконом. Непонятный он какой-то… Как тот Чёрный Леший. Вреда от него вроде бы никакого, пусть себе гуляет. Но я за ним присмотрю.

Дорога, петляя между холмами, уводила путников всё дальше на север. Временами её трудно было разглядеть, и только птичье зрение и собачий нюх Дракона помогали верно идти. Поговаривали, что здесь человека подстерегают всякие опасности, от разбойников до леших, к тому же путь проходит слишком близко от Кощеева царства. Однако это была самая короткая тропа до Веси, а с таким попутчиком, как Дракон, девочке не было страшно.

В самом начале пути она попросила нового друга остановиться возле высокого деревянного идола. Идол имел очертания женщины, три его лица смотрели в разные стороны. Алёнка положила к основанию идола букет полевых цветов, низко поклонилась и что-то зашептала.

– Что это? – спросил Дракон.

– Как, ты не знаешь? Это Тригла, богиня Земли. Я прошу у неё помощи в пути и благодарю за…

– За что?

Алёнка с некоторой опаской посмотрела на идола:

– Пожалуйста, пойдём дальше.

– А я думала, это она послала тебя мне в попутчики, – сказала девочка некоторое время спустя. – Ты сам сказал, что из земли, и у тебя три головы…

– Нет, я её не знаю, – ответил Дракон. – Расскажешь мне о ней?

– Она наша богиня. Ей приносят дары, чтобы путешествие было удачным.

– А чтобы, например, набрать побольше ягод?

– Для этого есть другие боги – Ярило, Купало, – Алёнка почему-то хихикнула, – недавно был Семик – Ярилин праздник…

– Так значит, у вас не один бог, а много?

– Конечно, а как же по-другому? У нас в Роднике один – охотник, другой – кузнец, третий – ткач. И боги так же. Один занимается урожаем, другой – дождём, третий – ещё чем-нибудь. Вот вчера ночью почему гроза была? Потому что Перун гневался – давно ему даров не несли.

…Тригла расчёсывала золотым гребнем прямые каштановые волосы Дажбога.

– Пожалуй, довольно уже было дождей на Старой дороге, – сказала она. – Земля после Перуновых чудачеств и так сильно влагой напитана.

– Ой, лукавишь, мать, – усмехнулся тот в ответ, – небось, путники там объявились? Да ладно уж, пусть идут с миром. Я попрошу Стрибога, будет им в пути красно Солнышко.

Туристы

Добрыня вернулся в твержу и рассказал об увиденном. Старейшина Алпаут сразу же отправил в Новгород известие[5]: в лесу появилось громадное чудище, которое совершает набеги на селения, извергает из пасти огонь и уносит людей.

А кузнец собрал котомку, взял лучшего коня и отправился на поиски Змея.

Как только он скрылся в лесу, из кустов возле заборола показались три человека: невысокий толстый мужчина с лохматой бородой и два мальчика. Мальчишки были примерно одного возраста, лет одиннадцати, но один из них был немного выше, а другой, наоборот, немного полнее. В наше время на них никто не обратил бы внимания – обычные туристы, собравшиеся на пикник. Но для тех мест они выглядели весьма необычно: рубашки с пуговицами, джинсы и кроссовки. И у каждого за спиной висел рюкзак.

– Иван Иваныч, а вдруг мы его не догоним? – сказал один из мальчишек, тот, что повыше.

– Не волнуйся, Серёжа, – ответил толстяк. – Ты же слышал, его видели сегодня утром.

– А почему он на радиосигналы не отвечает? – спросил второй мальчик.

– Наверное, у него рация сломалась. Но ты, Андрюша, вечером ещё раз попробуй…

Туристы крадучись пересекли поле и пошли по лесу, отыскивая следы Добрыни и его коня.

В Новгороде

Город уже отбрасывал на реку длинные тени, когда вестовой голубь подлетел к веже – высокой сторожевой башне посреди детинца[6]; там находилась его родная голубятня.

– Так-так, – сказал дозорный на веже. – Никак послание…

Он поймал голубя и отвязал с его лапки полосу тонкой телячьей кожи. Затем примотал её на стрелу и прицелился вниз.

Внизу, на обширной площадке, упражнялись в боевом искусстве гридины – лучшие оими[7] и телохранители князя. Несколько воинов решетили стрелами мишень, установленную в дальнем конце двора, – скоро её придётся заменять. Двое занимались воспитанием пары забавных щенков; те всем своим видом обещали скоро стать мощными боевыми псами. Остальные осваивали приёмы рукопашного боя. Через открытые ворота детинца на них глазели восторженные мальчишки.

На скамье под вежей сидел вода[8] – большущий парень с простодушным выражением на лице. Он был очень молод – редкая юношеская бородка лишь слегка опушала его подбородок, но пользовался среди гридинов заслуженным уважением – князь умел выбирать себе достойных помощников.

Сейчас вода делал вид, что наблюдает за поединками, хотя на самом деле его больше интересовала девица, стоящая возле мальчишек за воротами.

Он уже собирался встать и пройтись как бы ненароком возле ворот, когда сбоку от него раздался громкий щелчок. Звук не успел ещё затихнуть, а вода уже стоял боевой позе, с мечом в одной руке и ножом в другой. Из скамьи торчала стрела.

Сверху донёсся довольный смех:

– Что, Бакула Силович, никак испугался?

Вода оглянулся на девицу, та тоже смеялась. Стараясь сохранять достоинство, он вставил меч в ножны:

– Чуть скамью из-за тебя не разрубил, шутник!

– Неужто тебя слово рукописное так всполошило?

Бакула заметил на стреле свиток. Погрозив дозорному кулаком, он понёс послание князю.

Рукописное слово действительно всполошило.

– Вот что, Бакула, – сказал князь, – бери лучших гридинов, пару вестовых голубей и поезжай в Родник. Узнай там, на месте, что за чудище появилось. Как узнаешь – посылай голубя.

– Дозволь, Вячеслав свет Володимирович, и я оставлю тебе вестового. – Вода протянул князю деревянную перекладину, на которой сидел большой сокол-сапсан. На голове птицы была укреплена кожаная шапочка, закрывающая глаза. – Чтобы кормить, глаза ему открывать не нужно, а когда понадобится, сними с него колпак и легонько подтолкни в нужную сторону – он меня найдёт.

– Знатная птица. Почему у меня такой нет?

– Дак, батюшко, как же ей быть-то? Тут ведь кто её воспитывает, к тому она и летит.

– Ладно, займёмся этим, когда вернётесь. А сейчас берите каждый двух лошадей и в добрый путь!

Гридины уже выводили коней, когда Бакула хлопнул по плечу одного из них:

– Чурило, возьмите с собой щенков, пора им в деле побывать.

Вечер

Темнело. Дракон собирал сухие ветки для костра, а Алёнка – грибы и ягоды.

– Ой! Что ты делаешь! Не нужно таскать такие деревья – чтобы поджарить грибы, хватит и маленьких веточек! А ночью мне в твоём укрытии и так тепло.

Она развязала поясок, и Дракон пыхнул огнём на костёр.

– А который сейчас год? – спросил он.

– Как это «который»?

– Ну, какой по счёту?

Девочка задумалась.

– Одиннадцать зим прошло, как я родилась. Пять раз по десять, и ещё пять – с тех пор как был последний набег…

– А сколько лет прошло от Рождества Христова?

– От чего?

Теперь задумался зверь:

– Ну да, мог бы сам догадаться, религия у вас другая – все эти Триглавы, Перуны… А огнестрельное оружие есть? С чем у вас охотятся?

– Обычно охотник берёт с собой тул – это такая кожаная сума с луком и стрелами, сулицу – метательное копьё. Ещё бывают такие длинные копья – скепы. А я слышала, что дорога, по которой мы идём, проходит через скалы, которые тоже так называются – Скепы. Ещё всякие ловушки бывают. – Алёнка зевнула.

– Ладно, ложись спать – поздно уже.

Устроились так же, как в первую ночь. Дракон почему-то совсем не спал, зато бдительно охранял спокойный сон девочки, бесшумно отгоняя даже жуков и муравьёв.

Добрыня спал, сидя на земле и прислонившись спиной к дереву. Если бы он знал, что почти догнал девочку и Дракона! Но днём ему часто приходилось соскакивать с коня в поисках следов: широкие лапы зверя почти не проминали землю. Когда глаза перестали что-либо различать в темноте, пришлось остановиться. Юноша думал, что намного отстал от врага. Разве мог он предположить, что чудище вместо того, чтобы быстро утащить добычу в логово, будет гулять с ней по лесу, весело болтая о том о сём?

А за холмом, немного не дойдя до кузнеца, устраивались на ночлег туристы. Следы коня кузнеца были видны лучше, чем Драконьи, не приходилось петлять, чтобы их найти, однако туристы всё время шли пешком и изрядно устали.

– Ну что, Андрюша?

– Ничего, Иван Иваныч, эфир пуст. – Андрей выключил приёмник.

Сергей рассматривал крупномасштабную карту, подсвечивая себе налобным фонариком.

– Я думаю, рельеф не сильно изменился, – сказал он. – Правда, в наше время здесь была холмистая степь и поля. Но холмы-то те же самые… Мы, должно быть, где-то здесь. – Он ткнул пальцем в карту.

Андрей тоже склонился над картой:

– Выходит, завтра мы должны выйти к реке.

– А вот это совсем не обязательно, – возразил профессор. – За это время русло реки могло сместиться на несколько километров. Или вообще могла появиться новая река, а какая-нибудь старая – пересохнуть. Вы слышали про Танаис?

– Конечно.

– Древнегреческий город-порт стоял у впадения Дона в Азовское море всего две тысячи лет назад. А сейчас и море от этого места далеко, и река отодвинулась, остался только мелкий рукав. – Профессор зевнул. – Всё. Спать.

– Палатку ставить будем?

– Не надо: ночь тёплая, дождя не будет. Обойдёмся.

Они достали из рюкзаков спальные мешки и улеглись рядком под деревом. Через некоторое время, правда, прозвучало ещё несколько фраз.

– А комары здесь, как в двадцать первом веке: такие же противные.

– Да здесь всё такое же, как у нас. И животный мир, и растительный. Только чище и богаче.

– А у кого мазь от комаров?

– Вот, пожалуйста.

Затем они уснули до утра.

19 Июня

Людоеды

Утро вновь выдалось тихим и солнечным, и друзья быстро отправились в путь. Дракон рассказывал о своих приключениях в посёлке, и Алёнка веселилась от души.

– А что, у вас ТАМ совсем не боятся драконов? – спросила она.

– Боятся. Но там никто не боялся меня – только другие драконы. Их было много разных, они назывались динозаврами. И во всём мире было только четыре человека: профессор Иван Иванович, два мальчика – Серёжа и Андрюша – и девочка Таня.

– Я никогда не слышала таких имён – Фесор, Дрюша… Странные какие-то. Наверное, это очень далеко.

– Нет, это очень давно.

Алёна умела считать, но представить себе этот громадный срок – сто миллионов лет назад – не смогла.

Постепенно покатые холмы сменялись заострёнными, пока не показались открытые скалы. Иногда они угрожающе нависали над самой тропой, а временами торчали из леса вверх, как огромные каменные копья.

– Вот они, Скепы, – сказала Алёнка.

Был почти полдень, когда они подошли к берегу неширокой лесной речки.

– Наверное, здесь очень глубоко, – сказала девочка.

– Нет, мне даже не придётся плыть, – ответил Дракон, внимательно осмотрев речку всеми тремя парами глаз. – А здесь довольно много рыбы!

Алёнка не видела в воде ничего, кроме отражения деревьев и голубого неба.

– И как это ты всё видишь?

– Не знаю. Посмотрю разными головами – какая-нибудь увидит лучше других. Под водой лучше видит правая, а ночью в лесу – наоборот, левая.

– Да, у тебя все глаза какие-то разные.

Алёнкины мысли переключились на другую тему: грибы, ягоды и неспелые орехи ей уже изрядно надоели. Она грустно посмотрела на воду:

– Ой, как рыбки хочется!

– А я сейчас попробую поймать! Только пойду вон туда, левее – там глубже и рыбы больше. Ого! Там кто-то большое, больше тебя!

– «Кто-то большой» или «что-то большое», – машинально поправила Алёнка, потом вдруг испугалась: – А какое оно?

– Я вот и не понял, видно не очень хорошо, «кто-то» или «что-то», вроде бы бревно, но похоже на человека… О! Оно плывёт против течения!

Девочка в испуге отпрыгнула от берега:

– Водяной!

– Похоже на рыбу с руками.

– Русалка! Ой! Сейчас же русальная неделя! Надо делать им подарки!

– Да ты не бойся, оно далеко уплыло, за излучину.

Алёнка вытащила из косы шёлковую ленточку и повязала её на ветку, склонённую над водой. Такие ленточки были огромной ценностью, ковыльники их привозили откуда-то издалека. А для косы она оторвала полоску от рубахи.

Затем она стала выбирать на поляне самые красивые цветы и украшать ими дерево, изредка поглядывая на Дракона. Из воды виднелся только его гребень, течение уносило песчинки и прочую муть. Наконец он вынырнул и бросил к ногам девочки жирную форель.

Девочка захлопала в ладошки:

– Ур-ра-а-а!

– Подожди, там ещё крупнее есть, – крикнул Дракон и снова погрузился в реку.

К сожалению, Алёнкин возглас услышал не только он…

Кто-то вдруг навалился на девочку сзади. Она попробовала кричать и отбиваться, но бесполезно – ей накинули на голову какую-то тряпку и утащили в лес.

Дракон был увлечён рыбной ловлей и ничего не слышал. Он удивился, не увидев девочку на берегу, но поймал ещё двух рыб прежде, чем заподозрил что-то неладное. Тогда он выбрался на берег и обнаружил свежий запах двух новых существ. Запах был не очень хороший, понятно было, что существа давно не мылись, но это явно были люди. Дракон успокоился и решил продолжить ловлю.

Ему и в голову не могло прийти, что люди могут быть опасны. Тем более он не мог предположить, что они бывают опаснее зверей.

К несчастью, девочка была в руках именно таких людей. Когда-то, лет двадцать назад, они были разбойниками. Нападали на всех, кто проезжал по дороге, и забирали всё, что могли унести. Но постепенно проезжих становилось все меньше. Пробовали перебраться на новую дорогу, но однажды, после того как развели костёр в священной Перуновой роще, еле унесли ноги от бравых гридинов князя. Пришлось вернуться на старую.

Со временем они окончательно одичали. Спали где придётся, но от скал далеко не уходили. Убивали и съедали всё живое, с чем могли справиться, будь то мышка-норушка, зверь лесной или случайный путник. Единственное, что они ещё делали как люди, – жарили добычу на огне, потому что сырое мясо было не по их гнилым зубам.

…Алёнка прислушалась, о чём говорят похитители. Слова разобрать было трудно. У одного из них явно был хронический насморк, а у другого – меньше половины зубов. Разговор напоминал скорее беседу цепного пса со старой ржавой калиткой, чем человеческую речь.

– Ну, штоу тыу воузишься с неу? Взяу головоу оуб пень, и всёу!

– Шам ты, штарый пень, не шаришь! Не бойша, не жбежит.

Между скал, посреди небольшой поляны, чернели остатки костра. Шепелявый бросил девочку на землю и ловко связал.

– Шичаш дровишек шоберём, коштёрчик ражведём. Девшонка тяжёлая, мяша много. Вшё шражу не шожрёшь, оштальное протухнет, или жверь какой шопрёт. Надо от живой по кушочку хромсать!

– Да я щау один бы её съеу! Я два дня не еу!

Алёнка сильно испугалась. Звать на помощь? Дракон может и не услышать, а разбойники утащат её ещё дальше. Сердце её бешено колотилось. Девочка непроизвольно начала плакать, вызвав довольное ржание людоедов.

– Дяденьки, хорошие, добрые, отпустите меня, пожалуйста! – заныла Алёнка, пытаясь сесть со связанными за спиной руками и вытереть плечом слёзы.

Похитители развеселились ещё больше.

– Оуй! Ща лоупну! Хорошиеу! Оуй! Я два дня не еу, а тебя отпущу!

– Ща, не бойша, ножки отрежем, и побежишь!

Положение казалось безвыходным.

– Мамочка! Дракоша! – крикнула девочка.

– Кого она жовёт?

– Кошку, што ли…

Шепелявый оскалил остатки зубов:

– Теперича, девошка, я стану твоя кошечка! Ты будешь кормить швою кошечку?

– Бу-удет! Всё своёу отдаст! Сперва ноужки, потом – ру-учки…

Людоеды опять заржали.

Алёнка закрыла глаза и попробовала представить себе родителей: «Мама! Мамочка! Что делать?»

Мама появилась в её сознании так явственно, как будто действительно стояла рядом. Она была очень взволнована. «Ну, не знаю… – сказала она. – Говори! Говори всё, что придёт в голову! Отвлекай их! А там, может быть, и помощь придёт!»

– Отпустите меня, я… Я невкусная!

– Всеу говорят одно и тоу же. Я два дня не еу, мне всё равноу! Ух-ху-ху-ху!

Девочка опять закрыла глаза и представила отца. Обычно мысленные разговоры с ним получались хуже, чем с мамой, но сейчас она увидела его очень ярко – он был точно такой же, каким она запомнила его в детстве. Что сказал бы отец? «Попробуй направить их обратно к реке, – сказал отец. – Скажи, что у тебя там что-то осталось, ну хотя бы сумка с едой!»

«Ой! Они видели, что сумки у меня не было!» – в отчаянии подумала Алёнка.

– Дяденьки! – Девочка старалась хныкать погромче. – А как же моя сестрёнка? Она маленькая совсем, она одна в лесу пропадёт!

Бандиты уставились на неё.

– Шештрёнка?

– Да, она на берегу осталась, теперь заблудится. Разве вы её не видели?

– А ещёу там ктоу?

– Никого больше нет, она одна!

Людоеды переглянулись.

– Закушка, – сказал один.

– Воут здоуровоу! Я два дня не еу! – обрадовался второй.

– Ешли врёшь, я тебя ширую шъем! – Шепелявый опять уставился на девочку.

– Ой, она сейчас в речке утонет! – Девочке не нужно было изображать испуг, он и так был у неё на лице.

При мысли о том, что добыча может ускользнуть от них и достаться рыбам, разбойники бросились к реке.

Дракон как раз вылез на берег с очередной добычей. После приключения в Роднике он старался быть как можно более вежливым и осторожным, поэтому склонил головы и шаркнул лапой.

– Не будут ли любезны достопочтенные человеки сообщить мне, где находится моя подруга Алёнка? – спросил он.

Реакция «человеков» на простой вопрос опять, как и в посёлке, оказалась странной. Оба побледнели так, что это стало заметно через многолетнюю грязь. У одного подкосились ноги, и он повалился на траву, другой попятился, пока не споткнулся о первого. Затем оба вскочили и бросились прочь сквозь заросли колючей ежевики.

Это уже начинало надоедать.

– Эй! Вы забыли ваш ножик! – крикнул Дракон. – И вообще, некрасиво уходить вот так, не попрощавшись! Или, может, вы англичане?

Он пошёл на запах и вскоре был на поляне, где лежала связанная Алёнка.

Кощей

Добрыня медленно шёл по дороге, ведя коня за уздечку и рассматривая следы на земле, когда услышал треск веток.

– Наконец-то я тебя догнал! – воскликнул он, вскочил на коня и повернул вдогонку за людоедами, думая, что догоняет Чудище Поганое.

Впрочем, так оно и было. Только чудищ было двое.

Вдруг конь встал на дыбы и попятился: навстречу из чащи вышел огромный человеческий скелет. Кости матово блестели железом, глаза кроваво светились.

«Кощей!» – догадался Добрыня. Он выхватил меч и бросился вперёд. Верхом он был почти вровень с противником.

Тот был довольно неуклюж. Пытался схватить юношу голыми руками, но уворачиваться было несложно. Однако удары причиняли костям никакого вреда. Только на мече появились зазубрины.

«Надо бить по глазам», – решил кузнец.

Он уже изготовился нанести удар, когда скелет коснулся его плеча. Добрыня окаменел.

Кощей снял его с коня и отнёс в свою пещеру, затем направился вслед за разбойниками.

Верный конь пробрался в пещеру за хозяином. Юноша был оставлен небрежно прислонённым к стене. В той же позе, как сидел на коне, с мечом в руке, только глаза закрыты. Конь некоторое время жалобно ржал и трогал его губами, потом убежал в лес.

Белбог сжал кулаки:

– С этим Кощеем пора разобраться!

– Не торопись, – сказал Дажбог. – Не ты его породил, не тебе и убивать!

– Сколько же он будет людям жизнь портить?

– Сколько надо, столько и будет. Только кажется мне, что недолго.

Дракон заболел

С девочкой всё было в порядке, если не считать испуга и верёвок на руках и ногах. Верёвки Дракону удалось развязать языком и зубами.

Алёнка обняла его шею:

– Ой! Я так испугалась! А мой язык будто сам по себе заговорил что-то, я и не помню, про какую-то сестрёнку, а они поверили и убежали! Спасибо тебе, миленький Дракончик, ты меня спас.

– От кого? Я не чую здесь запаха хищников.

– Ты спас меня от этих людей. Они хотели меня съесть.

С Драконом что-то случилось. Как будто он внезапно наскочил на невидимую стену. Ноги его подкосились, и он осел брюхом на траву.