Здесь все начнется

– Не понимаю, как ты можешь его водить. Я даже удержать его не смогу.

– Сейчас проверим, – лукаво улыбнулся Чарли.

– Не поняла?

– Идём, – позвал он. – Садись на моё место.

– Что? Нет, ни за что! – покачала я головой, и Чарли усмехнулся.

– Давай. Я буду сзади и подстрахую.

– Боже… – выдохнула я и подошла ближе.

Чарли снял подножку и кивнул. Я перекинула ногу и села на его место. Мои руки тут же легли на руль. Ноги еле доставали до земли. Только носочки.

– Мне нравится, как ты смотришься на моем мотоцикле, – закусил губу Чарли и улыбнулся.

– Ты обещал сесть сзади. Я даже толком до земли не достаю.

– Хорошо-хорошо.

Чарли, всё так же держа мотоцикл, перекинул ногу и сел сзади меня. Он отпустил руки и удерживал нас одними ногами.

– Прошу тебя, только не убирай ноги!

– Хорошо, не буду, – добродушно рассмеялся он. – Сейчас я его заведу, ладно?

– Ладно, – напряглась я.

Он придвинулся ближе, просунул свою руку под мою правую, чтобы дотянуться до ключа. Его грудь касалась моей спины.

– Не бойся, Хейзел. Просто расслабься, – тихо произнёс Чарли.

Его губы были рядом с моей шеей, он дышал в неё. Я закрыла глаза, и по моему телу пронеслась волна мурашек. Моё дыхание стало тяжёлым. Он это почувствовал и завёл мотоцикл.

Это не улучшило ситуацию. Рёв мотоцикла сделал хуже. Никогда не думала, что смогу так сильно возбудиться.

– Хейзел, открой глаза, – сказал он мне на ухо и положил руку на мой живот, чтобы придвинуть ближе к себе.

Я судорожно вздохнула. Всё внутри меня сжалось. Затем его рука нежно и осторожно провела по моему хвосту. От его начала и до самых кончиков. Моя спина тут же выгнулась, и я сжала его бедро. Моя голова кружилась от того, какие ощущения он вызывал во мне. Каждое его движение или действие вызывало реакцию.

Чарли коснулся губами участка кожи за моим ухом, и я немного дёрнулась, настолько это приятно. Затем его палец коснулся этого места и медленно повёл вниз по шее до самых ключиц. Я слегка наклонила голову влево и закусила губу. Он настолько нежен со мной, он едва касается меня, но я так сильно хочу, чтобы он продолжал это.

Никто и никогда не касался меня так, как Чарли. Это очень возбуждало. У меня был секс всего два раза с моим бывшим парнем Коди. И всё, что он мог делать, это сжимать мою грудь или ягодицы, будто они могли убежать.

Я почти дрожала от прикосновений. Моя рука всё ещё была на его бедре. А рука Чарли, которая лежала на моём животе, начала осторожно, почти незаметно его поглаживать, и внизу моего живота появилось приятное, но болезненное ощущение.

А потом в моём кармане завибрировал телефон, и это вывело нас из транса. Чарли тут же повернул ключ зажигания, чтобы заглушить мотоцикл. Мне звонил отец.

– Привет, пап.

– Привет, милая. Где ты?

– Я гуляю. Что-то случилось?

– Нет, просто решил поинтересоваться. А Моника с тобой?

– Нет.

– Если вы не вместе, то с кем ты тогда?

– Пап, мне восемнадцать.

– Я знаю, знаю. Просто хочу убедиться, что ты в порядке.

– Я в порядке, – улыбнулась я.

– Хорошо, я рад. Ты вернёшься к ужину?

– Да, наверное.

– Отлично, – и он повесил трубку.

Я слезла с мотоцикла и положила телефон в карман. Я ещё раз подошла к обрыву и обняла себя руками. Как себя теперь вести? Что говорить? Что делать? Моя сестра его любит.

Боже…

Когда я повернулась, Чарли сидел на своём месте, его глаза были устремлены на меня. Он ждал, что я скажу.

– Папа ждёт меня к ужину.

– Тогда поехали, – протянул он мне шлем.

Мы ехали очень быстро, не так, как сюда. Видимо, это из-за того, что дорога вела вниз. Было страшно, но уже не так сильно.

Я немного замёрзла.

Когда мы подъехали, мы оба сняли шлемы, и я слезла с мотоцикла.

– Ты дрожишь. Замёрзла?

– Немного, – пожала я плечами.

– Я идиот. Не подумал о том, что ты могла замёрзнуть. Прости за это.

– Ничего страшного. Ещё раз спасибо, что показал это место. Мне понравилось.

– Я рад, – улыбнулся он.

Когда я собралась уходить, он придержал меня за руку, и я обернулась. Чарли притянул меня ближе и посмотрел в мои глаза. Я посмотрела в его и утонула. Серо-карие… В них было столько всего, чего я не могла разгадать. Это будоражило. Я не удержалась, наклонилась и нежно чмокнула его в щёку. Затем развернулась и ушла.

Глава 9

Весь последний день перед учёбой я готовилась. Я сделала новый маникюр себе и Монике, нанесла кучу масок и скрабов, отмокала в джакузи. Затем я думала, что надеть в первый день учёбы, и остановилась на голубом комбинезоне без лямок и с небольшим бантом сбоку. Трэйси подарила мне чёрные дорогие туфли, и я потеряла дар речи. Конечно, я надену их. Оставшееся время я рисовала то, что видела вчера. Тот самый обрыв.

Вчерашний день у меня никак не выходил из головы. То, что мы делали, точнее то, как он касался меня… я не могу перестать об этом думать. Когда я начинаю это вспоминать, мой живот покалывает. Это приятное ощущение, которое невозможно описать словами. Но печально то, что он ни разу мне не написал за весь день. Каждый раз, когда приходит уведомление, я жду, что это он. Это ненормально, правда? Я должна перестать думать о нём и зацикливаться. Если он не считает нужным написать мне, это его право. В конце концов, он тоже готовится к учёбе.

На следующее утро я еле встала, это было ужасно непривычно. Я распустила волосы, завила их, нанесла макияж и оделась. Внизу нас ждал завтрак. Вафли. Я тут же вспомнила то, о чём говорил папа, и хихикнула.

– Первый учебный день в качестве студентки! Дайте я вас сфотографирую, – произнесла Трэйси. Моника закатила глаза, но улыбнулась в камеру.

– Хорошего вам дня, девочки! – крикнул папа.

– Спасибо! – ответили мы одновременно и засмеялись.

В универ мы ехали на машине Моники. На ней чёрная юбка и красная прозрачная блузка. Когда мы вышли из машины, я тяжело вздохнула. Не думала, что будет настолько страшно.

– Не дрейфь. Увидимся в столовой, – обняла меня Моника и пошла внутрь.

Я искала списки со студентами и нашла себя. Сначала всех первокурсников ждут на собрании в огромном зале. Я прошла внутрь и заняла место. На середину вышел ректор. Это был мужчина средних лет.

– Здравствуйте. Меня зовут Дуайт Овербек, я декан UM. Рад приветствовать юные умы в наших рядах. Смело заявляю, что бояться вам нечего. Если вы пришли учиться, вы будете учиться, и у вас всё получится. За многочисленные прогулы вас могут не допустить до экзаменов, вам стоит это знать. В нашем университете вы можете найти занятия на любой вкус. У нас есть команда по лакроссу, огромная библиотека и много всего другого. Если кто-то из вас почувствует, что его в чём-то притесняют, можете обратиться к моему заместителю или психологу. Мы за всех стоим горой. На этом всё, и поздравляю с началом студенческой жизни! – похлопал он в ладоши и все остальные поддержали.

Первым занятием у меня была психология. Я выбрала этот предмет, поскольку он пригодится в жизни. Я должна разбираться в человеческих чувствах и эмоциях, если собираюсь создавать шедевры. Я вошла в кабинет и заняла место во втором ряду. Рядом со мной сидели парень и девушка.

– Первокурсница? – спросил парень.

– Ага, – улыбнулась я.

– Я Кэмерон, а это моя сестра Лилит. Мы близнецы.

– Здорово. Я Хейзел.

– На каком ты факультете?

– Искусство. А вы?

– На медицинском.

– Ух ты! Тяжело.

– Да уж.

После звонка в кабинет вошли Лэнс, Льюис и Чарли. Я удивилась, но повернулась обратно к преподавателю. Думаю, они не заметят меня. Лекция была довольно интересной, вела её женщина.

Как только прозвенел звонок, все встали со своих мест. Кэмерон и Лилит поравнялись со мной.

– Ещё увидимся? – спросила Лилит.

– Конечно.

У них обоих русые волосы и карие глаза. Оба очень симпатичные и высокие.

Своих друзей я уже не видела, видимо, они покинули аудиторию среди первых. Как только я вышла и зашагала по коридору, кто-то схватил меня за руку и затащил в кабинет. Я вскрикнула. Это был Чарли.

– Ты меня напугал.

– Извини, – улыбнулся он. – Как дела?

– Откуда ты знал, где я пойду?

– Видел тебя на психологии.

– А-а-а.

– Ты избегаешь меня, Хейзел? – спросил Чарли и прижался ко мне.

– Что? Нет. С чего ты взял?

– Ты не писала мне вчера.

– Ты тоже.

– Я всегда тебе пишу.

– Но не вчера, – настаивала я на своем, и его покинул смешок.

– Ты красиво выглядишь.

– Спасибо.

Из-за того, что он высокий, мне приходится поднимать голову, чтобы смотреть на него. Его взгляд переместился на мои волосы, и он нежно схватил мою прядь и стал закручивать ее. Чарли прижался ко мне ещё плотнее, и мне стало трудно дышать. Я облизала свои губы, и его взгляд тут же упал на них. Его кончики пальцев нежно повели вниз по моей руке. Я тут же покрылась мурашками.

– Почему твоё тело так реагирует на меня? – тихо спросил он, но я не ответила, ведь моё дыхание сбилось. Всё, о чём я могу думать, это о том, как хочу, чтобы он поцеловал меня.

Чарли наклоняется и проводит губами по моей шее. Моя рука тут же взлетает вверх и сжимает его футболку сбоку.

– Такая миниатюрная. Такая красивая. Ты так сладко пахнешь. И ты… дрожишь.

Из меня вырвался тихий, умоляющий стон, и Чарли замер. Он посмотрел на меня, а затем стал опускаться к моим губам.

Но тут открылась дверь, и я оттолкнула его. Это были Лэнс и Льюис.

– Какого хрена, чувак? – спросил Лэнс. – Привет, Хейзел. Красиво выглядишь.

– Привет, спасибо.

– Как же вы вовремя, придурки, – посмотрел в потолок Чарли, а затем улыбнулся мне. – До встречи, Хейзел.

И они ушли. Что это было? Он даже не попытался скрыть тот факт, что почти поцеловал меня. Он сказал ребятам, что они не вовремя.

Ох, с огнём играем.

Глава 10

Прошла пара дней с тех пор, как я погрузилась с головой в учёбу. Мне понравился наш профессор по искусству. Джейн, ей около пятидесяти, у неё кудрявые волосы, суровое лицо, она среднего роста и носит очки. Может показаться, что она злюка, но это не так. Требовательна? Безусловно. Но ведь это не курсы для начинающих. Если мы поступили в университет, значит, должны выкладываться на полную.

Моника почти не вылезает из комнаты. Как она объяснила, ей поручили важную работу. Их профессор приказал создать манекен идеальной, по их мнению, гостиной. Сначала Моника решила, что можно воспроизвести ту, что у нас в доме, но передумала. Теперь трудится.

Что касается меня, я должна нарисовать портрет близкого человека. Может, нарисовать папу? Или Монику? Моника, наверное, не согласится, у неё своя работа.

Ужин закончился два часа назад. Я приняла душ, надела домашние розовые шорты и белый топ. Сегодня мы общаемся с моими друзьями по видеочату. Каждому есть что рассказать, всем нравятся их универы. Это здорово, но так жаль, что нас так сильно разбросало. Когда мы учимся и заводим друзей, мы даже не думаем о том, что однажды можем расстаться. Не навсегда, но уже никогда не будет, как прежде.

– Скучаю по вам, ребята, – всхлипнула я.

– Хейзел! – заулюлюкали они. Как же я их обожаю.

– Вы же все приедете на Рождество домой?

Конечно, они приедут. Значит, я тоже навещу тётю Ясмину, родственников и увижусь с друзьями.

На балконе раздался сильный шум, и я тут же вскочила.

– Хейзел?

– Чарли?

На балконе стоял Чарли, и мой рот открылся от удивления.

– Как ты это… – посмотрела я вниз, – что ты здесь делаешь?

– Захотел увидеть тебя, – он не улыбался, но его глаза делали это за него.

– Хейзел, ты куда пропала? – раздался голос из ноутбука.

Блин!

Я подбежала к ноутбуку, наклонилась перед кроватью спиной к Чарли.

– Ребята, мне надо бежать. Всех целую, обнимаю. Пока-пока! – я нажала на красную трубку и повернулась к Чарли.

Он облизал губы и оглядел меня с ног до головы.

– К Монике ты тоже так являлся? – скрестила я руки на груди.

– Нет, я пользовался дверью.

– Ну конечно, – отвела я взгляд.

– Кто там у тебя? – указал он на ноутбук.

– Мои друзья.

Эти пару дней мы с Чарли почти не виделись, лишь мельком удавалось друг на друга взглянуть. Но мы переписывались. Я не знаю, как относится ко мне Чарли и чего он от меня хочет. Это дружба или что-то большее? Я ему вообще нравлюсь? Боже мой! А если да, то это плохо! Его любит моя сестра, и этим всё сказано. Точка.

– Почему твой холст пустой? – спросил Чарли.

– Потому что мне нужно нарисовать портрет, – вздохнула я и села на кровать.

– Чей?

– Близкого человека.

– Хм, – расплылся в улыбке Чарли.

– Что? – наклонила я голову.

– Можешь нарисовать меня.

– Тебя? – он кивнул. – Знаешь что? А это идея, – улыбнулась я.

– Итак, когда тебе нужно его сдать?

– В понедельник.

– Тогда, Хейзел Монро, – подошёл он ближе, – тебе придётся терпеть меня каждый день.

– Или тебе меня, – пожала я плечами.

– Это вряд ли.

Мы решили, что лучше всего рисовать портрет на моём балконе. Чарли сел на мой диванчик и смотрел в сторону океана. Его лицо было спокойным и безмятежным. Его глаза говорили о том, что сейчас он чувствовал себя очень хорошо. Возможно, какая-то часть меня надеется, что он такой из-за того, что рядом со мной.

– Ты такая сосредоточенная. То и дело хмуришь брови. Такой я тебя ещё не видел.

– Перестань болтать, – улыбнулась я и стрельнула в него глазами. Он изобразил, что закрывает рот на замок и выбрасывает ключ.

Спустя пять минут.

– Всё, я так не могу, – не выдержал он, и я отложила кисть. – Если мне нельзя разговаривать, может, ты мне что-то расскажешь? Ты сможешь рисовать и говорить одновременно? – подался он вперёд.

– Смогу. Что ты хочешь узнать?

– Позволено ли мне спросить, как так получилось, что ты и Моника сводные сестры?

Я на секунду замерла, мой взгляд затуманился, но затем я медленно кивнула и пустилась в рассказ.

– Мой папа иногда ездил в командировки, он до сих пор ездит, но теперь с Трэйси. Когда мне было десять, я услышала, как мама кричала на папу. Его слышно не было, только её, – сглотнула я. – Я тихонько спустилась по лестнице и села на ступеньки. Меня не было видно, так как мама и папа были на кухне. Лучше бы меня там не было…

– Что произошло? – обеспокоенно спросил Чарли.

– Мама залезла в папин ноутбук, чего никогда не делала. Там были фотографии маленькой девочки с темными волосами. И… были фотографии, где с ней играл мой папа. Сначала мама думала, может, это племянница или что-то вроде того. Но, когда она увидела выписку со счетов, она не выдержала. Много денег потрачено в детских магазинах и парках развлечений в Майами. Самая большая сумма приходилась на Рождество и 5 марта. Целых 11 лет.

– День рождения Моники, – заключил Чарли, и я кивнула.

– Мама решила спросить напрямую, кто эта девочка. Папе не было смысла лгать и продолжать скрывать её. То, что он рассказал, разбило сердце моей маме, – вздохнула я. – Когда они собирались пожениться, мой отец уехал в командировку в Майами. Он много выпил и познакомился с Трэйси. Они переспали, она забеременела. Но папа очень любил мою маму и не мог её бросить. Он остался с нами, но посылал Монике подарки, а Трэйси деньги. Иногда навещал их. Мама не смогла смириться с тем, что он изменил ей перед свадьбой. Она была уверена, что он изменял ей с Трэйси всё это время, может, ещё с кем-то. Но он клялся, что любил только мою маму, что, навещая Монику, не спал с Трэйси. Он просил прощения и твердил, что совершил ошибку, но не может бросить Монику. Она и слушать не хотела, ведь он предал её. Мама выгнала папу из дома, и ему ничего не оставалось, как переехать сюда. Через какое-то время отец женился на Трэйси. Он пытался наладить общение с мамой, но её обида была слишком сильной. Папа никогда не бросал меня. Но… на месте Моники теперь была я. Я стала той девочкой, кому он присылал подарки и деньги и кого приезжал навестить. Мама так и не нашла себе мужчину, она больше никому не верила и твердила мне, чтобы я не была легкомысленной. Всё это съедало меня изнутри. До ухода папы у меня из любимых занятий было только просмотр мультфильмов и совместные походы с родителями куда-либо. Лишь в десять лет я начала посещать уроки игры на гитаре, занялась рисованием, испекла свой первый кекс, который, кстати, был не такой уж ужасный, – улыбнулась я, и Чарли вернул мне улыбку.

– Я удивлён, что Моника не ненавидит тебя.

– Я тоже. Но она всё же получила отца, как и заслуживала. Зачем злиться на меня? Ведь это не я совершила ошибку много лет назад и не я выбрала другую семью. Я лишь хочу, чтобы мы были близки, чтобы мы стали настоящими сёстрами. Но мне очень не хватает мамы… – опустила я глаза.

– Когда… её не стало?

– Полгода назад. Она не увидела моего платья на выпускной, не провожала меня… Она так ждала мой выпускной, даже больше, чем я. Папа был подавлен её смертью.

– Я думаю, он очень любил её и жалел о том, что сделал. К сожалению, он не мог ничего исправить. Но всё же он появился в жизни Моники и не бросал никого из вас.

– Да, – кивнула я. – На сегодня закончим, – резко перевела я тему.

– Можно посмотреть?

– Нет, – отрезала я, и Чарли засмеялся.

Время одиннадцать вечера, и спать совсем не хотелось. Не после всех этих воспоминаний.

– Тогда я пойду, – произнёс Чарли и встал с дивана.

– Мне сейчас не хочется быть одной. Может, ты сможешь остаться ненадолго? Мы посмотрим кино, – смущённо предложила я.

– Кино? – поднял он брови, а затем закусил губу и улыбнулся. – Давай.

Мы расположились на моей кровати. Я села по-турецки и облокотилась на подушку. Чарли лёг рядом, опёрся на локоть и подставил кулак под щёку. Мы смотрели «Морбиус». Чарли иногда поглядывал на меня. Да, Джаред Лето ещё тот красавчик. Особенно без футболки.

Когда мне надоело сидеть, я легла на подушку, Чарли посмотрел на меня, и уголок его губ приподнялся.

– Смотри фильм, – взъерошила я ему волосы.

– Спорим, друг Морбиуса окажется придурком? – спросил он, и я засмеялась.

– Я тоже так думаю, Чарли. Кажется, он во всех фильмах плохиш.

*****

Я попыталась перевернуться на другой бок, но поняла, что не могу. Что-то сковало моё тело. Я открыла глаза, сквозь шторы просачивались солнечные лучи. Сколько сейчас времени? Я посмотрела на свой живот, на нём покоилась ладонь, и она не моя. Это ладонь Чарли. Он обнял меня и прижал к себе. Кажется, мы уснули, когда смотрели фильм, а сейчас уже утро. Если его кто-нибудь увидит, мне хана. Можно паковать чемоданы.

Я попыталась убрать руку Чарли, но он прижал её сильнее, и я замерла. Его пальцы гладили мой голый живот. Он тоже проснулся.

– Мы провели ночь вместе, Хейзел, – прошептал он немного хриплым голосом, и у меня чуть не полетели искры из глаз. Его губы коснулись моего уха. – Ты уснула и прижалась ко мне. Ты не хотела, чтобы я уходил.

– Это ты уснул, а я просто не хотела тебя будить, – тихо произнесла я.

– Потому что не хотела, чтобы я ушёл, – заявил он. – И ты снова дрожишь.

Его рука скользнула выше, приближаясь к моей груди. Он вёл по моему животу одним лишь средним пальцем, и я выгнулась от того, как это было приятно. Чарли практически зарычал, ведь я упёрлась своей попой в его эрекцию. Он не выдержал, резко развернул меня и залез сверху, пристроившись между ног. Его рука блуждала по моему лицу, а затем и шее. Его глаза изучали мои. Я вот-вот закричу от того, как болезненно скручивается низ моего живота.

Чарли провёл пальцами по моему бедру и опустился к губам. Он вот-вот меня поцелует. Он уже наклоняется, чтобы прикоснуться к ним.

– Хейзел! Не проспи! – крикнула Моника и постучала в дверь. Затем раздались шаги, она ушла.

– Да они издеваются? – с недовольным стоном слез с меня Чарли.

– Они увидят тебя, – заметалась я по комнате. – О боже!

– Хейзел, успокойся. Я спущусь через балкон, они не увидят меня.

– Ты уверен?

– Уверен, – улыбнулся он и подошёл ко мне. – Кажется, ты забыла поставить будильник.

Его рука легла на мои волосы, он притянул мою голову к себе и поцеловал в щёку. Затем он скрылся на балконе. Чарли ушёл, а вот бабочки в моем животе устроили настоящий беспорядок.

Глава 11

Последний день учёбы на этой неделе начался не так, как я себе его представляла. Какой-то придурок подкатывал ко мне на лекции по мифологии, и я до последнего старалась держаться дружелюбно. Даже когда ему сказали отвалить Лилит и её брат-близнец, он от них отмахнулся. Тогда я не выдержала и сказала ему, что он не в моём вкусе и совершенно меня не интересует. Неприятно? Но зато это правда. И куда неприятнее то, что человек не понимает, когда с ним не хотят разговаривать. Он практически принуждает к общению с ним.

В столовой он решил мне отомстить. Этот козёл подошёл ко мне и плеснул горячий кофе прямо в грудь. Во-первых, это очень больно. Во-вторых, кажется, все люди в столовой замерли, увидев это. Боже мой, как же стыдно. Но он лишь ухмыльнулся и, посвистывая, направился прочь из столовой.

Я забежала в женский туалет и тут же сняла с себя блузку. Моя грудь была красной. Я взяла бумажное полотенце, смочила холодной водой, немного пропитала грудь и встала под сушилку для рук. Прохлада помогала. Стало так обидно, что я расплакалась. Теперь все будут обсуждать это.

– Эстелла, – всхлипнула я в трубку.

– Хейзел, ты плачешь? Что случилось?

– Ты не могла бы прийти в женский туалет на первом этаже?

– Да, сейчас.

Столовая находилась на первом этаже, поэтому я побежала в самый ближайший туалет. Не хотелось встретить ещё пару любопытных глаз. Я облокотилась о раковину и рассматривала свой ожог. Слёзы не прекращались.

В туалет влетели Эстелла и Моника. Они посмотрели на моё заплаканное лицо, а затем их взгляд переместился на мою красную грудь. Я стояла в бюстгальтере.

– Хейзел, бог мой, что стряслось? – спросила Моника.

– Больно? – поинтересовалась Эстелла и я кивнула.

– У вас есть запасная футболка или рубашка… хоть что-нибудь?

– Да, у меня в шкафчике лежит футболка, – кивнула Эстелла. – Я сейчас принесу, – и она удалилась.

– Хейзел, как это случилось? – Моника намочила полотенце и начала стирать черные подтеки от туши.

– Давай я расскажу, когда Эстелла придёт? – предложила я, и Моника кивнула.

– Почему ты не позвонила мне? – с нахмуренными бровями спросила Мон.

Я могла позвонить сестре, но позвонила Эстелле, а теперь её это обидело.

– Прости меня, я не хотела, чтобы ты волновалась.

– Чёрт, значит, тебя кто-то обидел, – сурово констатировала она. – Хейзел, если что-то с тобой происходит, говори мне. Хорошо?

– Хорошо, – попыталась я выдавить улыбку, и она обняла меня.

– С-с-с, – зашипела я от боли.

– Хейзел, тебе надо в медпункт. Главное, чтобы эта штука не покрылась пузырями и не оставила шрам.

После этих слов я округлила глаза и снова расплакалась, но тут же вошла Эстелла. Она дала мне белую футболку, и я аккуратно её надела. Когда в туалет вошли три девочки, они замерли, увидев нас.

– Свалили на хрен! – рявкнула на них Моника.

Когда они вышли, в туалет залетели Льюис, Лэнс и Чарли. Они были на взводе. После того как ребята увидели, что мои щёки были залиты слезами, я тут же отвернулась.

– Прости, Хейзел, это я их позвала, – призналась Эстелла. – Когда я пошла за футболкой, то тут же им позвонила. Мы должны во всём разобраться.

Я вытерла щёки, повернулась к ребятам и кивнула.

– Кто тебя обидел? – спросил Льюис.