Темнотропье

Дем Михайлов

СВА-2: Темнотропье

Глава первая

Дрожащая нога наступает на очередную ступеньку занесенную листвой. Моя дурная голова поднимается еще чуть выше, и я с упоенным восторгом вперяю жадный взор в яркое солнечное сияние. Вот и ты, свобода! Вот и ты, милая! Здравствуй, яркое солнышко, я так по тебе скучал…

Плавающая в моих утомленных темнотой глазах мешанина из солнечных бликов и ярких зеленых цветов несколько упорядочилась, и калейдоскоп сложился в цельную картинку.

Сначала я увидел толстенную древесную ветку усеянную глянцевыми зелеными листьями и белоснежными цветами.

Настоящее дерево! Это хорошо!

Затем я узрел вертикальный столб яркого солнечного света среди покачивающихся древесных листьев.

Солнечный свет это тоже хорошо!

Вокруг серые стены с множеством солнечных зайчиков.

Зайчики это очень хорошо… от серых стен повеяло чем-то грустным…

Мои ноздри вновь уловили вкуснейший запах сдобы.

Булочки! Это просто великолепно! Пышные и с хрустящей корочкой…

Мой взор спустился чуть ниже, и я узрел удивленно раскрытые глаза с изумрудными зрачками, смотрящие прямо на меня.

Хм… глаза… это хорошо или плохо?

Стоп!

Мысленно заставив себя успокоиться, я обозрел всю картину целиком. Обозрел и обессиленно рухнул на колени.

Потому что увидел я следующее: просторная квадратная комната с земляным полом и с высоким купольным потолком, посреди которого квадратное отверстие забранное толстенной металлической решеткой. Под решеткой растет большое дерево с пышной кроной, усеянное белыми цветами. У основания дерева, между выпирающими из земли мощными корнями сидит странный старичок с окладистой седой бородой, огромными глазами с изумрудными зрачками и сверкающей в пробивающихся сквозь листву солнечных лучах лысиной. Еще мгновение и я понял, что старичок не сидит под деревом – старичок из дерева растет! Человеческое тело на уровне пояса превращается в переплетение древесных корней, частью уходящих в землю, а частью в ствол дерева. В седой бороде кое-где видны редкие зеленые нити, несомненно, растительного происхождения, на тощих плечах нечто вроде сплетенной из листьев накидки.

Испустив приглушенное мычание преисполненное горя, я машинально продолжил осматриваться, выхватывая взором все новые и новые мелкие детали.

Древесный ствол с грубой корой там и сям украшен различными зеркалами. Размер, форма, окантовка – все разное. Нет ни одного одинакового зеркальца. Вот прямоугольное со строгой черной рамкой. А вот овальное с веселенькой цветастой каемкой по краю. Их объединяло лишь то, что в каждом из зеркал отражалось солнце. Преломляющиеся лучики солнца скакали из зеркальца в зеркальце, падали на стены и крону дерева, добавляя свою толику света в комнату.

Лучики солнца падали и на странного старичка растущего из дерева, благостно улыбающегося и щурящегося. Хваткие пальцы старичка суетливо мелькали, колдуя над небольшой сковородкой, установленной на треножник, под которым виднелось наполненное солнечным светом зеркало, отдающее всю свою энергию дну сковороды. Весело шипело масло, в воздухе витал запах сдобы.

Я ошибся. Почувствованный мною запах исходил не от булочек.

Веселый старичок-дерево пек блины на солнечной сковородке…

Господи…

Подавшись вперед, я рухнул всем телом на ступеньки и горестно застонал:

– Ну почему-почему-почему-у-у?

– Да потому-потому-потому, что был он в жизнь влюбленный – дребезжаще пропел в ответ старичок – Да ты заходи милок, чего на пороге-то стоять? Блинов хочешь?

– На свободу хочу! – душераздирающим воплем вырвалось у меня из груди.

– А ты в неволе? – недоуменно дернул седой бровью старичок, ловко переворачивая блин.

– Я внизу! А хочу наверх, на солнышко!

– Как и я – неожиданно сурово отозвался древесный старик – Не стой на пороге, заходи! Угощу блинами, куплю, если что продашь, продам, если купишь! А еще лучше – честный обмен!

– Дедуль – прохрипел я, поднимаясь и утирая грязное лицо – Ты торговец? Здесь?!

– Я Крутован Дуб! Ну или Крутован Сказочник! – с едва заметной грустинкой улыбнулся старик – Когда-то меня называли именно так. Не торговец. Мало смыслю в деле торговом. Да поневоле учиться приходится. На одной землице да солнечном свете особо не проживешь. И смог бы! Да землица совсем уж оскудела,… истощилась родимая. Садись, милок, прости, уж не знаю, как тебя величать.

С легким шорохом из серой земли вздыбилось толстое корневище, поднялось на высоту моего колена, да так и замерло, образовав нечто вроде короткой лавки.

– Зовут меня Шмыг – поведал я Крутовану, усаживаясь на корень. Уселся с опаской – вдруг это корневище обхватит меня за пояс и утащит под землю? Землица то оскудела, удобрения не помешает добавить, и тощий воришка на это дело вполне сгодится.

Но обошлось. Корень остался неподвижен, лишь едва-едва прогнулся под моей тяжестью.

– Расскажешь свою историю? – с нескрываемой жадностью во взоре спросил старик, протягивая мне самую настоящую стеклянную тарелку с несколькими блинами – Угощайся! От всей души предлагаю! Тесто удалось!

– Расскажу – едва не всхлипнув от вновь нахлынувшего горя, повесил я голову – Хотя рассказывать особо нечего.

– Мне любая история сгодится – радостно улыбнулся дедок. Над его головой ветви дерева никак не похожего на дуб подтверждающе зашелестели – Гости сюда редко заглядывают. Последний так и вовсе год назад был. Такой же как ты – чужеземец.

Стоп! Чужеземцами здесь называют игроков!

Получается я не первооткрыватель. Но год назад! Целый год! Давненько же сюда никто не забредал!

– Ну, рассказывай, не тяни! Но сначала испробуй блинов. К нему бы меда хорошо, но чего нет, того нет.

Подцепив толстый блин, я аккуратно разорвал его на две равные части. Одну половину плюхнул на радостно заурчавшего Ползуна, а другую сложил и осторожно надкусил. Вкусно! Но блин явно не из пшеничной муки пекся! Странный вкус… надеюсь я не измельченных червей и слизней сейчас потребляю? Впрочем, вкус хоть и странный, но мне пришелся по душе.

– Вкусно, дедуль! – озвучил я свой восторг. Еще бы! Такая еда подземным приключенцам не каждый день перепадает!

А про ингредиенты лучше не спрашивать. Порой это благо – оставаться в неведении…

– История – нетерпеливо напомнил Крутован.

– Так… – запыхтел я – Если с самого начала…

– С самого-самого!

– Хм… ну так вот дедуль как все случилось. Совсем недавно прибыл я в ваши края. Вольной птицей недолго летал. Совершил оплошность и попал в лапы стражников!

– Те еще злыдни! – поддакнул дедок, плюхая на сковороду следующую порцию желтовато-бурого жидкого теста.

Вновь запахло сдобой.

Ползун тревожно заурчал, подался вперед и «стек» на тарелку, упав на оставшиеся блины. Вот жадина!

– Пришлось работать на благо города – продолжил я рассказывать свою скорбную историю – Было это в день ненастный, дождливый, ветреный…

Рассказывал я долго. Не меньше часа. Специально добавлял подробностей, потому как видел, что Крутован буквально млеет и смакует каждый эпизод моей игровой биографии. Произнеся последнее слово, я замолк, а старик все так и сидел с прикрытыми глазами, слегка покачиваясь и мелко кивая.

– Порадовал ты меня! – очнулся он спустя несколько минут – Порадовал старика историей!

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Крутованом Сказочником.

О… повышение репутации! Даже настроение поднялось. И выговорился, выплеснув все накипевшее. И репутацию заработал. И Ползуна блинами накормил. Не знаю для чего мне доброжелательность в отношении с подозрительным дедом-деревом, но вдруг это как-то отразится на моем катакомбном будущем?

– Возьми блинов – старик положил на мою тарелку еще два блина. Виновато при этом улыбаясь – и больше бы мол положил, да самому едва-едва хватает.

Я подскочил, хотел достать из заплечного мешка все съестное, да вовремя остановился.

Не зря же дед упоминал о делах торговых. Спешить не будем. Скушаю с Ползуном на пару еще по блину, осмотрюсь… мне спешить уже некуда. Да, подловато, неимущим и голодным надо помогать, не выискивая при этом собственной выгоды. Но я ведь тоже не слишком богат…

– А ты как здесь очутился, дед Крутован? – крайне мягко поинтересовался я – Живешь тут?

– Живу? – старик аж поперхнулся – В тюрьме не живут, Шмыг! В тюрьме гниют заживо!

– В тюрьме?! – ахнул я – Это тюрьма?!

– А как же! Она самая! Королевская тюрьма города Альгоры! Уровень Забвения. Последний колодец. Номер шестьдесят шесть! Самый дальний в коридоре, чтобы до него добраться надо пройти через две дюжины надежно запертых дверей. И я, стало быть, под шестьдесят шестым номером числюсь. Узник я горемычный с небольшой милостью дарованной от щедрот королевских – особым способом доставленный сюда жидкий лучик солнечного света! – горько вздохнул старик.

– Оппа – только и сумел выдавить я из себя.

Я нахожусь под тюрьмой Альгоры! Вор и беглец сам вернулся в узилище! Именно ПОД тюрьмой, если я правильно понял старика. Уровень Забвения – звучит страшновато. Бросили и забыли.

Но это же шанс! Огромный шанс для меня выбраться наружу!

– Дедуль, а когда стражники с обходом придут?

– Ась? Никогда! Навсегда меня сюда заключили – по морщинистой щеке сбежала крупная слеза – Это же уровень Забвения! Из дарованных милостей только и есть что солнышка свет благословенный. Лет пять уж никто не заглядывал из стражи.

– Проклятье… – я вновь осел на корень – Дед Крутован, а за что тебя так? В Забвение…

– То дело прошлое – посуровел старик, утирая лицо заскорузлой ладошкой – Былое ворошить….Обижать тебя не хочу, может и поведал бы, но чуть попозжа, Шмыг. Так что насчет обмена? Вдруг да найдем чем поменяться! Давай?

– А давай! – легко согласился я, снимая с плеч мешок, к которому Крутован сразу прикипел взором – Но Ползуна не отдам, не продам и не обменяю, дедуль!

– Ползун?

– Вот – мой палец ткнул в похрюкивающего слима, «вылизывающего» тарелку – Мой друг!

– Друзей продавать нельзя – согласился старик, коротко поводя плечом.

За его спиной бесшумно разошелся древесный ствол, внутри оказалось довольно большое пустое пространство. Удобно! Этакий надежно запертый тайник внутри собственного тела.

– У меня особо ценного ничего и нету! – поспешил предупредить я, дабы древесный старичок не испытал сокрушительного разочарования при виде моего «богатства».

– Что тебе не ценно, для другого бесценно – заметил Крутован.

Вот уж точно Сказочник. Ладно слова складывает.

– Ну! Благословясь приступим к делам торговым, Шмыг! – лучезарно улыбнулся дед, запуская руку в раскрывшийся ствол дерева – Вот чего у меня есть предложить! Упреждаю сразу! Торговаться не умею, но люблю! Начну с товара главного, с товара красного, зазывного! Мука плодовая с примесью цветочной! Ароматная, хоть на блины, хоть на булки сгодится! И у меня ее цельный пуд имеется! Было чуток больше, но как на грех блинов решил спечь! Бери, Шмыг! Не пожалеешь! Дешево не отдам!

Перед старичком плюхнулось несколько мелких мешочков сплетенных из тонких веточек. Аккуратные, прямо как швейной мастерской. Вот только…

– Дедуль, мне муки не надо – с сожалением покачал я головой.

Старик аж осунулся. Съежился как от удара.

– Не надо? Как же ж так-то… другого мне особо и предложить нечего…

«Елки-матрешки! А не единственный ли это товар у «торговца» Крутована?»

Откуда он «муку плодовую» добыл, я примерно представляю. С собственного дерева, наверное, и собирал плоды, затем сушил, а потом измельчал… Вот только я не думал, что дерево дубовое столь богато на цветы…

Но мне-то мука к чему? Я в катакомбах ни печь, ни варить не собирался! Если и захочу чего пожарить – насажу на ветку наспех ошкуренную кусок крысятины, подержу над огнем и всего делов, можно блюдо подавать и употреблять. А тут мука плодовая, да еще целый пуд, аж шестнадцать полных килограмм.

Но старика сейчас удар от переживания хватит. Вон как руки затряслись от горя.

– Я имею ввиду прямо сейчас не надо! – поспешно уточнил я – А так мука знатная! Плодовая! Ароматная! В любой пекарне с руками оторвут! Так что возьму обязательно, дедуль, ежели в цене сойдемся!

– Ох! А я было испугался, милок – вновь расцвел дедок – Умеешь ты торговаться, Шмыг! Умеешь!

– А что попросишь за муку, дедуль? – осторожно спросил я – Деньгами я не богат, товаров особых не имею. Сам ведь знаешь мою историю.

– Знаю – степенно кивнул старичок-дерево – Съестное на съестное махнем! Что скажешь? Я ни от чего не откажусь! Часть сам съем, частью землицу удобрю. А то землица истощилась…

– Ну, дед, если не побрезгуешь, вот тебе мое съестное – воодушевился я, открывая верный мешок – Понеслось! Отборное мясо крыс крупных и вкусных! Самый первоклассный товар, дедуль! Свежий до хруста!

– О-о-о! – протянул Крутован, протягивая руки к серым кускам мяса. Руки старика явственно тряслись, пальцы крючило в пароксизме жадного нетерпения. Да уж, к вегетарианству дедушка не приучен.

– У-у-у… – запричитал Ползун, «проявляя» внутри тела горестный смайлик. Обиделся питомец. Ничего, ему я еще набью дичины… тут такой много бегает.

– А вот рыба! Не особо свежая, но еще далеко не испортившаяся! – продолжал я нахваливать товар – На уху в самый раз!

– О-о-о… – мотал бородой старик, обрадовано подгребая к себе и рыбу.

– Остатки разные! Ассорти катакомбное! – вывалил я перед Крутован дикую мешанину из разного мяса.

Чего там только не было! Мясо жучиное, мясо мокриц, змеятина, паучятина, кожа уж и не помню кого, различные глазные яблоки злобной глазастой россыпью…

Старик сгреб все!

А взамен я получил шесть кило плодовой муки, которую бережно убрал в заплечный мешок. С предложенной ценой спорить не стал. Принял как есть, поблагодарил. Закинул торбу за спину и поднялся на ноги.

– Никак торг закончен? – с явным разочарованием спросил Крутован – Никак расторговались уже?

– Не-не – мотнул я головой и многообещающе улыбнулся – Просто отлучусь на пару часиков, дедуль. За товаром сбегаю! Подождешь? А как вернусь, так и продолжим!

– Жду с нетерпением! – припечатал Крутован Сказочник – Пока тебя нет, готовкой займусь! Мясо! Мясо! Хочу жареное! Хочу вареное! Хочу всякое! А затем и уху спроворим! Ох и порадовал ты меня, Шмыг, ох и порадовал старика!

– Это только начало – хмыкнул я, бодро шагая к двери – Я пока у тебя все товары не заберу, не успокоюсь, дедуль!

– Только рад буду! Плодовую муку делать долго да хлопотно, но мне все одно заняться нечем – посетовал Крутован – Ох! Милок! Шмыг!

– Чего, дедуль?

– А воды у тебя нет случайно? А? Земля совсем пересохла. Скоро в мертвый песок обратится.

– Так ведь рядом… – начал я, но вовремя осекся. Дед-то ходить не может. Он дерево.

А ведь и верно – в комнате суховато. Хм,… но ведь один ковшик его не устроит? Не хватит этого…

– А ведра у тебя не найдется, дед Крутован? – осведомился я, задумчиво потирая лоб – Вода здесь есть, совсем рядом, но грязная, вонючая!

– Мне любая сойдет, лишь бы побольше – заверил меня дед – Очищу! Я воду бережно трачу, каждая капля на счету,… но водицу как не береги, а все одно кончится… ты не сумлевайся – я отплачу!

– За воду денег не берем, грешно это – отмахнулся я – Так есть ведро?

– Ведерка нет – поник старик.

– Я что-нибудь придумаю – заверил я старого – Жди меня, Крутован! Вернусь не с пустыми руками! И муку плодовую далеко не прячь! Она считай уже моя.

По крутым ступенькам я слетел в быстром темпе, вновь оказавшись на берегу подземного канала. У выхода я задержался, бросил короткий взгляд на характеристики, затем начал вдумчиво осматриваться по сторонам.

Текущий уровень персонажа: 19.

Сила – 20

Интеллект – 1

Ловкость – 40

Выносливость – 30

Мудрость – 2

Доступных для распределения баллов: 15

И теперь я видел перед собой не грязную подземную реку наполненную нечистотами, а настоящую плантацию! Вернее животноводческую ферму, где каждое «стойло» и «загон» ломился от готовой к убою живности.

Ну-с! Приступим, товарищ Шмыг! Время собирать мясной урожай!

Нога дернулась сама, опустившись на длиннющий хвост крысы, попытавшейся прошмыгнуть вдоль стены.

Резкий отточенный удар острием шампура и у меня в руках оказалось несколько предметов. Крысиная шкурка, кусочек мяса и хвост. Начало положено!

К слову, крысиных шкурок у меня много. И много чего в мешке найдется по мелочи. Я ведь барахольщик. Просто не хотел тратить их на плодовую муку. Вдруг у старого Сказочника есть и другой товар? Сначала приберем к рукам весь запас мучного, а там глядишь дело и до других предметов дело дойдет…

Завидев на противоположном берегу подземного канала три юркие тени, я прыгнул вперед, ныряя в зловонные воды. Сезон охоты открыт! И будет продолжаться до тех пор, пока я не заполню заплечный мешок до отказа!

По поверхности мутной воды мелькнуло зигзагообразная тень, и я мгновенно ударил зажатым в руке шампуром-дротиком.

Добычей оказался обычный безглазый уж третьего уровня. Мелочь. Но с него я получил обрывок змеиной шкуры, два крохотных клыка и кусочек белесоватого мяса. Слим буквально взвыл, и пришлось мясо отдать ему. Мой бедный питомец сильно настрадался во время битвы с Бармаглотом. Надо вновь откармливать своего слизистого поросенка.

Наверх, к дедуле Крутовану, я вернулся спустя полчаса и ничуть не удивился тому, что на его лице появилось истинное облегчение. Он был искренне рад моему возвращению. Об этом говорило не только его лицо, но и сообщение системы:

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Крутованом Сказочником.

Старик был счастлив моему возвращению, тому что я не обманул и вернулся, как и обещал. Я получил + к доброжелательности и мне не пришлось для этого сделать ровным счетом ничего. Я просто сдержал слово и вернулся.

– Вода в подарок – не стал я наживаться на не умеющем передвигаться старике и выставил перед ним три наполненных сосуда – большая бутылка, треснутый кувшин и глиняная кружка без ручки – Забирайте, я прямо сейчас еще раз наполню и принесу, а потом продолжим торговаться.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Крутованом Сказочником.

Ох ты ж…. видать дедушка долгонько здесь один одинешенек сидит, раз из-за такого пустяка проникается приязнью к малознакомому человеку.

– Забираю, забираю водичку – засуетился дедок, ловко подхватывая посудину за посудиной и опорожняя под корни могучего дерева. Ветви дерева тяжко качнулись, корни судорожно дернулись, проскребли по земляному полу, мне почудился жадный хлюпающий хлюп, будто кто-то всасывал влагу. Вниз полетел дождь из отмерших листьев и мелких сухих веточек. Несчастное дерево сильно походило на умирающего от жажды дорвавшегося до первого глотка живительной влаги.

Я же быстро смотался с тарой вниз, к сточным водам, набрал мутной жижи и вернулся с этим сомнительным даром. Ну а что делать? Дед тут от жажды иссыхает, едва двигается, того гляди высохнет до состояния мумии.

Когда дерево получило второй полив, листва зашелестела сильнее, несколько ветвей явственно двинулись – оно будто бы окончательно очнулось от забытья и повело древесными плечами. Меня пронизало чувство гордости за свои деяния, и я с трудом сумел подавить порыв вновь ринуться за водой – успеется еще.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Крутованом Сказочником.

Вот это новости…. Крутован Сказочник проникается ко мне все большей приязнью, а ведь если судить по сути – я мало что для него сделал. Рассказал не слишком героическую историю похождений в катакомбах под Альгорой, согласился на торговлю и принес пару ведер грязной сточной воды. А в ответ такая глубокая благодарность… мне аж не по себе и немного стыдно, будто где-то смухлевал.

Впрочем, тут огромную роль играет вынужденное одиночество дедушки-дерева, его заточение в тюрьме и скудные запасы продовольствия. К тому же я не пытался развести Сказочника на что-нибудь обманом. Если что предложит – возьму. А выманивать не стану.

Я уселся по-турецки перед Крутованом Сказочником. И не томя его начал выкладывать куски мяса, глаза и прочую животную дребедень выпадающую из монстров. Прямо-таки ужас настоящий, поблескивающий и расползающийся. Мой слим жалобно хрюкал, провожая желеобразными глазками уплывающую провизию – хотя я неплохо накормил этого жадюгу во время охоты! Через минуту передо мной высилась кошмарная куча серого и красного мяса, «украшенная» хвостами и глазными яблоками. Этот «тортик» может легко довести до истерики более впечатлительного человека.

Новый сеанс торговли прошел быстро и успешно. В мой мешок отправилось одиннадцать килограмм плодовой муки – теперь ее у меня больше пуда! Пора куда-то девать ее. Дед сгреб все мясное без остатка, радуясь каждому куску мяса как ребенок. Но я его понимаю – с этой дикой тюремной диетой и таракану пробегающему по стене будешь рад неописуемо. Кстати, тараканов или иных насекомых на стенах нет – поневоле задумаешься, не съел ли их Сказочник с голодухи. И не добавил ли их в муку плодовую…

Но сейчас меня больше занимало иное – Сказочник исчерпал запасы плодовой муки. Однако не исчерпал торговый запал и смотрел на меня выжидающе. Я его не разочаровал, положив перед Крутованом охапку шкур, шкурок, кусочков кожи, клыков, косточек, черепов и самых больших отборных хвостов. Нате вам….

– Забираю! – решительно произнес старик, глядя на грязные шкуры так, будто видел груду золота.

Меня пробрал стыд – меня! Вора! – но ведь я с самого начала хотел жить в Вальдире по заветам Робина Шервудовича Гуда – то бишь воровать и забирать только у богатых. А бедный заключенный старик на богача однозначно не тянул.

– Забирай даром, Крутован – произнес я, вставая – Это не товар, а подарок за прошлую торговлю.

– Ох! Милок!

– Бери, бери, дедуль – подбодрил я его – Сейчас вернусь. Еще вода нужна?

– Ой, как нужна! Ствол высокий, ветви длинные, листья пересохшие, землица прахом рассыпается….

– Понял, сейчас организую пару ведрышек воды до охоты и столько же после. Мясо еще купишь, дед Крутован?

– Куплю! Но мука плодовая кончилась…

– Значит, подумай, что предложить взамен. Я не привередливый, мне любая полезная мелочь сгодится – улыбнулся я и спустился по узкой темной лестнице обратно к каналу со сточной водой.

Очередной охотничий сезон прошел быстро и был настолько обычным, что и описывать его нет смысла, разве что в нескольких словах – все как всегда. Поднялся я еле-еле, ибо помимо мешка за плечами держал в руках косо срезанную половинку столитрового пивного бочонка, доверху наполненного водой из канала. Располовиненный бочонок я увидел случайно – он медленно куда-то плыл, покачиваясь в зловонной жиже. Что за бочонок? Ну, пахло от него пивом. На боку видно одну букву «А…». Меня больше интересовал тот, кто сумел так лихо перерубить не самую малую посудину из прочной древесины.

Вновь подарив старику шкуры и прочее, я получил еще один плюс доброжелательности.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Крутованом Сказочником.

Доколе? Доколе я спрашиваю, будут он проникаться ко мне такой доброжелательностью?

Но, я не был против.

К тому же я мгновенно забыл об этом, так как увидел в руках Крутована крохотный пергаментный свиток, что он решительно положил перед собой, противопоставив бумажку груде добытого мною мяса.

– Хоть и негоже так, но времена тяжкие – вздохнул дед – Послушай, Шмыг. Меня сюда, когда поместили, я силен был, соками жизненными переполнен. Надзор сюда нечасто заглядывает, посему сумел я отрастить пару корешков так сильно, что пробежали они по лестнице сей, спустились до самого канала со смрадными, но живительными водами. Покуда стража тюремная не прознала про корешки и не обрубила их вместе с самыми большими ветвями, успел я наловить в тех водах разного, порой полезного, порой забавного, но чаще бесполезного хлама. Что сумел приспособить под нужды стариковские – оставил себе. Что сумел съесть – потребил с удовольствием и без пренебрежения. Ну и кое-что осталось, что ломать аль рвать жалко, выбрасывать – грех, ибо вещи если мне и не подойдут, то кому другому сгодятся. Сберегаю их как зеницу ока, на случай надеясь. И не ошибся – пришел ты в гости к старику несчастному. Покажу вещичку за вещичкой, вдруг тебе что приглянется. И начну с самого лучшего – с магического свитка найденного мною давным-давно.

Сидящий передо мной старик-дерево вещал и вещал ворчливым голосом, а я прямо-таки млел – ощутил себя чуть ли не в сказке настоящей, так все совпало удивительно – мрачные стены застенков, узкий лаз лестницы ведущей во тьму, солнечные зайчики пойманные в зеркалах. Улыбчивое лицо старика в чьих глазах плясали огоньки проснувшейся надежды, под его рукой тихо шипела опустевшая блинная сковородка. Морщинистые руки, где кожа чередовалась с кусочками старой древесной коры, суетливо и бережно гладили сиротливый пергаментный свиток светло-синего цвета с бурыми крапинками. Я не знал что там написано, сокрыто и есть ли там вообще хоть несколько букв или цифр, но уже твердо решил – я заберу свиток, какую бы цену не назначил за него одинокий старый узник.