Поцелуй с вампиром. Книга вторая

– Кто ты? Что тебе нужно от моей жены?! – проорал, разрезая тишину громовым рыком.

Граф был уверен, что сам дознается обо всём, что здесь происходит, но ему никто не ответил. Вокруг стояла зловещая тишина, темнота и холод. Валентин подождал с минуту и снова заорал ещё громче, да так, что первый снег упал с ближайших веток вниз.

– Не смей молчать, я всё равно узнаю, кто или что ты и убью тебя!

– Тебя-я-я-я… – ему ответило только эхо.

И снова воцарилась полная тишина.

Тогда вампир, совсем уже взбешённый поднялся в воздух:

– Раз так, я нарушу твой покой по-своему и всех твоих гадких жаб распугаю!

Он начал летать низко над болотом по кругу с такой скоростью, что за ним началась подниматься сначала грязь, затем ряска и все болотные растения, даже жабы, и образовалась водная серая воронка, которую бешено кружил вампир силой уникального полёта. Куски грязи и тины начали разлетаться в стороны. Граф почувствовал лёгкую усталость, начав снижать темп, и вдруг услышал глухой голос, будто из самой глубины болота:

– Глупый мальчишка…

– Что? – взорвался вампир и, забыв обо всех предостережениях верного колдуна, прямо с высоты своего полёта врезался в середину болота головой вниз и мгновенно ушёл в трясину, которая сразу же его засосала.

Он хотел долететь в липкой воде до дна и найти этого монстра, но ничего кроме грязи вокруг не увидел, начал отчаянно бороться с тиной и болотной жижей, но это же не человеку оторвать голову, здесь всё куда сложнее. И молодые вампирские силы стали сдавать. Граф понял, что пора выплывать на поверхность и, с огромным усилием, выплыл. Его мокрая грязная голова вышла из воды, глотнул воздуха, который по большому счёту не отличался от всей болотной вони. Валентина сильно тянуло вниз и болото угрожало засосать, однако вампиры всё же бессмертны, и злобной воде всё равно не удалось бы его утопить. Он выбрался на берег и упал в мокрую траву на грязной жидкой земле, в отчаянии и разочаровании, отплевывался от ряски и тины, так и не получив желаемого. В голове кружился безумный страх за любимую, и он ужасно разозлился на себя, что так и не смог ничего разузнать. Но одно понял, точно, голос был настоящий и это не галлюцинации.

Валентин сердито посмотрел на болотную гладь, которая ещё чуть-чуть колыхалась.

– Я всё равно тебя убью, кто бы ты не был, – он медленно поднялся в воздух и полетел в замок.

Всю дорогу пытаясь понять, кто же живёт в болоте и почему он его не нашёл. Валентин влетел в окно коридора и встал на пол. Проходя мимо каморки колдуна, и не думал останавливаться, так как шёл к жене, но дверка распахнулась, из неё выскочил навстречу Альберт и, оглядев графа с ног до головы, запнулся, открыв широко глаза. Вид у Валентина был жалкий: порванный плащ, волосы слипшиеся от грязной тины, висели жирными сосулями, весь в болотной жиже и жутко воняющий. Колдун открыл рот, но граф предупредил все его расспросы жестом руки.

– Отстань.

Старик так и остался молча смотреть вслед удаляющемуся в покои хозяину.

Валентин зашёл в спальню и, проследовав к лежащей на постели жене, взял её за руку. Она бредила: «Валентин, Константин, мама, папа, где вы?» Он поцеловал холодные пальцы.

– Мейфенг, я очень люблю тебя, но быстро слетаю на озеро искупаться и сразу же вернусь, – и вылетел в окно. Ночь стояла в самом разгаре, луна вышла из-за хмурых туч и ярко освящала глубокое прозрачное озеро с кристально-чистой водой неподалёку от замка. Валентин нырнул в холодную воду и стал тщательно отмываться от болотной грязи. Отмывшись, вернулся в замок, сбросил мокрую одежду и позвал слуг, чтобы они сожгли её, а ему принесли всё новое и свежее. Немного успокоившись, граф снова направился к Мейфенг, тихо вошёл в спальню и, прислушавшись к дыханию любимой, обнаружил мирно спящей.

– Слава Богам, её отпустило это чудище, – вздохнул с облегчением и аккуратно лёг рядом.

Глава 5. Утро

Наступило утро, солнце ласково кидало золотые лучи в окно графской спальни. Мейфенг потянулась и сразу же посмотрела на лежащего рядом мужа. Очень нежно одним пальчиком провела по его лицу и, задержавшись на губах, поцеловала. Валентин открыл глаза и, улыбаясь, сгрёб её в объятия.

– Любимая, доброе утро, что тебе привиделось, когда ты опрокинула кувшин? Я так переживал за тебя?

Лёгкая тень легла на нежное лицо девушки.

– Это было что-то страшное, то ли серое, то ли голубое, похожее одновременно на комок в виде паутины или плёнки, жуткое лицо и длинные страшные руки, не пойму даже, то ли это кости, то ли сухие ветви, скрипящий голос и туман вокруг. И оно зовёт меня, но куда и что ему надо, не понимаю.

Валентин, внимательно выслушав жену, решил рассказать ей о том, что они с колдуном узнали:

– Мейфенг, Альберт понял, что всё это связанно с болотом, образовавшееся недавно в нашем лесу, и я летал туда этой ночью, после того как ты снова потеряла сознание.

– И что? – встревожилась графиня.

– Да, особо больше ничего, но я тоже услышал этот голос, и теперь понимаю, мы имеем дело с чем-то очень сильным и странным и ему точно нужна ты, так как такого ещё никогда не было в наших местах. Но ты не бойся, моя дорогая, я буду защищать тебя ценою собственной жизни, всегда и везде.

– Да уж, и откуда эта напасть взялась на мою голову? – сделав паузу, она вздохнула. – Вали, я хочу искупаться, смыть с себя весь этот негатив и свои страхи.

Валентин поцеловал жену и позвал слуг серебряным колокольчиком.

– Немедленно согрейте графине воду и наберите ванну, насыпьте в неё розовых лепестков из корзин, которые насушили нам на зиму крестьяне.

Слуги молча выскочили из спальни выполнять приказ графа.

Спустя полчаса Мейфенг нежилась в тёплой, благоухающей розами воде, а Валентин тихо подсел на колени рядом и начал нежно целовать её хрупкие плечи.

– Можно я вымою твои прекрасные волосы?

Мейфенг удивилась, Валентин впервые так расчувствовался.

– Мне же могут помочь служанки.

– На этот раз я хочу сам тебе во всём помочь, не хочу тебя ни кому отдавать, даже служанкам.

– Ну, что ж, давай, – она встала во весь рост спиной к мужу. Валентин взял кувшин с тёплой водой и легонько вылил на голову жены, потом намылил длинные волосы душистым мылом и снова стал поливать. Девушка медленно повернулась и он остановился, скользя взглядом по её телу, начиная от мокрых волос, шее, груди, животу, бёдрам и стройным ногам. Струйки воды стекали по бархатной коже и Валентин, не выдержав этого прекрасного вида, с нежностью прикоснулся сначала руками, затем губами и, обняв, приготовился вытащить её из ванны, как вдруг она выставила руки и, мягко отодвинув мужа, звонко рассмеялась:

– Так ты помогаешь мне купаться или мешаешь?

Валентин встряхнул волосами от накатившего возбуждения.

– Я помогаю, больше не буду приставать, но ты сводишь меня с ума. Я всю жизнь хотел по настоящему любить и быть любимым, и сейчас понимаю, насколько сильно хочу этого теперь уже всю нашу вечность.

Прошло несколько прекрасных тёплых мгновений для любящей пары, как вдруг в дверь постучались.

– Кто там? – с недовольством крикнул граф и в комнату вошёл колдун.

– Ваше сиятельство, – старик склонил голову, – миледи, случилась беда.

– Что ещё? – брови графа сдвинулись к переносице.

Колдун переминался с ноги на ногу.

– Обоз, что шёл к нам из соседнего графства с товарами затонул в лесном болоте. Но и это ещё не всё.

– Ну, что ещё? – граф начал выходить из себя.

– Погибло много крестьян из того же графства, которые везли нам товары на обмен, некоторые спаслись и, уходя обратно к себе, сказали нашим людям, что у нас теперь очень опасно, и они больше не вернутся. Дорога то к нам ведёт одна из соседнего графства через наш лес, а там теперь это огромное болото и главное, его невозможно объехать, оно разливается где и как угодно.

– Что? – уже окончательно вышел из себя Валентин. – Как так? Это же невозможно по законам природы, как это разливается где угодно, да ещё в моём лесу? Что происходит, колдун?

– По законам природы может и невозможно, но у нас-то давно происходит что-то очень странное и именно с этим болотом, – прохрипел удручённо старик. Я попробую сварить то же зелье, которое вас переселило в Китай, может, так смогу перенести зловещее болото в другие места. Но это же зелье особое, и к сожалению смогу его сварить только через месяц в следующее полнолуние.

– Да, давай, делай что-нибудь, мой верный колдун или мы останемся и без товаров и без людей, – взвыл в сердцах граф.

Мейфенг вышла из ванны, завернулась в простыню и подошла к мужу, аккуратно положив на плечо руку.

– Мы справимся, любимый, я попробую пересилить свой страх и поговорить с этим монстром, когда снова увижу его и таким образом узнать, что же он хочет от меня.

– Не вздумай, Мейфенг, не в коем случае, мы не знаем с чем имеем дело!

– Но, милый, тогда он начнёт чинить нам всякие препятствия и приносить разные беды.

– Пусть так, чем я потеряю тебя! Ты что не понимаешь, я же не буду жить без тебя, если с тобой что-нибудь случиться!

Мейфенг с усталостью опустила голову от эмоциональной перепалки с мужем и происходящих событий в последнее время.

Валентин погладил жену по голове.

– Я лечу в деревню, буду думать, что мы можем сами сделать для нашей земли, пока колдун сможет сварить нам зелье. А ты не вздумай никуда выходить, отдыхай, пойди, займись нашим сыном и погуляй с ним в парке.

– Хорошо, любимый, – она покорно склонила голову.

Граф снова направился к колдуну перед вылетом в деревню, прошёл к нему в каморку и с порога продолжил предыдущий разговор:

– Альберт, что мы можем ещё сделать с разрастанием болота, так как месяц, это очень долго?

– Ваше сиятельство, я не могу бороться с этой неведомой мне силой по-другому, единственная надежда на зелье переселения, но и она слишком слаба.

– Почему?

– Потому что, то зелье я варил, когда планеты на небе встали в виде золотого дракона и поэтому оно получилось таким сильным, что перенесло вас не только в другую страну, но и даже в другое время, а какой силой будет обладать зелье в следующее полнолуние, увы, не знаю.

Граф просто не знал, что и ответить на невнятные слова колдуна.

– Я понял, тогда буду пока решать эту проблему по-другому, чисто по-мужски, а ты береги Мейфенг и нашего сына.

Колдун склонил голову в знак согласия, и граф ушёл в коридор, откуда сразу вылетел в деревню.

Там его встретил глава деревни и они собрали на совет всех мужчин способных на тяжёлый физический труд.

– Верные мои люди, к нам пришло тяжёлое время как вы уже знаете, у нас в лесу образовалось большое болото, и оно растёт день ото дня перекрывая все наши дороги, гибнут люди, лошади и товары, которыми я снабжаю и вас. Идёт зима, мы уже остались без обоза, который шёл к нам с дорогими тёплыми тканями, дальше будет ещё хуже. Из-за этой напасти мы можем остаться отрезанными от других графств и тогда нас попросту ждёт голод и разорение. Вы должны помочь мне спасти нашу землю, берите всё что можете, вилы, пилы, плуги, лопаты, вёдра. Будем иссушать разросшиеся части болота и делать дренажи из ближайших сухих деревьев. Мне нужны руки каждого, начиная от пятнадцати лет и до шестидесяти. Вместе мы одолеем эту беду и со следующим удачным обозом, я обещаю каждой семье богатые дары.

Люди внимательно выслушали графа и с воодушевлением сразу же стали собираться в дорогу.

Вскоре крестьяне во главе с графом взялись за тяжёлую работу в лесу. Они копали и гребли, пилили деревья, очищали от листьев, распиливали на части и устанавливали желоба для стока мутной воды. Работа кипела, граф был вместе со своими людьми не чураясь никакой работы, люди изливались потом, все грязные и уставшие, но каждый старался сделать как можно больше. Они очень уважали хозяина и по-своему гордились, что он такой сильный, мудрый и благородный. Солнце садилось, и граф приказал всем заканчивать:

– На сегодня, дорогие мои, хватит, продолжим завтра. Я не полечу в свой замок, а иду к вам в деревню, сегодня вы меня привечаете как дорогого гостя, – он улыбнулся. – Я проведу с вами эту ночь.

Крестьяне радостно зашумели, все вместе направились к телегам и поехали обратно в деревню, предложив графу лучшее место в первой телеге главы деревни. Дома их уже встречали взволнованные жёны с детьми. Глава деревни распорядился разжечь большой костёр и все мужчины, рассевшись вокруг, принялись жарить барана. Люди поднесли графу молодого, только, что зарезанного барашка, обмытого и чуть-чуть обжаренного. У Валентина от голода покраснели глаза и тут же вылезли острые когти, схватил и с жадностью вонзил клыки, наслаждаясь свежей кровью и нежным полусырым мясом. Крестьяне давно уже знали, что граф вампир и это их совсем не пугало, наоборот, после сегодняшнего тяжёлого дня они ещё больше его полюбили и стали полностью доверять. Смеркалось, мужчины рассказывали разные истории и смеялись, отдыхая душой и телом. Валентин тоже расслабился. Ближе к полуночи он встал.

– Пора спать, завтра встаём на рассвете и продолжаем.

Глава деревни выделил графу свободный домик и приказал двум крепким молодым крестьянам, разжечь там печь и накрыть деревянную небольшую кровать тёплыми новыми одеялами. Валентин с удовольствием лёг у огонька, весело потрескивающего в печи и предался приятным воспоминаниям, связанными с ненаглядной Мейфенг.

Глава 6. Угроза неизвестного

Солнце ещё только собиралось просыпаться, когда Валентин и все мужчины деревни направились снова на работу в лес. Сегодня они рыли множество новых канав – осушителей для отведения грязной болотной воды. Работали абсолютно все, не покладая рук, не щадя сил, без перекусов и обеда. Люди стремились как можно быстрее справиться с поставленной задачей и, казалось, всё хорошо, как вдруг случилось нечто из ряда вон выходящее. На основном болоте внезапно стали подниматься огромные пузыри, наливаясь как большие грибы, туман усилился, зловонный запах тоже. Все остановились, смотря пристально, на странное состояние болота. Вдруг пузыри начали лопаться и в этот момент трёх рослых и крепких крестьян одного за другим болото быстро затянуло. Так мгновенно, что люди даже не поняли сразу, что же произошло.

Страшные пузыри вновь наливались, болотный туман усиливался.

– Бегите! Подальше от воды! Скорее! – заорал граф.

Крестьяне, побросав всё, в спешке побежали, новые пузыри снова лопнули, выпустив зловонный запах и из последних убегающих людей исчез ещё один крестьянин.

– В телеги! Немедленно! Гоните! – рявкнул приказным тоном граф.

Люди попрыгали кто куда по разным телегам и лошади понесли. А Валентин кинулся обратно к болоту.

– Не смей трогать моих людей! Ты, мерзкая тварь! – в ярости схватил ближайшее поваленное дерево и изо всех сил кинул в болото. Грязная вода взметнулась во все стороны, обрызгав и его.

– Мейфенг… – проскрипел всё тот же голос.

Глаза графа полыхнули безумным огнём.

– Ты не получишь Мейфенг! Я сравняю это болото с землёй! – и продолжил закидывать его поваленными деревьями и ветками. В ярости он сгребал кучи земли с травой, швыряя в болото и почти закидал, как вдруг жижа будто ушла вниз и как живая воронка засосала всё, что накидал туда вампир и, вернувшись на место снова стала обычной болотной водой.

– Мальчишка… – тот же скрип.

Валентин от злости и бессилия сжал кулаки, подлетел и со всей силы ударил кулаком по мутной воде. Брызги болотной грязи обрызгали его с ног до головы и он, опустив голову на руки, так и остался сидеть рядом с болотом, пытаясь понять, что же ему теперь делать дальше.

Спустя какое-то время, встал и полетел в замок. Залетев в коридор, сразу же направился к колдуну, с силой распахнув дверь в каморку. Она слетела с петель и отлетела в сторону. Старик вздрогнул и, подняв глаза на графа, смекнул, что произошло что-то серьёзное. Валентина всё ещё трясло от отчаяния и Альберт медленно протянул маленький пузырёк с нежно-голубой жидкостью.

– Что это? – прорычал он.

– Это зелье покоя, – тихо и как можно спокойнее ответил колдун.

– Зачем оно мне? – снова рявкнул граф.

– Да не зачем и в правду, вы ваше сиятельство, и сами всегда успокаивались без моей помощи.

Тогда Валентин вырвал из рук старика пузырёк и, залпом осушив его, сжал так, что в руке остались только мелкие стеклянные крошки. Кожа ладони порезалась и выступила кровь, но он даже не обратил на это внимания, зная, что через пару минут всё само собой затянется. Зелье мгновенно подействовало, и вампир пришёл в себя, снова став красивым юношей с ангельской внешностью.

– Что случилось, мальчик мой?

Валентин поднял старую дубовую дверь и начал вешать её на петли, одновременно отвечая старику:

– Сегодня погибли четверо моих крестьян, их затянуло это мерзкое болото, но не обычно как это бывает по халатности людей, а как-то очень странно, как будто это страшная месть нам за то, что мы решили иссушать его. И оно опять требует Мейфенг.

После этих слов, Валентин устало присел на стул рядом с колдовским столом, облокотившись локтём.

– Что нам делать, впервые в жизни я в отчаянии?

– Возможно, нам стоит узнать у него, что он хочет от Мейфенг, может, оно не хочет её смерти, вдруг ему надо что-то другое?

– Что? – опять взревел Валентин. – Ты из ума, что ли выжил старик? Я не собираюсь рисковать жизнью Мейфенг.

– Но ведь она не человек теперь, а вампир, – слабым голосом попытался оправдаться Альберт.

– Ну, и что с того, она слабый вампир, даже ещё не летает!

Колдун развёл руками и замолчал.

А в это время Мейфенг стояла совсем рядом с каморкой и всё слышала. Она оказалась здесь в это время совсем случайно, проходя мимо после прогулки в саду и, увидев, как муж зашёл к колдуну, остановилась, чтобы встретить его и с радостью кинуться на шею, таким образом, стала случайно, свидетельницей их разговора. Графиня очень расстроилась, услышав всё, и побежала в свои покои, чтобы муж не понял, что она всё услышала. Мейфенг вбежала в спальню и встала у стены, пытаясь успокоиться и подумать, что ей теперь делать, чтобы предупредить новые беды и смерти крестьян.

Вскоре услышала шаги мужа и, подбежав к трюмо, села за него как не в чём не бывало. Граф распахнул дверь, ища взглядом в полутёмной комнате жену. Он увидел её тихо сидящую у трюмо в нежно-розовом пышном платье. Его разум всё ещё прибывал в тумане и от событий прошедшего дня, и от зелья колдуна. Подошёл широким шагом, наклонился к её голове и вдохнул аромат шикарных волос, они пахли травами и маслами. Она медленно развернулась, и глаза встретились, изумрудные и сапфировые, метающие молнии. Девушка заметила, что в глазах мужа какой-то странный стеклянный блеск, он не дав ей опомниться, схватил её в охапку и, подлетев с ней к постели, бросил спиной. Тут же одним резким движением разорвал розовое платье вместе с тонким кружевным нижним бельём. Сейчас его глаза не были красными и он не превращался в вампира, тот же ангел, и только взгляд выдавал ту бурю чувств, которая происходила сейчас в душе. В эту же минуту он разорвал одежду и на себе. Мейфенг молчала, глядя в глаза мужа, она хорошо его знала и понимала, что ей лучше молча покориться и попытаться расслабиться, так как он в бешенстве и ему нужна сейчас мощная разрядка. Валентин наклонился к ней, развёл ноги в стороны и сразу же грубо вошёл, толкаясь сильно и глубоко. Он пристально смотрел ей в глаза и она не отвела взгляда, будто соединившись с его чувствами в единое целое. В момент кульминации, всё его тело будто горело, но не человеческим жаром, а каким-то своим вампирским, однако колдовское зелье не давало ему превратиться в вампира. Мейфенг тоже возбудилась до предела и, несмотря на то, что это были не нежные, добрые ласки как обычно, этот момент, напомнил ей их первую ночь во дворе дома в Ханчжоу, а она оставила тогда неизгладимые впечатления. Спустя некоторое время Валентин встал и подошёл к окну, открыл и вылетел в него вверх в синее небо, как выпущенная стрела, белоснежные волосы сверкали в сумерках серебряными искрами, а обнажённое тело обдувал ледяной ветер, пробыв там минуту, но такую холодную, которая полностью отрезвила, и в сознании промелькнула светлая мысль: «Мейфенг». Он развернулся и влетел в окно, плотно закрыл подошёл к постели, лёг рядом с женой, бережно укрывая её и себя тёплым меховым одеялом, успокоился мерно задышав. Его кожа сейчас была холоднее обычного.

– Прости…

Мейфенг всё ещё молчала, но в голове билась мысль, как раненая птица: «Я люблю тебя, люблю больше жизни». Он будто услышал её мысль, нежно поцеловал в плечо и с облегчением закрыл глаза.

Глава 7. Девчонка

Прошли три дня тяжелой фазы луны и жизнь в графстве пошла своим чередом. Следующим утром в замок приехала та тринадцатилетняя девочка из деревни, которая сама умоляла взять её к ним в услужение графине. Её привёз родной дядька и был очень рад, что избавился от сиротки.

Мейфенг сама вышла за ней во двор и остановилась на ступенях ведущих в холл в ожидании, пока слуги подведут малышку. Девочку подвели и она покорно склонила голову перед госпожой.

– Доброе утро, графиня, – она произнесла тоненьким голоском, боясь поднять даже взгляд на красавицу графиню. И её тут же ударил под затылок, слуга стоящий рядом:

– Замолчи, дурёха. Первой должна заговорить с тобой графиня.

Мейфенг сделала предупреждающий знак рукой и оглядела девочку с головы до ног, старенькое, мешковидное, льняное платьице, ниспадающее до тонких грязных щиколоток. Босая с затравленным видом, очень худенькая, острые плечики торчали сквозь тонкую ткань, грязные, белые, спутанные волосы наспех заплетённые в тоненькую косичку. Красавицей её не назовёшь, так ни то, ни сё.

– Доброе утро, подними глаза.

Девочка медленно подняла взгляд на графиню и в её глазах ярко отразилось неподдельное восхищение. Она ещё не умела скрывать эмоций и всё, о чём думала, сразу же написалось на детском наивном личике.

Перед ней стояла высокая, необычайно красивая, молодая женщина с длинными, светло-золотыми, густыми волосами, идеальная фигура с прекрасными формами и высокой тонкой талией. Графиня ласково улыбалась ослепительно белозубой улыбкой, а глаза, эти ярко-зелёные глаза с золотыми искорками, пляшущими в них смотрели на неё с лаской. Девочка залюбовалась прекрасным видением и, открыв рот так и осталась неподвижной, пока ей снова не дали подзатыльника. Тогда она быстро склонила голову.

– Как тебя зовут?

– Наркиса, – тихо ответила девочка.

– Красивое имя. Тебе дали его родители? Ты сможешь прислуживать мне, помогать одеваться, купаться, расчёсываться?

– Да, мне дали его мои покойные родители. Я всему научусь, госпожа, быстро обучусь. Я очень этого хочу, – девочка проговорила скороговоркой, боясь, что графиня передумает.

Мейфенг сурово взглянула на слугу стоящего рядом, молодого крестьянина крепкого телосложения.

– Отведите Наркису в комнату с лоханями искупаться и хорошенько накормите, выдайте чистую новую одежду по размеру и приведите ко мне. Впредь она будет служить только мне, и её никто не имеет права обижать. Ты меня хорошо понял? Не обижать!

Слуга поклонился.

– Да, миледи, я всё понял, – развернулся и повёл девчонку мыться к дородной женщине, заведующей баней для прислуги.

– Кого это ты ещё притащил к нам? – грозно оскалилась та, завидев ещё издалека худенькую боязливую девочку.

Слуга склонил голову в знак почтения к старшей по рангу служанке.

– Эта никчемная девчонка зачем то понадобилась нашей молодой графине и она строго, настрого приказала тщательно вымыть её, накормить, приодеть и главное не обижать.

– Да, а где она будет жить, и что будет делать? – не унималась женщина.

– Она будет жить рядом с комнатой хозяев в каморке для личной прислуги и прислуживать исключительно самой графине.

– Да! Да, что же такого необычного в этой никчемной грязной девчонке, чтобы быть личной служанкой хозяйки?

– Не знаю, тоже удивился, но с хозяевами же не поспоришь, тем более с нашими, – парень показал знак рукой на шее так, что сразу становилось ясно, что он говорит о прокусе сонной артерии.

Банщица скосила глаза в знак согласия и брезгливо, двумя холёными пальцами взяла девочку за рукав.

– Иди за мной вон в ту лохань стоящую в углу, а грязный мешок, что на тебе, снимай и брось вон в тот угол, его заберут другие слуги и сожгут, а мне ещё надо проверить тебя на вшей.

– У меня нет вшей, – пропищала девочка и быстро скинула с себя грязное платье.

– Ну, это мы ещё увидим, – рявкнула женщина и потащила её за руку купать.

Глава 8. Тяжёлая дорога

А в это время графиня прихорашивалась у любимого трюмо. Они собирались на бал в соседнее графство. Их пригласил по случаю дня рождения юбилея тридцатилетия граф тех мест, сынишку они взять с собой не могли, так как он же не контролирует ещё себя, летает куда попало и острые зубки показывает, когда кушать хочет, уж совсем малыш не для балов, решили оставить с Альбертом, впрочем, как обычно. Мейфенг выглядела великолепно, две расторопные молоденькие служанки уложили ей волосы в классическую причёску и перевили нитями с крупным жемчугом, в уши одели золотые серьги с таким же жемчугом, свисающие до плеч. Платье она выбрала бордовое с переливом и чёрные изящные туфли с жемчужными пряжками. На левую руку ей надели золотой браслет, также украшенный белым жемчугом, а на изящные пальчики Мейфенг выбрала сама всего два кольца, оба те, что подарил Валентин ещё в Китае. Единственное, где у девушки ещё не было украшений, это на шее. Она отошла от трюмо и залюбовалась шикарным видом в огромном зеркале обрамлённом золотом, висящем над камином в котором весело потрескивал огонёк, а служанки ворковали вокруг, как поющие канарейки.