Матвей. Внештатный канцелярист

Так вот, корочка «Тройки» – сигнал не менее страшный, чем взметнувшиеся к небу тревожные флаги.

– Ваше благородие Матвей Александрович, – кивнул кудрявый посланник, картинно расправляя и без того идеально сидящий лазоревый мундир. – Разрешите представиться, вахмистр Калашников, Отдельный корпус жандармов. Приказано сопроводить. Имеете что-то сказать перед выездом?

– Обалдеть можно… – так прокомментировал Матвей собственное положение, только сейчас начиная воспринимать всю глубину той выгребной ямы, в которую он неожиданно попал.

Он-то рассчитывал на прибытие представителя Департамента по магическим правонарушениям, но никак не интереса со стороны лазоревых.

– Это бывало, – со смехом согласился молодой человек. – В другой раз корочку предъявишь, так и не такую слабость организма иной клиент демонстрирует, да вот только в вашем случае приказ однозначный: сопроводить, а не доставить, так что, барин, с вами будем со всем вежеством. Готовы?

Несмотря на все заверения вахмистра, уборную перед выездом Матвей таки посетил, а то с «Тройкой» дела такие. Не-пред-ска-зу-е-мы-е! Так что, на всякий случай, облегчить груз, свалившийся на его душу, будет совсем не лишним.

На улице Матвея и его растерявшего всякую шутливость сопровождающего ждал хищный спортивный автомобиль производства «Рус-со-Балт». Даже несмотря на всю шаткость своего положения, молодой человек не сдержал восхищенного восклицания при виде агрессивных обводов не просто дорогого, а безумно дорогого автомобиля со знаменитой на весь мир шестиугольной решеткой здоровенной «пасти» радиатора. Ох, недаром производство именно этих авто находится под патронажем императорской фамилии.

– Прошу садиться.

Его конвоир не стал терять времени даром и, подавая пример, первым стал устраиваться в салоне двухместного спорткара. И то хлеб. Конвойный себя бы точно так расслабленно не вел! Может, и правда удастся отделаться легким испугом? Впрочем, что он знает о подготовке улыбчивого вахмистра, раскатывающего на запредельно дорогой «лошадке»? Может, он молодого мага и за соперника совсем не держит. Или имеет другие способы сдерживания буйных клиентов. А может, тут и группа сопровождения неподалеку? Впрочем, ужасов напридумывать можно много. И самых разных. Но к чему?

Матвей с тщательно скрываемым восторгом последовал было вежливой просьбе, но тут его взгляд зацепился за небольшой герб на пассажирской двери. Секунда, за которую он погрузил свое тело в салон, ушла на осознание увиденного. Еще пара мгновений, за которые молодой человек механически защелкнул замки ремня безопасности, ушла на сопоставление рыцаря в короне с памятными по гербовой книге аналогами и… Ох ты ж, нечистый! Похоже, когда полчаса назад он вспоминал, какой именно ответ верен на тюремную загадку «вилку в глаз или в жопу раз», молодой человек был излишне оптимистичен по поводу своего ближайшего будущего! Сейчас даже камера с обожающими шарады бугаями казалась едва ли не пределом мечтаний…

Тончайшая светло-коричневая кожа, коей был выделан ковш невероятно удобного сиденья, вдруг показалась молодому человеку жестче наждака, а горло схватило таким спазмом, что сделать вздох он смог далеко не сразу.

Вахмистр же произведенным эффектом был… доволен.

– Да ладно вам, барин, не к коменданту же на свидание везу, – ухмыльнулся в усы он, довольно резво трогаясь с места. – Раз меня дернули, то ждет вас беседа… Пока.

По спине Матвея от этих слов явственно пробежал холодок. Вот уж к «смотрящему» Петропавловской крепости на прием он точно попасть не желал, несмотря на все его восхищение самоотверженностью занимавших этот пост мужей![1]

Хотя, судя по гербам на авто, предстояло ему не менее интересное свидание с князем Михалковым Никитой Владимировичем (ударение на букву «а»), что вот уже два десятилетия занимал пост главноуправляющего политическим сыском Российской империи. Вот влип!

* * *

Все-таки утренние улицы Петербурга – вещь совершенно замечательная! Часы на правой руке Матвея в момент отъезда из околотка показывали четыре часа тридцать три минуты (ох уж эта привычка к вечному хронометражу, накрепко вбитая во время дедовских стрелковых тренировок), так что дороги еще не успели забиться транспортом, а вахмистр не стал отказывать себе в удовольствии продемонстрировать часть возможностей «Руссо-Балта». Последние, кстати, впечатляли!

Приятное ускорение, буквально вдавливающее в удобнейший ковш сиденья при каждом разгоне, атмосферная музыка и чувство легкой причастности к ощущению безнаказанности за небольшие шалости на дороге настраивали на мирный лад. Ровно до того момента, пока сухопутная торпеда, мягко качнувшись, не остановилась прямо перед центральным входом бывшего особняка князя Кочубея на набережной Фонтанки, 16[2].

Вот тут-то Матвея в очередной раз пробрало. Не то чтобы он испугался до потери сознания, но мурашки по спине определенно оттоптались со всей ответственностью. Еще бы! Как только он пересечет порог этого здания, на него уже не будут распространяться никакие законы, понятия гуманности и нормы морали. Впрочем, подобное внеправовое состояние можно отсчитывать с той самой секунды, как улыбчивый вахмистр продемонстрировал ему свои корочки.

Пройдя сквозь достаточно скромную входную зону, молодые люди оказались в просторном холле с большой лестницей, ведущей наверх. В другое время молодой маг с удовольствием бы уделил внимание архитектурным изыскам, но сейчас ему в глаза бросилось лишь зеленое море различных растений, среди которых выделялись какие-то насаждения с длинными и острыми, словно клинки, листьями. Отметить стоило и атмосферу некого уюта вокруг… Впрочем, если вспомнить, что это здание традиционно служит еще и домом главе «Тройки» (лучше уж так называть, чем канцелярией – не так страшно!), то можно предположить, что князь постарался придать полуказенному присутствию чуть больше уюта, да.

За этими мыслями путь до приемной князя Михалкова оказался до обидного короток. Вот честное слово, Матвей бы с удовольствием еще где погулял, но… Попросили его внутрь уже через две минуты ожидания. Показатель, однако.

Рабочий кабинет главы «Тройки» был довольно небольшим, но… интересным. Иконы на стенах в рабочем углу соседствовали с рядом уже устаревших кнопочных телефонных аппаратов, которые, в свою очередь, контрастировали с мощным современным комплексом связи на столе главы канцелярии. На подоконнике у окна рядом с монструозным рабочим столом были выстроены небольшие скульптуры наиболее известных представителей рода хозяина кабинета. Стены же, что не были прикрыты массивными книжными шкафами, были облагорожены подарочной шашкой, кремневыми дуэльными пистолетами века так восемнадцатого и даже охотничьими трофеями. Судя по всему, местный хозяин пока успел собрать только русскую тройку: медведя, лося и кабана. Однако уже начал охоту и на других континентах. Свое почетное место в кабинете традиционно занимал портрет нынешнего самодержца Александра V.

Хозяин кабинета изволил, как говаривал дед Матвея, кофием баловаться, прихлебывая черный напиток из небольшой фарфоровой чашечки, не отрывая взгляда от страницы «Вестника империи». Лишь пробежавшись взглядом до конца страницы, его сиятельство обратил свое благосклонное внимание на посетителей.

– Доброе утро, господа, – голосом школьного учителя мягко и практически напевно произнес владелец кабинета, в знак уважения даже приподнявшись со своего добротного кресла. Да не современной офисной конструкции, а с явными следами времени и истории на самую малость потертой коже.

«Сколько же ему лет, интересно? Креслу в смысле…» – подумал Матвей, испытав приступ неожиданной потливости. Мягкий тон его ничуть не убедил расслабиться. Напротив, на ум отчего-то пришел образ латной перчатки, обернутой для маскировки чем-то мягким.

– Итак, – дождавшись ответных приветствий, продолжил князь, – Егор Степаныч, благодарю за службу. Свободны. Матвей Александрович, прошу, располагайтесь. Чай, кофе?

– Воды, если можно, – попросил молодой человек, располагаясь на чуть меньшем по размеру, но все же невероятно удобном стуле. Или все же кресле? Что-то среднее: слишком много для стула, слишком мало для графа… полноценного кресла то есть. Все прям по Дюма[3]…

Матвей не заметил, чтобы князь подал какой-либо знак, но буквально через двадцать секунд перед ним стоял высокий стакан. Глоток чистейшей воды смыл неприятный кислый привкус во рту и заставил молодого человека чуть оптимистичнее смотреть на жизнь. Хозяин терпеливо ждал, рассматривая достаточно немаленькую перьевую ручку в своих руках.

– Вот ведь экая напасть, – начал все так же напевно и мягко князь, как только «гость» утолил свою жажду. – Представляете, Матвей Александрович, что молодежь нынче вытворяет. Вот не далее как вчера устроили графья гишпанские и князья наши состязания прямо на Невском. Напокупали машин итальянских, да и решили проверить, чьи нервы крепче. В итоге имеем четверых молодых аристократов в мертвецкой, а общий счет жертвам перевалил за тридцать человек. Ай-яй-яй…

Юный маг с некоторым недоумением посмотрел на князя, щелкнувшего на странице «Вестника» по фотографии остовов двух автомобилей, что врезались в толпу зевак на незаконных гонках. Что так удивило князя? Случай-то не редкий. Рядовой, можно сказать. Больно часто случаются подобные инциденты. И очень немногим из них дают ход. Очень уж за то родичи виновников ратуют деньгами, властью, страхом…

Матвей с некоторым интересом посмотрел на хозяина кабинета. Тот же со все тем же вежливым вниманием рассматривал Воронцова.

«Вот уж кому пошло бы быть кинорежиссером или театральным деятелем», – неожиданно пришла в голову «гостя» странная мысль.

Действительно, глава самой жуткой спецслужбы Российской империи был ничуть не страшен. Внешне. Умное, можно даже сказать, интеллигентное лицо, зачесанные назад седые волосы и ухоженные усы в сочетании с мягкой, хорошо поставленной речью заставляли предполагать в нем скорее представителя богемы, чем одного из главных цепных псов государства Российского. Да и мягкий домашний жакет в сочетании с голубым шарфом (или это шейный платок такой?) и круглыми очками никак не работали на «стр-р-р-р-р-рашный» образ главы заведения.

Но мысль, что он не умеет стрелять, – это большая ошибка… А еще глупость, коей молодой человек старался не страдать ради собственного же благополучия. К тому же огнестрельное оружие в руках сего господина далеко не так страшно, как та самая монументальная ручка. Ею, бывает, и приговоры подписывают. Причем не только виновнику, но и его родичам.

– Ужасное происшествие, ваше сиятельство…

– Полно-полно, – перебил молодого человека князь, в картинном ужасе несколько раз махнув рукой. – Для вас просто Никита Владимирович!.. Мы ж с Григорием Никитичем по молодости половину Европы вместе оттоптали, когда француза в семьдесят шестом изгоняли во время Восьмидесятидневной! Хоть дед ваш и от немцев свой род ведет, а бывало, мы с ним… Но то ладно! Дела давно минувших дней…

Матвей был с толку сбит совершенно. И это грозный глава всемогущей «Тройки»? Нет, понятно, что лишь образ. Но какой не соответствующий гуляющим по свету слухам. Впрочем, если верить досужим домыслам, то хозяин кабинета сейчас не кофе должен был баловать свою утробу, а как минимум кровью младенцев.

– Или вот, – вновь вернулся к газете князь. – Трое молодчиков из младшей ветви Бельских атаковали автомобиль жандармерии родовыми заклятиями. Транспорт уничтожен, служивые исключительно благодаря высокой выучке отделались незначительными травмами, но трое прохожих были убиты на месте шальным огневиком. Бельским теперь виру выплачивать, а этих… Эх… А потом опять стенать будут, что лютуем, мол… – Еще один театральный взмах рукой.

Ну, тут удивительного мало! «Тройка» в целом политическими делами ведает, и… А, черт возьми, если без лишних экивоков, то аристократов в узде держит, чтобы за буйки не заплывали, отчего последние «царских сатрапов» не очень-то и любят. Боятся – да. Всерьез воспринимают – безусловно. Матвей и сам не далее как час назад думал, что выпал ему сегодня билет в один конец! Так что любовью и уважением здесь и близко не пахнет! Особенно после боярской смуты девяносто первого, когда многие рода не досчитались своих родичей. Ох, немало тогда лазоревым приговоров в исполнение привести пришлось!

– Матвей Александрович, а вы-то как к нашему брату относитесь? – вдруг лукаво блеснул очками Никита Владимирович.

– Опасаюсь, – после секундной паузы ответил Матвей, уже философски воспринимая переток беседы в очередное неожиданное русло. – В остальном же… Принимаю необходимость существования организации, следящей за… соблюдением основ.

Еще одно молниеносное вращение ручки в ловких пальцах. О! Да такие игры нам знакомы по книжкам о невербальном общении – фаллический предмет в руках легкими тычками в сторону собеседника словно говорит: «Я доминирую, подчинись мне!»

– О, пагубная привычка, Матвей Александрович, – развел руками, словно извиняясь, правильно истолковавший взгляд собеседника князь. – В курсе я этих старомодных учений, да только…

Тут хозяин кабинета сделал еще один плавный жест…

– Иногда банан – это просто банан, – процитировал Фрейда Матвей, тут же прикусив язык, вспомнив, у кого именно он сидит в кабинете. – Прошу прощения.

– Совершенно верно, молодой человек, – радостно согласился князь. – Прав был старый австрияка! Ну, раз мы о цитатах, то мне больше другая нравится: «Все, кто размышлял об искусстве управления людьми, убеждены, что судьбы империй зависят от воспитания молодежи». Аристотель. Что вы думаете об этом?

Мгновение, и вот уже глава «Тройки» вовсе не выглядит театралом, а смотрит на Матвея взглядом даже не следователя, а палача, готового зафиксировать последние показания приговоренного, а затем…

– Я признаю, – глядя прямо в глаза хозяина кабинета начал Матвей, – что мои действия в пабе были необдуманными и излишне резкими. Готов возместить ущерб и понести наказание.

Никита Владимирович откинулся в кресле и несколько удивленно наблюдал за своим «гостем», который, воспользовавшись образовавшейся паузой, поспешил сделать еще глоток воды.

– Право, Матвей Александрович, – даже чуть удивленно протянул он. – Я, конечно, в курсе ваших ночных… похождений. Даже предполагаю, что от полицейского департамента вам поступит какой-нибудь штраф, но неужели вы думали, что подобные… хм… вопросы соответствуют уровню решаемых «Тройкой» задач или стоят моего личного внимания?

Матвей даже слегка покраснел… наверное. В общем, логично. Он бы и сам так думал, если бы не всплывшая вдруг в истории наследница Демидовых. Тут уж вообще удивляться ничему не приходится. Только надеяться.

– Тогда о чем именно мы сейчас говорим? – тут же поинтересовался он.

– О вашей жизни, молодой человек, – довольно произнес князь (еще один энергичный «тычок» ручкой в сторону юноши). – Всего лишь о ней. И о ваших талантах…

Матвей кивнул. Его успехи в аспекте огня были несомненны, но едва он лишь подумал о том, чтобы самую капельку погордиться собой, как Никита Владимирович заставил его сердце снова ухнуть в район желудка:

– Особенно меня интересуют ваши, Матвей Александрович, успехи в иных аспектах магии воды…

А вот это заявление уже действительно тянуло на ликвидацию без суда и следствия. Кто ж знал тогда, что гребаный еще подростковый бунт сейчас мог стать последней ошибкой в недолгой, но такой яркой жизни Матвея.

Глава 2

Кабинет князя Михалкова. День седьмой от прибытия в столицу Российской империи

Спина юноши моментально взмокла. Если сейчас прозвучит официальное обвинение, то…

– В Российской империи, Матвей Александрович, лишних людей нет, – тем временем все так же мягко продолжил князь, в очередной раз съезжая с темы. – Особенно если мы говорим о потенциально сильных боевых магах… Военные части, разведка, охрана императора – все эти структуры расхватывают перспективные кадры еще с малых лет. И их дальнейшее обучение в Классах корректируется в соответствии с будущей специальностью. Это вы у нас выделились…

О да, даже Матвею, несмотря на его статус парии, неоднократно предлагали яркие брошюры (в ином случае и целые альбомы!) разные… структуры. Ордена, медали, почет, слава рода. В общем, все то, что составляет смысл существования почти любого магически одаренного аристократа в период заканчивающегося пубертата и начинающегося юношеского максимализма. Он даже неоднократно деду подобную полиграфию отвозил. Тот очень уж любил посмеяться над всеми этими павлиньими ужимками.

– Вот так вот… – деланно-печально покачал головой владелец кабинета. – Штатный состав канцелярии – около трех сотен человек, служащих в пяти экспедициях. Без учета жандармов, естественно1. Это открытые данные. Из них, а это уже данные под грифом «ДСП»2, всего пятнадцать магов. А теперь переходим к «сов. секретно»…

По спине молодого человека вновь промаршировал табун мурашек. Он резко схватился за стакан и буквально закинул в себя остатки воды.

– Простите, Никита Владимирович, может, не надо? – хрипло выдавил из себя он.

Матвей был хорошим учеником деда Гриши, а тот всегда наставлял юное дарование держаться подальше от секретов, подписок и иных знаний ограниченного доступа. Меньше знаешь – куда дольше ходишь в бесконвойных.

– Надо, Матвей Александрович, надо, – даже вроде бы сочувственно улыбнулся князь. – Так вот, из пятнадцати магов всего трое могут тягаться с вами по потенциальному уровню развития дара. Это не плохо и не хорошо, это факт.

Матвей не очень понимал, что именно имеет в виду собеседник. Для любого подразделения

'Отдельный корпус жандармов – исполнительный орган Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Жандармы не входят в штатное расписание экспедиций.

2ДСП – для служебного пользования.

пять процентов насыщения магически одаренными бойцами – буквально счастье. Насколько он помнил из преподававшейся им статистики, средний показатель одаренного личного состава в мотострелковых подразделениях с учетом групп специального назначения составлял всего 0,01 процента от общего количества бойцов. Это с учетом тех, чьим пределом было, например, разжечь костер мизерным, по меркам юноши, выплеском. Мало магов в Российской империи, мало. Как и в любой другой, впрочем. Именно поэтому представители различных структур буквально бьются за каждого из них.

– Задам вам, юноша, еще один вопрос для понимания сложившейся ситуации, – тем временем продолжил князь, не забывая отмечать малейшие реакции собеседника. – Хочу поговорить с вами о недостатках монархии…

Очередной табун мурашек. Это же хула основ… Да еще и в кабинете владыки «Тройки». Нет, Матвей совершенно не напрасно считался отморозком в своей среде. Он над этой репутацией годами трудился! Но такие разговоры слишком даже для него!

– Я не оспариваю право главного рода на трон… – возможно, излишне резко начал он, но тут же был мягко перебит князем.

– Матвей Александрович, не суетитесь, – мягко улыбнулся он. – Сейчас мы теоретически рассуждаем с вами о преимуществах и недостатках системы государственного управления. Поверьте, вам бояться нечего. В конце концов, иных, совершенно недетских шалостей вполне достаточно, чтобы вы не покинули этого кабинета живым, понимаете? Тем не менее мы ведем с вами беседу. Может, стоит отказаться от лозунгов и заявлений, а просто попытаться принять в ней… более деятельное участие? Все-таки о вашей жизни речь идет.

Молодой человек задумался. По всем законам Российской империи князь был прав. Если бы, конечно, в рамках интересов «Тройки» действовали иные законы, кроме интересов канцелярии. Недаром представители ее могут казнить любого без суда и следствия, но за каждым таким актом могло последовать свидание с палачом, если Трибунал сочтет подобные действия излишними. Что-что, а постоянно висящий над шеей топор воспитывает в людях нешуточный профессионализм и ответственность за свои действия.

– Хорошо. – Юный маг откинулся на удобную спинку кресло-стула, мысленно махнув рукой на все. – Уточните ваш вопрос, пожалуйста.

– Итак, – поощрительно улыбнулся глава «Тройки», – прошу вас представить, что одаренных не существует. Все мы бесталанны и ограничены лишь физическими возможностями организма. Теперь подумайте, была бы в этом случае монархия лучшим выбором для нашего государства?

Юноша задумался. Надолго. Тяжелая выходила беседа. Особенно с учетом уровня морального потрясения. Сложно было заставить себя отвлечься от мыслей о собственной незавидной судьбинушке и принять более деятельное участие в беседе.

– Нет, – неожиданно даже для себя выпалил он и быстро, чуть ли не глотая окончания от волнения, закончил: – А с какой бы стати? Как доказать населению, что именно эти… лица должны ими править? Чем объяснять? Помазаньем Божьим?

В кабинете негромко прозвучали несколько хлопков.

– Браво, юноша, – восхитился хозяин кабинета (или «восхитился», кто ж старого лиса разберет?). – Именно так! Исторически сложилось, что аристократические роды – защита государства. Дворяне – фундамент империи. Производство, чиновничество, торговля – все это хорошо, но именно благодаря личной силе аристократов главного и первых родов в древности удалось отстоять наши границы, а сегодня стала возможна концепция взаимного сдерживания. Не секрет, что именно круг Романовых принудил к миру франков во время Восьмидесятидневной войны, спалив половину Парижа, несмотря на сопротивление половины экселенцев Европы. С древних пор сила дара рода определяет его положение в иерархии империи.

Матвей все еще не понимал, зачем ему заново читают курс истории. Он очень неплохо усвоил общую программу, и его собеседник должен быть в курсе, раз уж он осведомлен о его «успехах в иных аспектах магии воды». Молодой человек вообще не очень представлял, какие именно тайны у него есть от хозяина кабинета. Сегодня с ним произошел тот редкий случай, когда вторая сторона знает о нем всё!

– Теперь я хочу услышать от вас, – князь очень внимательно поглядел на юношу, – почему монархия – не самая удачная система управления в условиях отсутствия одаренных.

Молодой человек задумался снова. Ну вот, теперь не просто нужно возвести хулу на основы, но и… доказать ее. Ничего себе задача, верно? Особенно с учетом времени и места. Но тут… Мысль!

– Наследники, – резко выдохнул он.

– Браво, – уже искренне отметил сообразительность юноши несколькими хлопками старый князь. – Любая другая система вроде той же демократии – избави нас судьба от такого лукавства! – более децентрализована, а будущая элита государства по большей части не ограничена наследниками ныне властвующих родов, пусть и сохраняет элементы родо-племенного строя, как и всякая уважающая себя верхушка! Что это значит для нас в практическом плане?

– Очевидные цели для ликвидации, – уже увереннее ответил Матвей. – Есть возможность заранее… устранить иные личности. Самым радикальным образом.

– Тоньше нужно быть, юноша, тоньше, – без всякого разочарования отметил хозяин кабинета. – Посмотрите на наследников аристократических и дворянских родов… Вот вам и полный список для воспитания будущих агентов влияния.

– …А если есть цель, то обязательно есть и подразделения для ударов по ней, – задумчиво ответил Матвей.

Такие мысли юношу еще не посещали. Впрочем, кого такие тонкости на пороге совершеннолетия волнуют? Его сейчас куда больше должно интересовать, где б на ночь раздобыть себе подружку, а не вот это вот все.

– Именно, – кивнул Никита Владимирович. – А также подразделения противодействия…

– Канцелярия?

– Совершенно верно. Одна из экспедиций решает именно эти задачи.

На некоторое время кабинет погрузился в тишину. Молодой человек корректировал собственную картину мира с учетом новой информации. Да и не было у него большого желания форсировать беседу. Что-то ему еще предстоит услышать…

– Вы же, Никита Владимирович, не просто так рассказываете мне об этом, – через несколько минут решился молодой человек. – Могу я узнать о мотивах?

– Справедливое замечание. – Князь откинулся на спинку своего «трона», сцепив руки на животе. – Вернемся к Аристотелю и его мыслям о воспитании молодежи. Сегодня мотивация юных одаренных построена на их стремлении к подвигам, орденам и славе во имя воспитавшего их рода и империи, так?

На это Матвею оставалось лишь кивнуть. Вообще-то не совсем верно. Все-таки куда больше молодых одаренных волнует статус, который позволяет им удовлетворять свои потребности. И порой крайне низменные.

– Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии не может предложить ничего из этого, – повел плечами князь. – Мы просто делаем грязную и неблагодарную работу. Тихо и незаметно. Умножьте это на историческую неприязнь аристократов к «Тройке»…

Матвей кивнул, про себя отмечая, что князь упустил слова «страх» и «ужас» из своей речи.