Черное. Белое

Этот вопрос оставался незаданным, неузнанным и упорно не давал мне покоя. Я решила спросить об этом Марка, надеясь, что он не разозлится.

Когда его горячие руки прилепили к моему животу последний кусок пластыря, я немного приподнялась на кровати и прислонилась спиной к мягкой подушке.

Медлить было ни к чему, поэтому я рискнула:

– Помнишь, ты говорил мне, что у тебя в этом городе есть какое-то дело?

Марк злобно усмехнулся.

– Я и не надеялся избежать этого вопроса. Только думал, когда ты, наконец, задашь его.

Стараясь не опускать глаз, я упорно смотрела на Марка.

– У тебя здесь дело, – твердо повторила я. – Порученное тебе… дьяволом.

– На самом деле, я не в восторге от того, что вынужден обсуждать это с тобой. – Голос любимого заледенел.

– Да, Ренольд прав: Люцифер действительно поручил мне задание.

Я затаила дыхание, внимая каждому слову, сказанному холодным и бесчувственным тоном. Марк не намерен был рассказывать мне всего, и поэтому я старалась уловить между его фраз то, что он скрывает от меня.

– Задание оказалось несколько… сложным. Многие ангелы с удовольствием взялись бы за это дело, но оно досталось мне. Проходило время, а я так и не мог осуществить свой план. После чего взял отпуск, оставив это дело нерешенным. Оно осталось на потом.

– Сейчас Ренольд хочет сам выполнить его?

– Да. Тем более теперь, когда он убедился, что я не могу загипнотизировать человека. Его чувства вполне понятны: он считает, что гораздо лучше подходит для этого.

Марк объяснил все предельно просто, но меня буравили противоречивые чувства, причину которым я не могла найти. Я даже не в состоянии была понять: верю ли я Марку. Задаваясь этим вопросом, я кидалась в обе крайности: то была уверена, что он говорит правду, то мне вдруг казалось, что это ложь.

– Что это за дело, Марк? Какое дело поручили тебе?

– Я не стану посвящать тебя в то, чего ты никогда не сможешь понять, – категорично отрезал Марк, и я поняла, что эту борьбу проиграла. Вряд ли мне удастся добиться чего-то еще.

– Я… я постараюсь понять. Ведь я знаю, кто ты.

Ухмылка на его лице заставила меня вздрогнуть и подумать о том, действительно ли я знаю, кто он.

– Не все ли равно, какое из всех зол я должен совершить?

– Какое из всех зол настолько сложное, что ты не смог справиться с ним?

Взгляд, который Марк бросил на меня, услышав мой вопрос, заставил меня вжаться в подушку. Он не хочет отвечать на мой вопрос, и не станет. Я чувствовала холод, волнами исходящий от любимого, почти физически ощущала его нетерпение и желание прекратить этот разговор.

Продолжая смотреть вниз, я заставила себя произнести еще одну фразу:

– Тогда скажи, после того, как отпуск закончится, ты… возобновишь свою работу?

Марк пожал плечами. Его движения были резкими и неестественными.

– Я же сказал, это сложно. Не знаю, смогу ли я.

– Но… ты попробуешь?

Я ощутила новый резкий прилив ярости. Марк злился на меня.

– Да. Я попробую. – Его слова будто обрели телесную оболочку и были колючими и холодными, точно лед.

Больше не могу! Больше не хочу задавать вопросы. Это все, на что я способна.

Любимый резко вскинул голову.

– Думаю, ты имеешь право знать, что то убийство…

– Его голос звучал глухо. – Убили девочку, помнишь?.. Избили мужчину? Девушка лежала в коме? Ты помнишь это?

– Да, – я смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами. – Только не говори… Только не говори мне, что это ты!

– А если и так?

– Нет, это неправда! – Я упрямо качала головой.

– Это он.

– Ренольд, – шепотом произнесла я. – Зачем?

– Ему было скучно.

– Скучно? – переспросила я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. – Скучно?!

– Вика! Он – ангел Тьмы, а ты никак не хочешь понять, что это значит. Тысячи людей во всем мире умирают только потому, что нам хочется повеселиться!

Голова зудела от напряжения и переизбытка информации. Я больше не могла ни о чем думать. Тело наполнилось тяжестью, с которой мне даже не хотелось бороться. Усталость обволакивала.

– Сможешь уснуть? Если хочешь, я могу принести снотворное.

– Просто, побудь рядом со мной, – попросила я. – Пожалуйста.

Глаза закрылись сами собой, а открыть их снова у меня уже не получилось. Я почувствовала, как Марк легко обнял меня. А потом все поплыло.

Зато утром сознание сразу вернулось ко мне.

– Скоро ты будешь больше спать, чем бодрствовать, – шептал Марк, приблизившись к моему уху и дразня горячим дыханием. – Сон становится твоей привычкой.

Не в силах оттолкнуть его, я продолжала таять от его прикосновений.

– Ты решил свести меня с ума прямо с утра?

– Ты ведь сводила меня с ума всю ночь! – Марк целовал меня в шею, и мой пульс начал с усилием бить где-то у горла. – Теперь – моя очередь.

Я пыталась вспомнить, какой сегодня день и что произошло вчера, но прикосновения Марка лишили меня возможности думать. Память вернулась ко мне только тогда, когда я попробовала привстать на кровати. Мое движение отозвалось резкой болью в животе, и я опустила руку вниз. Ощутила под рукой повязку, и вот тогда все вспомнила.

– Я же просил тебя не делать резких движений!

– Просто забыла. Все забыла…

– Давай посмотрю. Сегодня должно быть лучше.

Я покорно приподняла кофту. Пока Марк колдовал над моей раной, я заново переживала вчерашние события. Я не смогла сдержать улыбки, вспомнив, что теперь у меня есть будущее. Мое счастье не ограничивается сегодняшним или завтрашним днем, неделей или месяцем. Оно не прекратится до тех пор, пока Марк считает, что я нужна ему.

– Как я и думал, ты поправляешься очень быстро. Еще два-три дня – и повязка будет не нужна.

В комнате было полутемно, и я не могла понять – утро сейчас или день. Марк словно прочитал мои мысли.

– Девять утра. Я приготовлю тебе завтрак.

Он вопросительно посмотрел на меня, будто спрашивая, можно ли ему уйти и оставить меня одну. Я одобрительно кивнула головой.

– Не беспокойся, со мной все в порядке.

Он исчез в ту же секунду.

Медленно двигаясь, я поднялась с кровати. Уверена, что мой ангел слышит каждый шорох, что я произвожу. Рана на животе больше не болела и не причиняла мне дискомфорта. Марк прав, как и всегда: просто не нужно делать резких движений.

В ванной я задержалась дольше, чем обычно, но все же решила не рисковать и не вставать под душ. Там я обнаружила приготовленную для меня одежду, и с удовольствием переоделась: мне казалось, что вчерашние события впитались не только в мое сознание, но и в то, в чем я была одета.

На первом этаже пахло чем-то очень вкусным.

– Грибной жульен, – объявил любимый, как только я вошла на кухню.

– Совсем как в ресторане.

После завтрака я попросила Марка отвезти меня домой и удивилась, когда он согласился.

Звезда ощетинилась и зашипела сразу, как только почуяла запах Марка. Но на этот раз она не бросилась на него. Только рычала и вскакивала с места каждый раз, когда он двигался чуть более резко. Она не спускала с него глаз, будто следя: соответствуют ли его действия дозволенным. И опять не обратила на меня никакого внимания! Мне хотелось взять кошку на руки и приласкать, но я сомневалась в том, что она примет мою ласку – наверно, я пахну Марком.

Оставив Марка и Звезду выяснять отношения, я зашла на кухню, чтобы наполнить миски едой и водой. Потом вошла в свою комнату и собрала самые необходимые вещи.

Перед уходом мой взгляд упал на телефон. Неуверенно потянувшись к нему, я подняла трубку.

– Ты болела ветрянкой, – напомнил мне Марк.

Мне трудно сочинять истории на ходу, но, если растеряюсь, Марк мне поможет. Я набрала номер Ани. Марк взглянул на последовательность набранных мною цифр, и после этого сообщил:

– Она слышала эту легенду. Можешь не вдаваться в подробности.

Когда гудки сменились голосом подруги, у меня возникло ощущение, что я возвращаюсь к чему-то такому, что осталось давно позади. В мир, который существовал, но про который я забыла.

– Привет, Анют, – осторожно сказала я.

– Вика?! – Ее голос был скорее возмущенным, чем удивленным. – Ты еще жива?!

– Ну, спасибо. Я просто болела, – ответила я, понимая, что этот аргумент не оправдывает мое молчание.

Марк обнял меня за талию и склонился к свободному уху.

– Ты мешаешь мне сосредоточиться! – шепнула я ему.

Он довольно улыбнулся.

– Я уже третий раз спрашиваю тебя, как ты себя чувствуешь? – голос Ани стал громче.

– Уже лучше. Скоро появлюсь в академии.

– Я могу зайти, – предложила Аня.

Марк энергично замахал руками.

– Нет, думаю, лучше не стоит. Я еще не совсем здорова. Как Андрей?

В тоне ее голоса появились новые радостные нотки. Неудивительно: этот парень и на меня действует точно так же.

– Он, наверное, решил сделать из меня компьютерного хакера.

– Узнаю его! – улыбнулась я.

По голосу подруги я пыталась понять, как она себя чувствует после расставания с Димой, но никак не могла определить – внешне казалось, что все в порядке.

Мы поговорили еще немного. Как обычно, о разных мелочах. То есть, как это обычно было до того момента, когда моя жизнь перевернулась и встала с ног на голову.

– Ты всегда думаешь о других, – проговорил Марк, забирая у меня телефонную трубку. – А вот мне безразличны чувства Ани, Димы, Андрея и прочие. Но – только не твои. Я до сих пор помню твой крик. Как ты кричала, когда звала меня в больнице. И я чувствую боль – твою и свою собственную. Когда ты страдаешь, мне тоже плохо.

Теперь я точно знала, что в моем ангеле есть что-то такое, что есть и в человеке. Какая-то сила, не позволяющая ему полностью превратиться в дьявола. И пока я не знаю, что это.

– Марк, когда я села в машину…

Он не дал мне договорить.

– Не оправдывайся! Я предполагал, что ты поступишь именно так. Но мне было страшно. Представляешь – мне было страшно! Я боялся, что ты примешь решение оставить меня.

– Как ты только мог так подумать!

– Я рассчитывал, что ангелы сделают все возможное, чтобы вразумить тебя. Вижу, им это не удалось. Мне нужно было знать, каков твой конечный выбор.

– Я никогда не смогу отказаться от тебя! Такого не случится. Ты столько времени не звонил мне, и я подумала… подумала, что… – Мой голос стих, и я замолчала, так и не досказав фразу до конца.

– Нет, Вика. Я не брошу тебя. Не могу даже представить, что ночь будет сменять день, а тебя не будет рядом.

Я и не думала, что когда-нибудь услышу от него такие слова. Марк ни разу не говорил мне, что любит. И я только рада, что этого не случилось – иначе я бы захлебнулась собственным счастьем.

– Не сомневайся в этом, – прошептал Марк. – Ты имеешь надо мной власть. Я впервые чувствую зависимость от человека.

На секунду мне показалось, что сомнения и тревоги действительно исчезли. И в этот миг мне стало так легко! Так легко, как будто мир был создан для меня одной. Но это длилось лишь мгновение.

Я никогда не перестану сомневаться. Потому что наверняка настанет тот день, когда Марк поймет, что я больше не нужна ему.

Его близость действовала на меня вопреки моей воле. Я бы хотела отойти от него, но не могла, и потому тянулась к любимым губам. Разве может одно прикосновение приносить столько удовольствия? В такие моменты я почти беззащитна, потому что полностью теряю свое самообладание. А вот Марк, конечно, не теряет его никогда.

– Вот, опять, – произнес он тихим, завораживающим голосом. – Опять ты вся сияешь.

Глава 30

Через несколько минут мы были у него дома. Я быстро прошла мимо камина на второй этаж. Пройдет немало времени, прежде чем я смогу спокойно находиться в гостиной. Если вообще смогу.

Сегодняшний день показался мне настоящим Раем. Не нужно было никуда идти и, соответственно, расставаться с Марком. А это значит, что целый день сегодня был наш. Как тогда, когда мы были в Египте.

Марк решил, что поездка домой утомила меня, и потому уложил в кровать. Я пыталась с ним поспорить, утверждала, что ни капли не устала, но он только многозначительно указывал на мой живот.

Очень скоро в спальне появился телевизор, который Марк принес с нижнего этажа. Разложив передо мной несколько дисков, он предложил выбрать какой-нибудь.

Я разочарованно отметила, что это были документальные фильмы, а их я не люблю.

– Поверь мне, тебе понравится, – заверил он.

Покрутив в руках диски, я, наконец, остановилась на одном: «Загадки истории». Никогда не интересовалась историей, но если Марк говорит, что мне должно понравиться, значит, мне понравится.

Любимый не ошибся: весь фильм я смотрела, почти не отрываясь от экрана. В фильме рассказывалось о самых известных мировых загадках, таких, как проклятье фараона, мистика Бермудского треугольника, загадка Шекспира, о тунгусском чуде и марсианских хрониках, о филиппинских целителях и янтарной комнате… О том, как сотни лет люди пытаются открыть и постичь неизвестное. И порой отгадки бывают еще удивительнее самых загадок.

Но не это было самое интересное. Если бы я смотрела подобный фильм одна, я бы осталась в некотором заблуждении, как и все люди. Но теперь Марк комментировал все, что происходило на экране, и вскоре я узнала намного больше того, что пытались донести до зрителей создатели фильма. Я узнала, что из этих событий – правда, а что – вымысел, узнала объяснение многим непонятным фактам и явлениям. Марк знал все. Перед ним никогда не стояли такие вопросы, какие и по сей день стоят перед человечеством.

Потом Марк опять поменял мне повязку.

– По всем законам природы твоя рана не должна заживать так быстро. Ты просто не подчиняешься человеческой логике.

– А зачем мне подчиняться ей, если рядом со мной – ангел?

– Я научу тебя некоторым дизайнерским штучкам, – предложил он. – Ты приятно удивишь маму после ее приезда.

Не думала, что меня когда-нибудь заинтересует дизайн. Впрочем, как и история. Но обычные занятия рядом с Марком превращались в необыкновенные. Сегодняшний вечер казался сбывающейся мечтой.

Только он и я. Мне трудно было утихомирить метавшееся от счастья сердце.

Все мои мечты о тихом вечере в компании любимого разрушились в один миг, когда я увидела, как внезапно изменилось выражение лица Марка. Оно было спокойным и расслабленным, а тут вдруг глаза сузились, похолодели, во взгляде появился звериный охотничий блеск. Он резко вскочил на ноги.

– Сюда идет Олег, – четко проговорил Марк.

В тот же миг мне показалось, что комната вокруг закружилась, и мир опять как-то неправильно переворачивается.

Нет! Я не хочу возвращаться к этому кошмару!

Марк здесь совсем один, не считая меня. Ему не справиться со светлыми ангелами.

Я пошатнулась – силы покидали меня. Любимый тут же оказался рядом, но даже его прикосновение не принесло мне облегчения.

Я опять могу потерять его.

Хочу, чтобы все мысли исчезли из моей головы. Исчезли навсегда.

Перед глазами образовалась какая-то мутная пленка. В ушах появился гул, взявшийся непонятно откуда. Как будто мое сознание заставляло физически меняться тело, давая установку: не вижу, не слышу, не чувствую. Иначе не переживу.

И я не хотела бороться с наступившим оцепенением.

Тем не менее, я еще могла воспринимать происходящее. И потому услышала слова Марка:

– Он один.

Потом поняла, что он встряхивает меня за плечи, словно вытягивая из того бесчувственного мира, в котором я находилась.

– Виктория, он один. Он не собирается нападать.

Смутно я ощущала, что его палец сильно надавил на какую-то точку на моей голове. Потом Марк встряхнул меня еще раз.

– Вика! Он один, – повторял он. – Олег один. Все будет хорошо. Он просто хочет поговорить.

Потребовалось несколько секунд, чтобы сознание восприняло эту информацию. Все происходило, как будто в замедленном темпе. Но оцепенение отпускало меня: комната больше не расплывалась перед глазами, шум в ушах стихал.

Потом вернулась способность думать и логически рассуждать. Кажется, мое подсознание меняется: у него новая техника защиты – оцепенение.

– Где он?

– Только что подошел к двери. Ждет, пока мы откроем.

– Откуда ты знаешь?

– Я почувствовал запах.

– Зачем он пришел?

– Вероятно, он хочет что-то сказать нам.

Теперь я боролась не с оцепенением, а с подступающей паникой.

– Не бойся. Нам ничего не грозит.

Я кивнула, несколько раз повторив про себя его слова.

В конце концов, я ведь знала, что избежать этого не удастся. И это – не самое страшное из того, что могло случиться: сюда могли придти все ангелы, чтобы продолжить войну.

– Останься здесь, – приказал Марк.

– Ни за что.

Как только ему вообще пришла в голову такая мысль – что я отпущу его одного?

Марк пару секунд смотрел на меня, будто ожидал, что моя уверенность сейчас испарится. Потом кивнул.

– Хорошо.

Я не хотела, чтобы Марк думал, будто я слишком слаба. Я – никогда! Никогда не оставлю его одного со светлыми ангелами, если это будет в моих силах.

Сейчас он должен позаботиться о себе, потому что для меня Олег не представляет опасности.

Мы прошли в гостиную. Огонь в камине угасал: скоро совсем потухнет, и я уверена, что больше не буду просить Марка зажечь его снова.

Я злилась на свое сердце – оно предательски громко стучало, выбивая каждый удар. Ни от одного из ангелов мне не удастся скрыть свое волнение.

Олег ни разу не позвонил и не постучал. Я не могла его видеть, но чувствовала, что он стоит за дверью. Я ощущала не просто чье-то присутствие, а именно присутствие Олега. Даже если бы Марк ничего не сказал мне, я бы все равно угадала, кто стоит с той стороны двери.

Не знаю, как. Я чувствовала искреннюю симпатию к Олегу. Вражды не было. У меня даже не получалось искусственно создать ее. Я думала о войне, о битве Марка и Олега, но… Олег не был для меня врагом. Пока не был.

Дверь открылась, не создав ни малейшего шума.

Я даже не сразу увидела Олега. Увидела только его глаза. Их цвет так и остался небесно-голубым, и в нем светилось что-то ангельское, но так тускло, что я не могла разглядеть то, к чему успела привыкнуть. Сейчас я видела другое – отчужденность. Словно он никогда не знал меня, не беспокоился за меня, не успокаивал, когда я лежала у него на коленях. Теперь он был чужим. Я ощутила неожиданный укол боли, от которого мне захотелось застонать. Я должна привыкнуть. Олег против Марка. И значит – против меня. В душе стало невыносимо горько, но я знала, что не могу это изменить. Только смириться.

Через несколько секунд я смогла оглядеть его полностью: те же красивые высокие скулы, ты же вьющиеся светлые волосы, спадающие на лоб, как у Марка. Он остался таким, каким я запомнила его, но взгляд менял все.

Марк позволил Олегу войти. Волна чистоты и света все еще исходила от светлого ангела, и совсем смешала мои чувства.

– Хочу сообщить о нашем решении. – Некогда мягкий голос Олега был жестким и неэмоциональным.

Я сжала ладонь Марка, ища поддержки, но это только усилило волну вражды, исходящую от Олега. От Марка шла такая же энергия неприятия и злости, но я уже привыкла к этому. Было ясно, что Олег теперь был настроен не только против моего любимого, но и против меня. Он продолжал, обращаясь к Марку:

– Мы больше не будем отнимать ее у тебя.

Любимый промолчал, и Олег повернулся ко мне.

– Ты сделала свой выбор. Отныне и ты – наш враг. Защищать тебя мы не будем.

Я должна была бы обрадоваться этой новости. Она означала, что светлые ангелы не планируют возобновлять войну. Но нет. Его слова еще больнее кольнули мое сердце: в его голосе я не услышала ни капли сожаления. Только холодный расчет.

– Теперь ты на стороне зла. – Олег продолжал причинять мне боль своими словами. – И в следующий раз мы не остановим атаку. Если ты сделаешь что-то, направленное против человека, если в чем-то поможешь Марку, то мы будем бороться против тебя. И, поверь, еще раз наше нападение ты не выдержишь. Не в наших правилах сражаться с человеком, но ты сделала все, чтобы стать нашим врагом.

Я слушала его, борясь с чувством потери и убеждая себя, что это – лучший вариант развития событий.

И, хотя сейчас мне хотелось поговорить с Олегом, сказать, что я хорошо отношусь к нему, что он мог бы быть мне если не другом, то хотя бы просто знакомым, но я не сделала этого. Вместо этих слов я произнесла совсем другие:

– Я все поняла.

Совсем недавно ангелы света – Олег, Лера, Анжела, Агнесса, Ксеня – все они переживали за меня. Получается, теперь я вынуждена перечеркнуть все это, забыть, потому что ангелы сделали именно так.

Взгляд Олега переместился на Марка. Напряжение, которое и так было в доме, многократно усилилось. Мне казалось, что даже воздух стал магнитным, заряженным отталкивающими друг друга частицами. Стало труднее дышать. Между двумя ангелами словно тянулись нити, которые связывали их и одновременно – разделяли. Теперь я видела, как они похожи, видела то, что объединяет их, но видела также и то, как они различались – словно черное и белое.

Когда ангелы смотрели друг на друга, мне казалось, что даже воздух вокруг них окрашивается в цвета: возле Марка – черное облако, возле Олега – белое. Эти облака обладали очень сильной энергетикой – зло и добро, ночь и день, смерть и жизнь. Две крайности, каждая из которых может погубить.

Смотря на них, я могла представить себя только в одном облаке – в черном. Именно там и был мой Марк.

Оба молчали, но и без слов было ясно, каким огромным количеством информации они обмениваются. Их взгляды сейчас говорили гораздо больше слов.

Напряжение все возрастало, хотя мне казалось, что оно давно уже достигло своего предела. Это была настоящая война – война взглядов, а я могла только ждать, когда она закончится.

Дышать стало легче, когда Марк хоть что-то сказал, обращаясь к Олегу и разряжая обстановку:

– Это одно из самых правильных решений, когда-либо принимаемых вами.

– Пусть будет так.

Олег повернулся к двери.

Он даже не посмотрел на меня, не оглянулся, а просто открыл дверь и вышел. Он не захотел увидеть, что я чувствую и какие эмоции написаны на моем лице.

Я больше никогда не смогу смотреть те сны, которые показывали мне ангелы Света. Больше не смогу ощутить ту чистую энергию, которая всегда исходит от них.

Дверь за Олегом закрылась так же бесшумно, как и отворилась. Я неподвижно стояла, стараясь справиться с чувствами обиды и потери. Не нужно, чтобы Марк видел это состояние. Не нужно, чтобы он думал, будто я переживаю и опять вот-вот расплачусь.

Любимый чуть повернул меня, прижимая к груди. Он дал мне возможность снова поплакать, если я хочу, и спрятать свои слезы.

Но я не стану этого делать.

– Все хорошо, Марк. Война закончилась без потерь.

Я этому очень рада. – Голос дрогнул, но я пересилила себя. – Ангелы Света оставят нас в покое. Теперь я смогу спокойно выходить из дома одна, не боясь, что меня украдут. Все хорошо, – говорила я, скорее убеждая в этом себя, а не Марка.

Но мне не удалось обмануть его.

– Ты ведь не думала, что сможешь продолжить общение с ними?

Я энергично покачала головой.

– Нет. Нет, конечно. Я так не думала, – произнесла я, и сама почувствовала фальшь в своем голосе.

– Вика, ты не умеешь врать.

– Тогда научи.

– Ты же не думаешь, что я буду это делать?

Шелковый голос звучал успокаивающе и вскоре возымел свое действие: нежность и забота залечивали все мои раны.

– Ты осталась со мной, и я сделаю все возможное, чтобы твой выбор оказался верным. Я буду беречь тебя, потому что ты – самое драгоценное, что у меня есть.

Голос обволакивал, окружал меня, был везде, растекался по телу. Я уже не знала, верю его словам или нет. Будь это ложью или правдой – это больше не имело значения.

Чтобы ни случилось, я останусь в руках того, кого люблю больше всех на свете. И если я пропаду, то… пусть!

Вечер действительно уже не был таким, каким я представляла его. Я постоянно вспоминала визит Олега, его сухой, твердый голос и враждебный взгляд.

Но меня радовало то, что война закончилась. Это значило многое. Во-первых, никто не пострадал. Если бы подобное случилось, я бы никогда не смогла простить себе чьей-то смерти.

Во-вторых, я могла вернуться к обычной жизни. Заниматься учебой, встречаться с друзьями, выходить на улицу одна.

И в-третьих, окончание войны не давало Ренольду поводов возвращаться. Я боялась его, поскольку была перед ним беззащитна. Теперь вряд ли Марк подпустит его к нам, не имея для этого веских оснований.

Но я все равно чувствовала, что Ренольд не успокоится. И если захочет вернуться, то найдет для этого другой повод. Отсутствие войны просто немного отсрочит этот момент.