Специалист по выживанию (сборник)

– Боюсь, что, если в руках у тебя будет огнестрельное оружие, ты нанесешь непоправимый ущерб очень ценному оборудованию, работающему на полигоне.

– Я умею обращаться с оружием и не стану пускать его в дело без крайней необходимости…

– Нет, – сказал, как отрубил, Баруздин.

– Что ж… – Чейт развел руками, не скрывая своего разочарования. – Вы здесь хозяин.

– Командир, – поправил его генерал.

– Пусть будет по-вашему, командир, – не стал спорить Чейт. – Итак, ориентируясь по радиопеленгу, я добрался до условленного места, заработав при этом пятидесятипроцентную надбавку к своему основному гонорару. Что дальше? Вы говорили, что вся работа займет около недели.

– Дальнейшие инструкции получишь на месте.

– И вы даже не намекнете мне, что именно мне предстоит сделать? – заговорщицки прищурился Чейт.

– Нет, – с однозначной определенностью ответил Баруздин.

– А как же быть с оплатой? – искусно изобразил изумление Чейт. – Пока вы объяснили мне только то, каким образом я буду отрабатывать свои деньги в первые два дня.

– Надейся на то, что это будут самые трудные дни, – улыбнувшись, ответил генерал.

– А те два дня, что мы будем находиться в полете? – с невинным видом поинтересовался Чейт. – За них я что-нибудь получу?

Улыбка генерала Баруздина сделалась еще шире.

– Бесплатное питание в общей столовой, – ответил он. – И услуги корабельного врача на тот случай, если вдруг повздоришь с кем-нибудь из экипажа.

– У меня на удивление покладистый характер, – заверил генерала Чейт.

* * *

Чейт не любил одноразовые посадочные капсулы по многим причинам. Одна заключалась в том, что теплоизоляция в них была настолько тонкой, что при вхождении в плотные слои атмосферы температура внутри капсулы поднималась порой до шестидесяти градусов по Цельсию. Кроме того, посадка сопровождалась таким диким воем и скрежетом, что казалось, капсула не спускается по заранее намеченной траектории, а падает, уподобившись большому и бестолковому болиду.

Но главной причиной, вызывающей у Чейта острую неприязнь к одноразовым посадочным капсулам, было то, что однажды, лет пять назад, ему пришлось бросить свой корабль, загруженный контрабандными гвоздями настолько плотно, что даже в командной рубке стояло несколько ящиков, и спасаться от бдительных таможенных инспекторов именно в таком посадочном устройстве. Все бы ничего, но дверца капсулы, которая должна была автоматически отвалиться при посадке, начала выполнять эту функцию еще в открытом космосе. И Чейту до самой посадки пришлось самому держать дверцу обеими руками, упершись ногами в борта капсулы. Когда опасность миновала, он еще в течение получаса не мог разжать руки, сведенные судорогой.

Правда, следует упомянуть, что у той капсулы срок годности вышел лет за десять до того дня, когда Чейту пришлось ею воспользоваться. Но случай сам по себе был неприятный, способный у любого отбить охоту пользоваться одноразовыми посадочными устройствами.

На этот раз все прошло гладко, без сучка без задоринки, что Чейт отнес на счет армейской четкости и аккуратности. А когда дверь капсулы отвалилась, Чейту даже показалось, что внутри было совсем не так уж душно.

Снаружи царила влажная духота субтропического леса. В нос сразу же ударил гнилостный смрад, источаемый толстым слоем разлагающейся на земле растительности. Чейт недовольно поморщился и вставил в ноздри дыхательные фильтры. Вонь сразу же исчезла, но теперь, для того чтобы втягивать в легкие воздух, а затем снова выдувать его через нос, приходилось прилагать заметные усилия. Подумав, Чейт избавился от фильтров. В конце концов, к запаху можно привыкнуть, а вот затрудненность дыхания непременно создаст проблемы во время марш-броска, который Чейт, помня о премиальных, планировал осуществить в рекордно короткие сроки.

Чейт сделал шаг из капсулы. Ноги его, обутые в тяжелые армейские ботинки, едва ли не по щиколотки провалились во влажный перегной. Капсула приземлилась точно в центре небольшой круглой поляны, которую со всех сторон обступала стена буйной растительности – ее ядовитый цвет тут же заставлял вспомнить словосочетание «зеленая тоска». При взгляде на эту стену, словно бы сложенную из огромных валунов, поросших толстым слоем мха, неподвижно лежащих на своих местах с первого дня сотворения мира великим престидижитатором, сразу же возникало кажущееся вполне обоснованным подозрение, что поляна, на которую приземлилась капсула, была единственной в лесу, прореженной силами бойцов ООН «Луна-13».

Это было, конечно же, не болото, но тоже далеко не самая удобная для пеших прогулок местность. Если бы можно было выбирать… Но выбора у Чейта не было, а значит, не стоило об этом и думать. Ему следовало неукоснительно выполнять все предписания, полученные от генерала Баруздина, следовательно, впереди его ожидал двухдневный марш по гнилым джунглям.

Тяжело вздохнув, Чейт принялся доставать из капсулы свои вещи.

Впрочем, вещей у него было не слишком много – всего-то один небольшой ранец, в который были уложены семидневный паек, полуторалитровая фляга с водой, аптечка, индивидуальный перевязочный пакет, катушка тонкого, но чрезвычайно прочного каната с вплетением моноуглеродной нити и отрез синтетической непромокаемой ткани – теперь Чейт понял, для чего она ему пригодится. Кроме того, многочисленные кармашки на армейском жилете из плотной темно-зеленой ткани, который был надет на Чейте поверх майки без рукавов точно такого же цвета, были набиты всевозможной мелочевкой, без которой в лесу не обойтись, вроде зажигалки, таблеток для обеззараживания воды и тюбиков с антисептиком и репеллентом.

То, что репеллент ему понадобится, Чейт убедился почти сразу же, выйдя из капсулы, когда на его голое плечо пристроился какой-то крылатый вампир, сильно смахивающий на комара, но размером с тощую, вечно линяющую канарейку, которая сидела в клетке в кабинете у Лин Мо. Сбив агрессора щелчком, Чейт принялся умащать свое тело репеллентом, воняющим, как нестираные носки. Впрочем, смешиваясь с остальными запахами леса, аромат репеллента становился почти неразличимым.

Покончив с косметикой, Чейт укрепил за ухом миниатюрное переговорное устройство. Дуги с микрофоном, который обычно выводится к углу рта, не было, поскольку генерал Баруздин собирался давать Чейту указания, но при этом не имел ни малейшего желания знать, что сам Чейт думает о том, что происходит вокруг него.

Хлопнув себя ладонями по бокам, Чейт удостоверился, что слева на поясе у него висит нож, а справа – радиопеленгатор, упакованный во влагонепроницаемый футляр.

Все. Можно было отправляться в путь.

Чейт закинул за спину ранец и подтянул лямки, чтобы груз не болтался при ходьбе.

Он посмотрел на небо. Было около семи часов утра по местному времени, и большое ослепительно белое светило, похожее на чан с расплавленным металлом, только-только полностью поднялось над стеной зеленых зарослей. Что ж, условно можно было считать, что в той стороне, где поднялось местное солнце, находится восток. Впрочем, под пологом леса светила скорее всего видно не будет. Так что ориентироваться на местности придется исключительно с помощью радиопеленгатора.

Чейт снял незаменимый прибор с пояса и включил его. На самом краю небольшого экрана с пятью концентрическими окружностями, похожими на мишень, загорелась тусклая зеленая точка. Задача Чейта, как в детской игре, заключалась в том, чтобы загнать зеленую точку в центр мишени.

* * *

В течение пяти часов Чейт шел не останавливаясь. Найдя нужный ритм ходьбы, он почти не чувствовал усталости. Лес, издали похожий на неприступную крепость, на самом деле оказался не таким уж ужасным. Под ногами по-прежнему чавкала влажная почва, покрытая плотным слоем прелой листвы, а рукам то и дело приходилось отводить в стороны свисающие с ветвей деревьев зеленые лохмы висячих растений-паразитов, похожих на разбросанные повсюду плотные клочья пакли, но тем не менее лес был не настолько густым, чтобы у Чейта возникла необходимость ножом прорубать себе тропу.

Репеллент надежно защищал открытые участки кожи от летающих кровососов, которые временами все же предпринимали отчаянные попытки атаковать аппетитную плоть, но быстро ретировались, столкнувшись с непреодолимой преградой, созданной на их пути препаратом бытовой химии. А хищников, о присутствии которых в лесу предупреждал генерал Баруздин, Чейт пока еще не только не видел, но даже и не слышал. Порой слух его улавливал какие-то подозрительные шорохи и странные звуки, похожие не то на приглушенное ворчание, не то на слабое попискивание, но особого опасения Чейту они не внушали, поскольку источником их могли быть и вполне безобидные зверьки, обитающие в лесу.

Больше всего неприятностей доставляла Чейту сырость. Джунгли были буквально пропитаны влагой. Вода потоками обрушивалась сверху, стоило только неосторожно задеть какую-нибудь ветку. А свисающие с деревьев толстые плети лиан лопались, выбрасывая плотные, широкие струи воды, способные намочить неосторожного путника с головы до ног.

Должно быть, из-за обилия не имеющих собственных корней растений-паразитов лес представлял собой нечто вроде многоярусной конструкции, на каждом ярусе которой был установлен свой собственный биоценоз. Связующим звеном между ними была вода, которая с дождем падала с неба и тяжелыми испарениями поднималась от влажной почвы. А где-то посередине, на одном из промежуточных уровней между небом и землей, вода скапливалась на широких листьях с загнутыми вверх краями, похожих на природные сосуды для сбора столь необходимой для жизни леса влаги.

Памятуя слова генерала Баруздина о том, что на планете искусственно воссозданы различные природные и климатические зоны, Чейт старательно изучал окрестности, пытаясь определить, где именно приложили свои знания и умения специалисты из ООН. Но единственным местом, над которым, несомненно, потрудились люди, была поляна, с которой Чейт начал свой путь. В остальном же лес выглядел абсолютно естественным и даже диким. Непонятно было, чем здесь занимались бойцы ООН, но никаких следов присутствия в этих местах человека, пусть даже в достаточно отдаленном прошлом, Чейт обнаружить не смог.

Незадолго до полудня Чейт сделал короткую остановку, чтобы дать отдых ногам и наскоро перекусить.

Устроившись среди вылезающих из земли корней огромного дерева, чья вершина возносилась в невообразимую высь, а огромный ствол в три обхвата был покрыт широкими напластованиями одеревеневшей коры, Чейт скинул с плеч и раскрыл свой ранец.

Сублимированная пища из солдатского походного рациона, похожая на толстые картофельные чипсы, совершенно ему не понравилась. Возможно, потребление ее и обеспечивало организм необходимым количеством аминокислот, микроэлементов и витаминов, но приятного чувства насыщения подобная еда не вызывала. Да и на вкус она была далека от совершенства.

С трудом разжевав и проглотив пару чипсов, на упаковке которых было указано, что на изготовление их пошла первосортная индюшатина, Чейт запил спартанский обед водой из фляги, уложил остатки трапезы в ранец и достал из чехла пеленгатор, чтобы уточнить направление движения.

Зеленая точка едва заметно переместилась от края экрана в сторону первой концентрической окружности. Судя по показаниям прибора, все это время Чейт шел, выдерживая правильное направление, но, поскольку расстояние до цели было еще слишком велико, определить, какая часть пути пройдена, можно было только весьма приблизительно. Цифры, указывающие оставшееся до цели расстояние, появятся в окошке под экраном только после того, как точка, обозначающая источник сигналов, войдет в первый из пяти кругов.

Не желая рисковать понапрасну, Чейт решил не задерживаться надолго на одном месте и, быстро собрав все свои вещи, снова двинулся в путь. Кто знает, что могло ждать его впереди, а каждый час в лесу имел весьма весомое выражение в денежном эквиваленте.

* * *

Неожиданности – и, надо сказать, довольно-таки непонятные неожиданности – начались, как только Чейт отошел пару километров от места своего первого привала. И следовали они одна за другой, чем-то напоминая Чейту полосу препятствий, которую ему не раз приходилось преодолевать во время службы в армии.

Чейт размеренно шагал по лесу, выбирая дорогу попрямее между стволами гигантских деревьев и купами густого широколистного кустарника, когда неожиданно почва у него под ногами поплыла. Вначале Чейт решил, что угодил ногами в лужу, прикрытую сверху палыми листьями. Но когда он попытался вытащить левую ногу, увязшую по щиколотку, правая провалилась по колено. Чейт вновь перенес основной вес тела на левую ногу и провалился при этом едва ли не по пояс. Опасаясь делать новые движения, что могли еще глубже увлечь его под слой палой листвы, Чейт напряженно замер. Под ногами он не чувствовал никакой опоры. В вертикальном положении его удерживала только довольно-таки плотная консистенция массы, в которую он увяз.

Чейт осторожно наклонился и начал руками раскидывать в стороны слой перегноя, покрывающего землю. Для того чтобы выбраться из ловушки, нужно было увидеть, что именно она собой представляет.

Проклятие!..

Чейт поднял ладонь, перемазанную густой черной дегтеобразной массой. Поднеся руку к носу, он осторожно понюхал. Вещество, прилипшее к руке, едва заметно пахло чем-то кисловатым. Причем запах вовсе не был неприятным, скорее даже наоборот, было в нем нечто притягательное. Невольно возникало желание лизнуть языком перепачканный незнакомым черным составом палец. Впрочем, с этим желанием Чейт быстро совладал. Наклонившись, он продолжал раскидывать обеими руками прелые листья в стороны.

Вскоре Чейт смог увидеть, что по пояс увяз в непонятной черной массе. Сам факт был неприятен, особенно если принять во внимание, что ни глубину, ни размеры ямы определить было невозможно. Но больше всего не понравилось Чейту то, что на поверхности заполняющей ее массы плавали наполовину погрузившиеся в дегтеобразную массу скелеты небольших, размером с кошку, зверьков, а также отдельные кости зверей размерами побольше.

При одном только взгляде на этот анатомический вернисаж Чейту сразу сделалось как-то не по себе. Несмотря на жару, он зябко повел плечами и невольно поджал пальцы на ногах, словно кто-то пощекотал ему пятки. Конечно, звери могли и сами угодить в яму со странным вязким веществом, где и закончили свои дни. Но с таким же успехом можно было предположить, что яма эта являлась ловушкой какого-нибудь местного монстра, который сейчас прятался за кустами, ожидая, когда его очередная жертва окончательно увязнет и потеряет способность двигаться и оказывать сопротивление.

Стараясь не проявлять излишней суетливости, но в то же время и не желая затягивать процесс своего освобождения из коварной ловушки, Чейт начал медленно разворачиваться так, чтобы попытаться выбраться из ямы на тот же край, откуда он в нее и угодил. Чейт старался действовать крайне осторожно, но, несмотря на это, к тому времени, когда он получил возможность, протянув руку, коснуться относительно сухой земли, тело его погрузилось в черный деготь до середины живота.

Наклонившись, Чейт ухватился рукой за торчащий из земли сухой корень. Опора была не слишком надежной, но другой поблизости не было.

Для того чтобы ухватиться за корень другой рукой, Чейту нужно было лечь грудью на заполняющую яму черную массу. Что он и сделал, тяжело вздохнув.

Потянув корень обеими руками, Чейт убедился, что тот достаточно прочно сидит в земле, и, напрягшись, принялся медленно вытягивать себя из ямы.

Сделать это было совсем не просто, поскольку ноги по-прежнему не находили опоры, а странная клейкая масса крепко держала угодившего в нее ротозея.

– Давай… давай… – сквозь зубы подбадривал себя Чейт, понемногу выбираясь на твердую почву.

Внезапно из-за росшего неподалеку куста с широкими листьями, похожими на полуразвернутые веера, выскочило странное существо, напоминающее два белых пушистых шарика, соединенных между собой тонкой нитью. Один из шаров был размером с кулак, другой – примерно в два раза больше. Странное существо перемещалось сильными, стремительными прыжками, издавая при этом негромкие хрюкающие звуки.

Прыгнув пару раз, существо приземлилось в сантиметре от лица застрявшего в вязкой массе человека. От неожиданности Чейт едва не отшатнулся назад, но вовремя вспомнил, что позади у него ловушка, из которой он как раз и пытается выбраться.

– Кыш! – раздраженно крикнул Чейт на пару связанных между собой шариков. – Пошли вон!

Большой шар хрюкнул. Нить, связывающая шары, изогнулась дугой. Малый шар, взлетев в воздух, с силой ударился о землю. Каким-то образом он передал свой импульс своему соседу. Вместе они снова подпрыгнули, переместившись в прыжке метра на два в сторону.

Чейт невольно проследил взглядом за полетом странного создания, больше похожего не на живое существо, а на забавную детскую игрушку. При этом краем глаза он заметил, что за спиной у него появился облепленный палыми листьями бугорок, которого прежде там не было.

Чейт внимательнее присмотрелся к странному новообразованию.

Бугорок буквально на глазах поднимался вверх, увеличиваясь в размерах.

Чейт отчаянным рывком попытался вытянуть себя из вязкой массы. Но усилия его ни к чему не привели.

А бугор тем временем вырос до размеров исключительно крупного арбуза и медленно двинулся в сторону человека. По мере движения облепившая его листва сползала, оставаясь позади и открывая черную, лоснящуюся кожу, похожую на генеральский сапог, начищенный перед парадным смотром. Среди широких кожистых складок зловеще поблескивали три глаза, расположенные треугольником с устремленной вверх вершиной. Вторым треугольником, но уже перевернутым вершиной вниз, была пасть чудовища, которую оно, похоже, даже не могло как следует закрыть или же, наоборот, поспешило раскрыть в предвкушении свежей закуски, бестолково размахивающей руками на краю ямы.

Чейт видел одну лишь уродливую голову омерзительного существа, но у него не возникало ни малейшего желания выяснять, что там еще скрывается под поверхностью массы, заполняющей яму. Хозяин же ямы, судя по всему, стремился поближе познакомиться с попавшим в его ловушку человеком.

Расстояние между Чейтом и скользким уродом быстро сокращалось. Реально оценив обстановку, Чейт пришел к выводу, что за те тридцать с небольшим секунд, что у него остались до момента тесного контакта с инопланетным монстром, выбраться из ямы он не успеет. Поэтому, продолжая держаться за торчащий из земли сухой корень левой рукой, он правой ухватился за рукоятку ножа и развернулся лицом к уродливой твари.

Приблизившись к Чейту на расстояние метра, скользкая тварь еще чуть-чуть приподнялась вверх над поверхностью вязкой лужи и неожиданно совершила молниеносный бросок. Подобно крему из тюбика, сдавленного в кулаке, существо взметнулось вверх, вытягивая из лужи свое червеподобное блестящее тело, покрытое слоем желеобразного вещества, благодаря которому оно беспрепятственно перемещалось в вязкой массе, а затем обрушилось на человека.

С отчаянным воплем Чейт всадил нож в левый глаз чудовища, одновременно подавшись в сторону, чтобы не оказаться придавленным его огромным весом.

Из пасти гигантского червяка вырвался глухой, клокочущий звук, похожий на бурление плотно закрытого кипящего котла. Тело его свернулось петлей, а затем распрямилось, как пружина. Конец взметнувшегося над поверхностью лужи хвоста ударил Чейта в плечо.

Чейт выдернул перемазанный фиолетовой жижей нож из пустой глазницы зверя и, кинув его на край ямы, снова обеими руками вцепился в сухой корень.

Раненый червь бесновался в вязкой черной массе, то уходя в глубину, то снова выскальзывая на поверхность. Чейт же тем временем извивался, как змея, сдирал на ладонях кожу и мысленно молил о спасении всех богов Бесконечного Космоса, пытаясь выкарабкаться из смертельной ловушки.

Выдернув наконец левую ногу, Чейт уперся коленом в край ямы и, взревев, как альфийский лось в период гона, рванулся вперед и вверх.

Выбравшись на твердую почву, он подхватил лежавший на земле нож и, не поднимаясь на ноги, на четвереньках отполз на несколько метров от ямы. И только уперевшись головой в ствол оказавшегося у него на пути дерева, Чейт без сил рухнул на влажную гнилую листву.

Минуты две он лежал совершенно неподвижно, как вдруг над ухом у него раздался пронзительный поросячий визг.

Чейт дернулся в сторону. Он хотел перевернуться на спину, но ему помешал висевший за плечами ранец. Острие ножа, зажатого в руке Чейта, было направлено в сторону, откуда он уже ожидал нового нападения.

Однако рядом с ним весело подпрыгивали два пушистых шарика, соединенные шнурком.

Чейт улыбнулся. Если бы не этот забавный зверек, то сейчас не валялся бы он на прелых листьях, облепленный с ног до головы густой черной массой, похожей на расплавленный гудрон, а принимал участие в трапезе плотоядного червя в качестве деликатесной закуски.

– Не знаю, как насчет этой твари из ямы, – сказал Чейт, обращаясь к забавному зверьку, – но ты-то точно создан по заказу ООН. Таких, как ты, просто не может быть в природе.

Зверек по-поросячьи хрюкнул и снова подпрыгнул на месте – малый шар ударился о землю, подбросив при этом вверх своего соседа, а затем и сам взлетел в воздух, увлекаемый связующим их шнурком.

Воткнув нож в торчащий из земли древесный корень, Чейт поднялся на колени и скинул с плеч ранец.

Опершись рукой о ствол дерева, он оглянулся, чтобы посмотреть на яму, в которой всего лишь несколько минут назад сражался с омерзительной скользкой тварью.

Гигантский червяк бесследно исчез, должно быть, канув на дно ямы, служившей ему жилищем. Черная глянцевая поверхность ямы-ловушки медленно затягивалась наплывающей на нее палой листвой.

Присев между корней дерева, Чейт принялся стягивать с себя перепачканную липкой грязью одежду.

Для того чтобы принять лесной душ, достаточно было посильнее дернуть за свисающую с любого дерева лиану. Но как только Чейт проделал это, с верхнего яруса леса на него вместе с потоками воды посыпались плотные слизистые комки, похожие на медуз. Один из них упал Чейту на плечо и, превратившись в тонкий блин, прилепился к коже. Чейт вскрикнул, почувствовав боль, как от ожога. Отпрыгнув в сторону, он ногтями сорвал с плеча древесную медузу. На коже осталось красное воспаленное пятно, словно на нее плеснули кипятком.

Достав из ранца плоскую коробочку аптечки, Чейт приложил ее к раненому плечу. Через пару секунд он почувствовал легкий, едва заметный укол пневмошприца. Выведя данные диагностора на световое табло аптечки, Чейт прочитал: «Химический ожог первой степени. Опасности не представляет».

Душ все же нужно было принять.

Подходя к лиане, свисающей с другого дерева, Чейт был уже куда более осторожен, чем в первый раз. Дернув за нее, Чейт тут же отбежал в сторону. И лишь убедившись, что сверху льется только чистая, прозрачная вода, он встал под ее потоки.

Вода была мягкой, в меру теплой и едва заметно пахла свежей листвой. Стоя под ней, Чейт сначала выстирал свою одежду и отмыл снаряжение, а затем и сам с удовольствием вымылся.

Натянув на себя еще не просохшую одежду, Чейт сверил направление движения по пеленгатору. В принципе, встреча с гигантским червем, хотя и стоила нервов, отняла у него не очень много времени, так что еще оставались шансы добраться до назначенного места, имея в запасе несколько призовых часов.

Однако прежде чем идти дальше, Чейт ножом срезал невысокое молодое деревце и ободрал с него ветки, превратив в полутораметровую жердь. Яма, которая едва не превратилась в могилу для его бренных останков, скорее всего была не единственной в лесу, поэтому Чейт совершенно справедливо рассудил, что лучше уж немного проиграть во времени, проверяя дорогу впереди, чем угодить в ловушку еще одного скользкого червя.

Подойдя к краю ямы, Чейт любопытства ради опустил в нее жердину. Палка полностью ушла в черную жижу, но так и не достала дна. Чейту даже несколько не по себе сделалось, когда он представил себе бездну, заполненную густой, клейкой массой аспидно-черного цвета, и где-то на глубине – свернувшееся кольцами тело огромного плотоядного червя.

Отойдя от края ямы, Чейт с сомнением посмотрел на браслет, которым снабдил его генерал Баруздин. Разве что только этот браслет и нашли бы бойцы ООН, если бы в момент нападения скользкого червя Чейт нажал на кнопку тревоги и, вместо того чтобы самому себя спасать, стал бы дожидаться спасателей.

Осторожно обойдя то место, где находилось логово хищного монстра, Чейт двинулся в направлении, указанном пеленгатором.

Он торопился, но не забывал при этом проверять дорогу перед собой концом жерди.

Предосторожность его оказалась не напрасной. За два часа пути он обнаружил еще четыре ямы с черной смолянистой массой.

Затем местность сделалась несколько иной. Теперь вместо гнилой листвы землю покрывала густая трава с широкими, плотными листьями, доходившая Чейту до колен. Края листьев были острыми, словно бритвы, и только плотные армейские штаны защищали ноги Чейта от порезов.