1720 год

Самвел Лазарев

1720 год

Глава 1

Преступление.

Винсент остановился у распахнутых кованых ворот. Отсюда, вдоль цветущего сада, к дому Стерлингов вели две дорожки: широкая для заезда экипажей и пешая. Роскошный старинный особняк в колониальном стиле с флигелями на покатой черепичной крыше, фасадом, украшенным лепниной, белыми ставнями и шикарным подъездом утопал в пышных кустах сирени и густых кронах столетних дубов и вязов.

Утром Винсент отправил родителям записку, уведомив о своём твёрдом намерении встретиться с ними за ужином. Питая в сердце надежду и веря в удачу, он собирался просить предков назначить дату помолвки и благословить его брак с Британи.

Ответ не заставил себя долго ждать. Ещё до обеда слуга доставил письмо, в котором отец и мать желали видеть любимого сына и тем же вечером приглашали посетить родовое поместье.

Уверенной походкой, собравшись духом, Винсент шагал вперёд. Сегодня решалась его судьба. Будучи человеком трусоватым и робким, он вряд ли пошёл бы на столь отчаянный поступок. Так бы и жил холостяком, пока родители не женили своего сына на какой-нибудь занудной аристократке. Но теперь, когда он встретил её… Винсент изменился. Ну, или ему так казалось. Взбежав по ступенькам, он на мгновенье застыл перед массивной парадной дверью. Огромные петли скрипнули, и на пороге возник пожилой дворецкий Бенни.

– Господин, Вас уже заждались! – мажордом учтиво поклонился, приглашая его зайти.

В лицо приятно пахнуло тёплым ароматом домовитой старины. Винсент любил этот запах. С его последнего визита в отчий дом прошёл год, но здесь ничего не изменилось: всё те же рыцарские доспехи, расставленные у колонн, подпирающих свод вестибюля; широкая мраморная лестница с высокими ступенями, устланными красной ковровой дорожкой и причудливой балюстрадой; свисающая с потолка на тонкой нити резная люстра с десятком зажжённых на ней свечей; на окнах портьеры из драпированной ткани; огромная картина, обрамлённая массивной багетной рамой, покрытой бронзой, занимавшая полностью одну из стен: лорд Стерлинг, одетый в парадный мундир полковника, позировал на шикарной фризской вороной масти. Даже воздух остался здесь тем же.

– Позвольте ваши плащ и шляпу, – мажордом замер в ожидании.

– Отец в кабинете? – поинтересовался Винсент, снимая с себя верхнюю одежду и головной убор с высокой тульей.

– Лорд Стерлинг и матушка ожидают Вас в столовой. Скоро подадут ужин, так что нужно поторопиться.

Они поднялись на второй этаж, прошли вдоль длинного коридора, украшенного полотнами известных мастеров и изысканными предметами интерьера. Миновали библиотеку и остановились напротив закрытого портала, за которым ожидали родители. Винсент поправил высокий накрахмаленный воротник рубашки, зелёный бант, пригладил короткие, аккуратно подстриженные усики и подал знак слуге.

Бенни распахнул расписанные золотом двери, и молодой человек вошёл в зал. За большим продолговатым столом, накрытым белоснежной скатертью, напротив друг друга сидели родители. Глава семейства курил трубку, мать читала. Она первая заметила сына и, отложив в сторону книгу, раскинула объятия. Винсент подбежал к ней, припал на колени, поцеловал руку, после подошёл и крепко обнял отца. Поздоровавшись, он поспешил на своё обычное место, сев между ними. Прислуга принялась торопливо накрывать на стол.

– Я рад, что ты, Винсент, не забываешь о нас с матерью. Склонен думать, работа забирает у тебя всё время. Тем не менее, ты постоянно пишешь нам и осведомляешься о нашем здоровье. Это знак хорошего тона. Надеюсь, ты успешно ведёшь дела компании?

– Всё замечательно, отец. В этом месяце мы утроили доход. В аристократическом обществе стало модно курить, так что наше начинание на подъёме. Во всех портах мои люди скупают большую часть табачных листьев, ввозимых в Англию. Парочка конкурентов уже ушла с рынка, продав нам свои активы. Остался последний. Его компания совсем не приносит денег и почти разорена, но он по-прежнему не хочет уступать. Не переживай, совсем скоро этот упёртый кретин сам приползёт к нам и, стоя на коленях, будет умолять купить его убыточное предприятие за гроши.

По мере разговора настроение Стерлинга старшего улучшалось на глазах.

– Что с налогами?

– Выплачиваем в срок!

Пожилой лорд был предельно внимателен, но в этой предупредительности не чувствовалось ни любви, ни нежности, отчего на сердце у Винсента стало тяжело.

– Что ж, очень хорошо, сын. Очень хорошо! – отец кивнул собственным мыслям.

Заметив нежную улыбку, не сходящую с лица матери, Винсент решил не дожидаться окончания трапезы и сразу рассказать о причине своего визита:

– Отец, матушка! Я собираюсь жениться на Бриттани! Помните, в своих письмах я много рассказывал вам о ней?

Стоило ему обмолвиться о девушке, как атмосфера в комнате вмиг изменилась. Родители переглянулись, после чего их суровые взгляды обратились к сыну. Лицо леди Стерлинг окрасилось в пунцовый цвет.

– Что за вздор, Винсент?! Она ведь даже не англичанка! Жениться на этой девице – всё равно, что предать ценности и интересы нашей семьи! Ты не можешь сочетаться с ней браком!

Винсент собирался возразить, но мать остановила его.

– Ничего не говори, сначала я выскажу своё мнение. Во-первых, она эмигрантка! Во-вторых, что ты знаешь о её прошлом? Дорогой, не молчи, – обратилась она к мужу.

На лбу лорда проявились глубокие морщины. Видимо, он размышлял, что скажет после того, как его дрожайшая супруга закончит говорить. – Ты писал, что эта твоя Бриттани – графиня, бежавшая из Ингрии в Англию. Мы заинтересовались ею, отец пролистал кучу архивов, исторических фолиантов и не нашёл ни одного упоминания о династии Лимар. Наши знакомые дипломаты тоже ничего не слышали об этой семье.

Кулаки Винсента сжались. Он твёрдо решил не отступать и стоять за любимую до конца.

– Не нашли, потому что архивы Ингрии уничтожены огнём, а в британских такой информации может не быть. Как только Великая Северная война закончится, мы отправимся к ней на родину и восстановим документы. У меня нет ни малейшего повода не доверять её рассказу. К тому же слова Бриттани подкреплены письмом.

– Что ещё за письмо? От кого оно? – удивилась леди Стерлинг.

– От одного офицера, подробно описавшего мне непростую ситуацию, в которую она попала. Он спас Бриттани от неминуемой гибели и отправил в Англию, просил меня встретить её в порту и устроить на месте.

– Этот офицер – Даррелл? – встрял в разговор лорд Стерлинг, нахмурив тёмные густые брови, – я склонен не доверять этому пройдохе и авантюристу. Он постоянно крутился возле тебя и, пока не пошёл служить в армию, вечно вляпывался в дурацкие истории!

– Даррелл воюет за интересы Англии, а значит, и за наши! Пока он проливает свою кровь, мы делаем деньги! Вам стоило бы проявить к нему если не уважение, то каплю снисхождения! – Винсент ликовал. Впервые в жизни он так отвечал отцу.

– Это мало что меняет. Я не позволю смешать чистую английскую кровь с германской, прусской или какой-то там ещё! Моё отцовское чутьё подсказывает, что ты ещё хлебнёшь горя с этим Дарреллом и его очередной глупой выходкой!

– Милый, твой прадед жизнь положил, чтобы род Стерлингов стал известен на всю Англию. Завёл знакомства с людьми из высшего общества, посещал светские приёмы, дослужился до генерала, был радушно принят окружением монарха, стал вхож в королевский дворец. Не нужна тебе эта сомнительная особа. Мы уже нашли для тебя выгодную партию. Джоан Оксли – дочь любезного лорда Эштона, самого влиятельного человека в Лондоне. Лучшей невесты и придумать нельзя! Она умна, красива. Род Оксли – один из древнейших и богатых в Англии!

Винсент отвернулся и уставился в окно.

– Выкинь из головы мысли об этой девке, – не унимался лорд Стерлинг, – или можешь не рассчитывать на нас!

– Она не девка, а благородная леди! И, к слову сказать, для меня Бриттани прежде всего человек, с желаниями, мечтами и сердцем! Так что, если потребуется, ради неё я готов поступиться репутацией!

Глаза лорда Стерлинга расширились от ярости, он стукнул кулаком по столу так, что зазвенело столовое серебро, а леди Стерлинг даже испугалась.

– Наглый дурак! Как ты смеешь перечить мне? Если продолжишь крутить шашни с этой мошенницей, пострадает наша семья, мой титул и твоё наследство! Ослушаешься, и я не оставлю тебе ни пенса!

Слезы навернулись на глаза Винсента, когда он осознал всю серьёзность ситуации. Родители никогда не примут Бриттани, и теперь ему придётся выбирать. В глубине души он понимал, что не сможет отпустить любимую, даже если это будет означать потерю всего.

– Так ты поступил с моим братом? Выгнал его из дома?

– Вена сам ушёл! Сначала он не мог простить меня за то, что я отправил его чокнутую мать в дом для умалишённых. Потом, как тебе известно, изводил твою! Это его выбор! Должен признать, что я не жалею. С тех пор, как Вена переехал в Лондон, скандалы закончились, а наша жизнь стала нормальной. Здесь совсем другое!

– Мне нужно выйти ненадолго, – пробормотал Винсент, – я вернусь, и мы продолжим.

– Нечего тут продолжать! Будет так, как я сказал, и не иначе!

– Прискорбно это осознавать, отец, но я вижу, что репутация для вас куда важнее счастья собственных детей!

– Прочь из моего дома! – взревел лорд Стерлинг, – убирайся! Вернёшься, когда порвёшь с этой проходимкой.

Мать подскочила к лорду, обняла его и принялась успокаивать. Винсент встал из-за стола и вышел из столовой, сильно хлопнув дверью.

– Не провожай меня! Я знаю, где выход! – тихо сказал он слуге. С трудом сдерживая слезы, Винсент зашагал по коридору и повернул за угол, но вместо того, чтобы спуститься в холл, поспешил вверх по лестнице в кабинет отца.

После ужина лорд Стерлинг спускался в гостиную и читал любимую газету, потом ложился спать. Мать же не покидала столовую, ожидая, когда прислуга уберёт всё со стола. «Кражу обнаружат только утром. К этому времени мы с Бриттани уже покинем Англию», – размышлял Винсент.

Заветная потайная дверца тайника находилась за обрывком какой-то древней карты, нарисованной на листе потрескавшегося от времени папируса, закреплённого на холсте, натянутом на деревянный подрамник и прикреплённый к стене. Винсент хорошо знал об этом. Взяв ключ от замка из верхнего ящика рабочего стола отца, снял со стены карту и быстро вскрыл тайник родителей, в котором хранились векселя и замшевый мешок, развязав который, он обнаружил кучу золотых гиней и материнские украшения, инкрустированные драгоценными камнями и жемчугом.

Глаза его заблестели! Несколько монет Винсент сунул в карман, схватил краденое и, выскочив из кабинета, наткнулся на Бенни, стоящего в коридоре. Оба на мгновенье застыли, как вкопанные. Побоявшись, что пожилой слуга поднимет шум, он размахнулся и со всей силы ударил дворецкого по голове тяжёлым мешком. Тот потерял сознание и упал без чувств. Чтобы окончательно замести следы, Винсент нанёс ещё несколько ударов. Остановился, когда увидел, как из разбитого виска мажордома заструилась кровь. Испугавшись содеянного, трясясь от страха, он переступил через тело и со всех ног побежал прочь.

Отныне в усадьбе Стерлингов ему не было места.

***

Смеркалось. Уличные фонари уже зажгли, и теперь их огоньки освещали фасады двухэтажных каменных зданий, огибающих гавань. Редкие припозднившиеся прохожие, идущие ему навстречу, и шевелящиеся от ветра деревья, высаженные вдоль улочек, отбрасывали на мостовую длинные тени. Полная луна взошла на небо и осветила мачты торговых судов, плавно покачивающихся у пирса в спокойных водах городского порта Брок.

С наступлением ночи песнопения моряков и оживлённые разговоры служащих смолкли, хотя совсем недавно они переплетались в симфонию голосов, звучавшую в воздухе до отплытия последнего корабля.

Винсент бродил вдоль причала в поисках «Призрака». Он твёрдо решил бежать. Путь лежал океаном вплоть до Нового Света. Нужно было убраться из родных мест поскорее, плыть прочь, бежать, как позорный трус, бросить всё, во что он так верил… Но от подобных мыслей, положа руку на сердце, в груди становилось холодно. Правда, стоило ему подумать о Бриттани, как вся ненависть к себе таяла, оставляя за собой лишь шлейф небывалой решительности. Нет, он не мог оставить любимую, лучше уж покинуть порт Брок!

Даррелл как в воду глядел: знал, что разговор с родителями обречён на неудачу, оттого и посоветовал своему лучшему другу запасной план. Сейчас его предложение казалось единственно возможным и не таким уж неправильным вариантом.

Вскоре Винсент нашёл корабль, который искал. Возле трапа, ведущего на палубу «Призрака», он заприметил троих. Гладковыбритый мужчина с парочкой плохо зарубцевавшихся шрамов на лице, в потрёпанной двууголке с золотым кантом и тёмно-синем капитанском мундире выделялся на фоне остальных.

Винсент одёрнул фрак и, нервно теребя в кармане выпуклые шершавые монеты, подошёл к незнакомцам, сидевшим на ящиках за игральной бочкой. Лысый семифутовый громила с вытянутым овальным лицом, смеющийся во весь голос, наблюдал, как парочка раскладывала "Кита" – любимую карточную игру моряков.

– Добрый вечер, – поздоровался Винсент.

Овальнолицый в дружественном жесте поднял полную до краёв кружку и, расплескав добрую половину, с жадностью отхлебнул грог. Мужчина в двууголке, увлечённый игрой, никак не отреагировал.

– Карта бита, говорю! – с ухмылкой кинул он худому жилистому моряку, – Бита карта!

Худощавый в сердцах откусил и бросил на бочку чёрствый чесночный корж.

– Жульничаете, капитан! Я видел: вы подмешали шестёрку русалок!

– Молчи, чёрт морской! У меня отродясь русалки не водились. Всегда играю кальмаром, а крою корсаром!

– Так я вам и поверил, – обиженно прошепелявил худощавый, роняя крошки из беззубого рта на разложенные карты. – Ваше счастье, что вы мой капитан, а иначе я давно бы навалял вам. Зуб даю!

– Не буянь, Рей! Проиграл, так выплачивай, – поучительным тоном буркнул «овальное лицо». Казалось, что он видит сию сцену уже не в первый раз. – Тебе ли не знать, капитан – мастер раскладывать «Кита».

– Да, мухлевал он… Эй, оборчатый! – Рей обратился к стоящему подле них Винсенту. – Я знаю, ты точно видел, как капитан тянул спрятанную в рукаве карту.

– Простите, вы капитан Вольт?! – повысив голос, переспросил Винсент, не ответив худощавому моряку, зубами походившему на корабельную крысу. Человек в мундире поднял глаза и посмотрел на Винсента.

– Допустим, а ты кто?

– Я хотел узнать, во сколько монет мне станет парочка кают на вашей посудине?

Капитан вопросительно поднял брови.

– Ты назвал мой корабль посудиной? Шёл бы ты, малой, отсюда подобру-поздорову!

Винсент не шевелился. При желании эти трое без труда могли пересчитать ему рёбра, но он остался стоять. Каким-то чудом ему всё же удалось наскрести немного смелости.

– Вы же отправляетесь в порт Айн, верно? – уточнил он, – мне так сказали.

Громила присвистнул и зловеще ухмыльнулся:

– А паренёк-то с яйцами! Хотя по виду и не скажешь.

Вольт нахмурился.

– Порт Айн? Хм… – не сводя глаз с Винсента, капитан задумчиво покачал головой. – Вот тебе мой совет, приятель: разворачивайся и ступай домой, приласкай свою жену, выпей вина, погрейся у камина. Поверь мне на слово, тебе там нечего делать!

– Старик дело говорит, шёл бы ты восвояси, в опасные места тебя несёт… – подтвердил овальнолицый.

– Что вы имеете в виду? – недоумевал Винсент. – Я слышал, Айн – оживлённый город-порт.

Капитан колебался…

– Возможно, это и так, – сказал он наконец, – но воды вокруг Айна коварны и мало изучены. В тех местах исчезают не только торговые шхуны, но и целые галеоны. Некоторые моряки поговаривают, что видели там чудовищ, от которых кровь в жилах стынет! К тому же посреди океана легко наткнуться на испанцев или пиратский корабль.

Винсент не выдержал. Все вокруг указывали ему, что и как надо делать.

– Хватит меня пугать детскими историями, капитан! – он кинул на бочку золотую монету, которая сверкнула в лунном свете и, притягивая взгляды троицы, завертелась на ребре.

– Это задаток! Доставите нас в порт Айн целыми и невредимыми, получите сверху ещё по четыре гинеи за каждого пассажира. Так что скажете? Я ведь могу поискать и другого, более сговорчивого шкипера.

– Говорю же вам, малыш с яйцами, ну или попросту дурак, и не знает слово «опасность», – хихикнул лысый громила и принялся обгладывать куриное бедро, держа его двумя кончиками огромных пальцев на манер аристократов.

– Бери деньги, Вольт: если платит, нам-то что… – зашепелявил Рей, – он схватил и прикусил монету. – Смотри-ка, не фальшивая… и впрямь золото!

– Вы хорошо платите, господин… – задумчиво произнёс капитан Вольт.

– Я Винсент!

– Думаю, мы могли бы взять вас на борт. Утром нам всё равно отплывать в Америку. Но при одном условии: заплатите половину денег вперёд! Моим ребятам понадобится прикупить больше пистолетов и пороха.

– Согласен! – Винсент протянул капитану руку, чтобы скрепить сделку.

– Коли так, я доставлю вас и ваших компаньонов. Отплываем на рассвете, молодой человек, не опаздывайте! Корабли выходят из порта в строгом соответствии, так что ждать не будем, – скупо выронил он, тяжело вздохнув. – И запомни, слово капитана крепче любого рукопожатия.

Винсент кивнул и направился прочь. Не пройдя и двадцати ярдов, он чуть не завалился наземь, когда что-то толкнуло его в бедро.

– Береги ноги! – крикнул проходящий мимо матрос.

Винсент обернулся. Несколько человек с соседнего корабля уносили тело, завёрнутое в грубую окровавленную парусину.

– Извините, что это с ним?

– Неужели не видишь? Помер он! – рявкнул другой.

– Откуда вы прибыли?

– Порт Айн, Новый Свет.

– Порт Айн? И часто ли такое случается?

– Чаще, чем нам хотелось бы, но мы должны как-то сводить концы с концами.

Винсент вздрогнул, почувствовав, как в животе завязывается узел ужаса.

***

Прежде чем вернуться домой к Бриттани, Винсент решил в последний раз заглянуть в бар «Ржавый якорь». Он сидел на веранде второго этажа за одним из столиков и попивал бренди. Внизу какой-то бродячий музыкант насиловал потрёпанное временем и привезённое из-за океана банджо. Здесь пахло застоявшимся табачным дымом, но даже сквозь него в воздухе угадывался сладковатый запах рома, который навевал воспоминания о беззаботной юности до того, как он стал взрослым. Огненная жидкость обжигала горло. Винсент пропускал один стакан за другим.

Неожиданно среди шумной толпы посетителей его взгляд выхватил знакомое девичье лицо. Это была Марго, взбалмошная подружка Бриттани. Ещё несколько дней назад она шаталась с одним дворянином, а нынче каким-то образом подцепила главного судью города. Старый хмырь размахивал руками и возбуждённо лепетал о том, как сильно её любит. Говорил, что готов бросить семью и уехать с ней на край света. Девушка игриво хлопала своими прелестными ресницами и кокетливо улыбалась.

Винсент понятия не имел, как держаться с Марго. Эта миловидная особа оставалась для него загадкой: казалась ему девицей, которая только вышла в свет, резкой и язвительной. Но с Бриттани она вела себя мягко, как заботливая мать, наставляла свою лучшую и единственную подругу слушаться Винсента и не делать никаких глупостей. Из-за их связи он не мог испытывать к ней злобы. Девушки были лучшими подругами с самого детства. Со стороны могло показаться, что они родные сёстры.

Когда едкий взгляд её зелёных глаз скользнул в сторону Винсента, он приветственно махнул рукой. Марго встала из-за стола и, позабыв о своём новом воздыхателе, прямиком направилась к нему.

– Привет, Винсент. Как дела у Бриттани? – спросила она, отобрав у него и осушив очередной стакан с бренди.

– Мы покидаем порт Брок, – ответил Винсент с безразличным выражением лица.

Глаза Марго расширились в недоумении.

– То есть как покидаете? Когда, дьявол тебя дери? Зачем? Почему я ничего об этом не знаю?

Винсент пожал плечами.

– Бриттани всегда говорила о том, что хочет увидеть мир. В конце концов она уговорила меня.

Марго дёрнула его за манжету и подтянула к себе.

– За дуру меня держишь? Выкладывай, что у вас происходит?

К концу дня у него не осталось сил изворачиваться и спорить.

– Мы убегаем, уплываем в порт Айн, это в Америке…

– Ты в своём уме?

– Мои родители не дают согласия на наш союз. Они уже нашли мне невесту. Если я не расстанусь с Бриттани, останусь ни с чем, – процедил Винсент сквозь стиснутые зубы.

Марго закатила глаза.

– И это проблема? Детка, просто веди себя хорошо, и со временем они смирятся с твоим выбором и примут её. В такой благополучной семье, как ваша, никто не откажется от собственного сына из-за предубеждений.

– Увы… Ты их совсем не знаешь, – запротестовал Винсент.

Марго вздохнула:

– Очнись и иди домой, пока не наделал глупостей!

Винсент грустно хмыкнул, достал из-под стола и положил перед ней мешок, дёрнул за шнурок. Сапфиры и изумруды сочно засверкали.

– Скажи мне, что это не то, о чём я подумала.

– Назад дороги нет! – он опустил глаза.

– Ты чёртов дурак! – Марго отвесила ему хлёсткую пощёчину.

Они сидели молча, пока не прекратился звук банджо. Какой-то напившийся мужик молил повторить композицию за двойное вознаграждение, остальные предлагали заплатить втридорога, лишь бы эти двое заткнулись.

– Вернуть не получится?

Винсент не отрывал взгляда от донышка пустого стакана и молчал.

– Подумать только. Я считала тебя нормальным, а оказывается, доверила свою подругу идиоту… – она рассмеялась. – Я плыву с вами! Придётся тебе раскошелиться ещё на одну каюту.

***

– Как всегда поздно, мой милый, – промурлыкала, стоя около двери, Бриттани, одетая в малиновое платье, мало что оставлявшее для воображения. – Ты говорил с родителями?

– Говорил.

– И что они решили?

По её лицу Винсент видел, что она обо всём догадалась, но зачем-то хотела, чтобы он сам произнёс вслух правду.

– Неважно. Корабль «Призрак» ждёт нас в гавани на рассвете. Наконец-то мы своими глазами увидим бескрайний океан. Ты ведь всегда об этом мечтала!

Бриттани не ответила, она поднялась на носочки и нежно прислонилась кончиком своего острого носика к его щеке. Ни одна другая женщина не имела над ним такой власти. Она была его возлюбленной, его суженой, его всем. Мешок выпал из рук. Драгоценности и монеты посыпались, как игральные кости, звеня о мраморный пол.

Винсент схватил её, прижал лопатками к холодной каменной стене одного из владений, дарованного ему семьёй, и поцеловал. Вкус её губ обжигал сильнее виски. Не раздумывая, он поднял её юбку, стянул с себя брюки. Одним плавным движением вошёл в неё, почувствовал, как по трепещущему девичьему телу пробежала дрожь. Атласная ткань зашуршала, стоны разнеслись по освещённым свечами залам, отражаясь эхом. Он любовался роскошными изгибами её фигуры, сходил с ума от блеска лазурных глаз. Липкие от пота, глотая воздух, они ласкали друг друга, двигались вместе, потерявшись в лабиринтах страсти. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Бриттани манила Винсента, как свет масляной лампы в кромешной темноте, и он, будто светлячок, готов был сделать всё, чтобы её пламя всегда горело ярко.

Глава 2

Побег.

Ранний утренний свет освещал порт завораживающими красками. Небо отражалось от морской глади так чётко, что у самого горизонта их границы растворялись, становясь одним целым. Красивое и неподвластное времени место, казалось, существовало в собственном мире, далёком от хаоса и шума. Со стороны моря редкие крики чаек нарушали окружающий покой, а гонимые лёгким бризом волны вспенивались и с шипением накатывали на корпус «Призрака». В воздухе витало чувство предвкушения, как будто порт затаил дыхание, готовясь к грядущему напряжённому дню.

Бесчисленное количество раз Винсент стоял на пирсе и наблюдал, как швартовались и отчаливали корабли. Сейчас всё иначе. Его жизнь изменилась в одночасье. Он чувствовал тяжесть руки Бриттани в своей ладони, ощущал, как нарастало её волнение.

Трап прогнулся под сапогами новоприбывших. Корабль, на котором им предстояло отправиться в дальнее и опасное плавание, был прекрасен. Теперь Винсент мог лучше рассмотреть мейфлауэр. Его тёмный корпус с высоченными мачтами походил на великана, запутавшегося в паутине, сплетённой из такелажа, канатов и верёвочных лестниц. На корабле кипела жизнь: матросы сновали туда-сюда, проверяли паруса и заполняли трюмы провизией.

Марго стояла возле корабельного колокола и кокетничала с тощим Реем, по-видимому не оценившим её невероятной красоты. Боцман был всецело увлечён работой. Удивительно, но женские чары, которыми она владела в совершенстве, совсем не действовали на него. Пока девушка что-то рассказывала, Рей беззаботно ковырял в носу, изредка выплёвывая крепкие слова в адрес нерасторопных матросов. При этом он, не стесняясь, демонстрировал Марго свою единственную и неповторимую пару крысиных зубов. Заметя Бриттани, она налетела на подругу, обняла её за шею и поцеловала в щёку.