Сравнять счет

Остаток дня я провожу, погрузившись в это дело, составляя заметки и ведя переписку по электронной почте до тех пор, пока пальцы не начинают неметь. Это чудо, что у меня до сих пор нет туннельного синдрома, учитывая, сколько времени я провожу, печатая.

Когда в комнате становится немного холоднее – признак того, что солнце в Сиэтле садится за горизонт – раздается стук в дверь.

– Входите! – выкрикиваю я, и входит Дэвид, держа в одной руке дипломат, а другой поправляя свои черепаховые очки на переносице.

– Усердно трудишься? – спрашивает он, вскидывая бровь. – Ты весь день сидела в офисе. Я уж думал, ты тут заснула.

Я смеюсь, качая головой:

– На самом деле, ровно наоборот. За весь день не было и минутки преклонить голову.

– Что ж, мы с парой партнеров собираемся пропустить по стаканчику, отпраздновать закрытие дела О’Бэннона. Хотел пригласить тебя.

Мое сердце подпрыгивает в груди. Сотрудник, приглашенный на «счастливый час» вместе с партнерами, это неслыханно. Отклонить такое приглашение – не вариант.

– Я такое не пропущу, – улыбаюсь я, выключая компьютер на ночь. Всегда найдется еще какая-то работа, но приглашение на «счастливый час», проводящийся лишь для партнеров – редкая возможность.

Коктейль-бар, расположенный ниже по улице от нашего офиса, как обычно битком набит представителями всех отраслей корпоративной Америки, каждый из которых пытается снять напряжение рабочего дня. Дэвид ведет меня в заднюю часть, где за столом уже собрались другие партнеры. Большинство потягивает виски.

– Сара Доусон, – один из моих коллег прищелкивает языком, его глаза загораются удивлением. – Кажется, я не видел тебя весь день. Завалило папками дел?

Я натянуто улыбаюсь:

– Может не буквально, но фигурально – точно.

Все за столом смеются в ответ, и все мои опасения по поводу «счастливого часа» рассеиваются, когда я проскальзываю на одно из свободных мест. За годы работы эти мужчины стали мне практически семьей. Они желают мне успеха. И когда-нибудь, в не столь отдаленном будущем, я займу постоянное место за этим столом.

Я больше не буду помощником. Я буду партнером.

Обычно мысль о том, что я стану первой женщиной-партнером фирмы приносит безмерное счастье. И куда же вдруг делась вся моя радость от этой мысли?

Требуется секунда, прежде чем я осознаю.

«О, точно». Есть же еще проблема с неким видео, способным разрушить мою карьеру. Последние несколько лет я неуклонно поднималась по карьерной лестнице на пути к позиции партнера. Но если это видео всплывет, кажется, эту лестницу выбьют из-под меня прежде, чем я успею ухватиться за нее покрепче.

Первая женщина-партнер ведущей юридической фирмы, снявшаяся в домашнем порно? Это неслыханно. Будет удивительно, если после подобного я вообще смогу снова работать юристом. А что потом? Все эти годы, проведенные допоздна в офисе, возвращения домой к одиноким ужинам из микроволновки – все это станет бессмысленным. Я потратила лучшие годы своей жизни в погоне за своей целью лишь для того, чтобы у меня это все отняли. И все из-за одного глупого решения, принятого в двадцать лет.

– Что тебе заказать, Сара? – спрашивает Дэвид. – Сегодня все за счет фирмы.

– На самом деле, кажется, мне пора, – я неловко ерзаю на сидении, чувствуя, как кровь отливает от лица. – Я только что вспомнила, клиент ждал от меня звонка сегодня, а я забыла связаться с ним. – Я замечаю разочарование в глазах Дэвида, поэтому спешу сгладить вину: – Клиент всегда на первом месте. Это было первое, что ты сказал мне, когда я проходила стажировку, помнишь?

Разочарование на лице Дэвида сменяется гордой улыбкой:

– Конечно, как я могу забыть? Я восхищаюсь твоей рабочей этикой, Сара. Это именно то, чего я жду от потенциального партнера.

– Делаю все, что в моих силах, – пищу я самым бодрым голосом, на который только способна.

Но стоит подумать о наглеце-хакере, как я начинаю сомневаться, будет ли моих усилий достаточно.

Глава 5

Розовый – мой любимый цвет

ТЕДДИ

«Проклятье».

Это первая моя мысль, когда я замечаю Сару, выходящую из лифта в широкий мраморный коридор штаб-квартиры «Ястребов». Она одета в черную юбку-карандаш и кремовую шелковую блузку, которые идеально облегают ее изгибы, а ее темные волосы аккуратными волнами падают ей на плечи. А от вида ее губ я чувствую легкую слабость. Они накрашены яркой ягодно-розовой помадой, и, господи, как же я хочу поцеловать ее прямо сейчас.

«Да что со мной не так? Возьми себя в руки, чувак».

Уголки этих великолепных пухлых губ приподнимаются в вежливой улыбке, когда она подходит ближе.

– Тедди, – бормочет она, склоняя голову. – Извини за опоздание.

Я бросаю взгляд на часы:

– Ты не опоздала.

Она вздыхает, отмахиваясь:

– На две минуты. Но парковка тут – это ад.

– Да, извини. Стоило предупредить тебя. Сейчас все забито служащими ближайших офисов.

Она кивает:

– Приступим?

Я сглатываю, пытаюсь вернуть самообладание и провожаю ее в конференц-зал в самом конце коридора, где нас ждет встреча. Ее черные каблучки цокают рядом, и я украдкой бросаю на нее еще один взгляд.

Когда мы входим в маленький конференц-зал со стеклянным столом и шестью кожаными креслами, ЛаШонда встает и протягивает Саре руку. ЛаШонда Браун – глава отдела по связям с общественностью «Ледяных ястребов». Улыбается она сдержанно, даже несмотря на то, что ведет себя дружелюбно.

– Сара Доусон из «Кэрролл и партнеры». Очень приятно познакомиться.

ЛаШонда кивает, когда мы занимаем свои места:

– Хотелось бы познакомиться при более приятных обстоятельствах, но да.

Когда я впервые обратился к руководителю пиар-отдела, я нервничал и едва решался рассказать о проблеме, с которой столкнулся. Но с первых слов ЛаШонды понял, что поступил правильно. Она жесткая и умная, и я искренне верю, забота об игроках – ее цель номер один. К тому же я не получал неприятных звонков от тренера или владельца клуба, так что, полагаю, она выполнила свою часть сделки, не рассказав никому – по крайней мере пока, и теперь нам нужно убедить ее все так и оставить.

– Надеюсь, Тедди ввел тебя в курс того, с чем он столкнулся? – спрашивает Сара.

– Буду честна с тобой, Сара, – ЛаШонда наклоняется вперед и складывает руки на столе. – Я сказала мистеру Кингу, что лучше бы этим занялся один из юристов команды.

Сара кивает:

– Я в курсе. И думаю, это было очень проницательно с твоей стороны. Но могу заверить, я готова сделать все возможное, чтобы добиться наилучшего результата в деле.

Я украдкой бросаю еще один взгляд в сторону Сары, и мне трудно отвести глаза. Она ничуть не напугана, хотя эта женщина, по сути, только что сказала ей, что не хочет, чтоб она тут находилась.

И, боже, эта помада. Эта чертова розовая помада – она меня убивает. Если бы я поцеловал ее, почувствовал бы вкус. Почему эта мысль так волнует меня?

ЛаШонда, нахмурившись, поворачивается ко мне:

– Тедди, я буду откровенна. Я держала все в тайне, потому что ты меня попросил, и я тебя уважаю. Я знаю, что ты хочешь разобраться с этим с собственным адвокатом, но я не могу это одобрить. Нам нужно подключить юристов команды и руководство. Нам нужно…

– Второй человек на этом видео – я, – строго говорит Сара.

ЛаШонда переводит взгляд на Сару, ее рот приоткрывается. Она смотрит с тем же удивлением, что и я.

Сара не хотела, чтобы об этом знал кто-то еще. У нее нет причин выдавать себя – если не считать того факта, что она явно изо всех сил борется за то, чтобы вести это дело. Упорно борется за меня.

ЛаШонда откашливается.

– Ты… – она переводит взгляд с Сары на меня, изучая нас, как будто перебирает в уме детали нашей выходки.

«Да, леди. Так вышло. Извините, но мне не жаль».

Сара кивает:

– Да. Так что можно понять, почему я искренне заинтересована в том, чтобы это видео никогда не увидело свет. Не какой-то высокооплачиваемый адвокат команды, который приходит в восемь и уходит в пять. Это моя жизнь.

Я смотрю на Сару с сочувствием.

ЛаШонда постукивает ручкой по краю стола, все еще размышляя.

– Что ж, это, безусловно, меняет дело. Я готова работать с вами, играть по вашим правилам, если вы сделаете для меня кое-что. Что-то, что, я думаю, поможет.

Я склоняюсь ближе:

– Ты о чем?

Расправляя плечи, ЛаШонда говорит медленно, тщательно подбирая слова:

– Домашнее порно – это орудие мести, Тедди, и у того, кто напал на тебя, есть это видео как рычаг давления. Мне жаль говорить вам, но, скорее всего, оно так или иначе всплывет. Пиарщик во мне хочет раскрутить это.

«Раскрутить это как?»

– Говори уже, – прошу я, сильно занервничав. – Сара может быть моим адвокатом, если мы согласимся… на что?

– Вы двое соглашаетесь начать встречаться, ради пиара притворяетесь, что у вас серьезные отношения. Таким образом, когда все это всплывет, ты будешь казаться не безрассудным плейбоем, снимающим свои перепихоны, что, вероятно, кончится тем, что твоя спонсорская поддержка иссякнет быстрее, чем ты сможешь закинуть шайбу в сетку. Вместо этого все будет выглядеть как серьезные, зрелые отношения с женщиной, а какой-то подонок обнародовал видео с вами. Это гораздо лучший расклад, учитывая вторжение в личное пространство и все такое.

– В мое личное пространство вторглись, – строго говорю я.

ЛаШонда поднимает руки:

– Я это знаю. Просто высказываю вам свое честное мнение. Это вызовет наименьший ажиотаж среди твоих спонсоров, команды и общественности.

И, вероятно, не так разозлит моего тренера. Она права. «Дерьмо, это безумие».

– Я готов, – твердо говорю я. Сара рядом бледнеет, и я протягиваю руку, чтобы пожать ее ладонь. – Сара?

– Я… я подумаю об этом. Мне нужно вернуться в офис. Прошу прощения. – Она встает и спешит к двери.

«Что за черт?».

Подхватив с пола ее портфель, я следую за ней в коридор и аккуратно хватаю ее за локоть:

– Погоди.

Сара резко поворачивается ко мне лицом. Она все еще бледна, но ее голубые глаза сверкают.

– Спасибо. – Она забирает портфель из моих рук и выставляет его перед собой, словно щит.

– Скажи что-нибудь. Пожалуйста.

Она сглатывает, при этом эти отвлекающие розовые губы сжимаются в линию.

– Это безумие.

– И? Мы справимся с небольшим безумием, да?

Она глубоко вздыхает и медленно выдыхает.

– У меня действительно другая встреча, на которую мне надо спешить.

Я киваю:

– Подумай об этом. Это все, о чем я прошу.

– Подумаю.

Сделав шаг назад, я прячу руки в карманы.

– Позвоню тебе позже. Сможем обсудить детали.

Едва кивнув, Сара вновь разворачивается, на этот раз – к лифтам, и спешит прочь. Неужели мысль о том, чтобы стать моей фейковой девушкой, настолько ужасна?

– У тебя есть хлеб? – спрашиваю я, роясь в холодильнике деда. Достаю упаковку мясного ассорти для завтраков и нюхаю. Кажется, свежее.

– Думаю, да, – отвечает дед. – Третий шкаф вон там.

Он смотрит, как я вытаскиваю буханку хлеба и делаю себе сэндвич.

– Ты перебьешь аппетит.

Смеюсь. Мне двадцать восемь лет, а он все еще обращается со мной, словно с маленьким ребенком.

Сегодня днем я сел на самолет в Денвер, чтобы провести вечер со своим дедушкой Джо. Я теперь редко его вижу, и это угнетает меня, особенно с тех пор, как несколько месяцев назад ему диагностировали деменцию. Дедушка Джо – тот, кто поддерживал и вырастил меня, после того, как моих родителей сбил пьяный водитель. Мне тогда было четыре года, Словом, для деда я сделаю что угодно.

– Не перебью, – говорю я. – Умираю с голоду и хочу починить почтовый ящик, пока не стемнело. Он довольно сильно накренился.

Дед кивает:

– Да, уже месяц. Сильная была буря.

Месяц? Удивительно, что туда все еще опускают почту, а деда еще не вызвали в почтовое отделение с требованием починить его. Ящик почти упал.

– Я его поправлю. И приготовлю нам ужин. Хорошо?

– Как скажешь, – кивает он.

Я буду тут всего сутки, но этого как раз хватит, чтобы сделать пару дел по дому и утром отвезти деда на прием к врачу. Может быть, успею сводить старика в его любимую закусочную с блинчиками прежде, чем придется возвращаться в аэропорт.

В последнее время мое желание проводить с ним больше времени руководит всеми моими решениями. Я начинаю осознавать тот факт, что он не будет рядом вечно.

И я не собираюсь в следующем году в Сиэтл. Я слышал, что Денвер рассматривает меня в качестве возможного приобретения. Переход в команду «Колорадо» означал бы, что я буду ближе к своему дедушке, и мне будет проще присматривать за стариком и заботиться о нем. Конечно, дедушка Джо противится этому плану, в основном потому, что не хочет причинять мне неудобств.

Как может быть неудобно присматривать за человеком, который почти четверть века положил на воспитание ребенка? И он не просто заботился обо мне. Джо следил за тем, чтобы у меня было все самое лучшее. Он устроился на неполный рабочий день на фабрику в городе, чтобы купить мне хоккейное снаряжение, и когда я заинтересовался, возил меня на каток к пяти утра шесть дней в неделю. Когда мне было двенадцать, он позволил мне вступить в выездную лигу и сопровождал меня на все игры. Он делал все возможное, а теперь настала моя очередь. Как бы там ни было, я очень переживаю за него.

Я доедаю бутерброд, пока дедушка листает утреннюю газету. Я даже не знал, что эту макулатуру все еще печатают. Похоже, он уже читал ее с утра: страницы смяты и на одном краю – пятно от кофе.

– Пойду починю твой почтовый ящик. Инструменты все еще в гараже? – спрашиваю я, поднимаясь и ставя тарелку в раковину.

Он кивает, тоже поднимаясь:

– Составлю тебе компанию.

Тем вечером, после того, как мы починили почтовый ящик, убрали с заднего крыльца осиное гнездо, приготовили на гриле и съели стейки, дедушка заснул в своем глубоком кресле в гостиной. Я помог ему перелечь в постель, а затем выключил документальный фильм о медоносных пчелах, который мы смотрели вдвоем. Очаровательная мелюзга. Я не мог не провести параллели между их королевой и Сарой – на сегодняшней встрече она была непреклонна, даже если испугалась в конце.

Я успел раздеться до боксеров и теперь лежу в постели в комнате напротив по коридору. Здесь темно, если не считать подсветку моего телефона. Я обещал Саре позвонить, но набираю текстовые сообщения, поскольку не уверен, что мой голос, прокатившись по коридору, не разбудит деда.

Я отсылаю ей сообщение.

«Привет, детка. Детка??»

Я тихо смеюсь и продолжаю набирать.

«Да. Мы теперь практически встречаемся. Разве ты не слышала?»

Я улыбаюсь этой последней фразе, но улыбка гаснет, едва телефон начинает звонить. Она звонит мне.

– Привет, – шепчу я.

– Привет. – На секунду мне кажется, что она вот-вот набросится на меня за то, что я назвал ее «деткой», точно так же, как набросилась за сексуальные намеки, сделанные у меня в квартире. – Ты где? Почему ты шепчешь?

– Я в Денвере.

Она медлит секунду.

– Но там не играют сегодня. А послезавтра у тебя игра тут.

Я и не знал, что она так пристально следит за моим расписанием. Хотя, опять же, большая часть Сиэтла следит, так что не стоит придавать этому значение.

Я поворачиваюсь на узкой кровати, подкладывая под голову еще одну подушку.

– Я приехал проведать дедушку. Он спит на другом краю коридора.

– Точно, я забыла. Ты там вырос, так ведь?

– Ага. Ну, в основном. Я переехал сюда после смерти родителей. Родился я в Висконсине.

Я не говорил ей об этом раньше, и Саре требуется время, чтобы осмыслить информацию. Она знает, что меня воспитал дед, но я никогда не рассказывал ей, почему.

– Сколько тебе было лет?

– Мало. Четыре года.

– Боже, мне жаль. Ох, о чем я? У тебя и так проблем полно, а я заставляю тебя вспоминать о родителях. Прости. Давай сменим тему.

– Да нет, все в порядке. Честно говоря, я рад, что ты позвонила.

– Да? – переспрашивает она, и ее голос становится выше.

– Да. Ты меня отвлекла.

– В хорошем смысле?

– В хорошем. – Мои мысли обращаются в прошлое, к этой розовой губной помаде, которую я хотел бы попробовать, которую хотел бы почувствовать на всех частях своего тела… и мое дыхание учащается.

На мгновение на линии повисает молчание, я мне становится любопытно, не думает ли она, как и я, о том, что сказала ЛаШонда.

– Итак, ты будешь притворяться, будто встречаешься со мной? – спрашиваю я.

Сара хихикает, и я могу представить ее улыбку.

– Я не знаю. Ты будешь хорошим фейковым парнем?

– О, я лучший из возможных.

Она снова смеется:

– Давай обсудим это, когда ты вернешься, ладно?

– Да, моя дорогая, – мурлычу я.

После того, как мы пожелали друг другу спокойной ночи, я долго не сплю, думая о Саре и о своем дедушке. Обычно я довольно просто отношусь к жизни, и меня мало что напрягает, но ситуация со здоровьем Джо – большое исключение. Я хотел бы что-то сделать. Так тяжело наблюдать как человек, которого ты любишь больше всего на свете, медленно угасает, а именно это и происходит с моим стариком. Сара отвлекла меня ненадолго, за что я ей очень благодарен.

Моя жизнь превратилась в дерьмовое шоу. Будем надеяться, все станет лучше до того, как случится что-то посерьезнее истории с видео.

Глава 6

Упущенные возможности

ТЕДДИ

– Эй, тупица! Я открыт, – Ашер зло смотрит на меня, ударяя клюшкой о лед, чтобы привлечь мое внимание.

Я посылаю шайбу к нему, но она проходит мимо, и он недовольно ворчит, когда она летит мимо него в угол.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.