Интриган. Новый Петербург

Твой брат останется со мной. Возвращайся за ним в полночь – тогда же получишь ответ Аррана. Но говорю сразу – приказать ему я не могу. Захочет – согласится. А нет – так не обессудь. Если же придешь не один, если хоть как-то попытаешься нам навредить – я убью твоего брата. И будь, что будет.

– Хорошо, – протянул ладонь. – Спасибо.

Вождь выпрямился и пожал руку.

– Добрых дел, авели.

***

Марку идея торчать в халупе весь день явно не пришлась по нраву, но ради сестры парень согласился потерпеть.

Я предупредил, чтобы он не пил ничего крепче чая и держал наган под рукой – на случай, если переговоры пойдут не по плану.

В Эйре я не сомневался – старик не лгал, к тому же дорожил дочерями. А вот его сынок – слишком темная лошадка, чтобы опираться исключительно на доверие. Как говорится: надейся, а сам не плошай.

Вернувшись в город, я оставил ильвас на попечение горничной и хотел заняться деловыми вопросами – осмотреть предложенной Ритой помещение, проверить счет в банке и нанять бригаду рабочих.

Однако вместо этого меня вызвали на «ковер» к отцу.

Андрей Семенович Старцев (оперативный псевдоним – Чехов) сидел за столом в окружении кип документов и выражением лица очень напоминал родного отца, когда я возвращался поздним вечером с очередной гулянки, куда сбежал без его разрешения и ведома.

– Иногда мне кажется, – начал глава рода, когда я встал напротив, будто нашкодивший школьник, – что это я три года не был дома. Потому что вообще не понимаю, что происходит.

Не успел ты вернуться, как Афина пропала, а по городу поползли странные слухи. О каком-то морском сражении, о частых визитах в Тайную канцелярию и подозрительно тесном знакомстве с Ритой Кросс-Ландау, семья которой прежде держала нас за нищих оборванцев.

Но и это еще не все. Буквально только что мне позвонили из банка и уведомили, что на счет перевели без малого двадцать тысяч рублей. И кто бы мог подумать – Хмельницкие! Семья, готовая убивать и калечить за копейки, невесть с чего расщедрилась на такую сумму. Не хочешь рассказать, что вообще происходит?

Да, именно так меня и отчитывал папа – аж сердце екнуло от тоски и ностальгии.

– Не могу, – ответил, как есть. – Скажу лишь, что все это ради сестры.

– Это не ответ. Когда речь заходит о подобных вещах, нужны подробности. В противном случае, я наложу вето на все твои сделки. Право подписи все еще у меня, как у главы рода. А твоя доверенность аннулирована вскоре после отбытия на фронт – таков закон.

Так что я могу подписать эту бумагу, – Андрей хлопнул ладонью по листу с машинописным текстом, – и кровавые деньги Пана отправятся обратно в его воровскую казну, где им самое место. А тебя ждут серьезные разбирательства, потому что ты нарушил главный принцип нашей семьи – никаких якшаний с бандитами.

А то, что я вижу, меньше всего похоже на честный бизнес. И если ты не подчинишься, я пойду дальше и подниму вопрос о лишении тебя наследства. Моя семья и так в упадке. И я не позволю, чтобы ты окончательно ее похоронил. И потому я требую, чтобы ты оставался дома до тех пор, пока ситуация не прояснится.

– Прости, но я не могу.

– А придется, – в кабинет вошел Орест Пушкин, придерживая ладонью саблю, а следом – двое вооруженных револьверами городовых. – Старцев Гектор Андреевич – у нас есть ряд вопросов по поводу вашей деятельности. Вот повестка – ознакомьтесь и следуйте за нами. А вы, Андрей Семеныч, не волнуйтесь. Вы сделали правильный выбор.

Глава 11

– Вы не имеете права!

– Имеем, имеем, – Орест бережно взял меня под локоть. – Вот документы, вот печати.

– Отец, одумайся! – прорычал у порога.

– Я уже все обдумал, – Андрей подошел к окну и свел руки за спиной. – Или сделаешь по-моему, или ты мне больше не сын. Лучше запятнать честь нищетой, чем кровью. Грязные деньги никому еще не принесли счастья. Уведите его.

– Пошли, – усач в синем мундире склонился к уху и звякнул висящими на поясе наручниками. – Не усугубляй.

Пришлось подчиниться, иначе спор мог перейти в драку, а проблем с домом Пушкиных мне совсем не хотелось.

Из участка свяжусь с Юстасом, и он все разрулит. Час потраченного времени не стоит колдовского боя – я уже видел, чем это может закончиться.

Меня усадили в зарешеченный кузов полицейского грузовика, будто опасного преступника, и повезли в неизвестном направлении.

Ожидал, что как знатную особу доставят в главное управление на площади, однако фургон остановился у заштатного околотка рядом с громадным сталелитейным заводом.

Конвой сопроводил в мрачное помещение с грязным полом и запер в камере. Собственно, весь участок состоял из двух комнат – обезьянника и кабинета. И кроме нас здесь никого не было, даже конвоиры остались снаружи.

Орест же развалился за единственным столом с кипами засаленных папок и телефоном и достал бутылку беленькой. Налил, опрокинул и по привычке занюхал рукавом.

– Эх, хороша. Пожалуй, ради такой прелести и стоит терпеть Пана. Будешь?

– Я требую звонок, – сказал наугад, предположив, что нечто подобное аристократам дозволено.

Полицмейстер разложил на тарелке копченое сало, соленые огурчики и чеснок. И облизнул пухлые губы, с вожделением уставившись на простецкую, но сытную поляну.

– Может, сальцу? Это вторая причина, почему я кое-как перевариваю Хмельницких.

– А третья – взятки? – не удержался от усмешки.

– Нет. То четвертая. А третья – вот, – рядом с блюдом легла краюха ржаного хлеба. – Посмотри – амброзия! Пища богов. Точно не будешь?

– Я требую звонок. Не смей меня игнорировать, Орест. На кону жизнь моей сестры.

– И кому же ты хочешь позвонить?

– Обер-прокурору. Ты мешаешь делу государственной важности.

– Хо-хо… – Пушкин хлопнул вторую и утер порозовевшие щеки. – Медаль получил – и сразу важным и деловым стал.

– Медаль? – я нахмурился. – Какую еще медаль? Мне ничего не вручали.

– Потому что еще не довезли. Из самого императорского дворца едет! – мужчина сделал небольшой бутерброд и целиком сунул в рот. – Говорят, адмирал выхлопотал – за спасение сына. Но такой медали нет, поэтому дадут за отвагу третьей степени.

Не знаю, чем ты заслужил такую награду, но слухи ходят разные. Якобы, помог прикончить контр-адмирала янки. Ох-хо-хо, Гектор. Только с фронта вернулся, а уже ввязался в новую войну. Неужели твой отец прав? И пора бы тебе остепениться, осесть да взяться за голову.

– Ты меня для нотаций здесь запер? – я оперся ладонями на прутья. – Дай поговорить с Юстасом. Ситуация крайне серьезная.

Орест хотел что-то ответить, но тут хлопнула входная дверь, а в коридоре послышались тяжелые шаги и брань.

Двое рослых городовых едва удерживали под руки молодую девушку, которая брыкалась и вырывалась, что заарканенная лошадь.

Мужчин спасали только кандалы на запястьях, и даже с ними бестия умудрилась подпрыгнуть и сбить со стола башню из бумаг.

Теперь понятно, почему лицо разбито, короткие светлые волосы взлохмачены, а заляпанная кровью белая рубаха разорвана на груди.

Довершали образ лихой бандитки кожаная жилетка, штаны и сапоги со шпорами. Хотя узнице больше подошла бы морская форма – мат-перемат стоял такой, что уши покраснели бы даже у боцмана. Причем с пиратского корабля.

– А ну отпустили, псы позорные! Да вы знаете, с кем связались?! Да вас на ремни порежут и в лесу закопают! – и это самое пристойное, что вырвалось из окровавленного рта.

Арестантку кое-как затолкали в камеру и спешно заперли дверь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.