Хроника в фотографиях

М. В. Сабашников. Хроника в фотографиях

130 ЛЕТ ИЗДАНИЯМ М. И С. САБАШНИКОВЫХ

М. В. Сабашников. 1926 г.

Подготовка текста и фотографий

С. М. Артюхов и Н. С. Переслегина

© Издательство им. Сабашниковых и наследники, 2021

От издательства

Выход этой книги приурочен к 150-летию со дня рождения Михаила Васильевича Сабашникова (1871 г.), а также к 130-летию со дня выхода первой книги Издательства М. и С. Сабашниковых (1991 г.). Но это не обычная биография.

Подробно и обстоятельно М. В. Сабашников описал свою жизнь в «Записках», полное издание которых вышло в Издательстве имени Сабашниковых в серии «Записи Прошлого». Между тем, в семейном архиве сохранились сотни фотографий, запечатлевших по большей части частную, бытовую сторону его жизни. Фотографией увлекалась жена Сабашникова, София Яковлевна, урожденная Лукина. Эти живые иллюстрации, пейзажи, детали интерьера, жанровые зарисовки, выражения лиц передают эмоциональную атмосферу того времени в особом ракурсе. Иногда они следуют хронологии событий, а подчас заполняют пробелы, без которых трудно представить реальную картину того, чем жили наши предшественники.

Сын потомственного почетного гражданина, чаеторговца и золото-прмыленника М.В. Сабашников родился в Москве и вырос в доме на Арбате, поступил в Московский университет, вместе с младшим братом Сергеем Васильевичем основал издательство, участвовал в экономических, культурных и просветительских предприятиях, был выборным Московского биржевого общества и членом Московского отделения Русского технического общества.

С начала 1900-х годов М.В. Сабашников активно участвовал в земском движении. Избирался гласным Покровского (Владимирская губ.) и Суджанского (Курская губ.) уездных земств, гласным Московского губернского земского собрания, гласным Московской Городской Думы (1913–1917).

Будучи ярким представителем деловой элиты российского общества Сабашников талантом и огромным личным трудом достигал высочайшего профессионализма и успеха во всем, за что он брался, будь то золотопромышленные или книгоиздательские дела, производство сахара или организация помощи раненым и беженцам во время войны.

В 1905 г. он стал одним из инициаторов по созданию в Москве народного Университета им. А.А. Шанявского. Генерал Альфонс Аеонович Шанявский (1837 – 1905), золотопромышленник, партнер и близкий друг семьи назначил М. В. Сабашникова своим душеприказчиком, членом Комиссии по составлению устава народного Университета и пожизненным членом Попечительного совета Университета. В 1911 г. началось строительство собственного здания народного Университета на Миусской площади. М. В. Сабашников стал председателем строительной комиссии, ас 1912 г. председателем правления Университета.

В годы Первой мировой войны работал во Всероссийском Союзе городов. Вложил собственные средства в формирование санитарного поезда, а летом 1915 г. возглавлял 6-ой медико-санитарный отряд Союза городов, действовавший в расположении 10 армии под Вильно.

После революции все предприятия Сабашниковых были национализированы. Лишь только некоторое время спустя издательству было разрешено продолжать частную деятельность под прежним названием. С наступлением НЭПа Сабашников использовал все возможности, чтобы возродить издательство. Он выпускает серии книг по биологии и медицине, сводки работ опытных сельскохозяйственных учреждений, пытается продолжать прежние и начинает новые серийные издания. Наибольший успех имела начатая в 1925 г. серия «Записи Прошлого». Именно так, о Прошлом с большой буквы намеревались рассказать М. В. Сабашников и редакторы серии С. В. Бахрушин и М. А. Цявловский.

Между тем, сама жизнь Михаила Васильевича и его близких висела на волоске. Он пережил пять арестов. После последнего ареста в 1930 г. издательство было преобразовано в Кооперативное товарищество «Север», а в 1934 году и вовсе закрыто. После ликвидации «Севера» сотрудники издательства организовали артель «Сотрудник», выпускавшей наглядные пособия, игры и чертежи для самодельных игрушек – «Умелые руки», книжечки кроссвордов, головоломки.

5 ноября 1941 года во время бомбардировки Москвы прямым попаданием бомбы был разрушен дом, где жили Сабашниковы. Михаил Васильевич был засыпан рухнувшей стеной. Его удалось спасти. Однако здоровье его было подорвано, и 12 февраля 1943 года он скончался.

Жена Михаила Васильевича, София Яковлевна, умерла 13 декабря 1952 года. Похоронены они в Москве, на Новодевичьем кладбище.

Ав 1991 году, через 100 лет после выхода первой книги издательства М. и С. Сабашниковых, правнуком Михаила Сабашникова Сергеем Михайловичем Артюховым было основано Издательство имени Сабашниковых.

* * *

При подготовке настоящего издания использованы фрагменты «Записок» М. В. Сабашникова и его письма Софии Яковлевне Сабашниковой.

Хроника в фотографиях

«Род наш, – пишет в своих «Записках» Михаил Васильевич Сабашников, – по-видимому, происходит от выходцев в Сибирь из Кадниковского уезда Вологодской губернии. Мой двоюродный брат, Василий Михайлович Сабашников, рассказывал мне, что у него была серебряная дедовская табакерка с изображением герба и карты Вологодской губернии, преподнесенная деду по какому-то случаю. Так или иначе, но дед наш, Никита Филиппович, всю жизнь провел, насколько знаю, в Сибири, где и женился на бабушке нашей Аграфене Степановне…

Дед служил доверенным Российско-Американской компании и за продолжительную безупречную службу получил звание потомственного почетного гражданина. Жил он, или вернее сказать, при постоянных его служебных разъездах обосновался он в Кяхте, где завелся собственным домом….

В. Н. Сабашников, отец М.В. Сабашникова. 1879 г.

С. С. Сабашникова (урожд. Скорнякова), мать М. В. Сабашникова.

Нач. 1870-х гг.

Василий Никитич, отец наш, женат был на Серафиме Савватьевне, урожденной Скорняковой, по происхождению сибирячке.

У родителей наших в Кяхте родилось две дочери – Екатерина и Антонина (всегда ее звали Ниной), и два сына – Александр и Василий, оба скончавшиеся в юном возрасте. В Москве родились Федор, я – Михаил – и Сергей…

Отец имел обыкновение хранить получавшиеся им письма и копировать свои письма. У меня долго сохранялась очень оживленная переписка наших родителей между собой за те периоды, когда им почему-либо приходилось быть в разлуке. К сожалению, эта содержательная переписка сгорела у меня во время пожара 1917 года, и я могу здесь восстановить лишь несколько эпизодов из нее, сохранившихся в моей памяти.

Так, в одном письме Василий Никитич подробно описывает Серафиме Савватьевне, как он повез с приисков золото продавать в Иркутск.

Торговая слобода Кяхта. Конец 1880-х – начало 1890-х гг.

В мое время это делалось так. Золото обязательно сдавалось в золотосплавочную лабораторию в Иркутске, которая выдавала так называемые «ассигновки»; по ним уже можно было получить из Монетного двора в Петербурге золото в монетах или слитках. Продавалось, таким образом, не само золото, а ассигновки на золото, по курсу дня, с учетом процентов за срок. Существовал ли в то время этот самый порядок или какой другой, в данном случае несущественно. Отец пишет матери, что для расчета рабочих надо было реализовать золото немедленно по прибытии в Иркутск.

При въезде в город ему повстречался посредник, который, подсев к отцу и узнав, что отец едет прямо с прииска и везет продавать золото, тут же спросил цену и заявил, что оставляет золото по назначенной отцом цене за собой. Затем посредник сошел, чтобы принести деньги, а Василий Никитич, подъехав к гостинице, занял номер и заказал самовар. Из принесенной половым газеты отец сразу увидел, что за время пребывания его на приисках произошли какие-то крупные политические осложнения, запахло войной, курсы скачут, бумажный рубль пал, золото вздернулось вверх. Пришедшие вслед приятели, узнав о состоявшейся в пути сделке, признали ее обманной, т. к. посредник воспользовался неосведомленностью Василия Никитича, бывшего некоторое время оторванным на приисках от всяких известий. Советовали золота не сдавать покупателю, а продать по высокой цене. «Но мне жалко стало данного мною слова» – запомнился мне своеобразный оборот отца. И он сдал золото посреднику. Горячо и долго спорили потом купцы в Иркутске о том, как надо было поступить в данном случае. Одни осуждали Василия Никитича. Другие одобряли. А посреднику, воспользовавшемуся неосведомленностью Василия Никитича, пришлось искать работу в Томске, т. к. в Иркутске с ним никто больше не хотел «водиться».

Дорога из Кяхты в Иркутск. Середина XIX в.

В XIX веке Кяхта была центром чайной торговли, через нее велись поставки из Китая и в Россию, и в Европу. Однако открытие в 1869 году Суэцкого канала все изменило. Чай из Китая стало выгоднее поставлять дешевым морским путем, и Сабашниковы, предприняв поиски золотых месторождений в верховьях и притоках Амура, стали в компании с Л. А. и А. А. Шанявскими успешными золотопромышленниками.

Дом на Арбате, в котором выросли Михаил и Сергей Сабашниковы.

Ныне на этом месте располагается театр им. Вахтангова. Фото 1920-х гг.

Василий Никитич Сабашников с семьей перебрался в Москву, поселившись вначале в Левшинском переулке, а чуть позже купил участок и построил дом на Арбате между Б. и М. Лесковскими переулками. В нем и выросли «два брата с Арбата», как их в шутку называли близкие знакомые, – Михаил и Сергей.

«Для постройки, – отмечает М. В. Сабашников, – пригласили одного из лучших московских архитекторов того времени – Каминского, который и возвел в 1873 году особняк-дворец в стиле барокко… Великолепная мраморная лестница в два марша, белого мрамора с бронзовыми статуями, несшими освещающие лестницу лампы. Уютная зала с лепниной, отличавшаяся редкостным резонансом, восхищавшим А. Г. Рубинштейна. Дубовая столовая. Черная гостиная с гобеленами и красная гостиная с кариатидами белого мрамора…

Сергей и Михаил Сабашниковы. Нач. 1880-х гг.

…В дни приема гостей нам разрешалось в черной гостиной перелистывать лежавшие там иллюстрированные издания. Из них особо поражал нас Данте, иллюстрированный Густавом Дорэ. Были еще вывезенные отцом из Китая альбомы с подлинными китайскими цветными картинками на рисовой ломкой бумаге, изображавшие насекомых, птиц, цветы, пейзажи, домашние и уличные сцены».

Братья рано осиротели. В 1876 году умерла во время родов Серафима Савватьевна, в 1879 году от кровоизлияния в мозг скончался отец, Василий Никитич.

Сергей Сабашников.

Портрет работы Н. В. Неврева.1879 г.

«После отца, – вспоминает Михаил Сабашников, – нас осталось пятеро: две сестры – Катя и Нина и три брата – Федя, Миша и Сережа. Старшей, Кате, едва минуло двадцать лет, а младшему, Сереже, – шесть. «Наследники Василия Никитича Сабашникова», как нас стали именовать, мы были еще юны и неправомочны. Согласно законам того времени, над мальчиками, как «малолетними», т. е. не достигшими семнадцати лет, учреждена была опека, во главе которой стал дядя наш, брат отца нашего, Михаил Никитич Сабашников. Сестры же, вышедшие из малолетства, но не достигшие «совершеннолетия», выбрали себе попечителей в лице Николая Алексеевича Абрикосова и Альфонса Леоновича Шанявского. И первый опекун наш, и попечители сестер, люди, занятые собственными делами, жили в своих домах, бывали у нас в доме изредка и в нашу домашнюю жизнь совершенно не вторгались…

Здесь будет уместно сказать несколько слов о масляных портретах отца и брата Сережи, писанных Невревым в эту зиму. Неврев хорошо знал отца, естественно было просить Неврева написать портрет и общего любимца – маленького Сережи. Сережа был очень резвый, но худощавый и бледный мальчик. Чтобы удержать в кресле живого мальчика необходимое для позирования время, Неврев рассказывал ему сказки, часто передавая отдельные эпизоды былин. Он рассказывал очень хорошо, и я любил во время сеанса садиться тут же и слушать спокойное развитие рассказа. Замечательно, что Неврев придал Сереже в портрете сосредоточенно-скорбное выражение. Подумаешь, что художник предвидел предстоявшую Сереже горькую участь.

Сергей Сабашников. 1890-е гг.

Михаил Сабашников. 1890-е гг.

Работы Неврева вызывали живейший интерес к себе среди друзей отца и наводили на разговоры о том, кто из детей в кого из родителей пошел. Обыкновенно находили, что Катя и я пошли в отца, а Нина и Федя в мать. Про Сережу как-то общего мнения не складывалось, по причине ли его еще малолетства или потому, что черты обоих родителей в нем сочетались особенно равномерно».

Все жили в одном доме в одном доме и старшие сестры взяли на себя заботу о младших Федоре, Михаиле и Сергее. Катя, впрочем, уже в скором времени обзавелась собственной семьей.

«Во время турецкой войны 1878 года, – рассказывает Михаил Сабашников, – отец помогал раненым и больным воинам, и по этим делам его посещал между прочими работавший на театре военных действий уполномоченный (если не ошибаюсь в названии должности) Красного Креста Александр Иванович Барановский, до войны занимавший по выборам должность мирового судьи в Петербурге. После кончины Василия Никитича Александр Иванович, бывая в Москве, продолжал посещать наш дом, с каждым визитом проявляя все более и более восторженное внимание сестре Кате.

Сергей, Екатерина (в замужестве Барановская) и Михаил Сабашниковы (в центре).

Сутково, имение Е. В. Барановской в Черниговской губ. 1890-е гг.

Никто не ожидал, однако, чтобы она скоро сделала выбор свой и связала судьбу с в сущности малознакомым и во многом чуждым Александром Ивановичем Барановским. Между тем именно так и случилось. Александр Иванович был видный мужчина с мужественной осанкой. Он получил высшее образование, окончив Училище правоведения. Был преисполнен благих намерений. Имел уже некоторый жизненный стаж. Доброта его была, казалось, вне сомнений. Рассказы его о войне и о кругосветном путешествии, его прежняя общественная деятельность выделяли его как-то из молодежи, посещавшей наш дом, делая его значительным, заслуженным, необыкновенным, неведомым, а потому и интересным. Разница в годах могла сулить нужную опору Кате, смело принявшей на себя бремя ответственности за всех нас, малолетних детей Василия Никитича.

Как бы то ни было, Катя приняла предложение Александра Ивановича, и 11 июля 1880 года в церкви Спаса на Сетуни, около Жуковки, состоялось венчание. Молодые не отделились от нас, и мы по-прежнему продолжали жить одной семьей…»

Впрочем, через какое-то время Екатерина Васильевна решила свои средства вложить в имение. Муж и его старший брат Егор Иванович Барановский поддерживали ее в принятом решении и предлагали, чтобы выбор местности пал на Белоруссию, откуда происходили сами Барановские.

«Дворяне, – писал М. В. Сабашников, – воспитанные в Училище правоведения, при всем своем либерализме пропитанные традициями своего сословия, они хотя и участвовали активно в коммерческих предприятиях, на службе Добровольного флота, в опеке и в других делах, но только сельское хозяйство на собственной земле почитали занятием, достойным истинного дворянина. В рассуждениях о преимуществах вложения средств в землю братья Барановские, однако, всегда оттеняли и чисто практические выгоды такого решения: земля сама собой ежегодно дорожает, и потому даже при плохом на ней хозяйничании землевладелец ничем не рискует.

В последнем отношении Катины стремления были несколько иного рода, что впоследствии и сказалось в разногласиях ее с мужем по хозяйственным вопросам. Имея детей и, естественно, желая поместить свои средства в дело верное и прочное, она все же отнюдь не думала купить землю и довольствоваться тем, что цена ее автоматически без всяких со стороны хозяина забот будет расти. Деятельная и предприимчивая, Катя искала дела, в котором можно было работать. Ей хотелось вести рациональное, передовое хозяйство, создавать материальные ценности, участвовать этим в увеличении национального богатства, содействовать этим подъему народного благосостояния…

После долгих поисков, поездок, осмотров Катя приобрела большое имение на правом берегу Днепра в Минской губернии Речицкого уезда под названием «Сутково», с домом, большими запашками, громадной площадью ценного леса, весьма, впрочем, запущенное и требовавшее радикальных преобразований».

Нина Сабашникова

А. Ф. Кони

Арбатский дом привлекал в число знакомств молодых Сабашниковых многих людей, как из научных, так и общественных кругов. Приезжали как петербургские деятели, так и из Москвы. Среди них был и известный юрист А. Ф. Кони.

«Анатолий Федорович Кони, – вспоминает Михаил Сабашников, – как известно, служил в Петербурге, но довольно часто бывал в Москве и тогда, бывало, обедал и проводил вечер у нас. Он любил и мастерски умел рассказывать, выбирая рассказ в соответствии с настроением слушателей. Раз как-то, засидевшись в Жуковке в парке до поздней ночи, он в темноте рассказал «Падение дома Эшер» Эдгара По. Впечатление было жуткое…

Между тем в действительности он интересовался Ниной, но после долгих колебаний и раздумия решил воздержаться от предложения, объясняя свое решение словами любимого им поэта:

В одну повозку впрячь неможноКоня и трепетную лань!1».

А. В. Евреинова

(рожд. Сабашникова). 1890-е гг.

А. В. Евреинов 1890-е гг.

«…Выпорхнула из отчего дома и Нина, – продолжает свой рассказ Сабашников. – Все той же, поворотной для многих из нас весной 1885 года. Конечно, этого надо было ждать, этого все даже и ожидали, и все же, как часто случается, вполне естественное, неизбежное даже и давно предвиденное произошло как-то и неожиданно, и совсем не так, как можно было думать…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

«В одну телегу впрячь неможно…» – строка из поэмы А. С. Пушкина «Полтава».