Свет – Тьма. Вечная сага. Книга 1

Неожиданно старик шевельнулся и сделал шаг в моём направлении…

– Ваш заказ!

Я вздрогнула и подпрыгнула на стуле, в воздухе развернувшись к напугавшему меня бармену.

– Ваш заказ! – повторил он, протягивая бокал светло-коричневой жидкости и выставляя бутылки пива.

– А, да…

Дрожащей рукой я отдала ему деньги. Парень посмотрел, чуть поморщившись, и сразу удалился, чтобы обслужить других клиентов.

Я снова повернулась в сторону, где видела странного мужчину, но того и след простыл. Закуток опустел. Совершенно неосвещённый, он напомнил мне заброшенный и жуткий вход в какой-то туннель. Воображение тут же нарисовало каменные, влажные, затянутые паутиной стены, скелеты, висевшие по углам, и гробы, в одном из которых старик и спрятался. Конечно, ничего подобного там не было, и, скорее всего, закуток просто заканчивался запасным выходом.

А может, старик просто ушёл, затерявшись в людской массе? Я прочесала взглядом толпу, но ничего похожего на серый балахон не заметила.

Почудилось…

Однако это не обрадовало, а испугало даже больше, поскольку означало, что у меня начались галлюцинации наяву – новая стадия. Вскоре ночные кошмары перетекут в жизнь, и я буду наблюдать их всегда и постоянно…

Напиться! Мне срочно нужно было напиться!

Я схватила стакан и залпом его осушила. От отвратительного вкуса текилы с пивом во рту начался пожар. Молодец, бармен – сделал отличный «Ёрш»! Оставалось надеяться, что от него я скоро опьянею, хотя не мешало бы добавить что-то ещё… Что-то менее противное.

Я сделала бармену знак. На этот раз он быстро обратил на меня внимание и, как только закончил готовить ядовито-голубую жидкость для симпатичной брюнетки, подошёл без удивлений и улыбок.

– Что? – спросил он, пытаясь перекричать рёв музыки.

– «Б-52»! – прокричала я в ответ, протягивая деньги.

Бармен лишь угрюмо кивнул.

Наверное, он повидал много подобных девушек, приходивших в клуб, чтобы напиться, забыть несчастную любовь, обиды или слёзы. Наверное, думал, что и я была такой же – хотела утопить в алкоголе разбитое сердце. И, наверное, ему даже было меня жаль… Или ему было наплевать, ведь, если каждый день наблюдать одну и ту же картину, рано или поздно обязательно появится иммунитет к сочувствию. Останется только работа в сочетании с полным отсутствием эмоций, кроме разве что отвращения к напивавшимся до поросячьего визга недолюдям…

Бармен поставил передо мной рюмку с разноцветными ликёрами, поджёг верхний слой и протянул соломинку. Быстро, пока синий огонь не погас, я осушила свою порцию. Приятное тепло тут же разлилось по горлу, спустилось вниз по пищеводу, а во рту остался сладковатый привкус – этот напиток был явно вкуснее, чем «Смерть мексиканца».

– Ещё? – участливо поинтересовался бармен.

– Нет, спасибо! – покачала я слегка затуманенной головой и сползла со стула.

Наконец-то я начала пьянеть! Сейчас ещё залью сверху бутылку пива, а если не поможет и эффект быстро пройдёт – перейду на чистый алкоголь…

Но напьюсь я сегодня обязательно, и к чёрту все стрессы и галлюцинации!

Я схватила пиво, чтобы отнести его ребятам, но в развороте наткнулась на чью-то светлую грудь, перепугавшись до полусмерти и едва не выронив бутылки. Конечно, в клубе подобным столкновениям удивляться не стоило. Более того – их не стоило даже замечать, и я бы не заметила, если бы не тот странный старик. Просто на секунду мне показалось, что он в мановение ока оказался рядом со мной, покинув свой тёмный закуток…

– Это я, Лиз! – Ваня улыбнулся, подхватывая мою ношу.

– Блин, напугал! – я шумно выдохнула и расслабила руки.

– Всё нормально? – крикнул он.

– Конечно! Просто неожиданно!

– Мы же в одном месте тусим!

– Да… Но я кого-то видела… Показалось, что это он…

– Может, надо меньше пить? – серьёзно спросил Ваня. – Зачем ты рюмки осушала?

– Хотела расслабиться! – крикнула я, пожимая плечами. – А то вы все такие весёлые…

– Смотри осторожнее!

– Не волнуйся, я ещё трезвая!

– Ну, не знаю… Ты так в себя вливала… Домой не хочешь?

– Нет!

– Точно? – переспросил он.

– Ты говорил, мы уедем, когда я попрошу.

– Ну?

– Я пока не прошу! Пошли, а то ребята заждались своё пиво!

Я слегка щёлкнула пальцами по бутылкам в Ваниных руках и потянула его к нашему столику.

От несусветной лжи у меня горели уши, поскольку врала я не только насчёт причины, по которой хотела напиться, но и насчёт своего состояния: голова уже слегка кружилась, перед глазами появился туман, а ноги стали заплетаться, из-за чего я вместо прямой линии выписывала небольшие зигзаги. Благо, навстречу то и дело попадались люди, которых приходилось обходить, так что моя неровная походка была не столь заметна. По крайней мере, я на это очень надеялась, спиной ощущая пристальный взгляд Вани.

Мы добрались до нашего столика, и я буквально рухнула на стул, испытав некоторое облегчение.

– А вот и пиво! – радостно крикнула я, пытаясь разрядить обстановку больше внутри себя, чем вокруг.

Людям и так было комфортно.

– Спасибо! – крикнула Тая в ответ.

Вторую бутылку забрала вернувшаяся с танц-пола Вика, словно птичка подпорхнувшая к Лёше. А третью я взяла себе, но Ваня заметил это.

– Давай ты выпьешь позже? Не хочу нести тебя домой на плече! – произнёс он, отодвигая от меня пиво.

– Меня отвезёт такси! – возразила я.

– И всё же давай позже! – продолжил настаивать Ваня.

Я почувствовала себя крайне неловко и негодующе на него посмотрела. Но спорить не стала, чтобы ребята не подумали, будто я истерю, словно алкоголик, у которого отобрали выпивку.

– Как скажешь… – угрюмо согласилась я, уткнувшись взглядом в стол.

Ваня только что разрушил мои планы утопить проблемы в алкоголе. Лёгкое опьянение от двух, точнее, почти трёх коктейлей скоро пройдёт, и мне вновь станет противно и тоскливо…

И зачем я только согласилась на этот дурацкий поход в этот дурацкий клуб?!

– Хочешь потанцевать? – спросил Ваня.

– Не знаю… Если честно, то не очень.

– А медленный танец?

– Шутишь? Его ещё не скоро поставят! Мы уже домой уедем, – усмехнулась я, бросив взгляд на дёргавшуюся в агонии людскую массу.

– Я сейчас! – Ваня сорвался с места и устремился в сторону диджейского пульта, но потом помедлил и добавил: – Обещай без меня не пить!

– Ладно, – хмыкнула я, провожая его взглядом.

Когда он удалился, я снова опасливо оглядела танц-пол, в глубине души надеясь, что не замечу там человека в белом.

Так и произошло.

Может, мне просто показалось? Я увидела мужчину, одетого во всё светлое, а разыгравшееся воображение дорисовало ему бороду и седые волосы? И в действительности он был лишь обманом зрения – не призраком и не галлюцинацией?

Ведь я не сходила с ума.

Ведь со мной всё было нормально…

Развернувшись назад, я наткнулась на озадаченный взгляд Насти, который та, спохватившись, быстро отвела в сторону. Наверное, выражение моего лица было очень странным, раз она так удивилась. Я попыталась посмотреть на себя со стороны, и мне стало противно – я обнаружила панику, страх и неуверенность в пьяных глазах. Настя ни о чём не знала, но увидела перед собой взбудораженную девушку, одержимую непонятной паранойей. И самое гадкое, что её догадки были недалеки от истины.

Несмотря на данное Ване обещание, я схватила открытую бутылку пива и сделала большой глоток. Холодная жидкость протекла по горлу, но застряла где-то возле желудка и несмело попросилась обратно. Наверное, на сегодня мне действительно было достаточно, однако разум требовал ещё и ещё. Ему хотелось забыться, погрузиться в алкогольный туман и больше не размышлять ни о чёртовых снах, ни о галлюцинациях, ни о семейных тайнах. Ему хотелось отдыха и покоя. Через силу я сделала ещё один глоток и отставила пиво в сторону, надеясь, что никто из ребят меня не выдаст. При этом на них я старалась не смотреть. Я бы не выдержала новых осуждающих взглядов по отношению к душевнобольной подруге…

Бывшей подруге.

Почему-то казалось, что скоро все они от меня отвернутся. Все, кроме Вани. Он останется со мной, что бы ни случилось, а я буду терзаться чувством вины. Наверное, мама рассуждала правильно, а я со своей слепой и эгоистичной любовью отказывалась это понимать – Ване нужна была нормальная жизнь и нормальная девушка.

Не такая, как я…

– Пойдём! – произнёс Ваня над самым моим ухом.

Надо же, алкоголь сделал своё дело – я не заметила его появления, хотя только этого и ждала. Молча я вложила ладонь в протянутую руку, тяжело поднялась со стула и на непослушных ногах добралась до танц-пола. Как только мы вошли в толпу, зазвучали первые аккорды тягучей, красивой мелодии, подействовавшей на собравшихся, словно ведро холодной воды на кошек в марте. Люди замерли, перестали дёргаться и быстро разбрелись, освободив место для желающих потанцевать медленный танец.

Ваня притянул меня к себе и крепко обнял за плечи.

– А ты говорила, не поставят! – произнёс он.

– А ты, как всегда, договорился! – констатировала я факт.

В этом ему не было равных! Ваня мог уговорить кого угодно сделать что угодно! Даже самого дьявола сыграть с ним в футбол, например!

– Конечно! – самодовольно подтвердил он.

Мелодия заиграла громче. Певец надрывался, выводя немыслимые для мужчины ноты, и иногда его голос звучал настолько высоко, что казалось – пела женщина. Мы начали двигаться, раскачиваясь под музыку. Вряд ли наше переминание с ноги на ногу можно было назвать танцем, но лучше вокруг танцевать всё равно никто не умел. Медленно-медленно и довольно долго мы так переминались, и я почувствовала, как расслабляются напряжённые мышцы. Может, дело было в выпитых коктейлях, может, в томительных звуках, может, в крепких объятиях любимого человека, в которых я чувствовала себя абсолютно спокойно. В принципе, причина меня не особо волновала. Главное, что это ощущение охватило меня всю. Здесь остались только мы, а все страхи и кошмары унеслись куда-то далеко.

Я с наслаждением прильнула к Ване, а он тихо замурлыкал над моим ухом, пытаясь подпевать мужчине с женским голосом. Естественно, у Вани не получалось. Его баритон звучал грубее и жёстче, но атмосферу совсем не портил. Я прижалась к нему ещё сильнее, уткнулась щекой в плечо и закрыла глаза…

А потом резко открыла, осознав, что увидела его.

Человек в светлой рубахе стоял на краю танц-пола и вновь пристально на меня смотрел. Я вздрогнула всем телом и вскинула лицо, но уже повернулась к тому месту спиной.

– Что с тобой? – спокойно спросил Ваня, пребывая в состоянии эйфории.

– Н-ничего, – выдавила я.

Я покрутила головой, кляня свои галлюцинации на чём свет стоял, но снова никого не увидела.

Ну не мог живой человек так внезапно появляться и исчезать! В клубе сейчас танцевало слишком мало пар, чтобы он затерялся в толпе. Я должна была заметить, как он уходил, но я не заметила, а значит, это моё воображение разыгралось по новой – старик мне просто померещился…

– Елизавета…

Я подскочила на месте.

Незнакомый голос, прошептавший моё имя, прозвучал очень близко. Однако Ваня по-прежнему спокойно и невозмутимо мялся рядом, словно ничего не слышал.

– Елизавета…

Я вновь лихорадочно огляделась и на этот раз нашла – незнакомец стоял возле выхода. Почему-то я была уверена, что звал меня именно он. Но, даже если бы он крикнул, сквозь рёв музыки до танц-пола не донеслось бы ни звука. А голос звучал так, словно старик находился рядом, склонился над моим ухом и шептал мне прямо в голову.

Невозможно…

Этот странный и пугающий человек выглядел слишком нереальным для посетителя клуба и слишком материальным и физически плотным для галлюцинации. А ещё он больше не исчезал, теперь являя собой устоявшееся видение. Мы с Ваней сделали полный оборот, но старик продолжал стоять на том же месте, и, казалось, никто, кроме меня, его не замечал. Люди проходили мимо, не глядя на него, не удивляясь и не задевая. Они просто огибали застывшего старца и шли дальше, что привело меня в состояние полнейшего ужаса. Руки задрожали на Ваниных плечах, и я пару раз всхлипнула, чувствуя, что вот-вот расплачусь.

– Всё в порядке? – спросил Ваня, остановившись.

– Ты видишь… Его? – вместо ответа спросила я, не отрывая взгляда от человека в светлом балахоне.

А тот неожиданно сделал призывный жест и, развернувшись к нам спиной, направился прочь из клуба.

– Кого? Я не понимаю… Кого я должен увидеть?

Ваня крутил головой, пытаясь разглядеть что-то необычное в направлении моего взгляда, но его попытки были тщетными.

Он тоже не видел старика.

– Я сейчас… – белыми от страха губами прошептала я и рванула за незнакомцем, оставив Ваню в гордом одиночестве.

Я пробиралась к выходу так быстро, как могла, но путь то и дело преграждали люди, будто специально выраставшие, словно из-под земли. Их приходилось распихивать руками, получая в ответ недовольное ворчание, маты и тычки в спину, но я старалась не обращать на это внимания. Человек, к которому я спешила, вселял в меня суеверный ужас, но в то же время я боялась потерять его из виду, словно он должен был сказать что-то очень важное. И он обязательно скажет, если не растворится в воздухе, когда я до него доберусь…

Я преодолела узкие двери с пунктом охраны, сбежала вниз по лестнице и выскочила на улицу вслед за светлым балахоном.

И остановилась как вкопанная.

Никого.

Здесь никого не было.

Ночной город окутывала тишина, нарушаемая лишь доносившимися из клуба звуками и гулом изредка проезжавших мимо машин. Несколько девиц в компании двух качков курили возле дверей. Сначала они уставились на меня, но потом, потеряв интерес, продолжили болтать с новыми ухажёрами. На стоянке дежурили машины такси, добрая половина водителей в которых спала, откинувшись в креслах как в гамаках.

И всё.

Я покрутилась на месте, но ни с одной, ни с другой стороны не увидела ни души. Как я и боялась, или ожидала, старик снова исчез. Растаял в воздухе, словно призрак. Вход в клуб располагался на середине здания, и он просто не успел бы свернуть в подворотню, даже до угла бы не дошёл, если только не являлся чемпионом мира по спортивной ходьбе…

– Лиза! – Ваня подбежал ко мне сзади и резко развернул к себе. – Что случилось, чёрт побери?!

– Ничего, – ответила я, испуганно замотав головой.

– Ничего… Ничего? – со злости он хлопнул себя руками по коленям и замер в такой позе, восстанавливая дыхание после неожиданного забега. – Что значит «Ничего»? Ты срываешься с места, бежишь непонятно куда, и это называется «Ничего»?!

– Прости… – прохрипела я, пытаясь придумать ложь, которая бы его устроила. – Мне показалось… Я увидела знакомого… Одноклассника… Но он быстро ушёл, и я не успела его догнать…

– И куда же он делся? Я никого на улице не вижу, – Ваня развёл руками и подозрительно на меня посмотрел.

Я попыталась сделать невинное лицо.

– Уехал… На такси. Только что. И он оказался не моим одноклассником. Я обозналась.

– Ладно… – Ваня немного успокоился и обнял меня. – Ты меня напугала.

– Прости, я не хотела.

– Я думал, что…

– У меня галлюцинации? – закончила я фразу за него.

– Если честно, то да.

– Ничего подобного, – произнесла я, прикусив губу, чтобы не расплакаться.

Ну, вот, Ваня тоже начинал принимать факт, что я сходила с ума…

– Пошли внутрь, ты замёрзнешь, – предложил он, растирая мои холодные руки.

Только похолодели они давно и от страха, а не от низкой температуры на улице.

– Нет, – помотала я головой. – Поехали домой, я устала…

– Ты действительно хочешь домой или что-то мне недоговариваешь? – он вздёрнул одну бровь.

– Не будь таким подозрительным! Я просто хочу спать.

– Ладно. Тогда заберём наши вещи…

– А можно я подожду в холле? Не хочу туда возвращаться, у меня уже голова от долбёжки раскалывается…

– Как знаешь, – пожал он плечами.

– Попрощаешься за меня со всеми? – попросила я напоследок. – А то они обидятся.

– Угу…

Ожидая Ваню, я стояла возле охранников и по привычке оглядывалась по сторонам, но уже не так явно, чтобы те не подумали, будто я под кайфом. Нужно было прекращать это дурацкое занятие, пока шея не сломалась, но остановиться я не могла. Меня слегка потряхивало. Каждую секунду я ждала, что снова услышу сверхъестественный голос или увижу пристальный взгляд, пронзающий мозг до самых глубин. А в голове носился вихрь вопросов, которые доставляли ещё больше беспокойства.

Кем был этот странный человек?

Что ему от меня было нужно?

А может, он вообще не был человеком?..

Воображение тут же нарисовало демона, присмотревшего себе жертву, от чего по коже пробежали мурашки. Я вжалась в угол, стараясь стать незаметной, но этим только привлекла внимание охранников, теперь косившихся на меня недобрым взглядом.

– Держи.

Ваня, подоспевший как раз вовремя, протянул мне сумку, помог набросить на плечи кофту, и мы не спеша двинулись к выходу. Ваня – потому что не хотел уходить. А я – потому что изо всех сил старалась не бежать.

– Всё нормально? – задала я его любимый вопрос.

– Да, я со всеми попрощался. Ребята расстроились, что мы рано уходим, но я сказал, что у тебя разболелась голова.

– Спасибо… А сам сильно расстроился?

– Смеёшься?! Я рад, что мы вообще выбрались! Только ты, кажется, не рада…

– Нет-нет, всё было замечательно! Не думай, мне тоже иногда нужна встряска… Просто я устала, столько всего навалилось…

– Прости, я совсем забыл, – Ваня приобнял меня, пытаясь согреть.

– Я и старалась, чтобы ты забыл… – задумчиво протянула я, когда мы остановились возле машины такси.

– Спасибо, малыш. Но я не хочу, чтобы ты делала что-то через силу, – произнёс он, положив руки мне на плечи. – Я знаю, что тебе сейчас тяжело, и хочу помочь. Я хочу помогать тебе всегда. Понимаешь?

– Да… – кивнула я, а у самой от таких проникновенных слов к горлу подступил горький ком.

– Эй, голубки! Или садитесь, или воркуйте в другом месте! – раздался неожиданно громкий и резкий голос сонного водителя, который рассмешил нас обоих.

– Сейчас сядем! – сквозь смех произнёс Ваня и снова повернулся ко мне, чтобы поцеловать.

– Вот, блин, молодёжь, – продолжил ворчать водитель, заводя двигатель, – всё никак не нацелуются!

Я сдавленно хихикнула в самый ответственный момент. Оказывается, несмотря на всё произошедшее, я ещё была способна смеяться…

– Поехали, – прошептала я, убирая руки с Ваниной шеи.

Он открыл дверь и помог мне забраться в салон. Потом сел на переднее сидение и назвал водителю адрес конечного пункта.

В поздний час машин на дорогах почти не было, но мы ехали медленно, часто останавливаясь на ещё работавших светофорах. Мимо проплывали яркие витрины магазинов, окна домов и подсвеченные рекламные щиты со всякой ерундой и с не менее ерундовыми лозунгами. От этого мелькания или же от усталости, меня опять начало клонить в сон. Я прислонила голову к стеклу, стараясь не обращать внимания на периодические потряхивания, ведь в России дороги особой гладкостью не отличались. Потом закрыла глаза и уже через веки наблюдала за огнями ночного города. Проходя сквозь кровеносные сосуды и кожу, световые вспышки приобретали красноватый оттенок, взрывались беспокойными всполохами и пропадали во мраке, напоминая сказочный, багряный фейерверк.

На душе стало удивительно спокойно.

Что ещё могло случиться в этот безумно длинный день? Казалось, произошедших событий хватило бы на целую неделю, а то и на месяц жизни, и в ближайшее время мне были уготованы лишь тишина и покой. Никаких потрясений и никаких кошмаров. Мне очень хотелось верить в такую возможность слепой, наивной верой ребёнка. Пусть сейчас было не Рождество, не Новый год, а раннее лето, но неужели для меня не могло произойти маленькое чудо? Жаль, что в чудеса я давно перестала верить…

Глава 4. Родители

Как можно тише, стараясь не потревожить немногочисленных обитателей маленькой квартиры, я зашла домой и принялась неуклюже пританцовывать в прихожей, снимая обувь. Только для Снежка утренним будильником стали уже мои шаги по подъезду. Он выполз из-за дивана, где обычно спал, и радостно закрутился юлой у меня под ногами, зевая и поскуливая. Повторяя вчерашние злоключения, я чуть не запнулась о назойливую собаку, и это снова меня разозлило. В такси я благополучно заснула, так что теперь глаза никак не хотели открываться, а тут ещё пёс привязался, радуясь возможности выйти на улицу. Но я сама решила поехать домой, а не к Ване, и собаку приучила гулять рано тоже сама, так что злиться могла лишь на себя.

Снежок заскулил громче и нетерпеливо завилял хвостом, отбивая барабанную дробь по полу.

– Не сейчас! – шикнула я на него. – Иди на место, утром погуляем!

Собака обиженно заворчала и отправилась досматривать сны, а я облегчённо вздохнула. От одной проблемы я избавилась, но осталась вторая – от меня несло выпивкой и сигаретами, как от законченного алкоголика. Это был самый большой и ощутимый минус ночных тусовок – к головной боли и сухости во рту прибавлялась куча посторонних запахов, от которых следовало избавляться с особой тщательностью немедленным посещением душа.

Сделав два шага в сторону ванной, я остановилась и слегка покачнулась под действием ещё гулявшего в крови алкоголя. С секунду подумала… За столь короткое время веки сами поползли вниз, а в душу закрались сомнения, разрастаясь в ней всё шире и всё глубже пуская корни в невыспавшийся разум.

Я поймала прядь волос и понюхала её.

Табак…

К сожалению, утром жуткий аромат усилится раза в три, но принимать душ сейчас я была не в состоянии. Решила отложить до завтра. Однако в ванную всё же зашла, чтобы умыться, и выползла оттуда минут через десять, немного посвежев и взбодрившись. Даже глаза приоткрылись, что позволило мне увидеть все дверные косяки и ни в один из них не вписаться. А также обнаружить белый лист бумаги, лежавший на столе в зале – папа написал записку, зная, что после клуба я приеду домой.

Захватив листок, я направилась в комнату и только там включила свет, чтобы его прочитать. Аккуратным, почти каллиграфическим подчерком были выведены два предложения:

«Лиза, завтра в одиннадцать поеду к Варе. Если захочешь со мной, напиши, могу тебя разбудить».

Я упала на кровать, крепко задумавшись сонным мозгом.

С одной стороны, мне очень хотелось ещё раз увидеть маму, но с другой – я боялась, что у неё опять случится приступ из-за моего присутствия. А также я боялась Лазаревского и боялась заходить в больничные стены, рискуя больше оттуда не выйти. Остатками здравого рассудка я понимала, что эти страхи давно стали патологическими и мало на чём основывались, но остальная, нездоровая его часть вопила в панике. И я не могла её игнорировать, поскольку она всё больше и больше брала надо мной верх. Ещё и вставать придётся рано, раз сегодня я так и не добралась до душа, что тоже являлось проблемой, поскольку я не знала наверняка, удастся ли поспать в оставшееся время. Веки смыкались со скоростью света, но ещё ни разу это не мешало кошмарам испортить мне сон.

Я колебалась.

Я боялась.

Я заснула…

А спустя некоторое время разлепила глаза и обнаружила себя по-прежнему в одежде и с запиской в руках.

Тааак…

Я положила листок на пол. Не открывая глаз и не поднимая ватного тела с матраса, а перекатываясь по нему, словно откормленный поросёнок, умудрилась стянуть бриджи, топ и с отвращением забросила их в угол, заверив себя, что завтра обязательно постираю. Можно представить, сколько ароматов сгенерируют прокуренные вещи в таком маленьком помещении, но нести их до ванной сейчас, чтобы спрятать в корзину с грязным бельём, не представлялось возможным. Будильник я поставила на девять утра, чтобы успеть сходить в душ и сделать все дела, благополучно отложенные сегодня.

И провалилась в сон…

***

По телу разлилось приятное тепло, окутав его нежным облаком всепоглощающего чувства. Я таяла в объятиях крепких рук, касавшихся меня со страстной силой и в то же время – с осторожностью и бережностью, словно я являлась хрустальным изваянием и вот-вот могла рассыпаться на мелкие осколки.

Но я не боялась разбиться.

Я чувствовала себя защищённой.

Его руки были щитом, а он сам – преградой, которую ничто и никто не мог преодолеть или сломать. Даже сам дьявол. Я была абсолютно уверенна в нём, в его руках и в его объятиях. Я растворялась в них, не желая больше ничего на этом свете, и лишь хотела знать, что он будет рядом – поддержит, защитит, убережёт.

Только он.

Всегда…

***

Резкий звук ворвался в сознание и стрелой пронзил голову между висками, связав их крепче каната и потянув прочь из такого трепетного и волнующего сна. Я не сразу поняла, что это звонил будильник, своим противным треском вызвав волну разочарования, раздражения и досады. Не отрывая головы от подушки, я нащупала сотовый телефон и нажала первую попавшуюся кнопку. Звук сразу прекратился, а воцарившаяся тишина принесла облегчение.