Моя прекрасная Адель

Спустя пару дней, когда я после завтрака просто лежала в своей постели, уставившись в потолок и пыталась принять горькую реальность, в комнату постучала мама.

– Адель, можно войти? – робко спросила она.

– Да, конечно.

– Звонил адвокат. Оказывается, София оставила завещание. Он хочет знать, когда мы сможем приехать для его оглашения, – проговорила мама безжизненным голосом.

– Странно, – тихо сказала я. – Мне казалось, что завещания оставляют старики, которые знают, что им недолго осталось.

– Я думаю, она просто отнеслась к этому предусмотрительно, – мама попыталась улыбнуться, но у неё из этого ничего не вышло.

– А мне обязательно присутствовать при оглашении? – Признаться честно, в данный момент мне хотелось просто лежать и вспоминать приятные моменты, проведённые вместе с тётушкой.

– Да, обычно собирают всех родственников.

– Тогда, как скажешь, так и поедем, я в принципе готова.

– Хорошо, я перезвоню ему и скажу тебе, что решили.

Ближе к обеду мы всей семьёй поехали в офис мистера Джонса. Он работал юристом на тётю Софию достаточно долгое время, помогая ей вести дела.

Подъехав к трёхэтажному зданию с облицовкой из бежевых панелей, папа припарковал автомобиль на практически пустой стоянке.

– Его офис находится на втором этаже, – выходя из машины, проговорила мама блеклым голосом, потерявшим ту драгоценную мягкость.

Оказавшись на улице, я обратила внимание на родителей. Мама после случившегося сильно изменилась: в голубовато-серых глазах исчез блеск, а на узком лице стали заметны новые морщины. Отеки говорили о бессонных ночах и пролитых слезах. Она всегда была худой, но, в отличие от сестры, не такой стройной. Сейчас же казалось, что мама стала ещё тоньше. Каштановые волосы длинной чуть ниже плеч были собраны в косу.

У папы голова ещё в молодости начала покрываться сединой, а сейчас, накануне пятидесятилетия, волосы полностью приобрели серебристый окрас. В карих глазах залегла тоска, а на круглом лице появились впадины в области щёк. Будучи одного роста с мамой, сейчас они оба стали как будто бы ниже.

Когда мы вошли в здание, нас встретил охранник, который любезно объяснил, как пройти к мистеру Джонсу. Поднявшись по лестнице, без труда нашли нужную дверь, она, кстати, была открыта. Стоило подойти, как адвокат – худой, высокий мужчина – тут же поднялся со своего стула и вышел к нам на встречу.

– Добрый день, проходите, пожалуйста, я вас жду, – проговорил мистер Джонс и жестом руки показал на чёрный кожаный диван, стоящий у стены. – Присаживайтесь.

Сам же он сел обратно за стол, на котором стоял компьютер и громоздились папки с документами, открыв одну из них, он достал конверт.

– Завещание написано пару лет назад, – пояснил нам Джонс.

Мне, собственно, вообще было непонятно, зачем всё это. Ведь самый близкий родственник Софии – это моя мама, так пусть имущество перейдёт к ней, и разойдёмся. Да и сидеть тут было не особо приятно: складывалось впечатление, что мы только и ждали, чтобы завладеть имуществом тётушки.

– Не будем терять время, – адвокат взял лежащий на столе канцелярский нож и одним точным движением вскрыл конверт.

Мы сидели и наблюдали за его действиями. Вот он достал несколько листов бумаги, какие-то отложил в сторону, а один из них расправил и начал читать текст.

Из написанного мы узнали, что София завещает своей сестре Марии сто тысяч долларов, а дом, автомобиль, остальные деньги и права на все её инвестиции, которые приносят непрерывный доход, переходят мне.

Я сначала не поверила своим ушам, испытывая смешанные чувства. Но повернувшись к родителям, прочла на их лицах понимание происходящего, словно они знали, что так и будет.

На мой немой вопрос ответила мама:

– Адель, дочка! Ну что ты так разволновалась? – обняв меня за плечи, сказала она. – София безгранично тебя любила, поэтому её решение вполне очевидно.

– Мне было поручено помочь вам со всеми необходимыми документами и ввести в курс дела, – прервал наш разговор мистер Джонс.

Я подняла на него взгляд, только сейчас хорошенько разглядев мужчину. Когда мы вошли, даже не обратила внимания, что он был достаточно молод, наверное, от тридцати пяти до сорока лет. Он имел светлые, почти белые, волосы, которые сейчас были аккуратно уложены на левую сторону. В голубых глазах читалась грусть, а на тонких губах застыла вежливая улыбка. Одетый в светло-серый костюм с белой рубашкой и темно-серым галстуком, он напоминал манекенщика.

– Скажите, – начала я, – а что, тётя знала, что она скоро умрёт? Откуда завещание и наставления на этот счёт?

– Конечно, нет, – спокойно проговорил Джонс. – Но когда у человека имеется определённый, далеко не маленький доход, то стоит рассматривать все варианты завтрашнего дня. Вскоре вы поймёте, о чём я.

После мы договорились, что как только я буду готова к рассмотрению и оформлению документов, то сразу же позвоню мистеру Джонсу на номер, указанный в визитной карточке, которую он любезно протянул мне во время разговора.

На этом мы попрощались и вышли из здания. За несколько часов погода сменилась, и небо затянуло серыми облаками. Видимо, собирался дождь.

Всю дорогу в машине мы ехали, не проронив ни слова. За эти пару дней моя мама молчала столько, сколько, наверное, не молчала за всю свою жизнь. Я же ехала и пыталась уложить в голове информацию о том, что теперь обладаю всем имуществом, которым владела тётя.

Конечно же, я, как и все люди, мечтала, что обязательно разбогатею, у меня будет всё, что только можно пожелать. Но не такой ценой! Нет! Это… это несправедливо…

Мысли, как рой пчёл, жужжали в моей голове, перескакивая с одной на другую. Было сложно сконцентрироваться на чем-то конкретном. Как теперь быть? Сделать вид, что ни чего не произошло? Как принять действительность?

Через неделю ко мне приехала Марго. Она всеми силами пыталась поднять моё настроение. Мы даже несколько раз выходили в кафе. Рядом с ней всегда становилось легче. А когда она узнала, что я теперь богатая особа, то не смогла устоять и не отпустить пару колких шуточек в мой адрес.

После ей пришлось уехать. Она возвращалась к родителям, но обещала, что приедет в ближайшее время.

***

– Мам, мне хочется завтра поехать в дом Софии, – прервала я разговор родителей.

Мы сидели за ужином, и отец рассуждал о неправильной политике нашего правительства, а мама во всем с ним соглашалась.

– Думаешь, что готова? – с беспокойством спросила мама, разливая яблочный сок по стаканам.

– Мне кажется, да. Ведь это теперь мой дом. Нужно попробовать жить дальше, – я попыталась вложить в эти слова как можно больше уверенности, хотя…

– Поехать с тобой?

– Нет, мам, спасибо. Если возникнут сложности, я сразу же вернусь.

Как ни странно, но эта ночь перед поездкой в дом тёти прошла спокойно. Не мучали ни кошмары, ни дурные мысли или воспоминания. Видимо, и в правду была готова принять то, что случилось.

Утром я никуда не торопилась. Надела свои любимые синие джинсы, натянула первую попавшуюся футболку – она оказалась мятного цвета с незатейливым узором из трёх цветных полос впереди. Позавтракала и, взяв с собой водительское удостоверение на тот случай, если решу обратно приехать на автомобиле тёти Софии, села в такси и поехала по выученному наизусть за эти двадцать пять лет маршруту.

Погода стояла тёплая. На клумбах уже распустились разноцветные цветы, глядя на которые, непроизвольно поднималось настроение. Лёгкий ветерок заставлял кроны деревьев слегка кланяться, подчиняясь слабым воздушным потокам, а небольшие стайки птиц то и дело перелетали с одной ветки на другую.

Конечно же, подъехав к дому, перед глазами сразу всплыли воспоминания о последних событиях. Тряхнув головой, я постаралась вытряхнуть трагические картинки из памяти. Надеюсь, что они со временем сменятся на более позитивные.

Достав из рюкзака ключи, отпёрла дверь – сегодня она показалась мне тяжелее, чем обычно. Медленно отворила её и, войдя, огляделась. Без своей хозяйки этот дом лишился души. Всё вроде было таким же, стояло, как и прежде, на своих местах, но стало каким-то пустым, ветхим и тусклым.

Пройдя по комнатам, первое, на что обратила внимание – это пыль, которая за несколько недель осела на всех горизонтальных поверхностях еле заметным слоем. София терпеть не могла беспорядок, и у неё всегда всё сияло чистотой и свежестью.

Затем я вышла на задний двор. На клумбах начал прорастать мелкий сорняк, а зелёные стебли роз тянулись к солнцу и требовали ухода. Отсутствие тёти можно было заметить во всём, что всегда будто делалось само собой. Теперь становилось понятно, куда она тратила своё свободное время.

Пройдя к беседке, по привычке устроилась в одном из кресел и начала размышлять о том, что мне делать дальше, с чего начать новую жизнь. Я теперь обладатель приличного наследства, с которым нужно грамотно управляться. Но к этому меня не готовили. И даже мыслей не возникало, что всё вот так свалится на голову.

Хотя, вспомнив рассказ Софии, поняла, что ей когда-то тоже пришлось пережить трудный период в жизни, после которого на её счёте оказалась большая сумма денег. И только теперь я понимаю, сколько труда она вложила в то, чтобы не просто сохранить всё, а ещё и приумножить в несколько раз. Но почему она ни разу не говорила о своих планах? Никогда не касалась темы наследства или управления своими делами? Раз уж у неё возникли мысли оставить завещание, то можно было хотя бы намекнуть.

Я не знаю, сколько времени просидела в своих мыслях, но поняла: следующее, что нужно сделать, это позвонить мистеру Джонсу. Пусть он введёт меня в курс дела, а дальше уже будет видно.

После решила занять себя работой: впереди ещё целый день, что сидеть без дела. Взяв необходимый инвентарь и перчатки, начала приводить в порядок клумбы с розами. Хочу заметить, что это значительно подняло настроение и отвлекло от мрачных воспоминаний. Да и мысли о том, как когда-то руки тётушки проделывали ту же работу, заставили меня улыбнуться и почувствовать тепло в груди.

В какой-то момент краем глаза я заметила движение в лесу. Сначала подумала, что мне показалось, но в следующее мгновение по тропе из леса вышел парень. Я в недоумении уставилась на него. Он был примерно моего роста, да и возраста, вероятно, такого же. Одетый в дорогой спортивный костюм темно-синего цвета и белую футболку, которая идеально подходила к фирменным кроссовкам такого же цвета.

«Странно гулять по лесу в таком виде», – подумала я.

Под чёрной бейсболкой виднелись тёмно-русые волосы. Глаза были светлые, издалека я не могла рассмотреть их оттенок. Но могу точно сказать, было в его образе что-то необъяснимое, что сразу меня смутило, однако понять что именно, у меня не получилось.

Парень растерянно смотрел в мою сторону.

– Простите, если я вас напугал. Не думал, что тропа приведёт меня к чьему-то домовладению.

– Не буду скрывать, ваше появление стало для меня неожиданностью, но чему удивляться – в округе много охотничьих домиков, в которые постоянно приезжают туристы, – пожала плечами я.

– Да, мои родители очень любят путешествовать в доме на колёсах, в этом году я поехал с ними. Мы остановились в паре километров отсюда, там, у реки, – показал он в сторону леса и продолжил: – Я же решил прогуляться и вот забрёл к вам.

– Далеко же вы ушли, не боитесь заблудиться?

– Я взял с собой навигатор и на всякий случай компас, – улыбнулся он и продемонстрировал мне свой мобильный.

Разговор с ним напомнил мне рассказ тёти Софии о её возлюбленном, потому что такой харизмы, как у этого незнакомца, я ещё не встречала. Его манера общения, улыбка и взгляд завораживали.

– Кстати, моё имя Марк, – сказал парень, переминаясь с ноги на ногу на том же самом месте.

– Адель, – слегка улыбнулась я.

– У вас красивое имя, оно вам очень идёт!

– Спасибо!

– Мне так неловко, но могу ли я попросить у вас стакан воды, – слегка смущаясь, проговорил Марк. – Но я не обижусь, если вы мне откажете, ведь это будет более чем разумно.

– Имеете в виду, что я должна вас опасаться? – с вызовом спросила я.

– Ну, к вам пришёл человек из леса, не каждый стал бы со мной даже разговаривать, – пожал плечами парень.

– Значит, я рискну! Проходите во двор, можете расположиться в беседке, – снимая перчатки, проговорила я и направилась на кухню.

Когда вернулась со стаканом в руке, гость сидел на скамейке и смотрел на свои ладони. Я тоже сразу перевела на них взгляд. Ухоженные тонкие пальцы, говорили о том, что Марк редко выполнял грубую работу.

– Вот, пожалуйста, – поставила стакан на стол.

Теперь я могла лучше рассмотреть парня. Его глаза небесно-голубого цвета завораживали своей глубиной, от них невозможно было оторваться. Будто ныряешь в бездонный океан. На лице виднелась лёгкая щетина, которая немного прикрывала небольшой шрам на левой щеке, расположенный ближе к уху. Но чувство, поселившееся у меня в самом начале нашего знакомства, только усилилось. Складывалось ощущение, что я его прежде встречала, но где? На работе, в городе или на улице? Вспомнить не получалось.

– Спасибо, вы не дали мне умереть от жажды! – сказал Марк, выпив половину стакана. – У вас очень красивый дом!

– Это дом моей тёти.

– Надеюсь, вам не влетит от неё за то, что вы принимаете незнакомца на заднем дворе?

– Нет, – коротко сказала и, опустив глаза, отвернулась.

– Я что-то не то сказал?

– Просто её не стало пару недель назад, и этот дом перешёл ко мне по наследству, – говоря это, почувствовала, что к глазам подступили слёзы.

– Извините, я не хотел вас расстраивать, и примите мои соболезнования, – понизив голос, сказал незнакомец и словно хотел протянуть ко мне руку, но передумал. – Знаете, я, наверное, пойду, а то гость из меня получился так себе.

– Вы здесь совершенно не виноваты, просто прошло слишком мало времени, вот и всё.

– И всё же, мне лучше уйти, – Марк поднялся и направился в сторону тропы, а потом обернулся и сказал: – Адель, если вы не против, то я завтра снова загляну к вам.

Его слова заставили меня улыбнуться.

– Я не планировала быть тут завтра.

– Всё равно загляну. Если вас не будет, просто уйду, а если всё же будете, то я стану на один день счастливее, – договорив, Марк скрылся среди толстых стволов деревьев.

Я стояла и не могла до конца понять, что это было. Какой-то парень пришёл из леса, поговорил со мной и ушёл, обещая вернуться. Это больше походило на то, что я сошла с ума, и у меня начались галлюцинации.

Взяв себя в руки, доделала начатую работу, в ходе которой решила ехать домой на машине Софии – белом внедорожнике, приобретённом тётей около пяти месяцев назад. Подойдя к автомобилю, мне сразу вспомнилось, как совсем недавно она возила меня и Марго по всем окрестностям в поисках еды, которую мы ещё не пробовали, и давящее чувство тут же заполнило грудь.

Как только я открыла дверь с водительской стороны, из салона сразу повеяло запахом нового пластика, смешанного с приятным парфюмом, которым пользовалась София.

Сев за руль, я постаралась прогнать все печальные мысли из головы и, дав себе немного времени, чтобы успокоиться, поехала домой. Точнее, в родительский дом. Как же всё это было непривычно…

Меня встретила мама.

– Ну как ты, солнышко? – ласково спросила она.

– Всё в порядке, лучше, чем я ожидала. Видишь, даже смогла взять её автомобиль, – произнесла, показывая на внедорожник.

– Я очень переживала за тебя, но теперь мне спокойнее, – мама обняла меня и продолжила: – Пойдём, скоро будет ужин.

Весь оставшийся вечер мне не давал покоя образ Марка. Где же я его видела? Казалось, что вот-вот моя память ухватится за нужное воспоминание, но оно ускользало, как мокрое мыло из рук.

Ночью сны обрывками фильмов начали прокручиваться в моей голове. Один перетекал в другой. Реальные и фантастические. Просто фейерверк из снов. Видимо, я здорово взбудоражила свой разум.

Но тут в одном из снов увидела его…

Вскочив с постели, я смотрела в темноту, стоя посреди комнаты в пижаме, а в голове пульсировала лишь одна мысль: «Этого не может быть!»

Глава 5

Уснуть я так и не смогла. Уставившись в потолок, лежала, понимая, что, вероятнее всего, я сошла с ума, и мне может помочь только специализированный врач. Но для начала нужно во всем разобраться.

Дождавшись рассвета, поднялась с постели, быстро собралась, чувствуя нервное напряжение, и, заверив маму, что со мной всё в порядке, поехала в загородный дом. По пути остановилась в круглосуточном супермаркете, чтобы купить некоторые продукты. Я же не знала, сколько придётся ждать Марка, а может он и вовсе не придёт. Но мысли о том, что его просто-напросто не существует, и это всё плоды моего воображения, пугала до ужаса.

Приехав, я сразу вышла на задний двор. Там ничего не изменилось со вчерашнего дня. А что собственно я ожидала там увидеть? Кажется, у меня и правда паранойя.

Вернувшись в дом, приготовила себе кофе и, взяв плед, уютно разместилась в беседке. Мой взгляд привлёк стоящий на столе стакан с недопитой водой. Он единственный давал мне надежду на то, что я ещё не сошла с ума.

Устроившись удобнее, включила в телефоне трек «Bring Me to Life» Evanescence, идеально подчёркивающий сейчас мои сумбурные чувства, от которых хотелось громко кричать. Кофе согревал и успокаивал. Хотя бы пальцы перестали мелко дрожать. Сегодня было не так тепло, как обычно. Несмотря на солнышко, дул прохладный ветерок, который пробирался под спортивные брюки и толстовку, отчего кожа покрывалась мурашками.

Прошло, наверное, минут тридцать с момента моего приезда. Я сидела и смотрела в сторону тропы, иногда даже забывая моргать. И тут увидела, как из леса к моему дому идёт Марк. Одет он был в тот же самый спортивный костюм, только футболка сегодня была серого цвета.

Увидев меня, парень сначала просиял ослепительной улыбкой, но, поняв, что мне не до веселья, напрягся и остановился.

– Адель, что-то случилось? – с тревогой спросил он.

– Кто ты? – пристально глядя ему в глаза, ответила вопросом на вопрос.

– Я Марк, мы вчера познакомились… – осторожно произнёс он, всё ещё стоя возле живой изгороди.

– Это я знаю. Но я вспомнила ещё кое-что, и теперь хочу услышать о том, кто же ты? – мне приходилось говорить, немного повысив голос, чтобы он мог меня слышать.

– И что же ты вспомнила?

Я поднялась и направилась в его сторону, не отводя взгляда. Вероятно, в этот момент вид у меня был более чем странно. Подойдя к нему практически вплотную, попыталась прочесть по его лицу, что он думает. Но на нём читалось скорее облегчение, чем непонимание и признание меня сумасшедшей.

– Двадцать лет назад, когда я была ребёнком, ты приходил ко мне, и мы играли вместе, ты тоже был ребёнком, но… – прервалась, не зная, продолжать ли. А вдруг я придумала… Ладони вспотели, и я непроизвольно тёрла их друг об друга.

– Но? – смотрел на меня парень.

– Марк, в моих воспоминаниях, ты эльф… – проговорив это, я подумала, что сейчас он рассмеётся на всю округу и посоветует обратиться к специалистам, потому что это самое глупое, что он когда-либо слышал.

Но вместо этого он спокойно сказал:

– Тебя это пугает?

– Меня пугает то, что я боюсь оказаться сумасшедшей и сейчас разговариваю сама с собой, стоя на заднем дворе в доме покойной тётушки, – немного повысив голос, откровенно произнесла я.

– А я разве похож на эльфа? – его спокойствию можно было позавидовать. Он что, издевается?

– Сейчас нет. В моих воспоминаниях у тебя характерные уши, как и у всех эльфов, которых я помню. Но вы были плодами моего детского воображения, – я реально начинала думать, что с головой у меня не всё в порядке. Сердце учащённо билось в груди …

– Мы можем пройти к беседке и присесть? – с намёком на улыбку произнёс Марк.

– Если это хоть что-то прояснит, то конечно, можем и присесть.

Я развернулась и пошла к столу. Идя, я искренне не верила, что только что вслух произнесла все мои догадки. Надо же быть такой чокнутой, что бы сказать такое? Наверняка, Марк сейчас предложит мне успокоиться, а затем втайне от меня вызовет группу медиков. Сев на скамейку, проследила взглядом за Марком, который устроился напротив меня и заговорил:

– Что ж, начнём с того, что ты не сошла с ума. Надеюсь, от этих слов тебе станет легче, – теперь он улыбнулся. – И да, я действительно эльф, как бы безумно это не звучало.

Он смотрел на меня и ждал реакции. А я сидела и вроде бы радовалась, что со мной всё в порядке, но в тоже время вопросов теперь стало ещё больше, чем прежде. В каком это смысле я права? Может он тоже сумасшедший? А может мой разум слишком заигрался?

– Как такое возможно? Эльфов, как и других фантастических существ, не бывает. Да и ты сейчас выглядишь как обычный человек, – я не знаю, что со мной происходило, но при общении с Марком у меня возникало странное чувство умиротворения. Вот и сейчас, моё негодование и смятение плавно уходили, оставляя на своём месте спокойствие и тепло.

После моих слов он молча вытащил из кармана небольшой металлический футляр серебристого цвета, открыв который, достал маленький, почти прозрачный камушек, после положил его себе в рот и закрыл глаза.

Я наблюдала за каждым его движением, не шевелясь и не произнося ни слова.

Где-то секунд пять ничего не происходило, а после – его окутало еле заметное сияние, и тут же черты лица начали меняться. Уши удлинились, подбородок и скулы немного заострились, когда он открыл глаза, их цвет стал насыщеннее прежнего. Не могу сказать, что его внешность кардинально поменялась до неузнаваемости, но проявившиеся черты однозначно привлекли бы внимание в человеческом обществе. И именно сейчас он стал ещё больше похож на мальчика из моих воспоминаний.

Я напряглась, и видимо это стало заметно. Моё сердцебиение участилось, мозг стал тщательно искать, в чём же здесь подвох. Ведь увиденное только что, априори не может быть правдой.

– Не бойся, – попытался успокоить меня эльф. Но даже думать об этом было странно… – Я не причиню тебе вреда.

– Это невероятно, – смотрела я на Марка и не могла отвести взгляд. – Если бы я увидела тебя таким, то наверняка сразу вспомнила бы, откуда тебя знаю. Даже имя теперь твоё помню.

– Отвечу на твой недавний вопрос, – продолжил спокойно парень, опустив глаза и глядя на футляр, который прокручивал в руках. – Мы существуем, да и не только мы, а так же множество других, как ты сказала, «фантастических существ». Иначе откуда вообще взялись бы все эти знания, которые со временем приняли вид сказок и легенд?

– Хорошо, тогда получается, что ты не случайно забрёл ко мне во двор, так? – Мой взгляд невольно всё время опускался на коробочку в его руках.

– Да, не случайно, – не смотря на меня, ответил он. – Просто больше не смог смотреть на тебя со стороны, хотел быть ближе.

– Так ты за мной ещё и шпионил? И как давно?

– Если честно, то с самого детства. Как только нам было запрещено общаться с тобой.

– Почему запрещено? – Спросила я, рассматривая изменившиеся черты его лица.

– В своём естественном обличии мы можем контактировать с людьми лишь до определённого их возраста: когда вы ещё дети, и ваши воспоминания о нас считаются выдумкой, – пожал он плечами.

Я сидела и молча смотрела на него. Марк был очень красив, а, приняв эльфийский облик, стал ещё привлекательнее. В моей голове было столько вопросов, но вместе с тем, охватило какое-то спокойствие. Было ощущение, что я оказалась в тёплой воде, от которой расслаблялось всё моё тело, принося сладкое удовольствие.

– Адель, твоё молчание меня пугает… – прервал тишину Марк.

– Всё в порядке, я просто… я стараюсь принять новую… реальность, знаешь ли, не каждый день узнаешь, что волшебный мир существует, – задумчиво ответила.

– Если это тебе поможет, то я тоже жутко нервничаю, вообще-то мы крайне редко выдаём свою сущность людям, а если быть точнее, то сейчас у меня был первый раз, если не считать детство, – признался он и улыбнулся.

– У меня так-то тоже…

– Знаешь, Адель, ты всегда была такой жизнерадостной, такой весёлой, а потом всё изменилось, ты начала приходить на поляну, чтобы поплакать, – его улыбка исчезла, и он коснулся шрама на своей щеке. – И это так часто происходило, что я сто раз хотел к тебе подойти и утешить, но понимал, что моё появление только всё усложнит.

– И что же изменилось сейчас?

– Я был в отъезде несколько месяцев, а вернувшись, твёрдо решил, что откроюсь тебе – и будь что будет. Феи передали мне, что ты здесь, но, к сожалению, не рассказали о твоей утрате. Я, кстати, приношу свои соболезнования, София была прекрасным человеком, – он опустил взгляд. Казалось, эта потеря отразилась и на нём…