bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
1 из 4

Александр Тамоников

Ливийское сафари


© Тамоников А.А., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Глава 1

Москва, Комитет государственной безопасности, Управление нелегальной разведки, май 1975 года.

Подполковник Богданов заглянул в приемную начальника спецотдела Управления полковника Старцева. Помощник и секретарь Старцева старший лейтенант Николай Орлов с угрюмым видом стоял у своего стола, заваленного архивными папками.

– Привет, служивый, – весело поздоровался Богданов. – О чем дума твоя печальная?

– Здравия желаю, Вячеслав Антонович, – поздоровался Орлов. – Николай Викторович вас ждет.

– Знаю, что ждет, потому и здесь. Ты-то чего такой хмурый?

– Да все одно и то же, Вячеслав Антонович. Папки, папки, папки… Надоело уже. Как осел вьючный, таскаю папки в архив, хоть бы вы уже писать стали поменьше.

– Ну что ты, Коля! Ты гораздо симпатичнее осла, и уж точно умнее. – Богданов подмигнул Орлову.

– Все бы вам шутить, товарищ подполковник. – Орлов еще больше нахмурился. – Вам-то хорошо, вы всегда на передовой. Небось не скучаете.

– Это верно, Коля. Только и нам иногда так хочется поскучать, что сил нет. Вот хоть сейчас: три дня как вернулись в Москву, а начальство уже вызывает. Не знаешь, что на этот раз?

– Никак нет. – Взгляд Орлова посуровел. – Со мной подобные вопросы не обсуждают, вы же знаете, Вячеслав Антонович.

– Так я поэтому и сказал, что ты гораздо умнее осла, – продолжал шутить Богданов. – Осел бы по отрывкам фраз и посетителям ни за что не догадался, что в мире творится, а от тебя ничего не укроется.

– Да не было у товарища полковника посетителей. Только товарищ генерал-майор дважды за день заходил, но на то он и начальник, чтобы подчиненных контролировать.

– Сам Вадим Алексеевич заходил? И для него по два раза в день приходить – норма?

– Никак нет, товарищ подполковник, товарищ генерал-майор, как правило, товарища полковника к себе вызывает. – Лицо лейтенанта удивленно вытянулось. – И как это у вас, Вячеслав Антонович, получается?

– Что получается, Коля?

– Подмечать все. Я вот внимания не обратил. Ну, пришел два раза и пришел. Значит, надо. А ведь если подумать, то за год, не в пример товарищу Лазареву, товарищ генерал-майор у полковника всего раза три был, а тут за день дважды.

Генерал-майора Кирпиченко Вадима Алексеевича назначили заместителем начальника ПГУ КГБ при Совете Министров СССР в мае 1974 года. Сменив на посту генерал-майора Лазарева, вот уже год он являлся начальником Управления «С» и непосредственным начальником полковника Старцева, который, в свою очередь, возглавлял спецотдел нелегальной разведки Управления «С». За все это время подполковник Богданов, командир спецподразделения «Дон», ни разу не удостоился чести присутствовать на совещаниях и планерках с участием генерал-майора, все приказы и распоряжения он получал от полковника Старцева.

– Не кисни, Коля, и ты бы заметил, не будь гора папок такой огромной, – пошутил Богданов. – Докладывать будешь?

Старший лейтенант потянулся к трубке селектора внутренней связи.

– Товарищ полковник, товарищ подполковник Богданов прибыл, – произнес он в трубку, молча выслушал ответ и положил трубку на место. – Проходите, товарищ подполковник.

Перед самой дверью Орлов внезапно задержал Богданова за рукав.

– Товарищ подполковник, может, замолвите за меня словечко?

– В каком смысле?

– Чтобы товарищ полковник мой рапорт подписал.

– Понятнее не стало. – Богданов нахмурился. – Какой рапорт, Коля?

– В Академию СВР. – Лейтенант с мольбой смотрел на Богданова. – Хочу отучиться и к вам, на передовую.

– Во как! – опешил Богданов. Раньше у лейтенанта таких мыслей не возникало, он вообще считал свою службу чуть ли не важнее разведывательной деятельности всего Управления, и вдруг такой поворот. – Это когда же ты надумал?

– Полгода полковника уговариваю, – зашептал Орлов, боясь, что полковник услышит, слишком уж близко от его дверей шел разговор. – Шесть раз рапорт ему носил.

– А он?

– Рвет молча, выбрасывает и дает новое задание. – Орлов вздохнул. – А мне уже эти бумажки, папки, архивы осточертели!

– Ладно, Коля, подвернется подходящий момент – обязательно поговорю с полковником, – пообещал Богданов, хотя сам идею лейтенанта и не одобрил.

– Спасибо, товарищ подполковник! – обрадовался Орлов. – Вы – настоящий друг, настоящий командир, настоящий мужик!

– Коля, не заставляй меня передумать, – пригрозил Богданов и вошел в кабинет.

Полковник Старцев сидел за столом, склонившись над очередной папкой.

– Вызывали, Николай Викторович?

– Привет, Слава, заходи! – Старцев махнул рукой, приглашая Богданова войти.

Тот вошел, прикрыв за собой дверь, занял место напротив начальства. Старцев изучил страницу рукописного текста до конца, отодвинул папку в сторону и только тогда поднял взгляд на подполковника.

– Что, попал под беспощадные жернова героического лейтенанта? – Глаза Старцева лучились смехом.

– Что-то вроде того, – улыбнулся и Богданов. – И давно у него эта идея?

– Достаточно давно, чтобы заставить меня задуматься о ее удовлетворении. Киснет парень, выгорает. А это для работы не есть хорошо.

– Толкового помощника не так легко найти, Николай Викторович, – со знанием дела заявил Богданов.

– Знаю, Слава, но и жизнь парню губить не хочется. Вдруг он и правда прирожденный разведчик, а я его на канцелярской работе сколько лет уже держу. Эгоизм?

– Может, и так, но ведь для пользы дела. На благо Родины стараетесь. Здесь секретность покруче, чем в спецподразделении.

– И все же присмотрись к нему, Слава. Вдруг парень и правда надежды подает.

– Я вас понял, Николай Викторович. Присмотрюсь.

– Вот и славно. Теперь к делу. – Старцев перешел с отеческого тона на деловой. – Много ли тебе известно о советско-ливийских отношениях?

– Ого, снова африканские страны активизировались? Два года не прошло, как нам Египет проблемы подбрасывал, а теперь достопочтенный Каддафи заигрался?

– Не Каддафи, Слава, а его противники. – Старцев толкнул в сторону подполковника папку, которую изучал до появления Богданова. – Здесь все, что нужно для начала работы, но сперва, так сказать, экскурс в прошлое. Ты знаешь, что Муаммар Каддафи пришел к власти в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году путем военного переворота, сбросив монархическое правление короля Идриса I, поддерживаемое западными странами. Придя к власти, Каддафи превратил страну в республику, управляемую Советом революционного командования. Как и во всех подобных случаях, вскоре началась национализация западного капитала, в первую очередь нефтяной промышленности. Одновременно с этим он выдворил из страны британских и американских военных.

– Если не ошибаюсь, Каддафи заявил так: «Под свободой мы понимаем такую индивидуальную и национальную независимость, которая исключает нищету, колониализм и присутствие на нашей земле иностранных войск и военных баз». После этого Совет революционного командования (СРК) и правительство Ливийской Арабской Республики (ЛАР) приняли решение о досрочном выводе иностранных войск с территории республики. Переговоры с Англией о ликвидации военных баз проходили в первой декаде декабря тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, и двадцать седьмого марта тысяча девятьсот семидесятого года английские базы были ликвидированы. В декабре тысяча девятьсот шестьдесят девятого года начались ливийско-американские переговоры, которые также прошли успешно. В июне семидесятого последний американский солдат покинул территорию Ливии. После ликвидации иностранных военных баз СРК начал национализацию иностранной собственности. – Богданов выдал информацию, не заглядывая в папку.

– Садись, Богданов, пять. – Старцев улыбнулся. – Да, политподготовке в спецподразделении «Дон» уделяют много времени.

– Эта информация имеется в открытом доступе, почему не изучить? – Богданов пожал плечами, давая понять, что не находит ничего особенного в своей осведомленности.

– Что ж, в общих чертах ты с ситуацией знаком, тем лучше, – продолжил полковник. – Тогда, скорее всего, тебе известно, что наряду с национализацией иностранной собственности интересы Муаммара Каддафи направлены на наращивание военной мощи, а так как западные страны не слишком заинтересованы в усилении власти Каддафи, то и в вопросах военного снабжения навстречу амбициозному правителю не идут.

– Речь пойдет о поставках оружия?

– Не забегай вперед, подполковник. Известно ли тебе о том, что в марте тысяча девятьсот семьдесят второго года нашу страну посетил Абдель Салам Джеллуд, тогда еще министр финансов ЛАР. Он подписал с правительством СССР соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве в производстве и переработке нефти. Спустя два года, уже в качестве премьер-министра, Джеллуд снова нанес визит в Москву и заключил первое соглашение о больших поставках советского оружия в Ливию.

– Судя по тону, сейчас будет «но», – выдержав паузу, произнес Богданов.

– Совершенно верно. «Но» будет, и не в единственном экземпляре. Дальше, подполковник, пойдут сплошные «но» и «однако». Несмотря на подписанные соглашения, которые стали основой развития экономических связей между СССР и Ливией, политические отношения между нашими странами остаются напряженными. Идеологические расхождения – одна из причин, но не главная. Да, ливийские руководители с подозрением относятся ко всему, что исходит со стороны других стран, но в отношении СССР это происходит не без подачи наших китайских «друзей». Идея о «двух сверхдержавах», культивирующаяся китайским правительством, ставит на одну доску политику СССР и США, что в корне неверно и пагубно для Советского Союза. Несмотря на все старания наших противников, в последнее время взаимоотношения между СССР и Ливией заметно потеплели. В данный момент готовится визит в Ливию советской правительственной делегации во главе с Председателем Совета Министров СССР Косыгиным. И вот здесь начинаются проблемы.

Старцев замолчал.

– Какого рода проблемы, Николай Викторович? – прервал затянувшуюся паузу Богданов.

– В управление внешней разведки поступила информация, что на правителя Ливии, Муаммара Каддафи, готовится покушение.

– Источник надежен?

– В том-то и дело, Слава, что источник ненадежен. Это не штатный сотрудник внешней разведки, не резидент разведывательной службы, не завербованный агент из числа приближенных к Каддафи.

– А есть и такие? – удивился Богданов.

– Мальчик мой, если у Советского Союза возникают экономические отношения с главой какого-то государства, он автоматически попадает в число тех, за кем требуется серьезный контроль со стороны органов госбезопасности. С Ливией у нас не просто экономические связи, мы заинтересованы в дальнейшем наращивании сотрудничества, так что да, в этой стране у нас есть свои люди.

– Но информация поступила не от них, – резюмировал Богданов. – Тогда от кого?

– Скажем так: от лица, заинтересованного в том, чтобы правление Муаммара Каддафи продлилось как можно дольше.

– Его проверяли? Это не провокация, Николай Викторович?

– А вот этим, Слава, заниматься будешь ты и твоя команда, – заявил Старцев. – Человек, от которого получена информация, является мелкой сошкой в аппарате Каддафи. Откуда он узнал о готовящемся покушении, нам неизвестно. Знаем лишь то, что с этой информацией он отправился не к тому человеку. Начальник охраны среднего звена попросту побоялся передать сведения выше, так как доказательств у него нет, а вылететь с теплого места из-за подозрений не хочется никому. Детали в папке, ознакомишься позже.

– Ясно. Какова будет конкретная задача? – заторопился Богданов.

– Выяснить обстановку, оценить риски, сделать выводы и разработать план предотвращения покушения, – перечислил Старцев.

– Что ж, ничего нового, все как всегда: сходи туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что, – пошутил Богданов. – Когда вылетаем?

– Завтра в десять утра.

– Команда в полном составе?

– Да, Слава, берешь всех. Как твои желторотики, готовы?

– Если вас интересует теоретическая часть, то да, парни готовы однозначно. А на деле? В деле я их еще не видел, товарищ полковник.

– Вот на месте и опробуешь. – Старцев улыбнулся краешком губ. – И вот что тебе нужно знать еще, Слава. Визит товарища Косыгина очень важен для нашей страны, и я объясню почему. В тысяча девятьсот шестьдесят девятом году Ливийское правительство ввело квоту на количество дипломатического и технического персонала, которому разрешено присутствовать на ливийской земле. Это ограничение касается посольств США, Великобритании, Франции и СССР. Восемь персон с дипломатическим статусом и семь человек технического персонала. Джеллуд подписал с нашим правительством договоренности о поставках оружия еще в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году, но развернуться в полном масштабе нам мешают эти пресловутые квоты.

– Чем же они мешают, товарищ полковник?

– А тем, Слава, что пользоваться поставленным оружием ливийцев нужно обучать. Нужно присутствие большого количества специалистов, а при квоте в семь человек техперсонала это невозможно. Визит товарища Косыгина должен все исправить, отменить квоту для Советского Союза, что даст возможность начать поставку советской авиационной техники для Военно-воздушных сил Ливии. А это, сам понимаешь, совсем другие масштабы. В верхах обсудили возможные последствия и постановили: предотвратить покушение любой ценой, визит Косыгина должен состояться на благодатной почве. Теперь изучай материалы, вникай в детали, а к восьми часам вечера собирай команду, автобус отвезет вас на базу. Стартуете с базы в восемь ноль-ноль.

* * *

От полковника Старцева Богданов вышел без четверти четыре. На дорогу до дома потратил сорок минут, припарковал «Москвич» у подъезда и в половине пятого открыл входную дверь. Квартира встретила подполковника тишиной и пустотой, жена с сыном Артемом должны были вернуться не раньше восьми. В этом году Артему исполнялось пятнадцать, он переходил из средней школы в старшую. Это означало, что он будет больше занят учебой, поэтому Елена старалась использовать оставшееся время, чтобы побыть с сыном. Весь последний год она, как одержимая, таскала Артема по всевозможным выставкам, музеям, литературным вечерам и прочим познавательно-развлекательным мероприятиям. Как ни странно, сын относился к желаниям Елены с пониманием, так что проблем в семье из-за этого не возникло. Правда, из-за гиперактивности жены подполковник Богданов все чаще приходил в пустую квартиру, но с этим он мог смириться.

Богданов прошел на кухню, поставил чайник на плиту. Ему предстояло обзвонить команду, а чтобы делать это с комфортом, он перенес телефонный аппарат из гостиной на кухню, протянув длинный шнур через весь коридор. Устроился у окна, закурил и набрал первый номер телефона, решив для начала пройтись по «старожилам» спецподразделения «Дон». Заместитель Богданова, майор Александр Дубко, трубку не взял. Зато капитан Дорохин поднял трубку после первого же гудка.

– Здравия желаю, товарищ капитан, – нарочито торжественно проговорил в трубку Богданов. Дорохин всего два месяца как получил новое звание и до жути гордился этим, поэтому ребята из спецподразделения, включая командира, при каждом удобном случае поддразнивали новоиспеченного капитана.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – поздоровался в ответ Дорохин, ничуть не смущенный официальным приветствием. – Дело наклевывается?

– Угадал, капитан. Готов к новым свершениям?

– Я как пионер, товарищ подполковник, всегда готов, – пошутил Дорохин.

– Значит, в восемь вечера, как всегда, на площади Ильинские Ворота.

– Надолго?

– А что, у тебя какие-то планы?

– Никаких особых планов. – Дорохин замялся, видимо, не желая раскрывать перед командиром истинную причину. – Предупредить кое-кого хотел.

– Ого! У тебя новая подружка? – тут же отреагировал Богданов. – Кто такая? Откуда взялась? Насколько все серьезно?

– Да ничего особенного, командир. Просто знакомая.

– Перед «просто знакомой» ты отчитываться не стал бы, – возразил Богданов. – Давай рассказывай, кто такая?

– Да правда, командир, нечего еще рассказывать.

– Ну, как знаешь, – Богданов сдал назад. – Насчет сроков: на этот раз, думаю, надолго.

– Понял, командир. Буду на месте ровно в восемь.

На этом разговор закончился. Богданов налил в стакан крепкий чай, всыпал сахара, прикурил новую сигарету и повторно набрал номер телефона Дубко. Тот снова не ответил, и Богданов позвонил Казанцу. Юра Казанец пришел в спецподразделение «Дон» восемь лет назад безусым сержантом, за время службы в группе дослужился до прапорщика, а три года назад поступил в Краснознаменный институт (КИ) КГБ СССР, который в 1968 году получил статус высшего учебного заведения. Учеба, совмещаемая со службой в особом отделе при Управлении, – дело нередкое, но утомительное. Трижды Казанец оказывался на грани отчисления, дважды боролся с желанием бросить учебу, но все же испытание выдержал и в прошлом году получил диплом о высшем военном образовании, а вместе с ним и звание лейтенанта. Сложности учебного процесса несколько охладили радость Казанца от получения офицерского статуса, так что, в отличие от Дорохина, новым званием он не слишком кичился.

– Казанец на проводе. – Голос лейтенанта звучал вяло.

– Спишь что ли, Юрок?

– У меня выходной, имею законное право. – Казанец подавил зевок. – По делу, командир, или просто о здоровье справиться?

– А тебе как бы больше понравилось: в постельке нежиться или Родине служить? – поддел Богданов.

– Лучше бы о здоровье, – не стал отпираться Казанец. – Не поверишь, командир, три дня отсыпаюсь, никак отоспаться не могу.

– Прости, друг, порадовать тебя не могу. Поднимайся, разгуливайся и к восьми к Ильинским.

– Черт, а я так надеялся на долгий отдых. – Казанец вздохнул. – Ладно, я понял, командир. Пойду в душ, хоть немного взбодрюсь.

– Может, у тебя со здоровьем проблемы? Такой сон явно не является признаком крепкого здоровья, – высказал предположение Богданов. – Доложу начальству, дам отвод от задания…

– Спасибо, командир, я в норме, – поспешил сказать Казанец. – Наверное, сам себя распустил, расслабился. Здоровье точно в порядке.

– Смотри, Юра, если и правда проблемы, лучше переждать.

– Я в норме. Уже и проснулся, и взбодрился. К восьми буду на месте.

Казанец прервал разговор. Богданов с минуту сидел в раздумье, анализируя разговор с подчиненным, затем снова набрал номер телефона Дубко. Результат оказался прежним. «Где тебя черти носят, Саша? – слегка раздраженно подумал Богданов. – Сроки короткие, а ты трубку не берешь. Без тебя придется ехать?» Перспектива отправиться на задание в беспокойные африканские страны без своего заместителя и верного друга подполковника не прельщала. Тем более что половина отряда – бойцы-новобранцы, так сказать «необстрелянный» контингент.

Из новобранцев, а их в спецподразделении «Дон» на настоящий момент насчитывалось три человека, только один попал на предыдущее задание, да и то проявил себя не с лучшей стороны. Да, прежде чем попасть в спецподразделение, бойцы проходили жесткий отбор, а затем долгие месяцы обучения и подготовки в Учебном центре КГБ, но и это не давало полной гарантии, что боец справится с задачами, которые руководство ставило перед спецотрядом. Физическая подготовка, военная тактика и стратегия, спецдисциплины – все это можно было освоить. Политические нюансы и особенности деятельности на территории сторонних государств нарабатывались в процессе выполнения заданий. Чем больше заданий выполняешь – тем легче вникаешь в специфику работы. А вот в психологическом плане все оказывалось гораздо сложнее, чем представляли себе новобранцы, проходя подготовку в Центре, и это почти всегда создавало проблемы.

Капитан Лепилин поступил под начало подполковника Богданова в конце февраля этого года. С виду спокойный, рассудительный малый, ответственный, в меру исполнительный. Возможно, с юмором перебор, отчего с первых дней получил в группе прозвище Леха-балагур, но Богданов надеялся, что на работе его веселый нрав сказываться не будет. Для того чтобы новичок быстрее влился в коллектив, группу, как всегда, на месяц собрали на базе. Общий режим, тренировки, рукопашка и стрельбище, а в свободное время разговоры по душам. В конце марта группа получила новое задание, но так как количество бойцов, которых рекомендовано было взять на задание, оказалось ограниченным, Лепилин остался в Москве.

К моменту получения второго задания он внезапно подхватил какую-то заразу и загремел в госпиталь. Провалялся в госпитале до середины апреля, затем еще неделю находился на домашнем лечении, но в конце апреля все же поправился настолько, что Богданов смог взять его на задание. Тут и обнаружилась «странная особенность» их нового бойца…

Телефонный звонок прервал мысли Богданова.

– Квартира Богдановых, – подняв трубку, произнес он заученную фразу.

– Привет, папа, – в трубке зазвучал голос сына. – Не знал, застану ли тебя дома.

– Привет, сынок, – в голосе подполковника послышались теплые нотки. – Не ожидал звонка. Вы же с мамой сегодня у Зотовых на литературном вечере?

– Да, мы здесь. Сейчас технический перерыв. Типа, мальчики направо, девочки налево. Я вот позвонить решил.

– И правильно сделал.

– Слушай, я спросить хотел: ты долго еще дома пробудешь?

– С какой целью интересуешься?

– Да тут ребята предлагают на выходные в Подмосковье сгонять. У Костика родичи дачу купили, просят землю вскопать. Им двенадцать соток до осени копать, а мы с ребятами за выходные все вспашем.

– Ух ты, не знал, что в московских школах теперь землепашество преподают. – Богданов усмехнулся. – Из вашей компании хоть кто-то лопату в руках держал? Двенадцать соток за два дня – серьезное заявление.

– Ерунда! Копать землю не такое уж сложное занятие, тем более когда в награду предлагаются баня и шашлыки.

– К экзаменам подготовка не прилагается? Или вашей компании автоматом выпускные экзамены ставят?

– Ну, папа! Не начинай. Сдам я экзамены, в девятый точно перейду, а больше они ни на что не влияют. Все поедут: и Слон, и Длинный, и Карамболь.

– Ну, если Карамболь едет, то и тебе непременно нужно там быть, – пошутил Богданов.

– Я серьезно, папа.

– Конечно, поезжай, сынок, если мама не против.

– Она не против… – Артем замялся. – Она с нами поедет.

– Вот как? Под присмотром, значит?

– Не под присмотром, а вместе. Вроде семейного отдыха, – пояснил Артем. – Ты же знаешь, как для нее важно проводить время вместе со мной. Ей почему-то кажется, что, перейдя в девятый класс, я перестану быть ее сыном.

– Женщины, – многозначительно протянул Богданов и добавил: – Это даже хорошо, что у вас с мамой на выходные есть планы.

– Уезжаешь? – догадался Артем.

– Сегодня в восемь сбор.

– Надолго?

– Пока не знаю, но думаю, не на одну неделю.

– Удачи тебе, папа. Жаль, не успеем до отъезда увидеться.

– Ничего. Зато встреча сердечнее получится. Маме привет передавай.

– Передам. Все, мне пора. Сейчас Аникина выступать будет. Она классно стихи читает, не хочу пропустить.

Разговор закончился. Богданов положил трубку на аппарат, взглянул на часы. Стрелки часов приближались к пяти, так что раздумывать на тему «мой сын вырос» времени не оставалось. Он по очереди набрал номера телефонов новичков, сухо сообщил им о времени и месте сбора, после чего снова набрал номер телефона Дубко. На этот раз звонок оказался продуктивным. Дубко снял трубку после шестого гудка и, тяжело дыша, произнес:

– Слушаю.

– Привет, Саша, что так тяжело дышишь? – поздоровался Богданов.

– Да я после пробежки, на этаж поднимался, услышал звонок, – пояснил Дубко. – Подумал: вдруг ты звонишь, вот и торопился.

– Мог бы перезвонить.

– А вдруг не ты?

– Резонно. – Богданов помолчал. – Чего бегать надумал?

– Чтобы форму не терять. Засидишься дома, лишний вес нагонишь, потом избавляйся.

– Не знал, что у тебя проблемы с весом.

– У меня их нет. – Дубко рассмеялся. – Ты чего звонишь-то? Просто поболтать? Твоих опять дома нет?

Дубко был в курсе нововведения Елены, так что вопрос Богданова не удивил.

– Лена с Артемом на литературном вечере у Зотовых, а звоню я тебе по делу, – ответил он. – Сегодня Старцев вызывал.

– Новое задание?

– Да, отчаливаем завтра, а сегодня всем велено прибыть на базу. Ты на своей поедешь или, как все, на автобусе?

На страницу:
1 из 4