Семнадцать Саламандр. Том первый

– Ты тигр, Эвви, – сообщил Наставник. – Белый тигр. Думай о чём-нибудь, вспоминай себя, книги, которые ты читаешь.

– «Зачем?» – меня сейчас больше интересовал запах с северо-востока. Он перебивал даже мою кровь. Это кровь хищника, а там… там кто-то другой и, похоже, очень вкусный.

– Тебя скоро захватят животные инстинкты, противься им.

– «Зачем? – повторилась. – Мне нравится», – и сорвалась с места.

– Ну, что ты стоишь? Лови свою невесту, пока не сбежала, – в голосе Эсиара был отчётливо слышен смех.

– Саа! – услышала я далёкий вздох Аскерия.

Боль трансформации постепенно стихала, с каждой минутой я мчалась всё быстрее и быстрее. Вокруг не смолкал шум. Не думала, что в лесу столько жизни. Мелькнувший слева заяц заставил меня сменить цель. Интересно, а тигры едят зайцев? Впрочем, не важно. В три прыжка достигнув жертвы, я уже планировала вонзить свои зубы в плоть, когда добыча вильнула в сторону. Очень скоро выяснилось, что охотиться в этой форме я пока не могу. Что я делаю не так?

– «Надо подкрадываться».

Вынырнувший из кустов тигр заставил меня отшатнуться, ощерить зубы и вздыбить шерсть. Противник хмыкнул совсем не по-звериному и, приземлившись на задние лапы, стал умываться.

– «Ты бы тоже умылась, а лучше искупалась в реке, а то в крови вся. Так ты точно никого не поймаешь, тебя унюхают раньше. Хочешь, покажу, где вода?»

– «Сама найду, – взбрыкнула я. – Ты кто вообще?»

– «Меня зовут Аскерий, а ты, если не ошибаюсь, Эвелин».

– «Эвелин?» – склонила голову на бок. Имя всколыхнуло что-то внутри.

– «Не утруждай пока себя. Пойдём к реке».

Когда он повернулся в нужную сторону, я, обогнув тигра, устремилась вперёд, слыша, как он бежит за мной. Гонка мне нравилась, но я чувствовала, что Аскерий не выкладывается полностью, не стремится обогнать. Это злило. Замерев, дождалась, когда он поравняется со мной и боднула в бок. Он сразу всё понял, и мы рванули дальше. Азарт захватил меня полностью, и я влетела в воду вслед за собратом. Проиграла, но всё было честно.

Аскерий тоже был доволен. Вынырнув, он громко рыкнул в небо и затряс головой. Капли воды разлетелись в стороны. Пока смывала грязь, меня озарило, что это ведь не кошачий способ.

– «Так и ты не тигр».

– «А кто?»

Он не ответил, заставляя меня вспоминать. Холодная вода помогала. Я перестала обращать внимание на окружающий мир и целиком сосредоточилась на себе.

– «Аскер», – охнула, глядя в жёлтые глаза.

– «Пришла в себя?».

– «Но, как же назад?»

– «Вспомни себя и заставь зверя отступить», – мгновение и вместо тигра на меня смотрел саиф. И его не волновало, что одежда тут же намокла. Шагнув вперёд, он коснулся моей макушки. – Так тебе будет проще. Не волнуйся, я закрою глаза.

В голове стали мелькать образы. В них я узнавала себя. И узнавала много нового. Вот наставник смотрит на меня из леса перед Хоктис. Вот гонится за мной и ловит. Я всегда так жалко выгляжу, когда напугана? Надо меньше бояться. Ем мандарины, закатывая глаза. Улыбаюсь, глядя на новый вид волшебства, как на новую игрушку. Смотрю на Аскерия открыто и доверчиво. И словно жду чего-то.

Мурлыкнуть и потереться головой о друга я не успела. Тело сломило болью. Опять?! Наставник ухнулся на колени, над водой остались лишь волосы, и обхватил меня руками. И не отпускал, пока всё не закончилось. Когда во рту у меня забулькало, Аскерий быстро поднялся и отнёс меня на берег. А я прижималась к нему, ощущая холод, гуляющий по всему телу. Даже смотреть было не обязательно, чтобы понять, что я без единого клочка одежды. Ну, что, пора искать поляну, где остались мои вещи?

– К Анэру запасную, – выдохнул мужчина, не опуская взгляда.

Мир мигнул, и мы оказались в моей комнате. Опустив меня на пол, Аскерий тут же отвернулся и вышел. А я, открыв шкаф, набросила на голову полотенце и быстро вытерлась другим. В спешке оделась, рассматривая в зеркало своё красное от смущения лицо. Такого не было с момента осознания, что переодевал меня в пижаму в самый первый день здесь тоже Он. Быстро перейдя в другую ипостась, с наслаждением встретила любимую стихию, охладившую тело и убравшую румянец. Правда волосы теперь придётся размораживать. Сбив лёд и снег, убедилась, что серьёзного урона я им не нанесла. За четыре месяца они здорово отросли и теперь были длиной до талии. Лазуревыми остались лишь те пряди, что поменялись сразу, другие же всё также имели цвет шоколада.

– Быстро она, – обострённый после получения звериного образа слух донёс до меня фразу Эсиара.

– Сам удивлён. Я думал, она не успокоится, пока кого-нибудь не съест.

– Она не ты. Ты более эмоционален, а она умеет сдерживать себя. Плюс Эвелин вообще не должна была иметь оборотническую способность. Разум оттолкнул предложенные животные инстинкты, что ускорило возврат в основной облик.

– У неё будут проблемы?

– Нет. Это даже хорошо, а то мы оборотни слишком часто забываемся. Я однажды чуть соседа не сожрал, – саиф хохотнул. – Нелегко живётся оленю рядом с волком…. Эвелин, спускайся! Если хочешь, чтобы мы не поняли, что ты слышишь, не стой на месте, – когда я, снова смущённая, зашла в гостиную, Эсиар доброжелательно улыбнулся. – Если рассчитываешь уверить другого оборотня, что ты его не подслушиваешь, броди по комнате и делай что-нибудь, например, перебирай вещи в шкафу.

– Извините.

– Не за что извиняться, ты ещё не умеешь этим управлять. Но к совету прислушайся. Поможет в дальнейшем.

После обеда Эсиар покинул нас. Аскерий, вспомнив, что мы уже почти неделю не занимались письмом, посадил меня за стол в библиотеке и заставил переписывать в тетрадь содержимое одного из учебников, переводя с имиротского на саифский. Всё-таки грамматика саифов чрезвычайно сложная. Разговорная речь и чтение давались мне легко, а вот изучение всевозможных правил написания не очень. Я постоянно делала ошибки. Многие слова имели совершенно различное произношение и написание.

– Нет, звук эа пишется отдельным знаком только в существительных. Во всех остальных случаях он обозначается двумя буквами.

Стиснув зубы, зачеркнула слово и написала заново. Но почему же так трудно?

– Раньше это была страховка от подделок писем и донесений. Потом, после объединения континента все эти явно лишние правила стали традиционными, и их никто не стремится менять. Потому что живём мы долго и у нас много времени всё это выучить. Я не требую от тебя как можно скорее научиться писать без ошибок, сам их малевал лет до тридцати с лишним. Но согласись, наша письменность умеет вырабатывать терпение.

Скорее уж бешенство. Наставник рассмеялся, в очередной раз прочитав мои мысли, и ласково погладил меня по голове. А я поймала себя на том, что мне захотелось потянуться вслед за его рукой. Как кошке. Похоже, вместе с оборотничеством я приобрела не только улучшенный слух. Весело.

Вообще с превращением было связано много разных мелочей. С момента начала обучения Наставник внимательно следил за моим акцентом, жестами, речью. Постоянно поправлял. Пришлось выбросить из оборота имиротские слова-паразиты и любимые ругательства, даже самые безобидные, заменив их на саифские аналоги. Не поминать чёрта поначалу было труднее всего. Усилия даром не прошли. Теперь вместо чертыхающейся меня можно увидеть саифу, которая, если что-то не получается лишь разгневано выдохнет: «Эвиль!». Вспоминать своих покровителей саифы любили по любому поводу, будь то хорошему или не очень. Впрочем, как и люди.

Всю следующую неделю мы посвятили трансформации. Я понимала, что до скоростного превращения в тигра мне как до луны, но стремилась избавиться хотя бы от болезненных ощущений. Постепенно раз за разом боль уходила или это просто я к ней привыкала? Когда помощь Аскерия перестала требоваться, он на целых два дня куда-то исчез. Вернулся с синяками, которые впрочем исчезли за считанные сутки. О том, кто ему их наставил или хотя бы где он их получил, мой Наставник умалчивал. Я не хотела устраивать ссору, а потому просто отложила этот случай в один из ящичков памяти, дабы когда-нибудь всё же докопаться до истины.

Сегодня был день охоты. Меня учили быть тигром, подкрадываться к добыче и настигать её одним прыжком. А также как отличать обычных зверей от саифов-оборотней. Для этого даже позвали Орладия, который был искренне рад со мной повидаться. Правда, узнав причину приглашения и мою звериную ипостась, его запал сильно угас, и он попытался сбежать. На что Аскерий с вредной улыбкой выдал, что расскажет мне какой-то унизительный случай шестнадцатилетней давности. Юноша сразу поник и тут же согласился побыть моей добычей, но при условии, что я его сильно не покалечу.

– Эвелин, выплюни птицу изо рта, – вздохнул Наставник, когда я снова поймала Орладия. – Уже третий раз подряд. Ну, сколько можно?

– «Он меня клюнул, это месть», – передала я мысленно.

– «Судя по тому, что братишка не сопротивляется, месть заслуженна? Сильно болит?»

– «Уже нет», – довольно рыкнула я, отпуская оборотня на свободу.

Орладий грубо каркнул и с трудом взлетел на дерево.

– Не оскорбляй Эвви, – сощурился Аскер.

– Карх! – огрызнулся птиц.

– Перья пересчитать, недоальбатрос? Когда нормально превращаться научишься?

Саиф тут же сорвался с ветки и улетел в лес.

– Пойду, помогу ему, – твёрдость в голосе сменилась заботливым тоном, – а то опять застрянет между ипостасями.

Кажется, третий раз ловить его не стоило. Придётся извиняться. Превратившись в человека, я переоделась в заранее подготовленную одежду и села на поваленное дерево. Парни вышли ко мне несколько минут спустя.

– Прости, я переборщила, – поднялась на ноги и покаянно склонила голову. – Пошла на поводу у инстинктов тигра.

– Я тоже хорош, – махнул рукой юноша, – не стоило клеваться.

После небольшого перерыва мы продолжили. Запах Орладия я теперь знала, и не бросалась на него, даже когда он был под мороком другой птицы. Он существенно отличался от запахов других животных и, если и остальные оборотни имеют такое различие, то я точно никого не загрызу по ошибке. Надеюсь.

На ужин троюродный брат Аскера не остался и, сославшись на приглашение Лелии, быстренько осуществил ранее неудавшийся побег.

– Теперь его сюда и палкой не загонишь, – хохотнул мой Наставник, наблюдая, как исчезает в небе силуэт большой птицы. – Но я доволен. Он станет больше заниматься после того, как увидел твои успехи. Что ни говори, а люди, приобретая магию, вкладывают в её освоение больше сил, чем мы, наделённые ей с рождения.

Магия саифов поражала своей многогранностью. Она калечила и лечила, разрушала и созидала. Но при этом в ней не было неестественных и извращённых направлений как в людской. Воспитанные на уважении к прошлому и пантеону, они не смели осквернять тела мёртвых некромантией, призывать демонов и портить проклятиями кровь и без того малочисленной расы. Они не вмешивались в чужие жизни…. Так я считала, пока не наткнулась в библиотеке на том, который перевернул всё моё мировоззрение.

Это было месяц назад накануне дня, когда я проснулась в новой для себя ипостаси. И, возможно, именно тот разговор подтолкнул меня к превращению в Ледяную, так как, по словам наставника, он ожидал этого не раньше, чем спустя ещё месяца три. Тот вечер мы как обычно проводили в гостиной. Я сидела на ковре у камина с книгой по арахнологии, а Аскерий разместился в кресле и читал какую-то заумно-магическую муть, до которой мне ещё расти и расти. Я долго отпинывалась от читаемой в тот момент книжки, считая, что вполне смогу обойтись и без умения создавать клещей, пауков и скорпионов, пока Наставник чуть ли не силком сунул мне её в руки со словами:

– Можешь не читать, но если однажды тебе понадобиться создать следящего паука или ядовитого скорпиона для уничтожения врага, то ты пожалеешь, что не прочла её. Знание – сила. А для мага – сила вдвойне.

И вот четвёртый день, я, уже перестав морщиться от очередной мерзкой картинки, изучала строение паукообразных. Разучивала виды и места их обитания, чтобы не послать какую-нибудь аргиопу следить за врагом, живущим на севере Имирота, где подобные пауки просто не водятся!

– Как успехи?

– Относительно, – чуть повела плечами, – что-то выходит, что-то нет, – мой взгляд устремился в огонь, и я опять, засмотревшись, выпала из реальности.

– Мне кажется, тебя в последнее время что-то терзает. Расскажешь?

– Наверное, – закрыв книгу, прижала её к груди, словно закрываясь от друга. – Меня волнует, что происходит во время превращение людей с гетерохромией в саифов?

– Что именно? Я, вроде бы, объяснил тебе всё связанное с этим.

Я задумалась. Вот как поведать ему об этом? Как рассказать об открытии, посетившем меня? Оно мучило меня несколько дней, заставляя отводить взгляд, путаться в словах и порой даже забывать об учёбе. Глубоко вздохнув, уставилась в пол и выдавила:

– Как вы добиваетесь послушания от нас?

– Что? – широко раскрыл глаза Аскерий. – Я не ослышался?

– Ну-у, я не совсем точно выразилась. Как вы добиваетесь того, что превращённые становятся верны Саифии и даже и не думают о том, чтобы поведать Имироту о том, что происходит на самом деле? Неужели на нас накладывается печать молчания или контроля?

– Хм, я так понимаю, ты добралась в библиотеке до тома «Тайны психики и методы магического воздействия на разум»?

– Да, и некоторые заклинания мне не понравились.

– Признаю, что у нас есть не совсем красивые разделы магии, однако, они все используются на благо страны и народа. Редко, повторяю, редко, но нам приходится применять тонкое воздействие на умы бывших людей, дабы окончательно разорвать связи с прошлым. Но, в большинстве случаев, это не требуется. Выработанная система приёма и развития новых саифов помогает сформировать необходимые привязанности и патриотизм к новой родине.

Я резко вскинула голову. Картинка, так долго бывшая раздробленной, сложилась воедино. Уверенные, что мы погибнем, имиротцы относились к нам как пушечному мясу. Детей в приютах не учили, порой издевались, а то, что творилось в плаванье, даже нормальными словами описать нельзя! И вот потом, после Хоктис, когда мы уже готовы умереть, перед нами раскрывалась дверь в волшебную страну, где жители оказываются не такими страшными, как нам вдалбливали в головы с рождения. Что они добры и проявляют к нам поистине родительскую любовь, которой большинство прибывших детей даже не знало. И что мы можем стать такими же, как они! Такими же сильными и, несомненно, более человечными, чем сами люди. Войти в общество, которое примет тебя с распростёртыми объятиями, не оттолкнёт и будет оберегать всегда, пока ты верен новой родине. И ты будешь верен, ибо уже искренне ненавидишь людей, для которых ты давно умер.

– Поняла?

– Как подло, – вырвалось у меня, и жар смущения тут же затопил щёки. – Прости, я не хотела.

– Подло, – неожиданно признал наставник. – В масштабах одной личности и семьи, что потеряла ребёнка, мы поступаем действительно подло. Но в масштабах страны, её сохранности и безопасности, это ничего не значит. Ты и сама это понимаешь. Детские воспоминания стираются со временем, тем более, когда ребёнок желает забыть всё, что было. Остаются только эмоции, и они на уровне подсознания порождают неприязнь не только к определённым людям, что принесли когда-то вред, но и ко всему народу. Вот так мы и достигаем верности. Никакой магии, обычная психология.

Аскерий сейчас не был похож на себя. Он словно стал намного-намного взрослее. Но ведь так оно и было. Он гораздо старше меня, он многое повидал и много знает. Мне его не догнать… никогда.

– Почему же? – склонил голову он. Привычные весёлые искорки в глазах заменили так пугающую меня мудрость. – Не думай, что это недостижимо. Но учти, – он подался вперёд, – у нас разные силы и разные таланты. Я вряд ли создам глыбу льда выше этого дома, а ты никогда не утопишь огромное пространство в огне. Так что ты всегда сможешь меня в чём-то превзойти. Не сразу, конечно, но спустя пару десятилетий точно.

Он сказал это так обыденно, словно пара десятилетий пройдёт уже завтра. Это вызвало улыбку.

– Ну, так что, больше не боишься, что я использую на тебе магическое принуждение?

– А ты можешь? – взгляд Наставника заледенел. Ааа, да что ж это такое? Ведь только всё наладилось. Ну что у меня за язык такой?!

– Честно? – он встал и опустился рядом со мной. Протянул руку и нежно убрал прядку моих волос за ухо. – Если вдруг встанет вопрос о безопасности Саифии, то никакие привязанности не остановят меня. Если ты станешь опасна для граждан моей страны, то я, несомненно, подавлю тебя, как бы больно мне не было от этого. Я ансар, и я должен оправдывать надежды своего народа. Прости, но ты должна знать.

Кивнула и закусила губу, сдерживая слёзы. Покрасневшей щеки коснулась горячая рука и заставила поднять голову. Аскерий коротко поцеловал меня в висок и крепко обнял.

– Это тяжёлая правда, но всё же, надеюсь, что озвученное никогда не произойдёт. Я верю в тебя, милая Эвви. И полагаю, что ты так же веришь в меня.

Верю…, конечно, верю. И у меня нет даже желания отправляться на Имиану, чтобы поведать о том, кем стала. Психология психологией, но Боги саифов одарили меня счастьем, недоступными ранее возможностями и я буду дурой, если откажусь от этого ради кучки алчных людей, стоящих у власти и жертвующих детьми, чтобы подольше оставаться на своих местах. Пусть живут себе в незнании. С них не убудет.

Глава восьмая. Тэви или Лёд.

Лишь в одном вопросе мой Наставник не мог мне помочь. Как управлять своей стихийной ипостасью? Наши стихии слишком различались и там, где для осуществления определённых действий необходимо было прийти в ярость, мне нужно было сохранять хладнокровие. Вообще лёд, по словам Аскерия, наделял своего владельца самым спокойным характером. Даже вода не могла с ним сравниться. Но из минусов моей стихии было то, что при преодолении границ терпения происходил срыв, напоминающий сход лавины. Быстрый, но беспощадный. Вчера у меня такой и случился. На грамматике.

Допустив очередную ошибку, я, отбросив перо, откинулась на спинку стула и подняла взгляд вверх, чтобы успокоиться. Это библиотеку и спасло. А вот крышу не очень. Как я создала глыбы льда, пробившие потолок и черепицу, не знаю. Но громыхнуло знатно. От обломков меня спас только магический щит, спешно выставленный Аскерием. Первые полминуты мы просто смотрели в небо, пытаясь осознать произошедшее. А потом дружно бросились в сторону, потому что мои глыбы вернулись назад. Ускорение при падении не прошло незаметным. Кресло, в котором я сидела всего мгновение назад, разнесло в щепки, пол не пробило только благодаря быстрой реакции Аскера. Думаю, испугался он не меньше, чем я сама, однако опыт всё же взял своё, и его защита уберегла дом от ещё большего разрушения.

– Ты в порядке? – мужчина спешно осмотрел меня на предмет ранений. Я же, пребывая в шоковом состоянии, смотрела на дыру в потолке и в моей голове постепенно формировалась мысль: Что же я наделала? – Эвви, прекращай себя изводить, это нормальное явление.

– Правда? – с сомнением взглянула на него. – Я же ведь чуть дом не развалила!

– Он за сто пятьдесят лет пережил двадцать шесть пожаров, думаешь, твои льдинки ему что-нибудь сделают? Починим, не бойся, – Аскерий притянул меня к себе и обнял. – А вот с твоей силой надо что-то делать. И, кажется, я знаю, кого пригласить к нам пожить на недельку другую.

– А этого хватит?

– Главное уловить суть, которую я, к сожалению, объяснить не могу. Тебе нужен тот, кто обладает похожим даром. И мы найдём его среди жрецов Эвиль. Отпустишь меня на пару часов?

– Угу, – кивнула, крепче обнимая друга и тут же отпуская.

– Только сначала я тебя успокою, – наставник взял меня за руку и решительно отвёл на кухню. Усадил за стол, взял пустую тарелку с объёмной крышкой, поставил передо мной и спросил: – Карамель, сливки или глазурь?

– Карамель, – наобум ответила, переходя на магическое зрение.

Под крышкой развернулась рыжая пентаграмма, в которой я опознала лишь несколько знаков. Лёгкая энергетическая вспышка и всё стихло. Саа, да что же там? Конфеты, печенье или…? Нетерпеливо поёрзала, но Аскерий продолжал держать меня в незнании. И с улыбкой снял крышку, когда тигр во мне прорвался наружу и недовольно рыкнул. Я широко раскрыла глаза. На тарелке лежало большое пирожное, украшенное шоколадной бабочкой.

– Откуда? – помнится, раньше он специально перемещался за лакомствами.

– Из Далирея. Это городок километрах в восьмидесяти отсюда. Там есть замечательная пекарня. Они часто выполняют заказы для телепортистов. Достаточно только мысленно связаться, узнать координаты и переместить желаемое. Оплата тем же способом.

– И сколько стоит подобное чудо? – я приблизила нос к лакомству и вдохнула его запах. Ах!

– Не так уж много для меня. Всего одиннадцать арсени, – ответил Аскер и тут же схватился за голову. – Ты же в ценах вообще не ориентируешься! Ну, и хорош же я!

– Откуда ты берёшь деньги? – сменила я тему, так как слушать лекцию о ценообразовании мне сейчас не хотелось.

– Так. Это долго объяснять, – судя по его виду, я только что сменила одну лекцию на другую! – Видимо моя поездка за Жрецом откладывается. Ты ешь и слушай. Будем разбираться.

Взяв в руки ложечку, аккуратно отломала кусочек пирожного и отправила в рот. Ммм! Как вкусно! Мягкий бисквит словно растаял, оставив послевкусие карамели. Наставник дождался, когда я проглочу первую порцию и начал рассказ. Выяснилось, что самую небольшую часть его доходов составляют деньги с продажи лишнего урожая с фруктового сада. Примерно треть – плата за обучение, но учеников он берёт редко. И больше половины поступлений в его бюджет – это выплаты из казны, как второму наследнику, которые он, как добросовестный ансар обязан отработать, выполнив определённые задания короля. Это и участие в дипломатических миссиях, и различные переговоры, и нечто, о чём Аскерий умолчал, но о чём всё-таки рассказал его взгляд, скользнувший куда-то вбок. Интересно. О разговоре, состоявшемся чуть более месяца назад, я помнила, а потому не спешила уточнять. Ведь тот том с методами магического воздействия на разум не зря стоит на верхней полке библиотеки. И с синяками он не просто так вернулся несколько недель назад.

– Почти верный вывод, – он мягко коснулся моей головы рукой. – Иногда приходится вправлять мозги некоторым личностям. Мы живём слишком долго и порой успеваем знатно набедокурить. Есть у нас один учёный, он изучает природу саифов, наши силы и её пределы. Он относительно молод, но его вменяемость оставляет желать лучшего. Как думаешь, сколько раз нам приходилось подправлять его моральные принципы?

– Он что, экспериментировал над саифами? – очередной кусочек пирожного застрял у меня в горле.

– Хуже, он пытается их препарировать примерно раз в десятилетие. Причём, ладно бы использовал для этого умерших от естественных причин, так нет, ему подавай молодых и ещё живых. Убивать его нельзя, результаты его опытов бесценны, но останавливать нужно до того, как он перейдёт грань. Потому что нельзя достигать величия такими способами.

Его слова заставили меня задуматься. Теперь зловещая книга уже не казалась такой ужасной. Она просто необходима, раз есть такие саифы, у которых частенько едет крыша. Аскерий, закончив рассказ, вручил мне очередной полезный том и, поцеловав в макушку, спешно отбыл. Я же, перейдя в гостиную, легла на ковёр у камина и погрузилась в чтение. Фолиант поведал мне о тонкой психике расы, к которой совсем скоро буду окончательно принадлежать и я. О том, что мы с трудом переносим пытки, легко сходим с ума и вообще существа крайне нестабильные. Именно поэтому воспитанием детей занимаются с особенной тщательностью. У саифов не было тюрем, их заменяли исправительные работы, магическое внушение или смертная казнь в зависимости от тяжести правонарушения. Наверное, это правильно, ведь что такое десять-двадцать лет заключения для тех, кто живёт тысячелетия? А запирать на века жестоко, как уже говорилось в книге, подобное просто сведёт с ума, и вместо раскаявшегося саифа мы получим безумного.

Кто знает, какой я стану спустя годы? Если подумать, уже сейчас слишком спокойна и жизнь людей для меня ценности не имеет. Кроме одной. Моей мамы. Все остальные мне безразличны. Быть может, через столетия меня перестанут волновать и саифы? И я стану такой же как тот учёный? Пугающая перспектива. Хотя нет, желания изучать природу своей расы, я в себе не испытывала. Но ощущение пустоты при мысли об убийстве человека заставляло задуматься. Когда это появилось во мне? Или оно было всегда? Из-за жизни в лесу вдали от цивилизации?

Захлопнув книгу, с шумом выдохнула. Слишком много информации для размышления. Отправившись в ванную, смыла с себя лишние мысли. Всё это было пока слишком сложным для меня. Из воды вышла, когда та стала совсем холодной, несмотря на магический нагрев. Моя сила выходит из-под контроля. Точнее, я не знаю, как её контролировать. Накинув халат, вышла в коридор и ушла на кухню за горячим шоколадом. Таким он пробыл не долго, буквально сразу превратившись в лёд. Эвиль, да что ж это такое! Всего одна книжка и я уже морожу всё вокруг себя! Скорее бы Аскерий вернулся.