Нина

Владимир Курин

Нина

– Мам, я хочу есть. – Нина толкнула спящую маму в плечо чуть выше огромного синяка. Девочка стояла в одних трусиках и держала плюшевого зайчика в левой руке. Это дядя Гена подарил накануне игрушку на семилетие. Он был неплохим дядей, хоть они с мамой каждый раз много пили и иногда мама много плакала, когда он уходил.

Нина еще раз толкнула маму и зажала пальцами нос. От мамы плохо пахло: кислым и мутной жидкостью из бутылок, что хранятся в подвале. Нина знала, где обычно мама хранит деньги, но взять сама и сходить в магазин не решалась. Не хотела снова рейкой по пальцам. Поэтому ей ничего не оставалось, как ждать, когда мама проснется.

Она вернулась к себе в комнату, смахнула со стоп прилипшие крошки, залезла на кровать и укрылась одеялом. Мама всегда долго спала после того, как в гости приходил дядя Гена. Раньше всех она просыпалась после гостевавшего дяди Ромы, а вот после дяди Жоры она спала почти весь день. И потом, когда просыпалась, очень плохо себя чувствовала.

Девочка играла с зайчиком и смахивала с себя крошечных жучков, которые прятались где-то в одеяле. Мама говорила, что эти жучки приходят к самым сладким деткам и кусают их, потому что любят сладкое. Нине не очень нравилось быть сладкой.

Прошло много времени и в соседней комнате послышался стон, затем кашель и хриплый голос мамы произнес слова – что они значат Нина не знала, но взрослые часто их говорили, особенно, когда о чем-то спорили или ругались. Девочка выскочила из-под одеяла и побежала к маме, пока та снова не уснула.

– Мам, я хочу есть. Мам! – прокричала Нина, еще не вбежав в комнату.

Галина лежала, схватившись руками за голову. Затем привстала, опершись на локти. Захрустели пружины под матрасом и визгнули спинки. Встала, покачиваясь и опираясь о стену, прошагала в туалет.

Девочка стояла перед кроватью матери, когда та тяжело дыша вернулась и снова легла.

– Мам.

Галина простонала. Засунула руку под подушку, достала помятую купюру и протянула девочке со словами:

– На, иди, что-нибудь купи себе.

Нина схватила сторублевую купюру и побежала к себе в комнату одеваться. Она натянула синие колготки, которые привез в подарок на прошлое день рождения дядя Рома. Два пальчика на левой ноге и три на правой выглянули из носков колготок. Девочка втянула пальчики и подогнула края носков. Впорхнула в розовую маечку. Выскочила в коридор, натянула резиновые сапожки и курточку, завернувшись в нее, словно в кокон. Замок давно уже сломался, да и ладоням внутри рукавов теплее.

С неба сыпались крупные хлопья снега, кружась в танце с ветром. С крыш свисали длинные сосульки. Нина хотела достать до одной, но ветер задувал под курточку и она не решилась высунуть руки из рукавов. Куртка распахнется и станет совсем холодно.

Когда она вышла за двор увидела соседа – деда Гришу, который громко шкрябал лопатой и сносил снег в один большой сугроб возле старой яблони. Снег слетал с лопаты, подобно летнему пуху с деревьев, и дед Гриша погружался, будто в пургу. Снежинки цеплялись к густым усам и старик громко фыркал, сдувая их.

Увидев Нину, он остановился и посмотрел на нее, покачивая головой. Девочка поздоровалась, старик в ответ махнул рукой и спросил старческим, скрипучим голосом:

– Ты куда это побежала?

– В магазин, – ответила Нина, хихикнув и втягивая голову в плечи от холодного ветра. Ей всегда было смешно, когда старик разговаривал, его усы так шевелились, словно были живыми.

Дед Гриша кивнул. Нина поторопилась в магазин, пока ноги не промокли и не начали замерзать. Сапожки прохудились еще по весне, а теперь и вовсе по подошве проползала сквозная трещина.

Уже, купив буханку хлеба, три сосиски и кукурузные палочки, девочка вдруг вспомнила, что забыла дома пакет для продуктов. Как раз в этот момент тетя продавец спросила:

– Тебе пакет нужен?

Лицо женщины исказилось, то ли показывая карикатуру на улыбку, то ли прямо демонстрируя презрение.

Девочка кивнула, хоть и знала, что может получить от матери за потраченные на пакет деньги.

На обратном пути она снова встретила деда Гришу. Он подозвал ее к себе. Нина поспешила к соседу по прочищенной тропинке. Он протянул девочке маленький, прозрачный пакетик. Детские ладони ощутили тепло от горячих пирожков. Нина схватила пакетик, поблагодарила старика крепкими объятиями, напрочь забыв о ветре и раскрывшейся куртке, и попрощавшись, поспешила домой.

Перед двором она остановилась и посмотрела на окно дома через щель между досок в заборе. Мамы видно не было. Девочка достала покупки из пакета и положила пень от старого дерева, а пакет спрятала в небольшом сугробе снега. Затем взяла продукты в охапку и зашла во двор.

Она сняла куртку и повесила на спинку стула в коридоре. Заглянула в комнату. Мама похрапывала. Нина облегченно вздохнула и прошла в кухню. Достала из пакета горячий пирожок, села за стол, просунув ноги между едва теплыми батареями отопления.

Она съела два пирожка и кусочек хлеба, две сосиски положила в пакетик из-под пирожков, оставив одну на столе для мамы, и раскрыла упаковку с палочками.

Мама проснулась и покачиваясь прошла в коридор, открыла крышку подвала и с ругательствами спустилась вниз. Через минуту вернулась уже с кривой улыбкой и бутылкой, в которой болтыхалась мутная жидкость. Она прошла в кухню, налила из бутылки полный стакан, выпила и съела сосиску. Глубоко вдохнула, сморщив нос выдохнула, и вернулась в комнату.

– Где сдача!? – хрипло гаркнула она.

Нина поспешила к курточке, вынула из кармана оставшуюся мелочь и побежала к матери.

– Вот, – произнесла она, протягивая ручонку.

– Сколько потратила?

Нина задумалась, позагибала пальцы.

– Восемьдесят три.

Галина пересчитала мелочь.

– А почему здесь пятнадцать?

И тут глаза Нины округлились. Она забыла о пакете.

– Ну! Говори! – хрипло прошипела мама.

Нина виновато опустила глаза, шмыгнула носиком и произнесла:

– Я пакет купила.

Галина привстала и уставилась на дочь исподлобья.

– Ты что, дрянь, я же говорила не покупать пакеты, а брать из дома! – она уселась на край кровати и толкнула Нину в лоб. Та сделала несколько шатких шагов назад и упала. Галина поднялась. Схватила девочку за руки выше локтей и тряхнула со словами: – Ты тупая!? Сколько раз можно было говорить, чтобы ты не тратила деньги на всякую ерунду!? Иди сюда!

Галина схватила одной рукой девочку за запястья, обхватив их, словно кольцом и потянула в соседнюю комнату. Взяв, стоявшую в углу деревянную рейку, она вытянула руки девочки и прижала к полу.

– Ты будешь получать до тех пор, пока не научишься понимать! – с этими словами она замахнулась и обрушила рейку на пальцы девочки.

– Сгинь с глаз долой!

Нина с криком, вперемежку с плачем, забежала в свою комнату, залезла под одеяло и прижала к лицу пульсирующие от боли пальцы. По щекам текли слезы. Она подула на пальцы и попыталась их согнуть, но острая боль не позволила этого сделать.

Нина старалась сдерживать себя и громко не плакать. У мамы часто болела голова и из-за плача она могла рассердиться еще больше. Тогда в ход могла пойти не только рейка, и не только по пальцам.

Плача и сдерживая плач одновременно, Нина уснула. Ей снилось, как мама и дядя Рома, и дядя Жора, и дядя Гена смотрят на ее изуродованные пальцы и смеются. Тычут в нее своими опухшими, коричневыми от сигарет, кривыми, но целыми пальцами, и смеются. От смеха их лица краснеют, а из пастей пахнет мутной жидкостью. И слюни летят во все стороны.

Следующие три дня Нина питалась купленными и спрятанными в злосчастный день сосисками, и кукурузными палочками. Она доставала каждую палочку очень осторожно, чтобы не зашуршать упаковкой. Иначе мама могла услышать и отобрать. После Нининых оплошностей и наказаний от мамы, всегда были тяжелые, голодные дни. Дни, в которые Нина, по словам мамы, должна была осознавать свои ошибки.

Галина в эти дни жила как обычно: выпивала, много спала и ждала Георгия. Тот заявлялся перед выходными уже подшофе.

Так произошло и в этот раз. В пятницу, когда солнце нависло над горизонтом, отсвечивая багряным от снега, раздался стук в дверь. Калитку замыкать у Галины не было привычки, да и заходить к ней во двор желания ни у кого не было, если нет нужды.

– Нина, тебе пора пойти погулять! – бросила Галина, изображая улыбку и поспешила впустить гостя. В дверях возник Георгий. Крупный, с выпирающим из поношенной куртки животом и круглым, небритым лицом.

– Привет, Нинк, – Георгий подмигнул поросячьим глазом и кивнул. – Как дела?

– Хорошо, – выдавила Нина, громко сглотнув.

– Давай-давай, доченька, одевайся, – торопила Галина.

Нина накинула колготки и маечку, и выскочила в коридор за курточкой, где оставила ее накануне. Закрыла дверь из комнаты в коридор и обернулась. Мама обычно выпроваживала ее во двор и замыкала входную дверь. Но сейчас мама не торопилась и о чем-то говорила с гостем. Нина бросила быстрый взгляд на крышку подвала и снова на дверь. Маминых шагов не было слышно. Девочка быстренько подбежала и открыла крышку подвала, затем рванула к выходу, хлопнула входной дверью и назад к подвалу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.